Эд Макбейн
Дитя-убийца

Полная версия

– Был застрелен, верно?

Она не ответила. Она просто кивнула, и тут не сдерживаемые больше слезы потекли у нее из глаз. Потом она начала раскачиваться, крепко сцепив руки. Я встал, потому что был чертовски смущен, и принялся расхаживать по комнате. С пианино, стоящего справа, мне улыбались лица с четырех фотографий. Мужчина постарше, очевидно, был покойным мистером Оуэнсом. На второй был запечатлен молодой человек в армейской форме со значками скрещенных ружей на лацканах. С других фотографий улыбались два младших мальчика.

Миссис Оуэнс перестала плакать. Она высморкалась в маленький носовой платочек и подняла глаза.

– Который из них Джеффри? – спросил я.

– Светловолосый.

Я еще раз посмотрел на фото. Джеффри мне показался приятным мальчиком с милой улыбкой и со светлыми, как у матери, глазами.

– А он сейчас дома?

– Да. Он наверху, в своей комнате.

– Мне бы хотелось переговорить с ним.

– Хорошо.

– Но если вы не возражаете, я сначала взгляну на чердак. Похоже, она готова была отказаться, но потом кивнула:

– Конечно.

– Вам не стоит подниматься с нами, миссис Оуэнс, – сказал Эд. – Патрульный нас проводит.

– Спасибо, – отозвалась она.

Мы пошли вверх по лестнице за Коннерли, и он нам шепнул:

– Поняли, что я имел в виду? Господи, какое мерзкое дело!

– А что поделаешь! – философски заметил Эд. Чердак с оштукатуренными стенами и потолком был приспособлен под игровую. Игрушечная железная дорога занимала половину комнаты. В другой половине лежал, прикрытый простыней, юный Рональд Оуэнс. Я подошел, отогнул край простыни и посмотрел на мальчика. Он был очень похож на старшего, Джеффри, вот только волосы у него были темными. У него были такие же светлые глаза, хотя теперь они смотрели на меня ничего не видящим взглядом. Между глазами виднелось аккуратное отверстие, а все лицо превратилось в безобразную массу из смеси крови и пороха. Я снова закрыл его простыней.

– Где оружие? – спросил я у Коннерли.

– Здесь, сэр.

Он выудил из своего кармана аккуратно завернутый в носовой платок «люгер». Я развернул платок и принялся внимательно рассматривать немецкое оружие.

– Ты открывал его, Коннерли?

– Зачем же, сэр? Дежурному патрульному не положено…

– Да брось ты! – сказал я. – Если ты заглядывал в него, то только избавил меня от лишнего беспокойства. Коннерли засмущался:

– Да, сэр, я его открывал.

– Есть другие патроны?

– Нет, сэр.

– Даже в патроннике?

– Да.

– Значит, был всего один патрон. Это странно.

– А что в этом странного? – осведомился Эд.

– Просто у «люгера» патроны вставляются сразу в обойме, – объяснил я. – По восемь штук. Странно, что там был только один-единственный патрон.

Я пожал плечами, возвращая револьвер Коннерли.

– Давайте еще тут посмотрим.

Мы стали обыскивать чердак, сами не зная, что ищем. Думаю, я просто хотел отсрочить разговор с мальчиком, который застрелил собственного братишку.

– Связка книг, – сказал Эд.

– Да ну?

– Угу. Несколько альбомов для наклеивания вырезок. Из старых газет.

– Тут тоже есть кое-что, – вставил Коннерли.

– И что тут у тебя?

– Похоже на обойму с патронами, сэр.

– Да ну? Для «люгера»?

– Похоже, сэр.

Я подошел к тому месту, где стоял Коннерли, и взял с полки коробку. Патрульный не прикасался к ней. Коробка была покрыта тонким слоем пыли. В открытой коробке находилось две обоймы, и они тоже были покрыты тонким слоем пыли. Я вынул одну обойму и посчитал патроны. Восемь. Во второй обойме их было семь.