Лора Линн Джексон
Знаки свыше. Тайный язык мироздания
2
Хлопья в машине
Однажды в 2015 году меня пригласили выступить на мероприятии, устроенном издательством Penguin Random House, с которым я сотрудничала. Ко мне домой на Лонг-Айленд прислали машину, которая должна была отвезти меня на Манхэттен. Во время поездки я молчала. Я думала о своем выступлении, о том, что я хочу рассказать слушателям. Надо сказать, я могу находиться в одном из двух состояний: в обычном или в спиритическом. Когда я общаюсь с иным миром, я полностью открыта. Однако в обычном состоянии я очень замкнутая. Я выяснила, что, чрезмерно раскрываясь и проводя сеансы общения с потусторонними силами слишком часто, я сильно устаю и физически, и эмоционально. Так я могу полностью истощить силы.
Кроме того, вмешательство в чужое энергетическое поле без позволения – это вторжение. Это как увидеть чье-то нижнее белье – так попросту не следует поступать.
Поэтому во время той поездки на Манхэттен я находилась в обычном состоянии и заблокировала ту часть своей личности, которая общается с иным миром.
Тем не менее… кто-то сумел пробиться и вышел на связь с водителем.
Я молчала, и первым заговорил он, приятный мужчина средних лет по имени Максимо.
«Позвольте узнать, о чем ваша книга», – вежливо спросил он. Я рассказала, кто я такая и о чем написала книгу. «Да, надо бы ее почитать», – сказал Максимо.
Вот и все. Это было то самое разрешение на контакт, которое было нужно иному миру. Теперь тот, кто пытался установить связь, прямо-таки ворвался к нам. Я помолчала, пытаясь понять, можно ли мне рассказать то, что мне стало известно. Поскольку Максимо сам начал беседу, я решила, что это уместно.
«Ваш сын отошел в мир иной, да?» – спросила я, хотя полученное мной послание было настолько ясным, что это больше было похоже на утверждение, а не на вопрос.
«Да, – сказал Максимо. – Мой пасынок. Его звали Родриго». Но это было не то имя, которое я услышала. «Странно, – сказала я, – я слышу имя, которое начинается на В. Что-то вроде Вершен». «О боже! – воскликнул Максимо. – Верджил! Мы звали его Верджил».
И тогда Верджил показал мне кое-что странное. «Зачем он протягивает мне миску с хлопьями? – спросила я у водителя. – Зачем ему надо, чтобы я сказала вам о хлопьях?» Максимо глубоко вздохнул. «Он очень любил хлопья, – улыбнулся он. – Он ел их на завтрак, обед и ужин каждый день. Меня беспокоило, что он не получает достаточно питательных веществ. А он просто любил хлопья».
После этого Максимо рассказал, что, как ему показалось, недавно он получил знак от Верджила. «Понимаете, однажды мы с ним вдруг заговорили о том, какие знаки мы будем посылать друг другу, если один из нас умрет, – объяснил водитель. – Его знаком были черепашки-ниндзя. Он обожал их».
Максимо сказал, что он забыл об этом разговоре к тому моменту, когда Верджил умер в возрасте двадцати с небольшим лет. Но вот младшая дочь Максимо рассказала о своем новом увлечении. «Она без ума от черепашек-ниндзя, – сказал он. – Теперь она хочет, чтобы у нее все вещи были с изображением этих черепашек. Это совершенно неожиданно. Я понял, что Верджил где-то рядом и что он наблюдает за моей дочерью. Это был знак и для меня тоже».
Затем Верджил показал мне еще кое-кого – мужчину постарше, имя которого начиналось на М. Он дал понять, что это его дедушка и что теперь они встретились в ином мире. Я рассказала об этом Максимо. «О боже! – воскликнул Максимо. – Верджил снился мне вместе с моим отцом, его тоже звали Максимо. Они были вместе».
В этот момент мне стало ясно, что все послания, которые передает мне Верджил, Максимо уже получил раньше. «Я вам не нужна, – сказала я. – Вы уже наладили связь с сыном. Теперь он пришел, чтобы просто удостоверить это. Вы и так все время поддерживается связь с ним».
Мой разговор с Максимо лишь подтвердил то, что ему уже было известно: его сын по-прежнему рядом и он очень хочет поддерживать с ним связь. Еще до этого случая Максимо понял, что Верджил пытается установить с ним контакт – во сне, при посредстве дочери и другими способами. Знаки, язык общения и даже готовность Максимо поддерживать связь – все уже было. И если у него еще оставались сомнения в том, что эта связь существует, Верджил отмел их с моей помощью.
Маловероятно, что мы с вами окажемся в одной машине. Это, конечно, может случиться, но не стоит на это рассчитывать. Поэтому позвольте мне воспользоваться возможностью и сообщить вам кое-что прямо сейчас, чтобы вы получили такое же подтверждение, какое Верджил передал Максимо через меня.
Вы получаете знаки. Вселенная, божественная энергия, ушедшие в мир иной близкие и духовные проводники посылают их, стремясь связаться с вами. Это на самом деле происходит – и очень часто. В глубине души вы и сами знаете, что это так.
Хорошо, скажете вы, а как же это происходит? Как проявляются знаки? Какой механизм стоит за этим? Что делает появление знаков возможным? Где они черпают энергию?
В нас самих.
Покидая тело, мы становимся частью универсальной жизненной силы – огромного водоворота света, любви и энергии. Другими словами, наша энергия – наши свет, любовь и сознание – не исчезает в момент телесной смерти. Она продолжает существовать, связанная с энергией каждого живущего, и все вместе они сливаются в великую универсальную жизненную силу. Именно эта энергия питает мощные лучи света, связывающие нас с иным миром, и делает возможной передачу оттуда знаков.
Эта энергия – мы сами. Ее носители – любовь и свет. Ее источник – вечная Вселенная.
Таким образом, есть сила, способная послать нам апельсин – или даже тысячу апельсинов – в тот момент, когда нам это действительно необходимо.
3
Команды света
В ином мире у каждого из нас есть своя команда света. Она подает нам знаки. Все они поступают из трех источников.
1. Мы получаем знаки от божественной энергии. Я подразумеваю именно ее, говоря о тех знаках, которые посылает Вселенная. Это высший, наиболее мощный источник любви. Каждый из нас подключен к нему напрямую, и через него мы можем устанавливать связь с другими.
2. Мы получаем знаки от наших духовных проводников из мира ангелов.
3. Мы получаем знаки от ушедших в мир иной близких.
Скорее всего, вам знакома идея божественной энергии и Вселенной, с которыми мы общаемся, но вам, возможно, интересно было бы узнать, кто такие наши духовные проводники – или что они такое.
Мой жизненный опыт свидетельствует, что в ином мире у каждого из нас есть учителя, наставники и защитники, чья цель – наблюдать за нами и направлять на путь, ведущий к наивысшему благу. Некоторые называют их ангелами-хранителями, я же зову их духовными проводниками. Это не люди, с которыми мы были знакомы в земной жизни, это не покинувшие нас друзья и родственники, хотя они тоже стараются наставлять нас. Духовные проводники заключают пожизненное соглашение заботиться о наших душах еще до того, как люди рождаются на свет.
У нас с ними достаточно простая связь. Они всегда рядом, чтобы помогать нам, – вот и все. Им ничего не нужно взамен. У них нет никакого другого предназначения. Они – часть бесконечной энергии любви Вселенной, и они специально приставлены к каждому из нас. Проводники связаны с чистейшей, высшей формой любви и энергии, которые наполняют Вселенную и соединяют наш мир и мир иной. Их задача, цель их существования – добиться, чтобы все происходящее в нашей жизни вело к нашему духовному развитию.
Как я уже говорила, духовные проводники вместе с божественной энергией и покинувшими наш мир близкими людьми составляют нашу команду света в мире ином.
Если вам сложно осознать присутствие духовных проводников, следует сказать, что представление о них не является чем-то новым – оно сопровождает человечество начиная с его самых первых шагов. В разных культурах эти существа назывались по-разному, но они всегда были частью человеческой жизни.
В христианстве их называют ангелами, или ангелами-хранителями. В Библии они играют важную роль.
В индуизме они именуются дэвы, или дэваты. Эти небесные существа недоступны для обычного зрения, но их видят те, кто пробудился и у кого открылся «божественный глаз».
В исламе вера в сотканных из света ангелов, которые служат посланниками Аллаха, – один из шести столпов религии.
Древние греки тоже верили в ангелов. Само слово «ангел» происходит от греческого angelos, что означает «посланник».
Можем ли мы узнать, кто наши духовные проводники? Да. Одна из них явилась мне, когда я принимала душ, я узнала, как ее зовут, и осознала нашу с нею связь.
Но так происходит не всегда. Я думаю, чтобы установить общение с духовными проводниками, нам следует быть гораздо более открытыми и готовыми к контакту – не такими, каковы мы в повседневной суете.
Собственно говоря, нам не нужно знать своих духовных проводников – главное, что они нас знают. В конце концов, чтобы принять и оценить их, все равно не обойтись без доверия – даже если вы, как я, знаете их имена. Важная вещь, о которой не следует забывать, – вы можете позвать их на помощь в любой момент (даже если вы всего лишь пытаетесь найти место для парковки).
Я открыта для общения с иным миром на протяжении значительной части жизни. Я наблюдала, как духовные проводники повлияли на жизнь не одной сотни людей. То, что я узнала, дало мне возможность оценить преданность и мощь команд света из иного мира.
Мы все связаны с божественной энергией. Мы общаемся с миром ангелов и с нашими духовными проводниками из иного мира. И мы привязаны к покинувшим нас близким. Все вместе эти силы любви и составляют нашу команду света.
И она все время посылает нам знаки и сообщения.
Иногда на различных мероприятиях люди подходят ко мне и рассказывают о своем опыте общения с потусторонним. Они знают, что им нечего опасаться, – я не стану смеяться и подтрунивать над ними, а наоборот, выслушаю их признания с уважением. И это происходит не только на мероприятиях. Так, недавно врач рассказал мне свою историю прямо во время обследования.
Я уже много лет наблюдаюсь у доктора Дж. (у него на приеме также была одна из моих дочерей), но ему не было известно о том, что я медиум. Он узнал, что я работаю над книгой, и спросил меня, о чем она, – и тут он понял, чем я занимаюсь. Врач замолчал, задумался и без особенного энтузиазма рассказал, как с ним случилось кое-что необычное.
За несколько лет до этого доктор Дж. был на рыбалке во Флориде. Вдруг он почувствовал пронизывающий все тело сильный энергетический импульс. Через него будто бы прошел электрический заряд огромной силы. Доктор сразу же понял, что рядом его отец. Прямо там, в лодке посреди океана, он почувствовал, как сильно его любит. Это показалось ему очень странным.
Первой мыслью доктора Дж. была такая: «Я сошел с ума? Или это отец пришел попрощаться со мной?» Его отец был болен, но никто не ожидал, что он умрет. Доктор посмотрел на часы и запомнил время. Он попытался дозвониться до матери, но оказалось, он вне зоны действия сотовой сети. Часа через полтора он добрался до берега и снова позвонил. Прежде чем он успел сказать хоть одно слово, мать сообщила, что его отец скончался.
Доктор Дж. спросил, во сколько это случилось. Оказалось, смерть наступила в тот самый момент, когда он был в лодке и почувствовал всплеск энергии.
«Я никогда никому об этом не рассказывал, – сказал он, – ни единой живой душе. Я думал, мне никто не поверит. Ведь мне и самому было нелегко осознать, что произошло. Это было очень сильное ощущение, и оно появилось именно в тот момент, когда умер отец. Мне кажется, так он попрощался со мной».
«Не сомневайтесь, – ответила я, – так оно и было. Цените этот прекрасный миг, который подарил вам отец».
Я убедила его рассказать эту историю своим близким, в первую очередь матери. Ведь это был дар, который нужно было разделить с другими людьми.
Иногда, получая знаки из иного мира, мы отрицаем их либо подыскиваем какое-нибудь логическое объяснение. Мы никому о них не рассказываем, потому что боимся, что нас сочтут сумасшедшими.
При этом в глубине души мы знаем, что нам действительно подали знаки. Такие события нужно ценить. Они должны радовать нас. Как только вы признаете их истинность, ваша жизнь изменится.
4
Я ношу с собой твое сердце
Незадолго до того, как мальчику по имени Калеб исполнилось шесть, он задал своей матери странный вопрос. «Мама, – спросил он, – сколько мне осталось жить?»
Элиза глубоко вздохнула. Ей было известно, что у сына появилась странная навязчивая идея о шестом дне рождения. Он не хотел, чтобы ему исполнилось шесть лет. Что-то в этой цифре его пугало – Калеб уже говорил об этом раньше.
Элиза закатала рукав блузки до самого верха. «Это твоя жизнь, – сказала она мальчику, показывая на руку. Затем она показала на родинку у плеча и объяснила: – А здесь ты сейчас находишься. Жизнь у тебя только начинается».
Тогда Калеб спросил, что происходит с людьми, когда они умирают. Мать ответила, что у людей разные мнения на этот счет. Сама она предпочитает верить, что покинувшие нас люди возвращаются к нам в другой форме.
«Кем бы ты хотел стать, вернувшись? – спросила она сына. – Может быть, нашим котом Салами?»
Калеб ненадолго задумался. «Я не хотел бы быть котом, – сказал он наконец, – потому что тогда мне пришлось бы вылизывать себе попу».
И вот Элиза и Калеб договорились, что, когда они снова вернутся на землю, она станет его матерью, а он – ее сыном. «И мы пожали друг другу руки, чтобы скрепить наш договор», – рассказывает Элиза.
«Ну что же, Калеб все-таки особый ребенок, – говорит она. – Он всегда был к нам привязан. Он был очень застенчив и все время чем-то обеспокоен. Он часто сидел у отца на плечах или у меня на руках, обнимал нас. Милый, любящий малыш. С другими людьми Калеб был тих и скромен, но с нами, с родителями, он болтал без умолку. У него всегда было множество идей. Они прямо-таки переполняли его. Он любил рассказывать истории, которые сам и придумывал, очень интересные. Он строил целые миры из кубиков и из всего, что было под рукой. Он сооружал огромные пожарные станции, кинотеатры, в которых были и сиденья, и всякие подвижные элементы. Калеб всегда был готов рассказать о своих постройках, например о том, что вертолету нужно приземлиться, если сломается мост, о том, где ему нужно сесть, и так далее. Он очень любил рассказывать истории и что-нибудь строить. Очаровательный ребенок».
Когда Калебу было пять лет, он еще только учился писать. Но уже тогда он сочинил длинную историю, и ему хотелось ее рассказать. И вот родители купили ему тетрадь в холщовой обложке и записали под его диктовку рассказ. Он назывался «Льяма и Доминина» и составлялся в течение многих дней и ночей. Персонажами были кот Салами и резиновые игрушки Калеба, которые отправились в поход. Элиза и Тим записывали за сыном слово в слово и в конце концов заполнили все девяносто страниц тетради.
Когда Калебу было шесть с половиной лет, родители повели его к стоматологу. Один из зубов нужно было удалить, потому что он мешал расти другим. Врач сказал, что надо просверлить небо, и Тим с Элизой согласились на общее обезболивание. Стоматолог ввел Калеба в состояние наркоза, но что-то пошло не так.
Внезапно у Калеба остановилось сердце.
«Когда стоматолог понял, что происходит, ни одна из процедур, которые он применил, не помогла – ни сердечно-легочная реанимация, ни интубация, – рассказывает Элиза. – В конце концов Калеба удалось реанимировать, но у него произошел отказ органов».
Следующие два дня Калеб провел в больнице. У него еще несколько раз останавливалось сердце, но врачам удавалось снова запустить его. Другие органы, в том числе легкие, тоже отказывали. «У него не было реакции ни на один неврологический тест, – рассказывает Элиза. – На третий день утром врачи сказали, что мы должны дать ему уйти из жизни».
Тогда Элиза позвонила мне. Один наш общий знакомый настойчиво советовал ей сделать это. И вот она связалась со мной прямо из больницы. Как только я взяла трубку, я увидела Калеба и поняла, где он.
«Он уже в ином мире, – сказала я. – Я пытаюсь вернуть его обратно в телесную оболочку, но у меня не получается. Его тело лежит во льду?»
Так оно и было: чтобы снизить температуру, врачи обложили Калеба льдом. Во время сеанса я пыталась убедить Калеба вернуться, но у меня ничего не получалось.
«Чем я могу тебе помочь, Калеб? – спросила я. – Что мне для тебя сделать?»
На мгновение мне показалось, что Калеб вернется. В больничной палате Элиза увидела, что его зрачки, которые уже начали расфокусироваться, вдруг снова стали ясными. Это был проблеск надежды – небольшое свидетельство того, что мальчик пытается вернуться. Но это продолжалось недолго. Калеб снова стал ускользать.
«Стало ясно, что он не справится, – рассказывает Элиза. – И вскоре мы окончательно потеряли его».
Это была страшная потеря. Только необходимость заботиться о дочери и о других членах семьи помогла Элизе выдержать удар. Я сказала, чтобы она звонила мне в любой момент, но она довольно долго не выходила на связь. Я надеялась, что она поговорит со мной, когда будет готова. «Я словно погрузилась во тьму, – рассказывала мне потом Элиза. – Я хотела умереть. Думала лишь о том, что вокруг Калеба черным-черно. Вдруг он попал в ловушку? Или все для него закончилось? Где он? Шли недели. Я чувствовала печаль, уныние, отчаяние. Я искала Калеба во тьме и не могла найти».
Элиза не осознавала, что сын в то время тоже искал ее.
Он пытался пробиться к матери, хотел послать ей известие. Я попросила нашего общего знакомого переслать Элизе от меня письмо, в котором писала: «Калеб не умер. Души продолжают жить. Они продолжают расти и развиваться в мире ином. Калеб ушел, окруженный любовью, он был не один. С ним все в порядке, он любит вас и пытается установить с вами связь».
Когда Элиза прочитала это письмо, все изменилось. «Словно посреди тьмы вдруг засиял свет», – рассказывает она.
Вскоре после этого мы с ней поговорили. По словам Элизы, она подозревала, что Калеб посылает ей какие-то сообщения, но боялась в это поверить. Например, он всегда интересовался особыми последовательностями цифр, скажем 1111 – четырьмя единицами подряд. Всякий раз, увидев на часах 11:11, он просил родителей их сфотографировать. Спустя две недели после смерти Калеба Элиза встретила в парке знакомую. Они немного поговорили, и та отошла, чтобы купить что-нибудь поесть. Потом она прислала Элизе фотографию чека на 11,11 доллара. На следующий день та же женщина прислала фото из другого ресторана, и в его адресе было число 1111.
«Все время четыре единицы, – рассказывает Элиза. – А потом мне начали сниться очень яркие сны: в них Калеб сидит на плечах у Тима. Казалось, что мой сын счастлив и пытается мне об этом сообщить. Но я не знала, чему верить».
МЫ ЯВЛЯЕМСЯ ЧАСТЬЮ ВЕЛИКОГО КАРМИЧЕСКОГО ЗАМЫСЛА. ВСЕ МЫ СВЯЗАНЫ ДРУГ С ДРУГОМ И ПОЭТОМУ НИКОГДА НЕ УМРЕМ ОКОНЧАТЕЛЬНО.
Наш с Элизой сеанс удался как нельзя лучше. Калеб буквально ворвался к нам. Вся страсть и энергия, которыми он отличался при жизни, по-прежнему были ему свойственны – даже в еще большей степени. Он был переполнен любовью и радостью.
«Он хочет, чтобы я вам объяснила, как он чувствует себя в ином мире, – сказала я Элизе. – Он говорит, будто бы всю возможную любовь умножили на восемь миллиардов процентов».
Во время того сеанса было еще много всего. Это был неиссякаемый поток впечатлений и идей.
«Мама, папа, здесь здорово, – говорил Калеб. – Как в космосе, только еще лучше. Я могу в одно и то же время быть повсюду. Могу быть и тьмой, и светом. Вы представить не можете, как это замечательно».
«Я теперь дома, – сообщил Калеб матери. – Это и твой дом тоже, просто ты его не помнишь».
Было совершенно ясно, что хотел передать Калеб родителям: их задачей было безоглядно любить его и они прекрасно справились. Калеб сказал, что ему не суждено было долго жить на земле, что он не должен был страдать и что именно так все и вышло. Он все повторял, что смерть похожа на отход ко сну и что проснулся он в мире, воплощающем самую прекрасную мечту. Больше всего ему хотелось, чтобы родители знали: с ним все в порядке и у них тоже все будет хорошо, ведь они его не потеряли. Он все еще рядом, и так будет всегда.
«После сеанса ужас и горе отступили, ведь я поверила, что Калеб теперь в прекрасном месте, – рассказывает Элиза. – Потеря была по-прежнему очень тяжела, но теперь я осознала, что все мы являемся частью великого кармического замысла, который касается и нас с Калебом. Я поняла, что все мы связаны друг с другом и поэтому никогда не умрем окончательно. То, что произошло, должно было случиться, в этом не было боли и страданий. Осознание этого дало мне возможность справиться с гневом».
И все же, по ее собственному признанию, Элиза еще сомневалась. Она не была готова полностью поверить, что у них с Калебом установлена постоянная связь. И он понимал это. Он знал, что ему нужно сделать что-то еще.
И Калеб решил подать новые знаки.
Знаки появились во время нашего с Элизой сеанса. Это были особые знаки, они были поданы, чтобы убедить родителей Калеба в том, что он все еще здесь. На поминальной службе его отец и мать выпустили шестьсот воздушных шариков. Элиза мне об этом не рассказывала, а во время сеанса Калеб попросил передать маме, что он получил все шарики и собирается отправить их ей обратно в виде знаков.
«Он говорит, что получил даже красный шарик, – сказала я Элизе. – Там был красный шарик?»
Элиза недоумевала. Воздушные шарики были разных цветов, так почему же Калеб сказал только про красный? А потом она вспомнила, как маленький Калеб получил красный воздушный шарик в подарок от продавца в автосалоне, случайно упустил его, зарыдал, когда он улетел, и после этого плакал еще несколько часов.
«Теперь шарик у меня», – сказал Калеб.
В течение нескольких недель после сеанса Калеб посылал родителям воздушные шарики. Однажды вечером Элиза и Тим сидели на террасе на заднем дворе, вспоминали сына и плакали – и тут мимо них медленно проплыл воздушный шарик.
«Это от Калеба», – сказал Тим.
Через несколько дней, в выходные Тим и Элиза ехали на машине по улице, где до этого никогда не были. Повернув за угол, они увидели огромную картину на стене здания – на ней были изображены разноцветные воздушные шарики. На следующей неделе еще один шарик залетел к ним во двор, повисел там и медленно полетел дальше.
«Куда бы мы ни отправились, повсюду мы видим пролетающие мимо по одному воздушные шарики или целые их связки, – рассказывает Элиза. – Они везде».
Еще я рассказала Элизе, что Калеб послал ей стихотворение.
Я не могла понять, что это за произведение, но было ясно, что это стихи. Элиза рассказала, что после смерти сына они получили от родственников и друзей множество подарков, но среди них не было ни стихотворения, ни поэтического сборника. Через несколько дней после сеанса Калеб вновь установил со мной контакт и попросил послать Элизе в подарок на День матери браслет. Ему хотелось, чтобы на нем была выгравирована строка из стихотворения.
Эта строка звучала так: «Я ношу с собой твое сердце».
Я купила такой браслет и отправила его Элизе с открыткой, в которой пояснила, что произошло. «Возможно, вы уже получили от Калеба это стихотворение, – писала я. – Он сказал, что уже отправил его вам». Элиза долго думала, но так и не поняла, каким образом Калеб мог послать стихотворение.
А потом ее осенило.
Элиза подбежала к шкафу у них дома в холле. Торопливо осмотрев полки, она вытащила книгу, которую ей подарил один из ее друзей после смерти Калеба. Это была иллюстрированная книга для детей, и в ней было известное стихотворение Э. Э. Каммингса «Я ношу с собой твое сердце».
Я ношу с собой твое сердце (я несу его в моем
сердце), я никогда не оставлю его (куда бы
я ни пошел, моя дорогая; и что бы я ни делал, мы
делаем это вместе, моя дорогая).
Я не боюсь судьбы (ведь ты – моя судьба,
радость моя), мне не нужен мир (ты мой
прекрасный мир, моя истина), и ты все, о чем
рассказывала луна, и все, о чем всегда пело солнце.
Вот мой самый сокровенный секрет (здесь
корень корней, и ствол стволов, и небо небес
дерева по имени жизнь, которое растет выше,
чем надеется душа или скрывает разум), и это
чудо, хранящее звезды.
Я ношу с собой твое сердце (я несу его в моем сердце).
Калеб решил послать еще один знак. У него было особое послание для отца, Тима, который во время сеанса лежал рядом с Элизой на кровати Калеба.
«Калеб говорит: у папы в кармане или в бумажнике лежит кое-что очень важное», – сказала я. Тим был в домашней одежде, у него не было с собой бумажника, а на шее была цепочка. Он спросил, не ее ли имеет в виду его сын.
«Это не цепочка, – ответила я. – Это какое-то произведение искусства. Калеб говорит, что он так же близок к вам, как это небольшое произведение искусства в вашем бумажнике».
Тим помнил, что у него там лежит и что там нет никаких произведений искусства. Он был настолько уверен в этом, что даже не стал проверять.
И вот уже после сеанса Тим решил все-таки посмотреть, что лежит у него в бумажнике. И он нашел небольшой сложенный лист бумаги, похожий на квитанцию. Тим аккуратно развернул его и замер.
Это был рисунок, на нем Калеб изобразил дерево и три желтых цветка.
Я сказала, что три желтых цветка и дерево будут следующим знаком, который он пошлет.
Следующим утром Элиза сидела в столовой и смотрела в окно. Повсюду были деревья и желтые цветы – но как же понять, какие из них послал Калеб?
Ее внимание привлекла небольшая наклейка на одном из трех больших окон, и она встала, чтобы ее снять. Калеб наклеил на окна десятки наклеек с цветами, бабочками и листьями. Со временем некоторые из них отвалились, а некоторые сняли родители. Почти все наклейки исчезли, но три остались.
Элиза замерла. Она подошла и внимательно посмотрела на оставшиеся три наклейки.
На каждой из них был желтый цветок.
Элиза села. Она позвала из гостиной Тима и показала ему три желтых цветка.
«Это почти то, что нужно, – сказала она. – Не хватает только дерева». Тим засмеялся, сел рядом с Элизой и показал в окно: «Посмотри». Во дворе, будто бы в обрамлении оконных рам и трех наклеек, росло большое, красивое, раскидистое дерево.
Знаки продолжали появляться. Недавно, когда ходили в поход, Дженна, трехлетняя сестра Калеба, вручила матери только что собранный ею небольшой букет – три желтых нарцисса.
«Зачем ты их мне принесла?» – спросила Элиза.
«Не знаю, – ответила Дженна. – Я просто почувствовала, что нужно это сделать».
И воздушные шарики – они были повсюду. А еще числа. «Однажды я за день проехала на электромобиле 111 миль, – рассказывает Элиза. – Мне показалось это странным, но я сама себя убедила, что это не может быть знаком от Калеба. На следующий день я ездила совсем в другое место, вернулась домой, и снова оказалось, что я проехала ровно 111 миль. Знаки продолжают появляться, и если я сомневаюсь в том, что это именно они, происходит что-нибудь невероятное, чтобы меня убедить».
Тим относился к знакам с бóльшим скепсисом и попросил Калеба послать тайный знак лично ему. Он никому об этом не сказал. Наутро Элиза попросила его выйти во двор и забрать домой кошек.
«Зачем?» – спросил Тим. «Я чувствую запах скунса», – сказала жена. Тим сел на кровать. «Что случилось?» – спросила Элиза. «Скунс, – ответил он. – Я тоже чувствую его запах. Я попросил Калеба послать мне скунса. И вот он здесь».
Калеб во время сеанса с Элизой рассказал мне еще одну вещь: его родители будут добиваться принятия закона, носящего его имя.
Сейчас Закон Калеба, предписывающий, чтобы наркоз во время стоматологических операций давал анестезиолог, а не сам врач, ожидает принятия в родном штате мальчика.
«У стоматологов достаточно сильное лобби, поэтому борьба была непростой, – рассказывает Элиза. – Нам известно, что Калеб добивался этого вместе с нами. Когда сестра Тима, врач по профессии, послала первое письмо об этом законе местному конгрессмену, на часах было ровно 11:11».
Несмотря на знаки, которые посылает Калеб, время от времени его родители чувствуют боль утраты. Иногда по вечерам Элиза и Тим вместе читают отрывки из «Льямы и Доминины», чтобы снова услышать полный любви, страсти и радости голос Калеба.
«Я скучаю по нему каждый день, каждую секунду, – говорит Элиза. – И я рада осознавать, что он по-прежнему рядом. Когда друзья спрашивают о Калебе, они говорят о нем в настоящем времени».
