Любава Вокс
Мамочка
– Я в любом случае буду беспокоиться, а так хоть гадать-предполагать перестану.
Андрей прикрыл глаза, подумал несколько минут и выдал:
– К нашим врагам присоединились еще несколько семей. Ситуация ухудшается. Похоже, влияние Красного полумесяца многим – как кость в горле! Но ты не беспокойся, сил у нас хватает, и скоро мы поставим недоброжелателей на место.
– Даже не сомневалась в этом, – я обняла мужа и прижалась к его груди.
Руки Андрея скользнули по моей спине, обвили талию. Я почувствовала, как участилось его дыхание. Альфа припал к моей шее, обжег кожу поцелуем, после чего быстро переключился на губы. Сильные руки смяли грудь, скользнули по животу.
– Как же я соскучился, – выдохнул он мне в ухо…
…. а я вдруг отчетливо поняла, что даже думать не хочу об интиме! Да, и какой интим, если у меня там все… как бы помягче выразиться? Первые два дня мне казалось, что тело мое побывало в мясорубке и вот-вот развалится на куски. Грудь моя, опять до отказа налившаяся молоком, теперь принадлежала только ребенку. Мужское прикосновение сразу показалось грубым – натянутую кожу будто ожгло огнем. Живот – это отдельная песня. После родов из него будто исчезли все мышцы. Он стал таким мягким, что дотронуться страшно! Казалось, ткни пальцем и промнется насквозь. Хорошо, что я быстро надела специальный пояс-корсет. С ним стало немного легче.
– Андрей… Андрей! – я ласково, но в то же время настойчиво отстранила мужчину от себя. – Ты чего? Мне же нельзя.
– Нельзя? – в глазах альфы отразилось искреннее непонимание.
А мне даже обидно стало. Неужели со стороны роды кажутся такой невинной вещью, после которых спустя неделю уже можно бабочкой порхать? Я хожу-то до сих пор вразвалочку – мне все кажется, что шов расходится…
– Конечно, – нахмурилась возмущенно, – у меня до сих пор кровь… идет.
– А-а-а, – Андрей отстранился и посмотрел на меня с сочувствием. – И долго ты еще будешь… восстанавливаться?
– Доктор сказал, что два месяца – это минимум. И, вообще, мне бы поговорить с ним все-таки. Вдруг что-то не так проходит? Здоровье ведь – не шутка.
Андрей задумался. Новость про кровотечение произвела на него впечатление.
– Послушай, дай мне неделю. Сейчас я проверяю всех наших работников, слуг, членов стаи, партнеров и коллег. Всех, с кем нам и дальше необходимо общаться. Я должен точно знать, кому в сложившейся ситуации можно доверять. Потом я что-нибудь придумаю, а пока, – он достал телефон и стал рыться в справочнике. – Вот номера доктора и повитух. Позвони им и проконсультируйся.
– Дай мне еще номер Герды, пожалуйста.
– Герды? Горничной? – удивился Андрей.
– Да, – кивнула я. – Она – мать многодетная, опытная. Может быть, поможет советом.
Муж задумался, а потом кивнул.
– Думаю, разговор по телефону не станет проблемой.
– А еще, нам с малышом уже нужно гулять. На улице такая погода прекрасная, а мы сидим здесь, как в осаде, в четырех стенах.
Я понимала, что муж не одобрит эту идею, но ведь ребенку нужно дышать свежим воздухом, и солнечный свет ему необходим.
– Ангелина, милая, ты же понимаешь… – альфа хотел возразить, но, поймав мой умоляющий взгляд, сдался. – Думаю, вы сможете погулять в саду под присмотром охраны.
– Здорово, – я натянула на губы улыбку.
Ну, почему этот волчий разлад произошел именно сейчас? И теперь вместо того, чтобы наслаждаться ролью родителей, мы играем в шпионские игры и прячемся в осажденном доме.
Андрей заметил мои переживания.
– Не расстраивайся, милая, скоро все изменится, обещаю. – Он снова поцеловал меня в губы, только теперь с особой нежностью, ласково погладил по голове, а потом, подошел к кроватке и склонился над спящим ребенком. – Кстати, я тут подумал по поводу имени. Может быть, Виктор? Это значит – победитель.
– Хорошее имя, – согласилась я.
Не могу сказать, чтобы оно мне прямо очень нравилось, но с Примусом в любом случае не сравнить. А еще мне сразу вспомнилась самая добрая нянечка в нашем детском доме. Никто никогда не называл ее по имени – я бы его сейчас и при желании не вспомнила, – для всех она была просто Викторовной. Она оказалась тем редким человеком, о котором у меня остались только самые теплые воспоминания…
Что же, пусть мой сын будет Виктором.
***
Андрей сдержал обещание. На следующий день мне позвонил доктор Морэй, тот самый, что принимал роды, и проконсультировал по всем возникшим вопросом. После этого я связалась с одной из повитух, которую звали Мартой, и задала вопросы по волчьей части.
Оказалось, что превращаться в волчицу мне будет нельзя еще как минимум пару месяцев. Лучше, как максимум, в первые полгода после родов, вообще, делать это как можно реже и только в случае особой необходимости. По поводу ребенка ничего конкретного не выяснилось. Оказалось, что превратиться он может непроизвольно в любой момент. Вот это неожиданность!
Третий звонок внес ясность. Опытная Герда немного меня успокоила, пояснив, что малыши на столь малом сроке жизни обычно в волчат не превращаются. Возможность, конечно, не исключена, но случаи редки. Мы проговорили полчаса – я даже сном заветным пожертвовала! Все не могла повесить трубку. Хоть мы с Гердой и не были подругами, разговор по душам с понимающей меня женщиной невероятно меня вдохновил. Закончив его, я тешила себя мыслью, что, как все немного уладится, упрошу Андрея вернуть Герду в наш дом.
К вечеру нарисовалась новая проблема – у малыша начались колики. Хорошо, что все сегодняшние советчики меня об этом предупредили. Каждый предложил что-то свое. Повитуха Марта – поить малыша укропной водой, Герда – укладывать спать на животик, а доктор Морэй порекомендовал несколько специальных препаратов.
И это сбило меня с толку.
Мне казалось, что я подготовилась к коликам заранее – теоретически подкована, и с проблемой справлюсь быстро. Но не тут-то было! После вечернего кормления малыш принялся возиться и плакать. Я перепробовала все – в реале ничего толком не помогало. Вдобавок, последние пару дней Виктор ел особенно активно и сильно срыгивал. Если делал это лежа в кроватке – сразу просыпался и кричал. Я сильно нервничала. Спасибо повитухе Марте – она объяснила, что ребеночка надо после еды подержать вертикально, чтобы вышел проглоченный впопыхах воздух.
Я все делала согласно этой инструкции, только – вот беда – кроха засыпал у груди, и стоило поднять его торчком – сразу просыпался. Приходилось опять прикладывать, а потом опять поднимать, чтобы скорее срыгнул. Какой-то замкнутый круг!
В ту ночь я вообще не спала.
Ни минуточки.
Утром сидела, в полузабытьи, откинувшись спиной на подушки, и тупо таращилась в стену. Мне казалось, что рисунок на обоях движется. Вот я и до галлюцинаций дожила…
Покачивание узорных веток баюкало и навевало воспоминания о морском побережье. Тогда Андрей снял бунгало на сваях. Оно стояло метрах в десяти от берега, и зеленоватая вода плескалась под прозрачным полом. Помню, в первую ночь меня чуть не укачало. Пришлось подняться на второй этаж – там была спальня с панорамным окном во всю стену и балконом.
Это был мой первый совместный отдых с мужем в новом мире, и тогда я просто обалдела от роскоши. Это при том, что я уже пожила в особняке альфы, наполненном слугами и охраной. И если дом главы Красного полумесяца показался мне крутым и дорогим, то тропический остов, куда мы прилетели на частном самолете, виделся чем-то нереальным, невозможным, несбыточным. Даже на фоне оборотней и факта переселения души.
Сказка.
Сбывшаяся мечта с пальмами, прибоем и золотистым песком.
Утром мы с Андреем наблюдали восход, не вставая с кровати. Потом личный бариста приходил и готовил нам кофе на большой веранде. А шеф-повар из ресторана на берегу присылал курьера с корзинкой, в которой лежали свежеиспеченные пирожки с мясом лобстера или краба, тосты с беконом, трюфели, фрукты и разные вкусняшки в нежной глазури. Во время одного из таких завтраков муж подарил мне жемчужное колье. Очень красивое! В виде коралловой ветки с вкраплениями из розовых и голубых огоньков… Да уж, сейчас это колье лежит в шкатулке вместе с другими подарками супруга, и повода надеть его пока не предвидится.
А море было прекрасным! Зеленым, лиловым, голубым. Всегда разным – в зависимости от времени суток. Теплая соленая вода позволяла плыть с необычайной легкостью, почти не напрягаясь.
На райском острове мы пробыли четыре дня – у Андрея остались незавершенные дела в стае, поэтому пришлось быстро вернуться…
Остров… Пальмы… Море…
Остров!
– … ты в порядке? Ангелина? Ангелина! Ты как себя чувствуешь?
Я очнулась от того, что меня неистово трясут за плечи. Это Андрей вернулся. Уже утро? А я, что, задремала?
– Уснула просто, наверное… – я инстинктивно прижала к себе Виктора, который уже начал ворочаться и кряхтеть. – Не заметила, как ты пришел. Ты чего такой взволнованный?
– Еще спрашиваешь? – удивился муж. – Зашел в комнату, а ты лежишь на кровати, в какой-то неестественной позе – голова откинута на подушку, вся бледная… Ты как себя чувствуешь?
– Нормально, – зачем-то соврала я. Не хотелось, чтобы муж думал, будто я не могу справиться с материнскими задачами. – Просто не выспалась. Подержи Виктора, пожалуйста, я схожу, умоюсь, и мы с малышом будем собираться на прогулку.
Поковыляла в душевую, отчетливо улавливая спиной пристальный взгляд мужа. Я, наверное, ужасно выгляжу…
– Ангелина, – позвал Андрей, прежде чем я закрыла за собой дверь ванной, – я тут подумал, что и сам смогу погулять с сыном. У меня есть свободных полтора часа. Этого хватит, как думаешь?
– Думаю, хватит на первый раз, – я открыла дверь и высунула в комнату свою удивленную физиономию.
– Вот и ладненько, – улыбнулся Андрей. – Ты мне только одень его и объясни, как в коляску укладывать, хорошо?
От таких предложений не отказываются! Ну, ничего себе? Неужели со стороны я выгляжу настолько заморенной и невменяемой, что муж мне ребенка боится оставить? Обидно, конечно. Немножечко. А вообще, я полностью согласна, что сейчас мне надо хоть чуть-чуть поспать спокойно.
– Хорошо, – забыв про душ, я пошла к комоду и принялась искать прогулочный конверт.
Быстро искать. Вдруг отец передумает?
Нам надарили кучу детских вещей еще до родов, но с этим недосыпом я совершенно не соображала, что где лежит. Потратив на поиски минут пять, наконец-то обнаружила пропажу в нижнем ящике – фиолетовый комбинезончик-конверт с золотой луной и серебряными звездочками. Переодела малыша и, быстро покормив, вручила счастливому отцу.
Перегнувшись через ребенка, Андрей поцеловал меня в губы. Заметив мое волнение, успокоил:
– Не переживай, я с целой волчьей стаей справляюсь, уж с младенцем как-нибудь слажу.
Отправив мужа и сына на первую в их жизни совместную прогулку, я, словно зомби, добрела до кровати и плюхнулась лицом в подушку.
Это был мой звездный час – целый час невероятного блаженства!
Час беззаботного и крепкого сна.
***
На следующий день я пошла гулять с ребенком сама. Много нового для себя открыла.
Во-первых, поняла, что сад наш совершенно не пригоден для колясочных прогулок. Тропинки из дорогущих мраморных плиток оказались слишком узкими для коляски. Засыпанные гравием дорожки, которые выглядели пошире, также не спасали – тонкие изящные колеса вязли в гравии, и мне, заметно ослабевшей после постоянных недосыпов и редкой еды (никак не получалось начать питаться нормально), приходилось туго. В общем, не прогулка это была – сплошное мучение.
Судя по вывернутым из клумб комьям земли, Андрей вчера тоже столкнулся с подобной проблемой, но его теснота тропинок сильно не смутила – муж пропер тут коляску изо всей силы, напролом. Даже колесо погнулось.
Вообще, сказать по совести, дело было не только в планировке сада, но и в самой коляске. Она была крайне непрактичной, хоть и красивой. Коляска эта меня с самого начала подбешивала – ведь ее подарила свекровь. Выбор в ее стиле – гламурненько и в ущерб удобству. Белый цвет, какая-то вышивка немыслимая, то ли золотом, то ли серебром… Зачем? «Для статуса»! В гробу я этот «статус» видала… а коляска широченная, тяжелая, с тонкими колесами на изящных спицах. Вон, одно уже после мужниных стараний в восьмерку свернуто… Эх! Надо будет втихоря поменять коляску. Уверена, Андрею эта мысль тоже понравится – сколько можно курочить этим «танком» сад и собственные нервы?
Выбравшись на заасфальтированный участок перед домом, встала там, где обычно разворачивались и парковались машины. И где же мне гулять теперь? Я с тоской посмотрела на высокие деревья, поднимающиеся по ту сторону забора. Аллея тополей тянулась вдоль всей нашей улицы и сливалась с парком, над которым в голубой дымке поднимались небоскребы делового квартала. Пройтись бы вниз по улице до самого парка и посидеть там у фонтана в тени. Сколько времен нам еще придется жить пленниками в собственном доме? Когда все это кончится?
Эх, знала бы я, что все только начинается…
Вдруг в воздухе над головой что-то громко свистнуло, а за забором раздался топот убегающего человека, оглушительный хлопок автомобильной двери и визг колес. Все произошло слишком быстро, но я успела сообразить, что происходит нечто неправильное, нехорошее. Быстро вытащив малыша из коляски, прижала его к себе и начала отступать к крыльцу дома. В это время на моих глазах два охранника, выскочивших на шум из караульной будки возле ворот, схватились за горло и упали на асфальт. Я лихорадочно оглядывалась по сторонам, пытаясь отыскать причину того, что с ними произошло. Вскоре она нашлась – в десяти метрах от меня лежал небольшой металлический цилиндр, из которого вытекали ленты едва заметного сизого газа.
Мне повезло, что ветер дул от меня. Спрятав личико ребенка под куртку, я бросилась в дом, а там, защелкнув все замки, схватилась за телефон. Стала набирать мужа, а он, как назло, никак не отвечал.
Что же делать? Никого из охраны не видно. Должно быть всех усыпили газом. Только бы усыпили… А, вдруг, убили? Об этом даже думать не хотелось. Зачем, интересно? Самое логичное предположение – чтобы похитить нас с малышом. От догадки стало совсем страшно. Я снова нажала вызов, умоляя мужа ответить, но гудки уходили в пустоту.
Оглядевшись по сторонам, я вспомнила, что задняя дверь, ведущая на садовую веранду, не заперта. Если некто хотел пробраться в дом, он уже вполне мог это сделать! Куда же спрятаться? Знаю!
Прижав Виктора к груди – спасибо, что он не плакал и не шумел – я, стараясь не производить ни звука, перебежала в столовую, а там, прислушавшись к каждому шороху, шмыгнула в кухню, где обычно работали повара, и закрыла за собой дверь. Окна здесь были небольшие – взрослый человек не пролезет, а дверь стояла весьма крепкая и плотная, чтобы не проходили в жилые помещения запахи от готовки. Тут мы с малышом, как в крепости, сможем пережить «осаду», и газом нас отсюда не вытравят – вентиляция мощная. И вообще, пусть для начала найдут.
Я притаилась. Тишина стояла абсолютная, и только над головой, где-то на втором этаже, отчетливо раздавались чьи-то шаги. Кто-то искал нас с Виктором в жилых комнатах, не подозревая, что мы находимся в другом месте.
Неожиданно зазвонил телефон. Я вздрогнула от резкого звука. Звонил Кирилл, бета, говорил тихо – мешали помехи связи.
– Ангелина… вы там как? Андрей уже рядом… держитесь… не может дозвониться… связь заблокировали…
– Кирилл! – я попыталась ответить, но бета меня, кажется, не слышал.
Что такое? Я принялась снова названивать Андрею, но теперь не было даже гудков. Равнодушный голос автоматического диспетчера сообщал, что абонент находится все зоны досягаемости, а спустя несколько минут во дворе раздались голоса оборотней и шум автомобильных двигателей.
Глава 2. Враги
Ночью я не спала вообще, в отличие от ребенка.
Заметила, что это у нас взаимное – если я вдруг каким-то чудом не хочу спать, он будет дрыхнуть сном ангела часа два подряд, а то и три. В любой другой ситуации – ни за что! Хоть упойся колыбельными. Хоть укачайся! И неважно, буду ли я качать малыша на руках или в кроватке, эффект будет один – час укачиваний и минут десять сна. Самое обидное, когда не десять, а чуть больше. Тогда я, поверив, что сынуля действительно решил дать мне выспаться, в предчувствии блаженства ложилась рядом и прикрывала глаза. Стоило мне задремать, в кроватке начиналась возня – сперва шевеление, потом пофыркивание и поскуливание, а в конце – дикий ор на весь дом. После чего приходилось подниматься и начинать все сначала…
Андрей почти все время находился рядом. Мне показалось, что он просто боится оставить нас с сыном без присмотра, даже на минуту. Сказать по правде, присутствие мужа здорово успокаивало. Я чувствовала себя в относительной безопасности… должна была чувствовать. Головой понимала, что покушение позади, но расшатанные бессонными ночами нервы заставляли бодрствовать и раз за разом прокручивать в памяти моменты случившегося.
– Поспи, попробуй, – просил меня Андрей, но я не могла.
Призналась:
– Вряд ли получится. Как подумаю, что было бы, не подоспей ты так быстро… Ай, даже думать не хочу!
– Вот и не думай, – муж ласково поцеловал меня в макушку, а потом нахмурился. – Я просмотрел записи с камер. Напали среди бела дня, практически не прячась. Хорошо, что не успели пробраться в дом…
– Как это не успели? – возразила я. – Еще как пробрались! Кто-то ходил по второму этажу – видимо, нас с Виктором в жилых комнатах искал.
– Не может быть, – муж внимательно заглянул мне в глаза, в его взгляде читались недоверие и тревога.
– Ты не веришь мне?
– Верю, Ангелина… Конечно, верю. Просто, очень хочу, чтобы ты ошибалась. И, боюсь, что ты все верно говоришь. Это в очередной раз подтверждает, что с нашими врагами сотрудничает кто-то из наших слуг.
– Но ведь ты всех отослал?
– Наверное, предатель успел сделать копии ключей…
– Ты разве не менял замки?
– Менял, но не все. Только на служебных выходах – там, где можно прошмыгнуть незаметно. Центральный вход слишком хорошо охраняется и просматривается… по крайней мере, я так думал раньше…
– Андрей, – я обняла мужа за шею и прижалась лбом к его щеке. – Мы ведь справимся с этим? Да?
– Конечно, справимся, – альфа притянул меня к себе и обнял крепко.
Я закрыла глаза, ощущая дыхание Андрея на своих волосах. На душе, наконец, стало тепло и спокойно. Такая волнующая, нежная легкость. А ведь раньше я к нему ничего такого не испытывала – просто принимала ситуацию, как есть. После предательства Васеньки мне казалось, что я никогда никого больше не полюблю. Сумею быть верной, благодарной, но любить… Наверное, я ошибалась. Хотя, это странно звучит – влюбиться в собственного мужа, от которого у тебя ребенок…
А утром к нам пришел старейшина Карл. Вредный, высокомерный старик. Очень неприятный – видела его пару раз, но сделать выводы успела. Этот презрительный взгляд, прошибающий меня насквозь, маленькие глазки с желтыми прожилками и сетью капилляров на белках… Бр-р-р-р…
Мужу старейшина Карл тоже не нравился. Это было понятно по тому, как альфа цедил сквозь зубы слова при разговоре с ним, изо всех сил сдерживаясь, дабы не перейти на резкие тона. Карл замечал напряжение главы Красного полумесяца и, кажется, наслаждался своей властью.
Совет старейшин включал себя самых мудрых и влиятельных волков из разных стай. Несмотря на разногласия между волчьими семьями, члены совета всегда стояли над войнами и конфликтами – у них была своя, особая группировка, закрытая от других и существующая по особым законам. Ни одна из враждующих сторон не смела посягнуть на жизнь членов совета, поэтому Карл мог также спокойно, не опасаясь за собственную безопасность, заявиться как к нам, так и к нашим врагам. Его бы никто газом травить не стал…
Когда старый оборотень появился на пороге нашего дома, я, взяв ребенка, ушла в детскую комнату. Не хотелось, чтобы Карл смотрел на сына и тем более к нему прикасался. Не доверяла я ему. Однако старейшина будто мысли мои прочел – тут же потребовал показать ему малыша. Скрепя сердце, я послушалась. Муж тоже не мог возразить – авторитет членов совета был слишком высок и нерушим.
Важного гостя разместили в приемном зале. Оставив Виктора на руках у мужа, я отлучилась на кухню и приготовила кофе. Когда вернулась – получила сдержанную благодарность и похвалу в адрес малыша:
– Какой чудесный ребенок, – проскрипел старейшина. – Сразу видно, что в нем течет кровь великого рода. Не удивлен, что у вашей семьи появились завистники.
– И это серьезная проблема для нас, – согласился Андрей, – соседние стаи ополчились против Красного полумесяца.
– Ничего не могу с этим поделать, – Карл развел руками. – Я пытался поговорить с альфами Темного камня и Лунной крови. Все впустую. Они слышать ничего не хотят – считают, что время власти Красного полумесяца в столице прошло.
Муж еле сдержал эмоции. По тому, как он напряжен, я поняла, что Андрей готов взорваться – видимость спокойствия дорогого стоит.
– И что же совет предлагает нам делать? – спросил он, наконец.
– Что делать? – Карл задумчиво приподнял облезлую бровь. – Я бы предложил семье альфы покинуть столицу, ради собственного спокойствия и безопасности.
– Покинуть? – терпение Андрея лопнуло. – Вы предлагаете мне сбежать, поджав хвост, с собственной территории?
– Я предлагаю отвезти вашу семью в безопасное место, пока новорожденное дитя столь уязвимо. Это мудрое решение.
Андрей посмотрел сперва на Карла, потом на меня. И, как бы плохо я не относилась к старейшине, сейчас я готова была признать, что он прав. Дом стал слишком опасен. Кажется, альфа тоже уже признал это, но волчья гордость мешала согласиться со стариком во всеуслышание.
– И где же, по-вашему, такое безопасное место находится? – поинтересовался муж тихим, потерянным голосом.
– Быть может в Энксе? Рядом с семьей вашей достопочтенной матушки? В стае Золотых лун?
Андрей молчал несколько минут, раздумывая. Я тоже молчала. Конечно, перспектива оказаться под крылышком у свекрови меня не очень радовала, но деваться некуда – ради безопасности ребенка придется забыть о разногласиях с матерью мужа.
Наконец, альфа Красного полумесяца произнес:
– Я обдумаю ваше предложение, старейшина Карл. Оно кажется мне вполне разумным.
***
Было решено срочно ехать в Энкс.
На сборы мы потратили целый день. Андрей позвонил в стаю Золотых лун, и те пообещали утром прислать вертолет.
Ночь я провела, как на иголках. Мне постоянно казалось, что кто-то чужой бродит по дому. Я вскакивала от каждого шороха и спешила к кроватке. Ребенок тоже беспокоился – сильно жаловался на живот. Может, я съела что-то не то? Не знаю… Несколько раз доставала его из кроватки и прикладывала к груди. Виктор дремал, но стоило только положить его обратно – начинал ворочаться и хныкать. Сосать, лежа рядом со мной, на нашей с мужем кровати, он тоже не любил – только на руках, когда я сижу.
Когда последний раз заказывала подгузники, я на всякий случай включила в список пустышку. Марта отговаривала от нее – дескать, не отучишь потом, – но я все-таки решила попробовать. Пустышка сработала. Сначала Виктор выплевывал ее, но потом приноровился сосать, и я поспала спокойно целых сорок минут. Это было чудо! Я даже отдохнувшей себя почувствовала.
Встать пришлось рано. Дособирали недособранное. Сумки с детскими и своими вещами я подготовила заранее, осталось разобрать кроватку. Коляску я решила не брать – купим на месте другую, поудобнее, а к кроватке Виктор привык. Он и так спит плохо – купишь новую, кто знает, будет ли засыпать вообще?
Вертолет ждал нас в центре, на крыше одного из небоскребов, принадлежащих Красному полумесяцу. Андрей лично договорился с пилотом о месте и времени. Все держалось в секрете – о нашем спешном отлете не знали даже приближенные волки, а сопровождали лишь два самых верных и надежных телохранителя. Нас проводил Кирилл – помог донести вещи и погрузиться. Сам он с нами не полетел – остался следить за домом и разбираться со столичными делами.
Вертолет взлетел над столицей и, как огромная стрекоза, помчался на юго-запад. Прижимая к груди Виктора, я зачарованно рассматривала плывущие внизу крыши, кварталы, улицы и парки. Вот огромный центральный проспект, где движение в двенадцать полос – шесть в одну и шесть в другую сторону. Шире него только окружное кольцо, по которому движутся обходящие столицу по границе грузовики и фуры.
За кольцом некоторое время мелькали кварталы окраин и загородные участки, потом потянулись поля, леса, рощи и долины. Стрекотание винта успокаивало. Ребенок тоже вел себя на удивление смирно – высота баюкала.
До Энкса мы пролетели часов семь. Путь, примерно как от Москвы до Сочи, пассажирский вертолет преодолел бы к вечеру.
Должен был преодолеть…
…. но все сложилось иначе.
Я смотрела вниз, любуясь зеленым ковром густого лиственного леса, когда прямо перед моим носом словно из ниоткуда появилась алая светящаяся точка. Она хищно поползла по салону, плавно переместилась на затылок оборотня, что управлял нашей летающей машиной. А потом раздался громкий звук лопнувшего стекла. Пилот громко охнул и, неестественно завалившись набок, уткнулся лицом в приборную панель. Его ноги съехали с педалей, а пальцы выпустили ручку управления.
В нас стреляли! Я прижала к себе малыша и согнулась над ним, пытаясь закрыть своим телом, как-то сохранить…
– Ангелина! – Андрей вскочил со своего сиденья, на ходу отстегивая ремень безопасности.
– Альфа, осторожнее! – выкрикнул один из телохранителей.
– В нас стреляют! – заорал второй. – Вертолет падает…
Я уже и сама поняла, что падает, и теперь судорожно соображала, как защитить Виктора. А машина, между тем, уже потеряла управление и теперь крутилась в воздухе, в противоположном направлении от вращения винта.
Неужели это конец? Не верю! Не хочу! Ладно, я… Но Виктор!
Виктор…
Вертолет зацепился за крону высокого дуба и запутался в ветвях. Это погасило скорость падения и спасло нас от критического удара. Удачно подвернувшийся дуб стоял на склоне холма. Проломившись сквозь его зелень, искалеченная машина рухнула к могучим корням и покатилась вниз по склону, ломая молодую дубовую поросль и сиреневые кусты.
Я сжалась в комок, умоляя жестокую судьбу сжалиться хотя бы над ребенком. Мне повезло, что ремни фиксаторов держали надежно. Мои руки тоже не подвели. Когда движение, наконец, прекратилось, я с удивлением поняла, что жива и относительно цела. Ребенок, слава Луне, тоже в порядке.
Вот только мужа и остальных рядом нет. Наверное, все они выпали еще тогда – во время жесткого приземления на дерево. Только бы живы были!
Андрей… Пожалуйста, останься в живых…
Я огляделась по сторонам. Сквозь оскаленные стекла разбитого окна виднелись заросли дикой белой сирени. Откуда-то сверху в разгромленный салон проникал тонкий солнечный луч.
– Андрей! – позвала я.
Попробовала отстегнуть фиксатор ремня безопасности – его намертво заело. Видимо, это и удержало меня в салоне. Я еще раз дернула застежку. Не помогло. Хотела снова покричать, но тишину незнакомого леса вдруг нарушили чьи-то тяжелые шаги. Это точно не был Андрей. И никто из оборотней. Волки передвигаются гораздо тише и легче.
Мне стало страшно. Кто-то сбил нас в полете посреди дикой дубравы, и я даже не знаю, тот же это недоброжелатель, что и в столице или кто-то еще? Мы ведь держали отлет в тайне…
Раздумывать было некогда. Я в отчаянии рванула фиксатор! Волчья сила помогла, и я оказалась на свободе. Кое-как выбравшись из покореженного салона, увидела, как из подлеска на меня выдвигается силуэт огромного мужчины в камуфляжной одежде. За спиной его висела винтовка с лазерным прицелом. Лицо скрывала черная маска-балаклава.
Я понятия не имела, кто этот человек, но его внешний вид не оставлял сомнений, что передо мной опасный враг. Незнакомец уверенно шел к вертолету и, кажется, не заметил, как я, спрятав под курткой малыша, бесшумно шмыгнула в густой куст сирени. Там замерла. Куда бежать? Жив ли муж? Кто напал на нас? Где я, вообще? На глаза навернулись слезы ужаса. Ну, почему судьба так жестока? И стоило вообще оказываться в новом мире, чтобы погибнуть здесь вот так, с младенцем на руках?
Так, Ангелина, возьми себя в руки. Не сдавайся!
Я обернулась – со всех сторон меня окружали кусты. Под ними высокая трава, с торчащими из нее корягами. А на мне босоножки с маленьким каблучком – на кой черт я их надела? И легкое длинное платье чуть ниже колен. Еще куртка. Плюс – на руках ребенок! Какие у меня шансы сбежать от огромного экипированного мужика с оружием? Вопрос риторический…
Со стороны вертолета раздались возня и голоса. Он еще и не один! Переговаривается с товарищами. Обшаривает разбитую машину… Ищет тела пассажиров. Не находит. Ругается…
Так какие у меня шансы на спасение? Никаких? Спокойно, Ангелина! У женщины -призрачные, а вот у волчицы…
Лес. Идеальная среда для зверя! Только вот перевоплотиться сейчас – большой риск. Слишком мало времени после родов прошло. Помнится, Марта запугивала всякими ужасами, которые ждут меня, если я вдруг надумаю обернуться раньше положенного срока. Примерно то же самое (предварительно преуменьшив раза в три) говорила и невозмутимая Герда – вот уж редкостное единогласие с повитухой.
И все же попробовать стоило…
– Семен, их тут нет, – раздался со стороны вертолета чей-то глухой бас.
– Нужно найти во что бы то ни стало этих оборотней! – ответил ему другой голос, хриплый и какой-то надтреснутый. – Прочешем лес.
Раздались шаги, треснули ветки. Преследователи двинулись вверх по склону, решив, по всей видимости, продолжить поиск там, где подбитый вертолет в первый раз коснулся земли. У меня сердце запрыгало в груди. Бедный Андрей! Но что я могу сделать сейчас для него? Если он выжил и в сознании, если не один, а с охраной, то шансов разобраться с преследователями у него в любом случае больше, чем у меня.
Тут мне в голову пришла одна идея. Придерживая Виктора одной рукой, другой я залезла в карман и вытащила оттуда телефон. Аппарат уцелел – не разбился во время падения. Связь была совсем слабенькая, но – хоть так. Самое плохое – заряд аккумулятора был почти на нуле. Закусив губу, я тихо и быстро набрала мужу сообщение: «За нами гоняются вооруженные люди. Они сбили вертолет. Возможно, сейчас идут к тебе. Мы с Виктором живы». Нажала «отправить». На экране задрожала анимация с улыбающимся мультяшным конвертиком – сообщение дошло до адресата. Если Андрей не потерял при падении свой сотовый, он его увидит. И звук сигнала не выдаст – находясь рядом с малышом, муж отключал громкость, чтобы ненароком не потревожить сына в неподходящий момент.
