Марат Александрович Чернов
Почти всё о зомби
Администратор всё в том же строгом костюме с галстуком посмотрел на остолбеневшего Стаменова, кивнул ему и, обведя презрительным взором скрюченные распластавшиеся тела раненых горожан, провозгласил:
– Это за друга!..
Вскоре в вечерних сумерках карета скорой помощи покинула этот город навсегда, ненадолго огласив тишину безлюдных окраин прощальным воем сирены.
Крысиная нора
Параграф 15. Борьба личного состава спецподразделений.
Хотелось бы указать на использование личного состава спецподразделений в борьбе против зомби. Морская пехота успешно отлавливает живых мертвецов в морях и океанах, мотострелковые части расстреливают их в упор в ущельях, пустынях и степях нашей необъятной родины, войска дяди Васи без особых проблем расправляются с шатунами, не способными противостоять этой бравой силе в чёрных, голубых и краповых беретах. Один опытный спецназовец способен раскидать с дюжину зомби в один присест, а уж одного он уложит и простым щелбаном, как младенца. Однако не нужно расслабляться и терять бдительность, когда рядом бродит не десять и не сто, а целое полчище, армада, сонмище живых мертвецов. Солдат, если ты увидишь ребёнка в окружении группы зомби, не вздумай обидеть его, поскольку это противоречит Уставу. Но не забудь и о том, что ребёнок в окружении десятка шатунов представляет серьёзную опасность для любого, даже самого смелого спецназовца, закалённого в боях. Солдат не может обидеть ребенка, и зомби наверняка этим воспользуются, чтобы хитростью выбить бойца из колеи, заставить растеряться, ввести в ступор, повалить на землю и победить не мощью, но массой – мерзкой толпой, пока они используют несчастное дитя в качестве приманки. Солдат, бойся детей в окружении зомби и беги от них, как от огня! Но помни, что с тех самых пор, ты не солдат, ты – мародёр!
Пленник космоса открыл глаза, приподнял голову и с удивлением осмотрел пятерых человек, обступивших его со всех сторон и глядевших на него с не меньшим интересом, чем он сам. Незнакомец отнюдь не был похож на большинство внешне спокойных, уравновешенных и статных членов экипажа корабля, подобравшего его спасательный челнок. Взгляд затравленных глаз, всклокоченная шевелюра, заметная ссадина на щеке и следы запёкшейся крови на лице и разодранном лбу не располагали к доверительной беседе после трёх лет анабиоза, из которого всех пятерых почти одновременно вывел искусственный интеллект корабля, когда в поле видимости его оптических сенсоров случайно попал летевший навстречу космический челнок.
Первым нашёл нужные слова бортовой врач, молодой человек со взъерошенными, вычурно окрашенными ярко-голубыми волосами, до того момента изучавший медицинские данные пациента на мониторе у изголовья передвижной кушетки, стоявшей посреди отсека:
– Не волнуйтесь, вы на борту космического корабля «Посейдон» межпланетной корпорации «Галактион». Вы понимаете меня?
Незнакомый всем членам экипажа мужчина слабо кивнул, снова откинув голову на подушку и уставившись на бледную обшивку потолка. Внезапно он поморщился, словно от приступа боли, затем попытался встать, но доктор остановил его крепкой хваткой, совсем не вязавшейся с его не самым атлетическим с виду телосложением.
– Лежите, и всё будет в порядке. Вы пробыли в анабиозе месяц, но это не повод сразу вскакивать на ноги и бежать. Просто ответьте нам на несколько вопросов, после этого вам дадут время прийти в себя. А вставать мы с вами будем вместе и не так быстро. Капитан, – он выразительно взглянул на высокого широкоплечего человека лет пятидесяти, – теперь ваша очередь.
– Капитан Каменский, – представился тот, придвинувшись к кушетке чуть ближе. – Судя по маркировке вашего спасательного челнока, вы с научно-исследовательского корабля «Платинум», который вылетел к Плутону на полгода раньше нас. На челноке, кроме вас, никого больше не было. В связи с этим у нас к вам единственный вопрос: что случилось с вашим кораблём? Я отправил запрос на Землю, но ответ придёт ещё нескоро. Связь в космосе, сами знаете, пока не ахти, так что жду от вас ответа.
Незнакомец попытался что-то сказать, но закашлялся и смог произнести всего несколько неразборчивых слов:
– Я всё вам расскажу… Хм-м-м, на Земле.
– К сожалению, мы не можем переправить вас отсюда на Землю, – терпеливо проговорил капитан, переглянувшись с бортинженером, низкорослым мужчиной лет сорока. – Во-первых, если вы не знаете, лететь туда небезопасно. Во-вторых, мы направляемся на Плутон, на «Аркту», откуда летели вы сами. Так что наши маршруты в корне не совпадают.
Каменский бросил взгляд на единственную женщину в красном костюме, выделявшуюся на фоне подтянутых четверых мужчин в тёмно-синей космической спецовке. Стелла Логан, миллионерша с Земли, вдобавок, обворожительная красотка, вызывавшая лично в нём смешанные чувства симпатии и некоторого предубеждения против женщины на борту корабля. Конечно, это могло показаться архаичным и банальным, но капитан «Посейдона» испытывал неприязнь и опаску к лучшей половине человечества, если та находилась с ним на одном корабле, подобно тем старым морякам, которые ещё в средние века ходили под парусом и были интеллектуально темны и суеверны.
– Тут с нами космический турист, – добавил он, – который не захочет поворачивать вспять после трёх потерянных лет в криокапсуле. Верно, Стелла?
– Мне жаль, – ответила та, прикоснувшись рукой к аккуратно уложенным пышным каштановым волосам, – но я боюсь, что тогда уже не доживу до того заветного дня, когда увижу планету моей мечты, чудесный и таинственный Нептун, который у нас по пути. К тому же я не тороплюсь возвращаться на Землю. Расстояния просто несусветные, уж простите, мой дорогой. Кстати, как вас зовут?
– У него же есть опознавательный значок, – встрял в разговор бортинженер Елисеев. – Ян Вязов, борттехник «Платинума».
– Совершенно верно, – слабо проговорил пациент, с каким-то испугом осматривая всех пятерых. – То, что я расскажу, может показаться вам бредом, но в том-то всё и дело…
Вязов с какой-то мольбой посмотрел на экстравагантного доктора, стоявшего рядом:
– Простите, я ещё не готов. Это было ужасно…
Доктор вопросительно посмотрел на капитана:
– Ладно, командир, может, хватит для первого раза? Надо дать ему выспаться, накормить и тогда…
– Он и так уже слишком долго спал, – отрезал Каменский. – Хорош уже кудахтать и говори, что стряслось?!
Неожиданно, опираясь на плечо доктора, с гримасой боли и злобы, космонавт с «Платинума» каким-то звериным рывком встал на ноги, покачнулся, едва не растянувшись на полу, но всё же сохранил равновесие, хоть и не без помощи врача. К последнему тут же пришёл на помощь молодой борттехник «Посейдона» Веденский.
– Эй, спокойнее, дружище! – весело воскликнул он. – Не сердись, просто капитан хочет докопаться до сути. Мы всё-таки в открытом космосе, коллега, пойми.
– Да, я слишком долго был спокоен, это верно, – ответил Вязов не слишком дружелюбно, хоть и с некоторым почтением покосившись на капитана. – Я расскажу прямо сейчас. Будьте готовы к неприятностям.
При поддержке врача и товарища по специальности, он присел на край кушетки и мрачно оглядел всех пятерых.
– Нужна срочная связь с Землёй. Должен вас известить, что на нашем корабле проводились биологические эксперименты. Видимо, в ходе опытов произошла утечка какого-то вируса или бактерии, как это нередко бывает. Я не хочу никого запугивать, но настоятельно рекомендую доктору проверить меня, что называется, с ног до головы. Впрочем, если я до сих пор в здравом уме и твёрдой памяти…
– Продолжайте! – сказал капитан. – Что конкретно вы видели, симптомы, сколько человек заражено?
– Все, кого я видел, были уже мертвы.
– То есть как?!
– Это произошло мгновенно. Погибли все члены экипажа буквально в один час, если не в одну минуту. Это может показаться невероятным, но, как мне показалось, никто даже не успел понять, что произошло. Вначале все попадали замертво, а потом… встали и пошли. Мёртвые встали, как живые. Это было потрясающе и жутко!.. По какой-то непонятной причине, зараза не коснулась лишь меня… видимо, мне просто повезло. Как бы то ни было, я не стал терять времени, тем более, что научный блок был заблокирован после утечки, и все учёные, кто там оставался, скорее всего, тоже подверглись заражению.
– Так, – мрачно произнёс капитан. – Это перестаёт казаться забавным.
Он выразительно посмотрел на доктора и сказал:
– Панк, ты понимаешь, что к чему? На «Аркте», вероятно, разрабатывали секретное биологическое оружие. Всего три года назад на Земле вспыхнула эпидемия, зомбиапокалипсис, когда мёртвые начали вылазить из своих могил, а мы вовремя смылись оттуда на «Посейдоне». Половина учёных покончила с собой, вторая половина свихнулась, не в силах объяснить этот феномен. Неужели это одна из тех самых чудовищных ошибок прогресса, когда совершенство техники приводит к смерти своих создателей? Так случалось уже не раз! Неужели всему виной космический вирус, созданный людьми?!
Доктор лишь в недоумении развёл руками.
– Так значит, ты единственный, оставшийся в живых? – сказал Елисеев, и в его голосе почувствовался скепсис.
– Ну, конечно, говорю вам, мне нереально повезло! Я сел в челнок, ввёл программу автопилота и отправился на Землю. Разумеется, я не знал, что меня ждёт такая удача, и мой челнок по дороге перехватите вы. Кстати, где он?
Вопрос показался всем членам экипажа на редкость нелепым, однако бортовой врач вовремя вмешался и постарался ответить на него как можно более серьёзно:
– В свободном шлюзовом отсеке. Мы заранее позаботились о карантине. Но если ты говоришь правду, он может быть инфицирован, и лучше было бы… – доктор переглянулся с командиром, – отстыковать его немедленно.
– Хорошо, – согласился тот. – Я через пять минут отдам приказ Цибеле, и пусть челнок летит подальше от Земли и поближе к Солнцу!
– Вы не обнаружили внутри ничего странного? – задал Вязов ещё один несуразный вопрос.
– Следов вируса? – переспросил доктор. – Наш корабль не снабжён нужными биодетекторами, но мы позаботились о герметичности.
– Очень хорошо! Значит, одной проблемой меньше. И теперь вам осталось разобраться лишь со мной.
– Ненавижу ЧП в космосе, – недовольно проговорил командир, оставшись один на один с доктором в рубке управления. – Что думаешь, Панк? – Каменский зачастую называл борт-врача не по имени, а по прозвищу, укоренившемуся в их дружной команде.
– У меня смешанные чувства, – ответил Панк. – Во-первых, я ничего не знаю об испытаниях с вредными штаммами. С точки зрения профессиональной этики, эта тема даже не должна обсуждаться. В космосе таких вещей раньше не делали. Хотя я не исключаю, что он говорит правду, и тут приложили руку военные. Кто же, кроме них?.. Кстати, связь этих секретных биоразработок на «Аркте» и Армагеддона на Земле вполне очевидна. Я тоже не знал об этом, но кто мы такие, как не мелкие сошки – для власть предержащих, коварных масонов, которые, как всегда, заварили кашу. История, древняя, как мир, – он безрадостно усмехнулся.
– А сам Вязов-то здоров? – спросил Каменский, испытующе глядя на доктора в упор. – Или нас всех скоро проберёт кровавая чесотка, мы превратимся в зомбарей, встанем и пойдём искать своих жертв… Правда, искать тут будет уже некого, нас всего шестеро на небольшом межпланетном корабле, затерянном в просторах пятого океана. – Каменский говорил в своей обычной высокопарной и немного театральной манере.
– Пока никаких симптомов зомбивируса я не обнаружил, – ответил доктор, помедлив. – Мне он кажется честным парнем… Впрочем, думаю, стоит за ним на всякий случай понаблюдать. С другой стороны, он уже имел контакт со всеми нами, и тут уже, как говорится, или пан или пропал…
– Лучше не придумаешь! – с досадой бросил капитан.
Доктор стоял рядом, ожидая, к какому решению придёт командир экипажа.
Наконец Каменский, ничего не утверждая и не приказывая, осторожно спросил:
– Что планируешь, Панк?
– Хочу ещё раз перепроверить анализы и данные сканеров нашего непрошеного гостя. А потом, наверно, приготовлю праздничный обед.
– Зачем это ещё? – нахмурился капитан. – Я думал через час залечь по новой в криокапсулы. Нам лететь ещё три года!
Бортовой врач загадочно улыбнулся:
– Хочу посмотреть, в какой наряд облачится наш прекрасный «интурист».
– Надеешься приволочиться? Она ведь не собирается возвращаться на Землю, и её несметных богатств тебе всё равно не видать.
– Меня бы устроил и скромный брак в открытом космосе, – с иронией в голосе ответил Панк. – Или ты хочешь посоперничать, командир?
Каменский рассмеялся:
– Да нет, забирай её себе, Панк!
Добродушно махнув рукой доктору, капитан повернулся в сторону переговорного пульта, обеспечивающего прямую видеосвязь со всеми отсеками корабля.
Широкий экран отобразил сразу с десяток помещений. Нажатием клавиши командир выбрал отсек медблока и с минуту наблюдал за чужаком, ворочавшимся на кушетке. Затем он увидел доктора, вернувшегося на своё рабочее место. Врач ненадолго склонился над новым пациентом, о чём-то у него спросил, после чего уселся в стороне за свой рабочий стол, уткнувшись в монитор компьютера.
Быстро потеряв интерес к медицинскому блоку, Каменский бегло пробежался по рабочим отсекам и остановился на закутке, предназначавшемся для космических туристов – пятизвёздочный номер их межпланетной гостиницы. Он увидел Стеллу Логан, прихорашивавшуюся перед зеркалом. Стелла успела переодеться в вызывающее красное платье с блистательными (хоть и несколько устаревшими) «лабутенами» на ногах и в данный момент занималась макияжем, накрашивая, видимо, очень дорогой французской тушью ресницы. Внешне она казалась очень собранной и бодрой. Это его немного удивило и даже заставило взглянуть на неё по-новому, с некоторой долей уважения.
Теперь до пункта назначения оставалось чуть меньше трёх лет полёта, – конечно, при успешно развитой второй космической скорости. Возможно, дальше Нептуна они не полетят, хотя за ним есть ещё и Плутон со всеми его спутниками и самой научной базой «Арктой». Однако, если существует риск заражения базы, делать там теперь абсолютно нечего.
Ему никогда не нравилось присутствие туристов на корабле, тем более, женщины, от которой он ждал несчастий, подобно тем старым морским волкам из седой старины, считавших женщину на борту корабля – вестником всех бед. Конечно, она была неотразима, и половина экипажа сразу на неё, что называется, «запала», пожирая её обворожительную фигуру глазами сверху донизу. Однако Каменский, был непоколебим и неприступен, как скала, и он никогда не опустится до таких низких связей, о каких мечтали остальные… наверное, никогда.
А они явно мечтают или скоро начнут грезить об обладании этой слабой женщиной. И тогда начнётся маленький Армагеддон в пределах их межпланетного корабля. Вероятно, всё начнется с ссор, скандалов, постепенно дойдёт до драк, а возможно, и перестрелки… Впрочем, этого он не допустит. Код к замку оружейной только у него, и ни один программист никогда не сможет вскрыть секретов Цибелы, центрального процессора корабля.
Склонившись над приборной доской, капитан не без нарастающего во всём его теле возбуждения, негромко произнёс в микрофон:
– Вызываю Цибелу! Повторяю, вызываю Цибелу!
Спустя минуту свет в отсеке почти полностью погас, и перед приборной доской возник нечёткий силуэт женщины в полупрозрачной накидке, похожей на старомодное неглиже. Под накидкой просвечивали соблазнительные части обнажённого тела: стройные ноги и вздёрнутая грудь, всё было достаточно пропорционально, и, конечно, представляло собой всего лишь виртуальный облик компьютерной программы, разработанный самим Каменским и подведённый под его личные критерии женской красоты. Лица виртуальной женщины почти не было видно под вуалью.
– Чего изволите, мой повелитель? – пропел негромкий, но внятный, приятный женский голос.
– Приказ №1, – скомандовал капитан. – Отстыковать челнок из шлюза А-3.
– Слушаюсь, мой господин. Он уже отстыкован.
– Прекрасно, Цибела! Ты меня восхищаешь, как всегда.
– Что-нибудь ещё?
– Приказ №2. Назначить курс на перевалочную базу «С-5» на орбите Нептуна. Дальше мы не полетим. Мы остановимся там… навсегда.
– Навсегда?
– Именно!
– У нас женщина на борту?
– Да, и что с того, Цибела? Ты тоже женщина.
– Она будет так прелестна сегодня на праздничном обеде в своём платье и красных «лабутенах».
– Неужели ты ревнуешь, милая моя! – улыбнулся капитан. – Успокойся, на этом корабле у тебя нет соперниц. Конец связи!..
Параграф 20. Один из способов борьбы с бессонницей.
Если вам трудно уснуть, воспользуйтесь простейшим испытанным средством. Не считайте, слонов, овец, ворон перед сном! На ночь глядя, выйдите из своего убежища на улицу, сквер или даже парк. Наверняка при бледном свете луны вы увидите сразу несколько праздношатающихся зомби. Впрочем, не следует думать, что бродят они бесцельно. Отнюдь нет, они голодны и блуждают в поисках своей жертвы день и ночь. Однако именно ночью при свете полной луны они наиболее активны!
Постарайтесь, не теряя времени, привлечь к себе внимание нескольких зомби. Наверняка они заметят или учуют вас и побегут за вами, ускоряя шаг. Уже давно подмечено, что зомби обмениваются между собой какими-то неизвестными импульсами на расстоянии, и очень скоро на голодные стоны двух-трёх шатунов со всего района сбежится целая орда. Вам придётся изрядно потрудиться и попотеть, чтобы уйти от этой толпы целым и невредимым. Поэтому скорее всего, когда вы вернётесь домой, вас тут же свалит усталость, и вы уснёте спокойным глубоким сном.
Четверо мужчин в столовой уже успели заскучать, когда к ним наконец присоединилась Стелла Логан.
Веденский поспешил сделать «интуристке» комплимент:
– Стелла, вы обворожительны в этом наряде! Красный цвет идёт вам как никогда!
– Благодарю, – с улыбкой ответила миллионерша, присаживаясь между ним и Елисеевым. – Вы, как всегда, очень учтивы…Что у нас сегодня на обед?
– Синий картофель, – объявил доктор Панк, снимая крышку с большого блюда. – Лучший картофель из моей теплицы. Ну и, конечно, мясные консервы.
– Очень мило, – без энтузиазма, тихо заметила иностранка.
– И красное вино, – добавил Веденский, хватаясь за бутылку из зелёного стекла, чтобы первому предложить даме. – То, что так необходимо в открытом космосе.
– А что, наш гость с «Платинума» к нам не присоединится? – спросила Стелла, сдержанно улыбнувшись молодому борттехнику.
– Он остался в медблоке, – ответил врач. – Я дал ему снотворного, он слишком слаб. Да и потом, я хотел бы ещё за ним немного понаблюдать… чисто в научных интересах.
– По-моему, чуваку просто повезло, что он остался в живых, – заметил Веденский. – Нам нужно быть к нему снисходительными. Да и на зомби он совсем не похож.
– В тебе говорит сочувствие к коллеге по работе, – сказал Елисеев, сосредоточенно снимая пунцовую кожуру с варёного синего клубня.
Неожиданно Каменский встал с места, держа в руке наполненный бокал с вином и громко, с расстановкой произнёс:
– Друзья мои! Я должен вам кое-что разъяснить.
– Это тост? – хихикнула Стелла.
– В общем, это спич! – серьёзным тоном ответил командир экипажа, видимо, не оценив юмор космической туристки. – Не знаю, понравится ли вам он или нет, но я должен рассказать вам о моих планах именно сейчас. Ведь после обеда, спустя несколько часов, мы разойдёмся по своим криокапсулам, чтобы уснуть ещё на три года.
Все притихли, воззрившись на Каменского.
– Должен сказать, что теперь у нас, как и у нашей обаятельной космической туристки, билет на гранд-турне в один конец. Всем известно, что на Земле вспыхнула страшная эпидемия, зомбиапокалипсис, который проник даже в космос. Лететь на «Аркту», как было запланировано, опасно. У меня есть основания верить борттехнику с «Платинума» на слово, следовательно, на «Аркте» нас может ждать то же, что и на Земле. Но тогда имело бы смысл вернуться на родную планету, не так ли? И поэтому я принял решение остаться на перевалочной базе «Нептуна», на которой есть всё, что нужно для жизни в течение тридцати лет, запас провианта, видео, книги и даже спортзал. Стелла, вы не только увидите планету своей мечты, Нептун, но и останетесь на ней до конца своих дней.
К его удивлению, та засмеялась и захлопала в ладоши:
– Прекрасно! Я мечтала об этом всю свою жизнь!
Доктор Панк громко зевнул.
– Существует некоторая проблема неуставных отношений, – добавил командир, помолчав и с каким-то смущением взглянув на космическую туристку. – В первую очередь, Стелла, это касается вас. Так случилось, что вы остаётесь одна в обществе четырёх взрослых сильных мужчин. Вы понимаете, к чему я клоню?..
Женщина беззаботно ответила:
– Не имею ни малейшего понятия, капитан.
– Тогда я объясню популярно, мадам. Возможно, кто-то из нас, безусловно, лишь только в силу основного инстинкта, захочет продлить человеческий род вдали от родной планеты. Возможно, это будут все без исключения. И тогда между нами вспыхнет кровная вражда и ненависть. Но мы – цивилизованные люди, и я бы хотел, чтобы наш дружный коллектив пришёл к какому-то единому соглашению насчёт будущей совместной жизни. Да-да, это более актуально, чем вы думаете, Стелла. И вот, что я скажу… Выпьем за новую совместную жизнь! – командир быстро опрокинул содержимое бокала себе в рот и сел, потупив взгляд.
Женщина сидела молча, также подавленно опустив глаза.
– Безобразие, командор! – прохрипел Елисеев, сердито бросая картофелину обратно на тарелку. – Что вы себе позволяете, в конце концов! Эта прекрасная женщина не заслуживает подобного отношения.
– Именно потому, что она прекрасна, мой друг, она его и заслуживает, – заявил Каменский. – Но в любом случае, мы начнём «новую жизнь», за которую я выпил, только через три года, когда прилетим на Нептун. И у нас будет время ещё раз всё подробно обсудить.
Командир выдержал паузу и обратился к доктору:
– Панк, обед был хорош, спасибо!
– Не за что, командор!
– Ровно через три часа ты проследишь, чтобы все криокапсулы были подготовлены, затем проводишь нас всех, начиная со Стеллы, в блок крио-сна, ну а Цибела, как всегда, позаботится о тебе самом, приятель.
– Слушаюсь, командор! Только не торопитесь расходиться, у нас ещё запланировано чаепитие и десерт. Я приготовил нежнейшие эклеры и торт «Наполеон» по лучшему из своих рецептов. – Доктор откупорил ещё одну бутылку вина и под одобрительные возгласы присутствующих принялся разливать его по бокалам.
***
Спустя три часа Панк влетел в медицинский блок с возбуждённой улыбкой на разрумяненном лице. Космический гость вскочил со своей шконки без малейших признаков усталости. Ему просто чертовски надоело лежать под белым покрывалом, прикидываясь спящим под присмотром видеокамер, установленных по всем углам помещения. Он с любопытством посмотрел на доктора, который взирал на него самого с каким-то ликованием в обезумевшем взгляде.
– Ну вот, у нас появился шанс! Они будут дрыхнуть сутки, пока не очнутся на Нептуне. Но Цибела уже не объявит командиру, что корабль пристыкован к перевалочной базе. Центральный процессор выйдет из строя, а Стелла Логан не увидит планету своей мечты хотя бы потому, что здесь нигде нет иллюминаторов, и командору не останется ничего другого, как придумать новую игру.
– Новую игру? – переспросил Вязов. – Насколько я понимаю, теперь мы можем говорить без обиняков, перемигиваний, коротких шифрованных записок, ну и так далее, верно?
– Да, пока все спят. В анабиозе… летят на Нептун, идиоты. Так что у нас есть немного времени, чтобы закончить дело.
– Что это, сумасшедший дом? – спросил космический гость. – Мы в палате №6? В том, что мы не в космосе, я не сомневался с первой же минуты, когда очнулся. Это было бы уже слишком, хоть мне порой казалось, что я и сам свихнулся на почве всего того, что происходит на Земле.
На мгновение Вязов припомнил обстоятельства своего заключения на мнимом корабле «Посейдон». Его машина мчалась через безграничную степь по неровной дороге на предельной скорости, когда лопнула одна из покрышек, и автомобиль съехал сначала в глубокий кювет, затем скатился в показавшийся бездонным овраг, на дне которого оказался ещё более внушительный провал, вероятно, образовавшийся в результате сильного подземного толчка. Неудивительно, ведь эти засушливые края совсем недавно оказались в эпицентре мощного землетрясения. Вязов уже не мог справиться с управлением, и ему только оставалось с ужасом наблюдать, как машина проваливается под землю во тьму и летит с добрый десяток метров вниз, пока не врезается в поверхность какой-то каменной глыбы. Так ему показалось за секунду до того, как он сильно стукнулся головой об лобовое стекло, едва не вылетев наружу, и потерял сознание.
Когда он очнулся, перед ним стоял человек в белом халате с растрёпанными синими волосами, вытаскивая пинцетом у него из носа кусочек битого автомобильного стекла. Вязов преспокойно поднялся, отряхиваясь и заодно вытряхивая из носа и ушей ещё несколько таких же небольших квадратных осколков, после чего снова потерял сознание, затем снова очнулся в свете бестеневой лампы, увидел уже знакомого ему крашеного молодого человека и хладнокровно спросил, где он находится?
Незнакомец в халате ответил ему, что находится он на космическом корабле «Посейдон», а ему самому следует хорошенько запомнить, что если он хочет сохранить себе жизнь, ему придётся принять определённые правила игры. Так и получилось, что против своей воли он оказался запертым в каком-то подземном бункере и выучил легенду о космическом корабле «Платинум», на котором якобы вспыхнула опасная ситуация, спровоцированная Z-вирусом. В самом деле, это было бы самым правдоподобным объяснением, тем более, что этот вирус с необычайной скоростью уже давно распространился по всей Земле, и только под самим её покровом, на глубине нескольких десятков метров ещё оставались какие-то островки безопасности, сомнительной, относительной, но всё же реальной. Или, возможно, всего лишь её иллюзия.
– Нет, это нечто среднее между Бедламом и крысиной норой, в которой затаились несколько маньяков, – ответил доктор на вопрос Яна. – Вставай и пошли за мной, хочу тебе кое-что показать, чтобы ты всё окончательно понял.
Они вышли из медблока и двинулись вдоль однообразных серых стен, обшитых пластмассовыми панелями. Отчасти строение действительно напоминало изнутри космический корабль, какой он мог бы быть в далёком будущем, или каким его зачастую изображали в старых фантастических кинолентах. Из одинаковых сенсорных плафонов, встроенных в потолок, включавшихся по мере их продвижения вдоль длинных коридоров, струился слабый свет. Внезапно Вязову показалось, как впереди за одним из поворотов, погружённых в полумрак, промелькнула какая-то тень. Он обратил на это внимание своего провожатого, но тот лишь отмахнулся.
– Все спят, – коротко бросил врач, делая быстрые торопливые шаги и заставляя своего спутника самому ускорить ход, чтобы не отстать и не затеряться в лабиринте бесконечных проходов.
Вполне очевидно, что клаустрофобия в этой обстановке могла бы разыграться даже у человека с крайне устойчивой психикой, не говоря уже об измотанном невзгодами, бегством и последней довольно тяжёлой травмой головы, незваном «космическом» госте.
Наконец они упёрлись в стеклянную перегородку, за которой размещалось помещение, напоминающее зимний сад. Толкнув дверь в этой прозрачной стене, Панк шагнул в полутьму, поманив за собой Вязова. Когда они оказались по ту сторону перегородки, щёлкнул оптический сенсор, и помещение залил яркий свет. Ян с удивлением осмотрел огромное пространство, которое заполняли зелёные заросли. Именно заросли или даже дебри, поскольку ухоженными грядками это уж точно никак нельзя было назвать. Безусловно, когда-то здесь была оранжерея, в которой могли выращивать благородные сорта растений, овощей и злаков, но теперь это были какие-то отталкивающие своим видом джунгли.
– Я пытался привести здесь всё в порядок, но к тому времени, как я тут появился, было уже слишком поздно. Из полезных плодов тут сохранились лишь несколько сортов картофеля и паслёновых, а вот остальное пространство занимали сорняки да непроходимые заросли табака и марихуаны, которые, похоже, везде пробьют себе дорогу. Подобно тебе, я попал сюда случайно, спасаясь от толпы зомбарей. Я попытался скрыться в овраге и скатился на дно этой крысиной норы, вывихнув ногу, которую потом пришлось лечить. На плоской крыше бункера находился небольшой люк. Он открылся, и обитатели норы – они же члены экипажа космического корабля «Посейдон», – затащили меня внутрь. Меня приняли довольно дружелюбно, но я бы не назвал этой большой удачей в своей жизни. За те полгода, что я здесь провёл, мне довелось ознакомиться с местными порядками и возненавидеть практически всех соучредителей местного клуба.
– А что это за бункер? – спросил Вязов.
– Сложно сказать. Скорее всего, военный. Я уже давно понял, что он закупорен со всех сторон, а единственный выход наверх, на поверхность земли то ли взорван, то ли завален после подземного толчка. Землю в этом регионе начало серьёзно трясти через год после начала всей этой апокалиптики… Заброшенный военный бункер, в котором нашли пристанище несколько сумасшедших, видимо, начитавшихся фантастики и обкурившихся марихуаной. Я действительно когда-то учился на фармацевта, и потому знаком с воздействием некоторых фармакологических препаратов. В оранжерее я нашёл цветущий дурман, растение, плоды которого обладают интересными наркотическими свойствами. Передозировка экстракта из его семян способна привести к делирию, а слабая доза – всего лишь к гипомании, шизе в слабой форме. Я быстро завоевал доверие командора, и он назначил меня смотрителем теплицы, а заодно и главным шеф-поваром.
– А кто он такой, этот командор?
– Каменский… он интересная личность. Когда ему надоедает одна игра, он тут же придумывает новую, и все беспрекословно принимают его условия и правила, будто под гипнозом. К примеру, когда я сюда угодил, они выживали на марсианской станции. Каменский, конечно, был главой экспедиции. По сценарию Марс одолевали пылевые бури, и все члены клуба сумасшедших играли роли космонавтов, ожидающих спасательного корабля. Впрочем, «марсианские хроники» быстро закончились, и Каменский успешно и без проволочек отправил всех на Нептун.
– Ну, и как ты всё это объяснишь? Массовым умопомешательством?
– Частично, может быть, ты и прав. Но я не стал бы сбрасывать со счетов и силу внушения командора, а гипноз, как известно, усиливается под воздействием наркотических веществ… Я уже давно играю в опасную игру с капитаном и, кстати говоря, не один. Мне повезло найти себе союзника в команде Каменского.
