Николай Леонов
Испанский капкан
Глава 1
Гуров почувствовал, что кто-то прикоснулся к его плечу. Прикосновение нельзя было назвать грубым, но и особой деликатностью оно не отличалось.
«Кажется, у нас начинаются проблемы, – подумал Гуров, оборачиваясь. – Довольно неожиданное начало. Будем надеяться, что это всего лишь недоразумение».
Перед ним стоял высокий грузноватый человек в сером костюме. Выражение его лица трудно было назвать приветливым. Гладко зачесанные волосы, мясистые губы, бесстрастный взгляд.
– Прошу прощения, но вам придется пройти с нами, – негромко, но категоричным тоном заявил человек. – И вашему товарищу тоже. Это всего на пять минут.
За его спиной стояли еще трое в штатском, широкоплечие, собранные, в глазах – абсолютное сознание своей правоты и силы. Чуть поодаль стояли двое мужчин в форме – капитан-пограничник и таможенник с таким розовым и свежим лицом, что при взгляде на него невольно вспоминалась реклама жидкого мыла.
– Но у нас уже посадка, – спокойно возразил Гуров. – Не хотелось бы, чтобы самолет улетел без нас.
– Все будет нормально, мы вас долго не задержим.
Гуров оглянулся. Через толстое стекло был виден край летного поля, залитого утренним солнцем. Слышался низкий гул самолетных двигателей.
– Вообще-то это уже ненормально, – сварливо заявил Стас Крячко, спутник Гурова, плотный, с открытым грубоватым лицом, одетый по-курортному вызывающе. – Мысленно мы уже в небе, а вы безжалостно опускаете нас на землю. Безо всяких на то оснований, заметьте! У нас уже возникают мысли о том, что кому-то придется возмещать нам моральный ущерб!..
– Все вам возместят, – неожиданно злым тоном пообещал розовощекий таможенник. – Главное, чтобы она у вас обнаружилась, мораль эта! А то привыкли, чуть что – моральный ущерб! А на самих пробы ставить негде!
– Ладно, что выросло, то выросло, – покладисто сказал Гуров. – Не будем тратить время. Куда идти? Давайте побыстрее решим это недоразумение.
Через минуту их обоих ввели в большую светлую комнату, где за широким столом сидел тучный человек в форме полковника милиции. Он, насупившись, читал какую-то бумагу, которую, видимо, только что положил перед ним один из подчиненных, молодой белокурый лейтенант, чем-то смахивающий на французского актера Ришара.
Так же, насупившись, он посмотрел на вошедших, но в следующую секунду его хмурое лицо осветилось улыбкой.
– Ба! Лев Иванович! – воскликнул он, поднимаясь из-за стола и делая шаг навстречу Гурову. – И Стас тут же! Какими судьбами? Служба? Да нет! Неужели отдыхать летите? Глазам своим не верю!
Он обменялся рукопожатиями с Гуровым и Крячко, при этом не сводя изумленного взгляда с ярко-желтой рубашки последнего. Сама рубашка ничем особенным не отличалась, но рисунок, которым она была украшена, невольно привлекал внимание – десятка два бурых и ярко-красных обезьянок в самых фривольных позах украшали этот не самый удачный образчик легкой промышленности. Возможно, где-нибудь на Балеарских островах такой наряд выглядел бы совершенно естественно, но здесь, под московским небом, он многим резал глаз, и Гуров всерьез полагал, что задержали их с Крячко именно из-за этих дурацких обезьян. Еще по дороге в аэропорт он постарался намекнуть другу, что тот слишком рано перешел на курортный стиль, но Крячко сделал вид, что намека не понял – он вообще не любил никакого официоза в одежде. И в этом он, кажется, здорово расходился с теми сердитыми и бравыми ребятами, которые перехватили их перед самой посадкой в самолет.
Между тем милицейский полковник, покончив с рукопожатиями, словно очнулся и еще раз с недоумением оглядел Гурова и Крячко с ног до головы.
– Так что случилось, ребята? Вы как тут у нас оказались? Я ведь, считай, вас обоих года полтора-два не видел…
Вдруг взгляд его как бы прояснился и одновременно наполнился ужасом.
– Нет, не может быть! Нет, черт возьми, это просто абсурд какой-то! Неужели?.. Но так оно и есть, ошибки быть не может – все сходится!
– Да что тут у вас сходится?! – наконец не выдержал Гуров. – У нас вот-вот самолет улетит, а вы тут нам какие-то китайские головоломки загадываете! Что вообще происходит? Если есть какие-то проблемы – решайте в оперативном порядке и сажайте нас в самолет, иначе проблемы возникнут уже у вас!
– А вот этого не надо! – внушительно произнес высокий человек в сером костюме, который, можно сказать, инициировал весь этот казус. – Угрожать не надо! Мы находимся при исполнении обязанностей, между прочим. И требуем к себе соответственного отношения. Ради вас всех стараемся, между прочим!
– Ребята, да вы все тут с ума посходили, что ли?! – удивленно воскликнул милицейский полковник. – Это же Лев Иванович Гуров из Главного управления МВД. И полковник Крячко, его напарник. Да их тут каждая собака знает! Как хотите, а нужно извиняться и возвращать их в самолет. Извините, не запомнил вашего имени-отчества…
– При чем тут мое имя-отчество? – буркнул человек в сером костюме. – Вам же в линейный отдел сигнал поступал? Предупреждали вас о попытке проникнуть в самолет двух преступных элементов? Предупреждали. Приметы озвучивали? Озвучивали. Один при галстуке, одет элегантно, седина на висках… Звучала седина? Звучала! А второй во что одет? В рубашку с обезьянками! Звучали обезьяны? Чего же вам еще надо? Сами вводную давали, товарищ полковник. Теперь эти люди задержаны, а вы, извиняюсь, нос воротите!
Начальник линейного отдела развел руками и виновато посмотрел на Гурова. Действительно, всего несколько минут назад он сам давал вводную на задержание и проверку двух подозрительных типов. Пожалуй, рубашка с обезьянником смущала его и сейчас. Но он все же нашел в себе решимость сказать:
– Провокация! Иного слова не подберу. Несомненная провокация! И сигнал анонимный. Этот факт сбрасывать со счетов тоже не следует.
– Вот именно, не следует! – подчеркнуто заявил человек в сером костюме. – В современных условиях мы не имеем права игнорировать любой, самый незначительный сигнал. Откуда бы он ни исходил. Поэтому давайте не будем спорить и доведем наше дело до конца.
– А кто спорит? – рассудительно заметил Гуров. – Мы с самого начала были согласны на все. Это же пять минут – разобраться и разойтись по-хорошему. А вы затеяли тут ток-шоу… Возникает такое впечатление, что именно вы заинтересованы в том, чтобы не допустить нас в самолет.
– А вы вообще понимаете, с кем имеете дело? – ревниво спросил человек в сером костюме.
– Догадываюсь, – сдерживая раздражение, сказал Гуров. – Заметьте, я даже не интересуюсь вашим статусом и вашими полномочиями. Давайте же наконец все закончим, пока самолет еще по счастливой случайности стоит на взлетной полосе.
Он решительно полез в карман и достал оттуда документы – абсолютно все, начиная от билета на самолет Москва – Барселона и кончая удостоверением в солидной красной обложке. Всю эту кипу бумаг Гуров протянул начальнику линейного отдела, заметив при этом:
– Ну-ка, Иван Кузьмич, прояви инициативу, а то мы до вечера с места не сдвинемся!
Полковник густо покраснел с досады, однако документами занялся с профессиональным рвением, с нарочитой демонстративностью передавая их затем упрямому человеку в сером костюме.
К чести проверяющих, нужно отметить, что слишком упорствовать они не стали. Подлинность документов Гурова и Крячко ни у кого сомнений не вызывала. Да и без того все уже поняли, что стали жертвами не слишком изобретательного шутника. Существование подобной публики приходилось принимать как данность. Шутников не останавливала даже перспектива длительного тюремного срока. Видимо, как раз это обстоятельство пришло в голову полковнику Крячко, который пробормотал себе под нос что-то вроде: «Ради красного словца не пожалеешь и отца…»
Не сумел подавить разочарования один румяный таможенник. Едва инцидент разрешился, он тут же вышел из комнаты с досадливым восклицанием, которое Гуров и Крячко без колебаний приняли на свой счет.
– Может, это он и звонил? – с большим любопытством спросил Крячко, кивая на закрывшуюся дверь. – Может, ему от количества задержаний процент идет? Или у него с летным составом подряд – относительно облегчения веса воздушного судна?
Начальник линейного отдела только рукой махнул и пробормотал с угрозой: «Шутки шутками, а попадись мне этот паскудник сейчас в руки…»
Руки у полковника Ивана Кузьмича Сомова были мощные, волосатые, загорелые под цвет красного кирпича, и, окажись «паскудник» сейчас на самом деле в этих руках, ему крупно не поздоровилось бы. Но шутник, испортивший Гурову последние минуты на родной земле, знать о себе больше не давал, и Сомов сделал единственное, что оставалось в его силах, – поскорее проводил коллег в отлетающий самолет. Задержись они еще на пару минут, и гордая стальная птица умчалась бы в просторы воздушного океана без них, но унося с собою их багаж.
Гуров осознал это очень ясно, когда занимал свое место в левом ряду эконом-класса. Все три места были свободны, и Гуров уступил сомнительное удовольствие пялиться на забортные облака полковнику Крячко, который с большим энтузиазмом занял место возле иллюминатора.
Однако странности их путешествия, оказывается, еще далеко не закончились. Вылет самолета по-прежнему откладывался, причем без внятного объяснения причин. Во всяком случае, эконом-класс информацией не баловали. Место рядом с Гуровым пустовало, и Крячко предположил, что где-то в аэропорту выловили еще одного человека в рубашке с обезьянками.
– Этому теперь будет куда труднее доказать свою лояльность, – уверенно заявил Крячко. – И не только из-за криминальных рисунков на одежде. Второй раз все эти службы безопасности свой шанс не упустят. Ты видел, какая была мина у таможенника, когда он понял, что мы вырвались из их западни?
– Кончай балагурить! – поморщившись, ответил Гуров. – Это вовсе не такой веселый вопрос, каким ты его пытаешься представить.
– А где ты видишь, чтобы я веселился? – обиженно пробурчал Крячко. – Ничего себе веселье! Да у меня вся шкура теперь в дырках – так они просверлили ее своими глазами! Один полковник оказался нормальным человеком, что, собственно, и неудивительно. Ведь он единственный из всей этой шатии – мент.
– Просто он нас знает, – пожал плечами Гуров. – И нам следует благодарить судьбу, что так вышло. Все-таки мы сидим в самолете, а не доказываем свою непринадлежность к террористическим организациям.
– Между прочим, товарищ генерал не расщедрился! – скептически заметил Крячко, оглядывая ряды кресел в салоне самолета, заполненные разношерстной пассажирской массой. – Мог бы отправить своих лучших работников люксом. Или вообще организовать отдельный самолет.
– С унитазом из чистого золота, – рассеянно продолжил Гуров и тут же добавил: – Странно, что он вообще не отправил нас в Барселону пешком. Я бы нисколько не удивился. Только давай отложим обсуждение этого горького факта на будущее. Мне нужно обдумать сложившуюся ситуацию.
– Ну, если ты этим собираешься заняться, – с облегчением сказал Крячко, – то ради бога. Я не стану напрягать извилины. Нерационально думать вдвоем об одном и том же. Я тогда полистаю проспекты. Встретят нас в Барселоне или нет, а все лучше хоть в общих чертах знать обстановку.
Он углубился в изучение глянцевого проспекта с видами далекого города Барселона, а Гуров еще раз перебрал в памяти цепочку событий, которая продолжала разворачиваться самым непредсказуемым образом и теперь привела их в салон улетающего на край света самолета.
Началось все так же неожиданно, даже, можно сказать, невероятно. Накануне Гурова вызвал к себе начальник управления генерал Орлов и с ходу предупредил, чтобы Гуров выбросил из головы все дела, которыми занимался до сих пор.
– И вообще, собирайтесь-ка вы со своим дружком Крячко в дорогу! – грозным тоном продолжил генерал, из чего Гуров заключил, что дорога предстоит нелегкая и не в самые симпатичные места на земле.
Каково же было его удивление, когда генерал изложил суть дела. Оказалось, что им практически предлагали отправиться на курорт!
– Дело, которое я хочу вам поручить, не сказать, чтобы сложное, – хмуря седые брови, внушительно объявил Орлов, – но деликатное, это уж точно. Строго говоря, оно как бы и не в нашей с вами компетенции, но по некоторым соображениям решено задействовать именно нас с вами. Суть дела в следующем. Еще в семидесятые на Кавказе был обнаружен разбившийся немецкий самолет. От него мало что осталось, но часть фюзеляжа провалилась в расщелину и благополучно долежала там до наших дней. Альпинисты обнаружили эти останки случайно, когда возвращались в лагерь. Что-то у них там не заладилось с восхождением – я в эту историю, честно говоря, не вникал. Одним словом, сунулись они в ту расщелину и увидели самолет. А в самолете – несколько редчайших книг шестнадцатого века, инкунабул, так сказать. Я в эти тонкости тоже не вникал, признаюсь сразу. По мне, что шестнадцатый век, что семнадцатый. Я, если почитать захочется, куплю книжку поновее. Но среди знатоков такие раритеты очень ценятся. Стоят они больших денег. Судя по всему, хранились эти книги в каком-то музее на территории Советского Союза, а потом оккупанты решили прибрать их себе, тем более что инкунабулы эти были не на русском языке напечатаны. Но бог шельму метит. Разбились они, а культурное наследие, видишь, уцелело. Потом эти книги передали в государственную библиотеку в Москве. И пролежали они там благополучно в запасниках, можно сказать, до наших дней.
– Можно сказать? – насторожился Гуров. – Значит, не долежали?
– Оказалось, что долежали не все, – подтвердил Орлов. – А если конкретно, то два богословских трактата, рыночной стоимостью каждый около полумиллиона долларов, бесследно исчезли. Как это могло случиться, сейчас разбираются другие компетентные лица. А нас с тобой интересует след книг, который обнаружился на этой неделе в районе острова Рокамболь. Это Средиземноморье, неподалеку от берегов Испании. И Франции, кстати… В общем, знатные у вас с Крячко получаются каникулы, устанете благодарить.
– Что значит – обнаружился след? – сразу поинтересовался Гуров. – Книги на этом острове?
– На этом острове живет один хороший человек, – сказал Орлов. – Абрамов Григорий Михайлович. Он из наших и, хотя от дел отошел – держит теперь в этом благодатном уголке небольшую гостиницу, – продолжает оказывать нам весьма полезные услуги. И с Интерполом, кстати, сотрудничает, когда возникает необходимость… Дело в том, что этот островок с некоторых пор в большую моду у наших с тобой соотечественников вошел. У тех, конечно, у кого в карманах хрустит. Они там целое поселение организовали. Бизнесмены, золотая молодежь, ну и жулья там тоже, как водится, хватает. Хозяева на них не обижаются, потому что в любом случае русские – это доход в местную казну. Но нам хлопать ушами не годится даже на расстоянии. На Рокамболе много чего накопать можно. Вот и Григорий Михайлович случайно стал свидетелем одного телефонного разговора. Некий делец договаривался с кем-то о продаже двух редких книг шестнадцатого века. Абрамов сообщает, что разговор велся на немецком языке и продавец не слишком заботился о конспирации, видимо, был уверен, что находится в безопасности. Одним словом, задание у вас простое и ясное – приезжаете на островок, становитесь свидетелями сделки и берете преступника с поличным. Или преступников, буде таковых окажется несколько… Контакт с местной полицией Абрамов берет на себя. Думаю, недоразумений у вас никаких не возникнет.
– А если контакта вдруг не получится?
– Этого не может быть! Абрамов, можно сказать, старожил! – с горячностью заявил Орлов. – Он там уже почти абориген! Много полезного, между прочим, сделал… Но это так, к слову. В общем, можете полагаться на этого человека, как на отца родного, это я вам говорю! Преступник – наш соотечественник, в этом Абрамов уверен на сто процентов. Он просто не стал по телефону называть фамилии. Для вас эта поездка будет не более чем веселой прогулкой.
Гуров не был в этом уверен, но перечить начальству не стал, тем более что поездка на солнечное Средиземноморье и в самом деле выглядела заманчиво. Все-таки Гуров счел нужным заметить, что операция не кажется ему достаточно продуманной.
– Эдак наша поездка действительно может превратиться в экскурсию, – сказал он Орлову. – А вдруг сделка сорвется? Или с нашим продавцом что-то случится? Если все так просто, то почему вашему Абрамову самому не взять преступника? Он, по крайней мере, на месте. И с полицией в ладах. Нет, я не против съездить, но мне ваших денег жалко…
– Еще раз говорю, – сердито ответил генерал. – Абрамов давно не штатный сотрудник! Он владелец гостиницы. Бизнесмен! Он вообще не имеет права никого задерживать. Даже своих постояльцев, которые за номер не заплатили. И кто тебе сказал, что все так уж просто? Когда это с преступниками было просто? Я имел в виду, что создается благоприятная ситуация для задержания – только и всего. Задержать без лишнего шума, изъять похищенное и препроводить на родину – если это для тебя просто, то честь тебе и хвала! Разумеется, ни о каком оружии речи не идет. Это заграница, это перелеты, и вообще дело деликатное – это я еще раз подчеркиваю. Лучше всего, если на Рокамболе вообще никто ничего не заметит. Думаю, дней в пять уложитесь? Значит, жду вас до конца недели с победой.
Звучало все это достаточно радужно и безобидно. К тому же техническая сторона дела была полностью решена – авиабилеты, визы, загранпаспорта были уже готовы. Ни Гурову, ни Крячко не нужно было абсолютно ни о чем беспокоиться. Видимо, похищенные из государственной библиотеки книги имели для кого-то очень большое значение. То есть это и само собой подразумевалось, но Гуров был уверен, что в данном случае имеются и еще какие-то особые обстоятельства. Возможно, этим похищением скомпрометировано некое высокопоставленное лицо или родственник такого лица. Конечно, в этом случае наилучшим выходом было бы тихое задержание и возвращение похитителя в родные, так сказать, пенаты, но Гуров отлично знал, насколько могут разниться самые грандиозные планы и их непосредственное исполнение, а потому беспокоился. Дома все было бы куда проще, чем у берегов неведомой Испании, пусть даже у этих берегов собралась целая толпа соотечественников. Новое задание было для него задачей со многими неизвестными, может быть, весьма увлекательной, но по-своему и весьма коварной. В душе Гуров с самого начала был готов к любым неожиданностям, но даже он не предполагал, что неожиданности начнутся еще на родной земле.
Кому-то очень захотелось, чтобы ни он, ни Крячко не пересекли сегодня границу. Ради этого неизвестный пошел даже на риск. Телефонный звонок на пульт диспетчера аэропорта был чистой импровизацией и мог плохо закончиться для звонившего. Ему, похоже, удалось замести следы, но риск все равно был достаточно велик. Кому мог помешать Гуров? Получалось, только тому, кто был заинтересован в покупке или продаже инкунабул. Выходит, уже здесь, в Москве, имелась утечка информации? Но такая утечка могла образоваться только на уровне орловского кабинета, а это представлялось Гурову маловероятным. Нет, здесь было что-то другое. Тоже неприятное, но не слишком опасное. Этот инцидент Гуров воспринимал больше в анекдотическом ключе, хотя администрация и служба безопасности аэропорта смотрели на дело совсем иначе – и поступали совершенно правильно.
Они вели себя именно так, как и должны были вести себя подобные службы в критической ситуации. Но преувеличенная серьезность мешала им найти верное решение. Кто-то предупредил, что главная опасность заключается в изображениях обезьян на рубашке, и теперь эта броская примета затмевала все остальное в глазах товарищей, ответственных за безопасность полетов.
Гуров же понимал только одно – эти дурацкие обезьяны, скорее всего, совершенно случайно привлекли к полковнику Крячко повышенное внимание неких лиц. Грубо говоря, он просто бросился им в глаза. Некие лица слегка запаниковали и поспешили предпринять то, что посчитали в данном случае наиболее разумным, а именно попытались снять полковника Крячко с рейса. Но если эти лица знали, кто такой полковник Крячко, значит, и полковник Крячко должен был их знать. В этом-то и заключалась, по мнению Гурова, вся соль конфликта. Будь в распоряжении Гурова полный список пассажиров авиалайнера, он попытался бы вычислить потенциального знакомца, но списка у Гурова не было. Если до конца полета ничего так и не прояснится, то вряд ли они вообще что-то узнают. «Шутник» благополучно сойдет на чужую землю, и, возможно, его пути никогда уже больше не пересекутся с путями Гурова. Немалая часть лиц с криминальным прошлым решила таким образом свои проблемы. Гуров относился к этому философски. Неплохо было бы убедиться, что сегодня от них не ушел серийный убийца, у которого руки по локоть в крови. Впрочем, такому было бы непросто решить проблемы с выездом.
– Знаешь что? – сказал Гуров, поворачиваясь к своему спутнику. – Когда окажемся в Барселоне, хорошенько покрути по сторонам головой. Я пришел к выводу, что мы с тобой нечаянно перешли дорогу кому-то из старых клиентов. Может быть, конечно, мы сумеем увидеть его еще во время полета, но с тем же успехом он может оказаться в другом классе, вот в чем проблема! Если бы нам удалось просмотреть список пассажиров!
– Зачем это вам понадобился список пассажиров? – довольно неприязненно спросил вдруг кто-то над самым ухом у Гурова.
Он поднял голову и увидел, что рядом с ним стоит все тот же грузноватый человек в сером костюме, а из-за его широкого плеча выглядывает заметно встревоженная, но изо всех сил бодрящаяся стюардесса.
– О господи! – с изумлением сказал Гуров. – Вы снова здесь? Я полагал, что мы с вами уже закончили…
– Будто кроме вас и на земле-то никого больше нету! – сварливо заметил человек, усаживаясь в кресло рядом с Гуровым. Он небрежно махнул рукой стюардессе и прибавил вполголоса: – Можете идти, милочка! Вы мне больше не нужны… Так что это у вас за потребность ознакомиться со списком пассажиров? Вы вообще с какой целью отбываете за рубеж?
Теперь, к удивлению Гурова, этот человек вел себя даже более раскованно и настойчиво. Выглядело это несколько странно, о чем Гуров тут же и поведал соседу.
– Чепуха! Все нормально, – отмахнулся тот. – Я сопровождаю этот рейс. Только, само собой, это закрытая информация. Но поскольку вы уже в курсе… В общем, моя фамилия Петлюгин. Будем, как говорится, знакомы… Ну, про вас, естественно, я теперь в курсе, так что тут вопросов никаких. Кроме, пожалуй, одного – я его уже задал – вам зачем список пассажиров понадобился?
– А то не понятно, Петлюгин! – пробурчал Гуров. – Хотим прикинуть, кому здесь наши рубашки не понравились. Все равно ведь, пока летим, делать нечего. Это вы на работе, а мы, получается, отдыхающие. Нам в самый раз кроссворды разгадывать.
Петлюгин с сомнением посмотрел на Гурова и нехотя сказал:
– У меня есть список… И еще специальное задание – выявить того типа, который пытался снять вас с рейса. Так что этот кроссворд нам с вами до посадки решить надо обязательно.
