Людмила Коптева
Тайны Лошицкого парка
Вечер близился к завершению, в доме зажгли свечи, подали ужин, а он так ничего и не нашел. Обойдя еще раз вокруг стола, барин стал разговаривать сам с собой:
– Что же ты, друг мой любезный Н.Н., никакой подсказки мне не оставил, никакой помощи не дал? Неужели я в тебе ошибся и думал о тебе лучше, чем ты есть? Нет, не верю. Помогай уж, выручай! О, благодарю за намек, буду должен!
Увидев неровно висящий портрет друга, легко догадаться, что картину недавно трогали. Либо прислуга вытирала пыль, что вряд ли, либо… Придвинув к стене письменный стол, молодой хозяин вскочил на него прямо в обуви и… Да! За портретом обнаружился тайник! Обои слегка отходили от стены и в образовавшуюся щелочку можно было просунуть пальцы. Там, в выдолбленном отверстии лежало что-то небольшое и сверкающее. Конечно же, он не дурак был, засунуть пальцы в незнакомый тайник, поэтому сначала посветил туда свечкой. Аккуратно, словно хирург на операции, вытянул закладку и только тогда осознал, что забыл дышать. Тут же резко набрал полные легкие воздуха и восхищенно выдохнул.
В руках он держал невероятной красоты нож: лезвие было угольно-черным, похоже на обсидиан, а вот ручка была обита золотом, потемневшим со временем и искусно украшена драгоценными камнями. Эти идеально ограненные камни и позволили увидеть нож в тайнике.
Спрыгнув со стола и вернув все на прежнее место, Евстафий Андреевич лег на небольшой диванчик и стал разглядывать свою находку. Поскольку никакой пояснительной записки к ножу не было, он прихватил со стола книгу «Металлы и их магические свойства». Название было странным, однако информация про нож там нашлась. Поскольку лезвие ножа было выполнено в черном цвете, на нем были наплывы и оно было теплым на ощупь, легко было догадаться, что это не металл, а застывшая магма. В книге изделия из магмы стояли отдельной главой и назывались обсидиановыми. Так вот, обсидиан «считался магическим камнем, способным поглощать и разрушать темную суть существа, используется для очищения сознания и доступа к темному началу подсознания».
« М-да, не густо. С другой стороны, вообще хорошо, что информация в этой книге была, ведь она про металлы, а не про стекло и камни». Вглядываясь в глянцевую поверхность лезвия, ему показалось, что там медленно проплывают черные тени. Он даже зажмурился, вот уж чудится ерунда, что значит не отдыхал сегодня, да и от ужина отказался. А время далеко за полночь.
Легко вскочив на ноги, он захлопнул книгу и тут же выругался: между страницами лежала фотография, видимо, как закладка. Теперь уж и не узнать на какой странице была она. Положив книгу на стол, он наклонился за фотографией и брови его удивленно полезли вверх: на ней, как живой, стоял его хороший знакомый Н., бывший владелец этого поместья и с нежностью смотрел на свою супругу, приобнимая ее за талию. Вот только она сама была словно выцветшая и испещрена мелкими черточками. «Странно так выцвела», – подумал он, сунул фото за пазуху и потушил свечи.
Глаза уже слипались, но надо было еще раздвинуть шторы, иначе в полной темноте он рисковал набить себе синяков прежде, чем доберется до своей кровати. Вид за окном его удивил настолько, что спать перехотелось. Природа замерла, стояла полная тишина, хотя рядом болото с лягушками. Или они ночью спят? Да и вообще, разве на природе, в глуши мало звуков? Но нет, стояла полная тишина. А в свете полной луны, что висела нереально низко, стоял тот самый белобородый старец и смотрел прямо на него.
«Чур меня, – перекрестился Евстафий Андреевич и ухватился на крестик на груди, – эти мне уже странные повадки престарелых. Им не спится и другим не дают. Увидишь так, воображение разыграется и надумаешь ерунды. Так страшные истории и появляются».
Он отошел от окна и рассеянно обернулся. Теперь все положенные ночи звуки были на месте, луна казалась нормальной, а старца и след простыл. Барин пожал плечами и решил, что надо чаще спать.
Весь день прошел в делах и заботах, а ночью барин решил сходить на болото. Бессонница все равно не сжалится над ним, а что имел ввиду старец, когда приглашал его на болото повеселиться, все-таки интересно.
Но вот чудное дело: чем ближе он подходил к болоту, тем быстрее его ноги передвигались. И такое действие никак не зависело от желания хозяина. Его тянуло вперед, словно кто-то тащил за грудки, при этом толкая в спину. Ноги уже увязли в болоте по щиколотку, но неведомая сила заставляла двигаться вперед. Вот уже по колено, по бедро. Страха не было, была только злость, что не может справиться со своим собственным телом. Впереди его ждал, сидя на кочке и безумно хохоча, седовласый старец.
– Ах, ты ж, дрянь! – рассердился барин. – Вот ты и показал свое истинное лицо!
– О-хо-хо-хо-хо! – покатывался со смеху, держась за живот одной рукой, старец.
– Сошел с ума, так лечись, а не по болотам своего барина таскай! – ругался Евстафий Андреевич, подключая всю свою волю, чтобы воспротивиться тянущей его непонятной силе.
