Мара Вульф
Сага серебряного мира. Грёзы лунного света
Глава 3
– Как прошло собрание Совета? Есть ли какие-то новости?
Коллам покачал головой.
– Ничего особенного. Много работы, как и всегда. Все постоянно обсуждают одни и те же вещи. Мы слишком часто ходим по кругу.
– Поэтому ты никогда не рассказываешь мне, что именно вы там обсуждаете? – даже мне не понравился мой ворчливый тон.
– Я не хочу говорить с тобой обо всем этом дерьме. Я сейчас уйду.
– Куда? – Он медленно доводил меня до белого каления.
Мое настроение достигло дна. Тренировка по обращению с оружием нервировала меня: сегодня я была совершенно неуклюжей. Я не смогла добыть ни единой молнии из копья. Все это напоминало мне мои первые попытки создать свет. А то, что Коллам собирался исчезнуть, не успев и домой прийти, приводило меня в ярость.
– Я встречаюсь с Джоэлем и парой других парней.
– Могу ли я пойти с вами?
Коллам покачал головой:
– Там не будет для тебя ничего интересного. Мы выпьем немного, поболтаем о женщинах. – Он не смотрел мне в глаза. – Лучше оставайся здесь и жди меня. Ты наверняка устала после тренировки.
– Не устала. Как по мне, я слишком уж часто остаюсь одна. – Мои резкие слова заставили его обернуться.
– Но я не хочу, чтобы ты шла со мной, – без дальнейших слов он, даже не поцеловав меня на прощание, ушел.
Я недоуменно смотрела ему вслед. Что в него вселилось? Да и почему мы вообще так часто ссорились в последнее время? Не так я представляла себе семейную жизнь. Но я не могла постоянно ждать, что Коллам найдет на меня время. Его нежелание брать меня с собой заставило все у меня в животе болезненно сжаться.
Я опустилась на стул. Наш грот был значительно больше, чем у семьи Миро или Мальви, но все же я чувствовала себя там более комфортно. Комнаты хоть и были прекрасны, но на мой вкус они были обставлены слишком стерильно. Наш грот изначально был построен для гостей дворца. Ничто из того, что здесь стояло, не принадлежало мне и не было мной выбрано. Все уже было здесь, когда я приехала, и останется тут, когда я покину этот грот. У меня перехватило дыхание. Куда я уже собралась? Испугавшись, я отбросила эти мысли.
Может быть, немного движения пойдет мне на пользу и помешает мне полностью утонуть в жалости к себе. С Колламом было хорошо, но я и без него могла найти себе занятие. Я прекрасно справлюсь одна. Пусть радуется своему дурацкому мужскому вечеру. А я немного поплаваю и успокоюсь. Я быстро неслась по переулкам. За городом я смогу плыть быстрее, размяться и стряхнуть с себя все страхи. Коллам не должен знать о том, что я осмелилась покинуть Беренгар. Я уже не в первый раз жалела, что Беренгар находился слишком глубоко на дне, чтобы я смогла выпрыгнуть на сушу. Все внутри меня жаждало этого, но до следующего полнолуния оставалось больше двух недель.
Я отбросила свой страх задохнуться: ничто не указывало на то, что такое может повториться. Я решила объяснить это происшествие своим шоком после бури. Добравшись до окраины города, я сжала ноги и собралась с силами. Руками я уперлась в бока, после чего устремилась вверх по воде, словно стрела. Мой костюм не оказывал сопротивления, что делало меня еще быстрее. Этот купальник был гораздо более тонкой работой, чем тот, что я носила в Аваллахе. Необычная структура ткани позволяла мне никогда не замерзать, хоть я и была куда чувствительнее остальных шелликотов, рожденных в море. Вода стекала с ткани, и купальник высыхал, как только я заходила в грот. Волокна мизгиря продолжали выделять специальные жиры даже спустя несколько лет после создания костюма. Они заботились о том, чтобы сопротивление воде было минимальным и я плыла как можно быстрее.
Опьяненная скоростью, я позабыла о своих темных мыслях. Я бы с радостью доплыла до Портри и села бы за стол к Бри. Она бы принесла мне морковный торт и горячий шоколад, а затем сказала бы, что все будет хорошо. Они с Итаном и близнецами теперь жили в доме священника, который им оставили Эриксоны.
Сама того не замечая, я замедлилась. Я оглядела мир, который совершенно не заботило мое присутствие: маленькие разноцветные стаи рыб сновали вокруг меня в поисках пищи. Они снова и снова останавливались, кусая пустые раковины моллюсков или кораллы. Водоросли покачивались от течения. Я никогда не смогу вдоволь налюбоваться этим разнообразием. Раньше я думала, что существуют только зеленые водоросли. Но теперь я знала, что они могут переливаться всеми цветами радуги. Есть даже целые подводные деревья с серебристыми нитями водорослей. И маленькие и толстые сине-зеленые мохоподобные водоросли, покрывавшие морское дно и удивительно мягкие на ощупь.
Два ската проплыли так близко, что я могла бы коснуться их кожи руками. Но я слишком боялась их колючек, хоть Коллам и говорил, что скаты – невероятно миролюбивые животные.
Мама-дельфин толкала перед собой своего малыша, призывая его выплыть на поверхность. Я на мгновение задумалась, глядя им вслед. Что-то еще привлекло мое внимание: передо мной возвышалась какая-то махина. Я с любопытством покосилась на нее: она была огромной и переливалась всеми оттенками лилового. Подобравшись ближе, я поняла, что это такое: с самого морского дна поднимался огромный мадрепоровый коралл. На его поверхности устроились красные змеехвостки. Рыбки, которые грызли его, так быстро уплыли прочь, что я удивленно вздрогнула. Они исчезли среди водорослей. Я что, напугала их? Мама-дельфин давно исчезла, да и скатов видно не было. Барабулевые рыбки неподвижно застыли среди водорослей. Мне казалось или они действительно смотрели на меня с опаской? Почему они не двигались? Как давно я уплыла из дома? Пришло время выдвигаться обратно.
Когда я обернулась, вода показалась гораздо темнее, чем пару минут назад. И холоднее. Я почувствовала покалывание в затылке. Кто-то за мной наблюдал. Кто-то или что-то. Страх, охвативший меня, действовал парализующе. Я погасила свой свет и застыла на пару секунд. Как Коллам учил меня поступать в таких ситуациях? Мне надо было лучше его слушать. Может, мне попытаться убежать? Или лучше все-таки не шевелиться? Я решила, что лучше бежать, чем ждать нападения, поэтому ринулась вверх. И вдруг много разных событий произошло одновременно: рядом со мной появилась тень, от которой я не смогла увернуться. Она выбила меня из колеи. Я увидела что-то белое и услышала лязг чьих-то зубов. Затем я двинулась в сторону морского дна. Мой бок болел, и я испугалась, что могу потерять сознание. Ошеломленная, я огляделась. Однако вода была настолько мутной, что я ничего не могла разглядеть. Что-то полоснуло по моему животу, и я вздрогнула. Стая разноцветных рыбок скрылась в глубине моря. Лучше бы я последовала за ними, но они уже исчезли.
Я ощутила присутствие надвигавшейся на меня тени быстрее, чем увидела ее. Меня охватила безудержная дрожь, и я с огромными усилиями смогла увернуться от нее. Я заставляла себя погружаться все ниже. Монстр все же нашел меня: он плелся позади, рисуя вокруг меня все меньшие круги. Я снова увидела что-то белое. Зубы. Наконец я поняла, кто это был. Я стала целью гигантской акулы.
В том, что все остальные рыбы исчезли, не было ничего удивительного: они наверняка почувствовали присутствие охотника задолго до меня. Звуки, которые издавали зубы акулы в попытке меня укусить, добивали меня. Эти острые зубы разорвут меня на куски.
И все же мне как-то удалось увернуться от них. Мое дыхание становилось более размеренным, пока наша игра в кошки-мышки продолжалась. Акула гнала меня все дальше и явно получала удовольствие от происходящего. Она хотела не просто меня убить, но еще и поразвлечься. Возможно, это даст мне время. Я сосредоточилась на том, чтобы позвать Коллама, и надеялась, что он услышит меня. Акула кружилась вокруг меня, подбираясь все ближе. Она открывала и закрывала рот, словно повторяя какой-то ритм, который слышала лишь она одна. Ее глаза холодно блестели. Она точно знала, что выиграла эту игру. Мой шанс сбежать от нее стремился к нулю. Она увидит меня, услышит и почувствует мой запах везде, куда бы я ни скрылась. Всеми этими умениями я не обладала. По крайней мере, они были не настолько хорошо проявлены, чтобы я могла спастись. Мое сердце гулко билось в груди. Я судорожно пыталась собраться с мыслями. Я не могла сдаться просто так. Может быть, я могу сбежать, если как-то отвлеку акулу. Возможно, мне удастся спрятаться. Я цеплялась за эту спасительную соломинку, и это было лучше, чем ничего. Монстр всегда будет быстрее меня. Мне надо как-то его перехитрить, потому что я пока что не хотела умирать.
Я зажгла свет, ослепила акулу и взмыла ввысь. Я мобилизовала свои последние запасы сил. Передо мной вдруг оказались обломки старых судов. Чудовище пригнало меня к кладбищу затопленных кораблей. Именно здесь Аарон находил свои сокровища. Акула вдруг оказалась рядом со мной. Ее глаза сверкнули совсем близко. Она открыла пасть и укусила меня за руку. Боль оказалась такой внезапной, что я замерла. Я с размаху ударила ее по носу другой рукой. Акула пыталась стряхнуть меня, словно какое-то надоедливое насекомое. Я ударила ее еще раз. В этот раз она отпустила мою руку. Меня отбросило назад, и я врезалась в стену корабля. Мой свет погас, и каждая моя косточка болела. Я отчаянно протиснулась в судно через дыру. Акула врезалась в гнилую стену, а я поскользнулась на том, что осталось от спальной койки. Я с трудом подавила крик боли. Раздался еще один удар. Корабль не сможет долго простоять, если эти толчки продолжатся. Мне придется попытаться найти другое укрытие. Моя левая рука бесполезно болталась в воде. За мной тянулись тонкие красные полосы. Акула чувствовала запах крови, и это сведет ее с ума. Она будет преследовать меня до тех пор, пока не заполучит меня. Я нащупала рану и с шипением выдохнула. Плавать я больше не могу. Я молилась, чтобы ничего не сломалось, и крепко прижала руку к боку. Если я доберусь до водорослей, я, возможно, смогу спрятаться от акулы. Я знала, что мои шансы невелики. Я вытащила из сумки несколько светящихся жемчужин. Мой свет бы выдал меня, даже если у меня хватило бы сил создать его. Мое внимание привлекла подушка, лежавшая на койке. На ткани за много лет осели водоросли. Я сняла наволочку с подушки, после чего зубами разорвала ткань и перевязала рану. Я надеялась, что с помощью этой повязки акула найдет меня не так быстро.
И тогда я потащилась вперед по кораблю, помогая себе здоровой рукой. Шум, который акула издавала, пытаясь пробить борт, становился все тише. Когда я нашла дыру в задней части корабля, через которую я смогу вылезти, я вздохнула с облегчением. Я оглядела окрестности и прислушалась. Грохот затих. Возможно, монстр уже плыл вокруг корабля. У меня явно было мало времени. Я подняла жемчужины выше. Возможно, я смогу найти что-то, что можно будет использовать в качестве оружия. Однако я видела лишь опрокинутые и разбитые бочки. Решительно выдернув с потолка деревянную доску, я собрала свои последние жалкие запасы сил и скрылась в лесу из водорослей, возникших передо мной. Как раз вовремя: акула просунула морду в отверстие, из которого я только что выплыла. Она бешено колотила хвостом из стороны в сторону и поняла, что дыра слишком мала для нее. Она повернулась ко мне. Бесчувственные холодные глаза были направлены в мою сторону: я ждала, что чудовище в любую секунду может наброситься на меня. Меня парализовал ледяной холод. Как и барабули мгновением раньше, я неподвижно застыла среди водорослей, морской травы и кораллов. Акула отвернулась и нависла надо мной. Мое сердце громко билось в груди, и я боялась, что она меня услышит. Я с трудом подавила дрожь. Если у меня сейчас случится приступ, никто не отнесет меня в грот, чтобы спасти. Мои слезы смешались с соленой водой. Я гневно потерла свое лицо. Мне надо постараться выжить. Короткого мгновения было достаточно, чтобы потерять акулу из виду. Я с беспокойством повернула голову. Ее нигде не было видно, и это было еще более жутко, чем погоня. Вряд ли акула потеряла ко мне интерес.
Минута тянулась за минутой, а акула все не появлялась. Я не знала, что делать. Ждать, пока Коллам найдет меня, или плыть обратно, рискуя жизнью? Вдруг акула снова обратит на меня внимание? Со мной рядом появились рыбки, мельтешащие между водорослями. Скумбрии подплыли к кораблю, в котором я недавно была, а затем занырнули в дыру. Казалось, будто вся живность возвращается сюда. Осторожно ныряя между водорослями, я плыла в сторону города, обхватив рукой деревянную доску.
– Эмма, что ты здесь делаешь? – Джоэль остановился рядом со мной, когда я нырнула в первый переулок. Это было нехорошо, Коллам оторвет мне голову, если узнает, где я шатаюсь.
Джоэль сидел на спине своего водяного дракона. Худое животное с отливающей золотом чешуей дергало поводья. Из его ноздрей вырывались пузырьки воздуха, и оно нервно хлопало крыльями.
С моих губ сорвались совершенно бессвязные слова:
– Там была акула. Она на меня напала. Я понятия не имею, как смогла сбежать.
– Где, Эмма?
– Что?
– Где ты была?
Другие шелликоты проплывали мимо нас, непривычно суетясь.
– Что происходит? – спросила я.
– Где ты была? – повторил он свой вопрос, в этот раз более настойчиво.
– Не знаю. Где-то там. Здесь все выглядит одинаково. Это чудовище загнало меня на корабельное кладбище.
Джоэль, будто не веря своим ушам, покачал головой. Затем он схватил меня за руку и затащил на седло своего дракона.
– Где Коллам?
– Где-то там. Здесь происходит какой-то ад. – Он направил дракона вперед. – Я отвезу тебя домой, и там ты и останешься! У меня, кроме заботы о тебе, есть еще и другие проблемы.
К нам подплыл морской конек. Он остановился, и Джоэль забрал у него послание, болтавшееся на хвосте. Парень прочитал его, но его лицо стало еще более мрачным.
– Скажи уже, в чем дело! – потребовала я, но вновь не получила ответа.
Переулок, где находился наш грот, выглядел совершенно вымершим по сравнению с остальным городом.
– Ты останешься дома, Эмма. Поняла меня?
Ругаясь себе под нос, он отвернулся, и дракон понесся вперед. Казалось, что Джоэль слился со своим зверем. Надо было попросить его позвать лекаря, подумала я, обессиленно падая на кровать. Я заснула, но пульсация в моей руке сопровождала меня в моих снах.
Когда я проснулась, я все еще была одна. Боль в моей руке горела огнем. Я развязала временную повязку и подняла рукав купальника. По моей коже тянулись темно-синие рубцы. Укус был не очень глубоким, и все же от вида отпечатков акульих зубов меня подташнивало. Кислый желудочный сок поднялся в мой пищевод, и я тяжело сглотнула.
Где, черт возьми, был Коллам? Неужели Джоэль ни о чем ему не рассказал? Мне надо идти к лекарю, с ним или без него. Я слегка перевязала рану, и от боли на мои глаза навернулись слезы.
Я двинулась к выходу.
– Тебе нельзя выходить.
Я удивленно подняла взгляд. Перед нашей дверью стоял незнакомый мне стражник с копьем.
– Это приказ Юмиса. – Он слегка мне поклонился и строго посмотрел на меня. – Я должен присматривать за тобой.
Я хотела пройти мимо него, но он преградил мне путь.
– Тебе запрещено покидать грот.
– Ты что, серьезно?
– Я всего лишь выполняю приказ.
Я посмотрела на молодого человека. Белокурые локоны спадали на его плечи, а глаза цвета стали строго меня разглядывали. Он с сожалением пожал плечами, которые были слишком узкими для того, чтобы принадлежать настоящему воину.
– Где Коллам? – спросила я.
– Он был здесь ненадолго, чтобы проведать тебя.
– Мне нужно к лекарю.
– Тебе нельзя покидать грот.
– Я ранена.
– Я сейчас отправлю Юмису сообщение. – Он остановил одного из морских коньков, постоянно носившихся с посланиями по улицам Беренгара.
Не удостоив стражника взглядом, я вернулась в грот и уселась на стул. Коллам был здесь и даже не разбудил меня. Неужели он не заметил, что я ранена?
Я чуть не пропустила стук в дверь. Мой охранник заглянул в комнату.
– Как ты? – спросил он.
Я пожала плечами.
– Тебе лучше лечь.
Когда я встала, у меня закружилась голова. Молодой человек сразу же оказался рядом со мной, он вернул меня на стул. После этого он принес мне стакан воды.
– Позволь мне взглянуть на рану.
Я недоверчиво посмотрела на него:
– Ты хоть что-то в этом понимаешь?
– Немного. – Он осторожно разрезал и без того испорченный рукав и размотал повязку.
Мне даже смотреть на рану не пришлось: то, как мой охранник втянул воздух, позволило мне осознать масштаб бедствия.
– Все так плохо?
– Не настолько плохо, чтобы наши лекари с этим не справились. Это укус акулы?
– Да.
– Они очень болезненны. Слюна акул токсична для шелликотов, ты не знала?
– Нет. Но спасибо. В следующий раз обязательно расскажу об этом акулам.
– Хорошо, что ты смотришь на это с юмором.
Я посмотрела на своего охранника:
– А имя-то у тебя есть?
– Меня зовут Габриль.
– Привет, Габриль. Разве ты не должен стоять за дверью?
– Вообще-то должен. Но здесь я сейчас нужнее. Я промою рану.
– Это больно?
– Нет, если я буду осторожен.
– Ты странный охранник.
– Я знаю.
Он стал копошиться на нашей кухне, а через несколько минут опустился на колени рядом со мной и смыл засохшую кровь с моей руки теплой водой. Он действовал так осторожно, что я едва это почувствовала.
– Давай оставим рану без повязки, пока не придет лекарь. Укус не очень глубокий, тебе повезло.
Я кивнула.
– Спасибо.
– Не за что. Я постою снаружи. Ты справишься сама? Тебе лучше лечь.
– Нет, спасибо.
– Крикни, если тебе что-то понадобится или станет плохо, ладно?
– Ладно. А теперь иди. Мы же не хотим, чтобы у тебя были неприятности.
Он усмехнулся и направился к двери. Он не закрыл ее полностью и оставил небольшую щель.
Вскоре пришел лекарь, и боль стала почти невыносимой.
– Давно пора! – прикрикнула я на него. Мои силы были на исходе, и я боялась потерять руку.
– У меня были более срочные дела, – поучительным тоном ответил лекарь. – Укус акулы хоть и ядовит, но не опасен для жизни. Думаю, для человека он гораздо менее опасен, чем для кого-то из нас… – Он пренебрежительно посмотрел на меня и принялся с отвращением ковыряться в ране.
– Извини, что побеспокоила тебя. – Я задыхалась от боли. Я бы с радостью запустила чем-нибудь в этого парня, но в это мгновение позади него показался Юмис, строго посмотревший на меня.
– С Колламом что-то случилось? – с трудом выдавила я.
Он покачал головой:
– Я хотел посмотреть на твою рану.
Не сказав ни слова, я указала на нее: кожа стала еще бледнее. Несмотря на усилия Габриля, рука продолжала распухать и стала почти темно-синей. Я чувствовала какую-то глухую и тупую боль.
– Что именно случилось?
Я послушно рассказала о своей вылазке.
– Я поступила неразумно. На самом-то деле я просто хотела поплавать, а потом появился этот монстр.
Юмис поднял брови.
– Думаю, будет лучше, если ты в ближайшие несколько дней посидишь дома. Ты должна поберечь свою руку.
– Ты хочешь запереть меня здесь?
– Я бы не стал это так называть. Это все для твоей собственной безопасности. Прошу тебя уважать мою просьбу.
Он покинул грот, оставив меня в замешательстве. В городе ведь не было акул, не так ли?
Лекарь молча промывал рану. Затем намазал мою руку какой-то мазью и перевязал ее. После этого он все же решил со мной заговорить:
– Я оставлю тебе порошок от боли. Принимай его три раза в день.
В конце он также объяснил мне, как использовать стропу, чтобы перевязать руку.
В какой-то момент вернулся Коллам. Я сердито сидела на нашей кровати. Я собиралась забросать его упреками, как вдруг наши взгляды встретились.
Его глаза потемнели и сердито блестели. Зрачки были неестественно большими, и он будто стрелял в меня гневными молниями.
– Ты хочешь окончательно меня с ума свести? – тихо спросил он.
– Но я же не знала… – защищалась я.
– Что не знала? Что опасно покидать город? Сколько раз я говорил тебе об этом? Или ты думала, что я шучу?
Он сел рядом со мной и схватил меня за руку, заставляя меня на него посмотреть.
Я невольно застонала.
– Ты ранена, – испуганно заметил он. – Почему ты не послала за мной?
– Меня укусила акула. Лекарь сказал, что все не так плохо, – попыталась успокоить его я. – А где ты был? Неужели Джоэль ничего тебе не рассказал? Ведь это он меня сюда привел. – Я вдруг почувствовала себя слишком измученной, чтобы злиться. – Что это за охранник и почему Юмис так странно меня допрашивал?
– Акулы добрались до города, – глухо ответил он. – Этого никогда не случалось, по крайней мере на моей памяти. Мы должны выяснить, что привлекло их сюда и как они смогли проникнуть в город.
– Есть ли пострадавшие? – осторожно спросила я.
– Они напали на двух пожилых мужчин, которые участвовали в сборе урожая. Кроме того, многие ранены, но дело скорее всего во всеобщей панике после появления хищников.
– Я думала, что умру, – призналась я, наклонившись к нему. – Мне было так страшно. Почему ты меня не услышал?
– Я не знаю. У нас было очень много дел. Это была долгая ночь и тяжелый день. Давай поговорим об этом позже.
Он снял костюм и накрыл нас одеялом.
Я осторожно уткнулась в него носом. Прошло еще мгновение, и он положил свою руку на мою и стал водить большим пальцем по моим костяшкам.
– Если бы я мог, я приплыл бы. Поверь мне.
– Я буду осторожнее в будущем, – пообещала я. Его ровное дыхание дало мне понять, что он уже заснул.
Я прижалась лицом к его теплой коже, вдыхая родной аромат. То, что я сбежала от акулы, было чудом. Теперь целых две семьи оплакивали погибших. Как я смогу спокойно жить, постоянно подвергаясь такой опасности? Неужели я больше не смогу сделать и шага, чтобы никто не обратил на меня внимания? Сможет ли Коллам защитить меня? Сегодня во всяком случае он этого не сделал. В какой-то момент я задремала, несмотря на непрерывную карусель мыслей.
Я проваливалась все глубже и глубже. Вокруг меня распространилась неестественная тьма. Я не знала, что со мной случилось. Я не могла двигаться, ни за что не могла удержаться. Меня ударило током, и я снова чувствовала свои руки и ноги. Я билась в конвульсиях, хватая ртом воздух. Однако мои легкие оставались пустыми. Я попробовала снова. В моем горле горела соль. Это должен быть сон. Я попыталась проснуться, но это мне не удалось.
Паника пробралась в каждую клетку моего тела. Я съежилась. Темнота стала непроницаемой. Мое сердце бешено скакало по всему моему телу. Я почувствовала вибрацию боли на щеке.
Меня ослепил свет, и я открыла глаза, хватая воздух, словно утопающая. Коллам опустился на колени передо мной и крепко взял меня за руку.
– Извини, я не знал, что мне еще сделать. Ты билась в конвульсиях. Могу ли я отпустить твою руку? – В его взгляде виднелось беспокойство.
Я кивнула. Он отпустил мою руку и сел рядом со мной.
Я растерянно пощупала свою щеку. Он ударил меня.
– Ты просто не просыпалась. Ты кричала и хватала воздух ртом, я на мгновение даже подумал, что ты задыхаешься.
Он прижал меня к своей груди. Его кожа источала жар.
– Что это было? – захныкала я. Я оттолкнула его от себя, потому что мне стало невыносимо жарко.
– Тебе приснился кошмар. – Он неуверенно посмотрел на меня и протянул ко мне руку. Когда я отшатнулась от него, он ее опустил.
– Мне казалось, что я тону. Все было совершенно реалистично.
– Ты не можешь утонуть в гроте, – сообщил мне очевидное он. – Произошедшее во сне слишком увлекло тебя. Может быть, будет действительно лучше, если ты побудешь в гроте пару дней.
Значит, он знал о приказе Юмиса и не счел нужным обсуждать его со мной.
– Это все от этой вездесущей воды, Коллам. Может быть, от нее я болею. Возможно, я просто не выдерживаю этого. Все здесь такое другое. Ты тоже становишься чужим для меня. Давай уедем в Лейлин или Портри на некоторое время, прошу тебя.
– Эмма, Беренгар теперь твой дом, и я надеюсь, что ты к нему привыкнешь. Тут мое место, понимаешь? Мой народ во мне нуждается, – примирительным тоном сказал он.
А что будет со мной?
– Но я тут схожу с ума. Юмис запирает меня в гроте, а шелликоты считают меня странной. Я им не нравлюсь. Они отлично понимают, что я больше человек, чем шелликот. Я пыталась влиться, Коллам, но я не знаю, как долго я это выдержу. Если ты не можешь уехать со мной, отпусти меня одну.
Неужели я скулила, прося его отпустить меня? Я не могла больше слышать свой собственный голос и замолчала.
– Ни в коем случае. Твое место здесь и больше нигде. Я отказываюсь продолжать эту дискуссию. – Коллам взял меня за здоровую руку и заставил меня посмотреть на него. В его глазах, казалось, пылал огонь. – К тому же Юмис тебя не запирает. Просто я не хочу, чтобы ты была на улице одна, пока ситуация не наладится.
– Какая еще ситуация? Мне больно.
Его глаза потемнели. Я не могла оторвать от них взгляда. По моим венам полз ледяной холод, и мне стало лучше лишь тогда, когда я вырвала ладонь из его руки.
Коллам озадаченно посмотрел на меня. После этого он резко встал и вышел из комнаты.
Истощенная, я снова опустилась на кровать. Происходит что-то странное. Я попыталась сосредоточиться и понять, что не так. Однако пульсирующая боль в моей руке и на щеке не позволяли мне упорядочить мои мысли.
