Любовь Сушко
Дети богов. Герои. Мифы и сказания

ГЛАВА 13 МЕДУЗА И АФРОДИТА. НА БЕРЕГУ

Богиня любви появилась внезапно.

Медуза обманулась, глядя на нее, как обманулась бы и любая другая.

– Спаси его, иначе наш Персей погибнет, ты же ведаешь, что Афина все время рядом с ним, а это убьет любого.

– Но я слышала, что она его спасла, когда он мог погибнуть, – стояла на своем Медуза.

С тех пор, как богиня любви превратила ее в чудовище, она потеряла страх, решила, что терять ей больше нечего, потому единственная и противоречила самой Афродите, ничего не боясь, ни на что не надеясь.

Сначала богиня пришла в ярость, но, испытывая вину перед Медузой, она позволяла ей чуть больше, чем могла позволить даже самому Зевсу – это была такая своеобразная игра, которая ее увлекала.

Потом, с течением времени, упрямство и дерзость Медузы ее забавляли.

– Мое милое чудовище, ты просто прелесть, – говорила она.

Афродита понимала, что Медуза достойна любви и страданий, раз уж Афина на нее так ополчилась и толкает к ней Персея, пусть она все делает хотя бы ради любви, что еще им всем остается?

– Спаси Персея, – внушала Медузе Афродита, – но предупреждаю, что твоей соперницей будет сама Афина.

Пока она не сказала, какие жертвы для этого потребуются, а Медуза и не спрашивала. Ее это не слишком волновало.

– Я спасу его, – пообещала Медуза.

– До сих пор любовь была сильнее смерти, – снова какими-то загадками говорила Афродита…

Влюбленные не слышат никаких предупреждений, и напрасно.

Если Афродита заговорила о смерти, то надо было бежать и прятаться, только разве спрятаться от любви к юному герою и от Афины одновременно?

Бедная Медуза даже не пыталась этого сделать. Ее судьба была решена. А в утробе ее уже зарождался Пегас – этот крылатый конь вдохновения, которого она должна породить (так сильна была ее любовь), и подарить его Персею.

Ни жизни ни чудо-коня для любимого не пожалеет чудовище…

– Любовь сильнее смерти, – повторяла, словно заклинание Медуза, в ожидании героя.

№№№№№№№№№

Персей между тем спокойно отправился в путь.

Целый вечер накануне он говорил с матушкой, старался ее успокоить, уверял, что обязательно вернется назад и заберет ее отсюда.

– Но тебе нужно немного подождать, – надеюсь, что с тобой ничего не случится.

– Да что тут может случиться со мной здесь, а вот в этом огромном мире, о котором ты ничего не ведаешь, там может быть что угодно.

– Но ты ведь помнишь, что все беды случились с нами во дворце дедушки, а во всем остальном мире ничего такого не происходило, – напомнил ей Персей.

Они помолчали немного, да и что ответить сыну?

– Там везде богини, они не оставят меня в беде, – самоуверенно говорил юноша.

И хотя Даная мало что знала о том, что творится на Олимпе, но она догадывалась, что соперничество и страсти в мире богов сметут все на своем пути, можно было в том не сомневаться.

№№№№№№№№

На рассвете Даная вышла проводить Персея. Она так долго обнимала его, так смотрела в глаза, что казалось, они не смогут расстаться… Но сверкнула молния, и Персей оторвался от матушки своей.

– Мне уже пора отправляться в путь. Ты еще не успеешь соскучиться, пока я вернусь назад, только ничего не бойся, и не волнуйся, все будет хорошо.

– Я уже скучаю без тебя, – говорила Даная, и слезы потекли по ее щекам, хотя она обещала себе самой накануне, что не будет плакать, когда ее Персей, отправится в путешествие.

Но как легко рваться вперед, оглядываясь только на небеса, где с ним рядом парила Афина. Как тяжело было изо дня в день ждать возвращения любимого мужчины, особенно если это твой единственный, бесценный сын. А мир полон опасностей, чудовищ и богинь, которые порой бывают страшнее чудовищ.

Но такова была участь Данаи, не потому ли она почти никогда не улыбалась, оставалась отрешенной и печальной? Брошенная в темноту родным отцом, встретившая в темноте своего первого возлюбленного, во тьме родившая сына, она не знала, что такое радость, и как свет может быть неповторим и прекрасен, особенно в такие ключевые моменты, когда с нами происходят наиболее важные события.

Да и то правда, свет тянется к свету, а тьма к тьме, кому – то полной мерой отмеривается света, кому-то достается тьма…

Это уж как получится, как выпадет

ГЛАВА 14 БУДУЩЕЕ В ПРОШЕДШЕМ

Но юный, сильный, неотразимый герой, рядом с которым парила сама Афина (кто еще мог похвастаться такой спутницей), между тем вышел в путь. И пока ему казалось, что жизнь хороша и жить хорошо, даже грусть от разлуки с матушкой не могла заглушить в его душе той радости, от которой кажется, что она превращается в сонм бабочек и парит где-то над молодым и сильным телом.

Персей вырвался на волю, он был легок и окрылен, когда на пути у него появился Гипнос. Он насмешливо взглянул на Афину, словно ждал от нее каких-то действий или знаков…

Но она только искоса поглядывала на коварного духа и пыталась понять, зачем он здесь и что пытается им показать.

Гипнос и на самом деле поспешил к Персею не с пустыми руками, вернее, он подарил ему странный и красивый сон, а когда юноша внезапно заснул на берегу прозрачного озера, он и повел его в Трою.

– Что за причуды такие, – удивилась Афина, – при чем тут Троя?

– При том, – отвечал ей Гипнос, – мы хотим заглянуть в грядущее, которое рождается из прошедшего, впрочем, и прошлого еще нет. Оно тоже только должно народиться.

– А яснее ты говорить не можешь? – топнула ножкой богиня.

– Отчего же, могу, конечно, – на Елену ему нужно взглянуть на сестрицу свою прекрасную.

– Ну, смотри у меня, лучше не попадайся под горячую руку, если что-то скверное сотворить решил.

Гипнос только усмехнулся загадочно.

Персей уже смотрел на Елену, стоящую на стене Трои, рядом с ней стоял юноша, который как две капли воды был похож на него самого, только какой-то потерянный, несчастный, угрюмый, таким Персей не был никогда.

– Таким он стал от любви своей, – говорил Гипнос, – это Парис, сын Троянского царя, он давно пропал и недавно нашелся. И судьба ему досталась вовсе не такая радужная и светлая, как у тебя.

– Парис, – прошептал Персей, словно хотел запомнить новое имя, и они показались ему созвучными.

– Все так, история, как говорила Клио, повторяется дважды, первый раз, как трагедия, а второй фарсом.

– Но ты говорил, что там будет страшная война, – вмешалась Афина, ей хотелось выяснить самое главное.

– А я и говорю фарсом, – не унимался Гипнос, – прости, я не хотел тебя обидеть, конечно (он оглянулся, не затаился ли где Арес, тогда ему точно не поздоровится), но война это самый большой фарс, особенно, когда сражаются не только люди, но и боги, и никак не могут ее закончить, чаща весов то на одной, то на другой стороне, и никакого исхода…

Гипнос осекся, он почувствовал, что сказал уже слишком много, и ему может влететь за это от сивилл.

– Всему свое время, – пробормотал он, – но ты все это сама увидишь, потерпи немного.

Афина только усмехнулась в ответ.

Елена и Парис уже куда-то успели скрыться, да и они сами вернулись на берег озера, где богатырским сном спал Персей.

№№№№№№№№

Путешествие душ в пространстве и времени – это конечно любимое занятие Гипноса, он им овладел в совершенстве, но и про реальность не стоит забывать, ведь Персей только вышел в путь, ему еще придется свои подвиги совершить, свой путь пройти. И путь его лежит на край света. А пока ты туда доберешься, это ведь тихий ужас, но настоящий ужас начнется, именно когда доберешься, потому что там тебя ждет влюбленное чудовище.

Гипнос злился на Медузу еще из-за того, что она не только не поддавалась его чарам, но сделалась для него первой и грозной соперницей. Ему никогда ни одну птицу, уж не говоря о зверях и людях, не удавалось в камень оборотить, для нее же это было делом обычным.

– Кстати, о Медузе, – повернулся Гипнос к Афине, но ее уже и след простыл, она куда-то исчезла так же внезапно, как и появилась.

Гипнос коснулся крылом чела Персея, тот и проснулся внезапно.

– Троя, Елена, а как звали того парня рядом с ней? – стал вспоминать он.

– Парис, – раздался рядом голос, хотя никого Персей не смог разглядеть.

– Парис, конечно, Парис, – согласился он и замер.

Интересно, кто это с ним разговаривал, кто может знать, что ему снилось?

Звонкий смех заставил его встрепенуться.

– Сколько чудес за туманами кроется, – произнес он.

– Ты даже не представляешь сколько, – отвечал Гипнос.

Персей рванулся вперед, ему хотелось двинуться в путь, открыть для себя не только мир, но и тот свет, куда пока он все еще не мог заглянуть, но ведь всякое может быть, если кто-то из богов уже рассказывает ему его сны, то почему бы не замахнуться на большее.

– Елена, – повторил он имя красавицы.

– Медуза, – раздался тот же голос рядом, – ты должен думать о Медузе, до Елены тебе не дотянуться, каждому свое, Парису – Елена, Персею – Медуза.

Ничего на это не ответил герой. Он знал, что покорного судьба ведет, а упрямого тащит, вот и решил не спорить.

– Разумно, – согласился Гипнос, – ты много добьешься с такими жизненными правилами, кто бы сомневался.

ГЛАВА 15 СЫН ЗЕВСА

Сначала появился Гермес, и отвел куда-то Гипноса, хотя тому вовсе не хотелось расставаться с Персеем.

Но Гермес действовал не от своего имени, а по поручению на этот раз Афины. Она решила сама поговорить с героем без всяких свидетелей.

– Ты должен спешить, потому что твоя мать в опасности, царь добивается близости с ней, он считает, что твое спасение – случайность. Если ты сын Зевса, то должен доказать это – простому смертному не в силах проделать то, что может любой из сыновей Громовержца. Конечно, он играет с огнем, бросая вызов богам, но кто из властелинов с ним не играет?

– Что я должен сделать? – спросил Персей.

Парень все еще не мог оторвать взора от воинственной богини.

Та без труда смогла бы ослепить и любого из богов, а что говорить о юной и влюбленной душе.

В том, что Персей был в нее влюблен, не было никакого сомнения, но Афина постаралась не заострять на этом внимания – даже вида не показала. Впереди у них было дело всей жизни, а сколько опасностей подстерегало на пути, тут вовсе не до любви. Ведь он так и останется юным и влюбленным, как только доберется до Медузы и превратится в камень. А вот этого им всем вовсе не было нужно.

Почему-то ему послышался голос царя, проводившего его в путь накануне, он словно бы долетал оттуда, с острова, где оставалась его любимая матушка, и как и во дворце отца – томилась в плену. Только любимый сын сможет вызволить ее из плена.

– Пусть он докажет, что несокрушим и всегда побеждает, а Зевс поможет своему сыну, если это так. Он должен найти и убить Медузу, а голову принести мне, вот тогда его мать, и он сам освободятся навсегда.

Афина, слышавшая эту пылкую речь, взглянула на юношу.

– Герой должен быть, но не смей меня обманывать, твой дядюшка Посейдон тебя не оставит. Он всегда приходит на помощь, если нужно.

– Я должен принести ему голову Медузы? – спросил Персей у своей богини.

– Ты должен добыть это грозное оружие, а уж что там будет с нашим дорогим царем, потом разберемся, цари у нас всегда слишком многого хотели. Но по-другому не избавить твою бедную мать от плена. Царь влюблен в нее не на шутку, да и какие тут шутки, если сама Афродита все время ему помогает, а потому и будет он любить ее до гроба, уж она постарается, чтобы эта любовь была последней, она любит такие истории о вечной любви.

Слова Афины показались Персею зловещими и издевательскими, но перечить богине он бы не посмел. Впрочем, перечить было уже некому, Афина исчезла.

– Вот досада, – произнес растерянно юноша, почему же она исчезла так поспешно, а как же я найду дорогу к своей Медузе?

Где-то далеко в море, на той стороне, камнем упала птица, Персей невольно оглянулся, и понял, что Медуза посылает ему знак.

– А может это обман, не может она звать того, кто должен с ней расправиться.

– Все может быть, – снова раздался рядом голос Гермеса.

Он слышал весь разговор, только не решился вмешаться.

Такую нерешительность Посланник проявлял только рядом с Афиной, но теперь, когда ее не было, можно и поболтать немного с героем о самом главном.

Он был таким славным, что даже Гермес проникся к нему симпатией, что с ним случалось крайне редко. Ну разве что его особая забота о беспечном Дионисе могла сравниться с вниманием к Персею. Хотя они были такими разными, и все – же, все же.

– Не переживай так, братишка, она появится, когда сама захочет и все тебе расскажет. Она не оставит тебя, ни к кому никогда прежде Афина не была так внимательна и великодушна. Ты слишком юн и наивен, но помни, что богини изменчивы и непостоянны, и Афина не всегда бывает во всем своем неотразимом блеске. Привыкай к любому повороту событий, но видно ждет она от тебя многого.

– Спасибо за помощь, я этого никогда не забуду, – отвечал Персей.

Он сразу почувствовал, как одинок Гермес, и как порой ему нужен хоть кто-то, чтобы скрасить это одиночество…

Ну что же, судьба пока была к Персею благосклонна, его она вела, а не тащила по жизни, так и до Медузы можно будет легко добраться.

ГЛАВА 16 ПОМОЩЬ АФИНЫ

На какой-то срок Персей остался один на своей дороге.

Он стал размышлять о том, что все дороги ведут на конец света, только есть длинные и короткие, и ему хотелось бы добраться туда как можно скорее, потому что как он ясно слышал, его матушка томится в неволе, и давно пора освободить ее из плена.

Но как ему в чужом и новом мире найти ту самую дорогу.

Это потом стали говорить о том, что путнику помогает разумная сила, а в те давние времена героям помогала реальная сила.

Успел только подумать о том Персей, как на его пути появилась древняя старушка, да такая сгорбленная и дряхлая, что он просто бросился к ней, чтобы помочь устоять на ногах.

– И как только она до этого места дошла, бедняга, – тяжело вздохнул Персей.

Старушка старалась нагнуться все ниже к земле, потому что боялась, что он заглянет ей в глаза и узнает ее – можно обернуться старухой, но ведь глаза бессмертной богини все равно выдадут тебя.

Оказались они, как и положено, на перекрестке дорог, вот здесь и следовало принимать решение, куда надо было двинуться дальше.

И старушка та рассказала обо всем, что ему нужно было знать, как только отведала хлеба, который протянул ей Персей, оставив себе меньшую часть.

– Ты найдешь Медузу, но сначала отыщи зеркальный щит и сандалии, так и жизни не хватит, чтобы туда добраться. А без них ничего не выйдет.

Старушка так увлеклась беседой, что даже и не заметила, что за ними следила Афродита.

– Как можно быть такой безобразной, – подумала она сначала, но вскоре, понимая, что все это только притворство, она начала думать о Медузе.

– Мое чудовище в страшной опасности, эти игры заходят слишком далеко.

Если бы Персей появился на краю света прежде, когда богиня любви была зла на Медузу, она может еще и поблагодарила бы его за то, что он избавил ее от лишних хлопот. Но с тех пор все изменилось.

За эти годы она так привыкла уходить от нее и возвращаться к ней, что и не представляла себе того мира без чудовища.

Конечно, она не собиралась вступать в поединок с Афиной, даже с этой мнимой старухой, что говорить о богине в своем обличии.

Об этом не может быть и речи, но противостоять этим двоим надо было.

Он получит Пегаса и голову Медузы, только если сам что-то для этого сделает, а никак не иначе. Но самое главное, она еще покажет и Афине и Гермесу, что не привыкла отступать и сдаваться, не бывать этому.

№№№№№№№№№№

Персей взглянул на верхушку дерева, одиноко стоявшего на морском берегу. Ему показалось, что кто-то пробежал по самой верхушке.

Но там вроде бы никого не было.

Когда он вспомнил о своей старушке, и оглянулся, ее тоже не было там.

– Наверное, она просто не хотела прощаться, с грустью вздохнул юноша, и даже не подумал о том, как быстро могла исчезнуть из вида старушка, которой минуту назад требовалась его сильная рука, чтобы передвигаться по земле.

Нет, ему надо было идти туда, куда она его отправила.

– Сандалии и щит, – шептал он, – конечно, я должен точно исполнить все, что требуется, чтобы справиться с чудовищем и вернуться целым и невредимым назад.

ГЛАВА 17 ПРОШЛОЕ В ГРЯДУЩЕМ МЕДУЗА И МЕДЕЯ

А между тем, во второй раз направилась Амфитрита к Медузе.

Долго ждала ее на этот раз несчастная девица, но была уверена, что добрая и безобидная богиня все равно рано или поздно появится, раз она простила ее тогда, когда обида была еще сильна, то теперь ей больше нечего было бояться.

И все-таки появление Амфи обозначало, что грядут большие перемены, просто так она бы тут не появилась, это точно.

– Ведь ты пришла не просто так, – говорила Медуза, – и все-таки я очень рада тебя видеть. Все время думала, кто тогда мог толкнуть меня в объятья Посейдона, почему я не остановилась в том храме, ведь не застань нас Афина, я бы оставалась прежней. Хотя тогда не подружилась бы с тобой, но как мне хочется хотя бы на короткий срок оставаться той, другой. Все ночи с Посейдоном не стоят той молодости и той красоты, которая тогда была.

Она украдкой взглянула на Амфитриту, уж не обиделась ли та, когда Медуза так говорит о ее муже.

Амфитрита стала рассказывать о том, что произошло за это время с Данаем и Персеем. Она хотела, чтобы Медуза знала, что им пришлось из-за нее пережить, что с ними сталось за это время. Ведь никто другой ей не смог бы этого рассказать.

– Он спас этого парня, хотя это было дело Зевса, но тот так и не решился на такой шаг, – задумчиво говорила богиня.

Почему-то богиня печалилась из-за того, что парень был спасен.

– Я рада, что хотя бы Персею повезло больше, чем мне, – тихо говорила Медуза.

– Но он ведь родился, чтобы убить тебя, чему же тут радоваться, -подала плечами Амфи.

– Думаешь, смерть меня опечалит? Да чем такая жизнь, лучше смерть, но перед этим я смогу еще испытать настоящую любовь, разве это не самое главное в жизни и красавицы и чудовища? Гермес рассказывал историю Елены, он побывал в Трое, и говорит, что какой бы прекрасной она не уродилась, страдать ей не меньше моего.

– Все так, – согласилась Амфи, – страдания раздаются и красивым и безобразным полной мерой.

Богиня, наконец, сказала о том, что боялась произнести.

– Ты слишком добра, Медуза, но спасая этого парня, Посейдон предал тебя во второй раз. Ему нужно было показать Зевсу свое могущество и услужить Афине, а из всего этого следует, что ты должна снова пострадать. Всем хорошо, кроме тебя одной.

– Видимо меня все время будут приносить в жертву, что тут делать? – махнула рукой Медуза, и все – таки ожидание Персея, то что он так близко, взбодрило ее невероятно.

Она и радовалась тому, что творилось вокруг. Может быть, перед смертью и не надышишься, но все-таки жизнь прекрасна, а то, что она не будет маяться вечно, а оказалась смертной, это даже и лучше. Порой смерть – это выход из безвыходного положения.

В то самое время Медуза закрыла на миг глаза. И она увидела несчастную и обездоленную Медею, бросившую презрительную усмешку в сторону Язона.

Амфи хотелось понять, что же она там теперь видит, что заставило так перемениться и спрятать усмешку?

– Я не хочу жить, потерявши героя, – заявила она вдруг, – значит все, что мне осталось, это умереть.

– Твой Персей будет лучше, чем у Медеи, но он срубит тебе голову.

– Но мне надоела тоска и одиночество, я потеряла ее в храме Афины в объятьях твоего мужа, теперь ничего не страшно.

Она взглянула на свои волосы – змеи и ушла, не оглядываясь, так печально, так грустно было ей в те минуты.

Амфитрита подумала о том, что, наверное, в бессмертии и на самом деле нет ничего хорошего. Но тут она ничего не могла поделать, ей оставалось только смириться с тем, что приготовила для нее судьба

ГЛАВА 18 ВСТРЕЧА С ГЕРМЕСОМ

Пока богиня Амфитрита беседовала с Медузой и рассказывала ей обо всем, что за это время случилось с Персеем и Данаей, Зевс случайно увидел ее там и решил, что ему стоит вмешаться.

Уж если Амфи ничего не боится и к Медузе пожаловала, то он должен сотворить героя, тем более. Что Персей лучше всех.

Гермес оказался как раз под рукой, и Зевс решил посоветоваться, что же с ним такое сделать, чтобы Персей оказался на коне, а вернее даже на Пегасе, о котором ему до рождения все уши прожужжали.

– И чем мы можем ему помочь? – спросил он, – понимая, что не только ждет от Гермеса совета, но в случае чего сможет списать на него все, что у него не получится на этот раз

– Ему нужен волшебный меч, о щите позаботится Афина, тогда все в полном порядке, – усмехнулся Гермес.

– Так возьми и передай, да побыстрее, парень должен получить меч прямо теперь, чтобы не было поздно.

– Пока Зевс оглянулся, Гермеса уже не было на месте, он и сам торопился навестить Персея, чтобы передать ему еще и крылатые сандалии, ведь в обычной обуви до края свете ему и жизни не хватит добраться.

Зевс решил, что он исполнил свой долг и больше не хотел вникать в то, что там творилось, пора передохнуть и о пире подумать, не все де в делах ему оставаться.

Гера, все видевшая, все-таки не выдержала.

– Мне приснилось, что такой меч был у моего сына, пусть он будет пока у Персея, сны должны сбываться, – заявил он

И она может быть впервые за все время, так и не нашла, что ему на это сказать.

№№№№№

Гермес отыскал Персея быстро, но он не просто передал волшебные вещи. А решил проводить его к Медузе, давно уже хотелось вестнику взглянуть на чудовище, только побаивался он этого свидания.

А когда понял, что Амфитрита там была дважды, то решил, что настал и его час, для того, чтобы туда отправиться.

– Если Амфитрита может, то мне сам Зевс велел, – только и отметил он про себя. Персей тоже радовался, что ему придется туда идти не одному, а уж с таким собеседником, как Гермес, который везде был и все знает, это значительно приятнее, чем в одиночестве.

Но Гермес, издалека взглянув на Медузу, решил, что не стоит к ней приближаться, он только шепнул Персею.

– Освободи Пегаса, на нем и вернешься назад.

Персей пока не понимал, о чем говорит его братец, да и некогда ему было о том расспрашиваться, надо было двигаться вперед.

– Пегас так Пегас, там разберемся, – про себя говорил он.

Откуда появилась Гера, и как она потянулась к мечу, сказать трудно, но Гермес встал у нее на пути. Теперь он понял, зачем сюда пожаловал, почему все еще медлил

Их взгляды встретились только на миг:

– Тебе не погубить этого героя, как и все остальных, – только и выдохнул вестник.

Она и не думала, что он может быть так дерзок. Но Гермес увлек ее подальше от этого места:

– Ты не Амфитрита, никакая Медуза тебе не поверит, а вдруг в камень превратишься, что мы тогда делать будем, что Зевсу скажем?

Шутил он или говорил серьезно, кто знает, но холод пробежал по телу Геры, она уже почувствовала себя тем камнем, о котором насмешливо твердил Гермес.

Но окаменеет она или нет, какая разница, Зевс ей все равно спасибо не скажет за то, что она тут творила. А потому надо собираться с силами и принимать решение. Но что бы она ни сделала, ведь все равно виновата будет только она одна.

– Пусть он сражается, а мы поспешим на небеса, ты же была разумна до сих пор. Так что случилось на этот раз, – не отставал Гермес, и его упрямство пересилило

Никто никогда не говорил Гере комплементов, последнюю тысячу лет точно, и Гермес подкупил ее сразу. Они удалились. Персей должен был либо расправиться с чудовищем, либо погибнуть, но это будет только его схватка, ее ни в чем не смогут упрекнуть злые языки.