Лучезар Ратибора
Ларец Пандоры
Глава 4
На смену Артёму нужно было заступать через день, а значит, сегодня был подходящий день для очередного эксперимента с энтеогенами. В этот раз перед сном исследователь пространства сновидений решил закинуться травкой с экзотическим названием «калея закатечичи». Столовая ложка на полчашки кипятка. Минут семь настоял, попробовал – горечь адская. Он даже не знал, с чем это сравнить. Это как взять пижму с горькой полынью и долго вываривать, а потом ещё возвести степень горечи в квадрат, вот примерно так. Даже у бывалого бойца рожу скривило. А ведь в своё время умудрился пропить целый месячный курс АСД второй фракции14 и даже ни разу не проблевался. В общем, Артём решил немного схалтурить: добавил в настой сахару и ещё кипятка. Теперь пошло гораздо мягче.
Субъективно сонливость пропала, и сознание прояснилось. Даже появились сомнения, а получится ли уснуть на фоне такой бодрости. Но как только Артём коснулся подушки, тут же отбыл в свой полёт по царству Морфея.
«Взвод ОМОНа на КАМАЗе с будкой скоро выскочил в районе частного посёлка в ближнем Подмосковье. Задача операции – обезвредить и взять живым одного опасного преступника, основателя международной ОПГ.
Когда бойцы подбежали ближе к огромному, как дворец, каменному дому, из окна по ним пролилась автоматная очередь. Завязалась перестрелка. Под прикрытием щитов Артём и Юрец пробежали до железной бронированной двери. С ними был сапёр, который установил взрывчатку. Скорее бегом назад. Гвардейцы отвлекали преступников, но пара пуль всё равно скользнула по щитам. Спасительный забор. Артём даёт знак, один из бойцов посылает пару-тройку слезоточивых гранат в разбитое окно. Одновременно сапёр нажимает кнопку детонатора.
Раздался оглушительный грохот, дым рассеялся, покорёженная дверь умудрилась всё ещё висеть на петлях – на совесть сделали. Спецназовцы рванули внутрь. В доме оказались пять подельников-подчинённых разыскиваемого, куча оружия, деньги, немного наркотиков. Несколько ударов прикладами уже оглушённых от газа преступников – и все на полу, скованные наручниками и недвижимые под дулами автоматов. Бойцы прочесали весь дом, все три этажа, все комнаты, подвал. Главного искомого нигде нет. Командир уже дал команду на отход. Как вдруг Артём заметил какую-то странную вещь, некоторую несуразицу, которая привлекла его внимание: он смотрел на картину с красивым синим колибри, висевшую на стене. Как вдруг стена начала становиться прозрачной, пока не исчезла. Оказалось, что за стеной есть узкая маленькая потайная комната, всего десять квадратных метров. Но этого хватало, чтобы там поместить кровать и компактный холодильник. Сквозь прозрачную стену Артём увидел главного организатора, ради которого и затевался этот рейд».
Артём проснулся. Солнце уже стояло довольно высоко, сквозь приоткрытое окно долетали шум машин и щебет птиц – привычные звуки мегаполиса, слышимые с девятого этажа. Сон оставил странное впечатление. Если первый сон после употребления бобов энтада показал встречу с Вещими Сёстрами, подарил радость и ощущение волшебства, то этот сон был какой-то обыденный, рутина полицейского спецназа. Конечно, поимка опасного преступника в последние годы не столь частое событие, гораздо чаще приходится разгонять незаконные демонстрации или работать в оцеплении на футбольных матчах, но всё же… В этом не было ничего необычного и магического. Артём немного поломал голову над значением и символизмом сна, что вообще ни разу не было его сильной стороной, но так и не пришёл ни к какому удовлетворительному для себя умозаключению. Потому плюнул, забыл пока про сон и поехал в «Риддар» к Михалычу, где вдоволь, до приятной усталости здорового тела намахался мечом. А вечером заехал к Василисе с ночевой, поскольку Эдгар ещё не вернулся от бабушкиных пирожков, и грех было не воспользоваться такой возможностью и не повидать любимую.
С утра, прямо от Василисы, омоновец примчался на службу. Вот тут-то пришли новости, заставившие его вспомнить о сне, навеянном чудодейственной травкой.
День выдался слишком насыщенным. СОБР (специальный отряд быстрого реагирования) дёрнули сопровождать в качестве охраны свидетелей по одному очень громкому коррупционному делу. А тут, как специально, в России нарисовался Рузалик – один из основателей крупнейшей в стране международной группировки, которая промышляла всем, до чего дотягивались руки. Торговля наркотиками, оружием, захват заложников, незаконное изготовление фармакологических препаратов, сеть борделей в разных странах мира – спектр деятельности был широк. Работала и жила банда на широкую ногу. Примерно до начала двадцать первого века. А потом пришёл дядя Вова15 и не торопясь, постепенно, чтобы не спугнуть, показал, кому принадлежит реальная власть. Пересажали почти всех. Рузалик оказался одним из единиц, которые, как говорится, нутром чуяли наступающую грозу. И он успел смыться в Мексику, где и сидел безвылазно почти двадцать лет. Нет, конечно, он свои грязные делишки не забросил, продолжал промышлять. Но масштабы были уже не те.
И вот главарь то ли расслабился, то ли решил, что его забыли, то ли ностальгия по родным пенатам замучила – точно неизвестно, но он вернулся в Россию, ненадолго. У него был уже куплен билет на обратный ночной рейс. Потому наверху решили не затягивать и взамен СОБРа дёрнули взвод ОМОНа на задержание, хотя это не совсем в их юрисдикции.
Парни поматерились: брать вооружённых преступников – это не толпу митингующих пенсионеров пинками разгонять, но приказ есть приказ, буханка «КАМАЗа», сапёры с собой – вперёд и с песней в бой. Нужный адрес располагался в частном секторе. Вот здесь Артёма как накрыла волна дежавю, так его и не отпускала до самого завершения операции.
Каменный чёрный дом, огромный, размером с дворец. Кованый узорный забор с пиками наверху. Один из бойцов перекусывал задвижку на воротах, огромный алабай во дворе рычал и гавкал, не затыкаясь, дёргался вперёд с недюжинной силой, грозя порвать двухпудовую цепь. Тут из дома раздалась автоматная очередь. Хорошо, что все в бронежилетах и шлемах, но кого-то всё равно задело по касательной. Послышались громкие крики мата. Подраненный шмальнул россыпью со злости по псине, лай прекратился. Завязалась перестрелка с преступниками в доме.
Командир дёрнул Артёма, Юрца и одного из сапёров. Бойцы схватили щиты и побежали к входной бронированной железной двери, прикрывая себя и, главное, подрывника. Добежали. Несмотря на отвлечение внимания, пара бандитских пуль нашли время вылететь в этом направлении и отскочить от щитов. Сапёр поставил взрывчатку по всему периметру косяка. Бегом назад.
Артём дал знак бойцу с гранатомётом. Тот закидывает три гранаты со слезоточивым газом в разбитое окно дома. Одновременно минёр нажимает кнопку детонатора. Громкий взрыв на пару секунд даже оглушает. Шлем, балаклаву сняли, противогазные маски на лицо – и в бой. В доме пять человек, уже корчатся на полу под действием газа. Один убежал, пытается уйти с заднего входа дома, там его уже ждут. Четыре удара прикладом – для надёжности, наручники для ещё большей надёжности. Но Рузалика не видно. Весь отряд бегом прошерстил дом, все этажи, подвал, но главного искомого, ради кого, собственно и разрабатывалась операция, нигде нет. В голове Артёма слились две реальности, он не понимал, наяву он или во сне. Всё это уже было. Вот он увидел картину на стене с изображённым ярко-синим колибри, засмотрелся неё. Живопись была реалистичной, птичка, словно живая, порхала. Артём даже стал ожидать, что сейчас стена начнёт растворяться и исчезнет. Но нет, не тут-то было – как стояла, так и стоит.
Командир взвода капитан Захаренко С. В., между своими просто Захар, дал команду на отход. И тут Артём махнул рукой, прокричав глухим голосом сквозь противогаз:
– Командир, постойте! Вот здесь есть потайная комната!
– Где?
– Вот прям здесь, за этой стеной с картиной.
Все, как по команде, принялись обшаривать стену. Сняли картину, прощупали по плинтусу, отодвинули шкаф – вот тут ларчик и открылся. За шкафом оказалась еле видная щель, силуэт двери, у́же и ниже среднего человеческого роста. Пара ломов, навалились, вскрыли проход. Здесь долгожданный голубчик и сидит на своей кроватке. Притаился в надежде, что его не найдут. Нашли, но бить не стали. Он и не сопротивлялся, смирившись с участью. Надели наручники, скрутили, вывели.
Уже по завершению операции, когда ехали обратно, Захар спросил шёпотом у Артёма:
– Ты откуда про комнату узнал? Мы бы её хрен нашли. Она прямо под лестницей, и шириной всего метра полтора-два, не заметишь.
– Буквально на днях боевик смотрел. Там точь-в-точь такая ситуация была: и потайная комната тоже была у главного злодея, и картина на стене с чёрной пантерой. А здесь тоже картина с колибри.
А что оставалось придумать бойцу? Не рассказывать же командиру, что он употреблял волшебную южноамериканскую траву, потому ему привиделся вещий сон. Скорее всего, не поверит. А ещё косо будет смотреть на употребление травок. В Южной Америке не только калея, матэ или агава произрастает, там ещё много чего запрещённого и вкусного есть.
– Ничего себе совпадение! И ведь угадал. Молоток! – восхитился Захар.
***
На следующий день, отоспавшись с суток, Артём позвонил Михалычу и подробно ему рассказал о вещем сне, вкратце об операции, о скрытой комнате.
– Ну ты даёшь, дружище! У тебя прямо вещие знаковые сны приходят, – с восторгом ответил Магнус. – Завидую, по-белому завидую. То ли у тебя хранители такие, что ведут тебя по миру сновидений, то ли где-то там у тебя глубоко скрытый потенциал к магии сейда, наработанный в прошлых воплощениях. А ведь сразу и не скажешь, с виду дуболом дуболомом, чистый кшатрий…
– Михалыч! А если по-русски?
– По-русски если говорить, то удивительно, что у тебя такие способности к сновидческой магии, хотя внешне это никак не проявлялось, да и внутренне, как я понимаю, ты тоже к магии никакой тяги не испытывал. Вообще, на самом деле поражает, что они у тебя отыгрываются именно в виде люцидников, как вещие сны, а не дают чистое осознание. Хотя… Для осознания себя в тонком теле надо намерение и некоторый навык.
– Я и сейчас к магии особой тяги не испытываю. Другое дело – энтеогены попробовать для связи с бессознательным. Во, выучил это заковыристое слово! Специально заучивал! – похвастался Артём.
– Молодец! Сны у тебя действительно волшебные и несут важную информацию. Так что не останавливайся, держи в курсе. И… Будь начеку, старлей!
– Слушаюсь, Михалыч! – мысленно козырнул Артём. – На связи.
Почти сразу же позвонила Василиса.
– С Эдгаром вопрос улажен, он быстро согласился, хотя дикого восторга на его лице не было. Но у него в принципе почти не бывает диких эмоциональных проявлений. Думаю, он к тебе хорошо относится, может быть, даже бессознательно тянется к сильному мужскому началу, это в том числе подтолкнуло его к согласию.
– Это отличная новость, моя дорогая Васька. А с Эдгаром мы подружимся, не переживай. Кто знает, вдруг у меня получится ещё пробудить в нём тягу к спорту – то, что не получилось у мамы.
– Ну-ну, давай-давай, я куплю побольше попкорна. Ты не представляешь себе, сколько адских усилий я приложила в этом направлении, и ничего. Эдгар все силы тратит на изучение физических явлений, что тоже очень неплохо. Сейчас его очень интересуют, например, возможности прямой трансформации тепловой энергии в электрическую.
– Примерно представляю, о чём речь. Но глубже, прошу, не надо, – со смехом сказал Артём, – я слишком далёк от физики. Моя школа прошла в зале рукопашного боя.
– Да, дорогой, я помню.
– В общем, хорошо бы устроить переезд в субботу. Сейчас вспомню, – мысленно прикинул Артём по своим сменам. – Ага, в эту субботу выпадает выходной, так что в пятницу складывайте вещи. В субботу с утра к десяти часам большая «Газель» будет у входа, ну и я, естественно, тоже. Грузчики, думаю, не понадобятся. Если ты не планируешь с собой забирать шкаф и кровать, то с мелочёвкой я сам разберусь, сил хватит, да и Эдгар поможет.
– Мебель перевозить не собираюсь, но всё равно здесь немало коробок с одеждой, с обувью, с книгами. Много ли будет от Эдгара толку? Точно справишься?
– Ты не смотри, что он лёгкий, зато сильный, – засмеялся Артём. – Мы справимся. Но я надеюсь ещё тебя увидеть до того времени, соскучился.
– Я тоже надеюсь и тоже соскучилась. Заедешь за мной завтра после работы, часов в одиннадцать вечера? Поздновато, конечно…
– Ради тебя я готов даже на такие подвиги, моя Прекрасная Дама!
– Ты мой рыцарь! Буду тебя ждать.
***
А в выходной с утра все дружно таскали коробки. Они действительно были не слишком тяжёлыми, или это только Артёму так показалось? В основном, как сказала Васька, там была одежда и обувь, её, её, ещё раз её, и Эдгара. Ещё в одной коробке лежала любимая чугунная сковородка Василисы. Она слишком привыкла использовать её в готовке пищи, что не смогла не захватить с собой. Самую тяжёлую коробку наполняли учебники и различные справочники. Мальчик сам вызвался тащить её, сопел, пыхтел, но нёс.
Артём пытался подбодрить:
– Давай, чемпион, ты справишься! Осталось немного, я же знаю, что ты сильный.
– Лесть, между прочим, является одной из форм лжи, – с тяжёлым дыханием ответил мальчик.
– Я абсолютно честен и искренен, потому что есть абсолютная и относительная сила. Вот ты лёгкий, не больше пятидесяти килограмм в весе, а тащишь коробку тяжелее, чем я. Потому ты сильный, ведь во мне сто пять килограмм. Дружок, может, тебе помочь?
– Никто не говорил, что будет легко. Грызть гранит науки и постигать знания – между прочим, очень непростой труд, Артемий. Вот тащить учебники отнесём к нему же, – тут Эдгар остановился перевести дух и опустил коробку. Они как раз вышли из подъезда, до Газели оставалось совсем немного. Артём встал рядом, выглядывая сбоку горы коробок, что нёс в руках.
– А почему вдруг Артемий, а не Артём?
– Мне вчера стало интересна этимология некоторых слов в целом и антропонимика в частности. Антропонимика как наука изучает происхождение имён. Я вчера прояндексировал интересующую информацию. Ненавижу слово «гуглить», потому что в российском сегменте лучше пользоваться всё-таки Яндексом. Имена Артём, Артемий, Артемиос, Артемас по своей сути являются однозначными, то есть несут смысл «посвящённый Артемиде», или, есть ещё вариант – «здравый, невредимый». Артемида – это древнегреческая богиня охоты, дикой природы, целомудрия и акушерства.
– Ого, как! Не знал этого, братец, я как-то и не задумывался о значении имени. Ну, назвали родители Артёмом, и назвали. А тут, оказывается, не всё так просто.
– Да, имя может нести глубокий смысл. А родители часто не задумываются о сакральном скрытом значении, давая ребёнку имя просто по понравившемуся звучанию. Кстати, вышеперечисленные варианты – мужские, есть ещё женские – Артемис, Артемисия. Прямо, как во второй части фильма «300 спартанцев».
– Помню-помню! Была там такая железная девка, с оружием обращалась мастерски, по ней можно отдельный фильм снимать. Ты просто кладезь информации, Эдгар! С тобой и энциклопедия не нужна.
– Так что разные имена, точнее, разные формы твоего имени несут одно и то же значение. Но если смотреть нумерологически, то там каждая дополнительная буква будет давать свой смысл. Хоть нумерология и относится официально к лженаукам, я заметил ряд точных и логичных закономерностей при её изучении. Числа не обманешь. В общем-то, непризнание нумерологии объяснимо, поскольку даже каноничные признанные мировым научным сообществом дисциплины имеют кучу противоречий и нестыковок. С гомеопатией до конца не могут однозначно определиться, что уж тут говорить о том, что лежит за пределами академического понимания.
Артём взглянул на парнишку, тот был эрудирован явно не по годам. Для полного образа всезнающего ботана Эдгару не хватало очков и характерного жеста поправления оных одним указательным пальцем после долгой, умной и нудной лекции. Но Эдгару не нужны были очки, его мамины синие глаза ясно и прекрасно видели. Чтобы быть отличником и всезнайкой по сути, не нужны внешние атрибуты. Миллионы людей в очках тупы, как валенки, несмотря на умный клишированный вид.
– Вот мамино имя Василиса, например, тоже греческого происхождения и означает «царица», – не унимался маленький лектор. – А вот Эдгар имеет древнеанглийские корни и, по одной из версий, означает «счастливое копьё».
– Предвижу я, дружок, что не миновать тебе карьеры препода или профессора.
– Не исключено, что доведётся и передавать теоретический базис научных дисциплин, – ответил всезнайка. – Но пока я тяготею сам к изучению физических процессов, составляющих основу видимой Вселенной.
– Эй, вы там потерялись?! – крикнула с балкона Васька.
– Уже идём! – поспешил ответить Артём. А Эдгару сказал:
– Давай, братишка, последний рывок до машины. А то мама ругаться начнёт.
Они дотащили коробки до фургона, погрузили и поднялись за новой порцией.
– Чего вы это так долго? Я уже вас потеряла, а тут смотрю – вон они, голубки, стоят и болтают.
– Прости нас, Васька! Но у нас проходил важный научный ликбез по атриномике, если я не ошибаюсь.
– По антропонимике, – поправил старлея школяр. – Я рассказывал Артемию о происхождении имён.
– Ага, про неё самую рассказывал, – подтвердил Артём. – Короче говоря, Эдгар вещал про то, как космические корабли бороздят Большой Театр.
Василиса стояла, руки в бока:
– Всё с вами ясно! Предлагаю догрузить оставшиеся вещи и поскорее переехать, а уже там и поболтаем.
– Ты как всегда права, моя царица! Кстати, это не только красивый комплимент – Эдгар вот просветил, что твоё имя и означает «царица».
Чтобы сэкономить время, Василиса с Эдгаром посидели дома, а Артём молча, усердно, зато быстро перетаскал коробки в машину. Впрочем, не менее быстро затащил он вещи новой семьи и к себе домой, пока его ненаглядная с сыном разбирали коробки, развешивали, размещали, передвигали. Их всех можно было поздравить – переезд состоялся. Для троих человек начался новый этап их судьбы.
Вещи затащили, разместили по своим местам. Ноутбук Василисы занял место на столе Артёма, благо размеры стола позволяли легко уместиться там вдвоём. У Эдгара теперь появилась своя собственная комната, свой отдельный просторный шкаф, отдельный стол для книг, ноутбука и предметов, нужных в обучении. При желании можно было даже закрывать дверь, если вдруг возникнет необходимость побыть в одиночестве в личном пространстве. Эдгар был счастлив новым переменам. У него действительно не было друзей во дворе, по которым можно было бы скучать: круг его общения ограничивался школой, где он проводил много времени, и соцсетями.
После вкуснейшего совместного ужина, когда маленький грамотей уже лёг спать, Артём лежал в обнимку с Василисой. Он смотрел куда-то вдаль, а на его лице блуждала блаженная улыбка.
– Васька, любовь моя, неужели это наконец-то свершилось, и ты переехала ко мне?
– До сих пор не можешь поверить своему счастью? – с лёгкой ехидцей спросила его зазноба. – А после официальной свадьбы ты вообще будешь на седьмом небе!
Артём крепче сжал Василису в своих объятиях.
– Охотно верю и надеюсь, что так и будет. Я не надевал ещё на себя роль жениха и мужа в этой жизни. Хотя совместная жизнь, на мой взгляд, как раз отражает всю суть брака.
– Скажи-ка, как ты вообще на такое решился: лишить себя свободы, взвалить ответственность?
Артём несколько секунд молчал, собираясь с мыслями. Василиса наполнила существование Артёма новым смыслом, она сумела без специальных на то усилий стать для него светочем, маяком, указующим путь. У него появились направление и цель в совместном походе со своей любимой в Вечность. Да хоть не в Вечность! Хоть в преисподнюю, но вместе, едино, смотря в одну сторону.
В детстве и юношестве всё было настолько ясно со смыслом жизни, что даже одинокая мысль об этом не проскакивала: школа, тренировки, соревнования, школа, тренировки, соревнования. И так по кругу и по спирали взросления. Потом срочка, там смысл жизни солдата был продуман до мелочей и задолго до рождения Артёма. В профессии наёмника нужно было выжить самому, выполнить задание и убить противника, жизнь была насыщена действиями и смыслом. А вот когда Артём перебрался на службу в московский ОМОН, с целью и значимостью собственной жизни начались перебои. У спецназовца начал периодически пропадать вкус к этому бытию, к серому однообразию будней.
Он пробовал пьянствовать, как все, но надолго его не хватило, пьяный угар смысла не придавал, а для развлечения и отвлечения был слабоват и скучноват, на взгляд Артёма. Пару раз в свой выходной день омоновец сходил в захолустные бары, специально ища самые дыры социального дна. Напивался там и провоцировал драку. Первый раз это было весело, во второй раз, когда двое его противников попали в реанимацию, он задумался и решил, что дальше продолжать не вариант, всё закончится плачевно.
Он ударялся в блуд. Тут было уже веселее, но иллюзия значимости этой бурной деятельности оказалась краткосрочной.
Служба в ОМОНе была гораздо спокойнее и безопаснее образа жизни солдата удачи. Но и здесь бывали острые ситуации. И Артём заметил за собой, что стал сильно рисковать, опрометчиво бросаться, подставляться под удар. Он это отследил и сделал для себя правильный вывод, что подобное с ним творится именно из-за нежелания жить. Не было настоящего оформленного желания покончить с собой, нет. Если бы боец захотел это сделать, его воли, намерения и духа давно бы хватило, чтобы завершить жизнь бренного тела быстро и без сомнений. Но интуитивно Артём чувствовал, что легче не станет, смысла в посмертии не прибавится, будет только хуже. Это не было проявлением религиозности бойца – он был от этого далёк – скорее, кусочек иррационального, но твёрдого знания.
Но кроме выводов об источнике своих неоправданно рискованных поступков, он более ничего не сделал, потому что втайне надеялся на скорое и внезапное завершение этого бесплодного квеста по поиску смысла жизни. И его квест завершился. Не со смертью, а с обретением второй половинки – его Васьки.
Наконец, твёрдым голосом Артём произнёс:
– Ты не представляешь, насколько я сейчас счастлив. Однажды наступил момент, когда я осознал, что остро хочу приходить домой, где меня будут ждать, где я буду делить постель с любимым человеком. Мне захотелось делать что-то в жизни не только исключительно для себя. А для тебя, делить себя и свои завоевания в этом мире с тобой. Чтобы вкус тех вершин, что я покоряю, я мог принести домой и сложить у твоих ног.
Тут Артём высвободился и сел, чтобы видеть глаза Василисы. А Василиса смотрела на него, глаза её блестели. Искренняя речь любимого, идущая прямо из открытого сердца, зацепила глубоко скрытые струнки в душе девушки, и они зазвенели в резонансе.
«Однажды мужчины взрослеют. Не все, конечно, некоторые так и остаются инфантильными. А вот Артём повзрослел, созрел для большой ответственности», – думала Василиса. А ещё она думала, что именно своим чувством надёжности привлёк её этот мужчина, что ныне рядом с ней, разделяющий брачное ложе и жизнь, с её тяготами и радостями. В Артёме изначально чувствовался непоколебимый стержень, это была скала, на которую можно всегда опереться, которая будет стоять до последнего, пока не сломается физически, но не морально и не духовно. Ей так этого не хватало в жизни – этой поддержки, этого плеча рядом. Нет, она ни в коем разе не мечтала о роли нахлебницы, чтобы сесть на шею и свесить ножки, не собиралась перекладывать весь груз своих проблем на любимого. Василиса была вполне самодостаточной, самостоятельной и сильной женщиной. Она была сильной, закаляясь среди прочего на спортивном помосте. Ей пришлось стать твёрже, когда мягкотелый отец Эдгара сбежал от ответственности и от рутинного быта. Одна, с трёхлетним ребенком на руках против всего мира, она сжала зубы и стала более жёсткой. Но как же хотелось ей, чтобы рядом был равный ей сильный мужчина, которому можно довериться, с которым можно расслабиться. И в лице Артёма она увидела такого человека. И, конечно, она любила его, в том числе и за это. Это была зрелая любовь во имя и за что-то, а не юная влюблённость вопреки всему здравому смыслу.
Василиса смотрела на Артёма нежным взглядом. Да, он не красавец – покатый лоб, небольшие глазки непонятного цвета, то такие, то сякие, болотные. Но это мелочи, потому что её красоты хватит на всех. А ещё потому, что живёшь с человеком, а не с его внешностью. Нужен человек с его поступками, с его личностью и характером. Вон бывший муж Аркаша был красив своеобразной изнеженной красотой. А толку? Тьфу, даже вспоминать не хочется.
– Ты мой мужчина. И всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. И я охотно приму все твои дары и трофеи.
Василиса притянула Артёма и поцеловала его.
– А ещё я очень ценю твою искренность, Артём. Не помню от тебя такой проникновенной и откровенной речи.
– Собралось, накипело, созрело. Хотелось высказать, что у меня на сердце, а сейчас очень подходящий для этого момент. И ты спросила как раз о том, что я хотел высказать.
Ещё у меня одна мысль есть по этому поводу. Я как-то смотрел ролик на Ютубе. Что-то про психологию, там рассказывали про гештальт. Из контекста я понял, что это некий образ, роль, которых множество, и мы их в течение жизни отыгрываем. И вот мне кажется, что я уже отыграл свою роль героя-любовника в этой жизни, прошла пора одноразовых встреч без обязательств. Тот гештальт закрыт. А теперь надо вживаться, изучать и проживать новый образ – верного мужа и примерного семьянина. Это новый уровень для меня, и я искренне и всей душой этого хочу.
– Замечательно сказано, дорогой. Ты меня даже удивил своей речью.
Артём рассмеялся.
– Да-а, я тоже иногда бываю в ударе! Кстати, Васька, а ты знаешь, что у тебя необычно умный сын?
– Знаю. Он у меня ещё и самый лучший и самый красивый!
– Эдгар весь в маму! И по красоте и по уму. Ведь он же вундеркинд: целая энциклопедия в голове, такое невозможно знать в десять лет. Я в его годы только лоботрясничал, ещё даже тренироваться не начал, рукопашка меня полностью затянула позже.
– Кстати, Васька, раз уж у нас сегодня вечер откровенности… – осторожно продолжил Артём. – Может быть, ты расскажешь про отца Эдгара? Почему он ушёл от тебя? Я как-то пробовал тебя спрашивать, но ты всегда переводила тему. Если не хочешь говорить, так и скажи, что это секретная тема, я пойму и не буду настаивать.
Артём проникновенно и пристально смотрел в глаза Василисы. Та тяжко вздохнула.
– Нет там никаких секретов, всё банально до невозможности, просто не хотелось о нём вспоминать. Это было одиннадцать лет назад, я была молодой и глупой студенткой во втором меде16, училась на провизора, мне тогда только стукнуло двадцать два. Общую биохимию у нас преподавал молодой аспирант Аркадий Германович. Красивый, образованный, эрудированный, обаятельный, да ещё и с деньгами, – в голосе Васьки слышалась горечь. – Вот я и запала. Да и он, собственно, тоже, я была молода и красива, ухажёров хватало…
– Ты и сейчас молода и божественно красива! – перебил любимую Артём.
Василиса с оттенком недоверия посмотрела на Артёма и продолжила.
– Мы как-то быстро сошлись. Я, влюблённая по уши, что-то там надумала про непонятные темы, попросила Аркашу помочь мне после занятий, даже в формате репетиторства. Вот так, после пар в знаменитом вузе страны мы как-то и сблизились. Аркашу можно было отнести к «золотой молодёжи», разве что он не был лодырем. Он отлично учился, его отец и мать – династические врачи с большим практическим стажем. Отец преподавал хирургию в сеченовском меде, у матери была своя стоматологическая клиника. Аркаша закончил вуз, правда, специальностью избрал медицинскую биохимию, а не лечебное дело. Потом ординатура по клинической лабораторной диагностике, потом аспирантура, всё по тому же любимому биохимическому направлению.
В нём всё было прекрасно – так мне тогда казалось. Но его родители приняли меня в штыки, то есть не приняли совсем. Они и слышать про меня не желали, я для них была пролетариатом. И уж точно не ровня их драгоценному сыну. Вот мы и встречались тайком, а потом я банально залетела… К тому времени закончила вуз, аборт делать отказалась. Надо отдать должное Аркаше, он нашёл в себе мужество снять квартиру и начать жить вместе со мной. Хоть в этом я ему благодарна: в самый трудный период младенчества Эдгара я могла позволить себе не работать, а растить сына. Родители Аркаши не видели внука, даже ни разу не позвонили. Надолго Аркаши не хватило. Подозреваю, что маменька капала на мозг регулярно о нерадивой нищебродке, что сыграло свою роль. Но главное даже не это… В нём не было твёрдого стержня и ответственности. Он начал пропадать, не ночевать дома, грубить, а потом, когда я на денёк съездила к маме и вернулась домой, его и след простыл вместе с вещами. Думаю, он обратно съехал к своим родителям, вернулся к родной сиське, которую, по факту, так и не вынимал изо рта, да и вряд ли вынет. Большой ребёнок на всю жизнь. И всё. Дальше понятно: я съехала со съёмной квартиры к маме, отдала сына в детсад и пошла впахивать.
На лице Василисы отражались смешанные чувства.
– Потом взяла квартиру в ипотеку, сдала её и продолжила впахивать. Вместе с мамой, совместными усилиями мы закрыли кредит за пять лет.
– Ты зла на бывшего мужа? – спросил Артём.
– Да. Нет. Не знаю. Хотя… К чёрту! Кого я обманываю?.. Я так и не простила Аркашу до конца. Ещё больше я злюсь на себя, что так всё получилось, что сразу не видела его инфантильность и зависимость от родительского мнения. В нём нет самостоятельности. С тех пор, как он ушёл, он даже ни разу не позвонил, не узнал, как его сын, что с ним, как его успехи, какие у него горести и радости! – Василиса повысила голос. – А ведь это его родной сын! Плоть от плоти! Жалею ли я? Наверное, всё-таки нет. Как бы мне не было тяжело одной растить сына, ещё и с этим грёбаным кредитом, я не жалею. Потому что у меня теперь есть Эдгар, моя отрада, мой самый умный, самый красивый и самый лучший в мире сын!
Артём лёг и прижался к Ваське.
– Спасибо за откровенность, моя дорогая Васька! И ещё… Я вас не брошу.
– Я знаю. Я вижу это в тебе.
– Будем спать?
– Да, дорогой, – было видно, что Василису медленно, но верно одолевает сон. Переезд всё-таки добавил своей доли усталости. Она зевнула. – Надо спать, был непростой день, а завтра хоть не с самого утра, но на работу.
– Кому не с самого утра, а кому-то уже в восемь надо быть на смене. Так что отбой. Спокойной ночи, моя царица!
