Маргарита Ардо
Укрощение дракона
Пролог
Невероятно красивый молодой человек с черными волосами до плеч и жгучим взглядом стоял перед Советом старейших магов в зале с колоннами. В свете многочисленных свечей и лампад его кольчуга сияла серебром. Причудливо изогнутая красная линия на груди – знак принадлежности к королевскому роду – казалась атласной.
– Я не женюсь, – сказал молодой человек и гордо вскинул подбородок.
– У тебя нет выбора, Иррандо, сын Лонтриэра, – важно ответил ему благообразный старец с длинной седой бородой. На его груди поверх бело-голубой хламиды висело Золотое Око – талисман Верховного мага Дриэрры. – Твой отец поклялся отдать одного из сыновей на благо нашего мира. Это твой жребий.
– Есть еще мой брат, – нахмурился Иррандо. – Со всем уважением к Совету, я не вижу среди девушек Дриэрры той, что достойна стать мне женой.
– Брат еще слишком мал, а вот в тебе слишком много гордости, Иррандо! Прекрасных девушек на Дриэрре хватает. Однако девушки из нашего мира и не нужны, – вступил в разговор второй старец с продолговатым лицом и черными глазами.
Иррандо изумленно взглянул на старцев.
– В каком смысле?
– Король стар и бесплоден. Правящий род нуждается в обновлении сил. Чтобы сохранить государство, наследником трона должен стать ребенок со смешанной кровью. Кровью из нашего мира и мира параллельного.
– Почему? – Иррандо стал мрачнее тучи.
– Это великая тайна, и ты не имеешь права об этом никому говорить, – ответил Верховный маг Дриэрры, касаясь Золотого Ока.
Иррандо сразу почувствовал горечь на губах – магия запечатывания секрета. Все внутри молодого человека взбунтовалось – он и так не из болтливых! Что эти маги себе позволяют?!
– Чтобы магия нашего мира не истощилась, – продолжил Верховный маг, – каждое седьмое колено королевской семьи должно пополняться кровью извне. По велению Ока – ныне это твоя обязанность.
– И как же я выберу в неизвестном мире невесту? – скептически усмехнулся Иррандо. – И в каком из семи миров? Не проще ли найти иголку в стоге сена?
Старцы переглянулись.
– Тебе не придется выбирать, – провозгласил Верховный маг. – Ты будешь обязан жениться на той, кого выберет Око.
Старец сделал магический жест – и посреди зала заискрилось большое, в рост человека, хрустальное зеркало. Лучи талисманов Золотого Ока скрестились в центре зеркальной поверхности. Она помутнела, стала голубой, а потом – черной, показав мрачный иной мир.
Сжав зубы, Иррандо взглянул в зеркало и побледнел… Под лопатками дернулись свернутые крылья.
– Будущая жена и мать наследника избрана! – торжественно объявил Верховный маг.
«Бежать, холод меня возьми! Отсюда надо бежать! Я никому не позволю женить меня насильно!» – решил лорд Лонтриэр. И тотчас почувствовал жжение на кисти. На запястье возник золотой браслет. Зачарованные письмена на нем сверкнули синим огнем и застыли, будто их выгравировали.
– Ты, Иррандо, отныне связан с этой девушкой с Земли силами магии. Дриэрру ты покинуть не сможешь, пока не исполнишь своего предназначения.
– Я исполню его, – сквозь зубы произнес Иррандо, гордость жгла душу сильнее, чем горячее золото браслета. – И больше вы меня здесь не увидите!
Он бросился сломя голову из колонного зала. Выбежал на просторную лестницу из белого камня, ведущую в храм, растолкав прислугу и охрану. Расправил крылья за спиной – одним движением, как во время боя. Его кольчуга мгновенно распространилась по всему телу, превратившись в непробиваемую чешую. Полыхнув огнем гнева, дракон с горящими глазами и красной светящейся линией на груди взмыл в воздух. К покрытым зеленью горам и возвышающимся за ними черным пикам.
Глава 1
Погода сегодня была дрянь, честное слово. Будто не март наступил, а конец света. С трудом сложив вывернутый жутким ветром зонтик, я ввалилась в полупустое кафе. С меня так текло, словно я была не студенткой третьего курса, а одной из этих непроглядных туч, что обложили город.
Официант в черном переднике недовольно посмотрел на лужу подо мной, на мои грязные сапоги, но заставил себя улыбнуться. Криво вышло. Да.
– Мы закрываемся через час.
– Я только согреться чашечкой кофе, – поспешила сказать я и, повесив пальто на крючок вешалки, стянула шапку и плюхнулась за ближайший столик.
Я так продрогла, что ледяные пальцы никак не могли справиться с молнией на сумке.
«Да и фиг с ним, – в сердцах решила я, – буду сидеть непричесанной. Все равно на меня смотреть некому!»
– Латте, пожалуйста. Большой. И маффин. С кремом. Заварным, – буркнула я нависшему надо мной, как тень отца Гамлета, официанту.
Мысленно подсчитала, что денег в кошельке хватит на такси до дома. Идти пешком по такой непогоде не было сил. Автобусы и маршрутки в вечернее время ходят чуть ли не раз в час. В конце концов, я не сиротка Марыся, влезу потом в заначку, если что.
Переступила ногами, в сапогах булькнуло. О нет, еще заболеть не хватало! Дождь с удвоенной силой принялся бить в стекло. Хотелось проклясть благим матом и начальника, что заставил меня доделывать отчет до победного в офисе, и препода, из-за которого пришлось опоздать на работу после занятий, и ливень, и недовольного официанта.
Тот, видимо, почувствовал и мигом принес мне заказ. Я обхватила ладонями чашку с латте. Глотнула горячего. Выдохнула.
Вот бы взять и перенестись отсюда в тепло! Телепортироваться! По волшебству!
В небе сверкнула молния, отразившись в окне и даже в моем кофе. Я зажмурилась. Потом громыхнуло так, что в конце улицы завизжала сигнализация.
Боже… молния-то откуда в марте?! Может, попроситься слезно у официантов тут переночевать – даже до такси бежать не хотелось, если оно вообще приедет.
Над головой что-то щелкнуло, звякнуло, и рядом в проход упал кусок гипсокартона. Ой…
Я подняла голову и обомлела – прямо надо мной разворачивалась откуда-то с потолка вихреобразная синяя воронка. Я вцепилась в чашку с латте, и меня потянуло невероятной силой из-за стола вверх. Молочная пенка уплыла в синюю воронку первой… Мамочки!
В следующую секунду я почувствовала себя пылинкой, которую засасывает мощный пылесос. «Очки… мои очки», – витало в голове глупое, и перед глазами быстро потемнело.
Свет вернулся вместе с физиономией пристально глядящего на меня белого как лунь старца с черными глазами. Судя по тому, что видела я его хорошо, очки остались на месте.
– Саурон? – удивилась я, чувствуя себя странно – ну, вроде коктейля, который взболтали хорошенько (не помню, как это называется, когда разбирают продукты чуть ли не до атомов, а потом подают к примеру капусту в виде зеленого желе? А, молекулярная кухня!). Вот и я была по ощущениям тем самым желе, полусидящим где-то и готовым растечься лужицей…
Старец щелкнул пальцами. Меня на секунду ослепила какая-то золотая штуковина.
– Повтори, – сказал старец.
– Саурон, – повторила я, чувствуя, что мышцы из желе постепенно превращаются во что-то более нормальное.
– Нет, Альказаэдр.
– Знаю только тетраэдры… – ляпнула я и повернула голову.
Час от часу не легче – рядом со мной находилась целая толпа старцев: одни – как размноженные Сауроны, вторые – как Дамблдоры в ночных рубашках. Поодаль таращился на меня натуральный Дед Мороз. Ну, который тоже забыл приодеться. От бело-голубых хламид и седых бород на фоне белого мрамора и голубоватой подсветки у меня защипало в глазах. Впрочем, судя по лицам белобородых, они поражены были не меньше моего. Наконец второй с краю Дамблдор сказал:
– Не могло быть ошибки? Или злых чар парфенейцев?
Старцы вздохнули и снова уставились на меня. Первый Саурон вымолвил:
– Великое Око не ошибается. Это… избранная…
Я чуть не поперхнулась. И поправила съехавшие на нос очки. Хм, избранная? Как Гарри Поттер, Нео из «Матрицы» или кто там еще?
Меня окружила куча сбежавших из дурдома стариков, косящих под сказочных персонажей. Зашибись! Стоп, а почему над головой не пластиковая имитация побелки и балок, как в том кафе, а под огромным куполом летают мини-птеродактили?.. Ой, и крошечные слоники с крыльями мотыльков… Или это гигантские бабочки? Что было в том кофе?!
И тут я поняла, что отчаянно хочу пить.
– Где мой латте? – не смогла я спросить что-то более уместное и обнаружила, что так и держусь за чашку с пузырящейся на донышке жидкостью.
Не обращая на мои слова никакого внимания, старцы горестно вздохнули и хором пропели:
– Да будет по воле Ока! Аусаи дриррэ ду…
Они раскачивались вокруг меня, взявшись за руки, как фанаты под балладу на рок-концерте, и выводили стройными голосами что-то непонятное. Одежда моя начала высыхать. Вокруг запахло корицей и мятой. И еще ладаном. С одной стороны, это хорошо. С другой – в голове тикало, в глазах щипало и от непонятности меня стало тошнить.
– Эй! – крикнула я, собравшись с силами. – Кто вы такие? Куда я попала?
Старцы опять не обратили на меня никакого внимания и продолжили выводить странные песнопения. Чем больше они пели, тем лучше я себя чувствовала, постепенно превращаясь из желе в нормального человека. От старцев ко мне дуло горячим воздухом, будто из фена в парикмахерской, и я, продрогшая каких-то несколько минут назад, вдруг согрелась до того, что от жары даже во рту пересохло. Я глотнула кофе со дна чашки. По идее надо было протестовать, но отчего-то не хотелось – попав с холода в жару, я совершенно разомлела. Я попыталась было встать, но какая-то невидимая ерунда будто приклеила меня к креслу или в чем я там полулежала. Я вскипела от злости и испугалась одновременно: что это за штучки?! И даже растерялась: разораться или расплакаться? Но, прежде чем мне довелось решить, мерно зазвенел колокольчик. Старцы замолчали, снова уставившись на меня.
Саурон помладше вздохнул и, кажется, выдал общую мысль, сквозящую в глазах:
– Ну, и такими избранницы бывают… Это воля Ока! Теперь это не наша проблема.
Он махнул рукой, и из рукава на меня посыпалась голубая искристая пыль.
– Что происходит?! Чем я вам не угодила? Что за чушь вы несете? Объяснит мне кто-нибудь? – пробормотала я, чувствуя, что засыпаю на ходу. – Я… – зевнула, выворачивая челюсть, – требую объяснений! Я… дочь полковника… Исаева. Я…
Старцы улыбнулись мне, как болезной, и расплылись в сладких пузырях сна.
Глава 2
Я проснулась в постели, прильнув щекой к мягкой подушке. Перед глазами, как обычно по утрам, – мутное пятно. Я вспомнила про кафе, воронку, старцев. Надо же было поймать такой глюк! Принялась нащупывать рукой на тумбочке очки. Не дотянулась… Черт! Я, что ли, поперек кровати сплю? Почему она такая широкая? И куда, скажите на милость, я положила свои очки? Что-то сползло мне на левую грудь, я с радостью нащупала роговую оправу. Надела очки на нос, и моя радость тут же испарилась. Вместо привычного потолка со звездочками надо мной был высоченный каменный свод, как в пещере, с повисшими сталактитами. Свет лился не в пластиковое окно с шифоновыми шторками, а в вырезанное в скале огромное отверстие, за которым что-то зеленело, похожее на гору. Вдали проплывали розоватые облака и… чтоб мне айфон потерять!.. снова крошечные слоники с крыльями. Разноцветные…
Я подскочила, обнаружив себя на кровати, на которой легко уместились бы все любовницы Людовика Четырнадцатого, если б он их решил собрать. С детьми и мужьями… Простыни были невероятно мягкими, струящимися, как атлас, но при этом нескользящими. Стены, похоже, тоже были высечены в скале. В стену напротив было вставлено огромное зеркало, отражающее и без того широченное помещение. По периметру расставлены на высоких подставках канделябры с множеством потухших свечей.
Я поспешно выбралась из кровати, увидев, что на мне надета тонкая, как кисея, ночная рубашка, через которую просвечивают все мои прелести, а на запястье – серебряный браслет с тонкой линией загадочных надписей. Я попробовала его снять, но ничего не вышло – от прикосновений он только переливался, как ртуть на солнце, и все. Я махнула на него рукой и подбежала к окну, точнее, его подобию, окаймленному по низу чугунной ковкой. И обомлела – я была на высоте этажа, наверное, двадцатого.
Вдалеке оказались не горы, а висящие в воздухе острова. Один – весь покрытый замысловатыми скалами. Второй, слева, – лесами, на которых, как паутинка, поверху была разбросана сеть чего-то розово-лилового. С третьего, висящего пониже над зелеными холмами, били водопады на землю. Вода с искрящимися брызгами и шумом падала в лазурное озеро и, что странно, превращаясь в спиральные фонтаны, возвращалась обратно… Она летела наверх с той же скоростью, с какой стекала вниз!
А так леса-леса, холмы-холмы… скалы… И каменная стена возле меня.
Вдали в голубом небе растворялась полупрозрачная огромная сфера. Луна? На востоке? Такая большая? А на западе прозрачными красноватыми, оранжевыми и фиолетовыми маленькими лунами просвечивали в небе другие небесные светила. Но солнце было бледно-желтым, розоватым, как обычно утром. У меня перехватило дыхание: от красоты и неожиданности. Я еще сплю… Но как-то очень реально. Крошечный, размером чуть больше мухи слоник сел мне на плечо, защекотал хоботком. Я смахнула его и укусила себя за палец. Больно, черт побери! Выходит, не сплю?!
Но что же происходит?! Я отвернулась от окна и осмотрелась в комнате. Все это было слишком фантастическим, чтобы быть правдой. Допустим, у меня еще продолжается глюк. Чем они меня напоили? Хотя палец еще горел…
Мрачные каменные стены, красный ковер на полу, сундук с коваными углами у кровати и запах воска были чертовски настоящими. Мой взгляд устремился к дубовой двери с коваными поверху узорами и ручкой-кольцом, выпадающим из пасти дракона. На вид внушительная…
Омг, а вдруг меня и вправду похитили?! Зачем?! По спине пробежали мурашки.
Но я тут же сжала кулаки – в зеркале отразилась моя хмурая физиономия. Как вообще кто-то посмел похитить меня, Анну Исаеву, дочь полковника полиции?!
В увеличенных линзах больших очков мои голубые глаза выглядели в два раза больше и сейчас в два раза суровее. И испуганнее. Надо было найти свою одежду и попытаться достучаться или докричаться до кого-нибудь. Наверняка те двенадцать Сауронов ходят где-то поблизости. Никто из них не выглядел угрожающим. Ну погодите, теперь я с вами по-другому поговорю… Око, говорите? Так я вам не хоббит!
Я зло усмехнулась, чтобы подбодрить себя и перестать дрожать. Блеснули скобы на зубах. М-да, через два дня к дантисту – снимать это мучение. Столько терпела ради ровных зубов, и нате пожалуйста – сижу в пещере, а за окном острова летают. И эти… слоники, размером с крупного шмеля. Очередной, фиолетовый, снова кружил над моей головой. Хоботком тянет и вроде как улыбается… Перебор с мимишностью даже для глюка. Тьфу!
Я отмахнулась от него и решительно завязала волосы в пучок. При виде их ужасного цвета я в тысячный раз недобрым словом помянула продавщицу из «Индустрии моды». Продала мне вместо итальянской краски какую-то муть. В результате половина не прокрасилась и осталась русой, вторая половина выглядела бледно-ржавой – точь-в-точь как у полудохлой лошади д’Артаньяна. И перекрашивать нельзя еще пару дней, чтобы волосы не выпали. Так мне в парикмахерской сказали. Эх, и черный лак на ногтях местами облупился – из-за того, что в офисе пришлось оттирать растворителем с папки надпись. Вскочивший на носу прыщик красоты не прибавлял. А так я вообще ничего, особенно если не сидеть до утра ВКонтакте. Или с книжкой, как вчера. Хотя в целом вкусы у похитителей странные…
Все, хватит рассуждать! Надо переодеться, ведь качать права неглиже – это смешно.
По логике мои вещи могли быть только в том сундуке. Я направилась к нему, путаясь в длинной и чересчур широкой кисее ночной рубашки.
Но внезапно дубовая дверь распахнулась, и в комнату ворвался черноволосый рыцарь. Из-под серебристой кольчуги с алым знаком на груди выглядывали рукава темно-красной куртки. Штаны такого же цвета, высокие сапоги, обтягивающие сильные ноги. В ушах красавца сияло по паре крупных бриллиантов, на пальцах – перстни. Его черные глаза сверкали не меньше, с каким-то ненатуральным красновато-огненным отблеском. Он шагал прямо ко мне.
Я сглотнула и инстинктивно попятилась. Вся моя решимость испарилась. Вспомнив о прозрачной ткани на моей груди, я обхватила себя руками. Почувствовала спиной холодную поверхность зеркала. Красавец подошел почти вплотную и остановился. А я только глядела на него широко открытыми глазами и не могла выдавить и слова, будто язык проглотила. Ни мыслей, ни слов, кроме: «Боже, какой красивый!» От него шла невероятная сила и жар. Рыцарь смотрел в упор, недобро и изучающе. Я почувствовала дрожь в ногах. Наконец он бросил взгляд на мой серебряный браслет и сказал недружелюбно, почти с пренебрежением:
– Сударыня, Совет выбрал вас мне в супруги. Церемония бракосочетания состоится завтра в полдень. Будьте готовы.
– А вы кто? – выдавила я, не веря своим ушам.
– Лорд Иррандо Бельмонте Лонтриэр.
– А я…
– Это не имеет никакого значения! – перебил он, глянул на меня сверху вниз, как на уродицу, затем с яростью в зеркало за моей спиной: – Ни для кого. Свадьба завтра.
Он развернулся и пошел к двери.
Едва рыцарь отдалился на пару метров, в моей голове вновь появились мысли. Я вскипела от возмущения. Даже если он красивый, даже если это розыгрыш, даже если это глюк, да как он посмел! И я рявкнула:
– А я не согласна!
Он с удивлением обернулся. Под его взглядом я снова оробела, но тут же взяла себя в руки и отчеканила:
– Вы – наглец! Никто не давал вам права похищать меня! И так разговаривать со мной! Это вообще нарушение прав человека! А за похищение вас посадят! Статья сто двадцать шесть Уголовного кодекса – лишение свободы до пяти лет, понятно?
Теперь его черные глаза с краснинкой расширились. Но лишь на секунду. Потом сузились от злости.
– Это ты, чужеродная, не имеешь здесь прав! Ты разговариваешь с членом королевской семьи…
– Ну хоть не с драконом! – парировала я и, рассмеявшись неестественно громко, глянула по сторонам в поиске камер. – Ну все, выходите! Я поняла, что это розыгрыш, а за окном качественная виртуалка. И слоники – мини-дроны. Смешно, да. Оценила. Хватит. Кто это прикололся? Признавайтесь!
Рыцарь, кипя гневом, вернулся ко мне. Только теперь встал совсем уж близко. Оперся руками о зеркало так, что я оказалась в ловушке. Склонился надо мной, и я увидела не круглые, а продолговатые, как у ящера, зрачки и огненную окантовку карих радужек, прямой нос, упрямый подбородок, высокие скулы. Сжатые алые губы, густые брови, пряди черных волос, падающих на лоб. И я опять почувствовала ту самую невероятную мужскую силу.
Моя душа ушла в пятки, а сердце сжалось.
Рыцарь перевел взгляд поверх моей головы в зеркало и произнес:
– Мало того что вы вынудили меня жениться на этой… – Снова пренебрежительный взгляд. – Так еще и выбрали сумасшедшую. Но раз это мой долг, я женюсь.
– Я не вый… – попыталась возразить оскорбленная я, но он зажал мне огромной ладонью рот и процедил:
– А ты принесешь мне потомство. Потом катись куда хочешь.
Он отпустил меня, и я сползла по зеркалу на пол.
Уже у двери он остановился и сказал:
– Служанки попробуют тебя привести в божеский вид перед церемонией. Если это, конечно, возможно…
Дверь захлопнулась, оставив меня глотать от возмущения воздух. Ничего себе разговорчики! Какой хам! Ненавижу самодовольных красавцев! Ненавижу рыцарей!
Если у него есть белый конь, наверняка подрежу седло или что там у коней бывает, чтоб этот гад расквасил себе нос!
Глава 3
Путь Иррандо преградил сердитый Альказаэдр. По лицу Верховного мага эмоцию можно было определить, только когда тот сам хотел. И молодой лорд это знал.
– Так-то ты поговорил с избранницей Ока? Да как ты смеешь, Иррандо, сын Лонтриэра?! – жестко проговорил старец.
Все пространство коридора за его спиной, как и за спиной Иррандо, осветилось голубым мерцанием. Значит, уйти не удастся ни в одну из сторон. Иррандо коснулся неприятный холод магии, но он был слишком зол, чтобы сдерживаться:
– Я не отказываюсь жениться на этой образине с железными зубами и четырьмя глазами, выпуклыми, как у болотной стрекозы! Вы не имеете права требовать у меня любезности к ней! Как хочу, так и разговариваю! Я – дракон королевской крови!
Альказаэдр сдвинул брови на переносице.
– Видимо, потому Око и выбрало тебе такую девицу, чтобы образумить и воспитать.
– Мне не десять лет, чтобы воспитывать.
– Зарываешься, Иррандо! – рявкнул маг. – Слишком мягок был с тобой отец после смерти матери! Пороть тебя надо было. И крылья подрезать, пока не поумнеешь!
– А не вы ли зарываетесь? Я – принц, пусть и ненаследный! – вскинулся молодой лорд. – И я от своего долга не отказывался.
– Твой долг – жениться, а не наложницу завести. И в благородном супружестве жить с избранницей, чтобы затем подарить королевству здорового наследника и будущего правителя. В злости и неуважении родится дитя хилое, а то и мертвое.
– Может, вы еще и учить меня станете, как это делается? – саркастически буркнул Иррандо. – Свечку подержите?
Альказаэдр стал мрачнее тучи.
– Придется, – сказал он, занес над головой посох, вспыхнувший голубым сиянием, и громогласно провозгласил: – До тех пор, пока не станешь достойным королевской чести, пока не научишься принимать Высшую волю, а не ставить превыше всего свой эгоизм и гордыню, не ступить тебе в королевский дворец!
Иррандо замер, ярость развеяло как рукой… Верховный маг накладывает на него чары? За что?! Хотелось топнуть ногой от возмущения и уйти отсюда, но из-за голубого сияния, идущего из посоха и окутавшего его с ног до головы, было невозможно пошевелиться.
И вдруг скалистые стены сотряслись от вибрации – в голубых волнах магии появилось огромное, сияющее белым и золотым Око. Плавный, сверхъестественный голос полился вокруг, впитываясь в кожу. Иррандо не мог вздохнуть – он никогда раньше сам не слышал голос Великого Ока. Даже Верховный маг замолчал.
– Впервые носитель королевской крови ведет себя так низко! Пока избранница Ока сама не полюбит тебя и не пожелает стать твоей женой, свадьбы не будет. Но ты, Иррандо, сможешь пребывать в человеческом обличье только час в сутки! Если избранница не даст согласия за три месяца, она сможет вернуться в свой мир. А ты, Иррандо, станешь изгнанником, и никто никогда не увидит красоты твоего лица, ведь внешность – не твоя заслуга, а подарок от Вселенского Ока.
Видение развеялось, голубой свет угас. Иррандо стоял и не мог поверить в случившееся: само Око наложило на него чары! Возможна ли бо́льшая несправедливость?! Он же не отказался…
– Теперь иди, – сказал маг.
– И что же делать?..
– Иди! – грозно приказал маг.
Растерянный, Иррандо повиновался. Магия Ока еще бродила по телу, словно яд. И каждый шаг давался с трудом. Юный лорд шатался, как пьяный, но шел.
Альказаэдр посмотрел ему вслед и пробормотал себе под нос:
– Жаль, нельзя их просто приворожить друг к другу! Столько проблем на мою седую голову! Ладно, теперь посмотрим, что можно сделать с избранницей…
Не успела я прийти в себя, как все вокруг сотряс гром, за окном что-то мелькнуло. Молнии? И тут? Ох, не нравится мне все это! Поджав губы, я встала и направилась к сундуку. Надо все-таки разыскать одежду.
И вдруг в голове возникла мысль: зеркало! Да это же как у папы на работе! Они за мной следят! Ну гады! Мне представились мои однокурсники: мажор Плиман и его дружок Гоглиашвили. У этих и не на такой розыгрыш хватит денег. Допустим, тот красавец – актер. Играет хорошо, оттого еще сильнее хотелось расквасить ему морду. А зрачки? Тьфу, ну линзы, натурально! Приходила же Морозова в универ с ярко-синими. Сейчас чего только не делают, были б деньги. Даже жалко, что мой папа взяток не берет. А то я бы им тоже розыгрыш устроила – тем, кто за зеркалом веселится! Узнать бы только пофамильно – кто… А я узна-а-аю, и тогда берегитесь!
Дверь снова распахнулась. В комнату вошел Саурон или как-там его… тетраэдр, что ли? Тоже хорошо актера подобрали. Натуральный Голливуд! Сколько, интересно, платят?
Я инстинктивно спрятала под руками грудь, скрестив их. И гаркнула:
– Вообще-то стучать надо! Не проходной двор.
Саурон скептически посмотрел на меня и сказал:
– Здравствуй, дитя! Утро, как вижу, не задалось.
– Ага, – кивнула я, – это смотря с какой стороны поглядеть: по ту сторону зеркала народ, наверное, вповалку валяется. Ну так вы им передайте: выясню имена, сообщу в деканат. И пусть я не в их тусовке, никто не смещал меня с должности старосты.
– Староста? – удивился старец. – Ты же еще молода.
– Ладно, – буркнула я. – Все эти игры – это хорошо. Тексты кто писал – Малиновская? Или Кердаков, наш главный по кавээнам?
– Тексты?
– Ага. Нет, вы очень натурально удивляетесь, – заявила я, не собираясь подыгрывать больше этому цирку. – Вам, наверное, и платят много. А мне надо утром на лекции, потом на работу. Так что давайте закругляться.
Старец вздохнул:
– Боюсь, дитя, ты все неправильно поняла.
– Куда уж правильней? Предупреждаю, мой папа – полковник полиции, и если шуточки не прекратятся сейчас же, мое заявление о похищении никто откладывать в долгий ящик не станет. Прокуратуре все равно будет – розыгрыш не розыгрыш, всем дадут срок!
Старец кашлянул в кулак или хихикнул. Но я не стала сбавлять обороты и сказала не ему, а в зеркало:
– Слышите, придурки?! Верните одежду, отвезите меня домой. Если сделаете это сразу, я еще подумаю о заявлении!
– Присядь, – мягко сказал Саурон.
– И не подумаю!
Но тут он сделал легкий жест рукой, и я села на кровать. Против воли! Ой…
– Что такое вы сде… – начала я, но тут же почувствовала горечь на губах, и слова застыли в раскрытом рту. Как это?! Ведь чудес не бывает! И папа так говорит: «Нет на свете чудес, есть только превратно истолкованный Уголовный кодекс». Но меня окутало голубым светом, и ни сказать ничего, ни пошевельнуться я не могла. Уверенность в розыгрыше таяла с каждой секундой.
Старец подошел поближе, посмотрел на меня, покачал головой. Затем развел руки и проговорил:
– О Великое Око, Вселенское Око, взываю к тебе! Пусть все, что природой дадено этой девице, окажется в самом лучшем своем виде.
Меня скрутило лазурными волнами, стало щекотно, по коже побежали мурашки. И черт меня возьми, если то, что отражалось в зеркале, было правдой! Очки съехали мне на нос, затем упали на колени, но и без них я видела так же хорошо. Даже лучше, чем в очках! Волосы сами собой раскрутились из пучка и упали по плечам и спине. Испорченные прошлым экспериментом с высветлением, они вдруг обрели свой естественный темно-русый цвет, заблестели, превратились из пакли в упругую волну. Из моего открытого рта выпали брекеты. Туда же – к очкам. Нос жутко зачесался, и прыщик размером с рог исчез. Даже поры разгладились. На моих щеках появился румянец, круги под глазами будто замазали самым лучшим в мире консилером. Губы налились здоровым розовым цветом, мои удивленные глаза засияли. И вроде бы стали синее. Остатки лака на ногтях скукожились и вмиг обсыпались на пол. Зато вернулась родинка на виске, которую я вывела прошлой зимой. Что-то заболело в спине и отпустило. Омг, как это?! Что происходит?!
– Ну вот и ладненько, – улыбнулся сам себе старец, а потом и мне: – Око ошибиться не может.
Он щелкнул пальцами, и голубое облако рассеялось. Из отражения на меня смотрела лучшая версия меня. Нет, идеальная версия меня! Даже без сколиоза. Будто меня наяву отфотошопили для обложки модного журнала. Неужели магия существует?!
Я почувствовала, что могу говорить и шевелиться:
– Как вы это сделали, уважаемый Алька…
– Альказаэдр, Верховный маг Дриэрры, – удовлетворенно потер ладони маг, засунув посох под мышку. – А тебя как величать?
– Аня… Анна Валерьевна Исаева.
Я смотрела на себя в зеркало, и было уже наплевать, кто за ним сидит. Ну вот, папа всегда говорил, что я красавица, а я не верила. Зря…
– Так все это правда? На самом деле? – подняла я глаза на старца.
– Абсолютная.
– И про свадьбу? И тот грубиян не актер?
– Не актер. По воле Ока тебя перенесли из твоего мира, с Земли, в параллельный – на Аллес. Страна наша называется Дриэррой.
– Но зачем? Почему я?
– Нам нужен наследник. Так решило Око.
– Угу, а я, выходит, тут ничего не решаю? И спрашивать у меня никто не собирается?
– Воле Вселенской силы никто не вправе сопротивляться… – хитро улыбнулся старец. – Приходи в себя, Аня. Я велю служанкам принести завтрак и помочь тебе с утренним туалетом.
Он направился к двери.
– А тот грубиян? – вырвалось у ошалевшей меня.
– Об этом позже, – мягко сказал Альказаэдр. – Ты обвыкнешься и увидишь, что здесь все не так плохо.
Дверь за ним закрылась.