Лоя Прыкош
Планета Эксперимент 2. Под венец с инопланетянином
Ощущение полной безысходности. Нет никакого спасения, это был сон. Я на корабле ублюдков, и лететь нам осталось совсем недолго.
Куда подевался Борис? Он ведь был со мной! Точно был, но после той аварии я не видела его… Борис бросил меня? Мой друг спасся один?! Волна еще большего отчаяния захлестнула меня, и я проснулась.
Все хорошо, мне приснился очередной кошмар. За недолгое время пути на Альбус, это уже шестой. Я постаралась успокоить себя мыслью, что мой друг, мой самый лучший друг сейчас со мной. Мы сбежали с того злополучного корабля вместе. Я долго повторяла это про себя прежде, чем уснула и продолжила размышлять во сне.
Борис никогда бы так не поступил со мной. Там, в сибирском лесу, он защитил мою честь после дня открытия конгресса, несмотря на то, что физическое насилие между его участниками строго запрещено, и ему грозили серьезные проблемы. Он возился со мной, будто мы уже тогда были лучшими друзьями. Это говорит о том, что Борис – надежный друг, смелый парень и добрейший человек. Сейчас я чувствую себя с ним, как за каменной стеной. Он сдержал свое слово, вытащил меня оттуда, откуда это казалось невозможным. Борис откликнулся на просьбу Авияма быть со мной на том кошмарном корабле с его отвратительной командой, похитившей меня, зная, как тяжело ему придется. Они вдвоем пытались всеми силами помешать Брэди выиграть спор на самую красивую земную девушку, чтобы спасти меня.
Я перекрутила в голове все воспоминания с каждым из мужчин в тот вечер в Опере Гарнье и дала оправдание каждому, казалось тогда очень странному, их поведению. Сговор мужчин был настолько очевиден, я ведь сама догадалась об этом в тот же день! Но все же я не понимаю, почему Авиям, который всегда закрывал глаза на похищение земных девушек именно в этот раз пошел на такие риски? Я явно что-то упустила. Предположим, он, и правда, хотел передать меня Андромеде и забрать свой куш, тогда все логично. В этом году плата за девушку назначена непомерно высокая, настолько, что игроки вели нечестную игру, не считаясь с жизнью претенденток. Борис как-то сказал «без их корабля такое быстрое путешествие было бы невозможно». А что если Авиям воспользовался кораблем Андромеды, пока тот был нужен, но делиться выигрышем с командой не планировал? Тогда бы он избавился от них при удобном случае, как уже сделал это. Возможно, в долю он взял только Бориса, ему ведь нужен помощник. По словам Грейс, они очень неплохо спелись за время конгресса. Борис так рьяно вступил в последний бой против отморозков на корабле, однако не смог справиться с двумя, когда Шарк запер его в том жарком отсеке.
От внезапной догадки я резко проснулась и открыла глаза. Сердце неистово забилось в груди. Почему я им поверила?! Как я не догадалась раньше? Все ведь так логично сходится!
– Все в порядке? – Борис увидел, что я вскочила, и забеспокоился.
Черт возьми, и ты меня предал!
– Как я могла быть такой дурой?!
Я вмиг оказалась у сидения пилота с его многочисленными панелями и начала ее осматривать.
– Лора, в чем дело?
– Заткнись!
Мои руки дрожали. Смогу ли я вывести корабль из строя? Что для этого нужно? Разбить панель, как проделал это Авиям на том злосчастном корабле? Я неуверенно ударила кулаком по одному экрану. Есть! Шкалы измеряющие что-то исчезли, появилась надпись на незнакомом языке предупреждающим красным цветом. Я стала бить по всем сенсорам, пока Борис не поймал мои руки, обхватив сзади.
– Чшшш! Лора! Да что с тобой?
Я тщетно пыталась вырваться.
– Куда вы меня везете?
Борис замер, шокированный вопросом.
– Мы не летим ни на какой Альбус, да? Ты с ним заодно! Как я сразу не поняла! – я не хотела, чтобы Авиям проснулся и кричала на Бориса шепотом.
– Лора, остановись! Ты несешь бред!
– Куда мы летим? Покажи мне! Здесь должна быть карта, покажи мне ее!
– Хорошо, хорошо, только успокойся!.. Сейчас… Что ты наделала? Так, почти… Ну-ка… Вот, смотри!
– Покажи, где мы? Нет! Ничего не нажимай! Я сама!
– Ладно… Вот тут мы. Видишь? Это наше направление. Мы сели вот тут, и сейчас мы вот здесь. Мы летим уже около пятидесяти земных часов. И через…
– Нет, ты врешь! – я неверяще закачала головой. Ему не обмануть меня! – Ты с ним заодно! Вдвоем вы хотите передать меня Андромеде! Каков выигрыш? Ну! Говори, ДРУГ, сколько я стою?!
– Лора, о чем ты?
– О том, что ты в сговоре с НИМ!
– Лора, лапуль, присядь, успокойся, тебе, приснился кошмар…
– Я не верю ЕМУ! А ты с ним заодно! Вы давно это задумали, так? Этот корабль слишком маленький для всей команды, поэтому он взял только тебя! Когда он предложил тебе это? Борис, ты справился бы с теми двумя там, если бы был здесь только из-за меня!
– Лора, я не…
– Ты мог задержать их, но не стал, ведь тебе плевать на меня… Потому что, ты с ним заодно! Вам нужен только этот чертов выигрыш! Ты бы не поступил так со мной, если б…
– Лора, все не так! Мы оба…
– Тебя не должно было здесь быть, и ты здесь не ради меня!
– Лора, пожалуйста… Посмотри сюда. Это наш курс. Видишь? Мы летим прямиком на Альбус. Я.. я позвоню отцу! Хочешь с ним поговорить? Ему ты веришь?
Андрей Борисович с ними заодно? Нет, не может быть… Если бы он узнал, что замышляет его сын, он бы отправился вслед за нами сию же минуту.
– Я как раз собирался звонить ему. Мне только нужно разобраться с этой аппаратурой…
– Хорошо. Звони. Но разговаривать буду я!
– Как скажешь, садись сюда.
Борис усадил меня на свое кресло, а сам присел рядом на широкий кожаный подлокотник. Я была настороже и держала между нами дистанцию. Меньше, чем через минуту возни на панели, расположенной прямо под довольно немаленьким экраном, я распознала звук негромких гудков. Шло соединение.
На экране появился Андрей Борисович. Посреди большой светлой спальни, уставший, но одетый в белую деловую рубашку и брюки, он внимательно смотрел на экран. Его глаза расширились, как только он увидел нас.
– Ну наконец-то! Дорогие мои, вы опоздали на целых два дня!
От голоса Андрея Борисовича мне тут же стало спокойнее.
– Здравствуйте. – я не смогла не улыбнуться ему.
– Пап! – Борис поднял ладонь в знак приветствия.
– Авиям?
– Па, он сейчас отсыпается. У нас все хорошо, беспокоиться не о чем.
– Замечательно. Я очень волновался. Лора, лапонька, ты в порядке?
Я кивнула. Андрей Борисович явно печется обо мне. В его глазах я не увидела хитрецы, они, как всегда, спокойны и добродушны. Он не может оказаться их сообщником.
– Мы летим на Альбус. Борис мечтает там побывать!
Мне нужно оценить его реакцию на мои слова и сделать нужные выводы.
– Я был бы счастлив, осуществись его мечта при других обстоятельствах. – отец положил руку на левую грудь и виновато продолжил. – Лора, прости, что тебе пришлось это пережить. Я долго не мог прийти в себя, когда услышал, во что Уилсон втянул тебя. Он не останется безнаказанным. Он и все остальные гаденыши. Я говорил с Дешоном, на Альбусе вы будете под присмотром и в полной безопасности!
Андрей Борисович тронул мое сердце, я верю ему. А значит, поверю и Борису.
– Борис очень помог мне. Если бы не он… я бы… мне было бы гораздо тяжелее.
– Борис не мог иначе. Он ведь мой сын!
Андрей Борисович заставил меня широко улыбнуться. На этой ноте я оставила отца с сыном наедине. Им есть, о чем поговорить, а я собиралась продолжить свой сон.
Авиям очень крепко спал посередине дивана, и я улеглась в свой уголок, как можно дальше ото всех и укрылась с головой. Страх отступил, я поняла, что погорячилась. Похоже, у меня случился, приступ неконтролируемой паники. За время, пока я пыталась все обдумать и снова уснуть, Борис успел поговорить с мамой, сходить в душ, вернуться и включить фильм. Авиям был неподвижен все это время.
Не знаю, как долго я спала, но проснувшись от очередного кошмара, почувствовала, что страшно проголодалась. Авиям и Борис склонились над одним из мониторов и о чем-то разговаривали, не замечая моего пробуждения.
Я снова испытала невероятное облегчение. Все прошло, меня больше не собираются насильно отдавать в рабство. Нет больше ни того корабля, ни его отвратительной команды. Все хорошо…
Я закрыла глаза и притворилась спящей. Как же стыдно перед Борисом за все, что я наговорила ему спросонья. Он ведь мог рассказать про это Авияму! Когда мы с Борисом останемся вдвоем, я извинюсь перед ним.
Мои опасения подтвердились. За обедом мужчины частенько переглядывались. Они чересчур внимательно следили за каждым моим движением, и меня это раздражало. Борис ничуть не уступал Авияму в услужливости передо мной. Когда я отпила глоток ванильного альбусситского лимонада, и Борис тут же дополнил его, мое терпение лопнуло, и я сорвалась.
– Вы можете это прекратить?! Можно просто не трогать меня? И не надо на меня так жалостливо смотреть! Хватит! Мне тошно и без ваших напоминаний! Дайте мне просто прийти в себя!!!
Больше меня никто не трогал. Я ела в «своем углу» в тишине, которая была мне необходима, и пытаясь понять, какой же Авиям на самом деле. Моя душа больно саднила от воспоминаний о недавних событиях, и я без конца повторяла про себя, что все закончилось, я в безопасности.
По большей части, по дороге на Альбус, я все время спала. Авиям приносил мне бокал некоего лечебного снотворного, которое позволяло надолго заснуть. Будили меня только, чтобы накормить, а после я снова уплывала в сон. С каждым новым пробуждением я чувствовала себя заметно лучше. Организм уже не вырабатывал такое количество гормона стресса, мне становилось спокойнее, кошмары практически прекратились.
А вот настроение Бориса становилось все мрачнее. Он ни с кем не разговаривал и, подобно мне, завел привычку держаться ото всех в стороне. Даже ел он теперь отдельно. Если вообще ел.
– Есть повод для подозрения, думать, что мой сын избегает меня.
Незнакомый голос прозвучал строго. Я вздрогнула и огляделась.
– Тот факт, что мы все сейчас слышим тебя, отец, говорит об обратном.
Авиям только вошел после душа и остался стоять у кресла пилота, с которого тут же вскочил Борис. Друг заметно взволновался.
Ну конечно! Это ведь легендарный Машер старший, о котором я столько слышала! Борис мечтал с ним познакомиться, сомневаюсь, что ранее им случалось общаться. Друг разинул рот, не зная, можно ли вмешаться в семейный диалог.
– Однако, мне пришлось потратить некоторое время, чтобы обойти стены, которые ты воздвиг.
– Ты знаешь, что я хотел этим сказать.
– И все же, я хочу поговорить с девушкой.
Авиям какое-то время молчал, плотно сжав губы, а после развернулся ко мне.
– Лора, можно попросить тебя подойти?
Я была готова и тут же встала. Пока Авиям водил пальцами по приборной панели, я неуверенно присела на подлокотник дивана.
– Отец, Лоре пришлось очень непросто.
– Авиям, все в порядке. – я по-доброму улыбнулась, чтобы мне поверили.
Авиям указал мне на экран чуть выше уровня головы и встал за мной, обхватив правой ладонью мое плечо.
– Лора, Дешон Машер, мой отец.
На экране появился мужчина. На первый взгляд, кроме длинных забранных волос, никакого сходства с сыном я не увидела. Виски старшего Машера заметно тронула седина, однако большая часть волос оставалась темно-серебряной. Если бы мы повстречались на Земле, я не дала бы ему больше сорока пяти лет, хотя знала, что старший Машер значительно старше Андрея Борисовича.
– Здравствуйте.
– Прежде всего, Лора, хочу сказать, что сожалею обо всем, что выпало на Вашу долю. Мне бесконечно жаль, что Вы вынуждены оказаться вдали от дома. Будьте уверены, у нас Вы найдете самый теплый прием. Искренне надеюсь, что Вам понравится на нашей земле.
Машер старший умолк, переводя взгляд на сына.
– Я должен обсудить с ней это ДО вашего приезда.
– Нет. Лора не станет сейчас ничего обсуждать. Мой ответ тот же. «Нет».
– Ты поступишь так, как должен!
– Отец, я прерву ваш диалог, если ты не желаешь меня слышать!
– Ты должен был подумать раньше, что придется отвечать за свои поступки!
– И я готов! Но, пойми! Лора…
– Мнение Лоры я и хочу услышать!
– Ты услышишь его не раньше, чем мы приедем, и Лора пройдет обследование. Только после этого я позволю…
Последнее, чего бы мне сейчас хотелось, это ссоры сына с отцом. Я нащупала и погладила широкую ладонь на своем плече, успокаивая то ли его, то ли саму себя.
Машер старший выходил из себя и выглядел очень грозно. Я наконец собралась с духом вмешаться в разговор, ведь причина их ссоры во мне.
– Авиям, не беспокойся обо мне, я хочу послушать твоего отца. – промямлила я.
Но Авиям будто не слышал.
– … я сейчас же разверну корабль, если ты не прекратишь свои…
– … ты не имеешь права…!
– Авиям! Пожалуйста, я прошу! Давай выслушаем твоего отца?
При всем волнении, очень странно, что мой голос прозвучал твердо. Авиям ведь, действительно, развернет корабль, и тогда его родители возненавидят меня.
– Я буду краток. Лора. Как Вы знаете, каждому народу свойственна культурная идентичность. Их ценностные ориентации и менталитет отличны. Альбус так же уникален своим национальным характером. Без долгих предисловий, у нас мужчина не может совершать серьезные поступки, не понеся таких же серьезных последствий. – Дешон вперился в меня взглядом, совсем, как это делал его сын, будто эти слова должны что-то значить. В ответ я только глупо похлопала ресницами. Что он хочет этим сказать, мне не понятно.
– Если альбуссит показывает свое небезразличие к женщине, совершая благородный и самопожертвенный поступок, он обязан идти до логического конца, приняв на себя ответственность. Мужчина должен сочесться браком…
– Нет-нет-нет! Ни на что такое я не претендую!
Так вот о чем он! Конечно же, папа против такой невестки для своей знатной семьи.
– Как раз это Вы и должны для нас сделать.
– Я?
– Отец, достаточно. Ты сказал все, что хотел, Лоре пора отдыхать.
– Мой сын нарушил правила! Поставил под угрозу себя и тем самым свою семью и нашу честь! Если он не примет логическое завершение, его слово никогда больше не будет иметь силу! Он навлечет позор на всю свою семью!
Мне хотелось бы поспорить, найти другой выход, но, кажется, Дешон вот-вот взорвется. Я вспомнила, насколько упрям был Авиям, пытаясь договориться со мной не разглашать секрет несовершенного детектора лжи, разработанного самим Дешоном, дабы не подорвать его профессиональный авторитет. Как же он похож на своего отца! Чтобы потушить разгорающееся пламя, я без раздумий согласилась с ним.
– Хорошо! Если так будет нужно… Я сделаю, как вы скажете.
– Лора, не глупи! Отец преувеличивает.
– Отлично. Церемонию проведем сразу по приезду. – Дешон не обращал внимания на сына и говорил уже только со мной ровным, спокойным голосом.
– Церемонии не будет!
– Сын, девушка дала согласие.
– Ты запугал ее! Отец, Лора не знакома с нашими обычаями, она не осознает серьезности своего решения.
– Авиям, я все понимаю. Брак – это ведь замужество, так?
– Наш брак – это очень серьезный шаг. Это обещание вечной любви и верности. Наши браки не распадаются. Один и на всю жизнь.
Так вот оно что… Понятно, почему Авиям против.
– Я… Я не знала…
– Успокойся, я не допущу этого.
На лице Авияма снова появилась ненавистная мне злобная маска. Его слова, так откровенно сквозившие пренебрежением, больно ранили меня.
– АВИЯМ! Ты знаешь, что не можешь вот так запросто привезти девушку с Земли! Ее тут же отправят домой, а тебя предадут суду! Твой голос не решит ничего, если она не станет твоей законоположной женой! И если девушка испытывает хоть каплю благодарности за свое спасе…
Экран внезапно потух. Авиям оборвал связь и удалился. Не поднимая глаз на Бориса, я попыталась совладать с напрашивающимися слезами. Меньше, чем через минуту, Авиям возник передо мной, протягивая бокал со снотворным. Я приняла его, но выпивать не торопилась. К тому же, руки так тряслись, что я все равно не смогла бы даже сделать глоток и поэтому прижала бокал к груди, чтобы не расплескать содержимое.
– Мы должны это сделать, Авиям.
– Нет.
– Твой отец сказал…
– Я поговорю с ним по приезду. Он поймет.
– Я не хочу быть причиной ваших ссор.
– Лора, не думай об этом. Я все улажу, обещаю тебе.
Его родители точно возненавидят меня.
– Что мы будем делать все это время на Альбусе? Нам даже негде жить.
– Поначалу вы погостите в нашем фамильном доме. Всеми необходимыми удобствами я обеспечу. Как только вы освоитесь, и я закончу с кое-какими своими делами, я покажу вам свои родные земли, самые красивые места.
– Я не хочу быть обузой. Мне будет лучше вернуться на Землю.
– Нет. Не в ближайшее время. Но я обещаю, что верну тебя. Лора, просто подожди немного.
Я поставила точку в нашем диалоге, выпив снотворное и всучив Авияму пустой бокал.
Перед сном, зарывшись в одеяло с головой, я размышляла о том, как быстро Авиям забыл слова, сказанные мне в первый день на этом корабле. Как же его испугала мысль о женитьбе! Женится ли он когда-нибудь на ком-то, если брак на Альбусе настолько серьезный шаг? Вряд ли. Снотворное быстро подействовало и помогло забыться самым безмятежным сном.
На следующий «день» Авиям кормил меня наваристым бобовым супом и бутербродами с пастой из овощей и белой рыбы, пока Борис притворялся спящим в кресле пилота. Я заметила, что и Авиям искоса поглядывает на друга. Может, они повздорили?
– Не знаешь, что с ним? – тихо спросила я Авияма.
– О чем ты?
– Борис стал странно себя вести. Мне кажется, он избегает меня.
Авиям поджал губы.
– С ним все в порядке, не волнуйся. Парню просто нужно расслабиться. Вот увидишь, когда мы приедем, все пройдет.
Ну конечно! Борис ведь столько всего пережил со мной! А я ни разу не задумывалась, каково ему пришлось. Его избивали до обморочного состояния, морили голодом, унижали! А каких трудов ему стоило провернуть наше спасение, оставаясь незамеченным! И сейчас из-за меня он лишился всего, что было у него на Земле…
После душа я снова выпила чудодейственного снотворного и надолго уснула. По пробуждению в нос ударил сильный запах алкоголя. Я огляделась. Авиям спал на диване в паре метров от меня. Борис больше не изображал спящего, а крутился в кресле с почти допитой бутылкой виски.
– Лора, ты должна лечь и поспать еще.
– Но я больше не хочу.
– Тогда я вынужден разбудить твоего жениха, а он лег всего пару часов назад…
– Зачем?
– Авиям велел сообщить ему, когда ты проснешься.
– Не нужно этого делать.
– Тогда ложись спать.
– Я только поем и сразу лягу.
Друг пошел мне навстречу и не стал будить Авияма. Я не могла упустить столь удобный случай попытаться выяснить у Бориса, что с ним происходит, несмотря на свое сонное состояние. Снотворное еще действовало.
– Как ты? – осторожно спросила я, когда друг отпил виски прямо из горла и поставил бутылку на стол.
– Все отлично! У меня все прекрасно!
Борис еле выговаривал слова, и я незаметно отлила чуть больше ста грамм виски себе в бокал, оставив на дне всего несколько капель. Зная привычку друга допивать из моей посуды, я была вынуждена поскорее осушить свой бокал.
– Борис, я же вижу, с тобой что-то происходит! Мы обедаем первый раз за последние… часов сто!
– Лора, со мной все в порядке.
– Ты повздорил с Авиямом?
– Нет.
– Если это так, ты должен рассказать мне! Борис, ближе тебя там на Альбусе у меня никого нет! Но ты отдаляешься, я чувствую это.
Мою речь оборвал внезапный широкий зевок. Алкоголь начинал действовать и путал мысли, бороться со сном стало очень сложно. Это в мой план не входило.
– Тебе было очень тяжело, и ты имеешь право злиться на меня. Я не знаю, когда теперь ты увидишь семью и даже не могу представить всего, чего ты лишился из-за меня. Мне так жаль! Ведь там на Земле у тебя была своя жизнь, работа, друзья. Я… Мне не хватает тебя, Борис.
Борис притянул меня к себе и вытер мокрые щеки. Мне показалось, что его глаза тоже блестят.
– Лапонька, не говори глупости. Меньше всего думай сейчас обо мне.
На груди у Бориса я позволила глазам закрыться, и это последнее, что я помню. А первое, что я почувствовала, когда вернулась в сознание – объятия.
Авиям?! Как же хорошо!
Мне уже давно не доставало ощущения этого душевного тепла. Я нащупала его руку на себе и принялась гладить. Вставать совсем не было необходимости, и мы долго лежали.
По мере просыпания храп Бориса становился все громче. Такое чувство, будто он приближался, а сейчас и вовсе…!
Я резко села на диване.
Ну, конечно! Рядом со мной Борис! Мы уснули вместе? Ах да, припоминаю… Я заозиралась по сторонам в поисках Авияма.
Он здесь. Сидит в кресле пилота, наблюдая за нами.
– Все хорошо?
Авиям заметил, как я заметалась.
– Нет. То есть, да. Я просто не помню, как уснула…
– Ты разговаривала с Борисом. Извинялась за все, что по-твоему мнению выпало на его долю из-за тебя.
Камеры. Он все видел и слышал. Я не показала, насколько меня смутила его осведомленность.
– Потом ты уснула. Борис также вскоре незаметно заснул.
Мне показалось, Авиям немного рассержен. Глубоко вздохнув, он пояснил свое недовольство.
– У нас был уговор ставить меня в известность, как только ты проснешься.
– В этом не было необходимости, к тому же ты только уснул… – я замолкла, увидев на его лице непреклонность, и почувствовала себя провинившимся ребенком.
– Не важно. Все в порядке. Я подумаю, как можно это решить.
– Авиям… Я знаю, что мне не безопасно сейчас на Земле, но Борис… он ведь может вернуться к привычной жизни? Я не хочу, чтобы из-за меня он впадал в депрессию.
– Лора, его поведение никак не связано с этим.
– Нет? Что тогда случилось?
Авиям поджал губы. Он явно что-то знает, но не хочет говорить. Мужчина кинул взгляд на Бориса, тот по-прежнему храпел, но уже не так громко. Я поднялась с дивана. Подойдя к креслу, я уселась на подлокотник и обхватила Авияма за руку. Может, подобная близость расположит его довериться мне.
– Пожалуйста, скажи мне.
– Я уже говорил, ему нужно отвлечься. Как только мы приедем…
– Я помню. Это все-таки из-за меня, да? Поэтому ты не говоришь?
Авиям крепко сжал мои ладони и опустил голову.
– Борис очень винит себя. За то, что не смог за тебя постоять.
От возмущения я открыла рот.
– Я пытался с ним поговорить. Но чем я могу ему помочь, если и сам думаю так же! – в черных глазах загорелся безжалостный огонек.
– Это все из-за меня. Мне приснился кошмар, и я такого ему наговорила!
Все сходится. Борис сам не свой после того, как я сказала, что будь он на моей стороне, он не позволил бы дружкам Шарка избить себя в том злополучном жарком отсеке и увести меня. Я так жалею об этом!
– Я должна извиниться перед ним, не понимаю, что на меня тогда нашло.
– Ты уже это сделала. Если твои слова никак не подействуют, я найду, как повлиять на него.
Весь разговор Авиям испепелял мои глаза едва скрываемой страстью, и, сама того не осознавая, я подалась вперед. Вот уже его сильные руки крепко сжимают мои ладони на своей широкой груди. Я как завороженная смотрела в его глаза, понимая, что вот-вот утону в них.
– Грейс уже говорила тебе, что для нас значит этот жест.
В моей голове пронеслись воспоминания с вечера закрытия конгресса в Париже. Да, Грейс рассказывала про свадебные церемонии, а перед этим я подтвердила, что влюблена в Авияма. Он и это слышал?!
– От себя я хочу добавить, – Авиям еще нежнее, еще интенсивнее принялся наглаживать мои руки, – этот жест дословно говорит: «Ты – часть меня, моя душа, и отныне это неизменно». Я чувствую это к тебе.
– Но этого недостаточно, чтобы «сочетаться браком» со мной?
Мои слова застали Авияма врасплох.
– Этого более, чем достаточно. Но Лора, речь ведь идет не только обо мне.
– То есть ты бы… мог?
– Я всегда знаю, чего хочу и никогда не сомневаюсь в своем решении. И да, я, конечно же, хочу сочесться с тобой браком. Но мне нужно, чтобы ты ответила взаимностью моим чувствам, а не купилась на манипуляции моего отца.
– Если ты, и правда, думаешь, как лучше для меня, ты должен согласиться.
– Лора, нет.
– То есть, ты отказываешь мне?
– Конечно, нет…
– Значит, ты согласен?
– Ох, Лора!
– Авиям, я прошу тебя!
Если бы я могла признаться Авияму в любви, тогда бы он понял, что мое желание искренно. Но я не могла. Пока еще я не могла снова доверить ему свои чувства, после того, как он посмеялся над ними.
– Лора, надень.
Я прервала наш глубокий зрительный контакт и перевела взгляд на ладонь, протягивающую мне небольшой белый предмет. Труфинджер. Авиям не доверяет мне? Когда я снова посмотрела ему в глаза, в моих стояли слезы.
– Из нас двоих НЕ Я не заслуживаю доверия!
Авиям догнал меня в коридоре.
– Лора, прости меня! Ты права. Прошу, пойми, мне сложно понять, что с тобой происходит, о чем ты думаешь и чего хочешь на самом деле! Я не могу допустить, чтобы ты шла на это, думая, что это твой долг!
– Я уже сказала, что это не так.
Я увидела, как взгляд Авияма смягчается. Он подошел ко мне ближе и взял за руки.
– Хорошо. Мы сделаем так, как ты захочешь. По приезду мы сочтемся браком и станем на всю оставшуюся жизнь друг для друга мужем и женой. Я хочу, чтобы за время пути ты осознала серьезность этого шага, и, если не передумаешь, по возвращению мы устроим церемонию.
Теперь я старалась больше времени бодрствовать. Хоть Авиям и настаивал, что «терапию» нельзя прерывать, но все же, посоветовавшись с доктором, пошел мне на уступки и позволил добавить к моему дневному расписанию лишние пару часов на изучение международного общегалактического языка. Авиям предоставил мне наушники и фулскрин, и я начала знакомство с новым, сложным, не похожим на другие языком.
Этот язык отличен тем, что его невозможно было до конца понять, если с самого рождения им не занимались с тобой настоящие носители языка. Для более быстрого и легкого его освоения, занятия проходили на особой частоте, помогая информации не просто запоминаться, но и раскладываться в голове по полочкам. После третьего занятия я попросила Авияма и Бориса разговаривать со мной только на тулинге.
– Мне нужно больше занятий! Я ничего не понимаю! – расстроилась я, когда попроcила Авияма рассказать о себе самые простые базовые вещи.
– У тебя все получится. Попробуй теперь ты рассказать о себе.
Авиям терпеливо поправлял меня в каждом исковерканном мной слове, а порой, думаю, даже умалчивал об ошибках, чтобы не расстраивать меня.
– Борис, а сколько ты учил тулинг?
– Лет четырнадцать. Но я не отводил этим занятиям львиную долю, параллельно я изучал еще много других языков. И в основном я просто все вызубрил. Понять его мне не дано.
У Бориса превосходная память. Я же такой похвастаться не могу. В школе мне приходилось часами мучиться над одним стихотворением из шестнадцати строк. Видя, как я пала духом, Авиям подсел поближе и приобнял меня за талию.
– Отлично. Теперь я вообще не могу сосредоточиться!
– Я могу помочь снять это напряжение. – шепнул на ухо мой жених.
По телу забегали мурашки. Как же давно я этого хочу! Но в ответ лишь отрицательно закачала головой.
– Не хочу, чтобы Борис чувствовал себя одиноким. Пожалуйста.
Авиям кивнул и продолжил диалог, будто мы не прерывались на личное.
За пятьдесят часов до Альбуса, Авиям видя мое прекрасное самочувствие, перестал настаивать на приеме лекарственного снотворного. Лекарство и сон действительно сработали, более того, я никогда не чувствовала такой свежести и легкости. Я будто заново родилась, всем телом ощущая внутренний подъем и небывалое вдохновение.
Чего нельзя сказать о Борисе.
Друг заметно зачах, перестал отвечать на звонки отца и постоянно пьянствовал. После нашего разговора Борис едва ли стал более компанейским. Он уже не притворялся спящим, но все еще сторонился нас, пока не прикладывался к бутылке виски. Я видела насколько это не нравится Авияму, но попросила дать Борису свободу действий, надеясь, что он образумится, когда мы прилетим на Альбус. В конце концов, друг тоже имеет право и на стресс, и на депрессию после всего, что пережил.
Чтобы Борис не чувствовал себя одиноко, я ограничила общение с Авиямом и избегала любой возможности оставаться с ним наедине. Не хватало, чтобы Борис думал, будто я кувыркаюсь с Авиямом, пока первому так плохо. Это было бы неуважением к его помощи на том чертовом корабле.
Сегодня я проснулась на плече Авияма, и это наполнило мое утро и душу невероятной нежностью. Борис громко храпел в кресле пилота, а Авиям весь завтрак был чересчур беспокоен.
– Что чувствуешь? – спросил он, подсев ко мне совсем близко. Это значило, что Авиям собирается поговорить о чем-то слишком личном.
– Не терпится увидеть Альбус! Вдохнуть его воздух! Земляне когда-нибудь ступали на вашу планету?
– Нет. Ты будешь первая.
Ого!
– А разве это не запрещено?
– За это не беспокойся. Нет ничего более запрещенного, чем контрабанда, особенно, если это связано с планетой Земля.
– Авиям… У меня нет зла на Брэди. Я не хочу, чтобы из-за меня он…
– Отсутствие отрицательных эмоций связано с приемом лекарства. Эффект продлится еще некоторое время.
– Как думаешь, что сейчас с ним?
Авиям напрягся. Вижу по глазам, ему есть, что сказать.
– Наши специальные службы разыскивают его. Он уже должен знать, что Августос не получил обещанное. Я прослушивал некоторые каналы, поводов для волнений нет. Наш план удался. Никаких подозрений. Августос, конечно, был взбешен, получив мое сообщение о кораблекрушении, но предъявить ему нечего. Он быстро остыл, когда ему предложили другую земную красавицу. Вот только пока ее невозможно транспортировать. На Земле ужесточили контроль.
– Но ты ведь тоже должен был погибнуть?
– Я спасся. Я и Борис. Смысла ехать с пустыми руками к Августосу нет, поэтому вдвоем мы отправились на Альбус. Я буду надеяться, что ты не настолько заинтересовала его, чтобы он стал разбираться во всем или начал что-то подозревать. Уверен, он даже не удосужился посмотреть, как ты выглядишь. Августос сейчас занимается важными делами, ему не до мыслей о тебе. Скоро все забудется.
В последних словах я не услышала уверенности, а только лишь надежду.
– Ты столько узнал за это время?
– Мне помогает один мой приятель. Он ненавидит Уилсона не меньше меня и также участвовал в этом, как ты называешь, споре. Это я попросил Мартина предложить Августосу другую девушку. Хочу, чтобы он поскорее перестал думать о тебе.
В нашем диалоге возникла пауза, и я воспользовалась ей, чтобы собраться с мыслями и поговорить о нашем браке.
– Лора, если мы заключим союз, ты не сможешь вернуться на Землю. Все твои близкие, родные останутся там. – Авиям оказался очень проницательным.
– Я давно живу одна и привыкла к разлуке. Твой отец сказал, если мы не поженимся…
– Отец сильно драматизирует возможные последствия.
– Ты пообещал, что мы сделаем это, если я не передумаю.