Берёзы в чуткой тишине
Стоят, как белые невесты.
Не вспоминай ты обо мне,
Не нужно ни любви, ни мести.
Всё отошло, как день вчерашний,
За летом – осени черёд.
Грустят чернеющие пашни,
Просясь за птицами в полёт.
Но нам с тобою в разных стаях
Теперь придётся улетать…
Прощай, мой друг, уже взлетаю,
Меня ничем не удержать.
Черёмуху сломали,
Черёмухи больше нет.
Словно не куст корчевали,
А ранили душу мне.
Я понимаю – стройка,
Место нужно для крана,
Но какой душистой и стойкой
Она весной расцветала!
Я понимаю – надо,
Без этого не обойтись.
И всё ж не могу представить
Свою без черёмухи жизнь.
Две берёзки, как сестрёнки,
У дороги прижились.
Шум и грохот автогонки,
А у них другая жизнь.
Нет для них ни автострады,
Не помеха им бензин,
Здесь берёзовая радость,
Что понятна лишь двоим.
Сирень, сирень, красавица сирень,
Ты ароматом вновь обворожила.
С сирени начинается мой день,
Ему навстречу долго я спешила.
И, кажется, что нет его важней,
И чудится, что нет его чудесней.
Живу среди сиреневых ветвей,
Ликующих своей душистой песней.
И пенье птиц в них радостно ловлю,
И трепет листьев в солнечных лучах…
Как жизнь люблю, как землю я люблю,
Что спряталась в сиреневых ветвях!
Ночь давно, а мне не спится,
Одиноко, грустно мне.
Лунный свет в окне резвится,
Блики света на стене.
Время ходики считают,
За минутой час идёт,
Строчки в воздухе летают
И какой-то стих зовёт.
О тебе ли, обо мне ли,
В тишине не разобрать…
В накрахмаленной постели ,
Что-то жёстко нынче спать.
Ночь давно, а мне не спится,
Одиноко, грустно мне,
То любовь ко мне стучится
Наяву, а не во сне.
Ты рядом, ты сейчас со мной,
Я до тебя могу дотронуться рукой,
Ведь ты ни снов причудливых виденье,
Ни бреда тяжкого больное наважденье.
Ты плоть и кровь, живёшь и дышишь,
Но почему, же ты меня не слышишь?
Я до тебя могу дотронуться рукой,
Ты рядом, но опять ты не со мной…
Холодная, дождливая весна
И душу тоже холод точит.
Не от того ли, что одна
Тоска заботливо хлопочет?
Опять любовь моя – мираж,
Чужой огонь не обогреет.
Ещё один пустеющий пейзаж,
Ещё одна забытая аллея.
Холодная, дождливая весна
И небо хмурое, без всякого предела…
Я, кажется, счастливою была,
Так от чего же рано поседела?
Весною, любовью земля наполняется,
А сердце трепещет, от боли сжимается.
О, сердце, позволь мне ещё раз взлететь,
Забыться, влюбиться и в страсти сгореть!
Уходит ночь и близится рассвет.
Берёзы в сумерках стоят, как изваянья,
И словно сокращая расстоянья,
Навстречу свету посылают свет.
Уходит ночь. С лощин встаёт туман,
Роса ложится в тихие поля,
Но спит ещё усталая земля
И тишина, как ласковый обман.
Понабросано, понамешано,
Как колючек злых, слов насмешливых.
Спотыкаемся, чертыхаемся
И опять вовсю насмехаемся.
Нам бы ласковых, слов заботливых,
Ведь когда-то мы знали сотни их,
Только вспомнить, жаль, не стараемся,
Лишь в насмешках всё изощряемся.
Ты такой деловой и такой занятой,
Хоть на части порой разорвись…
Вертишь жизни волчок на арене пустой
И пуста она, как не вертись.
Добро становится добром,
Когда не говорят о нём.
Когда о сделанном добре
Напоминают постоянно,
Оно исчезнет, как ни странно
И, что недавно было им,
Предстанет мелочным и злым.
Язык – это музыка, песня души,
Песня младенцам в полночной тиши,
Песня любимым и песня врагам,
Песню родную я не предам.
Каждый народ свою песню поёт,
Ниву познания пашет и жнёт,
Слушая звуки мелодий чужих,
Много созвучий черпаю в них.
Но не пойму, ни насилья, ни лжи,
Не принимаю слов без души,
Только с любовью и только с добром,
На языке говорю я одном.