Людмила Милевская
Мерзавец на выданье

Глава 3

В школе преподавали психологию, классический психоанализ Фрейда, аналитическую психологию Юнга, индивидуальную психологию Адлера, гуманистическую психологию Маслоу, гештальт-подход Перлза, трансактный анализ Берна, социально-психологические теории Эриксона, Фромма, Хорни и Салливана, феноменологическое направление Роджерса, а так же идеи Кутера, Кохута, Балинта, Кэхеле, Томэ…

Все это Валерия жадно поглощала, примеряя на себя и болезненно копаясь в своей душе, израненной частыми падениями со скамеек. Естественно, что к концу столь усердного обучения она знала про себя все: что надобно и что не надобно.

Теперь ей было ведомо, что у нее низкая самооценка. Что как женщину она не ставит себя и в грош. Что ее внутренний строгий Родитель часто бьет ее горемычное и талантливое Дитя, энергией которого же и питается, а вялый бездеятельный Взрослый на все это взирает уныло и безучастно, потому как сильно недоразвит – следствие чрезмерно строгого воспитания. Мамаша Валерии была деспотом.

Но это еще не все. Валерия обнаружила у себя довольно-таки приличный комплекс Антигоны, поскольку обожала своего отца. Имелся и слабенький комплекс Дианы…

Впрочем, может и не слабенький – порой Валерия просто мечтала превратиться в мужчину. И тогда у нее появлялся комплекс Ореста. Причем, вопреки комплексу Ореста, Валерии, иногда, хотелось убить свою мать вполне осознанно – так сильно та портила ей жизнь. Комплекс Электры, естественно, тоже имелся – а куда ж ему деться при такой любви к отцу и ненависти к матери.

Теперь-то Валерия поняла, что именно ненависть приобрела форму дочерней любви и беспрекословного послушания.

Но это еще не все. К пышному букету своих комплексов Валерия, не задумываясь, добавила комплекс неполноценности и комплекс полноценности – причем сразу оба. Так же, она обнаружила у себя ряд неизлечимых неврозов и бесконечное количество акцентуаций и еще много чего, о чем лучше и не поминать ближе к ночи и даже по утру.

Теперь Валерия знала, что необходимо пересмотреть устарелые нормы своего жития, отбросить их как малоадаптивные и…

Что дальше?

Отреагирование комплекса Электры в системе классического психоанализа, разрушение внутреннего Родителя в системе трансактного анализа, «переваривание» интроекта в системе гештальттерапии, блокирование малоадаптивных мыслей в системе когнитивной терапии и т. д. и т. п.

Короче, надо очень и очень над собой работать, не страшась никаких психоаналитических наворотов и психотерапевтических приемов. Если удастся избавиться от комплексов и вредных психологических защит, уверена была Валерия, то неприметные щуплые голубоглазые белокожие блондины среднего роста, стеснительные и смешливые, канут в лету.

Они уйдут, скроются, убегут…

Им на смену придет высокий сильный, уверенный в себе брюнет. Он мгновенно станет ей верным мужем и заботливым отцом их будущих чад.

Ради этого стоит над собой поработать, не правда ли?

И Валерия работала.

Ох, как она работала над собой!

…

Но меньше ростом не становилась.

Сутулость, правда, ушла. С ее уходом огромный кусок мяса (ее тело) приобрел формы: появились талия и грудь, исчез живот, легче стала походка, но…

Чувство уверенности не приходило. Валерия по-прежнему считала себя уродиной и пораженкой, легкой добычей неприметных щуплых голубоглазых белокожих блондинов среднего роста, стеснительных и смешливых – черт их всех раздери!

Валерия так и не смогла снять тот тяжеленный крест, который с помощью любящей матери однажды поставила на себе. Она точно знала что до самой могилы ее ждет несчастливая женская доля. Все, что возможно в этой жизни, она проиграет, утратит и не найдет…

Исходя из всего этого, можно представить с каким настроением она отправилась на конкурс. Легкой летящей походкой, дерзко выступая красивой грудью и соблазнительно покачивая стройными бедрами на конкурс шагал кусок, все тот же огромный кусок мяса и ничего поделать с этим Валерия не могла.

Так она себя ощущала, вопреки реальности, объективности, действительности и т. д. и т. п.

Однако, как директор школы и предполагал, Валерия легко обошла своих конкуренток.

Правда, узнала она об этом позже, когда неделя напряженнейшей борьбы в тире, на тотеме и в бассейне увенчалась встречей с личным представителем господина Дорофа – мистером Кляйстом.

Мистер Кляйст подошел к своему делу очень серьезно. Их беседа была на удивление продолжительной и многотемной. Каких только вопросов от него не услышала Валерия. Бедняга бледнела, краснела и диву давалась.

С непередаваемым облегчением вздохнула она, когда мистер Кляйст (весьма пожилой) утомился, белоснежным платочком смахнул пот со лба и поднялся, протягивая на прощание свою холодную руку.

– Поздравляю вас с победой, – сияя фальшивой американской улыбкой, сказал он. – После получения диплома вы – в числе трех претенденток на место личного телохранителя – приглашаетесь на собеседование с самим господином Дорофом. Последнее слово в выборе кадров может сказать только он.

Валерия окончательно поняла, что проиграла конкурс и терять ей больше нечего. Изрядно потрепанные бесплодной борьбой нервы сдали, чему Валерия была даже рада, так сильно не понравился ей этот старый Кляйст.

– Три претендентки?! Так с какой же победой вы тут меня поздравляете? – возмутилась она. – Вы что, издеваетесь? Почему вы решили, что буржуй выберет с дуру меня? Ха! Три претендентки! Красотки, думаю, еще те! Нужна я ему, как зайцу триппер, этому вашему Дорофу, будь он неладен!

Манерный и благовоспитанный мистер Кляйст остолбенел, чем сильней распалил Валерию.

– Сам-то он, наверное, урод еще тот, вот и подыскивает себе цыпочек, – рискованно высказалась она насчет Дорофа. – Так знайте: мне все равно! Не хотите меня, так и не надо! Сказали бы сразу! Мучать зачем? Издеваться над собой не позволю! И нечего на меня таращиться! Что, правда колет глаза?

И так далее и тому подобное… Путая английский и русский Валерия долго митинговала – Кляйст-то молчал, огорошенный.

В конце вдохновенной речи, разумеется, под Валерией поломался стул. Он просто не мог не поломаться, так сильно в пылу обиды ерзала и подпрыгивала она. Стул подкосило – Валерия, злая на весь белый свет, упала, вскочила и, сжав кулаки, грозно уставилась на застывшего Кляйста.

«Выдать бы тебе, – говорило ее лицо. – Выдать бы так, чтобы мало не показалось! Выдать за все унижения жизни! Унылой и бесполезной! Старый ты хам!»

Да-да, она готова была его поколотить – пожилого чинного Кляйста.

Однако, он странно себя повел. После бесцеремонной речи Валерии он опешил, конечно, и рассердился, но после ее падения смягчился, позволив себе рассмеяться лишь мысленно.

– Вы зря так нервничаете, – мягко сказал добрый Кляйст. – Господин Дороф совсем не урод. Он очень симпатичный мужчина. Он молод, образован, умен. Он тонкий ценитель хорошей беседы, и потом я абсолютно уверен, что господин Дороф выберет именно вас.

Простодушная Валерия, не заметив иронии, мгновенно утратила гнев и растерялась. Ей уже было стыдно за свою откровенную речь.

– Вы так думаете? – не своим, осевшим голосом прошипела она.

– Ваши шансы весьма велики, – серьезно заверил Кляйст. – После получения диплома вы можете смело отправляться в отпуск. Одна лишь просьба: пожалуйста, сообщите мне свой адрес.

– Зачем? – все еще пребывая в растерянности, спросила Валерия.

– Я должен вызвать вас на собеседование с господином Дорофом. В данном случае, собеседование чистая формальность. Уверен, господин Дороф выберет вас, но я вызову и ваших конкуренток, так что не пугайтесь. Вижу, вы очень не любите конкуренции, – с добрейшей улыбкой заметил Кляйст.

«А кто ее любит?» – подумала Валерия, но промолчала.

Или вид у нее был предельно жалкий или опытный Кляйст умел углядеть настоящее в душах несчастных дев, но он проникся такой симпатией к хулиганке-Валерии, что признался:

– На месте Дорофа я выбрал бы вас уже за один только темперамент.

Пока Валерия столбенела, не веря своим ушам, он продолжил:

– Выбрал бы сразу, без всякого конкурса.

– Но почему? Почему? – наконец изумилась она.

– Потому, что вы больше всех подходите на это место. В вас прекрасно сочетаются женское изящество и необходимая сила. Вас легче всех остальных выдать за секретаря-референта, и вместе с тем в нужный момент вы быстрее всех реагировали на опасность. Ваша интуиция просто потрясает, а вашему умению владеть оружием позавидовал бы и бывалый снайпер. И потом, не каждая девушка может легко развалить своим грациозным телом добротный английский стул. Это победа. Ваша победа. Уже окончательная.

Валерия, вытянув шею вперед, пытливо всматривалась в морщинистое и все же холеное лицо мистера Кляйста.

«Не шутит ли он? Не издевается ли? Не хочет ли просто обидеть?» – спрашивал занудистый Родитель.

«Врежь ему, врежь!» – советовало ранимое Дитя.

«Ты действительно стреляла лучше всех, и быстрее всех реагировала на опасность. Так стоит ли удивляться его похвалам, пусть даже и саркастичным?» – недоумевал Взрослый.

– Спасибо, – сказала Валерия, внутренне торжествуя победу своего недоразвитого Взрослого.

– Не стоит, – усмехнулся представитель. – Вы действительно лучшая, но есть и другая причина, по которой господин Дороф, я абсолютно уверен, выберет вас.

Валерия напряглась:

– Какая же?

– Из всех конкурсанток вы единственная русская не эмигрантка, а из самой России. Ваши конкурентки из семей эмигрантов второго и третьего поколения. По-русски они разговаривают с акцентом, господин же Дороф гордится своим отличным произношением. Он боится испортить свой русский. Понимаете, когда нет приличной практики и все время слышишь английскую речь, то неизбежно появляется акцент, он же этого принципиально не хочет.

– Но телохранитель не массовик затейник, – из вредности возразила Валерия. – Он обязан охранять, а не развлекать.

– Но господин Дороф много времени проводит в дороге. Кроме вас, ему не с кем будет поговорить. Поэтому я уверен, он выберет вас. Вы прекрасный профессионал, и у вас чистый русский.

Услышав это, Валерия помрачнела.

«Это не моя победа, а победа обстоятельств, – решила она. – Обстоятельства всего лишь удачно сложились, поэтому я первая».

Если человеку надобно проигрывать, если человек к этому привык, он будет видеть поражение даже в своем триумфе. Валерия была безутешна.

Мистер Кляйст, удивленный такой неожиданной переменой настроения, спросил:

– Что вас не устраивает?

– Все устраивает, – солгала она.

– Кстати, по ранее указанной причине вы можете рассчитывать на доплату к тем десяти тысячам долларов, что положено вам получать. Впрочем, все будет зависеть только от вас. Думаю, господину Дорофу вы понравитесь, и он захочет вас щедро вознаградить.

Валерия мысленно жевала свое поражение, и не понимая сказанного, механически ответила:

– Да-да, спасибо.

– Что ж, желаю вам всего хорошего. Не забудьте оставить ваш адрес моему секретарю. Месяца через три я вызову вас на собеседование с господином Дорофом, после чего вы подпишете договор, – мистер Кляйст ослепил ее новой улыбкой. На этот раз искренней.

Растерянная Валерия вышла на улицу и грустно побрела, хаотично натыкаясь на прохожих.

«Так значит я не победила, – рассеянно думала она. – Значит, я просто русская. И все. Почему – все? – тут же возразила она себе. – Я овладела редкой для женщины профессией, скоро экзамены сдам, получу диплом…

Но на работу меня взяли не потому, что я самая лучшая…

Кстати, сколько мне будут платить?» – наконец-таки озадачилась она.

И тут до Валерии дошло то, что сказал мистер Кляйст: десять тысяч долларов.

«Бешеные деньги! Но за какой срок? За год? Или за квартал?»

Валерия, расталкивая прохожих, вихрем понеслась обратно, ворвалась в кабинет мистера Кляйста, смущаясь, закричала:

– Простите, забыла спросить, десять тысяч долларов за какой срок? За год или за квартал?

Старик удивился.

– В неделю, – ответил он.

– За неделю?!!! Даже не верю ушам!

– Ну да, ваше жалованье десять тысяч долларов в неделю.

– Ой! От радости ноги у меня подкосились! Можно я вас поцелую? – закричала Валерия и, не дожидаясь ответа, поцеловала, чему мистер Кляйст совсем не был рад.

На этот раз она покидала офис в очень приподнятом настроении. Нет, она не праздновала победу, просто обещанное вознаграждение примирило ее с мнимым поражением.

«Вот это мне повезло! – с восторгом думала Валерия, бодро шагая по Лондону. – Лизка мне не поверит. Да и как поверить такому? Десять тысяч долларов в неделю! Я же просто Крез!»

Неожиданно у Валерии появились мечты, она сразу в них унеслась – в бесконечное пространство воздушных замков.

«Но разве можно такие деньги потратить? – вдруг разволновалась она. – Придется очень мне стараться. С чего же начну? Первым делом куплю сапоги. Длинные. Выше колен. Такие как у Лизки.

Потом…

А не пойти ли мне в кафе?

Нет, лучше пойду в ресторан.

Нет, пока в кафе, я же еще и цента не получила. Зато в честь праздника съем десять пирожных…

Нет, ограничусь тремя.

И впридачу к ним сливочно-вишневый коктейль».

Глава 4

И Валерия отправилась в кафе.

Улыбка не сходила с ее лица. Десять тысяч долларов! В неделю! Как тут не улыбаться? И пять пирожных на столе! (Валерия все же решила съесть пять). И два сливочных коктейля.

– Сегодня у вас хорошее настроение? – вдруг раздалось за ее спиной.

Низкий, очень низкий мужской голос с приятной хрипотцой – его английский с легким восточным акцентом.

Валерия оглянулась и обмерла. Перед ней стоял высокий сильный, явно уверенный в себе брюнет.

Но какими глазами он смотрел на нее!

– Да, у меня хорошее настроение, – смущенно улыбнулась Валерия. – А что, это заметно?

– Очень сильно, – кивнул брюнет. – Я каждый день по пятам за вами хожу, но познакомиться решился только сейчас – такое сердитое обычно у вас лицо. Сегодня же вы похожи на второй месяц весны.

Сердце Валерии заколотилось, она не в силах была поверить своим ушам:

– Вы каждый день ходите за мной? Это правда?

– Истина.

– Но почему?

На лице брюнета отразилась мука:

– Во всем виноваты ваши голубые глаза. Как увидел их, так сразу понял: погиб. Делайте со мной что хотите, только не гоните, Валерия.

«Йе-ес! – мысленно воскликнула Валерия. – Я добилась! Добилась своего! Я себя переделала! Перекроила! Помогли бассейны, диеты, Фрейд, Юнг, Адлер и старина Маслоу! Мною уже восхищается настоящий брюнет! Супермен! Все, тю-тю недотепы! Я вам говорю: прощай! Голубоглазые блондины больше никогда не встанут на моем пути!»

Незнакомый брюнет смотрел на нее с грустной и преданной нежностью – он казался ей бесконечно родным.

– Валерия, ты меня не прогонишь?

– Я?!!

«Нет, ну если поперло, так поперло! – с приятным головокружением восхитилась она. – И деньги и брюнет! Мама родная, сейчас помру!»

Но она не померла. Этим же вечером счастливая Валерия звонила подруге в Москву.

– Лиза! Лиза! Его зовут Эркан! Он, правда, турок, но зато брюнет! Разве это не удивительно?

– Поразительное совпадение, – с меланхоличным сарказмом согласилась Лиза. – Действительно, брюнеты в Турции редкость.

– Он так красив! Передать тебе не могу! И на голову выше меня, но при этом совсем не баскетболист! Все как ты хотела!

– Я хотела?!

Елизавета опешила, но долго пребывать в изумлении Валерия ей не позволила.

– И к тому же я буду получать десять тысяч долларов! – сообщила она, после чего Елизавета окончательно ожила и с восторгом завопила:

– Лерка! Ку-куру-куку! Ты? Десять косых? Баксов? Я сейчас упаду!

– Лиза, он такой нежный! Такой бесподобный и ласковый!

– Десять штук! Зелени! Поверить, блин, не могу! Лерка, надеюсь, в месяц?

– В неделю. Лиза! Лиза, у него такие ласковые, ласковые глаза! А руки! Руки мягкие, как у ребенка! Лиза! Лиза! Лиза-Лиза!

– Десять тонн капусты! Не-ве-роятно! Лера, это точно в неделю? Бог мой! У нас столько ку-куру-куку в неделю не всякий чиновник, блин, уворует!

– Лиза! Он хочет, чтобы я переехала из общежития! Лиза-Лиза! Он сам готов за квартиру платить!

– Пусть платит!

– Лиза, здесь это ужасно дорого!

Уложив информацию, Елизавета не на шутку разволновалась:

– Лера! Ты вообще уверена, что выиграла конкурс? Это просто ку-куру-куку! Удивительно просто! Когда ты приступишь к работе? Бог мой, десять тонн капусты в неделю за правильную русскую речь! Уму непостижимо! Сколько же, тогда, заплатили бы мне? Мне! Нет, надо ехать в Англию! Чувствую, здесь я даром время теряю!

А Валерия гнула свое:

– Лиза, он до беспамятства влюбился и мечтает, чтобы мы поженились!

– Что-ооо! – взревела Елизавета. – Переться в Англию, чтобы выйти замуж за турка? Не терпится затурканных русских чад нарожать? Их в Москве и без тебя хватает. Лера, я тебя умоляю, возьми себя в руки и никаких ку-куру-куку! Поступай только правильно!

– Я слишком правильная, чтобы поступать правильно, – отрезала Валерия.

– Ну хотя бы обещай мне, что потерпишь до отпуска, – взмолилась Елизавета.

– Хорошо, это я обещаю. Через два месяца получу диплом и с Эрканом приеду в Москву. Посмотришь сама. Он так красив! Лиза-Лиза! Уверена, как увидишь его, так в обморок и упадешь.

– Этого и я боюсь, – промямлила Елизавета. – Настоящий, блин, ку-куру-куку!

Два месяца пролетели незаметно. Валерия была счастлива. Все реже и реже она звонила подруге. Потом и вовсе звонить перестала. Теперь Елизавета ее доставала сама, в основном сердилась.

– Я так счастлива! Так счастлива! – твердила Валерия.

– Это просто ку-куру-куку какой-то! – возмущалась Елизавета. – С тобой невозможно ни о чем говорить. Заладила одно и то же, словно сошла с ума.

– Сошла! Сошла!

– Да уж слышу. Ерундой не занимайся, а лучше скажи, как сдаешь экзамены? Из-за этой любви, боюсь, все прахом пойдет.

– Нет-нет, экзамены я роскошно сдаю. Меня контролирует сам Эркан.

– Хоть какая-то польза от турка, – ворчала Елизавета.

– Лиза! Лиза! Я счастлива! Счастлива!

– Он хочет тебя закабалить!

– Он такой заботливый!

– Это не главное, блин, в мужчине!

– У него есть все!

– Значит нет ничего!

И вот сданы последние экзамены, и вот наступил день отъезда. Утром Эркан ушел по своим делам и вернулся грустный.

– Я купил только тебе, – сказал он, протягивая Валерии один билет. – Рейс через шесть часов.

Она испугалась:

– Что случилось?

– Любимая, я лететь с тобой не могу. Извини, так сложились обстоятельства.

Увидев слезы в ее глазах, он поспешил добавить:

– Но через неделю я прилечу. Клянусь. Ты меня встретишь?

– Через неделю? Так скоро? Тогда я лучше тебя подожду. Эркан, беги, скорей сдай билет. Я остаюсь.

Он покачал головой:

– Нет, не стоит. Если ты останешься, я не управлюсь и за две недели. Отправляйся сегодня.

Валерия растерялась, собираясь настаивать, но все решил звонок Елизаветы.

– Когда вылетаете? – бодро спросила она. – Когда вас встречать?

Валерия поделилась с подругой сомнениями.

– Что за глупости? – рассердилась Елизавета. – Будешь сидеть сторожить своего турка? Ничего, за неделю без него не умрешь. Кстати, о матери ты подумала? Она уже сто раз мне звонила, напекла твоих пирогов любимых, считай, уже накрывает на стол. Короче, я соскучилась, и шампанское уже в холодильнике. Не вздумай оставаться. Слышишь? Вылетай одна!

Эркан застыл с чемоданом в руках, словно ожидая команды. Валерия кивнула, он скрылся в спальне.

– Успокойся, – сказала она, – он уже укладывает мои вещи. Ах, Лиза, он заботливый такой.

– Значит хочет тебя закабалить! – сделала вывод умудренная опытом Елизавета.

И вот, обещание подруге дано, вещи Валерии тщательно уложены в чемоданы…

– Пора прощаться, – сказал Эркан, закрывая последнюю сумку и щелкая язычком замка.

Прощались долго. Прощались нежно. Прощались страстно.

– Всего на неделю, – ласково шептал он. – Любимая, всего на семь дней, а может и на три, если раньше управлюсь. Я постараюсь, я позвоню.

– Милый, пожалуйста, звони часто, каждый день звони, – просила Валерия, глотая соленые слезы.

– Каждый день? – пугался он. – Так редко? Я не выдержу. Минимум три раза в день буду звонить.

И снова прощались.

Прощались. Прощались… Про все на свете забыв. Первым опомнился Эркан.

– Черт! – крикнул он, глянув на часы. – Я опаздываю! Даже не успеваю тебя проводить! Как нехорошо получилось!

– Милый, не волнуйся, доберусь сама, – успокоила его Валерия.

– Да? Тогда давай быстрей одеваться. Хоть на такси тебя посажу.

Простились прямо на дороге. Он нежно целовал ее в губы. Таксист их не торопил.

– Милый, позвонишь?

– Много, много буду звонить. Как только прилетишь, сразу позвоню. И потом еще, и еще. Я люблю тебя, люблю!

– Правда?

– Всю жизнь буду любить!

И снова прощались. Слишком долго, Валерия за малым не опоздала. Второпях сдав вещи в багаж, сломя голову помчалась на досмотр. Она уже вошла в салон самолета, уже уселась в свое кресло, когда стюардесса вдруг подошла к ней и вежливо спросила:

– Не могли бы вы проследовать за мной?

– А что случилось? – насторожилась Валерия.

– Сейчас узнаете.

У дверей ее ждала охрана аэропорта и люди в штатском. На Валерию вежливо надели наручники.

– В чем дело? По какому праву? – оскорбленно закричала она.

– Весьма сожалеем, но в вашем багаже найдена бомба, – учтиво объяснили ей и поинтересовались: – Вы сами упаковывали вещи?

– Бомба?!! – обмерла Валерия и с негодованием затараторила: – Какая бомба? Багаж упаковывал мой жених! Никакой бомбы там быть не может!

– Может, – спокойно ответили ей. – Сейчас убедитесь сами.