Макс Вальтер
Жажда II
Глава 1. Ну и ночка
– Ну, всё, мы закончили?
– Не совсем.
– Так чего молчишь, спрашивай.
– Даже не знаю, с чего начать… Почему ты не стала такой, как они? И чем он питается, если без крови не может?
– Ты его что, за столом с нами ни разу не видел?
– Света!
– Я его кормлю.
– Грудью?
– Ну ты дурак, что ли? Вот… – девушка оголила запястье левой руки, на котором отчётливо виднелись следы, множественных проколов.
Они не нарывали, как по идее должно быть после укуса, да и при частом проникновении через кожу инородных тел. Не обратились грубыми шрамами, а выглядели так, словно девушка на асфальте растянулась, притом не ранее как неделю назад. Раны покрыты коркой, того и гляди, скоро начнут отшелушиваться.
– Когда?
– Что когда?
– Сколько раз его нужно так кормить?
– Примерно глоток в сутки. Обычно вечером, перед сном. Он очень этого стесняется.
– Ебать, я бы тоже стеснялся, да за такое нам в первом же городе голову отрежут, притом, всем троим. А почему оно так быстро заживает, это из-за крови того Странного? – я упорно отказывался верить в то, что это мой друг Лёха, а по имени отчеству всяких уродов называть не собирался.
– Я вообще вначале подумала, что он меня СПИДом заразить хочет?
– Мы сейчас не о тебе говорим.
– А ты, смотрю, обо мне вообще знать ничего не хочешь, да?!
– Я тебе не муж, поняла? Перестань тявкать, просто объясни мне, как быть, если у тебя в очередной раз мозги откажут или снова захочется сдохнуть где-нибудь на полу в магазине.
– В смысле?! Я, вообще-то, для тебя старалась.
– А я просил?!
– Ладно, – слегка остыла она и продолжила. – Один раз в день ему достаточно.
– Раз в день один глоток… Да как он тебя не высушил ещё, за всё это время?!
– Понятия не имею, раны тоже быстро заживают, к утру от них и следа уже не останется.
– Стоп, подожди, а почему же всё-таки ты не…
– Стала злой? – закончила она фразу за меня.
– Ну…
– Без понятия, – пожала плечами та. – Может, потому, что он мой сын, может, он просто другой.
– Нет, то, что он отличается, это я и сам прекрасно вижу. Что же делать-то?
– Я думала, мы уже решили.
– Со Старым да, но как мне-то теперь, а?
– Да что изменилось, а? Мы разве другими людьми после этого стали?
– Ты сама как думаешь? Один из вас вообще не пойми кто.
– Ну ты и козёл, – обиженно бросила Света.
– Тоже мне открытие века! – ухмыльнулся я.
– Ой, да пошёл ты, – совершенно спокойным голосом добавила она и пошла за Максом.
Выяснил я, конечно, много, но далеко не всё, что хотел. А главное – теперь возникло ещё больше вопросов. Основной из них: «А нахрен мне вообще всё это нужно?» Может быть, послать их обоих нахер и свалить в туман? Пусть сами разбираются со своими проблемами. У меня вот их тоже хватает, я же не лезу ни к кому, варюсь как-то потихоньку. Так ведь Старый всё равно с меня с живого не слезет, так и продолжит гонять всюду, где отыщет. Ну, допустим, мы его потеряем, сейчас это не редкость: был человек, да весь вышел. Да достаточно ночью за стенами на уродов нарваться и всё, здравствуй новая жизнь, ты уже на чужой стороне. А уж сколько лихих людей по округе шастает… Так что с этим вопросом, скорее всего, проблем не предвидится, главное – живым никого не оставить.
Но что потом? Что делать дальше? Бросить их и продолжить выживать самостоятельно? Или идти до конца, до самого победного? А он вообще существует, конец тот самый, или наступает только вместе с закатом жизни?
Жизнь она вообще, как старый дом, что достался в наследство от бабушки. Строишь его, ремонтируешь, то фундамент поправишь, то крышу, даже стены кирпичом по кругу, а он всё равно в каком-нибудь соседнем месте развалится. Вот так и затыкаешь течь в плотине пальцами, и свободных остаётся с каждым разом всё меньше, а ты вот так смотришь, бац, и новая трещина пошла, прямо перед самым носом. И хорошо, если там чистая вода побежала, а не сплошной поток дерьма. Только чаще бывает именно последнее.
Так до какого конца мне идти и как вообще его определить? Ведь когда позади грохочет лавина, хрен остановишься. Вот оно и получается, что выход всегда один – смерть, да и то не факт. А я не хочу подыхать, притом, как бы хреново порой ни жилось.
Выходит, что выбор это иллюзия, свобода – мнимая величина. Но ведь и это неправда, я же могу просто перестать бороться, сесть вот так на бордюр и идите все лесом, да сразу в баню. А значит, прав был артист Панин, в фильме «Бой с тенью», как он там говорил: «Безвыходных ситуаций не бывает, есть неприятные решения», кажется? Так вот, пожалуй, с этого конца и начнём. Нет смысла забивать себе голову всеми этими философскими вопросами.
Завтра в путь, как доберёмся до Ростова-на-Дону, постараюсь добиться аудиенции у Старого, на интимный, так сказать, разговор. А уже, исходя из дополнительной информации, и будем принимать дальнейшие решения. В любом случае теперь без этого никуда. Никого я не брошу, это уже понятно, а значит, придётся разбираться во всём этом дерьме. А может быть, где-то выше действительно оно попадает в специальную книгу. Глядишь, зачтётся. Например: газ немного под котлом убавят или маслица на жаровню плеснут, чтоб шкура не пригорала.
А Светка действительно обиделась. Уже второй час от смены прошёл, а она так и не явилась. Лежит теперь, всякую херню про меня думает, женщины они ведь без этого не могут. Будет ведь себя изнутри жрать, накручивать, что-то додумывать в нужных местах. Не удивлюсь, если она меня уже убила раз двадцать, в мыслях, естественно. А ведь я даже знаю, что она не спит, слишком часто ворочается. Такое всегда, если в голове что-то крутится. Я бы тоже вряд ли сейчас уснуть смог, но мне и нельзя – дежурство.
– Блядь! – я резко подскочил с подоконника и бесцеремонно пнул ногой Свету и Макса заодно. – Подъём! Да бегом, блядь!
– Что случилось? – ничего ещё не понимая спросонья, уточнил пацан.
– Бабка облучилась! Вставай, говорю, быстро!
В отличие от сына, Света не спала и переключилась на происходящее в разы быстрее. И пока я с револьвером в руках прислушивался к звукам, что доносились с улицы, она упаковала спальные мешки в наши рюкзаки. На этом всё, мы собраны. Потому как золотое правило выживания: «Будь готов, как пионер!» Все вещи нужно упаковать заранее, чтоб только рюкзак или сумку подхватить и ходу.
– Трое всего, – шёпотом добавил я. – Можно забодать попробовать.
Света коротко кивнула, но в её глазах при этом застыл ужас, панический страх, и я не был уверен, что она сможет адекватно отреагировать. На Макса гораздо больше надежды. А кстати!
– Иди сюда, – поманил я рукой парня. – Ты ведь стрелять умеешь?
И этот тоже кивком подтвердил. Ну что за привычка дурная? В доме темень, глаз коли, а они гривами трясут, если бы не полная луна, от которой сегодня светит, словно на улицах фонари зажгли, нихрена бы не понял.
– Ладно, держи ствол и вон там встань, – я забрал из рук Светланы трофейный пистолет, который мы заполучили ещё в Елатьме при побеге, проверил наличие магазина, а именно, что там патроны с серебром и протянул его Максу. – Стреляешь только после меня, в последнего, кто войдёт, понял?
Тот послушно принял оружие, быстро проверил предохранитель и, слегка оттянув затвор, убедился в присутствии патрона в стволе. Молодец, соображает в разы лучше матери, та просто тряслась с пистолетом, и всё. Пацан спрятался в тёмном углу, мрак полностью скрыл его, словно бы там и нет никого. Лишь глаза на мгновение блеснули в непроницаемой черноте. Хотя, возможно, мне это вообще показалось.
– Так, ты, трясогузка, встань к окну и изображай страх… Ладно, просто сделай так, чтоб тебя сразу видели.
Девушку трясло так, будто я её на лютый мороз в одной ночнушке выгнал, однако она послушно исполнила всё, как я приказал. Видимо, роль жертвы для неё гораздо привычнее, да и срать, лишь бы сработало.
Тем временем троица уродов, не скрываясь, двинула вдоль домов. Они о чём-то громко беседовали, иногда даже ржали. Сквозь закрытую дверь доносились сплошные отголоски и те достаточно приглушённые, слов не разобрать. Но едва они откроют калитку, я сразу это пойму, петли на ней скрипят только в путь, да и третья ступень на крыльце – тоже прекрасный маячок.
Нет, похоже, мимо прошли. Да что им вообще здесь нужно? Глухая деревня, на отшибе и в отдалении от основной трассы, в ней и в лучшие времена людей не видно было, сейчас и подавно. Тогда какого хрена они тут забыли? Не за маком же в крайний дом приехали, к тому же он даже коробочки раскрыл, обсеменился, а значит, с него кайфа не более чем с обыкновенной полыни.
Голоса стихли, но я не расслаблялся – пока не уедет машина, которая освещает фарами всю деревню, с места не сдвинусь. А тем временем снаружи доносился мерный шум двигателя, в остальном гробовая тишина. Как вдруг резкий удар в заднюю дверь заставил меня вздрогнуть. Я едва палец на крючке удержал и быстро перебрался на другую позицию, присел в дверном проёме неподалёку. Надеюсь, Макс догадается продолжать удерживать под прицелом парадный вход, сказать я ему этого уже никак не могу, враги услышат. Так же, как не могу с уверенностью утверждать, что он увидел знак, которым я дал понять, на чём следует сосредоточить внимание.
Следующим шагом стало разбитое окно в спальне. Дверь в неё я оставил открытой, луна как раз смотрит в окна с нужной стороны, а значит, тень на полу я замечу сразу. Света тихонько вскрикнула, когда стекло разлетелось от удара, тем самым дала точное понимание противнику, что в доме есть еда. Макса я не видел, но не менее важно – не слышал. Молодец, пацан, держится очень хорошо. А уроды всё продолжали играть, веселиться.
– Я тебя слышу, – прозвучал вкрадчивый голос снаружи, после которого последовал дружный хохот.
Давайте, ублюдки, веселитесь, теперь я хотя бы понимаю, где кто из вас находится. Двое со стороны чёрного хода и один заходит с парадного. А в следующую секунду раздался одновременный мощный удар по обеим дверям. Почерневшие доски, что фиксировали полотна, жалобно затрещали и, скорее всего, повторного надругательства они уже не выдержат. Я оторвал их от забора через три дома, по линии напротив, ничего более подходящего не нашёл. Но даже будь они свежие, всё равно долго бы не продержались.
Я слегка выбрался из тени и как мог, знаками, показал Светлане, чтобы она подала голос, заманила уродов внутрь. И о чудо, видимо, страх прибавил ей разума.
– Пошли нахуй! – истеричным голосом закричала она. – Убью, не заходите!
– Аха-ха-ха! – раздалось снаружи. – Готовь свою дырку, сучка!
И события в одно мгновение завертелись с невероятной скоростью.
Очередной удар вынес парадную дверь, но за ней никого не оказалось, лишь тень мелькнула, куда-то в сторону. Тут же зазвенело окно в комнате за моей спиной, но это только отвлекающий манёвр, я достаточно плотно заколотил его досками и на то, чтобы избавиться от них, тоже потребуется время. И одновременно с этим звоном хрустнули доски на выходе в сторону сада, полотно влетело внутрь и с грохотом ударилось о стену, после чего отскочило, собираясь вновь закрыться. Как раз в этот самый момент в дом ворвался первый урод, с парадного входа. Грохнул выстрел, вспышка на мгновение выхватила очертание предметов, в том числе и сосредоточенное лицо Макса, а в проёме с глухим стуком упало безжизненное тело.
Но на этом атака не прекратилась, в заднюю дверь ворвался ещё один, а за моей спиной затрещала автоматная очередь, да на весь магазин. Щепки полетели прямо на голову, и если бы я стоял, неминуемо получил несколько пуль в спину. И даже несмотря на это, отвлекающий манёвр сработал, вместо того, чтобы вдавить спуск револьвера, я пригнулся ещё ниже, упустив драгоценный момент. Урод уже во всю прыть нёсся ко мне, и я понимал, что вряд ли успею его поразить.
Очень сильно помог Макс, который вместо стрельбы, выхватил из пояса один из моих ножей, размахнулся и метнул его в урода. И надо же, угодил прямо в висок, загнав при этом на пару сантиметров. Хоть рана и не смертельна, однако злого вмиг повело в сторону, а мне этого оказалось достаточно, чтобы дважды вдавить спуск. Обе пули угодили ему в центр груди, после чего он уже всем пластом полетел на пол, сшибая стулья и стол, что попались на его пути.
– Он уходит! – крикнула Света, которая в этот момент выглянула в окно, через узкую щель в досках.
Я, не говоря ни слова, рванул к выходу, уложил руки на перила крыльца и прикрыл один глаз, пытаясь поймать в целик спину урода.
«Бах. Бах», – дважды вдавил спуск и фигура споткнулась. Враг припал к земле, но всё ещё не был повержен. Если успеет извлечь пулю в ближайшие пару минут, то сможет сохранить себе жизнь, а этого допустить нельзя. Потому я рванул следом за всё ещё пытающимся ковылять ублюдком. Калитка с отвратительным визгом отлетела в сторону, и я за пару шагов настиг его. Приличный футбольный пинок в лицо опрокинул злого на спину, я направил пистолет ему в лицо и ещё раз спустил курок.
Всё, бой окончен. Но и оставаться здесь больше небезопасно. Хрен его знает, на какое расстояние мы оповестили округу о своём присутствии. Сейчас подождём немного, достанем из трупов серебро и сразу на лыжи.
– Макс, ты как там? – первым делом спросил я.
– Нормально! – отозвался из дома пацан.
Я присел на корточки перед телом последнего урода и проверил карманы. Ничего особенного, так, всякие побрякушки, да огромный золотой перстень на пальце, вот и все ценности. Только, увы, у нас, у людей, они довольно сильно отличаются. Автомат, конечно, пригодится, обычные патроны бывают нужны не меньше серебряных, так что его за ремень и через плечо. Теперь к машине.
В бардачке пусто, какие-то бумаги, скорее всего, от предыдущего владельца, а вот в заднем кармашке водительского сиденья ценный трофей, в виде двух магазинов к Калашникову. Патрон пятёрка, но это не минус, тем более что ствол под них уже имеется. И больше ничего. Я заглушил двигатель и выключил свет, если всё обойдётся, утром вернусь и разживусь до кучи на бензин.
– Макс, выковыривай пули, если сможешь добраться, – крикнул я в дом и сам занялся тем же.
Одно из попаданий пришлось на поясницу, что как раз и заставило урода приземлиться лицом в землю, так как ноги резко отказали. Можно было не тратить ещё одну. Чёрт, застряла, да так, что из кости не достать, зря только время теряю. А та, что в голову пустил, где-то в земле осталась, вместе с мозгами. Ещё одна вообще в молоко ушла, тоже мне стрелок, хе́ров, с десяти шагов попасть не смог. Пожалуй, пора опять начинать тренироваться, Макс вон с первого выстрела уроду лоб индийским знаком разукрасил.
В земле я свою пулю отыскал быстро, к тому же она испускала слабое шипение, продолжая взаимодействовать с кровью мутанта. Пришлось вытереть её о траву, чтобы как можно меньше серебра успело разложиться. В крови уродов оно тает, словно в кислоте, не быстро, конечно, но суток за двое от пули вообще ничего не останется. При этом очень странно: сам металл становится невероятно холодным, даже инеем покрыться может, если оставить в кровавой лужице минут на десять. Как и почему – мне неинтересно, главное, что от присутствия этого металла в крови, они дохнут, а потому я заберу каждый грамм, до которого смогу докопаться.
Пуля никогда не остаётся целой при попадании даже в мягкие ткани. Её всё равно плющит, а порой вырывает и целые куски, в любом случае, часть фрагментов всегда остаётся в организме. А значит, для того, чтобы окончательно сдохнуть, уродам всё равно хватит. Просто для верности я всегда выжидаю пару минут, это несильно долго, зато знаю наверняка, что противник не ударит в спину. Потому как случаи были. Верить этому или нет, вопрос другой, я предпочитаю подстраховаться.
– Что у тебя? – заглянул я в дом.
– Твои пули достал, парень продемонстрировал их на раскрытой ладони, – А моя где-то в черепе вот у этого осталась.
– Ясно. Ладно, похеру, валить нужно, пока на шум подмога не подошла. Света, хватай рюкзаки?
– Какие?
– Всё! Да шевелись ты!
– Саш, а ты не охуел?! Я, вообще-то, девушка…
– Бегом, блядь, дура! – рявкнул я и выскочил на улицу.
Девушка что-то буркнула вслед, типа: «Сам такой», но всё же увешалась нашей поклажей, едва через дверь смогла протиснуться. Ну ничего, потерпит немного, сейчас из посёлка выберемся, я свой заберу, да и Макс тоже. Пока лучше иметь возможность свободного манёвра, хрен его знает, как там фишка ляжет.
В барабан револьвера уже вставлены новые патроны, а Макс, по сути, имеет ещё полный магазин в запасе, а именно восемь выстрелов. Один я всегда держу в стволе, знаю, небезопасно, но это под каким углом посмотреть. Порой лишняя доля секунды может стать решающей, вот как сегодня, когда Макс спас меня, точным броском ножа.
– Ты почему не стрелял? – вспомнив о произошедшем, спросил его я.
– Ты про нож?
– Нет, бля, про птичек.
– Не ори на моего сына! – тут же встряла в разговор Света.
– Рот закрой, у нас разговор мужской и не имей привычки перебивать, когда я учу его, как нужно правильно делать! – резко переключил я своё раздражение на девушку. – Ты и половины от того, на что он способен, не умеешь. Так что не мешай направлять его навыки в нужное русло.
– Я просто боялся промахнуться, ты на линии огня прям стоял, да и пуля навылет могла пройти. Нож я уже точно с пяти шагов в круг, сантиметра четыре, укладываю.
– Молодец, – похвалил парня я и снова переключился на Свету. – Всё, стоять, давай мой рюкзак, Макс, ты тоже свой забери.
– А мотоцикл там бросим? – снова задала глупый вопрос та.
– Да, утром заберём, сейчас он только мешать будет. Всё, двинули дальше.
Мы углубились в лес, где я старался идти постоянно прямо. Иногда сверялся с компасом, чтобы завтра утром не блуждать среди деревьев в поисках выхода. А потеряться в незнакомом лесу проще некуда, два раза свернул и всё, никогда в жизни на старую тропинку не вернёшься. Так что лучше точно знать своё направление, тем более, ночью, когда нихрена под ногами не видно, не то, что перед собой ориентиры искать. Кроны деревьев слишком плотные, здесь и днём-то достаточно света не бывает, а уж о бледном, лунном и говорить нечего. Фонарь не включал, дабы лишний раз не отсвечивать.
Остановились мы минут через сорок. Всё, достаточно отошли от опасного участка. Если смогут напасть на след, всё равно догонят, до рассвета ещё далеко, а наше человеческое зрение несильно располагает к бегу по тёмному лесу. Я, вообще, дважды чуть голову о ветку не разбил, шишка теперь точно останется, но лучше так, чем глазом напороться.
– Ты как, в темноте хорошо видишь? – отчего-то я вспомнил блеск глаз Макса во мраке, когда он в углу прятался.
– Почти как днём, – ответил он. – Только в чёрно-красных тонах всё…
Парнишка вдруг испугано замолчал и уставился на мать, словно сделал что-то плохое. Страх явно читался на его лице, хотя видел я его, конечно, с большим трудом.
– Ничего, Макс, всё нормально, он знает. На флешке была информация о нашем с тобой исследовании. Помнишь, когда ты ещё маленький был, мы с тобой в Новосибирск ездили?
– Не очень, – покачал головой тот. – Смутно всё. Вроде и со мной было, но всё как в тумане.
– Ладно, вы базарьте, если так хочется, только потише, а я спать, Макс, на стрёме, раз у тебя со зрением полный порядок.
– Принял, – чётко ответил тот. – Если что, будить?
– Ты сам как думаешь? – огрызнулся я и, вытянув спальник из рюкзака, принялся вытаптывать небольшую площадку в траве.
Хорошо, что сейчас не май, иначе проснулись бы все клещами с ног до головы обвешанные. Сейчас тоже опасность есть, однако их уже слишком мало в это время. Насекомые не особо любят холод, ночью так и вообще, будто в спячку впадают. Ну даже если парочка заберётся под одежду – не беда, с утра Светка снимет.
Я подошёл к сосне, которая низко раскинула свои огромные ветви и тяжёлым, охотничьим ножом отсёк от неё несколько лап, выстелил ими втоптанное место, поверх бросил спальник, после чего уже улёгся сам. Макс с матерью и до этого перешли на тихое бормотание, а сейчас и вовсе слышалось лишь их слабое шипение. Вот под него я как-то быстро задремал, можно сказать, вырубился моментально. Видимо, сказалось нервное напряжение, что никак не желало отпускать с того самого момента, как я открыл тот злосчастный документ на планшете.
Глава 2. Смотрим внимательно
Утро пахло дымом. Не знаю у кого как, а у меня на природе никогда долго спать не получается, всегда просыпаюсь с первыми лучами солнца. Стоит лишь стены вокруг выставить, с более или менее годной к проживанию крышей и всё, могу легко продрыхнуть до обеда. В последнее время такое, конечно, не получается из-за ряда причин, но всё же. Я эту особенность ещё в мирной жизни за собой заметил. Выбрались, к примеру, на рыбалку с ночёвкой, знай, после этого отдыха чуть не сутки отсыпаться придётся. От всего лагеря ещё храп стоит, а я уже по заре спиннинг кидаю. Зато стоит договориться о подобном заранее, чтобы часам к четырём на реку приехать, хрен с кровати поднимусь.
Однако сейчас, несмотря на раннее пробуждение, я был далеко не первым: Света уже вовсю что-то кипятила над небольшим костром, Макс мирно сопел в сторонке, закутался в спальник так, что один нос только видно. Оно и неудивительно, ночью температура опустилась градусов до пяти, примерно. Девушка даже у костра сидела, накинув на плечи свой мешок, предварительно расстегнув его до состояния одеяла.
– Привет, – скромно улыбнулась она. – Кофе будешь? Я в доме молотый нашла, представляешь?
– Угу, – буркнул я в ответ и первым делом закурил.
– Угу, что? Будешь, или это вместо «здравствуй»?
– Отвали, а? – хриплым голосом огрызнулся я. – Я не умею говорить с утра пораньше.
– Ой, да пошёл ты… – девушка разозлилась и бросила ложку, которой помешивала горький напиток в котелке.
Я лишь криво ухмыльнулся в ответ, откинул край спального мешка и выбрался наружу. Холод мгновенно окутал ещё не успевшее разогнать кровь тело. Я зябко поёжился и отошёл немного в сторонку, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Зажурчал, попыхивая сигаретой, которую зажал в уголке губ, но всё равно получил порцию дыма в глаз.
– Бля, – тихо выругался я, потирая пальцем раздражённый глаз. – Свет, ты где воду взяла?
– Там родник метрах в пяти, – махнула она рукой в сторону источника. – Что, голос уже прорезался?
– Типа того, – ответил я и направился в указанную сторону.
Почти сразу обнаружил искомое, после чего вернулся обратно за бритвой. За последние дни рожа заросла так, что я на алкаша стал похож, к тому же щетина дико чесалась, что крайне раздражало. Разумеется, бриться холодной водой – то ещё удовольствие, но других условий всё равно нет. Маленький, литровый котелок занят под кофе, а целый, обеденный ждать… Ну его, короче, и так сойдёт. Намылил рожу и с хрустом провёл одноразовым станком, после чего ополоснул его прямо в ручье.
– Ну вот, совсем другое дело, – закончив процедуру, я осмотрел отражение в крохотном зеркале.
Когда вернулся на поляну, Макс уже сидел у костра в позе эмбриона с кружкой кофе в руках.
– А мне? – тут же попросил я.
– А у тебя нос в говне, – огрызнулась Света, но сразу поспешила исправиться, заметив, как я нахмурил брови на шутку. – Не ори, сейчас налью. Завтракать будем или налегке пойдём?
– Не знаю, пока не решил, – пожал я плечами, хлебнул обжигающий кофе и снова закурил. – Сразу, наверное, пойдём, хочу сегодня до Ростова добраться. Там примерно километров четыреста всего, должны успеть. И кстати, у меня для тебя ответственное задание: поищи ночлег километрах в тридцати где-нибудь.
– От Ростова? – видимо, на всякий случай уточнила она.
– Нет, блядь, отсюда! – мгновенно вспылил я.
– А ты чего нервный такой постоянно?
– А чё глупые вопросы задавать?
– Отвали, а? – закончила первой та и над поляной повисла мёртвая тишина.
Осень, природа замирает, готовится к спячке. Хоть пока и солнечно, бабье лето как-никак, однако деревья уже покрылись золотом, особенно берёзы. А значит, холода наступят совсем скоро, вряд ли они будут ровняться на календарь – у природы, в отличие от нас, он свой.
Лес оказался смешанный, наверняка в таком грибов разных – куча. Жаль, сухо слишком, при таком раскладе даже поганку вряд ли найдёшь. Хотя, это с какой стороны посмотреть, всё же ночевать в луже – не самое приятное занятие, уж лучше в сугробе. А ведь скоро и в самом деле зима, стоит озаботиться какой-нибудь берлогой. Лучше, конечно, за стенами, иначе придётся очень туго. Дом, вот так, за здравствуй, не протопишь, для этого минимум несколько часов придётся огонь в печи поддерживать. А день становится всё короче, значит, максимальный переезд упадёт до ста километров в сутки и это в лучшем случае, если получится с колёсами остаться. Нет, я своего красавца так просто не брошу.
Надо будет подумать на досуге, куда лучше всего прибиться. Пристань точно отпадает, её на зиму уберут. Каждый год так делают, чтоб её при ледоходе не поломало. Загоняют в небольшой затон и бросают на всю зиму, потому как теплоход перестаёт уже быть столь безопасным, как на воде. Злые его прошлый год даже спалить пытались, но что-то пошло не так, и слегка закоптились только две нижние каюты. Видимо, огонь попросту задохнулся. Разумеется, Боцман с ребятами быстро всё поправили, но уж не знаю, что они в этом году делать собираются, ведь наверняка уроды попытаются завершить задуманное.
Короче, что так, что эдак, а всё равно не вариант, нужно нечто более надёжное. Может, ближе к западу, там, где у нас большинство мелких поселений? Да, работать придётся где-нибудь в свинарнике, но зато всегда с мясом. Светка дояркой пристроится, да и Максу быстро дело найдут, к кому-нибудь в подмастерье точно сгодится. Скинем Старого с хвоста, назовёмся другими именами, глядишь, сможем зиму пересидеть, а там дальше видно будет. Не исключено, что вообще их там оставлю, да побреду своим путём дальше, себя по жизни искать. Или всё же стерпится, как говорится, слюбится?
Нет, на семью я не претендую. Тепло с ней, уютно, не отрицаю, но… Не хочу я никаких обязательств, вот хоть тресни! По-видимому, ещё тот самый возраст не подошёл, не нагулялся, хотя, что я несу? Не люблю я её, вот в этом вся проблема. Макс перебесится, тем более я ему не отец и ничего, по сути, не должен. М-да, за зиму, конечно, многое может поменяться, вопрос в другом: успеем ли мы до её прихода все дела порешать? А то так станется, что покоя и вовсе не будет, как тогда, по моему переезду в Елатьму. Тоже думал, что всё, вот он мой новый дом, а оно там так закрутилось, что едва гарь пороховая рассеиваться успевала. Сейчас всё иначе, более локально, но судя по всему, наши проблемы только в стартовой позиции, а дальше пока полная неизвестность.
– Ладно, хватит высиживать, – резко поднялся я и выплеснул остатки кофе с гущей в опавшую листву. – Хочу ещё понять, как нас эти твари нашли.
– Может, случайно? – предположил пацан.
– Не верю я в это, они специально к нам ехали, сто процентов даю. Но как и почему – для меня пока загадка, а я всегда начинаю нервничать, если чего-то не понимаю.
– Видимо, ты конкретно тупой, – хрюкнула Света. – Потому что нервничаешь, постоянно.
– Разговорчики, – буркнул я и криво усмехнулся, ведь парировать было нечем.
Собрались быстро, залили водой костёр, ещё раз наполнили пятилитровую бутыль свежей и снова сунули её Максу в рюкзак. В общей сложности каждый из нас постоянно таскал на плечах килограмм по двадцать, плюс-минус, разумеется. И хорошо, что большую часть пути мы передвигались на транспорте.
Определив по компасу направление, я смело двинулся вперёд. Света с Максом шуршали листвой позади и тихонько беседовали. В основном о разной ерунде. Пацан хвалился своими достижениями в метании, а мать, впрочем, не особо вникая, постоянно его хвалила. Скорее всего, так же, как и я, вчерашнюю беседу в голове крутит, хотя с утра ведёт себя, словно ничего и не произошло. Нет, молодец, конечно, я не против, напряжения в жизни и без того хватает, так незачем лишнего нагнетать.
Вскоре разговор перетёк в другую тему. Света принялась объяснять Максу азы рукопашных приёмов. Вообще странно, почему она его ещё ничему не научила. Кстати, неплохо бы и самому взять несколько уроков, в прошлый раз она мне довольно лихо в переносицу накидала, я даже не сразу понял, откуда вдруг прилетело. И ведь не сказать, что драться не умею, однако против даже ничего сделать не успел. Вот так кому рассказать – засмеют, это где же видано такое, чтоб от девчонки в морду получить.
– Вечером нас обоих учить будешь, – бросил я девушке через плечо.
– Не буду, – прилетел внезапный ответ.
– Это ещё почему? – я даже остановился и посмотрел в её хитро прищуренные глаза.
– А ты не слушаешься, – ухмыльнулась та. – Орать опять начнёшь, нервничать.
– Ой, да пошла ты, – отмахнулся я и снова бросив взгляд на стрелку компаса, взял немного левее, а позади послышался сдавленный смех. – Дура, блин, – буркнул я себе под нос и сунул в рот сигарету.
Надеюсь, с мотоциклом всё в порядке, и уроды в деревне больше не появлялись. Хотя, скорее всего, это не так. Больше чем уверен, что их стая превышает пару десятков особей, слишком уж нагло эта троица себя вела. С другой стороны, если они воронежские, то могло и обойтись – основная группа вряд ли станет рисковать из-за тройки дебилов, тем более под утро. Да, до рассвета оставалось часов пять, но ведь и эти приехали далеко не сразу. Ну сколько после заката прошло до того, как они появились? Пока разговор, то да сё, ужин, я почти смену на дежурстве просидел, выходит, примерно, столько же – в районе четырёх-пяти часов.
Значит, система оповещения у них какая-то местная. Я к тому, что они по конкретным приметам поняли, где нас искать, видимо, был плановый объезд территории с осмотром прилегающих участков. А там, возможно, веточку какую бросили или нитку натянули. В общем, сейчас по месту буду разбираться, но на будущее нужно учитывать и такое. Уроды приспосабливаются, с каждым днём их методы охоты становятся более хитрыми. Ведь большинство из них раньше были обыкновенными людьми, без определённых предпочтений к употреблению нас в пищу. Многие вещи им теперь приходится изучать и осваивать заново.
Я вот, в прошлом, тоже не каждый день ловушки выискивал, да за собственную жизнь боролся. Пришлось. В наше время опыт оказывается слишком дорогим удовольствием. И несмотря на то, что есть чёрное сердце, способное очень быстро излечить даже смертельную рану, гибнет нас очень много. Да и у них ситуация ненамного лучше: как только человечество нашло способ лечиться столь незатейливым образом, немалое количество уродов отправилось в ад. Да, укус всё так же смертелен, однако пулевые отверстия заживают без следа и в бою такое преимущество дорогого стоит. Способ обойти этот бонус, конечно, есть, природа всегда оставляет лазейку. Серебряные пули. После попадания такой хоть жри сердце, хоть в рану заталкивай, работать оно уже не будет. Вот только есть один маленький нюанс: злые не могут с ним контактировать. Способ наверняка есть, защита всякая разная, но смысла в том никакого, мы и без того неплохо дохнем.
