Любовь Бортник
Кара Джеврие
2017 год. Стамбул
-Мы должны выехать на задержание Адема Каракюрта. Где Бегюм, её ещё нет? Где же эту девчонку носит в такой ответственный момент?
Али пытался звонить Бегюм, но её телефон был выключен. Вся группа уже отправилась на задержание Адема.
Прибыв на указанный склад полицейские оцепили территорию. Все разбежались кто куда. Прождав с 10 минут Али стал подозрительно осматриваться. Ничего, что могло говорить о том, что здесь будет встреча, не было. Телефон Али зазвонил.
– Онур? Что происходит?
– Мы вычислили телефон Адема, и сейчас следим за ним. Но Али, он едет явно не в сторону склада, куда отправилась группа. Он едет в сторону Бешикташа.
– Что? Вот чёрт, нас провели, – Али был на взводе и со всей силы ударил о землю ногой.
– Шеф, это подстава. Кто-то сообщил им, что мы прибудем и они сменили расположение. Сейчас они направляются в Бешикташ.
– Проклятье! Али, возьми часть людей и поезжай туда. Мы побудем здесь ещё. Они могут подставить не только нас, но и тех, кому будут передавать товар. Поезжай, а как будешь на месте – дай знать.
– Есть, начальник.
Али поторопился прыгнуть в машину, включил сирену и надавил на газ. Он был зол, кровь кипела в венах. Он хотел перехватить Адема прежде, чем тот встретится с покупателями. Он ехал далеко впереди патрульных машин. Когда он прибыл на место, там никого уже не было. Али решил осмотреть ангар, в котором должна была состояться передача товара. Зайдя внутрь он аккуратно, шаг за шагом, осматривал каждый угол, наводя пистолет на предполагаемую цель. Он услышал шорохи в другом конце ангара, там, где был второй выход. В полумраке он заметил тени. Он поспешил догнать эти тени, но понимал, что не успеет. И тогда он выстрелил, заявляя о себе, и стал продвигаться дальше. Всё происходило так быстро, что выстрел – единственное до чего он додумался за такое короткое время.
– Стой! Тебе некуда бежать, Адем.
Сквозь темноту он увидел, как кто-то тащит кого-то к выходу. Али побежал туда и снова выстрелил на ходу. Прозвучало ещё два выстрела, но уже не из пистолета Али.
– Стоять! Брось оружие и подними руки! Бросай!
Али выбежал вслед за преступниками. Человек, оказавшийся перед ним, поднял руки и пистолет повис у него на указательном пальце. На земле, с двумя пулевыми, лежал Адем Каракюрт.
– Руки за голову! И без сюрпризов мне тут.
Человек не послушался. Он стал медленно опускать руки и поворачиваться. С каждой долей секунды на Али нападал страх. Когда человек полность развернулся и уже стоял лицом к нему, Али приоткрыл рот и широко раскрыл глаза. Он был будто парализован и не хотел верить тому, что увидел. В полуночной темноте тусклый свет из ангара падал на лицо Бегюм.
Несколькими днями ранее
– Шеф у себя? – спрашивал у госпожи Сены Али, явно торопясь.
– Да, я спрошу, можно ли войти.
Али не стал ждать и вошёл в кабинет начальника.
– Шеф, помните того Джихангира Озбека?
– Да, да. Есть что-то новое в его деле?
– Адем Каракюрт. Торговец оружием, – бросая на стол шефа распечатку по одному из дел, выпалил Али.
– И?
– Этот Каракюрт был несколько лет назад задержан по обвинению в сбыте оружия за границу. Тогда доказать ничего не удалось, он чудесным образом отмазался. А пару месяцев назад мы задержали типа, который устроил перестрелку в одном из спальных районов. Баллистическая экспертиза показала, что пули, которыми он пользовался, те же, что были обнаружены на складе Адема. В ходе допроса было установлено, что этот Эмин, ну тот тип, украл оружие у своего хозяина и решил отомстить каким-то старым друзьям. Сейчас Эмин в тюрьме.
– И? Что нам с этих Адема и Эмина?
– А то, что эти пули не только были на складе Адема. Они совпадают с теми, что проходили по делу Озтюрка и Кара Джеврие.
Шеф привстал со своего места с выпученными глазами.
– Но это ещё не всё, шеф.
– Продолжай.
– На кораблях Озбека мы нашли оружие и боеприпасы. Это оружие – из той же серии, что и то, что на складе Адема, и то же, из которого Эмин устроил пальбу по мирным гражданам.
– Это целая система!
– Этот Адем – один из людей, которые заправляют делами Кара Джеврие. Он продаёт своё оружие, покупатели отправляют его на кораблях Озбека. Там такой круговорот, что им впору и деньги на кораблях вывозить. А Озтюрк… Заведовал подпольной больницей для экстренных случаев, когда нужно было кого-то подлатать.
– Молодец! Молодец сынок, настоящий мужчина! Вот так вот, Кара Джеврие, скоро от вас не останется и словечка!
Шеф собрал группу, которой было поручено поймать Кара Джеврие, у себя.
– Вы найдёте этого Адема, возьмёте его за жабры. Выясните, когда у него будет ближайшая отправка. Мы не можем забрать его с пустого. Нужно поймать его на месте преступления. Все силы должны быть направлены на поимку этого Адема. Участники Кара Джеврие по одному начинают выбывать из игры. Адем может оказаться последним из них. Скорее всего главарь мафии убирает их, что бы не вышли на него. Озтюрка нет, Джихангира тоже. Этот Адем, если он не последний, может сдать нам остальных.
Бегюм находилась в панике, с трудом скрывая своё состояние.
– Нужно пробить его телефон и установить прослушку. Сераб, займись этим.
– Хорошо, Бегюм, как скажешь.
Будто ударенная молнией Бегюм вышла на улицу, чтобы свежий воздух привёл её мысли в порядок.
" Не паникуй. Хорошенько обдумай всё. Действуй исходя из того, что есть" – говорила она себе.
– Четин, где ты сейчас?
– Я дома, сестрёнка.
– Позвони Ферхату. Пусть свяжется с Адемом и предупредит того, что его будут теперь прослушивать. Проклятье, Чето! – Бегюм не могла уже держать себя в руках, эмоции переполняли её. – Какой-то идиот засветился и полиция вышла на Адема.
– Может оставить его, пусть копы его упекут за решётку. Одной проблемой меньше.
– Ты идиот?! Ты правда такой тупой, Чето? Они узнают о нас, о нас всех. Не припомню, чтобы ты изъявлял желание пару троек лет посидеть в тюрьме.
– Ах, вот проклятье! Что будем делать с Адемом?
– Я найду его раньше. Мне придётся покончить с ним на месте, другого выхода нет. Ты тоже начни прослушивать его, узнай, где будет передача товара на самом деле.
Вернувшись в отдел Бегюм стала наблюдать за всеми и прислушиваться к разговорам. Али взял дело с прослушкой на себя.
– Сераб, что-нибудь известно? Пробили номер?
– Мы уже слушаем его, комиссар.
– Али? Ты почему этим занимаешься? Я Сераб назначала на это дело, – девушка не скрывала недовольства.
– Ладно, ладно, успокойся.
– Ты хочешь везде быть первым, да? Но прежде чем им стать, следуй субординации. Командовать этой группой была назначена я. Ты же постоянно делаешь всё наперекор, более того, узнаю обо всём последней.
– Аа, так вот в чём дело, вот из-за чего ты злишься. Ну прости, правда. Когда я нахожу зацепки, не могу удержать себя. Мне нужно скорее доложить шефу, напрямую.
– Без посредников? То есть ты меня рассматриваешь как просто почтового голубя,который каждый раз по одному маршруту летает туда-сюда, и в услугах которого ты не нуждаешься?
Обстановка накалилась и Бегюм, как ни старалась, начала повышать тон.
– Ладно, ещё раз прости. Не заводись. Я понимаю, сейчас все на взводе…
– Ты ничего не понимаешь, ничего! И не поймёшь, -прикрикнула Бегюм, так, что весь отдел обратил внимание. Девушка направилась к шефу.
Али недоумевал и был раздосадован. В этой жизни он больше всего не хотел даже слегка задеть Бегюм.
– Шеф, комиссар Сонмез установил прослушку телефона Адема. Если пока нет ничего экстренного, могу я выйти по одному делу? Это с Кара Джеврие связано, конечно.
Стоя в кабинете шефа Бегюм подумала, что была слишком резка с Али. Она понимала, что беда одного это благо для другого, что для неё это проблемы, а для него – успех.
– Если так, то иди. Действуй. Мы должны приложить к этому делу все усилия.
– Али, не оставляй прослушку. Он может начать действовать в любой момент. Как только хоть незначительная деталь будет известна, сообщи мне. Я выхожу, есть ещё небольшое дело.
– Как прикажете, комиссар.
– Да брось ты, Али! Нашёл время. Ладно, давай, увидимся, – подмигнула Али Бегюм, подарив ему улыбку в знак условного примирения.
Даже если бы она не улыбнулась ему уходя, он всё равно через 5 минут снова отпускал шуточки в её адрес и смотрел на неё как и прежде – влюблёнными глазами.
Сейчас
– Ты не можешь быть ею, – со слезами на глазах шептал Али, постепенно опуская пистолет, – не можешь.
– Столько времени вы бьётесь над вопросом, "кто же эти "Кара Джеврие"? ".
– Стой на месте и не думай приближаться, – вспылил Али, когда Бегюм хотела подойти ближе.
– Я знаю, кто "Кара Джеврие", – шептала Бегюм, словно дразнилась. – Это я, -спокойно продолжила она.
–Ты знаешь, что ответишь за это?
– Знаю. Что бы я ни делала, я отвечу за всё. Но сейчас, Али, прошу, дай мне уйти. Потом сажайте меня, убивайте, делайте что хотите, но я не могу оставить начатое.
– Как в тебе этот может жить? Это двуличие, это лицемерие. В тебе! Я же…Я..
– На мне нет греха, Али. Единственный грешник в этом деле – Юсуф Окайя. Знаешь, он мучился слишком мало по сравнению с тем, чего заслуживал.
– Ты и его убила?
Послышались звуки полицейских сирен.
– Дай мне уйти, Али, дай уйти!
– Никогда! – стиснув зубы произнёс Али, наведя пистолет на Бегюм.
Бегюм оказалась в безвыходном положении. Она стояла на высокой скале, где любой шаг вёл её в пропасть.
– Я знаю, ты не поверишь мне, но я…Я – Джеврие Кара Йылмаз. Я знаю, Али, ты во всём разберёшься.
– Не двигайся с места.
– Я не прошу простить меня, я прошу лишь дать возможность всё объяснить. Когда ты узнаешь правду, ты поймёшь меня, – по щекам девушки текли слёзы отчаяния.
– Я никогда не мог понять таких, как ты, и не смогу.
– Ты так говоришь от того, что не знаешь всего! Прошу, дай мне уйти, чтобы потом я смогла тебе доказать, что я не плохой человек. Я понесу все наказания, но только за то, что совершила.
Сирены стали громче, и посреди темноты уже были видны синие мелькающие огни.
– Али! – срывая голос кричала девушка, – дай мне уйти!
– Ни за что!
Девушка достала из-за пояса ещё один пистолет и направила его на Али. Теперь молодые люди целились друг в друга.
Двери машин хлопнули, послышался шум бегущих людей.
– Аллах видит, я не хотела…Прости меня, – еле слышно прошептала Бегюм последние слова, что их можно было понять только по движению губ. Прогремел выстрел.
– Али? Сынок? Скорую, быстро! Вызывайте скорую сюда! – паниковал шеф Селим, который в последний момент увязался за вереницей патрулей, интуитивно готовясь к беде.
Пуля пробила бронежилет . Али тут же потерял сознание. Его дыхание было очень слабым.
– Нет, нет, не трогай жилет, Акын! Неизвестно, куда попала пуля. Он может умереть в одно мгновение. Дождёмся скорую. Осмотрите тут всё! Тело Адена заберите. Гильзы, отпечатки, всё ищите! Пистолет, вон там, заберите его. О, вот и скорая!
Спустя полчаса начальник Селим уже ждал у дверей реанимации, куда забрали Али как только скорая доставила его. Вместе с ним были и ребята из команды.
– Шеф, он же будет жив?
– Не знаю, Сераб, будем надеяться.
– Шеф, – прервал их Онур, – вы идите, а я останусь тут. Ни к чему создавать толпу здесь. От этого всё равно ничего не изменится.
– Ладно, как будут новости, сразу позвони.
– Хорошо, начальник.
Онур остался ждать у дверей. Всю ночь от доктора не было вестей и из реанимации никаких новостей не поступало.
– Начальник, вы слушаете меня?
– Да, Онур, говори. Есть изменения ?
– Есть, шеф. Доктор только что вышел. Операция была очень сложная, но Али будет жить. Правда, если бы чуть опоздали, то потеряли б его. Пуля задела сердце. Следующие 24 часа, по словам доктора, очень важны. Если за это время с ним ничего не случится, то он точно поправится.
– Слава Аллаху, всё позади. Возвращайся домой, отдохни. Я пришлю кого-нибудь тебя подменить.
– Как скажете, шеф. Я тогда дождусь, пока кто-нибудь не придёт.
– Ну и куда мы едем?
– Говоришь с таким тоном, будто ты жертва. Всё из-за тебя, слышишь? Не забывай, что всё произошло по твоей вине.
– Как мы найдём Каана?
– Ты не лезь в это дело. Мы уже видели, что бывает, если доверить тебе что-то.
Парень уставился в окно, на дома, мимо которых они проезжали.
– Я уже нашла его, не переживай.
– Мы сейчас к ему едем?
– Мы-гы.
– Эйвалла!
– Доктор! Доктор! Он пришёл в себя!
–Прекрасно! Мы сейчас проверим всё и сообщим вам о его состоянии. Выйдете пока.
Сераб вышла из палаты и отошла выпить воды. В это время к палате Али подошёл мужчина и стал заглядывать внутрь, явно о чём-то беспокоясь. Девушка заметила это.
– Что случилось? Вы ищете кого-то?
– Тот парень, это Али Сонмез, не так ли?
– Да, вы знаете его?
– Да. Я его друг. Мы вместе росли, вместе приехали в Стамбул из Анкары.
– А, вы тот самый друг? – улыбаясь заметила девушка.
– Тургай Эдиз, -протянул мужчина руку в знак знакомства.– Как это произошло? Известно, кто сделал это?
– Мы были на задержании. Он как всегда торопился добраться до места первым. Видимо, преступник был проворнее. Выстрелил и сбежал. Вы не переживайте, с ним всё будет хорошо.
– Я не сомневаюсь. Если можно, я зайду к нему, как станет возможным?
– Конечно.
– Это что? Сарай какой-то.
– Простите, мой султан, что привезли вас в такое место. Вы ведь с самого детства купаетесь в роскоши и для вас обычный дом кажется сараем.
– Обычный дом? Да ты посмотри, Джеврие, тут даже крыша провалилась. Уверена, что он тут?
– Косвенно, да, он тут.
– И? Мы просто зайдём и убьём его?
– Ещё чего? Он сам придёт к нам. Идём-ка, – играючи подпрыгнула Джеврие к багажнику, откуда достала мантировку.
Молодые люди подошли к дому. Дверь была закрыта на массивный замок.
– На, поработай-ка. Внеси свою лепту, давай.
Чето поднапрягся и сорвал замок. Дверь в ветхий дом открылась.
– Не убирай далеко, ещё понадобится.
Девушка прошла первой, брат следом за ней. Уверенно шагая по оседающему полу Джеврие подошла к месту, где был подвал, который тоже был на замке.
– Вот ещё один.
Отперев подвал, они спустились вниз.
– Как тут светло, Аллах-Аллах!
– Смотри не ослепни сейчас от того, что увидишь.
Девушка потянула рубильник и всё осветилось.
– Аллах спаси мою душу! Я не просто ослеп, я умер, да? Что ж это?
Перед ними оказались высокие, выше них, горы денег.
– Деньги "Кара Джеврие". Наши деньги, брат.
– Что мы будем делать с ними?
Мужчина вышел из палаты Али, и быстро покинул больницу. В коридоре он столкнулся с молодым человеком, который явно был очень растерян.
– Вы Бегюм? Он много рассказывал о вас. Вы и правда очень внимательна к нему.
– Эээ, нет, я Сераб, – девушка немного замялась. – Бегюм работает с нами, да. Заметно, что они с Али ладят.
– Если можно, я зайду к нему, как станет возможным?
– Конечно. Но кто вы?
– Я его брат.
– Пусть всё останется в прошлом. Странно, но он говорил, что у него совсем нет родных.
– Аа, я не родной брат. Мы вместе росли, побратались на улице, вместе приехали в Стамбул из Анкары. Тургай Эдиз, -протянул парень руку в знак знакомства. – Как это произошло? Известно, кто сделал это?
– Вы сказали, Тургай Эдиз? А кто тогда…? О, Аллах!
Сераб ринулась в палату к Али. Всё выглядело нормально, но девушка позвала доктора. Пока врачи спешили к Али, яд, что Ферхат добавил в капельницу Али, уже начал действовать. Пульс Али сначала подскочил, а потом резко пошёл на убыль. Спустя с полчаса Али вернули в прошлое состояние.
– Ты запомнила того человека, что представился моим именем?
– Да. Я уже позвонила шефу, -вытирая слёзы хлюпала носом Сераб. – И как я не додумалась посмотреть его документы!
– Это должны были сделать, когда он только вошёл в больницу. Ты тут уже долго, потеряла концентрацию. Главное, что с Али всё в порядке. Как это, кстати, произошло? Ну, это ранение. Удалось выяснить, кто это сделал?
– Мы были на задержании. Он как всегда торопился добраться до места первым. Видимо, преступник был проворнее. Выстрелил и сбежал. Вы не переживайте, с ним всё будет хорошо.
– Я не сомневаюсь. Он пережил такое, что это – просто цветочки.
– Правда? Жаль его. Хороший парень. Мне ужасно стыдно! – девушка снова уткнулась в платок.
– Ну всё, не переживай. Идём, посидим где-нибудь, развеешься. Посмотри, тут столько народу. Не переживай, за ним есть кому присмотреть.
Парень взял Сераб за руку и они пошли в буфет выпить чаю и отвлечься.
Али пришёл в себя и чувствовал себя нормально. Шеф отпустил всех, но Сераб чувствовала за собой вину и снова осталась с Али. Тургай тоже был с ней.
– Он всегда вляпывался во что-нибудь. Я знаю его очень давно. Эта работа когда-нибудь сведёт его или с ума, или в могилу.
– Но он любит свою работу.
– А ты? Тебе нравится это всё?
– Не знаю. Но я очень остро на всё реагирую, очень мнительна. Может, эта профессия и не для меня…
– Пойдём, поделишься со мной тем, что у тебя на душе.
– Но Али…
– Уже всё улеглось. Смотри, тут полно персонала. Да и мы будем не далеко.
Молодые люди отошли попить чаю и поговорить по душам. Тургай не скрывал своего интереса к новой знакомой, даже находил её привлекательной и интересной, и наделся, что этот несчастный случай обернётся ему счастливой встречей.
Посреди ночи дверь в палату Али открылась. Джеврие остановилась возле постели парня и положила на тумбочку письмо. Она долго смотрела на Али, а слёзы смиренно текли по её лицу. Она поцеловала его в лоб и так же осторожно ушла, как и пришла.
– Ну что, сделала, что хотела?
– Мы-гы.
– Что теперь?
– Едем в Ускюдар. Будем ждать.
– Чего?
– Кого. Каана конечно. Он уже знает, что все, с кем он был связан, убраны. Он знает, что мы придем и за ним.
– Аа! Тогда…Каан!Мы идём!
– Не переигрывай…
– Да ладно тебе.
– От Ферхата есть вести?
– Нет, ничего не слышно. Надеюсь он всё сделал как надо.
– Что сделал? У него было какое-то задание?
– Ты разве не в курсе? Я думал ты знаешь. А ещё удивился, как ты на это согласилась.
– На что, Чето? Ты можешь прямо сказать, не тянуть?
– Эээ, ну этот твой Али… Он же теперь знает.
– И?
– Ферхат сказал, что ты приказала убрать его, ну что б не заговорил.
– Что?! Ты спятил? Я не приказывала ничего подобного, чушь какая!
– Но он пошёл к нему в больницу…
– Что? Вот чёрт!
Джеврие стала судорожно набирать номер Ферхата. Тот ответил не сразу.
– Не смей! Слышишь меня, не смей! Ферхат, этот человек будет жить. Что бы ты не задумал, ничего не предпринимай.
– Госпожа Джеврие, вы знаете, этот человек выдаст вас. Я не могу позволить этому случиться. В этот раз у меня не получилось, парня спасли, но в следующий…
– Не лезь в то, что тебя не касается. Дело гораздо запутаннее, чем ты думаешь. Есть вещи, о которых он еще должен узнать. Я уверена, что будет молчать. А если ты действительно хочешь помочь мне, то заговоришь ты.
– Что вы имеете в виду, госпожа?
– Ты сделаешь это…Приезжай в домик в Ускюдаре. Мы с Чето тоже едем туда. Поговорим с глазу на глаз.
– Как прикажете, моя госпожа.
Джеврие швырнула от злости телефон. Она была поражена тем, что Ферхат мог натворить дел, которые нельзя было бы исправить.
– Почему ты просто не сказала ему, что влюбилась в этого парня?
– И ты хочешь получить? …Тогда он точно вернулся бы и убил его.
– Да. Что ты задумала? "Если хочешь помочь, то заговоришь…" Что он должен сказать и кому?
– Ты узнаешь, скоро. Скоро ты всё узнаешь.
Девушка посмотрела на брата блестящими от накатывающих слёз радости глазами.
Сутками ранее
Перевернув полдома в поисках хоть каких-нибудь зацепок по Каану, и где он может прятать деньги, Джеврие наткнулась на шкаф, дверцы которого все были заперты. Повозившись с замками она открыла дверцы, за которыми лежали стопки бумаг, фотографии, шкатулки. Она стала пересматривать бумаги и нашла документы на дом. Маленький старый домик, принадлежавший Каану Булуту, на окраине одного из бедных районов Стамбула. Улыбнувшись, она прихватила бумаги и хотела уходить, но взгляд остановился на одной из шкатулок. Она была больше всех. Порывшись в ящиках стола, за которым Юсуф всегда сидел и вёл дела, она нашла маленький ключик. В шкатулке были фотографии, письма. Несколько фотографий маленького мальчика, которого только привезли из роддома. В лице ребёнка на руках матери, Хюльи, она узнала любимого ею брата. Не сумев сдержать слёзы она прижала фото к губам. Ей было больно от того, что для Четина Юсуф был человеком, отнявший у него родителей и детство, и в то же время он был его родным отцом. Он любил приёмного отца как родного, и в то же время этот человек вырвал его из родительского дома, заставил его родного отца совершить такой страшный, непростительный грех. Как бы она повела себя на месте Чето, узнав правду? Она не думала об этом. Она была слишком злопамятна, чтобы простить такое. И даже если бы Юсуф оказался её отцом, она ни секунды не думая, повторила бы всё заново. Весь путь, что прошла ради мести,все жертвы, что принесла, и все грехи, что совершила, она бы всё повторила.
В шкатулке было и несколько писем. От Хюльи, когда они с Юсуфом ещё не были женаты. Она признавалась, что готова сбежать из дома, бросить отца, только чтобы быть рядом с ним. Письмо Юсуфа своему брату, которое не было отправлено. И ещё несколько писем, которые не дошли до адресата и остались пылиться в шкатулке.
Он писал девушке, которую оставил в прошлом. В каждом из писем он писал, что хотел бы вернуться, но не может. Потом писал, что появилась семья, но забыть прошлое то же самое, что выстрелить себе в голову. В одном из писем он даже просил прощения. Одно из последних написано 2 года назад. В нём было два предложения, последнее даже не было закончено.
" Я не знаю, вправду простила ты меня или нет, но знаю, что даже если простила, я ничего не верну назад. Если бы ты тогда не скрыла от меня, что я обрёл то, что когда-то потерял, что я вновь обрёл сы…" Последнее слово было нечётким.
– Ну, Юсуф! Ай да, Юсуф! Кто же написал тебе это? Что ты потерял, что доставляло тебе такую боль? Сын. Кто твой сын, Юсуф? Есть кто-то ещё, кроме Чето? Как ты жил до Стамбула?
Покопавшись в шкатулке ещё, она нашла какие-то безделушки, фотографии мальчика лет 9-ти, и лицо его показалось ей знакомым. На самом дне шкатулки лежало письмо. Единственное, что было прислано из Анкары в 1999-м году. Все письма после этого он писал туда же, но они остались без ответа.
" Дорогой Юсуф. Через столько лет ты пишешь мне письмо, и я плачу над ним. Я не забыла тебя, но может когда-то забуду. Но то, что я никогда не смогу забыть, так это то, как ты безжалостно бросил меня на той дороге. На той дороге наши пути навсегда разошлись, но и навсегда на ней остались наши следы. Теперь я не одна. Буркан принял меня к себе. Но принял он меня не одну. В тот день, когда ты отвернулся от меня, ты отвернулся и от своего сына, Юсуф. Знай, что здесь, в Анкаре, в твоём старом доме, куда ты привёл меня невестой, а потом оставил, растёт твой родной сын. Твоя плоть и кровь, твоя душа называет отцом не тебя, а чужого человека. Ты и сам знаешь, какой у нас район, как нам тяжело тут жить. Я не хочу, чтобы мой сын испытал ту же судьбу, что и мы все. Он растёт, он хочет учиться, он хочет стать человеком, и я конечно для него тоже этого хочу. Забери его к себе, Юсуф. Пусть он будет твоей надеждой. Искупи свою вину, исправь ошибку, пока её можно исправить. Искупи грехи, спасая моего сына. Когда мой сын встанет на твой порог, не прогоняй его, прими своего сына так, как подобает. Мы не сможем дать ему то, что можешь дать ты. Больше я не прошу у тебя ничего. Я же взамен даю тебе своё прощение и благословление. Ширин"
– Ширин? Кто такая Ширин? Где-то…Где-то уже это было…
На одном из писем, которые Юсуф так и не отправил, она наконец нашла это имя.
– "Ширин Сонмез". Али? Твою ж мать! Али… У тебя есть брат, – улыбаясь сквозь слёзы и хватаясь за голову, шептала Джеврие. – Чето…Что я с тобой то буду делать, а? Ты же не поймёшь, не простишь, скажешь, "ты знала, и ничего не сказала…" Ах, ребята! Вы братья! Чёрт возьми, вы братья!
Сейчас
– Смогли отследить по камерам, кто приходил к Али? Рассмотрели лицо?
– Начальник, если я увижу его, я узнаю.
– Ты уверена, Сераб? – подозрительно посмотрел шеф Селим.
– Конечно, начальник. Если бы настоящий Тургай не пришёл, я бы и не заподозрила…
– Хорошо, что ты вовремя отреагировала.
– Начальник, той ночью Али не смогли убить. Может, попытались ещё раз? Это может быть человек Кара Джеврие?
– Определённо. И мы должны найти его во что бы то ни стало. Отправьте фото ребят в управлении, пусть пробьют. Вот, вот этот ракурс, – указывал шеф Селим на стоп кадр, где лицо Ферхата было видно отчётливее всего.
– Скорейшего выздоровления тебе, Али.
– Спасибо, шеф.
– Али, та ночь была для тебя тяжёлой, ты выжил с большим трудом. Те, кто это сделал, должны понести наказание, сынок. Кто там был, ты помнишь? Ты сможешь узнать его?
Али глубоко вздохнул и заглянул в глаза начальнику. Тот смотрел на него с огромной надеждой в глазах. За одно мгновение в голове Али пронеслось столько событий. Выстрелы, погоня, лицо Бегюм, выстрел, сигнальные огни полицейских машин, крики и шум коллег из полиции.
– Нет, шеф, я никого не видел. Эээ, точнее, никого кроме Адема. Я погнался за ним, он мог сбежать, я выстрелил в него, потом кто-то выстрелил в меня. Дальше ничего не помню.
– А пистолет, найденный рядом с телом Адема?
– Это мой, шеф.
–Ты носил при себе второе оружие, зарегистрированное на умершего человека?
– Я из Анкары привёз его с собой. Как напоминание о тех днях. Тогда, по глупости, из вещдоков стащил.
– Али, ты тот самый человек, который пришёл к нам в участок ради справедливости и порядка? – в разочаровании качал головой шеф.
– Простите, шеф. Не легко расстаться с прошлым.
– Ладно. Уже ничего не поделаешь, правда? Ничего, скоро придут результаты баллистики, поймём, кто в тебя стрелял. Поправляйся. Кстати, на тебе же был бронежилет. Чтобы прострелить его, нужно было стоять очень близко. Ты точно никого не видел?
– Не видел, шеф. Может там и был кто-то, но я был занят Адемом, не заметил.
Шеф понимающе покачал головой, похлопал Али по ноге, и вышел.
– Ты уверена, что он придёт?
– Скоро он побежит за деньгами, чтобы скрыться. А мы оставили ему там записку, где он может найти свои денежки.
– И что, мы тут так и будем сидеть?
– Сейчас нам ничего не остаётся, кроме как ждать.
– Ладно. Ну а Али? Он пришёл в себя, почему ты уверена, что не сдаст тебя сразу же, или уже сдал?
– Я оставила ему ответы на вопросы. Ферхат приехал, пошли.
– Госпожа, я выехал сразу, как только вы сказали.
– спасибо, Ферхат. Заставили тебя в такой час приехать сюда. Извини. Но то, что я хочу обсудить с тобой, важно. Это касается нас двоих, – Джеврие посмотрела на Чето и тот, кивнув, вышел.
Джеврие взяла Ферхата за руки, от чего мужчина потупил взгляд и и стал робким, словно ребёнок.
– Ферхат, мы знакомы уже почти 20 лет. Ты служил отцу Юсуфу, а после его смерти стал преданным мне человеком.
– Все эти годы я старался оберегать вас, госпожа. Ваше место в моём сердце незыблемо.
– Я знаю. Ты никогда не желал мне зла. Единственным из людей Юсуфа, кто был добр ко мне, был ты. Ты боялся его как мотылёк огня, но когда дело касалось меня, ты мог смело выступить против него и защитить меня.
– Да, госпожа. Ваша проницательность всегда находила отклик в моей душе. Всё восхищение вами я прятал далеко в глубинах моей чёрной души. А вы всегда уважительно относились ко мне. Поняли меня даже тогда, когда я сам того не желая и не ведома, стал рабом вашей красоты…
– Ферхат…-Джеврие взяла его лицо в свои руки и посмотрела ему глубоко в глаза, туда, где была вся его душа. – Во имя того, что заставляет биться твоё сердце, во имя всех тех лет, что мы прожили рядом в мире и дружбе…Ты защитишь меня в последний раз?
– Я готов умереть за вас, госпожа. Если нужно отдать жизнь…Осознанно и обдуманно, я отдам её за вас.
Джеврие не сдерживалась. Она не была привязана к этому человеку, но ей было его очень жаль, жаль его чувства, жаль, что она вынуждена сломать его судьбу своими руками.
– Ферхат…Мой дорогой друг Ферхат. Тебе нужно пойти в полицию и во всём признаться.
– Быть пылью на ваших ногах уже для меня высшая награда. Если вы назвали меня другом, то, чтобы оградить вас от любой беды, я не буду медлить и секунды.
В этот момент, в момент откровения и прощания, когда Джеврие поцеловала в лоб своего верного друга и отправила его на суд, не было месту гордости. Слёзы мужчины, что был счастлив услышать от любимой женщины слово "друг" и выполнить её последний приказ, и слёзы женщины, что корила себя за то, что толкнула кого-то в пропасть, куда должна была упасть сама.
Время после покушения на Али
Али открыл глаза и не понимал суматохи вокруг. Сераб, которая заметила, что он очнулся, тут же вбежала в комнату.
– Что произошло? Почему возле палаты снова все столпились?
– Али, прости меня! – в этот момент в палату вошёл Тургай.
– Брат, она перенервничала, и теперь винит себя во всём. Какой-то тип чуть не прикончил тебя. Представился моим именем. Сераб, напротив, если бы не ты, никто бы не узнал что тот человек не я, и не поднял бы тревогу.
– Ты прав. В чём ты винишь себя, Сераб? Аллах,Аллах! Я получается должен спасибо сказать тебе.
Девушка расчувствовалась, но улыбалась. Она была рада, что всё завершилось удачно. Али заметил, что как его друг успокаивал Сераб, взяв её за руку и вытирая с лица слезинки. Любуясь ими, он мимолётно посмотрел на тумбочку, на которой лежало письмо.
– Честно говоря, ребята, я устал. Идите, посидите где-нибудь, а я посплю. И снаружи скажите всем, пусть расходятся. Я правда устал.
– Уверен, что сможешь выжить без нас? – подшучивал Тургай. – Ладно, отдыхай, братец. Поправляйся.
– Поправляйся, Али, – шепнула Сераб, а Али ответил им обоим подмигиванием и поцелуем. Как только дверь хлопнула, Али потянулся за письмом.
Убедившись, что у палаты людей всё меньше, и никто ему не помешает, он развернул листок.
" Юсуф Окайя был одним из тех, кто основал "Кара Джеврие". Много лет назад одному из своих людей он приказал убить Эркана Кагана. Наёмник не справился с заданием, но продолжал следить за жертвой.Каган же, узнав что Юсуф Окайя захотел избавиться от него, решил отомстить. Он спланировал убийство, но не Юсуфа, а его маленького сына Бурака. Человек Юсуфа раскрыл план Кагана и в самый последний момент вытащил сына Юсуфа из горящей машины. У Юсуфа же на глазах разыгралось другое представление, и он был уверен, что его маленький сын в тот вечер погиб. Человек Юсуфа сбежал с малышом и принёс его в свой дом. Мужчина рассчитывал, что Юсуф Окайя даст отличный выкуп за ребёнка, и позволит ему с семьёй уйти и жить своей жизнью. 3 года Джеласун Кара и его жена – Сара Йылмаз ждали момента, когда же в дверь войдёт Юсуф Окайя. Но Джеласун не подумал, что даже если Юсуф согласился бы его выслушать, узнав правду и забрав ребёнка он всё равно убил бы его. Но Юсуф поступил иначе. Добравшись наконец до Джеласуна, он не дал ему слова, не стал разговаривать с ним и выслушивать его предложение. Он убил его без лишних разговоров, так и не узнав, что его сын Бурак – жив. Он, и ещё трое мужчин – Каан Булут, Джихангир Озбек и Адем Каракюрт – ворвались в один из домов в районе Балат и на глазах восьмилетней девочки и трёхлетнего мальчика расстреляли их родителей. Потом, в расплату за грех отца, он взял этих детей к себе в дом, мучал их, избивал, издевался. Собрав своих верных шакалов, он провозгласил себя главой мафии, которую назвал "Кара Джеврие", что бы все нити, за которые ухватится полиция, привели их ко мне. Но девочка помнила всё, девочка ничего не забыла. Девочка все эти годы вынашивала план мести за своих родителей. Она не смогла даже начать его осуществлять когда Юсуф Окайя наконец умер. Этот день самый счастливый в моей жизни, Али. Я знаю, кто стоит за убийствами Озтюрка, Кагана,Озбека, Каракюрта. Я знаю столько всего, что ты не можешь даже представить. В моих знаниях есть место и для тебя. Я знаю, что твой отец Буркай был тебе не родным, знаю, кому твоя мама Ширин написала письмо, где просила забрать тебя из Анкары. И я знаю, что у тебя есть брат, Али.
