Маргарита Головкова
Охота за душой
Лена чувствовала, когда Гера смотрел на неё, но отчего-то боялась открыть глаза, продолжала претворяться. Когда же он отошёл, она встала и на цыпочках, чтобы никого не потревожить, подошла к тумбочке, где в нарядной рамке стояла фотография молодой женщины.
Лена поняла, что не ошиблась,– эта женщина, только много старше, разговаривала с ней ночью. Ужас овладел девушкой. Только вчера на её вопрос, кто изображён на фото, Герман ответил, что это его бабушка, и что её давно нет в живых.
Стараясь утихомирить сильно бьющиеся сердце и собрать воедино, разлетающиеся мысли, Лена направилась вслед за Азаровым. Она нашла его в ванной комнате, задумчиво глядящего на тучного коллегу, храпящего в самой ванной. Если бы девушка умела читать чужие мысли, то поняла бы, что Герман в данный момент корит себя за то, что не знает имени спящего человека, как до сего дня не знал имён и многих других сотрудников, пришедших к нему. Увидев возникшую в дверях Елену, он с неловким смущением улыбнулся ей.
Девушка молча протянула ему фотографию в простенькой рамке.
– Кто это?– шёпотом спросила она, указывая на фотографию.
– Моя бабушка Мария Ильинична, – тоже тихо ответил Азаров, не понимая её волнения, и удивлённо добавил:– Я же вчера тебе рассказывал о ней.
– А где она сейчас живёт?
– Она умерла. Я тебе и это говорил. Да что случилось, Лена? – с трево- гой спросил он.
Но в ответ испуганная девушка, кивая на фотографию, лишь прошептала совершенно белыми губами:
– Она…
– Пошли в прихожую,– шёпотом предложил Герман, взяв девушку за руку. В коридоре он усадил дрожащую Лену на низкую тумбочку для обуви и приказал: – Рассказывай.
– Не могу. Ты решишь, что я ненормальная, и никогда больше ко мне не подойдёшь, а я хочу всегда быть с тобой, – совершенно не осознавая, что говорит, пролепетала она.
От столь неожиданного признания, глаза Германа оставили орбиты, а губы расплылись в счастливой улыбке.
– Говори, хорошая моя,– сказал он, прижимая её руки к своей груди.– Обещаю, что всё пойму правильно и почту за честь всегда быть рядом с самой умной и очаровательной девушкой на свете.
Сконфуженно проглотив комок, застрявший в горле. Лена поведала ему, что когда спала, почувствовала холод, пошарила рукой, и не найдя чем укрыться, решила поискать с открытыми глазами. И тут же увидела его бабушку, только много старше, чем на фотографии. Сначала бабушка просто смотрела на неё, будто изучала, потом сказала… то есть исчезла.
– Не хитри, милая, говори всё до конца,– попросил Герман.
– В общем… она… сказала…– продолжая мяться, выдавливала из себя слова Елена. И вздохнув, выпалила на одном дыхании:– Она сказала, что о такой жене для своего внука она и мечтала, и чтобы я берегла тебя.
– Это я тебя буду беречь, – сказал он, пряча улыбку и целуя ей руки.
– Подожди, Гера! – вновь заволновалась Лена. – Скажи, бабушка мне приснилась?! На самом же деле такого не может быть, да? – дрожащим голосом спросила она. Но взглянув на Азарова, сникла. Выражение его лица не требовало ответа. Озноб прошёлся по телу девушки, и она, слегка подрагивая, еле слышно озвучила то, что не понимала и боялась: – Значит, то был не сон. Но… как?
– Пожалуй, я объясню тебе так, как когда-то мне объясняла бабушка. Человек – это не только материальное тело. Оно умирает, но остаются мысли, переживания, поступки и память о прошедшем. Они никуда не исчезают, а остаются в энергетическом теле, что люди именуют фантомом, который иногда возникает перед нами. Это случается очень редко.
Подавляющее большинство людей никогда их не видят. Думаю, что там тоже есть свои законы, Чаще они приходят к нам во сне. Я, например, вижу свою бабушку только во сне. Кстати, сегодня она мне опять снилась. Знаешь, она говорила о том, что надо беречь жизнь, данную нам для счастья, – говорил Герман, тщетно пытаясь вспомнить, что ещё говорила ему бабушка, но из его рта, помимо его воли, продолжали вылетать необычные для него изречения:– Думать надо только о себе, о своём благополучии. Нельзя жертвовать своей жизнью ради других, каждый…
Слушая Германа с непонимающими, широко распахнутыми глазами, Лена вдруг сморщила носик и перебила его вопросом:
– Ты не находишь, что пахнет серой?
Споткнувшись на полуслове, он потянул носом воздух, но ничего не почувствовал, о чём и сообщил Елене.
– Сейчас – нет, – поражённо ответила девушка, – запах пропал сразу, как только я о нём спросила. Впрочем, может, показалось,– неуверенно добавила она.
– Скорее всего,– сразу же согласился Азаров и, глянув на часы, заспешил,– нужно было встретить автобус, заказанный на аэродром. На ходу попросив Лену разбудить, накормить и поторопить остальных парашютистов, он скрылся за дверью.
VII
На следующий день, ранним воскресным солнечным утром, Азаров ждал у автобуса пятерых парашютистов. Вскоре молодые люди стали подтягиваться. Настроение у всех было приподнятое.
Во время прыжков у одного из парашютистов закрутились стропы. Герман, прыгнувший вслед за ним, стал пытаться помочь товарищу освободиться, и разу же в его ушах захрипел знакомый голос, уговаривающий его не подвергать свою жизнь опасности. Вновь вспомнились слова бабушки из сна: «Береги жизнь!». Всё, что она говорила ему вместе с этими словами, стёрлось из памяти. Сейчас только одна мысль настойчиво крутилась у него в голове: «Отец прав,– у каждой своей жизни, и я не обязан жертвовать своей жизнью ради чужой!».
Но его руки настойчиво продолжили начатое дело. Сам же он, освободив коллегу и вновь услышав хриплый голос, произнёсший одно слово: «Глупец!», попал в воздушный поток, понёсший его прямо на темнеющий внизу лес.
Покрутив и помотав парашютиста из стороны в сторону, ветер бросил его на высокое сухое дерево. Под тяжестью его веса – ветка, за которую зацепился Уваров, затрещала и обломилась. Упав с приличной высоты на землю, по его ощущениям похожую на огромный плоский камень, и больно ударившись пятой точкой, Герман некоторое время лежал без движения.
С трудом встав на ноги, освободился от парашюта, огляделся и присвистнул от удивления, – его окружал безжизненный лес, над которым висело тяжёлое хмурое небо. Нигде не видно было следов животных и не слышно пения птиц. «Ага, я, кажется, попал в ведьмин лес?! Ну и где хозяйка, отчего никто не встречает гостя?». Бодрясь, вслух задал вопрос Герман. Лес ответил мёртвой тишиной. Постепенно его охватило чувство неведомого ранее страха. Хотелось бежать, спрятаться, исчезнуть. И ноги, повинуясь этому чувству, понесли его прочь. Он бежал, спотыкаясь о вылезшие из-под земли корни деревьев, пробирался сквозь колючие сухие ветви, причудливо сросшиеся между собой, рвавшие на нём одежду и царапающие лицо.
Неожиданно прямо перед собой он увидел поляну, залитую солнцем. Её окружали зелёные деревьям, росшие на такой же зелёной траве, а в середине чудесной поляны, искрясь и переливаясь изумрудно – янтарным цветом, манила к себе мягкая шелковистая трава.
Азаров сделал несколько шагов по ней и… стал погружаться в трясину. Он попробовал развернуться, но лишь усугубил положение, уйдя в топь по пояс. «Ну что, дитя ангела и слуги сатаны, соберись, – мысленно обратился он к самому себе. Как там нас учили: «парашютист, как и лётчик, психологически всегда должен быть готов к любым неожиданностям, и уметь действовать в необычных критических ситуациях». Что ж, мастер прыжков, давай, действуй! Сначала разберёмся в ситуации. Итак, я струсил и побежал. Почему? На меня было произведено сильное психотропное воздействие. Кем? Вопрос не ко времени и не к месту. Главный вопрос: как отсюда выкарабкаться? А теперь думай, спортсмен липовый!».
