bannerbannerbanner
Боец особого назначения

Максим Шахов
Боец особого назначения

Полная версия

15

– Здравствуйте! Виктор Павлович? – раздался в трубке мелодичный женский голос.

– Он самый, – буркнул замороченный Логинов. – Жалуйтесь, только в темпе!

– Да я, собственно, не жаловаться. Меня зовут Клавдия Васильевна. Я следователь Мосгорпрокуратуры. Приняла к производству дело об убийстве у ресторана «Яръ». Когда вы, Виктор Павлович, сможете ко мне подъехать для дачи показаний?

– Вот черт, – покосился на часы Логинов. – Сейчас я не могу никак… Давайте часиков в восемь! А лучше в девять! Договорились, Клавдия Васильевна?

В трубке повисла пауза.

– Алло! Алло! – проговорил Логинов.

– Вы что, издеваетесь? – наконец отозвалась следователь.

– В смысле? – не понял Логинов.

– У меня рабочий день до шести.

– Вот черт, – вздохнул Логинов. – Живут же люди… Но я раньше действительно не смогу. У меня…

– Виктор Павлович! – отчеканила разозлившаяся Клавдия Васильевна. В ее голосе явственно проступили металлические нотки. – Или вы прекратите валять дурака, или я вынесу постановление о принудительном приводе вас в прокуратуру!

Стараясь скрыть смех, Виктор проговорил:

– Бога ради, не обижайтесь, Клавдия Васильевна, но как вы себе это представляете? Чтобы попасть ко мне, высланному вами наряду придется как-то проникнуть на Лубянку. А это, боюсь, не под силу даже полку «зеленых беретов»… Поэтому давайте не ругаться, а дружить. Договорились?

– Сомневаюсь, что я смогу подружиться с таким наглым и самоуверенным типом, – уже спокойнее сказала следователь. – Так что вы предлагаете? Звонить вашему начальству?

– Я ему уже сам звоню по другому телефону, не вешайте трубочку… Валерий Иванович! Это Логинов…

– Есть наработки по «киндерсюрпризу»? – оживился генерал.

– Пока нет, и это еще не все неприятности. У меня на телефоне висит следователь Мосгорпрокуратуры. Очень властная и бескомпромиссная женщина, должен вам сказать. Она срочно требует меня к себе пред светлы очи по вчерашней заварушке у «Динамо». Если не приеду, обещает выслать на Лубянку абордажную группу…

– Очень смешно, – сказала в одном телефоне следователь.

– С ума я с тобой сойду, Логинов, – сокрушенно произнес Максимов во втором. – Ну, раз надо, значит, едь, то есть ехай… Вот черт! Я хотел сказать, езжай…

– Да я бы рад, Валерий Иванович, но «девятка» моя того…

– Так что ты хочешь, я не понял?

– Так машину бы мне, Валерий Иванович.

– Не понял? А «Волга» где?

– «Волга» с ребятами по Подмосковью колесит, партизанов ищет… То есть искает, я хотел сказать.

К вечеру Максимов шуток уже не понимал и раздраженно бросил:

– Значит, добирайся на своих двоих! Тут недалеко!

– Да я-то доберусь, Валерий Иванович, только прокуратура к тому времени закроется. Они в отличие от нас трудовой кодекс блюдут, то есть блюдят… И придется мне еще завтра полдня там торчать…

– Я тебе поторчу! – сорвался на крик Максимов. – Я тебе поторчу! Меня и так сегодня раком, то есть в позу бегущего египтянина, шеф ставил по этому «киндерсюрпризу», мать бы его так! В общем, хватай мою машину и двигай срочно в эту чертову прокуратуру! Не успеешь, я тебе голову сверну!

– Спасибо, Валерий Иваныч! Я всегда знал, что вы чуткий и принципиальный руководитель! – вставил в конце Логинов.

– К боковому подъезду выходи! Водитель будет там ждать! – рявкнул Максимов, прежде чем в сердцах бросить трубку.

– Ну вот, дражайшая Клавдия Васильевна, все разрешилось ко всеобщему удовлетворению, – сказал следователю Логинов. – Ставьте самовар, я к вам скоро приехаю…

Следователь прыснула и сказала:

– И как вас, дражайший Виктор Палыч, только начальство еще терпит?

– С трудом-с, – самокритично признал Виктор. – Но оно трезво отдает себе отчет, что в некоторых случаях я просто незаменим.

– Ладно, господин Незаменимый, жду. Пропуск будет внизу. Скажете, что вы к следователю по особо важным делам Волочковой.

– Спасибо, – хмыкнул Логинов, – но я как-то без пропусков обхожусь…

16

Отбив по двери замысловатое стаккато и услышав «Да-да!», Логинов вошел в кабинет. Обставлен он был на удивление современно, к тому же недавно пережил некое подобие евроремонта.

– Здравия желаю, товарищ следователь госпожа Волочкова! Старший оперуполномоченный Управления по борьбе с терроризмом ФСБ РФ подполковник Логинов по вашему приказанию прибыл! Разрешите войти?

– Прекратите паясничать, Виктор Павлович! – оглянулась через плечо следователь. – Проходите, располагайтесь… Что предпочитают бойцы невидомого фронта? Чай, кофе?

Следователь госпожа Волочкова стояла в углу у небольшого столика, на котором как раз вскипел чайник «Тефаль». Клавдия Васильевна оказалась не только властной, но и гостеприимной женщиной.

– Вообще-то бойцы невидимого фронта предпочитают перченую текилу напополам с кровью негритянских мальчиков…

– Еще одно слово, Виктор Павлович, и останетесь вообще без ничего.

– Чай, – быстро сказал Виктор.

Нарочито медленно направляясь к столу, он прищуренным взглядом обозревал отвернувшуюся и чуть наклонившуюся женщину. Клавдия Васильевна была чудо как хороша, да и ракурс был самый что ни на есть выигрышный. Почти как на фотке в пентхаусе. Специально она все рассчитала, что ли, подумалось вдруг Виктору…

По правде говоря, он был поражен, хотя и старался это скрыть. Клавдии Васильевне было, пожалуй, чуть за тридцать. Роста она была среднего, а фигуру имела такую, что только держись. Глядя на ее обтянутую юбочкой аппетитную попку, Логинов невольно почувствовал прилив патриотизма. В том смысле, что в который раз убедился: лучше русской женщины нет никого на свете. Особенно если ее одеть в эксклюзивные забугорные шмотки.

Следователь как раз и была одета в такой непритязательный и неброский костюмчик – надо полагать, стоивший не больше тысячи баксов. Сам Логинов костюм за триста долларов считал роскошью, но в шмотках слегка разбирался – работа заставила научиться. Поэтому он без труда прикинул, что с учетом аксессуаров: туфелек, блузочки, бельишка и колготок (на которые он был не прочь взглянуть), упакована дамочка была на полторы штуки баксов. С учетом скромных серег и колечка – на все три. А выглядела, пожалуй, на миллион.

Овальное личико с чуть вздернутым носиком и голубыми глазищами было обрамлено чуть легкомысленными обесцвеченными спиральками. В общем-то, в понимании Виктора, подобная прическа пошла бы скорее школьнице или студентке, а не зрелой женщине. Но нет правил без исключений. Когда Клавдия свет Васильевна закончила колдовать над чашками и направилась с ними к столу, Логинов вынужден был признать, что индивидуальность – страшная сила. И не женщина должна подстраиваться под прически, а совсем даже наоборот.

– Сахара я вам положила две ложечки, нормально?

– Более чем, – кивнул Логинов, принимая у следователя чашку с дымящимся чаем. – Премного благодарен.

При этом пальцы их на миг соприкоснулись, но никакой жаркой волны или импульса, многократно описанных в любовных романах, Логинов не почувствовал. Он просто ощутил, что кожа у следователя теплая и гладкая. И все.

Зато на Виктора вдруг пахнуло каким-то странным, едва уловимым запахом. Не экзотическим, но умиротворяющим и манящим одновременно. По большому счету, в парфюмах Логинов был абсолютным профаном. Увлечение мужскими он считал признаком скрытой «голубизны», а интересоваться женскими ему не позволяла скромная фээсбэшная зарплата. Но догадаться, что речь идет о какой-то эксклюзивной жидкости, было нетрудно. Стоила она какой-нибудь пустячок – две-три сотни «зеленых» за флакон. А может, и больше, в этих делах Логинов откровенно «плавал».

Поставив чашку с блюдечком на стол, он отодвинул стул, присел и хлебнул ароматного напитка.

– Вкусно. «Липтон»?

– «Хайсон». Там на ярлычке написано, – ответила следователь, усаживаясь в кресло. – Вы не против, если мы прямо сейчас начнем? – посмотрела на часики она.

– Я-то не против, – покачал головой Виктор, – но ваш чай остынет.

– Я не пью горячий, говорят, от него портится цвет лица…

– Боюсь, вам это не грозит…

– Лучше предохраняться, – в тон Логинову бросила следователь и перешла на официальный: – Итак, имя, отчество, фамилия, год и место рождения…

Прихлебывая чай, Виктор начал давать ответы на стандартные вопросы. При этом он не мог отказать себе в удовольствии откровенно разглядывать занятую писаниной Клавдию Васильевну. Она это вскоре почувствовала, не выдержала и подняла голову:

– Вы пялитесь на меня или на мою одежду?

– И на то, и на другое.

– И что же вы рассмотрели?

– К сожалению, немного, – честно признался Виктор. – Но кое-какие выводы уже сделал.

– И какие же?

– Честно?

– Желательно.

– Во-первых, вы очаровательная, я бы даже сказал, сногсшибательная женщина…

– Не преувеличивайте. Не все так думают.

– Я говорю за себя. Во-вторых, вы умная женщина… – сказал Виктор и умолк.

– А в-третьих?

– Вам это может не понравиться.

– Все равно валяйте, – решительно дернула головкой Клавдия Васильевна.

– Мне кажется, при всем при этом вы ужасно одинокая… женщина.

В глазах следователя зажглись огоньки гнева.

– Успели покопаться в моем досье, господин фээсбэшник? Оперативно. Поздравляю…

– Да нет же! – возразил Логинов. – Какое досье? Зачем? Это же видно невооруженным глазом!

– Да? – Огоньки гнева погасли, сменившись любопытством.

– Да.

– А в-четвертых тогда что?

– В-четвертых вам понравится еще меньше.

– Ничего, я переживу.

– В-четвертых, Клавдия Васильевна, вы чертовски шикарно одеты…

– И чертовски дорого, вы хотите сказать, – продолжила за Виктора следователь. – Что для одинокой женщины с грошовым окладом выглядит подозрительно. Так?

Виктор только руками развел. Следователь язвительно улыбнулась:

 

– Ваша проницательность произвела на меня впечатление. Только если вы рассчитываете подбросить внеплановую работенку своим коллегам из Управления по борьбе с коррупцией, вас ждет жестокое разочарование. Я действительно недавно развелась с мужем. Но он очень обеспеченный человек и платит нам с сыном очень большие алименты. Да и родители у меня не бедные…

– Черт! – хлопнул себя ладошкой по лбу Логинов. – Как я сразу не сообразил! Вы ведь Васильевна! Значит, это ваш отец работает в правительстве! Верно?

– Не совсем. Сейчас его перевели в аппарат Совбеза. Будем считать, что с этим мы разобрались. Поэтому давайте вернемся к делу, мне нужно сына из садика успеть забрать. И не пяльтесь на меня, ладно?

– Ладно, – покорно вздохнул Логинов. – Только это же настоящая пытка: быть наедине с такой женщиной и не пытаться раздеть ее хотя бы глазами.

– Еще одно слово, и я возбужу, то есть возбуждю, дело о сексуальном домогательстве, – усмехнулась следователь. – Серьезно, Виктор Павлович, нет времени…

– Все, все, – поднял руки Логинов.

17

Виктор перестал дурачиться, и работа закипела. Надо отдать должное Клавдии Васильевне, следователем она оказалась первоклассным. И опрос Логинова провела с блеском. Не упустила ни одной мало-мальски значимой детали и не отяготила бумагу ни единым лишним словом.

Без десяти шесть все было закончено. Виктор бегло просмотрел протокол и размашисто расписался на каждом листе. В конце вывел: «С моих слов записано верно» – и поставил дату с подписью. Клавдия Васильевна тем временем прихлебывала давно остывший чай и с интересом посматривала на него. Наконец Виктор протянул листы обратно и спросил:

– Все? Или еще есть вопросы?

– Один. Личный.

– Да хоть два, – оживился Виктор. – Денег на ресторан у меня, правда, нет, но пятьсот рублей до получки я на работе перехватил, так что напоить вас какавой с пончиками в какой-нибудь приличной кафешке смогу…

– Вы меня не так поняли, – мотнула кудряшками Клавдия Васильевна. – Я просто хочу вас спросить, на кой черт вам все это сдалось?

– Что? – не понял Виктор.

– Ну, гоняться среди ночи за каким-то киллером, рискуя нарваться на пулю. Вы же все-таки подполковник.

– А-а… Не знаю, – пожал плечами Виктор. – Но думаю, что, если я начну задаваться такими вопросами, это будеть означать, что мне пора в отставку. Каких-нибудь барыг охранять. Серьезно.

– Достойный ответ. И он искупает ваше сегодняшнее безобразное поведение, – улыбнулась Клавдия Васильевна. – Поэтому, если вы немного подождете, я вас, пожалуй, смогу подвезти… Ведь ваша «девятка», как вы выразились, того. Или за вами пришлют генеральскую машину?

– Да нет. У нас, как везде, хорошего понемножку…

Машина у Клавдии Васильевны оказалась не очень презентабельная и большая, но надежная – новенькая «Мазда-323». Усевшись за руль, следователь прикурила сигарету и посмотрела на Логинова:

– Вас на Лубянку?

– На нее, родимую, – кивнул Виктор, тоже щелкая зажигалкой.

– А я заберу сына и сразу домой. Устала с вами – сил нет. Ну ничего, пополиваю цветочки и буду как новенькая, – вздохнула Клавдия Васильевна, трогая машину.

– На балконе орхидеи разводите, как Ниро Вульф? Похвально.

– Мы с сыном живем в особняке на Рублевке. Муж не стал мелочиться… – не обращая внимания на иронию Логинова, сказала следователь.

– По-онятненько, – протянул Логинов. – И где ж такие благородные мужья водятся, если не секрет?

– Мы с ним вместе учились в университете на юрфаке, – пожала плечами Клавдия Васильевна. – На последнем курсе поженились. Папа ему помог открыть первую фирму. А сейчас их у него два десятка…

– Выходит, он на вас по расчету женился?

– Наверное, и по расчету тоже. Но не это было главное. Любовь была… Да и вообще Мишка человек неплохой. Лучшим учеником на курсе был. Когда он по окончании университета отказался от аспирантуры и в бизнес подался, декан на себя чуть руки не наложил. Но Мишка старика не забыл. Года три назад компьютерный класс на факультете оборудовал – лучший в Москве. А еще раньше – три стипендии установил для лучших учеников…

– Своего имени?

– Зачем? Просто стипендии. Он манией величия не страдает.

– Прямо не бывший муж, а кладезь добродетелей, – вынужден был признать Логинов. – Я, конечно, извиняюсь, но как же вы с таким сокровищем расстались? Если не хотите, не отвечайте.

– Да нет, почему же? Просто, понимаете… Любой вид деятельности рано или поздно неизбежно меняет человека. Бизнес – в особенности. Вот и Мишка со временем превратился в типичного «нового русского», из анекдота. Морда – во, глазки как у хряка, животище… И манеры соответствующие.

– Мимикрия, – кивнул Логинов. – Если он будет другим, его партнеры по бизнесу не поймут…

– Вот-вот, и он мне примерно то же говорил. В общем, недавно я поняла, что от того человека, за которого я выходила замуж, не осталось и следа. И подала на развод.

– А он как к этому отнесся?

– Поначалу удивился. Но расстался очень достойно… Вот черт, что же это я с вами так разоткровенничалась?

– А я вам в кабинете в чай незаметно «сыворотки правды» подсыпал. Незаменимая вещь в нашей работе, – засмеялся Логинов.

– Да нет, Виктор Павлович, дело не в «сыворотке». А в том, что мне просто не с кем поговорить. Крутишься как белка в колесе. Работа, сын, дом. Подруг месяцами не вижу. А с соседями на Рублевке не очень-то поговоришь. Заборы что крепостные стены. Я даже толком не знаю, кто они. Хотя передача «Растительная жизнь» регулярно к нам наведывается, то к одним, то к другим…

– А вы буренку себе заведите, как Юрий Михайлович. Все веселее. Есть кому поплакаться, и конфиденциальность гарантирована. И молоко опять же…

– Да ну вас! Вам душу раскрываешь, а вам все шуточки!

– Да, психотерапевт из меня никудышный, – согласился Логинов. – Вы меня, конечно, извините, Клавдия Васильевна, но на кой черт вам все это сдалось?

– Что именно?

– Ну, при таком муже, хоть и бывшем, работать в прокуратуре?

– А я вся в отца. Он ведь тоже в прокуратуре начинал. И сам всего добился. И смог вбить мне в голову, что я должна быть самостоятельной. Скорее даже, самодостаточной. Он любил повторять, что прокуратура – это потрясающая школа жизни. Вот я и пошла по его стопам… Правда, он имел в виду, что со временем, набравшись опыта, я переквалифицируюсь в преуспевающую адвокатессу…

– Так за чем дело стало? Опыта пока маловато?

– Да опыта с избытком. Честно говоря, все никак не решусь. Затянуло, что ли… Да и начальник сейчас у меня хороший, не хочется подводить человека.

По ходу разговора «Мазда» выбралась на Лубянку.

– Ну что, – сказал Виктор, – спасибо за доставку. Так как насчет пончиков с какавой?

– Спасибо, Виктор Павлович, но я женщина хоть и одинокая, но гордая. И в постель так просто с первым встречным не ложусь. К тому же половые связи со свидетелями по делу не одобряются процессуальным кодексом.

– Прискорбно, – вздохнул Виктор. – То есть, я хотел сказать, похвально. В любом случае было очень приятно с вами познакомиться. Если возникнет малейшая процессуальная необходимость в нашей встрече, звоните… Успехов!

– Всего доброго!

18

Выбравшись из машины, Логинов проводил «Мазду» задумчивым взглядом и побрел к подъезду Лубянки. Огромное здание, принадлежавшее до революции страховому обществу «Россия», несмотря на конец рабочего дня, жило своей обычной жизнью.

Едва Логинов успел показать свой пропуск и поднялся на полпролета лестницы, как на поясе у него затрепыхался в режиме вибрации мобильник. Звонил капитан Горов, работавший в группе по «киндерсюрпризу».

– Шеф, с вас бутылка кефира!

– Обезжиренного? – в тон капитану ответил Логинов.

– Да, но с мюслями.

– Бр-р! Какая гадость! – передернул плечами Виктор. – Ну?

– Докладываю. Партизан, заложивший самодельное взрывное устройство на обочине правительственной трассы номер один, доставлен нами в районное отделение ФСБ. Своих незаконных действий не отрицает, но в содеянном не раскаивается. Вы будете смеяться, но зовут его Олег Кошевой. Как знаменитого подпольщика из «Молодой гвардии».

– Это точно он? Ошибка исключена?

– Абсолютно!

– И как вы его так быстро вычислили?

– Благодаря вашему гениальному чутью, шеф. Металлическая емкость, которую он начинил самодельной взрывчаткой, оказалась аналогична тем, что он три дня назад сдал в пункт приема металлолома. Через приемщика мы на него и вышли. Этот Олег Кошевой его постоянный клиент. Профессиональный сдатчик вторсырья, можно сказать.

– Молодцы!

– Служим России! Какие будут указания?

– Ждите. Часа через полтора подвезу следователя.

– Понял. Конец связи.

Легко взбежав на свой этаж, словно и не было муторного дня, Виктор позвонил по внутреннему телефону Максимову.

– Это Логинов, Валерий Иванович! С вас следователь, машина и бутылка коньяку!

– А стакана тебе на нужно?

– Стакан сами найдем. «Киндерсюрпризник» задержан и брошен в застенки районного отдела ФСБ.

– Ну слава богу! Ошибка исключена?

– Насколько я понимаю, вещдоки реальные.

– Ну тогда жди. Я уже связываюсь со следствием…

Выехали через полчаса с экспертом и оператором с видеокамерой. Следователь, сильно пожилой мужчина, пришедший в КГБ еще при советской власти в годы «застоя» и чудом переживший все пертурбации «конторы», к необходимости проведения следственных действий на ночь глядя отнесся с философским спокойствием.

– История повторяется в фарсе, – сказал он, когда «Волга» с микроавтобусом тронулись и влились в поток машин.

– В смысле? – повернулся к нему Виктор.

– Ну как же! В годы войны Олег Кошевой с товарищами-подпольщиками в Краснодоне боролся с фашистами. А шестьдесят лет спустя его тезка и в некотором роде потомок ставит в Подмосковье мины-ловушки на своих же соотечественников. Цикл замкнулся… – Далее следователь плавно перешел к секариям и остановился уже на библейских временах. – А ведь Пасха, Виктор Павлович, в своем первоначальном виде – это не что иное, как празднование годовщины самого знаменитого террористического акта в истории. Традиция эта восходит к временам Древнего Египта. Фараоны поработили иудеев и угнали их в рабство. И тогда, если верить Библии, чтобы вынудить освободить их, Иегова решил уничтожить всех египетских младенцев. А чтобы не вышло путаницы, велел отметить жилища с иудейскими младенцами специальным знаком. В переводе «пасха» ведь означает что-то вроде «прохождения мимо». В том смысле, что бог не убивал младенцев в помеченных жилищах… Так что Пасха – это еще тот праздничек.

Логинов был немного удивлен такой трактовкой, но спорить не стал. Просто посмотрел на следователя и улыбнулся:

– Не боитесь, что на вас Синод РПЦ наложит проклятие?

– На нас на всех, Виктор Павлович, наложили проклятие. Еще в 91-м году. Ерунда все это…

«Киндертеррорист» оказался испитым детиной лет двадцати трех. Образ жизни он вел приближенный к бомжевому и во всех своих бедах винил евреев. Факта установки плаката и СВУ он не отрицал, так что вскоре работа по закреплению улик закипела.

Виктору заниматься было особо нечем, но и уехать, как руководитель оперативной группы, он не мог. В конце концов капитан Горов раздобыл где-то бутылку, и они втроем с третьим членом группы, старшим лейтенанантом Аникеевым, обмыли успех в микроавтобусе на обочине правительственной трассы.

Следователь за окном «снимал кино» с Олегом Кошевым в главной роли. Террорист в подробностях рассказывал и показывал перед камерой, как он устанавливал плакат и СВУ.

На обратном пути в Москву Логинов отзвонился Максимову. Несмотря на позднее время, тот был еще на работе. Доложив генералу обо всем, Виктор сказал:

– Я хочу назавтра отгул взять, Валерий Иванович. Отоспаться надо, в порядок себя привести. Хорошо?

– Ладно, Логинов, отдыхай. Заслужил…

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26 
Рейтинг@Mail.ru