Она ударила бурей прямо в лицо,
Закрыла его ржавой водой,
Она забыла сказать "постой",
А я забыл сказать "изволь"
Боже, я смываю руками всю грязь,
Что оставили эти дни.
Боже, я стираю руками всю дрянь,
Что знали лишь мы.
Я знаю,
Все проходит
И обиды, и плачи
Я знаю,
Все проходит
И скандалы, и драки
Лишь она из башки не уходит иначе…
Иначе, уходит любовь с ее плачем
Лишь она мне покой не подарит, зараза.
Зараза, полюбившая меня так внезапно
Пускай, не страшно
Я знаю, знаю, что сделаю до конца.
Зачеркну последние Строчки о счастье, что ей тогда написал.
Возьму все чувства в кулак и к черту брошу на дно того чёрного мужика,
Который когда-то умел любить не только себя,
Но и тех, кто называл его алкашом, драчуном и шутом без гроша.
Черный человек, вы часто слышали эти слова…
Но вот, как ни странно, он дошёл и до меня.
Слова съедают не только такого я
Черствого сухаря,
Не только тебя,
Полюбившую бездну синего моря.
Слова съедают всех до конца,
Даже того чёрного мужика,
Умершего терпеть обиду твоего укола.
И я ухожу не навсегда,
Я ухожу на два шага внутрь себя,
Чтобы потом всем рассказать, кто такой человек, как я.