Маргарита Ардо
Академия волшебства. Зеркало драконов
– Откуда у тебя такой кальян?
– Лекарь прописал. Фруктовые и цветочные смеси подходят мне для хорошего сна, а я плохо засыпаю. Думаешь легко восстанавливаться, когда у тебя стёрли кусок памяти?
– Вряд ли. Но наги между прочим даже ауру способны менять. И никогда не догадаешься, что перед тобой не человек. А ещё они любят курить, предпочтительно кальян. Вот такой, как у тебя.
– Ого, я не знала про ауру, сколько интересной инфы! И кальян интересно! Теперь он мне наверняка ещё больше будет помогать! Хм, а ты ничего, – присвистнула Данка. – Выглядишь деревенщиной наивной, но только на первый взгляд. Что ты ещё про нагов знаешь? Расскажи! Я в курсовой планирую специализироваться на древних расах.
Я поджала губы. Данка даже не заметила, что обидела меня своей репликой, – такая же, как и большинство моих бывших одноклассниц.
– Ты говорила, кто оформлял твои документы при поступлении? – сощурившись, спросила я.
– Ничего я не говорила, но, разумеется, ректор – сэр Алви! Дело моё было громким, сам король выносил решение. Так что ректор дал моей семье слово, что меня примут обратно без дополнительных тестов, только общий экзамен, увы, придётся сдавать. Это закон, против него не попрёшь.
Сэр Алви? Тогда ладно, он точно распознает коварных нагов, особенно теперь, после сражения с ними. Значит, Данка не наг. У меня отлегло от сердца. Ненавижу нагов! Сколько из-за них теперь проблем! И бед!
– Больше плюшек твоей мамы не осталось? – спросила Данка как ни в чём не бывало.
– Осталось.
– Мне только одну, я худею, – напомнила Данка. – И знаешь, я решила, пусть мой бытовой жезл всегда тут лежит, ты тоже можешь чай заваривать, когда захочешь. На эту кнопку надо нажать и направить на воду. Она закипит минуты через две. И всё. Только ты мне побольше рассказывай про нагов и другие расы. По твоему лицу вижу, что у тебя ещё куча сведений в запасе.
Я выдохнула с облегчением: ну вот и решено, чем заваривать магический бустер в полночь, одной проблемой меньше. А друзья мне всё-таки нужны, даже такие странные, как Данка, раз других Бог не послал. Придвинув к ней вазу с плюшками, я откинула салфетку.
– Угощайся.
* * *
За несколько минут до полуночи мне удалось сбежать от разговорчивой Данки. Плотно закрыв дверь в свою комнату, я направилась с чашкой, полной кипятка, в душ. Ведь как говорила мадам Бохоста, мне придётся что-то смывать. Было страшновато: слово «не бойся» обычно произносится именно тогда, когда последствия не сулят ничего хорошего.
Синяя травяная бусина упала в воду. Запузырилась и начала раскрываться, словно бутон под солнцем. Но цветком она пробыла недолго. Под воздействием горячей воды лепестки принялись растворяться, распространяя по кружке синие разводы. Наконец, ярко-синяя жидкость снова запузырилась, зашипела, с писком выпустила пар. И стала испаряться так быстро, что через пару секунд в кружке её стало меньше на треть.
Пока хоть что-то оставалось, я выпила всё до последней капли, стараясь не смотреть, что глотаю. Язык обожгло, затем нёбо, горло. Всё тело разгорелось, словно меня растёрли изнутри перцем. Желудок скрутило. А потом… жидкость проступила сквозь поры: мой пот стал синим.
Запахло отчаянно собачьей мятой. В стекле душевой кабинки отразилось синее существо. Это я?! Я чудом сдержала вскрик. На моих глазах синяя испарина преобразовалась и стала плотнее. Начала прорастать… как травка, быстро, по волшебству. На каких-то стеблях завязались крошечные цветочки. Волосы тоже посинели, с них пошёл пар. Я выронила чашку и ринулась под воду.
– Эй, ты там упала, что ли? – спросила Данка из-за двери.
– Нет! Всё нормально, – пискнула я, надеясь только на то, что мадам Бохоста не подшутила надо мной, и этот ужас правда смоется.
Душ окатил холодом. Поспешно, оставляя синие следы на кране, я добавила тёплую воду. В запотевшем стекле отражалось настоящее болотное чудище. Ругаясь про себя на чём свет стоит, я схватила мочалку и начала остервенело елозить ею по «травке», выросшей на моей коже. К счастью, та была эфемерной и стиралась быстро, отслаиваясь, как сухие чешуйки кожи, стекая затем с водой в канализацию.
Синее безобразие мне пришлось смывать с себя долго. Казалось, половина меня самой утекла под душ. Едва я выдохнула и, распахнув дверцу душевой, потянулась за полотенцем, я снова оторопела.
Мир вокруг меня изменился. Каждая вещь светилась: какая-то ярко, какая-то чуть меньше, в глаза бросилось сияющее, словно живое, зеркало на тумбочке. Но потом я увидела лес за оконцем. Раскинутый на склонах тёмных гор и только что совершенно чёрный, он выглядел сейчас, как праздничная иллюминация.
Я моргнула, магическая подсветка стала более приглушённой, на веки навалился сон. «Сразу ложись спать», – велела мне мадам Бохоста.
Натянув ночную сорочку, я поплелась в спальню и рухнула на кровать. Сквозь толщу густого сна услышала голос Данки.
– Откуда это так воняет мятой? Да ещё какой-то дурацкой! Ранди, ты разбила цистерну эфирного масла?
* * *
От запаха мяты я и проснулась. Резкого, словно кто-то сунул флакончик в нос. Я раскрыла глаза и увидела в свете утренних лучей собственные синие пальцы. Что?! Снова?! О, нет!
Я подскочила. В зеркале на стене отразилась слегка подсинённая физиономия с округлёнными глазами и вымазанная безбожно синькой ночная сорочка. Я снова бросилась в душ – скрести, драить и оттирать с себя следы будущего обмана экзаменационной комиссии.
Чтобы заглушить предательский запах, пришлось вылить на себя почти всю склянку с шампунем и смылить половину мыльного бруска. Наконец, отмытая и застёгнутая на все пуговички под самое горло, в платье с длинным рукавом; с платком на волосах, с туго заплетённой и подобранной в узел косой, в сетчатых перчатках на случай, если синька снова проступит на пальцах, почти не дыша, я явилась к экзаменационной зале.
Перед ступенями широкого крыльца на площади собралось не меньше тысячи абитуриентов. Гоблины пока никого не пускали, поигрывая дубинками в зелёных руках.
На всякий случай я спряталась в кустах до момента, пока не позовут всех зайти. В моей ситуации уж точно следовало избегать лишних глаз. Сердце стучало бешено: казалось, моё жульничество обязательно заметят и разоблачат.
Поступающие галдели, кто-то нервно теребил платок, кто-то переплетал бледные пальцы, кто-то пытался что-то наколдовать в ладони, тренируясь напоследок. Никто на самом деле не знал, что их ждёт за тремя дверьми экзаменационного здания.
У самого крыльца стоял принц Ивар из Азантарна со своей свитой, оградившей его от прочих. Я увидела Данку, одетую нарядно, но довольно странно не в чёрном, а в розовом костюме.
У кустов жасмина напротив переминался с ноги на ногу Стаэль, взъерошенный, измятый, словно спал в том, в чём пришёл. Я дёрнулась было по привычке помочь ему привести себя в порядок, но остановилась. Не на этот раз. По словам мадам Бохосты, я должна сдать экзамен первой, иначе не будет шансов. Видимо, посинею. Чёрт!
Я сжала пальцы, пытаясь убедить себя, что потом однажды наверняка посмеюсь над тем, как я, синюшная, сдавала самый главный экзамен в своей жизни.
Большая стрелка часов на центральной башне подкрадывалась к восьми – вот-вот академическое здание распахнёт высокие тёмно-красные двери с полукруглыми верхушками и замысловатой резьбой, и экзамен начнётся. Сердце моё подскочило к горлу.
Я не могу подвести Агнес! Я, может, врушка и неумёха, я боюсь всего на свете и много в чём ошибаюсь, но я не предам её! Сделаю всё, что смогу! Помоги, Господи!
Мысленно поцеловав пальцы, я приложила ладонь к груди, как подобает при молитве. Затем вышла из кустов и решительно направилась к толпе. Будь что будет!
Я обошла с левого края абитуриентов и начала проталкиваться вперёд, вызывая возмущение торжественно одетых девушек и юношей. С разных сторон сыпались смешки по поводу моего наряда. Пусть! Мне не привыкать! Зато если синяя гадость проступит на коже, её будет не так заметно.
– Эй, полегче, северянка! – Меня поймал за руку черноглазый парень с юга – тот самый, с пышным вихром из-под тюрбана, – его я тоже толкнула плечом.
– Мне надо пройти. Очень надо, – умоляюще проговорила я.
Видимо, в моих глазах было что-то настолько отчаянное, что парень посторонился. А затем я услышала, как он вдыхает громко сквозь ноздри воздух. Чёрт! Унюхал собачью мяту? Неужели я недостаточно хорошо смыла эту дрянь?!
* * *
Наконец, я оказалась прямо перед ступенями, ведущими ко входу в экзаменационную залу, и поравнялась с принцем. Из правых дверей вышли преподаватели, одетые в мантии разных факультетов. Они встали торжественно перед нами.
Из левых дверей появились проверяющие от разных королевств, как велела традиция. Все они были в чёрных костюмах, с суровыми инквизиторскими лицами, при взгляде на которые меня накрыло не только собственной паникой, но и волной страха, распространяющегося от студентов позади меня. Да, было бы проще провалиться под мраморные плиты, но у меня такой альтернативы не имелось. Я сжала кулаки так, что впилась ногтями в ладони.
Последним из центральных дверей к нам вышел сэр Алви. Высокий и пугающе красивый, на вид ещё строже, чем в Розендорфе, с зализанными назад светлыми волосами, в синем камзоле, из-под которого выглядывала белоснежная рубашка над расшитой золотом атласной жилеткой. Светлые штаны облегали стройные ноги. Вся поза ректора излучала власть и уверенность. Но на его плече… сидела огненно-рыжая, маленькая, как кошка, крылатая лиса. И несмотря на всю её комичность, у лисы был такой же строгий, как у ректора, вид.
Кто-то зашептался позади меня.
«Я вылезу из кожи, чтобы не подвести тебя, Агнес!» – мысленно обратилась к ней я. И с удивлением поймала на себе взгляд зверька. Она слышит мои мысли?
Мне пришлось переключить внимание, потому что сэр Алви объявил торжественно:
– Юные леди и господа! Сегодня каждый из вас докажет себе и нам, что сможет стать волшебником. Или нет. Одного дара для этого мало. Покажите лучшее, на что вы способны, менталисты, боевые маги, стихийники, природники, творцы, целители, бытовые маги и учёные! Дерзайте!
Со взмахом его руки воздух расчертили серебряные иероглифы, которые взлетели в воздух, многократно увеличиваясь. Преподаватели расступились. И центральные двери в экзаменационный зал распахнулись перед нами.
* * *
Я бросилась к ступеням и едва не столкнулась с принцем Азантарна.
– Куда лезешь? – прогремел из его свиты громила в тёмном костюме, двинув ко мне, чтобы оттеснить.
В панике я заметила с удивлением уставившиеся на меня фиолетовые глаза того самого телохранителя за спиной принца.
– Со свитой не положено! – тут же громко заявил сэр Алви. – Прощу прощения, Ваше Высочество, но правила гласят: каждый отвечает сам за себя; вне статусов и рангов.
С движением пальцев ректора серебряное облако подхватило телохранителей под микитки и уволокло в сторону. Принц спокойно кивнул, дав другим знак не мешать, но взглянул на меня так, что если бы мы были дома, в Азантарне, я бы могла уже распрощаться с головой. Пробормотав: «Простите», я рванула к открывшемуся входу, запрещая себе думать о том, что теперь у меня есть самый высокопоставленный враг.
Глава 5
– Имя! – квакнул пальцегад, едва я вбежала.
– Рандеборга Грета Свеборг. Розендорф. Северный Азантарн, – выпалила я и замерла, увидев рядом с лягушкой-бюрократом проверяющего в чёрном костюме.
Справа от меня, видимо, у других дверей, уверенным голосом принца прозвучало:
– Ивар Хегерт Региссон Третий, наследный принц Северного Азантарна.
По моим рукам пробежала дрожь, я сглотнула и заставила себя забыть о нём и о будущей немилости, тем более, что пальцегад уже протянул мне фиолетовую карточку. Проверяющий странно повёл носом. А пальцегад указал на ковровую дорожку у моих ног.
– Идите. Время экзамена ограничено. На карточке возникнет задание.
И я помчалась так быстро, словно дорожка под ногами горела. Мне вдогонку слева донеслось, словно эхо в горах:
– Имя!
– Рамеш Шархан Эшди.
«Это тот, с юга, в чалме», – автоматически отметила я про себя. Сделала ещё несколько шагов. И вдруг ковровая дорожка в самом деле подо мной загорелась. Я отпрыгнула с неё в сторону. И провалилась.
Мраморного пола словно и не существовало. Меня понесло вниз по узкому тоннелю. Я упала на ноги. Ступни спружинили, попав на мягкую поверхность. Серые стены, полутьма вокруг. Я вспомнила, что в академии волшебства возможно всё.
«Пройди препятствия как можно скорее», – появилось на карточке.
Передо мной в стене появилась запертая кованая дверь. В большую замочную скважину проникал свет. В воздухе материализовались и повисли несколько предметов: связка ключей, в которой их было не меньше сотни; чёрный порошок в склянке и горящая свеча; свисающий шнур; колба с чем-то ядовито-красным; корешок растения, лист бумаги и искрящийся маленький сгусток.
«Открой дверь любым удобным тебе способом», – проступила на карточке надпись.
С расширенными глазами я посмотрела на предметы: в таком количестве ключей можно копаться до завтра, подбирая правильный. При чём здесь всё остальное, я вообще не могла понять. Я оглянулась, выискивая другие варианты, но больше вокруг меня ничего не было.
Принц и южанин пока меня не догнали, но вот-вот будут здесь… А я должна пройти экзамен первой!
Внезапно за дверью с коваными длинными петлями послышался шорох одежд.
– У тебя не получится. Идти надо дальше, а я тебе дверь не открою. – Голос был противненький, но не страшный. – Иди обратно, откуда пришла.
Это вряд ли! Я и уговаривать не стану – моя задача открыть дверь самой.
Вспомнив трюк, который мне показывала Агнес, когда мы остались с ней на всю ночь запертыми в спальне, я достала из узла собственных волос шпильку. Сунула её в замочную скважину. Поддела собачку. Щёлк. Дверь начала открываться. Ура!
За дверным полотном никого не оказалось. Только длинный, пронизанный светом коридор со множеством дверей. Я сделала шаг и услышала позади себя звук падения и громкий вскрик:
– Ай!
На полу у только что раскрывшейся двери сидел принц Ивар. Он держался за левую лодыжку со сморщенным от боли лицом.
– Ой, чёрт! Больно как! Ой!
– Сейчас, Ваше Высочество!
Я бросилась к нему. Ощупала ногу у щиколотки, спустила носок.
– Отведи меня обратно или сделай что-нибудь! – простонал принц.
Понимая, что дальше он бежать не сможет, а травма не смертельная, я сказала:
– Ваше Высочество, я позову целителей, когда добегу до конца. Я не могу не сдать этот экзамен, простите! А пока это поможет.
И оторвала от края платья длинную оборку. Перевязала лодыжку, фиксируя, быстро, как меня учила мама. Подскочила на ноги и, распахивая одну дверь за другой в длинном коридоре, обнаружила среди череды пустых комнат вполне себе обставленную – с креслом и стулом перед столом, на котором даже стоял кувшин с водой и стакан. Отлично!
Я помогла принцу подняться.
– Сюда!
Он дохромал до стула, вскрикивая и постанывая, прямо как Стаэль, когда чуть порежется или ударится. Ох, мужчины, совсем не умеют терпеть боль!
Я усадила принца в кресло и налила воды.
– Помощь скоро будет.
И бросилась на выход.
– Ты не можешь меня тут бросить! – прокричал сердито принц. – Мне больно!
– Простите, – покраснела я, пытаясь проглотить нарастающее чувство вины. – У вас нет ни синяка, ни опухоли. Значит, всё не страшно, просто немного ушиблись. Жаль, тут нет ничего холодного – приложить, но с повязкой вам будет легче дождаться помощи. Не обижайтесь, пожалуйста!
Стараясь не слушать, как принц чертыхается, я выбежала из комнаты, сделала несколько шагов и только сейчас увидела на карточке тающую надпись: «Окажи помощь».
Чёрт, о нет! Это было задание?
Я развернулась обратно. За моей спиной был только длинный тёмный коридор без единой двери.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Значит, я провалила эту часть? Не дай мне, Боже, провалить другие!
«Набери воды», – велели буквы на карточке.
Передо мной в воздухе появилась склянка. Я взяла её, остановилась и прислушалась. Впереди, в расширяющемся, судя по свету, пространстве, шумели люди, правда, совсем не близко. За дверью справа тоже довольно далеко журчала вода. Слева было совершенно тихо. Мертвенно.
Я открыла правую дверцу, мне в лицо дунул ветерок. Странно. Я поднялась по каменным ступеням из подвального помещения и с удивлением обнаружила, что этот выход вёл в лес: высокие деревья, буйные кусты росли прямо за стеной академического здания, дальше громоздились большие камни и вела куда-то узкая тропа.
Между валунами на конце тропы метрах в ста от меня струился широкий ручей. Над верхушками деревьев летала большая птица. С пальмы рядом свисали верёвки. На волосистом стволе сидели гекконы и какая-то синяя крупная ящерица с подобием крылышек за чешуйчатой спине.
Я шагнула вперёд и услышала впереди шорох и фырчанье. Осторожно спрятавшись за дверью, я увидела громадную собаку, самого настоящего монстра с жуткой морщинистой пастью, из которой текли слюни. Серый в чёрных пятнах пёс с квадратной головой зверя-убийцы был привязан у тропинки и явно охранял ручей. Лоб мой покрылся испариной. От страха стало трудно дышать.
«Не выполнить нельзя! – напомнил мне внутренний голос. – Ты и так провалила прошлое задание!»
Что же, волков в Розендорфе мне обходить удавалось. И по привычке я представила себя маленькой и незаметной, как травинка, буквально свернулась вся до земли. Скользнула мимо кустов, обошла по кромке деревьев. Спряталась за одним стволом. За другим. Ужасный пёс навострил уши. Я усилила концентрацию и буквально растворилась.
«Торопись, торопись, торопись» – зашелестели кроны.
Я юркнула к валунам, прижалась к покрытой мхом скалистой стене. Затем, так и не перевернув ни единого камушка, достигла ручья. Невесомо присела и зачерпнула воды. Один пузырёк булькнул, проникая в банку. Собака зарычала. Я обернулась. Пёс бросился к воде. Он был совсем рядом! Но не видел меня…
Я неслышно зашла в ручей и, продолжая представлять, что растворяюсь в воде, теку вместе с ней, спряталась за крупными камнями, запутывая собачий нюх.
Собака продолжала рыскать, скрежеща цепью. Вернуться тем же способом не получится. Я свернула за угол и направилась по ручью дальше. Наклонилась, чтобы пройти под свисающим густо плющом, и… снова попала в тот же длинный коридор. Ну и дела!
Вместо множества дверей теперь здесь была одна. Она раскрылась передо мной. В маленькой комнате пахло пылью и было темно.
«Зажги свечу» – гласила новая надпись на фиолетовой карточке.
Толстая витая свеча стояла в подсвечнике на полке слева, прямо у входа. Не долго думая, я достала из кармана платья огниво, которое всегда ношу с собой, и привычным жестом высекла огонь над фитильком.
«Задание для малышей», – усмехнулась я.
«Наведи порядок и найди самую ценную книгу», – вырисовалось на карточке.
Свеча разгорелась сильнее, я поставила её аккуратно обратно на полку. В каморке царил настоящий хаос. Плели по углам пышную паутину пауки. Под толстым слоем пыли на столе и на полке валялись как попало книги. Удивившись такому заданию, я стащила с головы платок, смочила его в воде из склянки и принялась всё убирать. Быстро, как учила мама и требовал дед. Не прошло и нескольких минут, как все книги были очищены, выставлены в ряд. На столе тоже не осталось ни пылинки.
Я присмотрелась к фолиантам. Книги были старинными и новыми. Украшенными драгоценными камнями, с коваными обложками и вырезанными по центру загадочными ромбами; но были среди них и серые, обычные. И даже один совершенно пустой блокнот. Наспех пролистав тома и томики, я толком ничего не поняла: во-первых, некоторые были слишком мудрёными, некоторые были написаны на неизвестных мне языках. За пару минут не разберёшься.
«Время экзамена заканчивается. Забери выбранную книгу», – сообщила карточка.
Сердце моё гулко ухнуло в груди. Я выхватила из массы книг пустой блокнот и вышла из комнаты.
* * *
Это безобразие – без конца менять пространство! Потому что я снова попала не в коридор, и не в лес, а в большую залу. За внушительным столом сидели трое преподавателей в мантиях и строгий, как рубанок, проверяющий.
– Здравствуйте, – оробела я, прижимая блокнот к груди.
– Рандеборга Грета Свеборг, покажите выбранную вами книгу, – сказала важная пухлая дама в фиолетовой мантии и такого же цвета чепце.
Я протянула блокнот.
– Почему вы выбрали пустой блокнот? – поинтересовался преподаватель в чёрном.
Я сглотнула.
– Пустота – это возможность заполнить страницы так, как захочется, – проговорила я, стараясь звучать уверенно. – Даже самые ценные чужие мысли могут оказаться не столь важными для нас, как одна, пусть наивная, но собственная.
Так обычно говорил мне добрый деревенский дознаватель, мистер Муз, когда порой мы болтали с ним в деревне.
Экзаменаторы рассмеялись, а мистер в чёрной мантии кивнул:
– Резонно.
Проверяющий что-то себе записал.
– Идите, мисс Свеборг. Ваш экзамен завершён, – произнесла чинно мадам в фиолетовых одеяниях. – Ждите со всеми. Мы сообщим вам о результатах позже.
Ещё не веря, что испытание закончилось, и поражаясь тому, как всё быстро прошло, я вышла в указанную мне дверь.
В огромной аудитории никого не было. Множество скамеек со столами перед ними, как в театре, спускались к кафедре с блестящей доской на стене. Я устало опустилась на первую попавшуюся скамью. Вроде бы особо ничего не сделала, а сил толком не осталось.
Сердце продолжало колотиться, но что-то внутри тихо радовалось: всё прошло не так, как я ожидала, но я же прошла! Уложилась по времени, не растерялась. Значит, я молодец?
И вдруг со вспышкой зеркального шара передо мной возник сэр Алви. Глаза его сверкали гневом.
– Что это было, Ранди?! – прорычал он. – У тебя вообще голова на плечах есть?!
Я вскочила и выпрямилась по струнке. Заморгала испуганно, не зная, что сказать.
– Отвечай! Ты решила, что поступаешь в академию уборщиц и воров?
Облизнув мигом пересохшие губы, я пробормотала:
– Нет. Я выполняла задания…
– Магию! – проговорил сэр Алви. – Надо было применять МАГИЮ, ты должна была почувствовать, что в тебе она появилась! Она в тебе есть! Валом! Для тебя были специально созданы условия! А ты что показала? Как взламывать шпилькой дверь, проскальзывать незаметно мимо стража, тереть тряпкой пыль, огонь огнивом зажигать? Просто слов нет! Ты менталист! Но даже не подумала считать мысли того, кто за дверью, повлиять на него словами или мыслями! У тебя и в голове не возникло помочь принцу ментально избавиться от боли! Тут не клуб юного скаута! Ты понимаешь, что натворила, Ранди?!
– П-п-понимаю…
Моя нижняя губа задрожала.
Сэр Алви выпрямился и зло отчеканил:
– Я всё исправлю. Создам там, где возможно, иллюзию. Ради Агнес. – Он наклонился ко мне, дыша гневом. – Ты хоть понимаешь, что мы все ей должны?! Жизнью?!
– П-п-понимаю.
– Жди! И не вздумай никому ничего рассказать! – бросил он и исчез так же, как появился.
В аудиторию кто-то зашёл. А я расплакалась.
