Людмила Владимировна Ермолаева
Неискушённая любовь, или Исповедь стриптизёрши
Глава 1
– Светка, пляши! Тебе письмо пришло! – кудрявый черноволосый мальчуган так торопился к сестре, что споткнулся о порог и грохнулся со всего размаху на пол, да так, что искры из глаз посыпались.
– Ой, бедненький, ты не ушибся? Ну-ка, вставай, хороший мой, и отдай мне письмо!
Света помогла подняться младшему братишке на ноги.
– Ну ладно, я и сам могу, что я – маленький, что ли? А письмо я тебе просто так не отдам! Не так уж и часто ты их получаешь! А это такое пухленькое, наверное, интересное-преинтересное!
– Андрюшка, отдай по-хорошему или я отниму его у тебя!
– А вот и не отнимешь! – воскликнул вредненьким голоском мальчишка и опрометью бросился из комнаты. Но не тут-то было! Светка, как изголодавшаяся пантера, ринулась за ним и, обхватив его сзади одной рукой, другой вырвала письмо. Бедный Андрюшка, которому не удалось осуществить свой замысел, обиженно надул губки и, немножко подумав, расплакался. Светке стало его жалко.
– Ну ладно, заинька, не плачь! Вот тебе денежки, сходи, купи себе мороженое!
Светка с интересом разглядывала письмо. В данных отправителя не было обратного адреса, но зато стояла фамилия с инициалами: Пичугина Л.С. «Боже мой! Ларочка! Моя любимая подружка! Как давно я о тебе ничего не слышала!». Светка в нетерпении разорвала конверт и вытащила оттуда довольно внушительное письмецо и открытку, очень красивую: цветы на ней смотрелись как живые, а в центре отливали золотом два, сплетенных вместе, кольца. Это было приглашение на свадьбу. «Во Ларка даёт! Замуж выходит! А я узнаю об этом из приглашения»,– с тенью обиды подумала Светка и принялась за чтение письма.
Мольбы подруги о прощении за долгое молчание заняло примерно полстраницы. Далее она рассказывала о том, как ей повезло, ведь она выходит замуж за очень богатого человека! Лара приглашала Свету приехать к ней еще до свадьбы, чтобы помочь ей с подготовкой к этому значительному в ее жизни событию. «Ты же знаешь, у меня, кроме тебя, никого нет. Сейчас, как никогда, мне нужна твоя помощь и поддержка. А ещё я мечтаю о том, чтобы ты переехала сюда жить. Ты могла бы устроить здесь свою жизнь, получить образование, в конце концов. Что тебе делать в этой деревне? Я помогу найти тебе престижную работу. Ты освоишься, а потом, дай Бог, удачно выйдешь замуж и сможешь забыть о том, что такое работа! Если захочешь, конечно… У меня есть прекрасная двухкомнатная квартира. Я в ней, конечно, жить не буду. Перееду к мужу в его хоромы. Продавать ее не имеет смысла, у него и так денег куры не клюют! Да и вообще, у меня хоть что-то должно быть за душой, мало ли что… Если мама тебя не отпустит одну, так бери ее с собой вместе с Андрюшкой. Кстати, как здоровье моей любимой Зинаиды Петровны? А наш Андреас? Всё такой же забавный? Я по ним очень скучаю!
Сообщи мне, пожалуйста, когда ты приедешь. Я заеду за тобой на машине. Могу, конечно, приехать и без предупреждения, но не знаю, как к этому отнесется твоя мама, ведь я намерена забрать тебя надолго… Ты уж подготовь ее сначала.
Ну всё. Пока. Жду тебя с нетерпением! С любовью, Лара». Далее был написан адрес и телефон.
Ларочка! Подружка моя! А ведь у нее действительно никого нет, кроме меня…
Глава 2
Мать Лары, Алевтина, отправила свою дочь на попечение бабушки, когда ей исполнилось всего два годика… В молодости Алевтина была очень красивой, необыкновенно яркой девушкой. У Алечки были правильные, нежные черты лица, а её белокурые волосы и голубые выразительные глаза в сочетании с изящной фигуркой могли свести с ума любого представителя мужского пола. И, конечно же, все были без памяти влюблены в нее, но Аля никак не могла остановить свой выбор на одном – единственном. Маленький пунктик, прочно обосновавшийся в её милой головке, не давал ей этого сделать: стоило лишь только мужику сказать, какая она красивая и как он любит ее, Алевтина таяла на глазах и превращалась в излишне мягкую, легкодоступную женщину. Поначалу каждый из молодых, а иногда и не очень молодых людей, пытался отвоевать только для себя покорную Алечку. Это было бурное время великих страстей, сопровождающихся неминуемыми драками, непременно заканчивающихся побитыми носами, вывернутыми руками, выбитыми коленками и даже костылями. Как-то раз выяснение отношений обернулось гораздо более трагичным образом.
Жил в деревне один безобидный паренёк Александр, совсем ещё молоденький, восемнадцати лет от роду. Он давно уже заглядывался на Алечку, и не просто заглядывался: ему казалось, что это женщина его мечты! На своих ровесниц он совсем не обращал внимания, несмотря на то, что они всячески пытались его привлечь, ведь Санёк, так обычно называли парнишку, был весьма эффектным молодым человеком. Однако к своей пассии он не смел даже приблизиться, а если вдруг сама Алечка проходила мимо него или, не дай Боже, заговаривала с ним, мальчишка от робости либо впадал в ступор, либо говорил всякие глупости. Обычно в ответ на это Алечка улыбалась, дружески трепала его за волосы, и уходила восвояси. Но однажды Санёк осмелел… Это был вечер провода его в армию. Гуляла практически вся деревня, по крайней мере, добрая её половина. И вот, когда все уже были в достаточном подпитии, один из друзей Санька, Илюха, сказал:
– Слушай, братан, тебе нельзя уходить туда мальчиком. На службу мы должны, нет, просто обязаны, отправить тебя настоящим мужиком! Я думаю, меня все поддержат и тем более ты.
– Что ты имеешь ввиду? – озадачился Санёк.
– А то и имею, что бабу тебе нужно отыметь, – ухмыльнулся Илья,
– Ребят, я правильно базарю? – Илюха окинул взглядом сидящих рядом парней, и, увидев одобрительный блеск в их глазах, воодушевился.
– Так, Санёк, слушай сюда, – продолжил он, – Тебе какая баба нужна: сопливая или зрелая?
Ребята загалдели, подбирая достойную кандидатуру для Саньки.
– Да что мы мучаемся, – Илюха явно был озабочен осуществлением задуманного, – Он же с Альки глаз не сводит. Вот с ней-то мы его и сведём.
– Слушайте, может, я сам разберусь? – мягко возразил Санёк.
– Разбирайся, – твёрдо отпарировал Илья, – либо сам, либо мы делегацию к ней пошлём. Кстати, почему её нет здесь? Айда за ней!
– Нет, ребят, я сам, – решительно сказал Санёк.
И мальчишка на крыльях любви полетел к своей любимой. Алечка, открыв дверь, совсем не удивилась приходу Санька, как будто бы ждала его.
– Ну что, орёл, улетаешь от нас? Ничего, два года быстро пролетят, соскучиться не успеешь.
– Нет, успею, очень даже успею – без тебя…
– Ну о чём ты говоришь, малыш! Почему без меня? А как же твои подружки? Ты же вон какой у нас красавец! Любую девчонку выбирай! – с материнской нежностью в голосе произнесла Аля.
– Мне никто не нужен, кроме тебя! И я уже взрослый мужчина! – на глазах Санька появилась непрошенная слеза.
Тут в Алечке стали бороться между собой два чувства: ей было так жалко Саню, что захотелось обнять его, прижать к груди, приласкать, но также она понимала, что этот мальчик предназначен судьбой совсем не для неё. Однако, тот злополучный пунктик взял вверх над её благоразумием, Алечка бросилась в объятия мальчика и с умилением и нежностью подарила ему свою любовь. Но счастье Санька продолжалось недолго. В то время, когда он, обессиленный, но безумно счастливый, примостился на груди любимой, а та его ласково поглаживала по голове, в дверь настойчиво постучали. Любовники вздрогнули от неожиданности. Алечка, накинув на плечи шаль, подбежала к двери:
– Кто там? – голос женщины от волнения охрип.
– Открывай, красавица, свои, – пробасил незнакомец. В его голосе явно ощущались хмельные нотки.
– Кто это – свои? – испуганно спросила Аля.
– Да ладно, не узнала что ли мужа своего? – усмехнулся за дверью мужчина.
– У меня нет мужа, – ещё более взволнованно пронесла Аля.
– Ну мужа, мужика своего, какая разница? – уже с оттенками раздражения прохрипел незнакомец.
Наконец и Аля, и Санёк узнали в незнакомце Кольку, тракториста из соседнего села. Несколько месяцев назад он упорно добивался руки и сердца Алечки, но пунктик, так безотказно срабатывающий на других мужчинах, желавших её, на этот раз лениво молчал. Возможно, грубость Николая не давали Алечке расслабиться. Однако, один раз они всё-таки соединили свои тела в любовном порыве. В этот день Алечка была расслаблена хорошим вином, принесённым Николаем. С тех пор тракторист как в воду канул. И вот теперь…
– Ну что, долго мне ждать, наконец? – начал терять терпение Николай.
– Сейчас, сейчас, Коль, подожди, – Аля лихорадочно метнулась к кровати.
– Санечка, милый, тебе надо уходить! С Николаем шутки плохи!
– Тебе угрожает опасность?! – встрепенулся Санёк.
– Нет, что ты, со мной все будет в порядке – всплеснула руками Алечка, – опасность угрожает тебе! Немедленно уходи! Одевайся и беги отсюда через задний вход.
Санёк начал судорожно натягивать штаны. На ходу застёгивая ширинку, парень выбежал на улицу, но решил не уходить, ему необходимо было знать, что будет дальше с его любимой женщиной, и вовремя вмешаться в ход событий, если потребуется. Санёк притаился за дверью.
– Ну что, егоза, медлишь? – не унимался Николай, – мне что, дверь выломать что ли? Я могу!
– Я уже открываю, – всполошилась Аля.
В суматохе Алечка так и осталась в накинутой шали на обнажённом теле. Открыв дверь, женщина поймала на себе удивлённый, а затем жадный слащавый взгляд Николая, и тут наконец поняла, что почти не одета.
– А…,– протянул Николай, – всё понятно… а я уж хотел убивать твоего любовника. А ты просто подготавливалась к встрече со мной, правда?
– Да, конечно, – заставила себя улыбнуться Аля. Она беспокоилась о бедном мальчике, и ей ничего не оставалось делать, как принять условия игры Николая.
– Ну тогда, не будем медлить, – с жаром произнёс Николай и подступился к Алечке.
– Ну что ты, подожди немного, – Але совершенно не хотелось даже прикасаться к Николаю.
– А чего ждать-то, – удивился Коля, – ты ж сама этого хотела: вон как нарядилась-то. Или я ошибаюсь? – с подозрением посмотрел на женщину он, – Может быть ты старалась не для меня? – во взгляде Николая нарастала ярость.
– Нет, нет, – поспешила успокоить мужчину Аля, – просто я не ожидала от тебя такой прыти.
– Брось, рыбка моя. Ну ладно, хватит языком молоть, пора переходить к делу, – с этими словами Коля схватил в охапку Алечку, совершенно не обращая внимания на её бурное сопротивление, и повалился вместе с ней на кровать. Затем мужчина стал судорожно ловить губами Алечкины губы, удерживая при этом ладонями её голову. Аля изо всех сил пыталась вырваться из цепких объятий Николая, она отбивалась от назойливого любовника чем только было возможно: руками, ногами, её тело извивалось, пытаясь сбросить с себя нежеланного любовника. Однако противостоять его грубой силе было очень непросто. Женщина еле сдерживала в себе крик о помощи, боясь, что может пострадать невинный Санечка, который, возможно, ещё не успел далеко отойти от её дома. Но в то время, когда Николай, наконец, овладел её губами, и она ощутила не только запах, но и отвратительный привкус перегара с помесью зловонного чеснока, её нервы не выдержали, и она пронзительно закричала: «Пожар!!!». Почему-то именно это ужасающее слово гортанным воплем вырвалось из её груди. Вероятно, в эту самую минуту она вспомнила советы психологов по защите от насильников. От неожиданности Николай отпрянул и стал рассеянно озираться вокруг. Алечка воспользовалась благоприятным моментом, вырвалась из ослабевших объятий горе-насильника, кинулась к выходу и стремглав пустилась в объятия ночной темноты. Она бежала, не оглядываясь, пока не наткнулась на дверь в сарай, тут же рванула её на себя, вбежала в помещение и быстро закрыла дверь на засов, забилась в угол сарая и притаилась, как мышка.
Через какое-то время она услышала громкие мужские голоса, вскоре послышался глухой удар и после долгого, леденящего душу молчания, тишина разразилась бранным воплем Николая. В душе у Али похолодело, с недобрым предчувствием она выбралась из своего укрытия и, пошатываясь, на ватных ногах, поплелась к эпицентру злосчастных событий. То, что она увидела, повергло её в оцепенение. На земле лежал бездыханный Александр, а возле него, с лопатой в руках, стоял Николай с каким-то отрешённым взглядом. Алечка беспомощно рухнула на колени перед Санечкой, обняла его и безудержно зарыдала, уткнувшись в его грудь. Тут она почувствовала на себе его слабое дыхание и, взглянув на Колю, прошипела осевшим голосом: «Он дышит ещё… Ты что, убить его хотел?»
– Нет, что ты… Я не хотел… Это он… он просто на меня… с лопатой… Я не рассчитал… – растерянно бормотал Николай.
– Зачем?… Что теперь… – Аля пыталась сосредоточиться, – надо срочно в больницу его… Нужна машина… срочно…
Николай стоял не шелохнувшись.
– Да что ты… Очнись ты наконец! Ты меня слышишь? – Аля пришла в себя и попыталась расшевелить застывшего Николая.
– Да… да… надо что-то делать…
– Так делай же, наконец! – Аля вскочила на ноги, схватила Николая за грудки и принялась судорожно трясти его.
Николай стал постепенно выходить из состояния оцепенения.
– Ну ладно, хватит меня трясти, дура! Всё из-за тебя, курица, произошло. Все беды на земле из-за женщин…, – Николай оттолкнул от себя Алевтину, но не рассчитал свои силы: Аля опять очутилась на земле возле Санечки.
– Ах, Боже мой! Что же ты делаешь, изверг! Приди ж ты в себя! – Алечка была в отчаянии.
– Ладно, Алька, успокойся! У меня же сотовый должен быть, сейчас посмотрю, – Николай полез в карман своих брюк, долго шарил там и наконец выудил телефон. – Алька, как набрать скорую помощь? 03 что ли? Так.., что-то не тянет…
– Ноль дополнительно набери: ноль-ноль-три, понял? – воскликнула Алька и рухнула головой на грудь беспомощного Санька.
Глава 3
Алечка уже две недели не выходила из больницы, ухаживая за парнем, несмотря на бурные протесты его родственников. Саня перенёс очень тяжёлую операцию, врачи в буквальном смысле боролись за его жизнь. Однако, несмотря на все их усилия, результат оказался весьма плачевным: функции мозга не были до конца восстановлены, и Саня не только памяти лишился, но и, мягко говоря, ума. Он вёл себя на уровне двухлетнего ребёнка, ему одевали памперсы, и даже кормить его приходилось с ложечки.
По факту избиения с тяжёлыми последствиями было возбуждено уголовное дело. Аля выступала в роли свидетеля. То, что пришлось ей пережить и врагу не пожелаешь! Все эти многократные объяснения, описание интимных подробностей, унизительные вопросы и ухмылки следователя приводили её в ужасное состояние отверженной и оплёванной женщины, которой нет оправдания. К тому же, ей не у кого было искать защиты. Николай же как в воду канул, он сбежал сразу же после погрузки тела Сани в машину «Скорой помощи», а впоследствии его объявили в розыск. Але же пришлось дать подписку о невыезде, а по ночам горько плакать в подушку, сожалея о сломанной судьбе мальчика и о своей несчастной доле.
Конечно, данное событие ещё долго было предметом разнообразных сплетен, споров и слухов. Каждый день имя Алевтины не сходило с уст народа, бурно поливаясь грязью. Бедная женщина не могла выйти на улицу, ведь едва завидев её, каждый норовил каким-либо образом ущемить, поддеть её. «Ведьма», «стерва», «гадина» – неслось ей вдогонку, а некоторые просто молча плевали ей в след. Алевтина старалась даже в магазин не ходить во избежание неприятных последствий. Но больше всего она боялась встретить мать Санечки… После известия о случившемся она надолго слегла, даже в больницу не смогла приехать навестить сыночка. После того, как Саню выписали из больницы, какие-то неведомые силы подняли её с постели, и она с завидным упорством принялась ухаживать за сыном как за маленьким ребёнком.
Казалось бы, на судьбе Алевтины можно было поставить крест, но однажды в село на постоянное место жительства приехал один достаточно предприимчивый фермер-животновод. Он был просто заворожен красотой Алевтины и, несмотря на слухи, которые ходили по селу, предложил ей свои руку и сердце. Надо сказать, что Степан, так звали фермера, был не очень хорош собой. Маленького роста, щупленький, начинающий лысеть мужчина особого восторга у Алевтины не вызывал и на его заверения в любви, как ни странно, она ответила не сразу. Но, рассудив, Алевтина поняла, что здесь ей больше ничего не светит, и согласилась выйти замуж.
Не успели сыграть свадьбу, как муженек, зная ее падкую к мужчинам натуру, стал попросту эксплуатировать ее. Он считал, что если ее загрузить работой, она не будет смотреть налево. Поначалу так оно и было. Алевтина чувствовала себя виноватой перед мужем за свое прошлое, тем более что на селе довольно-таки часто ему в глаза говорили, что она шлюха, а Степан всегда защищал ее и давал резкий отпор всем, кто осмеливался так ее называть. Но, в конце концов, не лошадь же она – пахать изо дня в день без отдыха! Алевтина стала думать, как замаслить муженька. И придумала…
Однажды она приготовила ему очень вкусный ужин. Кстати говоря, готовить Аля не очень-то любила, и вкусно у нее получалось не всегда. Но на этот раз она превзошла саму себя. Накормила мужика, дала выпить хорошего грузинского вина и, увидев наконец его добрые, слегка затуманенные очи, произнесла вполголоса:
– Степушка, дорогой, можно с тобой поговорить?
– Валяй! А ты сегодня молодец, постаралась. Вот бы всегда так готовила, цены бы тебе не было!
Алевтина разрумянилась: не каждый день слышишь похвалу от мужа.
– Спасибо, дорогой. Я вот что хочу тебе предложить. Понимаю, что мы хотели отложить это дело на ближайшие три года, но…
– Какое такое дело, дуреха?
– Ты понимаешь, время идет, я старею…
– Да чего ты болтаешь, какая старость?
– Но я так много работаю…
– Много работаешь? Я бы так не сказал… А лучше, если бы ты по мужикам ходила?
Аля хотела возмутиться, но сдержала себя, проглотив слова мужа как горькую пилюлю.
– Да что ты, Степушка, я даже не думаю об этом! Просто женщина не должна себя сильно загружать тяжелой работой, иначе она не сможет родить здорового ребенка.
– Ах, вот оно что… Да какая ты женщина, ты – баба!
На этот раз она даже возмутиться была не в силах, просто слезы полились из глаз от обиды так, что остановить их было просто невозможно. Тут Степан понял, что сболтнул лишнее.
– Ну ладно, не плачь, успокойся. Аля, ведь я и не думал обидеть тебя, просто хотел сказать, что ты не обделена здоровьем, Слава Богу! А ты, как я понял, хочешь предложить завести нам ребенка?
Аля только обиженно всхлипывала.
– Прекрати реветь, сейчас же. Знаешь, что я терпеть не могу женских слез.
Алька тут же перестала плакать, а то, чего доброго, разозлишь мужика, а это сейчас некстати. А Степан, почесав затылок, сказал:
– Ну ладно, я подумаю…
Немного поразмыслив, Степан пришел к выводу о том, что ребенка завести было бы, в принципе, не плохо, да и Альке забот бы прибавилось, не будет о мужиках думать. С тех пор Алевтина не перегружала себя работой. Муж нанял ей помощницу, женщину лет сорока, которой нужны были деньги (а кому они не нужны?). И так как в селе найти работу сложновато, если не сказать – почти невозможно, то и работала она, не покладая рук. Казалось, что жизнь стала налаживаться.
Но прошел год, другой, а детей все не было. Тут уж Степан, которому прочно засела мысль о ребенке, стал нервничать, начались упреки и скандалы.
– Это все из-за твоих похождений, сучка ты драная!
Аля уже устала от упреков и оскорблений мужа.
– Да, а ты, козел трухлявый, сам безгрешен, что ли? Ты меня попрекаешь все время, как будто я в чем-то перед тобой виновата. Все мои грехи в прошлом, я тебе ни разу не изменяла. А не думаешь ли ты, что дело не во мне, а в тебе?
Степан посчитал это оскорбление ниже своего достоинства и со всего размаху влепил Альке пощечину. Алевтина, несчастная, отлетела эдак метров на пять в угол комнаты, съежилась вся от боли и жалости к самой себе, а затем горько-прегорько заплакала. Она и так не очень-то любила мужа, а теперь последняя капля теплого чувства испарилась, как вода на раскалённой сковородке. С тех пор они долго не разговаривали друг с другом. Алька хотела уже уйти от мужа, но напоследок решила проверить, виновата ли она в том, что у них нет детей. Перебрала в мыслях всех знакомых мужиков и решила остановиться на одном из них, молодом и красивом. Соблазнить его труда не составило. Тем более, вся мужская половина села точила зуб на Степана. Во-первых, за то, что он богаче их, во-вторых, за то, что у него красавица – жена, с которой он не хотел с ними делиться, ну и вообще он был чужаком для них.
Через какое-то время Алевтина уже точно знала: она беременна! Но что же теперь ей делать? Узнав правду, муж и убить ее может. Но если даже не убьет, то уж точно бросит на произвол судьбы. И на какие гроши она будет жить, да еще с маленьким ребенком?! Подумав немного, она решила помириться с мужем, и как можно быстрее! Но это было не так-то просто. На разные там женские уловки он не поддавался, когда был не в настроении. А как ему поднять настроение, если вот уже три месяца он ходил как в воду опущенный? «Может, опять спасёт вкусный ужин и вино? Надо попробовать…»,– решила для себя Аля.
Вечером женщина в нетерпении наблюдала, как муж уплетает ужин, а затем выпивает вино. Он пригласил её выпить вместе с ним, и у неё появилась искра надежды. После выпитой рюмки Альку зверски затошнило, но она решила держаться до последнего.
– Знаешь, Алька, давно хотел тебе сказать,– тут Степан налил себе еще вина в стакан и залпом выпил.
«Интересно, что он собирается мне сказать? Наверняка хочет предложить уладить наши отношения!», – обрадовалась Аля.
– Я долго думал над этим вопросом… и решил… разбежаться с тобой… Ну, никак не клеится у нас… Да еще детей нет. Был бы ребенок, может, все было бы по-другому, а так…
Алька словно душ холодный приняла. Неужели всё потеряно?
– Стёпочка, дорогой, не спеши… Ведь ты любишь меня, правда?
– Раньше любил, не спорю. Даже очень любил, просто голову потерял от любви. А сейчас… Что-то оборвалось…
– Но мы с тобой были в ссоре. А сейчас, посмотри, уже разговариваем. Давай всё начнем с начала!?
– Легко сказать… Нет, это всё слишком примитивно: с начала начать… Ну а что дальше? В общем, назад дороги нет, все кончено. Я не люблю тебя!
После таких слов Алька хотела разреветься, надавать ему пощечин, вообще поколотить его… Но что бы это дало? Да ничего… А ей надо было во что бы то ни стало соблазнить его.
– Значит у нас сегодня прощальный ужин?
– Ну, вроде того… – пряча глаза от пристального взгляда жены, произнёс Степан.
– Так давай же доведём его до конца…,– с этими словами она бросилась к нему в объятия, принялась целовать его, одновременно орошая слезами. Степан сначала слегка отталкивал её, но против Алечкиных ласк ещё ни один мужчина не устоял…
Они насладились друг другом, а затем спокойно уснули, обнявшись.
Проснулась Алька в отличном настроении: она добилась того, чего хотела вчера больше всего на свете. Теперь всё должно быть хорошо. Степана не было дома. Но это Алю не насторожило, он часто рано уезжал из дома по каким-то своим делам, которые мало интересовали её. Ну что ж, теперь надо постараться угодить мужу. На этот раз она приготовила великолепный торт, который удался на редкость. Но Степан не пришёл ни на обед, ни на ужин. Его не было три месяца… Бедная женщина вся извелась, да к тому же у неё был сильный токсикоз.
Когда он пришел, Аля кинулась ему на шею, крича в каком-то безумном порыве:
– Ты вернулся? Ты вернулся навсегда? Я не знала, что и думать…
Степан убрал её руки со своих плеч.
– Прости, если можешь, но я нашёл другую женщину и ухожу к ней.
У Альки всё внутри оборвалось.
– Но я…, я – беременна, – прошептала Аля, охваченная удушливой волной.
– Да… но это не удивляет меня, ведь я так долго отсутствовал…, – с горькой ухмылкой промолвил Степан.
– Но это твой ребенок…,– Аля была в полном отчаянии.
– Я не уверен в этом! – с отрешенным видом заявил мужчина.
– Да как ты можешь так говорить! Ты же очень хотел ребёнка! – Аля сделала шаг навстречу мужу, слегка коснулась его руки в надежде, что войдя в его личное пространство, она сумеет убедить его в своей правоте.
– Хотел…, но своего! – Степан посмотрел на жену помутневшим, тяжелым взглядом.
У Альки началась истерика. Она вопила, топала ногами, бросалась на Степана с кулаками. Потом повалилась на пол и стала истошно кричать, сжав кулаки до хруста в костях. Но все её старания привлечь к себе внимание и сочувствие Степана не привели к желаемому результату. Её муж стоял и равнодушно наблюдал за тем, как она бесится, ни один мускул не дрогнул на его лице. «Какая она страшная», – только и подумал он. Бросив взгляд на Степана и увидев его полное равнодушие к своим манипуляциям, Алька решила изменить тактику. Она встала, умылась, выпила три таблетки валерьянки и немного успокоилась.
Затем подошла к мужу и стала молча смотреть на него.
– Ну что, оклемалась? – холодно спросил Степан.
– Ты мне скажи, Стёпа, почему всё так вышло? Почему ты не веришь мне? Почему ты не веришь, что я беременна от тебя?
– Да знаешь ли, пол села уже говорит о том, что ты переспала с Мишкой.
– Глупости! Ты же раньше никого не слушал!
– Это было раньше…
Алька опять чуть было не ударилась в истерику, но, вспомнив о его холодности, решила сдержаться…
– А ты, подлец, давно всё задумал, и женщину завёл давно, не так ли? То-то я смотрю, он всё хозяйство распродал. А я-то, дура, думала, что он для нашей семьи старается…
– Корову я тебе оставил! Будет, чем кормить ребёнка.
– Ну спасибо тебе, дорогой! – с сарказмом в голосе произнесла Аля.
– Не беспокойся, алименты я тебе платить буду, не пропадёте.
Вскоре на свет появилась Ларка. В свидетельстве о рождении Степан значился её отцом. Формально он признал Ларочку своей дочерью, но по жизни она не вызывала у него никаких отцовских чувств. Наверное, он так и не поверил в своё родство с ней. Алименты он действительно исправно высылал и довольно-таки немалые. Алевтина старалась тратить их экономно, большую часть откладывала. Однако, когда дочке исполнилось два года, она собрала все свои сбережения, продала корову, дом и исчезла в неизвестном направлении, оставив Ларочку на попечении бабушки. Алевтина была в прохладных отношениях со своей матерью, но от внучки та не отказалась, даже обрадовалась возможности исправить ошибку, допущенную в воспитании своей дочери. А Степан стал перечислять деньги на сберегательную книжку бабушки.
Никто не знает, как она смогла этого добиться, но вскоре Аля вышла замуж за иностранца и уехала с ним в Америку. Вряд ли она сказала ему о существовании матери и дочери, но иногда Аля высылала им подарки по международной почте. Девочка очень радовалась, когда получала их, а бабушка всегда плакала… Вскоре после окончания школы, бабушка Лары тяжело заболела и умерла. Светина мама настаивала на том, чтобы Ларочка жила с ними, но разве можно было уговорить гордую девушку стать нахлебницей? …