Лэй Энстазия
Истинное «Я» нарциссической личности
Порождение тревожных чувств в процессе терапии и нежелание их принимать, в том числе выражаясь в физическом отвращении к испытанию новых состояний – это высвобождение слишком большого количества зажатой психической энергии, которое может привести к пограничным и психотическим состояниям и поведению.
По аналогии с расстройством пищевого поведения выраженном в аутоагрессии над человеческим телом в процессе длительных голоданий, вызов дополнительных нарушений у человека не является самоцелью, лишь собственное потребность и желание нарцисса. Как и в оздоровительном и функциональном питании существует оптимальный уровень очищения организма без применения серьезных неудобств, так и в эмоциональном очищении оценкой состояния и потребностью в выздоровлении вырабатывает анализируемый человек, испытывающий переживание нарциссической травмы.
Терапевтическая и родительская манипуляция
Люди попадающие в терапию как в качестве пациентов так и в качестве терапевтов, имеют нарциссическую травму и особую психологическую конструкцию. Когда ребенок воспитывается в принципах рассмотрения его внутреннего мира и уважения его чувств, то его здоровая самооценка не позволит стать ему психотерапевтом, ведь в его картине мира не будет переживаний которые испытывает жертва нарциссического воздействия.
Психотерапевты ощущают мир особенным образом и у них развиваются чувства сопутствующие любому нарциссу. Они хотят помогать людям, считают что чувствуют их, они нуждаются в оценке их значимости и восхищении. Другими словами терапевт принимая своих анализируемых, продолжает доказывать своим родителям, значимость, в процессе контрпереноса своего внутреннего родителя на внутреннего ребенка анализируемого. Он проецирует на своих подопечных, внутренних детей своих родителей, и пытаются исправить то, что как им кажется было причиной потери их собственной идеальной любви.
Я ощущаю что пытаюсь разобраться со своими чувствами при помощи интеллекта, наблюдаю за людьми, их вербальными и невербальными знаками, чтобы расшифровать их. Я не чувствую их, но мне нужно понять как они функционируют, ведь так я могу научиться изображать чувства и адаптироваться в социуме. Иногда я хочу чувствовать тоже что и они, и меня пугает что этого может не произойти.
Поэтому я тоже провожу сеансы терапии, чтобы понимать что они чувствуют и контролировать их чувства своей терапией. Я хочу чтобы моя персона блистала, чтобы все сходили по мне с ума, не важно что они говорят, просто пусть делают это. Я хочу помогать людям и направлять их на верный путь, тем более я такой грандиозный и совершенный что конечно знаю о их пути, гораздо больше чем они сами.
Поэтому терапевты проходят терапию, и создают комфортное и безопасное пространство для своих анализируемых без вымещения на них своих неосознанных интроектов, пораждающих конфликт в процессе психотерапии. Манипулятивный терапевт ожидает увидеть свое всемогущество перед пациентом и полный контроль, который проецируясь на анализируемого вынуждает вести себя адаптивно и эффективность процесса терапии становится под угрозой.
В концепции «высший – низший» применяемой в социальных ролях: родитель – ребенок, учитель – ученик, терапевт – пациент, начальник – подчиненный, важно «высшему» достичь полного осознания своих психологических особенностей и детских травм, чтобы научиться понимать свое Истинное «Я» и не стремиться вписать «низшего» в свою нарциссически травмированную фантазию.
Когда терапевт не достиг собственной внутренней опоры то ему нет необходимости искать в пациентах детей своих родителей, чтобы исправить их с помощью всемогущества. Не пережив свою собственную обиду, страх, ярость, гнев и стыд, они создают новый концептуальный мир вокруг своего пациента, а процесс анализа превращается в созависимые отношения где и терапевт и пациент находят своих родителей, и на годы затягивают результаты выздоровления.
Здоровый ребенок появляется у психологически здоровых родителей, которые способны проявлять эмпатию освободившись от травмирующих событий своего детства. Это идеализированная картинка, приводится в равновесие осознанием того, что глубина детских травм как и пустота, не имеет никаких границ.
Родители с осознанными нарциссическими травмами – это лишь начало собственного пути и озарение о существовании индивидуального пути ребенка. Это первый шаг к тому чтобы разрешить себе и своему внутреннему ребенку быть таким какой он есть, и перестать передавать поколенческие шаблоны поведения, или хотя бы значительно снизить их воздействие на своих детей.
