Людмила Соколова
Мосфильм. Вчера, сегодня и всегда
Кадр из фильма «Пышка»: Фаина Раневская и Анатолий Горюнов
По этому поводу даже прошлись известные остроумцы Илья Ильф и Евгений Петров в фельетоне «Сквозь коридорный бред»:
«Ехать надо далеко.
По элегантному замыслу строителей московская кинофабрика воздвигалась с таким расчетом, чтобы до нее было как можно труднее добраться. Нужно прямо сказать, что замысел этот блестяще осуществлен.
Автобус доставляет киноработников и посетителей к мосту Окружной железной дороги и, бросив их посреди обширной тундры, уезжает обратно в город.
Киноработники, размахивая руками и продолжая интересную беседу… совершают дальнейший путь пешком и вскоре скрываются между избами деревни Потылихи. Они долго идут по деревне, сопровождаемые пеньем петухов, лаем собак и прочими сельскими звуками, берут крутой подъем, проходят рощу, бредут по проселку, и очень-очень нескоро открываются перед ними величественные здания кинофабрики, обнесенные тройным рядом колючей проволоки. Впечатление таково, будто фабрика Союзкино ожидает неожиданного ночного нападения Межрабпомфильма и приготовилась дать достойный отпор…
…В коридоре тоже идет своеобразное заседание. Сюда, в коридор, люди приходят с утра и уходят отсюда только вечером.
Здесь любят и умеют поговорить. Высказываются смелые суждения, критикуются начинания, кого-то ругают, что-то хвалят, без конца обсуждают неудобства географического положения фабрики.
– Говорят, что паводок в этом году будет что надо!
– Опять нас отрежет от города.
– Вот увидите, как только пойдет можайский лед и нас отрежет, бухгалтерия объявит выплату гонорара. Они хитрые. Знают, что никто за ним не сможет приехать из города.
– Ну, я вплавь доберусь!..»
Мосфильмовцы просили власти города, чтобы к ним провели общественный транспорт. И наконец в 1939 году маленькая улочка Кипя́тка, что разделяла Потылиху и село Троицкое-Голенищево, превратилась в широкую асфальтированную улицу, менявшую в разное время названия: улица Мосфильм, Потылиха, и наконец, Мосфильмовская. По ней пошли городские автобусы, и ликованию мосфильмовцев не было предела.
Уже в первое десятилетие своего существования новой студии были сняты фильмы, которые пережили время и которые мы с удовольствием смотрим до сих пор.
Кино 20-30-х[3]
В 20-30-е годы во всех сферах жизни страны и в советском кинематографе, – в том числе и на «Мосфильме» – идет яростная трансформация старых форм и жанров кино, поиск новых путей в искусстве, адаптация традиций к новым реалиям. Большой популярностью пользуются так называемые агитфильмы, которые доходчиво разъясняли широким массам (большей частью безграмотным) задачи момента. К примеру: «Как Петюнька ездил к Ильичу» Михаила Доронина, «Великий путь» и «Падение династии Романовых» Эсфирь Шуб, «Гонка за самогонкой» Абрама Роома, «Враг народа / Самогон – враг народа» Александра Иванова-Гая и др.
Наряду с активной работой уже состоявшихся, известных мастеров кино, как Всеволод Пудовкин («Потомок Чингисхана») и Александр Довженко («Арсенал» и «Аэроград»), это время начала творческих биографий великих советских режиссеров, их творческих поисков и талантливых находок: Льва Кулешова («Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков», «Луч смерти», «Великий утешитель» и др.), Сергея Эйзенштейна («Стачка. Чертово гнездо / История стачки», а затем «Броненосец «Потемкин», «Старое и новое»), Абрама Роома («Бухта смерти», «Третья Мещанская») и др.
В начале 30-х звуковое кино повсеместно завоевывало советский экран. И дебютный фильм Михаила Ромма «Пышка» стал одним из последних немых фильмов нашего кино. Он показал рождение большого режиссера, который после «Тринадцати» и «Ленина в Октябре» становится одним из ведущих мастеров «Мосфильма».
Вслед за «Веселыми ребятами» Григорий Александров выпустил комедии «Цирк», «Волга-Волга» и «Светлый путь», в которых блистала всенародная любимица Любовь Орлова.
Свои первые ленты «Новый Гулливер» и «Золотой ключик», сделанные в технологии объемной мультипликации, комбинированной с живыми актерами, снимает Александр Птушко.
Тридцатые годы – время появления на кинонебосклоне советских кинозвезд. Любовь Орлову, за которой после небывалого успеха «Веселых ребят» надолго закрепился титул «Звезды № 1», потеснила открытая Иваном Пырьевым в «Богатой невесте» («Украинфильм», 1937) Марина Ладынина, но ставшая поистине всенародной любимицей после его фильма «Трактористы».
Кадр из фильма «Новый Гулливер»
Уверенно шагнула с экрана в жизнь «Девушка с характером» – Валентина Серова, которую сделал звездой режиссер Константин Юдин.
Если в титрах стояли фамилии Людмилы Целиковской, Владимира Самойлова, Тамары Макаровой, Михаила Жарова, Николая Крючкова, Сергея Черкасова и др., – им был гарантирован успех у зрителя.
В эти годы вышли фильмы, ставшие чемпионами по кассовым сборам и навсегда получившие горячую зрительскую любовь прежде всего потому, что там снимались блистательные актеры: «Дети капитана Гранта» Владимира Вайнштока, «Тринадцать» Михаила Ромма, «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна, Бориса Иванова и Дмитрия Васильева, «Подкидыш» Татьяны Лукашевич и др.
Кадр из фильма «Золотой ключик»
Параллельно с выпуском фильмов студия продолжает строиться.
И надо особо отметить, что активное участие в строительстве принимали сами работники студии: после окончания своих смен они брали в руки лопаты и шли на стройку, потому что относились к «Мосфильму», как к родному дому.
В эти годы в архитектуре меняется стилевая мода, и на смену конструктивизму приходит классицизм, который нашел свое воплощение в здании Старой тон-студии, украшенном классическими пилястрами и капителями. Проект был подготовлен в Госкинопроекте в 1935 году архитектором А. П. Модестовым.
В 1936 году киностудия окончательно стала «Мосфильмом».
Чтобы понять, чем в это время жил «Мосфильм», кто являлся его творческим ядром, обратимся к известному кинокритику, историку кино, доктору искусствоведения Майе Тровской.
«…в 1937 году в штате «Мосфильма» числилось 20 режиссеров: Пудовкин, Рошаль, Дзиган, Доллер, Строева, Лукашевич, Мачерет, Эйзенштейн, Александров, Червяков, Райзман, Ромм, Правов, Преображенская, Медведкин, Марьян, Птушко, Мокиль, Склют, Барнет. Под вопросом была Шуб как документалист, и «на балансе» оставались еще два немецких режиссера: Роденберг и Вангенхайм, которых надо было как-то «нейтрализовать» (для немецких фильмов аудитории не предвиделось).
В плане, не считая мультфильмов, было предусмотрено 12 игровых картин: «Мужество» (Павленко, Марьян), «Самый счастливый» (Натан Зархи, Пудовкин), «Бежин луг» (Ржешевский, Эйзенштейн), «Гаврош» (Шаховская, Лукашевич), «Честь» (Никулин, Червяков), «Жутов мост» (Кожевников, Барнет), «Волга-Волга» (Александров и Нильсен, Александров), «Вальтер» (Олеша, Мачерет), «История одного солдата» (Славин, Ромм), «Колхозная тема» (Медведкин), «В дальних портах» (Лапин и Хацревич, Райзман), «Руслан и Людмила» (Никитченко, Невежин, Болотин и Никитченко, Невежин). Средний бюджет картин составлял – 1400 тысяч рублей…»
Жизнь в «киногороде» бурлила и кипела, но тут в нее, как и в жизнь всей страны, безжалостно врывается война…
Михаил Ромм в ночь на 22 июня 1941 года закончил картину «Мечта», но часть картин была в запуске. И встал вопрос: что делать с незаконченными фильмами, как, например, с комедией «Свинарка и пастух»?
Режиссер Иван Пырьев вспоминал:
«Я решил, что продолжать съемки нашего сугубо мирного фильма нет никакого смысла. Многие члены нашей съемочной группы подали заявления о вступлении в ряды армии, получил повестку явиться в военкомат и я. Поставив об этом в известность директора студии, я на другой день утром уже был на сборном пункте. Однако когда нас, "запасных", осмотрели, зарегистрировали и построили, чтобы отвести в казармы, во двор въехала легковая машина студии… Меня тут же извлекли из строя, посадили в машину и увезли обратно. Оказывается, было получено указание съемки Свинарки во что бы то ни стало продолжить, а меня на время съемок забронировать. Четыре месяца, в период вражеских налетов на Москву, мы снимали наш фильм… 12 октября мы сдали Свинарку руководству Комитета…»
С первых дней войны «Мосфильм», как и другие киностудии, был объявлен объектом особой важности, и практически сразу начинается подготовка к его эвакуации.
Кадр из фильма «Свинарка и пастух» – Марина Ладынина и Владимир Зельдин
Изначально предполагалось переместить «Мосфильм» в Куйбышев или в Новосибирск. Но эти города уже и так были переполнены беженцами и эвакуированными из западных и центральных областей СССР предприятиями.
И тогда была выбрана Алма-Ата, поскольку там уже существовала хоть какая-то техническая кинобаза: Алма-Атинская студия кинохроники, созданная в 1934 году, а во-вторых, – а может быть, и во-первых! – «здесь 365 солнечных дней в году!» – как восторженно воскликнул Михаил Ромм.
14 октября 1941 года двумя длинными эшелонами «обоз «Мосфильма» покинул столицу. Через две долгие недели мосфильмовцы, измотанные морально и физически, добрались до Алма-Аты. Там эшелоны разгрузили практически в чистом поле. Было очень тяжело даже в бытовом плане, а ведь надо было еще снимать кино. Несмотря на то, что да, – там было много солнца, но зимы были очень холодные. Поскольку была острая нехватка мест, где хранить оборудование, где снимать, режиссер Александр Птушко предложил сделать палатку из ткани для дирижабля – что-то вроде шатра цирка шапито, – и использовать в качестве павильона.
В конце 1941 года на базе эвакуированных «Мосфильма» и «Ленфильма» создается Центральная объединенная киностудия художественных фильмов (ЦОКС). Ее первым директором был назначен Михаил Тихонов, а художественным руководителем какое-то время был Сергей Эйзенштейн.
Здание ЦОКС в Алма-Ате
Вот что написал об этом времени Михаил Ромм – в то время начальник Управления по производству художественных фильмов СССР:
«Столица Казахстана предоставила нам все, что могла: только что построенный и единственный в городе Дворец культуры, где начал работать Театр оперы и балета (зрительный зал его киношники тут же превратили в большой съемочный павильон), самую крупную гостиницу, новый жилой дом, около тысячи ордеров на уплотнение, кинотеатр «Алатау» и территорию для натурных съемок. И это все в тот трудный час, когда Алма-Ата должна была разместить промышленность, десятки учреждений и организаций, тысячи эвакуированных, а потом и раненых. Следовательно, мы предъявили этому маленькому городу огромный и тяжелый счет…
К декабрю Алма-Ата была полна кинематографистами, и кинематографическая жизнь кипела. И когда прибыли первые эшелоны с мосфильмовцами и ленфильмовцами, их уже ждали гостиница «Дом Советов», превращенная в общежитие, Дворец культуры, в котором хозяйничали строители, столяры, плотники, спешно переоборудовавшие его под киностудию, и свежевыкрашенный, с иголочки, новый трехэтажный дом на углу улиц Кирова и Пролетарской, получивший громкое название «лауреатника», ибо в нем разместились ведущие мастера советского киноискусства – режиссеры, операторы, актеры».
Лидия Смирнова
Народная артистка СССР Лидия Смирнова вспоминала:
«В Алма-Ате нас встретила удивительная осень. Ах, какой это был город на фоне белых, заснеженных вершин, как прекрасны были золотые кроны деревьев, арыки, бегущие с гор, аллеи знаменитых яблонь «апорт»! А казахи? Я всю жизнь испытываю благодарность к этому народу, такому гостеприимному. Они потеснились, подвинулись, поделились всем, чем могли.
Но приехало слишком много народа. Нас разместили в гостинице «Советская». Здесь жили рядовые актеры, а звезды – Пырьев, Эйзенштейн, Ладынина, Черкасов, Пудовкин, Тиссэ – в доме, который назвали «лауреатником». Были здесь и Эрмлер, и Завадский, и Уланова, и Марецкая.
Жизнь в Алма-Ате – труднейший отрезок времени, очень сложный и необыкновенно интересный… Тогда уже ввели карточки, по ним мы получали хлеб. Я почему-то очень хорошо помню Пудовкина. У него в руках авоська, а в ней буханка черного хлеба, который он пытался на что-нибудь выменять или продать, как и все остальные…
Алма-Атинская кинофабрика была крошечной студией с одним большим павильоном и несколькими маленькими. Работали в три смены. Уже была зима, но в павильонах не топили. Мы с Крючковым снимались ночью в «Парне из нашего города», у нас изо рта шел пар. И мы мечтали о стакане горячего чая, даже не чая, а просто кипятка…»
В трудных производственных и бытовых условиях, при острой нехватке квалифицированного технического состава и актеров было быстро налажено производство фильмов, которое шло круглыми сутками.
ЦОКС, справа – С. Эйзенштейн
С нечеловеческой нагрузкой работали все, в том числе и известные актеры – лауреаты премий, народные любимцы. Они, как и все, голодали, чтобы выжить, меняли вещи на продукты, делились друг с другом последним, порой валились от усталости прямо на пол и засыпали…
В это страшное время мерилом человеческих отношений стали не слова, а Поступки. Даже много лет спустя Сергей Михалков с благодарностью вспоминал, как Лидия Смирнова отдала ему пальто мужа – единственную вещь, которая осталась в память о нем. А ведь его можно было продать, обменять на продукты… Когда она сама погибала от тифа, ее выхаживал и делился своим пайком известный оператор Владимир Рапопорт, с которым актриса, несмотря на свои многочисленные увлечения и серьезные романы, став гражданской женой, прожила до самой его смерти.
Из-за большой скученности людей, нехватки медикаментов и недоедания в городе разразились эпидемии.
О своем друге, замечательном ленинградском актере Борисе Блинове – незабываемом комиссаре Фурманове из «Чапаева», снимавшемся в фильме «Жди меня» режиссера Александра Столпера, вспоминает народный артист СССР Павел Кадочников:
«К тому времени, когда работа Блинова в картине подходила к концу, жители перенаселенного города Алма-Аты начали испытывать большую нужду в продуктах и питьевой воде. В Алма-Ате вспыхнул брюшной тиф. Заболел и Борис…
– Ты не болен, Боря? Иди к врачу, может быть, у тебя тиф! – говорили ему.
– Это малярия, болезнь противная, но не заразная, – отвечал он и продолжал работать.
Борис отчаянно боролся с болезнью, только бы не свалиться, только бы закончить картину. Последний съемочный день с его участием был напряженным. Все понимали, что Блинов болен, но никто из товарищей не подозревал, что у него тиф и что он работает с температурой под сорок.
– …Знобит немного, – говорил он, – но ничего, выдюжу.
Съемки были закончены, и Блинов слег… Лежа в постели, он нарисовал на стенке странное чудовище, вылезающее из трясины, обвитое болотной травой, тиной… У чудовища были большие, печальные глаза. Под рисунком надпись: «Малярия». Это был его первый и последний рисунок в жизни…»
Борис Блинов ушел из жизни 13 сентября 1943 года.
На прощании с ним режиссер Сергей Васильев сказал:
– Да будет тебе земля пухом, хороший парень. Ты умер, как солдат на боевом посту.
Эти слова можно с полным правом адресовать всем кинематографистам, кто остался на Центральном кладбище Алма-Аты.
На фронте, как и в тылу, людям нужны были позитивные эмоции, поэтому такой популярностью пользовались и довоенные комедии, и снятые в годы войны, а также фильмы героико-революционной, исторической и патриотической тематики, картины, показывающие битву нашего народа с фашистскими захватчиками.
Всего ЦОКСом было снято 20 полнометражных фильмов разных жанров, 10 короткометражных фильмов, а также «Боевые киносборники».
Кадр из фильма «Жди меня» – Лев Свердлин и Борис Блинов
Кинематографисты в обстановке тотальной нехватки оборудования и реквизита придумывали фантастические вещи, и самая фантастическая из них – фильм «Иван Грозный»![4]
Многие артисты ЦОКС в составе фронтовых бригад часто выезжали с концертами на фронт и в госпитали, не раз попадали под обстрелы и бомбежки, в реальности испытывая то, что играли в фильмах, – таких как «Актриса» (1942) Леонида Трауберга, в котором в последний раз блеснула Галина Сергеева, «Парень из нашего города» (1942) режиссеров Александра Столпера и Бориса Иванова с Лидией Смирновой и Николаем Крючковым и др.
950 сотрудников «Мосфильма», отказавшись от брони, ушли добровольцами в Особую 3-ю Московскую Коммунистическую стрелковую дивизию и в дивизии народного ополчения. 685 работников студии были награждены орденами и медалями. 146 мосфильмовцев не вернулись с фронта… В их честь на центральной площади «Мосфильма» перед Главным корпусом к 20-летию Победы был открыт обелиск.
За все годы войны «Мосфильм», объявленный оборонным объектом, ни на один день не прекращал работу, хотя на крайний случай был разработан план уничтожения студии и в качестве горючего материала была заготовлена резаная пленка. Механические мастерские студии стали цехом специального назначения, в котором группа мастеров, инженеров и сотня окрестных ребятишек 11–14 лет круглыми сутками выполняли военные заказы.
В конце 1942 года, как только немцев отогнали от Москвы, было приняло решение о восстановлении киностудии «Мосфильм». Необходимо было возобновить работу всех производственно-технических и подсобных цехов, и из Алма- Аты стали возвращаться творческие работники и инженерно-технический персонал. На студию также откомандировались демобилизованные из армии после ранений кадровые работники. Кроме того, на «Мосфильме» было организовано художественно-ремесленное училище для подготовки новых кадров для кинопроизводства. И уже к концу 1943 года все основные цеха студии были готовы работать с полной загрузкой. Кинофильмов в то время снималось мало, но снимали много «Боевых киносборников», в которых были и кинохроника, и игровые сюжеты.
Несмотря на трудные годы войны кинопроизводство продолжало развиваться, среди работников студии было много изобретателей и новаторов – они активно искали новые технические возможности, и в 1944 году на специально созданной на «Мосфильме» аппаратуре был снят один из первых цветных фильмов – «Иван Никулин – русский матрос» (режиссер Игорь Савченко). А уже в 1946 году картина Александра Птушко «Каменный цветок» получила Международную премию на Каннском фестивале за лучшее использование цвета.
В это время на студии работали такие мастера, как Александр Довженко, Иван Пырьев, Юлий Райзман, Сергей Юткевич, Борис Барнет, Лео Арнштам, Александр Птушко, Александр Зархи, Михаил Калатозов и другие.
После Победы стала задача показать миру нашу страну в образе победительницы. Хотя половина СССР лежала в руинах, все понимали, что кино является тем самым лекарством, которое необходимо для поддержания морального духа советских людей. И руководство страны дает установку снимать больше жизнеутверждающих фильмов как наиболее действенного и эффективного средства массовой идеологической пропаганды. А поскольку «Мосфильм» был главной киностудией страны, было принято решение, что каждому показу фильма должен предшествовать соответствующий ассоциативный символ – заставка.
Заставка «Мосфильма»
Для выбора такого символа была создана специальная комиссия, в состав которой вошли деятели культуры, в том числе и скульптор Вера Мухина. В результате была выбрана именно ее скульптура «Рабочий и колхозница», после Всемирной выставки в Париже в 1937 году широко известная во всем мире, – как символ нерушимого союза рабочего класса и крестьянства и достижений Советского Союза.
Специально для «Мосфильма» Вера Мухина сделала метровую копию «Рабочего и колхозницы», которая по сей день стоит в витрине первого этажа Главного корпуса киностудии.
Кстати сказать, в 90-е годы наследники Веры Мухиной предъявили претензии, что «Мосфильм» бесплатно использует скульптуру. Но им ответили: мы используем сделанную специально для «Мосфильма» копию, за которую автору полностью было выплачено вознаграждение, о чем есть соответствующие документы…
И 2 июля 1947 года на экраны страны вышла картина Григория Александрова «Весна», где впервые появился символ «Мосфильма» – скульптура «Рабочий и колхозница».
За прошедшие годы заставка не раз видоизменялась: сначала снимали скульптуру прямо, потом в движении, потом с помощью комбинированной съемки к ней добавилась Спасская башня Кремля. В начале двухтысячных она стала синеватой, потом на фоне облачного неба. Сейчас она черно-золотая, выполнена при помощи цифровых технологий. Но тем не менее это та же самая скульптура, тот же самый символ.
После войны наступают годы так называемого «малокартинья»: воплощение ленинского принципа «лучше меньше, да лучше», взятого на вооружение Сталиным, чуть не привело к гибели целого предприятия! Что такое пять-шесть картин в год?! Это означало, что сотни людей оставались без работы. Многие режиссеры разъехались по национальным студиям, которые тогда были в приоритете, некоторые и вовсе ушли из профессии.
Хотя при этом в 1948 году был принят план масштабного строительства всего комплекса зданий «Мосфильма», разработанный Институтом по проектированию кинопредприятий и кинотеатров ГИПРОКИНО (главный архитектор Г. Л. Лавров), который в основном был реализован лишь в 1954 году главным архитектором Н. И. Транквиллицким, возглавлявшим в ту пору проект «Большой «Мосфильм». Но, к сожалению, так и не был доведен до конца. Наиболее характерными строениями того времени являются 2-е и 3-е здания, расположенные вдоль Мосфильмовской улицы и обращенные фасадами на городскую магистраль, которые по примеру Библиотеки им. Ленина должны были украшены различными фигурами, массой декора. Согласно замыслу, перед зданиями должен быть разбит сквер, а на территории студии были запланированы площади и фонтаны.
Еще одним ярким примером сталинского ампира являются парадный въезд на студию со стороны Воробьевых гор и чугунная ограда, опоясывающая всю территорию «Мосфильма».
