Максим Ладо
Одуванчик

Одуванчик

В этой истории не стоит ни чему верить… Ни одному факту, ни одному суждению, ни одному персонажу, кроме, пожалуй, Одуванчика…

Автор испытывает искреннюю симпатию ко всем персонажам, представленным в пьесе, кроме, пожалуй, Одуванчика…

Сквозь объектив веб – камеры видна длинная, прямоугольная комната… У дальней стены стоит деревянная кровать, на ней, укрывшись одеялом с головой, спит Алик… Слева окно… На подоконнике стоит граненый стакан, доверху заполненный землей, в нем спит одуванчик… Раннее утро… На экране компьютера, в отдельном окошечке, появляется известная телеведущая Екатерина Стриженова… Она, как всегда обворожительна, сидит в небесно-голубой студии и зачитывает последние новости…

Стриженова: – Доброе утро, друзья… Сегодня – пять тысяч четыреста семьдесят пятый день, как все до единого жители земли ушли на добровольную самоизоляцию… Потрясший человечество, вирус OSVI-13 унес жизни половины населения нашей планеты… Ему на смену, из южномонгольских степей пришел новый враг… Вирус YASSER-77, разносимый атлантическим антициклоном, поразил двадцать процентов выживших… Вслед за ними, смертоносная бактерия VID – 35, которая, как уже установлено, появилась на свет в результате таяния ледников, уничтожила YASSER – 77… К этому моменту, OSVI -13, мутировавший в теле галапагосской черепахи, пронесся по нашей измученной планете второй, более сокрушительной волной и мог бы уничтожить человечество в целом, если бы на горизонте не появился новый смертельно опасный вирус JT – 24, погубивший все известные человеку вирусы и бактерии… В том числе, чайный гриб… На данный момент, JT – 24, начинающий ослабевать с приходом тепла, которое, в свою очередь, является следствием ускорения процесса глобального потепления, отступает под натиском новых вирусов животного происхождения, бушующих по всему миру…

Алик медленно встает, берет с подоконника стакан с одуванчиком, подходит к экрану компьютера так, чтобы не попадать в объектив камеры…

Алик: – (заговорщическим шепотом) Катя…

Стриженова: – (продолжает) Государство приняло новые меры по поддержке пострадавших от вирусной атаки… Все находящиеся на изоляции…

Алик: – (прежним шепотом) Катя, это я… (одуванчик он прячет за спиной)

Стриженова: – (продолжает) … граждане… Получат новые льготы… В качестве компенсации, каждый самоизолированный получит двести гигабайт мобильного интернета от своего оператора связи… Это стало возможным в результате…

Алик: – (шепчет) Ка-а-тя…

Стриженова: – … соглашения правительства…

Алик: – (шепчет) Ка-тю-ша-а-а-а…

Стриженова: – (отрывается от текста) Алик, я работаю, ты не понимаешь???

Алик: – Прости, прости… Ну, я соскучился…

Стриженова: – Я тоже соскучилась… Зайчонок…

Алик: – (показывает ей одуванчик) Это тебе…

Стриженова: – Мне? Как это мило… Спасибо… Пупсик… А, что это?

Алик: – Одуванчик…

Стриженова: – Кто?

Алик: – Одуванчик… Неужели не помнишь?

Стриженова: – Не припоминаю… Малыш…

Алик: – Неужели ты не помнишь? Тогда, давно, они росли абсолютно везде… В каждом палисаднике… Весной, они первые высыпали на улицы…

Стриженова: – Это цветы?

Алик: – Да…

Стриженова: – Не припоминаю… Кисуль… Я люблю розы, лилии, ирисы…

Алик: – Это другие цветы, Катя… Серьезные, большие, важные… А, одуванчик – он не такой… Он – беспечный, необязательный… И, он везде… Понимаешь, Катя?

Стриженова: – (настороженно) Ты его купил?

Алик: – Нет, он вырос…

Стриженова: – Как, вырос?

Алик: – Я нашел на окне парашютик…

Стриженова: – Что ты нашел?

Алик: – Парашютик… Когда одуванчики отцветают, они превращаются в такие пушистые шарики… Хрупкие и легкие… В каждом цветке, целое множество таких крошечных парашютиков, и на каждом легкое семечко… Когда дует ветер, они разлетаются по всему свету и там вырастают новые одуванчики…

Стриженова: – И ты нашел это на своем окне?

Алик: – Да…

Стриженова: – Ты уверен, что он не инфицирован? Алик, ты ведешь себя слишком беспечно… Немедленно выброси в окно эту гадость… И обработай там все антисептиком…

Алик: – Не надо, Катя… Он не заразный…

Стриженова: – Мне пора… Будь осторожен, мой… Носорожек…

Стриженова пропадает…

Алик медленно идет с одуванчиком к окну… На экране появляется известный телеведущий Владимир Соловьев, в расстегнутом френче… Он растрепан, взволнован, путается в падежах и сыплет запятыми…

Соловьев: – Алик!!! Алик!!! Ты слышал последнее выступление этого гадины??? Иуда!!! Этот мерзавец… Иуда… Алешенька – кыштымский карлик, Навальный… Паразит, паразит, Алик, ну, паразит!!! Он называет меня вруном и орудием политической пропаганды… Алик… Это, ведь, не правда!!! Да, иногда мое мнение совпадает с официальным курсом… Но, ведь, не всегда… Это – совпадение… Алик, хочешь скажу?

Алик: – Не надо, Володя…

Соловьев: – Нет, я скажу…

Алик: – Не нужно…

Соловьев: – Нет, нужно… Нужно… Никто не верит… А, я докажу… Всем… И тебе и ему…

Алик: – Не стоит, Володя… Помнишь же, что было в прошлый раз…

Соловьев: – Тогда я грибами отравился…

Алик: – Вова, от грибов так не тошнит… Не нужно рисковать своим здоровьем…

Соловьев: – Нет, я должен сказать…

Алик: – Володя…

Соловьев: – Не останавливай меня…

Алик: – Не надо, Вова…

Соловьев: – Я……….

Алик: – Нет…

Соловьев: – НЕДОВАЛЕН……….

Алик: – Вова!

Соловьев: – ВЛАСТЬЮ…. (его тошнит, он убегает)

Алик ставит одуванчик на подоконник, идет к своей кровати, ложится…

На экране появляется известный правозащитник Алексей Навальный в сером костюме… Он строен, весьма причесан, чересчур воспитан… Похож на примерного внука, какой-нибудь, порядочной бабушки…

Навальный: – Юстас, Юстас, я Алекс!

Алик: – (поднимается) А, это ты?

Навальный: – Доставай из закромов… У тебя, наверняка, есть там… Нужно кое-что отметить…

Алик: – Леша, мне бы очень не хотелось сейчас пить…

Навальный: – Алик, надо… Есть повод…

Алик: – Какой?

Навальный: – Отметим мой триумф… Нам удалось ломануть ссылку на конференцию, где заседал кабинет министров… Надеялся встретить там Самого… Не повезло… Пустяки, встретимся в другой раз… Но у этих пеликанов, я шороху навел… Ты бы видел, Алик, с какими круглыми глазами они меня встретили… Пока меня не забанили все им высказал… Все, что о них думаю… Алик, я был на высоте… Знаешь, как я начал?

Алик: – Как?

Навальный: – Что, говорю, заседаете на удаленке? А, вы и раньше не были близки к народу!!! Неплохо?

Алик: – Да… Молодец…

Навальный: – Короче, двинул им ультиматум… Или они, в сорок восемь часов, выплачивают всем пострадавшим компенсацию из стабилизационного фонда, или я, нахрен, объявляю голодовку… Думаю, они труханули…

Алик: – Леша, если ты помрешь с голоду, они будут, только рады…

Навальный: – Ты думаешь, я всерьез, буду соблюдать голодовку? Как жрал до этого, так и буду жрать… Они, все равно, ни как, не проверят… Самоизоляция…

Алик: – Тогда, зачем это все?

Навальный: – Ты не понимаешь… Припугнуть… Я им нужен… Любой власти необходима оппозиция… Для ощущения собственной состоятельности… Еще древние говорили: Собака лает – караван идет… Как думаешь, что – причина, а, что – следствие…? По их пониманию, собака лает потому, что караван идет… А, по – моему, караван только потому и идет, что лает собака… Некоторые из них это понимают… Ты наливай, наливай…

Алик: – Леша, честное слово… Мне бы очень не хотелось… У меня вечером свидание…

Навальный: – Да ты что!!! Я смотрю, вы, гражданин, на самоизоляции время зря не теряете… Давай, колись, кто она…

Алик: – Не скажу…

Навальный: – Романтик… Ладно, сам угадаю… Собчак? Нет… Не в твоем вкусе… И не в моем… Позиция ее мне не нравиться… Хотя, она так часто меняет позиции… Может на это ее режиссеришка и клюнул… Понимаешь, о чем я?

Алик: – Пошляк…

Навальный: – Значит, не Собчак… Наливай… Продолжим… Пугачева – старая, для Ивлеевой у тебя глаза не слишком прозрачные… Да, и зачем тебе баба, которая тебя перепьет? Дальше… Катю Клэп, Марьяну Ро и Элли Ди ты, попросту не знаешь… Ты, должно быть думаешь – это персонажи диснеевского мультфильма… Ладно, сдаюсь… Подсказку? Одну?

Алик: – Хорошо…

Навальный: – Это мужчина…?

Алик: – Леша!

Навальный: – Шучу… Хотя, вполне одобряю однополые отношения… В отличие от этого проправительственного хлыща… Ты знаешь, что даже в животном мире…

Алик: – Знаю… Ты уже говорил…

Навальный: – Кстати, этот к тебе заходил?

Алик: – Заходил…

Навальный: – Ты поосторожней с ним… Им, там наверху, не нужно, чтобы ты думал своей головой…

Алик: – Знаешь, Леша, порой мне кажется, что и мне самому это не очень нужно…

Навальный: – Не разочаровывай меня, Алик… Я очень рассчитываю на тебя… В нашей будущей борьбе, кроме тебя, мне больше не на кого положиться…

Алик: – Леша, я не хочу ни с кем бороться… Я хочу разговаривать с друзьями о пустяках, пить вино и смотреть плохие, желательно, западные фильмы… И, только со счастливым концом…

Навальный: – Ты рассуждаешь, как обыватель… Помни… Ты… Я… И наша борьба…

Алик: – Леша…

Навальный: – Все… Бывай… Боец невидимого фронта…

Навальный исчезает… Алик идет к своей кровати, вспыхивает экран, появляется известный телеведущий Владимир Соловьев… Плечистый и крепкий, похож на пробник Сталина…

Соловьев: – Алик, надевай штаны… Тебе сейчас Сам звонить будет…

Алик: – (растерян) Зачем?

Соловьев: – Хочет узнать твое мнение … Ему важно…

Алик: – Я сейчас не могу, я не одет…

Соловьев: – Оденься…

Алик: – У меня штанов нет …

Соловьев: – Это ничего, он мужик простой… Вы подружитесь…

Алик: – Володя, может не надо?

Соловьев: – Ну ка, прекрати… Прекрати… Ты понимаешь, кто тебе будет звонить…? Соберись, ничего не бойся… Скажи Ему прямо в лицо, все, что думаешь… Как на духу… Все… До связи… (пауза) С Богом…

Соловьев, перекрестив Алика, исчезает… На экране видны сигналы входящего видео звонка… Алик долго смотрит на кнопку приема вызова, медленно пятится к своей кровати, ложится, укрывшись с головой одеялом… Звонок прекращается и, почти мгновенно, на экране появляется известный телеведущий Владимир Соловьев… Он в белом кимоно, растрепан, взволнован… На левой щеке румянится след от пощечины…

Соловьев: – Алик, сволоч!!! Вылезай, я тебя вижу… Подлец, ты меня подставил!!! Гадина!!! Гадина ты!!! Мне из-за тебя такой нагоняй там устроили… Ты почему Ему не ответил???

Алик: – (виновато) Вова, ты прости меня… Но, не нужно было… Я, правда, не знаю, о чем мне с Ним говорить…

Соловьев: – Балда, я же предупредил, говори все, что думаешь… Как на духу…

Алик: – В этом-то все и дело… Я, вряд ли, что-то по этому поводу думаю… Мне, вообще, стало довольно трудно о чем-то думать… Вот, меня изолировали… Кажется… Но, ведь, меня не изолировали… Вы все от меня, чего-то хотите, все, куда-то тащите, к чему-то побуждаете… А, от чего, тогда, меня изолировали? От меня самого? У меня ни осталось и минуты, чтобы побыть самим собой… Я все свое время трачу на вас и ваши проблемы, катастрофы… А, я хочу вернуться в те времена, когда все, что меня беспокоило, это то, что мой левый ботинок сильно натирал мою левую ногу… Я не хочу думать в масштабах человечества, расы, нации… Я хочу выдавить прыщ и чувствовать, что день прожил не зря…

Соловьев: – (после паузы) Скотина… (исчезает)

Алик некоторую вечность сидит перед компьютером, поднимается… На экране появляется известный правозащитник Алексей Навальный…

Навальный: – Все рефлексируешь?

Алик: – Мне сейчас Сам звонил…

Навальный: – Да ну!!! И чего??? Ты с ним говорил???

Алик: – Нет… Я испугался…

Навальный: – Ну, может и к лучшему… (пауза) А, у тебя Его контактов, случайно, не осталось?

Алик: – Тебе зачем?

Навальный: – Ну, не знаю… Позвоню, гадостей наговорю…

Алик: – Для чего? Он, говорят, мужик-то не плохой?

Навальный: – Кто говорит? Этот? Соловей его сладкоголосый? Ты, уши-то, не развешивай… Помни… Ты… Я… И наша борьба… А, контакты, впредь, записывай… (поет Марсельезу, исчезает)

На экране появляется известный телеведущий Владимир Соловьев… Френч аккуратно застегнут, волосы причесаны, левая щека припудрена…

Соловьев: – Алик… Он выражает глубочайшее сожаление, что вам не удалось поговорить лично, шлет тебе привет и бутылку бренди… Ты любишь бренди…?

Алик: – Люблю…

Соловьев: – Открой бар… У тебя же есть бар? У всех, сейчас, есть бар…

Алик: – Есть…

Соловьев: – Открывай…

Алик подходит к небольшому шкафчику…

Соловьев: – Найди там бренди… Бери самый лучший, не стесняйся…

Алик достает бутылку бренди…

Соловьев: – Покажи?

Алик демонстрирует в камеру этикетку…

Соловьев: – О, это, действительно, прекрасный бренди… Открывай и пей за Его здоровье… Это подарок…

Алик, долго, растерянно, смотрит на бутылку…

Алик: – Я же, сам купил эту бутылку два года назад… На Новый Год, по распродаже… Санэпидем доставкой… Как-то, не похоже это на подарок…

Соловьев: – Какой ты, все-таки, мелочный… Тебе нужно избавляться от этой мещанской философии… Нам всем нужно… Ну, ты же не будешь отрицать, что все, что ты имеешь и, когда-либо имел… И два, и три, и четыре года назад… И, даже, в самом раннем детстве… Ты же не будешь отрицать, что все это ты получил от своего Государства???

Алик: – Не буду…

Соловьев: – Вот и умница… Напейся… Устрой себе праздник… Чего-чего, а подарки Он делать умеет… Завидую… Искренне… Завидую… Все… Бывай…

Алик ставит перед компьютером небольшой столик, заранее накрытый белой скатертью… Бутылку «подарочного» бренди, скромным обелиском водружает посередине… Выносит тарелки, приборы и большую кастрюлю… Одевается еще в пару предметов гардероба, садится за стол, ждет… На экране появляется известная телеведущая Екатерина Стриженова в вечернем платье, с умеренным вырезом…

Стриженова: – Что у нас сегодня на ужин?

Алик: – Я приготовил гречку с морковкой и луком, как ты любишь…

Стриженова: – Спасибо, мой… Хомячок… Мне очень приятно, но, у меня салат с киноа и лососем и немного орехов… Скоро перестану помещаться в экран… Правда, я у тебя жирная свинка…?

Алик: – Ты прекрасно выглядишь…

Стриженова: – Просто, ты меня любишь…

Алик: – Тебя все любят… Вся страна любуется тобой…

Стриженова: – А, я, всегда, думаю только о тебе…

Алик: – Даже, когда работаешь…?

Стриженова: – Даже, когда работаю… Я говорю: «Граждане», и представляю тебя… Я говорю: «Россияне», и вижу твое лицо… Я говорю: «Сообща», «В едином порыве», «Общенациональный», «Всероссийский», и представляю Нас… Тебя и меня…

Алик: – Катя, я люблю тебя…

Стриженова: – Спокойной ночи…

Они убирают со стола… Раздеваются и укладываются в кровать… Каждый в свою… Долгая пауза…

Алик: – (шепотом) Кать… Катя…

Стриженова: – Что?

Алик: – Ты спишь?

Стриженова: – Нет, мой… Совенок…

Алик: – Я все время думаю, когда это заточение закончится, как я тебя найду?

Стриженова: – А, разве, тебе плохо со мной? Здесь… Сейчас…

Алик: – Очень… Очень хорошо… Просто, это совсем не то… Я не могу взять тебя за руку, не могу повести тебя в кино… Не могу…

Стриженова: – Что?

Алик: – Поцеловать тебя в темноте, без разрешения… И, даже, не могу получить за это пощечину…

Стриженова: – Алик, людям запрещено, даже при крайней необходимости, приближаться друг к другу меньше чем, на четыре метра…

Алик: – Но, ведь, когда-то это закончится…

Стриженова: – Не знаю… Я не думаю об этом…

Алик: – А, я думаю, постоянно…

Стриженова: – Алик, сейчас для всего человечества, первейшая задача – побороть этого невидимого и кровожадного врага… И, общими усилиями, когда ни будь, быть может, нам удастся вернуться к прежней жизни… Но и она уже не будет прежней, беспечной жизнью… Мы будем помнить цену, которую за нее заплатили… Каждый из нас… Каждый из оставшихся… Мы должны помнить об ответственности… А ты, мой… Мышонок… В своих мыслях ведешь себя крайне безответственно…

Алик: – Катя, я так давно и, так ответственно стараюсь быть ответственным… Можно мне, хотя бы в мыслях, хотя бы в мечтах, хоть иногда, пошалить…? Побыть безответственным, беспечным… Клянусь, только в мыслях?

Стриженова: – Хорошо, в мыслях – можно… Какое счастье, что никто, кроме меня, тебя не слышит…

Алик: – Вот и замечательно!!! Пусть все идут к черту!!! Мне плевать на всех остальных!!! Это было очень безответственно?

Стриженова: – Вопиюще…

Алик: – Представь… Я приезжаю к тебе поздно ночью… На общественном транспорте… Без респиратора… И позабыв санитайзер в другой сумке… Каково?

Стриженова: – Ты – безумец…

Алик: – Я вхожу в твою парадную… Мне всегда нравилось слово парадная… У тебя же есть парадная?

Стриженова: – Нет, у меня дом…

Алик: – Прекрасно… Я стучу в твою дверь…

Стриженова: – Лучше позвонить…

Алик: – Нет… Я хочу стучать… Можно? Буду колошматить, что есть силы… Руками и ногами…

Стриженова: – А я? Я могу испугаться…

Алик: – Нет… Ты уже будешь знать, что это я… Я же предупредил тебя сейчас…

Стриженова: – Ты обещал, что это будет только в мыслях…?

Алик: – Только в мыслях… Не бойся… Открывай…

Стриженова: – Хорошо… Открываю…

Алик: – Я не прохожу в ванную комнату… Даже и не думаю мыть руки…

Стриженова: – (почти кричит) Нет!!!

Алик: – Да…

Стриженова: – (в ужасе) Нет!!! Не подходи!!!

Алик: – Я подхватываю тебя, легкую, как парашютик одуванчика, на руки и уношу в неизвестном направлении…

Стриженова: – А, муж???

Алик: – Он поймет…

Стриженова: – А, направление неизвестно только мне?

Алик: – И мне… Безответственно?

Стриженова: – Безумно!!!

Алик: – Беспечно!!!

Стриженова: – Ты – преступник…

Алик: – Мы…

Стриженова: – А дальше?

Алик: – Дальше? Мы будем пересекать все возможные границы… Просто, для того, чтобы их пересекать… Мы будем разговаривать с каждым встречным, пить из одного стакана и целоваться… А, потом…

Стриженова: – (прерывая его) Через две недели почувствуем первые симптомы и, вскоре, умрем…

Алик: – Нет, Катя… Это скучно и предсказуемо… В худшем случае, горстка охотников за головами расстреляет наш FORD V-8 на пустынной дороге, где-то в штате Луизиана…

Стриженова: – Нет, Алик… Все будет скучно и предсказуемо… (она откидывается на подушку и отворачивается)

Пауза…

Алик: – Катя…

Стриженова: – Перестань… Мне нужно выспаться…

Екатерина Стриженова исчезает…

Алик: – (один) А, мне, так хочется, поскорее проснуться…

Ночь… Алик долго глядит на одуванчик, одуванчик долго глядит в окно… На экране появляется известный телеведущий Владимир Соловьев, в солдатском исподнем… Вглядывается в темноту комнаты…

Соловьев: – (громким шепотом) Алик!!! Алик, спишь?

Алик: – Нет… Привет…

Соловьев: – Если спишь, могу заскочить завтра…?

Алик: – Не сплю…

Соловьев: – Точно?

Алик: – Точно…

Соловьев: – Просто, если ты…

Алик: – Я не сплю, Володя… Говори, чего хотел?

Соловьев: – (присаживается перед экраном) Не спится… Хотелось человеческий голос услышать…

Алик: – А ты их еще не наслушался? Я каждый день смотрю твою программу… Вас там, так много, все кричат, спорят о чем-то…

Соловьев: – Разве, это люди? Так… Функции… Знаешь, я делю их на две группы… Одних называю «ДаДаметы», других – «НетНетологи» … Первые говорят: Да, да, вы в корне не правы… Другие: Нет, я с вами абсолютно согласен… В целом, получается отборная, дистиллированная, болтовня, без малейшей надежды получить (сделать), хоть какое-то, умозаключение… А, когда их понесет… Хоть выпрыгивай в форточку, на полном ходу… ДаДаметр и НетНетограф зашкаливают… Выпьем?

Алик: – Я не против… (достает из бара бутылку)

Соловьев: – У тебя что?

Алик: – Коньяк…

Соловьев: – О!!! И у меня коньяк… Твоему сколько звездочек…

Алик: – Моему – пять…

Соловьев: – И моему – пять… Думаю, подружатся… Наливай…

Они выпивают и замирают в ренессансных позах… Пауза…

Соловьев: – Эх, Алик!!! Знаешь, как хочется, иногда, бросить все… Уехать, куда ни будь, в глубинку… Подальше от людских глаз… Встать поутру, позавтракать молодой спаржей, послать Фредо на рынок за свежими лангустинами, открыть бутылочку Реми Мартин Луи тринадцатый, выйти на балкон и полдня смотреть на величественные арки Аква Феличе… Испытывая робость и благоговение… (пауза) Кстати, я никогда не спрашивал, а ты до карантина кем был?