Мара Вересень
Тень Травы
…Не смотри в глаза Уходящему, не то его Тень выпьет твой разум, и ты не будешь уже только собой. Но ведь это очень страшно – никогда не родиться снова, а пока жива Тень…
3
Берг вышел к пруду первым, постоял, вглядываясь в стену туземной осоки на противоположном берегу, и вдруг крикнул:
– Обезьяна!
Шедший за ним Алекс Доу мгновенно вскинул ружьё, но пуля, предназначенная серой обезьяне, досталась другой, жёлтой, вдруг выскочившей из леса. Метко стреляет, мерзавец.
Хайджелл Фитт оглянулся на подошедшего Алеана, словно боясь, что тот мог подслушать его мысли. Хлюпик. На кой чёрт Берг потащил с собой мальчишку?! Правда, в этом было одно приятное обстоятельство: теперь Алеан был на побегушках, а не он. Он-то свой хворост относил. Фитт снова обернулся – смотрит. Вот уставился, так и буравит глазами, болван сочувствующий. Я, что ли, стрелял?
Когда стало ясно, что жёлтой обезьяне конец, Берг смачно выругался – за трупы никто платить не станет. А вот другая обезьяна, похоже, просто ошалела от страха. Стоит, как столб, и таращит кошачьи глаза на мертвого сородича. Так и просится, чтоб связали.
– Эй, Рыжий, – Алекс, тот ещё фрукт, – Что застыл? Давайте, упакуйте с Алеаном эту леди.
И заржал. Такие, как он, не умеют смеяться, только ржут.
Верёвка была у Алеана. Надо же, подойти догадался! Хайджелл принялся методично скручивать обезьяну. Неловкие движения Алеана только мешали, но Фитт не стал его отгонять, получая удовольствие от того, что парня и так внутренне передёргивало от презрения к самому себе за участие в «экспедиции». Тоже мне, защитник бедных и обездоленных тахеанских мартышек… Взгляд Алеана скользнул куда-то в сторону, и парень стал бледнее, чем был, бросил верёвку, а спустя минуту из-за ближайших кустов раздались характерные звуки. Господи! Он ещё и крови не выносит! Умора.
Смеясь вместе с остальными, Хайджелл затянул последний узел и проверил на прочность все остальные, подёргав за верёвки. Тахеанка едва не упала, но так и не оторвала глаз от лежащего на земле жёлто-коричневого тела. Только шептала что-то на своём.
Шипит, что гадюка. Никак дружок был, а? Что это вы тут вдвоём делать собирались? А грудки ничего, если побрить… Фитт обернулся, почувствовав между лопаток чей-то взгляд. Опять смотрит, бледная немочь. Ещё пара таких взглядов, и я начну его ненавидеть.
– Держи, – Фитт бросил Алеану конец верёвки, – поведёшь.
Поднял свой рюкзак и ружьё и подошёл к остальным. Бережной что-то жевал, сидя на траве, нисколько не смущённый близостью трупа, а Берг и Алекс спорили, что с этим трупом делать: закопать, бросить в пруд или просто бросить.
– А вы его выпотрошите и чучело сделайте, Бергу в офис, – выдал Бережной и снова принялся есть.
Хладнокровный гад. Такой будет человека на куски резать, жевать что-нибудь, да ещё шуточки садистские отмачивать. Считает всех вокруг трусами. Это ненормальные ничего не боятся. Впрочем, только псих мог ввязаться в подобную авантюру. Чует моё сердце – добром это не кончится.
– Рыжий, как думаешь? – подал голос Доу.
– Ну её к чёрту, эту обезьяну, пусть себе лежит.
– Нет, – возразил Берг, – ещё туземцы найдут. Или институтские крысы с базы. Нам ни к чему лишний шум.
Тело туземца бросили-таки в воду.
Лагерь разбили на месте прежней стоянки, в полудне пути от пруда. Наконец-то можно вытянуть ноги и глотнуть джина. Красота! Даже плоские шутки Бережного перестали раздражать.
– …Знаете, что получится, если скрестить помойную кошку и макаку из зоопарка?.. Тахеанская обезьяна!..
Потом Хайджелл, кажется, задремал, потому что, открыв глаза, увидел, как Алеан топчется возле обезьяны с флягой в руке. У парня было такое выражение, что губы Фитта разъехались в стороны сами собой. Внезапно все замолчали. Эта остроухая дрянь, умудрившись освободить свой хвост, вырвала флягу из рук задохлика и присосалась к горлышку!
Рядом грохнуло так, что у Фитта заложило уши… Не надо было быть чересчур сообразительным, чтобы догадаться, что пуля вышибла флягу. Алекс, уже изрядно осоловевший от джина, зверем метнулся к туземке и добавил к своему выстрелу звонкую оплеуху. Обезьяна завалилась на бок и осталась лежать.
