Люба Нелюба
Неделька

Глава 1

«Не каждый понедельник хочется жить, но каждый понедельник хочется есть».

Я сплю! Я сплю, ё-моё! Ну сплю я, что не понятно?! Это у тебя рабочая неделя, рабочий день начался, а я сплю…

– Да, милый, да я на работе…Да занята очень, но пообедать смогу, работы много…, и я тебя, давай до вечера, целую…

Да, я очень занята, я сплю, я устала и мне по фиг.

Опять понедельник, как я их не люблю, еще четверги не люблю, но понедельники как-то особенно.

Всю неделю будто разгоняешься, для чего-то важно, глобального, огромного, ну и ещё пару эпитетов, а тут раз и снова, ссобака, понедельник.

Опять разгоняться?

Ладно стены в конце недели меняются, в которые потом врезаешься после выходных, не смотря даже какие они – удачные, не удачные, стена, ссобака, есть.

Кстати, меня зовут Любовь.

Остряки, алё, сейчас самое время шутит про Надежду и Веру, последнюю вы, кстати, частенько забываете. А меня Людой называете, а что не Васей? Какая разница имена путать.

Мне 24, второй год уже. В тот день рождения я решила, что 24 – это возраст, который мне идеально подходит и точка.

Я уже не сплю, потому как мистер, мне звонивший, разбудил. Для него я работаю, тружусь как пчелка Мая. Только кем и где я работаю, помню приблизительно, поэтому на этом останавливаться не будем. Не подумайте, я и правда работаю, только график у меня ну очень скользящий. Работаю я, на самом деле много где и много кем. Об этом не сегодня, разговоры о работе утомляют меня ещё больше, чем она сама.

При знакомстве с мужчинами этот пункт пытаюсь опустить, но N, а это именно он звонил, был настолько упорным в вопросе работы, что мне осталось только ее выдумать. Прости.

N – мужчина моего понедельника.

Да, да, да мужчина, моего понедельника. Я не хочу знать где он и кем он работает, женат он или нет, есть у него дети, мама, собака или какие другие дурные привычки – мне все-равно. Но не знать что-либо о человеке в нашем маленьком городе очень сложно. Обязательно найдётся знакомый знакомого и знакомого. Стоит быть чуточку внимательнее. И как его зовут я тоже знать не хочу.

Ему около 30, он высокий брюнет и не помню какого цвета глаза – мне все-равно. Что конкретно он от меня хочет я не знаю и мне – все-равно. Хотя я догадываюсь, что может хотеть мужчина от женщины, ещё так упорно, явно не борщ.

Мне все-равно, как бы это не звучало – жестоко, глупо или еще как-то. Мы с ним расстанемся – ни сегодня так завтра, ни завтра так послезавтра. Наступит тот момент, когда он поймет, что мне все-равно. И на его место придет другой высокий брюнет с «не помню» какими глазами. Свято место – пусто не бывает.

N – офисный работник, какой-нибудь мелкий банковский работник. Об этом говорит его не очень дорогая машина серебристого цвета, чистая, выглаженная рубашка, нервные вздрагивания, когда звонит телефон и друзья, курящие кальян.

"Где логика?" – спросите вы. Нет логики! А никто и не обещал, что будет логика. Так, умение слушать и слышать, прибавлять два плюс два и все, большего не нужно.

Вернемся к N.

Ах, N, N, все-таки у него есть жена – домашняя мышка серая, или белая крашеная мышка. Готовит ему ужин, пишет ему дежурные смски, ждет домой и верит ему, верит, ссобака, и правильно делает.

А как ему не верить, его разговоры про нашу, якобы страсть или даже, о боже, любовь – это только разговоры за обедом или ужином.

Встречаемся в ресторанчике среднего посола, шампанское, такое чувство, что советское, кто его пьёт вообще? Но я всякий раз поднимаю бокал за очередной тост "за нас", улыбаюсь и кушаю, ем, утоляю голод, закидываюсь едой ну и тому подобное, что касаемо еды.

Мы встречаемся с ним второй, и скорее всего последний, месяц, а он мне ни одного цветочка не подарил. А подарил бы букетик, растаяло бы мое сердечко, глядишь поплыла и смотрела на тебя уже куда приветливее.

А так сидишь, слюнки подтираешь и рассказываешь мне как глупо дарить девушкам цветы. Как лучше сделать дорогой подарок – золото, например, но тут же уточняет, что в девушке при этом нужно быть ох как уверенным.

Ага, намекает, а я, блин глупая такая, все про цветы и про настоящее чувство ему втираю. А сверху еще и ресничками, своими родными между про чем, нахлопываю.

N может только в понедельник меня страстно в уши лить про любовь до гроба. В остальные дни он жену любит, мне говорит, что занят очень. А я знаю, что жена его на массаж ходит по понедельникам, оттого часа 3–4 на «покушать» у нас есть. N с радостью бы провел иначе эти 3–4 часа, но я так медленно ем, оказывается.

А вот где жена его так надсаживается, чтоб столько времени восстанавливаться на массаже? Дамочка минуты в своей жизни не работала и по словам N особо не пылает страстью к какой-либо работе. Ни дома, ни за его пределами. Домашними делами у N занимается теща – женщина, готовая на все лишь бы не ей содержать собственную дочь лентяйку.

Оттого N, собственно, питает ко мне нежные чувства, что я работаю, что я на одной волне с ним и ему со мной не стыдно в люди выйти.

Второй год дамочка ходит на массаж, массажиста Костя зовут. У него всегда постоянные клиенты. Клиентки, тут стоить уточнить. Не самые красивые и молодые, как бы Косте хотелось, но молодость – вещь проходящая и Костя об этом знает. Пользуется своей на всю катушку. А женщина категории 30 плюс готовы выложить красивую сумму за массаж с пристрастием, а порой и с проникновением.

Слава за Костей ходить специфическая, но сам он рот не открывает, блюдёт, так сказать, тайну. Но речь ни о нем, ни о мышке и ни о не чьих моральных ценностях.

"Как низко я пала" – мимолетная, но, ссобака, повторяющаяся при каждой встрече с N мысль. Я не трачу деньги на "по кушать", мужчины с радостью делают это за меня. Кто-то кормит в надежде, кто-то по дружбе, кто за компанию, кто за любовь, кто по привычке, а кто-то просто лох.

Я же бегу от одиночества. Дело и не в деньгах вовсе. В нашем городе мужчины не жадные, что касается женщину накормить и в дальнейшем, желательно, обогреть. Не могу одна есть, не могу наедине с собой быть, я и спать не могу. Оттого пью перед сном в обязательном порядке, чтобы от одиночества никого в постель не затащить.

Спать приходится каждый день, оттого и пью каждый день.

Женский алкоголизм. Да пофиг. Не до него сейчас.

Кормильцев у меня хватает.

В понедельник это делает мистер N. Это, конечно не принципиально, но я стараюсь не путать ни мужчин, ни окружающих. Понедельник, вообще, день, когда я ни для кого не существую. меня видят и слышат лишь N и персонал этого гребаного ресторанчика.

Скорее всего персонал считает нас семейной, ну или, на крайний случай, влюбленной парой, и само собой своими постоянными клиентами. Я им мило улыбаюсь, особенно мило улыбаюсь официанту Эдуарду. У него карие глаза, а я люблю кареглазых мужчин. Официантик краснеет и не знает куда деться от моего взгляда, прямого и провоцирующего.

Я всегда прошу, чтобы наш столик обслуживал Эдуард, ссылаясь на то, что он самый внимательный из официантов. Это, кстати не соответствует действительности, Эдуард и официант – вещи не совместимые. Эдуард каждый раз соглашается и каждый раз остается ни с чем, мистер N скряга и жмот, чаевых он принципиально не оставляет. Для меня остается загадкой почему Эдуард каждый раз соглашается, может его тешит мой комплимент «самый внимательный официант». А может он просто работает за идею, не за деньги.

Рассуждать обо всем этом время у меня есть, потому как Мистер N в это же время выскребает из кошелька мелочь, чтобы тютелька в тютельки расплатится по счёту.

– зачем есть салат с креветками, когда можно с курицей?!

– давай возьмём чайник чая с мятой.

– ты первое или второе будешь?

«Я, ббалин, и первое, и второе, и компот с креветками. Не хочу я твой чай с мятой. Тебе вообще нельзя с мятой, у тебя жена второй год у массажиста супружеский долг отрабатывает. Жадина-говнядина», – мысли, лишь внутренний диалог, вслух всегда «да, кончено».

По фиг. Пусть сидит шабарчит. Время идёт и ладно

Официант мимо прошмыгнул. Глаза карие свои прячет.

Эх, мой любимый и единственный мужчина – кареглаз, настолько кареглаз, что околдовывает меня каждым своим взглядом!

Околдовывал…

N однозначно не кареглазый, иначе бы я заметила и запомнила.

N допивает весь чай до конца, он, вообще-то, платил за него. Дайте ему добро, и он оближет все тарелки и выжмет чай до последней капли.

Довозит меня до моего дома. В пятнадцатый раз пытается поцеловать меня в губы, но я успеваю пятнадцатый раз случайно подставить ему щеку. Говорю, чтобы обязательно, прям обязательно, мне позвонил и убегаю из машины, не оборачиваясь.

N звонит мне с завидной регулярностью, но, к его сожалению, я не могу взять трубку. Два раза в неделю у меня фитнес, один раз плавание, на выходные ко мне приезжает мама-папа, сестра-брат, подруга с другом, подруга подруги с другом, короче, гости. А еще я часто забываю мобильный дома, на работе, может не слышу или не вижу, а еще я бываю ну очень занята.

В ответ пишу короткие смс «не увидела, прости», «была занята» и все в таком духе. Иногда отвечаю, когда совсем не в лом.

N верит мне, я верю в понедельник, его жена верит N, N верит своей жене, все вместе мы верим в наш роман. Как говориться верой и сыты.

…Как только машина скрывается из виду, выхожу из подъезда. Не хочу домой. Там пахнет одиночеством.

Пройдусь.

До работы ещё часа два. Я тренером работаю три раза в неделю: понедельник, среда, пятница по три часа. Дарю людям красивые фигуры, чтобы им дарили любовь.

Они думают дело в фигуре. Дуры, кто бы им ещё мозги подарил. Настроения работать, улыбаться и шутить не было. Хотелось просто до потери пульса прыгать и скакать, чтобы спать лечь сегодня без градуса. Устать и уснуть.

Группа уже поняла, что я озверела, нагрузка в разы увеличилась, слабенькие отпали в первую же неделю, да и фиг с ними.

Город серый, унылый, какое время года по нему не понять с первого раза. Листья желтые на деревьях, а люди в майках и шортах гоняют.

Полгорода пешком прошла, до работы добралась. Не заметила.

Мысли гнала, как могла, наушники воткнула и музыку на полную слушала, так что голова загудела. Ну и хорошо, в гудящей голове мыслей нет.

На работе думать не надо. Раз-два присели, три-четыре встали, носок тянем, спина ровная, улыбаемся.

– тренировка окончена, всем спасибо, все молодцы, увидимся в среду.

Не устала. Хотя очень старалась. Не сегодня. Попробую в следующий раз.

Домой шла шёпотом. Медленно, так, будто стрелка в часах, та самая, которая за часы отвечает. Тииииик-тааааак.

Темнеет, это хорошо, значит скоро ночь. С чистой душой захожу в алкомаркет и беру вино. Обычное столовое, полусладкое, лишь бы не паленка, не люблю, когда плохо.

В магазине народу много, интересно они все, как я, за снотворным пришли?

Вряд ли, вот эти веселятся – пати, а этим давно уже не до веселья, их колбасит, им бы чекушечку для здоровья.

Из тоскливых она одна, ну и фиг с вами, веселитесь. А я домой пойду. Спать.

На улице уже прохлада развеяла внезапно нахлынувшую злость, спасибо. Они же не виноваты.

А кто виноват?

… Дома свет можно не включать, все помню по памяти, где бокал взять, а где штопор.

Первый пошёл, второй пошёл, третий. Всем спать. Сегодня быстро…

Глава 2

Реальная или не реальная это ты сам решай. Иногда жизнь в царстве сна куда живее, чем наяву. Там люди, движуха, краски – все, что не хватает в реальности. И плохие события можно пресечь в один момент, перевернувшись на другой бок.

Любой кошмар прекратить просто проснувшись. В жизни так не бывает. По щелчку люди не появляются, не говорят с тобой, не улыбаются, не становятся живыми по щелчку.

Щелчок.

Это двери автобуса закрылись. Успели, забежали в последний момент. Ура, не придётся идти пешком под дождем. Хотя я с тобой и под дождем, и под снегом, куда хочешь и как хочешь. Сегодня особенный день, я чувствую, что-то внутри трепещет в предвкушении. Мои глаза горят, а ты так загадочно молчишь.

«Ну не томи, ты же знаешь, я не люблю ждать, говори», – мысленно подгоняю тебя.

До годовщины ещё пара месяцев. Два месяца и три дня, если быть точной, и будут наши три года. Три года, как мы встречаемся, ни одного дня порознь. Это сказка, я так люблю тебя, мне никого и ничего больше не надо.

Куда мы едем?

Я не задаю тебе этот вопрос, с тобой хоть куда. Автобус пуст, мы одни на заднем сидении. Будто это наш собственный автобус, смешно, правда. Ты очень скудно улыбаешься, грустный сегодня.

– что-то случилось?

– да, нет. Нормально. Потом.

– потом дак потом, не страшно.

По маршруту я узнала, что едем до его друга Сереги, мы часто это делали, вопросов нет. Выходить нам на конечной, есть время побыть ближе друг к другу. Здорово.

Ты молчишь, а я нет. Говорю, говорю, что-то все время говорю. О птичках, о солнышке, о мире во всем мире, о нас, о нашем будущем, о детях.

Тут ты вздыхаешь, тяжело так, будто решаясь на что-то и прячешь руку в нагрудный карман, пытаясь что-то достать.

«О, Боже, серьезно, сегодня? Здесь и сейчас, я не готова. Да, что я вру, готова, я ждала этого уже столько времени. Да. Да. Да».

Я крикну ему «да, любовь моя».

Мы будем кружиться в диком танце радости.

«Да. Да. Да. Я согласна».

И кружилась я так по всему автобусу, кружилась, и автобус уже стал не автобус, а целая танцплощадка. И джинсы с меня ветром сдуло я в бальном платье, на каблуках кружусь, как сумасшедшая.

«Да. Да. Да».

Я дождалась, когда мой единственный и неповторимый сделает мне предложения, от которого я, не то, что н смогу, не хочу отказываться. Стать женой, верной спутницей, а потом и мамой наших детей.

«Да. Да. Да».

Я заслужила этого в конце концов. Целых три года я верой и правдой любила, ублажала, выполняла все прихоти моего мужчины.

И вот на мне белое платье невесты. Оно пышное, будто многослойный торт. Что только нет на этом платье. И стразы, и вышитые цветы, и бабочки, перья, кружева, все платье посыпано блестками. Я звезда. И это лучшее, что со мной могло произойти. Я выхожу замуж.

Урааааааа.

Я еще долго кружилась в своем безумном платье по вселенной среди звезд, так же ярких, как я. Ночь сменялся днем, день ночью. Время не починялось моему разуму. Или же разум не подчинялся времени. В своем ликовании я была самым счастливым человеком в галактике.