Людмила Дегтярь
Земля русская. Книга вторая. Сказы про Великую и горькую русскую историю и про вымышленную
© Людмила Дегтярь, 2019
ISBN 978-5-4496-3236-4 (т. 2)
ISBN 978-5-4496-2113-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДИСЛОВИЕ
Жители пяти республик южной России (от настоящего Причерноморья до настоящего Прикаспия) передвинулись от южных регионов Руси до севера и до Прибалтики.
С великим мужеством, кровью и потом прарусы-скифы отстраивали новую Русь почти вручную. Раскинув походные юрты из кожи, наскоро делали чертежи городков… А потом механическими пилами валили лес, корчевали, рыли траншеи редчайшей техникой, вывезенной до наводнения из затопленной (в 69-ом году н.э.) территории, а иногда и вручную. Вывезенная техника была на вес золота – конечно же, ее было недостаточно. Однако техника ускоряла дело.
А потом добывали камень и руду, строили дома. Старались в первую очередь поднять часовни. Трудясь, привносили местным племенам правословную Веру, культуру и просвещение. Некоторые варварские племена забивались в глушь. Однако не видя для себя опасности, возвращались и начинали общаться с переселенцами, заводили дружбу. Обучаясь технике строительства, становились помощниками.
В 117-ом году н.э. первыми были отстроены Черниговское и Смоленское ханства
Происхождение слова «Хан» древнесловенское.
«Ха» – положительное начало.
«Ха – ан» – подчинение простого, пешего центральному главному.
Сбор граждан назывался: «ХАСА».
В древнем Новгороде сход горожан назывался: «ВЕСТЬ».
(НЕ ВЕЧЕ!)
Русские ханства
Не сразу Азы-республиканцы пришли к согласованному решению строить ханства.
Многие республиканцы, раздувая ноздри от гнева, не соглашались на воцарение сограждан, на создание по Руси ханств.
– Да вы что, братья? Мы республиканцы! Равноправие! Создадим республики!
– Только равноправие! Мы выросли в республиках! Как выдвигать из своих же братьев ханов?!
– Разговор окончен! Построим и на севере Руси республики!
Непол Дробий убеждал русов-скифов, что невозможно среди малоразвитых племен создать республики. Переселенцев-южан не так густо, а вокруг осела кряжистая глухомань, которой даже грамота не известна.
Ну, куда там! Уперлись – ни с места! Собирались который раз безрезультатно в просторной избе-хоромине Непола Дробия, но к согласию прийти не могли.
Вот и в этот раз съехались азы-аланы и айрии на съезд-хасу. Хмурые и озабоченные, не собираясь уступать. Тем не менее, в душе все же осознавали наитием правду Непола. Но как отойти от привычного и устоявшегося «республиканского равноправия»?
Толпясь, вошли в светлицу. Живо расселись по лавкам, сбрасывая тяжелые кожухи. Слово за слово, понеслись! Спорили, кричали до хрипоты, обливаясь потом, словно тужились выкорчевать отчаянными выкриками упрямо-насупленную тайгу. С тайгой было проще: размахнулся со всего маха да хватанул топором!
– Поймите, братья, в этих глухих местах, где с молоком матери впитано подчинение старейшине Рода, не поймут республиканского равноправия! Местные люди не способны самостоятельно делать выбор или решать, они воспитаны подчиняться старшим!
Однако его слова утонули в поднявшемся шумливом гвалте.
– Пообвыкнут!
– Освоятся!
– Научим!
– Разъясним!
– Мы-то здесь для чего?! – не соглашались переселенцы-южане.
– Скифы, да вы вникните в образ жизни местных племен! – распалился Дробий. – Присмотритесь к поведению охотников! – запальчиво убеждал старший, устав от споров. – Местные охотники признают только власть и силу! Люди в этих суровых краях по характеру суровы и жестки. Нет сомнения, они трудяги, лентяев среди них нет. Коль эту таежную силищу разумно направить в нужное русло, так горы можно своротить! Братья, у нас добрые намерения! Перво, наперво возвести храмы – Господа славить да напоминать себе о катастрофе! Промышленность основать, сельское хозяйство развить, дороги построить… Торговлю развить! Открыть мануфактуры… С помощью местных жильцов мы быстро поднимем малоразвитые земли. Так давайте создадим ханства, под рукой главного ханства – центрального, и послужим Матушке России!
Дробию подсказывало сердце, что именно так следовало поступить. Только крепкой организацией и направляющей разумной волей можно было оживить таежный глухой край. Только оперативными действиями возможно было обновить и отстроить поврежденную полуразрушенную Рассею и поднять ее к процветанию.
– Непол, дюже ты сладко завел… Тако соловьем выводишь! Сознайся, захотелось поверховодить!?
– Ефим, чего тебе дурь лезет в голову? Не о славе думаю! О пользе!
– Отговорки!
– Республики! Создадим республики! И дело с концом!
– Мы все ровни! – упрямо ревело многоголосье.
– Ровни! Да не все таковы! – убеждал друзей Непол. – Скажите, вы поставите себя вровень с местными охотниками и рыбаками?! А их в этих краях больше, чем переселенцев!
– Верно гуторит Непол! – встрял Корней Головня, до того молча слушавший спорщиков.
Корней так и этак размышлял о сложившейся обстановке на Руси, рассматривая различные варианты развития глухих земель… Одно выходило: становиться во главе местных племен и крепко браться за дело! Посему поднялся, подняв руку, чтобы примолкли. Дождавшись тишины, уверенно произнес:
– Дело предлагает Непол. Нужно создавать ханства!
Его высказывание утонуло в реве голосов.
– И этот чудит!
– Еще один хан выискался!
– Ну, Корней, не подозревал, что и ты в «батьки» нацелился!
– Корнюха, как теперь станешь водиться с братьями?
– Никак! Он с нами и знаться не станет!
– Нос задерет! Хан!
– Братья, разберитесь, прежде, чем наскакивать на человека! От ханств будет больше толку! Нынче полезнее не лясы точить, а тайгу крушить да домины строить! Ныне нужны работники, а не республиканские заседатели! Коль создавать республики, то для всех, а не токмо для себя!! Или мы создадим республики для узкого круга избранных? Так се будут не республики!
– Скажешь, республиканцы однородны!? – заспорил Ефим, грубо хватанув Корнея за рукав полушубка.
Обстановка в избе накалялась.
– Не о том речь! Не в однородности дело, а в отсталости местных народов, которых треба обучать! А сколько уйдет на это времени, не известно! А мы вместо того, чтобы топором махать, балясы точим! Республика в данном случае станет тормозом к восстановлению Руси! – резко выкрикнул Корней.
Вновь поднялся Непол. Подождал, пока утихнет поднявшийся гвалт.
– В точку попал Корней! У меня вариантов нет. Смыта половина Руси! Разъехались братья по Земле! И чтобы восстановить и численный состав Рассеи, и промышленность – нужно создавать на Руси ханства, охватив малоразвитые северные районы и тем привести Русь к порядку. В небольших ханствах, как в сотах, оздоровится жизнь. Каждый хан будет отвечать за свой куток, будет подталкивать простых людей к развитию, к обновлению жизни, развивая промышленность и культуру. Такими действиями мы сможем за короткий срок поднять заброшенные районы и укрепить всю Матушку Россию. Поймите, братья, у нас нет другого выбора! Давайте не будем терять время, а лучше покумекаем, сколько создадим ханств и изберем жребием ханов! – убеждал Непол собравшихся скифов.
Его слова заглушил шум собратьев.
– Кого-то в ханы, а других в дурманы!?
– Ничего, переживешь! Котелки не у всех одинаково «варят»!
– Не согласны мы оставаться на вторых ролях!
– Испытаешь себя на третьих!
– Нынче мы братья, за одним столом едим, за руку здороваемся! А завтра тот, кто станет ханом, меня не допустит до порога!
– И я супротив ханств! Нам не буде проку от того!
– Тихо вы! Развели гутор! Выгоду нужно искать не для себя, а для Руси! – начал с места Григорий Поддубный, дородный, крепенький бородач. – Давайте раскинем мозгами: что прибудет Руси от ханств? Прикинем, что убудет? – он обвел строгим взглядом переселенцев, ища поддержку. – Прибудет порядка, коль вдуматься! Каждый уезд наполнится жнивьем, потому что будет один грамотный хозяин, которому не посмеют перечить мужики. Помимо того в критических ситуациях хозяин не будет ждать общего решения собрания, а сам будет принимать решения. Тем ускорится работа! А се не маловажно! А то пока соберемся, пока «помусолим» нужный вопрос, токмо время потеряем! Не создадим ханств – ввергнем Русь в сумятицу.
– Верно говорит Григорий!
– Лучше молчи! Тоже мне, хан!
– Да тише вы! Дайте мне сказать!
– Говори, Поддубный!
– Братья! Послушайте, что скажу, – начал он уверенным голосом. – Знайте, в республики нам придется затягивать рыбаков и охотников! Это саморазвивающиеся словенские племена. С грамотой у них, сами понимаете, туго. Какого согласия вы дождетесь от них? Каких решений? Какой инициативы? Можно ли охотникам доверить дело и поручиться, что оно будет исполнено? Сомневаюсь!
– Григорий, сознайся честно, на какое ханство метишь? – съязвил Арсений Волчок, жиганув колючим взглядом.
– Завелись! Примолкните трохе! – поднялся Николай Майборода. Не дождавшись тишины, внушительно гаркнул: – Тихо! Балаболы! И я поддерживаю Непола! Тако будет лучше для Руси!
– Не прикрывайся Матушкой Расеей, когда норовишь сесть на ханство! – выкрикнул Охромко.
Обстановка накалилась, брось спичку – вспыхнет. Непол Дробий прошел по горнице, скользнув цепким взглядом по ряду разгоряченных братьев-словен.
– Будя! – рявкнул он. – Спорим-скандалим, а хоть на шаг продвинулись вперед?! – сурово запытал он крикунов.
– Покеда, ни «тпру», ни «но», – пошутил Аким Головач.
Непол сурово оглядел спорщиков.
– Угомонитесь! Дел по горло, а мы развели балабоканье! – взвинченно рявкнул Дробий.
Многие закивали головами, соглашаясь.
– Се так… Затянулись прения… в сей раз…
– Похоже, до весны не определимся! – крякнял Майборода, поднимаясь. – Выйду на свежий воздух, бо тут вже не продохнуть…
– То-то же! Все идет к тому, что мы и лето «прострекочем» в хате! – пробасил Дробий и жестом остановил Майбороду:
– Погоди, Микола. Послушай, что скажу. И весну проспорим, и лето, а кто приготовит землю к севу, подумали? Кто сеять будет? Кто срубит избы? – он пристально оглядывал братьев-скифов. – Значит так, братья… По старшинству я ответствую за Расею! – строго проронил он. – Посему прекращаю республиканские речи, бо от них нема толку и объявляю себя на Руси Великим ханом! – дерзко выкрикнул он.
– А?!
– Что?!
– Хм! Отчебучил…
– Кх…
Республиканцы опешили. Чего-чего, а такого поворота дел они не ожидали. Бывало и месяц, и два скифы отстаивали свою правоту: спорили, кричали, но находили приемлемое решение… А вот так, чтобы сразу присечь всех – такого не случалось!
Усмехнувшись нехорошо, с новенькой недавно сбитой лавки, пахнущей свежей древесиной, поднялся Охромко-воевода. Он бросил на Непола горячий недовольный взгляд.
– Прикажешь зараз кинуться тебе в ножки?! – съязвил он, зло швырнув кунью шапку на пол, тяжело вперившись темными помутневшими зрачками в Непола.
– Не против! Кидайся! – насмешливо согласился Дробий. И жестко бросил: – Окончен спор! Будет по-моему! Все это, – он развел широко руки, – включая Москву, главное ханство! Я Великий хан!
– Да от Москвы ныне одни уголья остались! – заметил кто-то.
– А что?! Непол над углями станет… ханом! – громко выкрикнули из толпы. – Братья, вы взгляните, как Дробий вознесся, словно…
– Не беда! – резко прервал Непол колючую речь. – Сегодня угли, а позавтрему – поднимется главный град!
Выпалил, коротко окинув упрямым взглядом братьев-азов. Зашевелись. Переглянулись. Некоторые поднялись и двинулись на него, сжав кулаки. Нашлись, кто поддерживал Непола Дробия. Те завели спор, отговаривая соседей от горячности.
Однако крепкая стена широких плеч плотно сомкнулась широким кольцом вокруг Дробия. Воцарилась тягостная тишина. И стало слышно, как в шумевшей вокруг дикой тайге повизгивало и ухало зверье.
От напряжения зазвенело в ушах Непола. Но он не уступил. Отчаянно-жестко вырвав меч из ножен, запалено охнул:
– Кто из нас прав, решит меч! – выдохнул и резко занес руку со сверкающим лезвием.
– Кто против?! Выйди!
Зная тяжелую руку Непола, многие отшатнулись, мигом отрезвев от вызова старшинствующего. И дрогнула напряженная стена, неуверенно распалась. Кое-кто выскользнул из тесных хоромин; другие, поежившись, неторопливо расселись по лавкам. Но Охромко ввязался, ожесточившись от накаленного спора.
– Хоть что гуторьте! Не стану ломать шапку перед ровней!
Он рассчитывал на свои буйвольские силы и выхватил короткий меч, но в ту же минуту свалился, получив увесистый удар по голове, подоспевшего сзади Акима Егеря.
Непол Дробий опустил меч. Забрасывая его в ножны, смахнул со лба крупные капли пота, заливавшие глаза. И произнес сурово-непререкаемо: «Быть на Руси ханствам! Я Великий хан русский!»
120-Й год н. э.
Москва – главный град Руси
Дробию было известно значение Москвы, как центра словенского мегаполиса – сердца Рассеи. И от Вязьмы он двинулся до Московского урочища. Дробий нашел Москву сгоревшей до тла.
В 120 г. н. э. было создано Московское ханство.
Со 120-го г. Москва стала центром новой Рассеи, местом сбора русских ханов.
(В 2020 году – Москве будет 1900 лет!)
Создал Московское ханство Непол Дробий, выходец из Руси.
Подняв Московию, Непол Дробий направился на северо-запад Руси, подчиняя прибалтийские народы.
«Ильменские словене» – территория Московского ханства.
Не было «Ильменских словен», входящих в Новгородскую или Киевскую Русь. Это сочинения тех, кто украл настоящую историю Руси и значимость Москвы.
В шестом веке н. э., включая «Ильменских словен», в Великом ханстве Русском (Московском) значилось около двадцати народов. (А по версии немцев словене только родились).
В 130-ые годы н. э – южанами: индо-айриями, индоевропейцами, савирами черноморскими (из этого же народа вышли донские казаки) была отстроена Новгородская республика (настоящий Ярославль). Речь и высокая культура этого народа отличались диалектом и своеобразием.
В начале первых столетий по Р. Х. из пяти оставшихся незатопленными республик Алании было создано на Руси четырнадцать первых ханств.
Правители носили чалму, так им было указано Свыше.
Чалма – символ Вселенной. Позже чалма распространилась на Восток.
Ханы договаривались жить в любви и единстве до конца жизни: совместно защищаться от ворогов, поддерживать друг друга. Для укрепления дружбы между ханствами заключались браки между детьми. И постепенно русская земля превратилась в один родственный союз.
Собираясь дружно, русские ханы едино вставали за русскую землю. Покаявшихся татей, вторгшихся впервые на Русь, русские прощали: вывозили в лес и отпускали. Кто приходил повторно, тех не прощали, отучивая ходить на русские святые земли (весть).
Так мог жить только Великий братский народ!
Склоки, раздоры, войны меж русскими князьями, доходившие до убийств, были вымышлены татями-лжецами.
В Новгороде-Ярославле вскоре развилась славная торговля, приносящая большой доход, как Новгороду, так и Москве.
Двести пятьдесят лет словене-русичи вгрызались в лесные заросли, корчевали дебри, строились, развивались, обливались потами, прежде чем смогли облегченно вздохнуть, окинув крепким хозяйским взглядом, созданную заново НОВУЮ РАССЕЮ.
И постукивая топориками, рубя избы, строя города и крепости, словене-русичи исправились: мерзкий блуд был изжит (весть).
На новых местах поселений по Руси были созданы крепкие русские ханства с ориентировкой на центр – Московское ханство.
Известно по летописям, что Дмитрий Донской подписывался: «ХАН».
Титул «царь» первым принял Иван Грозный. И он первоначально звался: Иван Первый.
Сохранились истинные сведения об основании Москвы.
Однако помимо этих сведений лжецы создали множество других легенд, вызвавших недоверие к настоящей правде.
Инок Тимофей Рвовский в «Описании» говорил, что Москву основал после Всемирного потопа (!) князь Мосох (местные жители называли переселившихся от Черного моря «мосхами» – морскими): «…на предвысокой горе той, на устье Явузы реки, на месте первоприбытном своем, именно Московском, идеже и днесь стоит на горе оной церковь каменная Святого мученика Никиты».
Это подтверждает, что Москва создана на месте, где прежде стояла Москва: «М-ОСВА».
ЗНАЧЕНИЕ имени «МОСКВА»: «ПОЛЕТ!»
Первая Москва, как центр Рассеи, была построена до потопа в первые десятилетия новой эры. Градоначальником урочища был охранник Моска.
Начало тайн – в переулочках Москвы (весть).
Однако господа норманны выдвинули свою версию: дескать, на картах указано, что «княжества» Севера-западной России и Прибалтики относились к Руси (прусской), а Московия была отдельным «княжеством» и к России не относилась.
Они уничтожили и изменили множество документов, чтобы отделить Москву от Руси. Не задумываясь, что «МОСКОВИЯ» УЖЕ ОЗНАЧАЛА «РУСЬ».
Кстати, на скульптурном портрете Гомера – на бороде – стоит надпись: «Скловянин Московской Руси».
То же и даже более интересное значится и на других скульптурных портретах «греческих» мудрецов. (Это рассмотрел доктор философских наук Валерий Алексеевич Чудинов, исследовавший внимательно скульптурные портреты якобы «греков»).
Кроту, высунувшему нос в щелку, показалось, что он оказался покорителем мира! Загордившись, слепец стал размышлять о том, что теперь все животные должны поклоняться ему и прислушиваться к его мнению… Как бы ни так!
С 305-го года н. э. заселяется территория Дона возвращающимися из летописного Новгорода (настоящего Ярославля) савирами-черноморскими (индоевропейцами) и айриями-русичами, не ставшими подниматься от Черного моря до севера, а обосновавшимися на Дону.
(Первое имя Дона – НИЛ).
«Что нам идти за „сто лун“? Повернем обратно!» – решили они. Так образовался народ: донцы-казаки.
Донская страна первоначально звалась: Шумахерия. Впоследствии ее назвали Задонской Русью. С 305-го года н. э. на землях Дона уже ходили свои деньги. Имелась своя Епархия.
Глава словенского племени и великан. Притча-сказ
Жил-был глава словенского племени, как и всех других словен силушкой Господь его не обделил. И любил тот глава племени, пуще всего на свете, милый сердцу уголок земли, который достался ему от Родителя. И потому был наречен именем: Любозем.
Племя Любозема было громадно, земли было в избытке и правителю приходилось трудиться не покладая рук.
Любозем был весьма храбр, отважен и невероятно силен. Ратники из его дружины были под стать правителю: для них препятствие – не препятствие, стена – не стена, враг – не враг.
Витязи храбреца Любозема ударом копья валили буйвола наземь, сбивали дерево, ударом меча за раз отсекали вепрю голову. И коль вороги, ненароком, совались в родимую сторонушку, так и стелились на границе, кто не успевал дать деру.
Одним словом, Глава словенского племени хранил пуще глаз милый сердцу родной край. Племя Любозема, на всю округу, слыло добротным и крепким. Радостно пылал в главном граде Святой Огонь в храме Святилища, восхваляя славный Род.
Любо-дорого было глядеть на сородичей: все были заняты своими делами и хлопотали, как муравьи. Оттого жизнь племени была добротной сытой и радостной. Красовались крепкие избы, украшенные замысловатой резьбой; жнивье колосилось, наполняя житницы, паслись по лугам отары скота.
Глава племени регулярно объезжал владения, беря в путь верную дружину. Так бы и шло все своим чередом, но…
А в чужих землях, не так далеко от вотчины Любозема, обитал коварный и жестокий змей-громадина. Сей громила был страшным обжорой. Его холопы падали от устали, стараясь прокормить громадного властелина, усердствуя с утра до ночи на полях или на охоте. Великан мог проглотить на обед десяток овец или трех огромных быков. И часто голодал, не насыщаясь тем, что успевали вырастить или добыть его слуги.
С годами земли великана сильно истощились и оскудели, а отправиться в иные края, чтобы разжиться и запастись пищей, он ленился. Великан был на редкость ленив! Рати у змея не было, поскольку он не нуждался в воинской защите. Обитавшие вокруг жители и без того обходили и объезжали территорию великана «десятой дорогой».
Однажды громила, страдая от голода, отлеживался на боку в своем ободранном дворце, где даже стены были им пообкусаны. В тот день его несчастные холопы, которых стерегли хитрые коты, доставили вовсе мало пищи.
– Лежебоки! Лентяи! – громыхал змей, торопливо забросив в пасть кое-как обжаренных на костре пару десятков зайцев, десяток ягнят, десяток куриц и небольшого кабанчика, не насытившись.
Не насытившись, великан раскричался на ленивых слуг, грозя заменить их. Верно, нужно прогнать лентяев! И тут надумалось великану-лежебоке заполучить такого помощника по царству, чтобы и кормежку добывал, и за холопами следил, и дворец убирал, и всячески его великана опекал. Да и нес охранную службу!
А где выискать такого, чтобы не испугался великана да проворно справлялся со всеми обязанностями? Поди, сыщи… Не так-то просто…
И вдруг громила-лежебока вспомнил о Любоземе, главе словенского племени: «Вот слуга так слуга! Лучшего не сыскать!»
Как подстегнутый подскочил гигант-молодец с продавленного боками лежбища и поспешно помчался до городища Главы словенского племени, намереваясь захватить Любозема в рабство.
А словенин-правитель, управившись с внутренними делами племени, как раз отправился с дружиной в объезд своих владений. Благополучно проскочив немало поприщ, ратники попали в непролазную темь. Поразились вои: «Эка невидаль! Среди ясного дня свет потускнел, словно Солнышко спряталось за темную громадную тучу и вот-вот громыхнет гроза!»
Скачут витязи, посматривая по сторонам: что бы это значило? И вдруг перед ними выросла громадная скала, преградившая путь. Кое-как вои разглядели в полутьме, что это здоровенный великанище встал на их пути.
Неожиданно раздался оглушительный грохот, словно извергался вулкан. А это великан, увидев Главу словенского племени, огласил лес громовыми раскатами, от которых обрушались горы и повергались ниц живые обитатели земли. Раскинув ручищи, он извергал огонь, дым, шум, гам и дикое урчание.
Однако Глава словенского племени не растерялся. Направив на великана по-боевому острое копье, он разогнал коня! Да на всем скаку протаранил змея насквозь, пробивая тоннель. Так Любозем оказался на другой стороне горы-великана, а следом за правителем проскочили в пробоину витязи.
После чего Любозем стряхнул пыль с шелома, а его верный конь Вихрь стряхнул пыль с копыт. Ратники дружины победоносно гикнули и, не приостановившись, поскакали дальше. Задерживаться из-за такой мелочи не стоило, ведь земельки у Главы племени было немало и нужно было успеть объехать ее засветло.
Не ожидая оглушительно-мощного удара, колыхнулся Великан, затрясся, и чуть было не свалился, но выстоял. Само собой змей опешил от невиданной дерзости Любозема и невероятно разозлился на него.
Наспех залатав пробоину глиной, замешанной на крокодиловых яйцах и слезах, великан возвратился, несолоно хлебавши, в свое логово. И стал змей-великан думать-гадать, как же захватить Главу словенского племени к себе в подчинение. Думал-думал, придумал.
Пересиливая лень, великан отправился до горной бурливой речушки, бежавшей мимо городища Главы племени. Здесь, подрожав от прохлады, змей-великан плюхнулся прямо в реку, перегораживая ее. Вода, поднимаясь выше и выше, стала настойчиво биться-хлюпаться в спину великана. Побурлив и не сдвинув препятствие с места, речушка свернула в сторону.
Пробив новое русло, урча и гневаясь, что ее потревожили, речка с невероятным шумом и грохотом хлынула в низину, направляясь на жилища словен.
Любозему случилось в то самое время объезжать дикого жеребца, норовившего сбросить лихого седока. Привыкший к воле дикарь не уступал чужой власти и носился вьюном по широкому полю, подбрасывая Главу племени и так и этак.
Вдруг сквозь бешеный топот копыт Любозем расслышал невероятный шум, доносившийся со стороны горы. Заподозрив неладное, молодец резко натянул поводья. Встав на задние копыта, мустанг стрелой взмыл вверх, открывая взору правителя жуткую картину: от горы на городище несся бурный водопад!
А в стане спокойно хлопотались дорогие ему люди – взрослые и дети, тренировалась верная рать, находилось все добро…
Не раздумывая, Глава племени направил жеребца в сторону водопада, не ведая, что можно предпринять. Мчась навстречу ревущей стихии, дикий конь вдруг испугался. Отчаянно завихляв и забрыкавшись, мустанг сбросил седока на землю и умчался прочь.
Благодаря невероятному везению, грохнувшись на землю, Глава словенского племени не разбился. Проворно подскочив, он встал во весь рост, расправив широкие плечи, словно собирался перекрыть водопад.
Устремив взгляд в мчавшийся на него шквал воды, богатырь выхватил из ножен меч – ничего другого витязь не имел. Однако в его руках меч-кладенец оказался не простой, заговоренный: точная копия Святого, дарованного Богом Войны русам-словенам. А вода вот-вот нахлынет на Любозема, но не станешь же биться с водой?!
От огорчения Любозем рубанул мечом со всего маху по земле. И к счастью, богатырским ударом пробил тоннель к подземной реке!
Еле успел Молодец отскочить в сторону, как земля ушла из-под ног! А вода – вот она! И кстати оказалась пробоина. Заурчала, запенилась, завихрилась водица вокруг пробоины и с шумом устремилась в расщелину, уходя под землю. Вздохнул Любозем с облегчением и вскинул глаза к небу возблагодарить Всепомогающего Отца Неба за спасение!
А в это время великан, свалив в реку для запруды огромный камень, сам катился по потоку с горы.
– Гыр-гыр! Рекой бурлю, Главу ловлю!
Змей не сомневался, что река залила урочище. И теперь-то, наверняка, он сможет выловить Главу племени и захватить его в плен. Вода страшно бурлила и плескалась и великану было невдомек, что впереди образовался громадный пролом.
– Жух! Жух! Жух! – заревел водопад, воронкой затягивая громилу в пролом.
– Бр-р! А! У-у! Эй! Стой! Ку-у-да!? – завопил великан и с невероятным грохотом рухнул вниз! Тут бы ему и конец.
Да жалобно взревел подлый великанище из глубин так громогласно, что даже Матушка Земля содрогнулась землетрясением. Прикинувшись несчастным, принялся змей голосить диким ревом, смиренно раскаиваясь, моля о пощаде.
Любозем был храбрым и отважным витязем, но доверчивым и добрым, как теленок. Одним словом великан-злодей разжалобил Главу словенского племени и тот решил его спасти. Поднатужился Герой и выволочил великана из расщелины. Обрадовался обшарпанный змей неожиданному спасению и торопливо ускакал в свои владения.
А дома, окаянный, рассвирепел: камни швыряет, землю трясет, зубами деревья грызет – не может успокоиться. И, пуще прежнего, возжелал громила захватить Главу словенского племени в рабство.
Любозем, поверив в раскаяние великана, успокоился и потерял бдительность. Великан же затаился и стал ждать-поджидать удобного случая, чтобы выполнить задуманное. И дождался.
Мужественный красавец, глава словенского племени был возрастом молод и не успел обзавестись семьей. А тут надумал Молодец жениться. Выбрал по сердцу голубицу-красавицу из соседнего племени: дивноокую словенку и посватался к ней. Назначили день Веселья.
На торжество собралось все племя. Расставили столы дубовые, уставили богатыми яствами, пригласили музыкантов и разных шутников-весельчаков.
А жених с дружками и старостами на красочных колясках с бубенцами, запряженных тройками рысаков, отправились за невестой. И так уж случилось, что нежданно-негаданно на полпути налетел на них ураган: песок в глаза метет, забивает, с ног сшибает, водит-крутит, в дебри заводит.
Одним словом, сделалась такая тьма, что света Божьего не видать! Люди ослепли от того сумрака. Лошади затревожились и давай метаться из стороны в сторону! Шарахаясь, угодили в дебри. Повозки переломались.
Жених и его свита распрягли коней, сняли бубенцы с повозок. Кое-как нашли укромное местечко в расщелине горы. Давай аукать! Осматриваясь, не могли разобрать местности. Поняли, что заблудились.
– В какую сторону идти?
– Земля и небо слились!
– Что за напасть?!
И вдруг расслышали приветливый старческий голос: «Не тревожьтесь, люди добрые, я вас выведу в нужное место».
И перед очами застигнутых ураганом людей засветился слабенький огонек. Забравшись на коней, укрываясь от ветра, Любозем и его дружки двинулись следом за тем огоньком. И въехали прямехонько в обитель хитреца-великана… Вот чудо! Сразу прекратился ураган и наступила насуплено-зловещая тишь, насторожившая словен.
– Куда мы попали?!
– Здесь недобрый дух!
Но тут уши путников захлестнуло от раскатисто-довольного дикого хохота. Это громогласно рокотал змей, радуясь, что исполнилось его желание: попался-таки Глава племени в его лапы! Да не один!
Коварный великан заранее приготовился к долгожданной встрече: установил клеть для обитания будущего раба и цепь приволок: сковать главу словенского племени. И, не поленившись, составил множество дел, которые сразу же должен был исполнить молодец. Первое дело: досыта накормить великана-змея! А потом… Чего только не возжелал великан!
Ухмыляясь, змей вырос горой перед словенами. Шибко размахнувшись, великан бросил с маху цепь на Любозема… Да успел ловкий молодец проворно перехватить тот цепок и резко потянуть на себя!
Злодей, не ожидая мощного рывка, не удержался и тучно рухнул на колени. Больно грузен был змей и не смог сразу вскочить. Зато глава словенского племени не растерялся и той цепью ловко стреножил великана.
Затем проворно оседлал его как мустанга, заскочив вместе с дружками к нему на спину. И дружки поусердствовали: живенько набросили на шею змею свадебные бубенцы, а своих коней привязали на бечевки, чтобы те бежали следом.
Громоподобно заревел великан, затрясся, пытаясь напугать словен, да тех не пронять! Не такое видывали! Дружки принялись жгуче сечь змея-великана со всех сторон нагайками, заставляя везти жениха к невесте. Попытался взбрыкнуться великан, да не тут-то было: жгучие плети разбивали тело до крови.
Делать нечего, изредка протяжно повизгивая, поскакал великан до невесты Главы словенского племени, звеня ненавистными ему бубенцами. Напрасно надеялся змей, что Любозем тут же его отпустит – у Главы племени созрели другие планы…
Весело позванивая колокольчиками, подъехали жених и сваты до мощной крепости городища суженой. Стража, издали завидев великана, встревожилась. Протрубив сбор, вои высыпали сильной ратью на стену. И каково же было изумление народа, когда рассмотрели, что это Любозем, оседлав громадного великана, прибыл за невестой.
Поспешно распахнулись ворота и навстречу важному жениху вышли родители девушки: глава племени с верной женой и родня. Родители невесты уважительно обратились к молодцу, перепоручая ему свою дочь. И тут признал новый батюшка, что вручает зятю не только свою дочь, но отдает ему старшинство над своим племенем. Тесть торжественно поднес Любозему ключ от главных ворот, щит и стрелу: символ племени.
