Любовь Чаро
Танго с неприятностями. Вторая часть

Глава 1

Арчибальд Белкаев, ерх-сыскарь

Я, а вслед за мной и мой фамильяр Урз, оказались в тесной спальне. Повсюду были неряшливо разбросаны предметы женского гардероба. Они стелились тут и там неопрятными кучами.

В центре широкой кровати спала девушка, справа от неё, на самом краю лежал Лютер Админский – помощник старшего сыскаря.

Я сделал знак фамильяру, чтобы он встал у окна, перекрывая кратчайший путь к побегу, а сам же громко приказал:

– Господин Админский, просыпайтесь! У нас есть к вам несколько вопросов.

Правильно, что я не стал говорить тише: Лютер сразу встрепенулся. Он дёрнулся, свалился с кровати, но успел вскрикнуть:

– А?! Что?!

Девушка отреагировала спокойнее. Она замоталась в освободившееся одеяло и села на кровати, сонно заметив:

– Дорогой, твоя работа пробралась и в нашу постель. Чудесно! Поспать мне сегодня не судьба.

И вроде бы, ни один мускул не дрогнул на красивом личике, но я ощутил, что любовница напряжена и вовсе не так безмятежно себя чувствует, как хочет это продемонстрировать.

Я шагнул к Лютеру и, положив руки на его плечи, заставил взглянуть мне в глаза. Немного магии внушения от альфа-оборотня и парнишка стал рассказывать всё без наводящих вопросов:

– Я не хотел. Это всё она, – господин Админский указал дрожащей рукой на закутанную в одеяло девушку, – это она меня попросила. Она решила выместить свою боль на всех платиновых блондинках, чтобы забыть о блондинке-разлучнице и своём бывшем женихе.

Любовница с хлопком изобразила жест рука-лицо, и я насторожился. Опыт работы с криминальными элементами подсказывал, что это отвлекающий манёвр, после которого девица попытается дать дёру.

Выпустив Лютера из захвата, я бросился наперерез девице и успел схватить её, как только она, ловко швырнув в меня одеялом, спрыгнула с кровати.

Дальнейшие действия были строго по служебной инструкции, которую я сам и писал. Мы с Урзом доставили преступников в следственное отделение Управления Сыска. Преступники особо и не пытались отпираться и в полной мере отвечали на все мои вопросы.

С их слов картина складывалась такая. Помощник старшего сыскаря по уши влюбился. Но девушка поведала настойчивому ухажеру, что её сердце разбито и она больше ни с кем не хочет сближаться, просто не сможет пережить повторного предательства. Однако, от парня не отвернулась и предложила доказать свои чувства к ней, помочь отомстить подруге-разлучнице. Ею оказалась блондинка с длинными платиново-белыми волосами. С помощью информации от Админского интриганка застала разлучницу врасплох и отрезала её роскошные волосы.

И ладно бы отомстила и забыла, но не тут-то было. Через пару бурно проведённых совместных ночей новоявленная любовница Лютера снова стала просить его помочь ей отрезать волосы ещё одной платиновой блондинке. Просто так, чтобы отвести душу. И вот тут я насторожился. И даже не потому, что этот недалёкий придурок согласился потакать прихотям любовницы, а тому, что у неё возникло именно такое странное желание – лишать блондинок их шевелюры.

Девушка же страстно настаивала на том, что у неё поехала крыша и, лишь поэтому она так странно себя развлекала, но я всеми кисточками ушей чувствовал ложь.

Заставив смотреть любовницу Админского мне в глаза, спросил:

– Где ты хранишь отрезанные волосы?

Девушка фыркнула. До того слишком нарочито небрежно и расслабленно, что я почувствовал, что барышня темнит.

– Нигде. Зачем мне патлы этих кошёлок!

Её ответ подтвердил мои догадки.

– Слушай, – начал я говорить и вновь добавил влияния альфы-оборотня, которое действовало на абсолютно всех людей, – я знаю, что эти волосы ты отдавала кому-то. И нам нужно знать кому именно. Ты даже не представляешь, для какого страшного и опасного колдовства они могут пригодиться, как незаменимый ингредиент.

Девушка испуганно вздрогнула и по её взгляду я понял, что быть виновницей чужих бед она не хочет. Ладно, лишила волос, это полбеды, отрастут. Но быть невольной сообщницей какого-то жуткого злодеяния она точно не хотела. Добавил ещё несколько убедительных аргументов, что всё намного серьёзнее и масштабнее, чем она думала, и я не просчитался! Девушка действительно не желала быть пособницей в заговоре, который грозил бы гибелью многих адилийцев. Пара дополнительных вопросов и она раскололась полностью, сдав заказчика, точнее заказчицу. Внешние приметы девушка выдать не смогла из-за данной ею клятвы. Но для менталистов нашего Управления Сыска вскрыть такой блок было делом двух-трех часов. Это если действовать аккуратно. Я поручил ценного свидетеля одному из лучших ментальных магов, а сам отправился навестить Чёрного Дракона.

***

– Арьер, меня удручает твой здоровый вид. Без обид, ладно?

Гард прикрыл рукой глаза.

– Арчи, к сожалению, моё оживление необратимо. У меня есть основания полагать, что ещё один контакт с Бесиль Пюэль и я перестану быть нежитью оконачательно. И, ну, ты понимаешь…

Я понимал. Ещё как понимал. Если это случится, то мы окажемся в большой драконьей заднице.

– Но я к тебе не про твоё самочувствие пришёл узнать. У меня тут волосы срезают пепельным блондинкам. И я до сих пор далёк до поимки главных кукловодов.

Не сказать, чтобы аристократическое надменное лицо Арьера до настоящего момента было весёлым, но после моего сообщения, оно стало прямо-таки убийственно серьёзным.

– Сколько? – спросил он и голос его прозвучал обеспокоено.

– Что сколько? – я тряхнул головой, не понимая, и принялся отвечать хоть как-то: – Да, маньяк каждый раз отрезает всё, что может оттяпать за раз. После него девушкам даже каре невозможно сделать.

Гард задумчиво покачал головой:

– Нет. Со скольких блондинок он успел их срезать?

– Арьер, с девяти, но какое это имеет значение…

– Плохо, – перебил меня дракон, – ему осталось всего двенадцать жертв. Меня пугает то, что это кто-то узнал. Ведь в Манжунте об этом только я мог знать…

– А Белый дракон? – на этот раз перебил я.

Гард устремил взгляд куда-то за горизонт.

– И Белый дракон. Если он всё-таки сумел выжить.

Я потёр переносицу.

– У меня созревает масса вопросов… Что он делал и где прятался сотни лет, но сейчас я больше хочу узнать, что там за история с жертвами. Я ещё толком ничего не знаю, но мне это уже до кончиков кисточек на ушах не нравится.

И Чёрный дракон поведал мне историю своего мира.

– Земли Ледяных и Снежных магов находятся в мире Арьера Гарда – оттуда к нам попадают фифы. Этого Арьер раньше не говорил, потому что опасался, что узнав про силу фифов, кто-то захочет ею воспользоваться. Для создания одного Измогилина потребуются такие ингредиенты как: один фиф, насыщенные эмоциями злости и обиды СЗЭСки, платиновые волосы, срезанные у двадцати одной девушки.

Значит, дракон к нам попал из того же мира, что и фифы. И то место, откуда их вышвыривает к нам, может быть порталом в обе стороны. Да, Арьер за сотню лет не смог найти место межмирового разрыва, но, я полагаю, что и он не всесильный.

Фифы в мир Манжунты телепортируются по неизвестной для Арьера причине. Когда он был там, то никуда эти магические зверьки не пропадали. Может их притягивает сам Чёрный дракон?

Гард, прокашлялся, возвращая себе моё внимание.

– Есть только один нюанс, чтобы всё получилось, – он сделал паузу, – фиф должен быть одним из обратившихся.

– Арьер, кажется, я понимаю о чём ты. Обратившийся – это тот, кто сумел принять человеческую ипостась. Почти точную копию своего хозяина.

Мне стало страшно. Я не испытывал такого жуткого страха очень давно, не помню насколько давно, а вот сейчас испытал это наипротивнейшее чувство. И не за весь мир, не за нависшую над всеми нами угрозу, а за одного маленького пушистого сиреневого друга. И когда я успел так к своему Урзу привязаться?

– Мы не будем убивать моего, – я сделал ударение на слове, моего, – фифа!

– Это Мохнатик… – обречённо простонал Арьер и сделал неутешительный вывод: – раз один фиф очеловечился, значит, могут быть и другие. Похоже именно один из таких фиф мог вспомнить и рассказать про то, как создавать Измогилина. В моём мире это, увы, не секрет.

Мне всё меньше и меньше нравилось то место, откуда к нам выслали драконов.

– Значит, стоит повторно проверить владельцев фифов, но в этот раз мы будем искать не просто странности в поведении магживотных, а очеловечевшиеся экземпляры, которые, вероятно, скрывают – сделал я вывод, – особенно тех, кто присутствовал на маскараде, когда выпустили СЗЭСки.

Мы ещё немного поговорили. Решили, что не будем никому говорить о том, что дракон рассказал мне. В сложившейся ситуации подозревать нужно всех. И точно необходимо устроить чистку в рядах УСа. Где один предатель, там и целая шайка могла быть.

Вернувшись в свой кабинет УСа, я потребовал с Урза клятву молчания о своём очеловечивании. Подробностей не сообщил, но припугнул фифа нависшей над ним смертельной опасностью. Тот проникся и мы сошлись на том, что каждый свой шаг он теперь будет согласовывать со мной.

Несколько минут я обдумывал дальнейший план. В результате составил список подозреваемых фифо-владельцев и ранжировал его. Первых трёх решил проверить сам, остальных поручил посетить доверенным УСовцам. Когда я почти собрался выезжать, в кабинет без стука вошла Ораэла.

– Пасмурного дня! – поздоровалась она, и облокотившись на кресло для посетителей, скороговоркой выпалила: – если сыскарь где-то пропадает всё утро, значит, он что-то интересное расследует. И без меня! Не порядок, господин Белкаев!

Она была сегодня восхитительна в лёгком сарафане до колен светлого тёплого оттенка. Я залюбовался блеском солнечных бликов в её золотых волосах. Во рту пересохло и я даже не стал пытаться отвечать. Меня спас вежливый стук в дверь.

– Войдите, – прохрипел я.

Наш тет-а-тет нарушил появившийся менталист.

– Я снял блок и сделал портрет преступницы. Прикажете объявить в розыск?

Я протянул руку, безмолвно требуя показать, что у него получилось. А когда мне в руку лёг рисунок, едва взглянув на него, всё так же с хрипотцой обратился к Истинной:

– Ораэла, взгляните, что скажите?

Она живо вытащила листок, к моему разочарованию не коснувшись меня. Жаль, а я так надеялся. Эх.

– Фу, ей бы поменьше есть. Как можно было так располнеть!

Менталист оскалился и окинул стройную фигурку Истиной оценивающим взглядом, но наткнувшись на мой злой взгляд, побледнел и улыбаться перестал.

Я вытянул руку, чтобы забрать художества и не смог удержаться перед соблазном, второй рукой дотронулся до тонких девичьих пальчиков. М-м-м, блаженство.

Ораэла наклонила голову в бок, безмолвно спрашивая меня, что такое.

Хочу тебя, Златовласка, так хочу, что говорить не могу. Но надо работать и прочистив горло я тихо сказал:

– Не надо объявлений. Это личина. Ни одна магиня не станет ходить с тремя складками на животе. Целебной магией весь лишний жир убирается на раз. А мы имеем дело, безусловно, с сильной магиней. Или магом. Личиной можно легко скрыть не только внешность, но и пол.

Сам удивился тому, что смог сказать больше пары односложных слов. Меня бодрила добытая Урзом информация. Я нравлюсь моей Истиной! С ума можно сойти! Нужно чаще брать её на расследования, раз именно моими профессиональными качествами малышка так непосредственно восхищается.

В кабинет без стука вошёл мой фиф и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу сказал:

– Арчи, я предупредил УСовцев, что мы уходим к Бельстоунам. Лично раньше не получилось ранее проверить их фифа, а молодой Бильстоун был на маскараде. Хотя он и заверил по амулету связи что странностей в поведении магического животного нет, но теперь верить на слово не будем. Ну, что пошли?

Не успел я ответить фифу, как моя Истинная попросила:

– Я с вами! Господин Белкаев, вы меня так редко берёте с собой, – она обворожительно улыбнулась, – а мне внезапно понравились сложные расследования. Особенно ваши.

Всё я готов. Выносите меня. Сейчас бы обхватить ее талию, прижать к себе, впиться в такие манящие алые губы поцелуем и никогда больше не отпускать!..