Лоис Макмастер Буджолд
Дипломатическая неприкосновенность
Брен дернулся и скис.
Губы Форпатрила сжались в ниточку.
– Император – или вы?
– Мы с Грегором подкинули бы монетку, чтобы определить, кто из нас будет первым.
Повисло молчание.
– К счастью, – продолжил Майлз, – похоже, головы тут поостыли. И за это, адмирал Форпатрил, я вам весьма благодарен. Должен добавить, что вашу дальнейшую карьеру будет определять ваше оперативное командование. – Если только вы не сподобитесь вынудить меня опоздать к рождению моих первенцев, но тогда вам лучше уже прямо сейчас начинать подыскивать себе глубокую, ну просто очень глубокую нору. – Моя задача – выторговать у квадди максимальное число императорских подданных и за минимально возможную цену. Если мне действительно повезет, то, может быть, когда-нибудь нашим торговым караванам еще доведется заходить на эту станцию. К несчастью, вы сдали мне не самую лучшую карту. Тем не менее я посмотрю, что можно сделать. Я хочу получить копии всех личных первичных рапортов обо всех последних событиях, будьте любезны.
– Слушаюсь, милорд, – прорычал Форпатрил. – Но, – тон его стал едва ли не жалобным, – это по-прежнему не говорит мне, что же стряслось с лейтенантом Солианом!
– Этим вопросом я тоже непременно тщательно займусь, адмирал. – Майлз посмотрел ему в глаза: – Обещаю.
Форпатрил коротко кивнул.
– Но, лорд Аудитор Форкосиган! – резко вмешался Молино. – Власти станции Граф пытаются конфисковать наши суда в компенсацию ущерба, нанесенного барраярскими войсками. Необходимо совершенно ясно донести до их сведения, что эти… преступные деяния касаются только военных!
Майлз довольно долго колебался.
– Как удачно для вас, суперкарго, – наконец произнес он, – что в случае настоящего нападения ваш военный эскорт не заявит вам того же.
Побарабанив по столу, он встал.
Глава 3
Пока корабль маневрировал, чтобы встать в отведенный док, Майлз поднялся на цыпочки и заглянул в маленький иллюминатор рядом с переходным шлюзом «Кестрела». Станция Граф представляла собой огромное беспорядочное сооружение, сплошной дизайнерский хаос – что неудивительно, учитывая, что все это строилось и развивалось на протяжении трехсот лет. Где-то внутри беспорядочной сверкающей структуры зарылся маленький металлический астероид, превращенный в соты в процессе строительства этого самого старого из многочисленных поселений квадди. Кое-где во внутренних секторах станции, как утверждалось в видеогиде, можно было увидеть части разобранного и заново смонтированного скачкового корабля, на котором банда бравых квадди-первопроходцев проделала историческое путешествие к этому убежищу.
Майлз шагнул назад, жестом предлагая Катрионе тоже посмотреть. Он подумал о политической астрографии мира Квадди, точнее, как это официально называлось, Союза Свободных Поселений. От начальной точки группы квадди отпочковались, чтобы построить дочерние колонии в обоих направлениях вдоль внутреннего из двух колец пояса астероидов, которыми эта система и прельстила их предков во времена оны. Даже несколько поколений спустя, несмотря на многократное увеличение численности, квадди не грозил недостаток пространства, энергии или материалов. Их популяция может расти так быстро, как быстро им захочется строить.
Лишь горстка из многочисленных беспорядочных поселений имела сектора с искусственной гравитацией для двуногих – как постоянных жителей, так и приезжих – да и вообще контактировала с чужаками. Станция Граф была одной из тех, что принимала чужестранцев и вела с ними торговлю, как и орбитальные города-близнецы Метрополитен, Убежище, Минченко и станция Юнион. На последней располагалось правительство квадди, каким бы оно ни было. Как Майлзу дали понять, у квадди – некая вариация выборной представительной демократии снизу доверху, где первичной единицей является рабочая ячейка. Он от души понадеялся, что ему не придется вести переговоры с каким-нибудь комитетом.
Катриона посмотрела и с восторженной улыбкой уступила место Роику. Оруженосец чуть ли не прижался носом к иллюминатору, глядя на открывшееся зрелище с нескрываемым любопытством. Это был первый выезд Катрионы за пределы Барраярской империи, а Роик вообще впервые выбрался с Барраяра. Майлз мысленно возблагодарил свои мелкопараноидальные привычки, из-за которых он, прежде чем тащить эту парочку за пределы знакомого мира, обеспокоился устроить обоим краткий курс техники безопасности и правил поведения в космосе и невесомости. Использовав свой ранг и подергав за нужные ниточки, он добился разрешения для обоих пройти на базе военной академии – пусть и в течение недельного «окна» между занятиями по расписанию – укороченный вариант более длинного курса, который старшие коллеги Роика – оруженосцы – прошли, как положено, во время своей армейской подготовки.
Катриона несказанно изумилась, когда Майлз предложил ей – убедил, а еще точнее, пришпорил – присоединиться к молодому оруженосцу в орбитальной школе. Катриона, вначале обескураженная, к середине курса – выдохшаяся и готовая взбунтоваться, в конце была горда собой и чрезвычайно довольна. На гражданских лайнерах в случае разгерметизации для пассажиров существовала стандартная процедура: их засовывали в некое подобие шаров, именуемых «персональный кокон», где пассажирам ничего не оставалось, как пассивно ждать спасения. Майлз и сам пару раз оказывался в таком персональном коконе. И поклялся, что ни один из его людей, а уж тем более жена, никогда не попадет в случае аварии в это искусственно созданное беспомощное положение. Вся его компания путешествовала с личными, персонально подогнанными, быстро надевающимися скафандрами, которые постоянно были под рукой. Майлз с превеликим сожалением оставил свой старый боевой доспех на складе…
Роик отодвинулся от иллюминатора. Лицо его было подчеркнуто-невозмутимо, лишь между бровями пролегли едва заметные тревожные складки.
– Все приняли таблетки от укачивания? – спросил Майлз.
Роик серьезно кивнул.
– А ты свои принял? – поинтересовалась Катриона.
– Да. – Майлз оглядел свой гражданский серый костюм. – У меня был в блуждающий нерв вживлен отличный биочип, позволяющий в невесомости удержать обед в желудке, но он вылетел прочь вместе с остальными моими потрохами при той весьма неприятной встрече с иглогранатой. Надо бы его снова поставить как-нибудь при случае… – Майлз шагнул вперед и еще разок глянул наружу. Станция уже приблизилась настолько, что закрывала всю панораму. – Ну-с, Роик. Если бы какие-нибудь квадди, пребывая в Хассадаре, повели бы себя настолько скверно, чтобы заработать отсидку в каталажке муниципальной гвардии, а затем другая группа квадди ввалилась бы туда с боевым оружием, чтобы вытащить товарищей, устроила бы там пальбу, разнесла бы все и подожгла, поранив при этом твоих приятелей, то какие бы чувства ты в тот момент испытывал к этим самым квадди?
– М-м-м… Не очень дружелюбные, м’лорд. – Роик помолчал. – В ярость бы пришел, вообще-то говоря.
– Так я и думал. – Майлз вздохнул. – А! Вот и прибыли.
Легкий скрежет и лязг известили, что «Кестрел» мягко пристыковался к доку. Гибкий переход заскрипел, направляемый инженером «Кестрела», орудующим у пульта управления, и встал на место с отчетливо слышным звоном.
– Проход закреплен, сэр, – доложил инженер.
– Ладно, войско, парад начинается, – пробормотал Майлз, жестом приказав Роику двигаться вперед.
Оруженосец, кивнув, скользнул в проход и через некоторое время позвал:
– Готово, м’лорд!
Пока что все шло если не отлично, то хотя бы хорошо. Майлз прошел по гибкому переходу, Катриона – за ним по пятам. Не удержавшись, он бросил быстрый взгляд через плечо. Катриона выглядела изящной и неотразимой в красной тунике и черных леггинсах, заплетенные в косу волосы уложены в замысловатую прическу. Нулевая гравитация оказывала очень милое воздействие на кое-какие хорошо развитые детали женской анатомии, но Майлз решил ничего жене не говорить. Назначение первой официальной встречи в секции с нулевой гравитацией станции Граф совершенно очевидно имело целью создать посетителям определенный дискомфорт, чтобы подчеркнуть лишний раз, в чьем пространстве они находятся. Захоти квадди проявить вежливость, то приняли бы гостей в одном из секторов с гравитацией.
Шлюз со стороны станции выходил на широкий цилиндрический причал, где явно отсутствовали понятия «верх» и «низ». Роик парил, держась одной рукой за перекладину, а вторую предусмотрительно держа подальше от кобуры. Майлз чуть шею не вывернул, оглядывая полдюжины квадди, мужчин и женщин, облаченных во что-то типа псевдовоенной полуброни, парящих по периметру так, чтобы держать вошедших под перекрестным прицелом. Оружие открыто висит на плече – формальность, маскирующая угрозу. Там, где у обычных людей были ноги, у квадди находились нижние пары рук, массивнее и мускулистее верхних. Обе пары рук защищали плазмоотражающие наручи. Майлз невольно отметил, что перед ним люди, которые действительно могут одновременно вести огонь и перезаряжать оружие. Представляло интерес, что, хотя у двоих и имелись нашивки службы безопасности станции Граф, остальные носили знаки различия милиции.
Эффектное обрамление, но это не те люди, на которых ему следует обращать внимание. Взгляд Майлза скользнул на трех квадди и одного обычного человека, ожидающих прямо напротив выхода из шлюза. Несколько удивленные выражения – словно их застала врасплох его нестандартная внешность – довольно быстро испарились с трех физиономий из четырех.
Старшего офицера службы безопасности станции Граф можно было сразу узнать по форме, вооружению и разъяренному взгляду. Другой квадди средних лет тоже был облачен в своего рода мундир ярко-синего цвета, пошитый в консервативном стиле ради спокойствия публики. Седовласая женщина-квадди одета в несколько более элегантный темно-лиловый бархатный дублет с верхними рукавами, из разрезов которых виднелась шелковистая серебряная ткань, и соответствующие шорты с узкими нижними рукавами. На человеке был синий мундир, брюки и сапоги на магнитах. Короткие седеющие каштановые волосы взметнулись веером, когда он повернул голову к Майлзу. Майлз поперхнулся, с трудом подавив едва не вырвавшееся от изумления ругательство.
Бог мой! Это же Бел Торн! Какого черта тут делает бывший наемник, бетанский гермафродит? Ответ пришел сам. Так. Теперь я знаю, кто является наблюдателем нашей СБ на станции Граф. Что резко поднимает достоверность докладов на куда более высокий уровень правдивости… Или нет? Улыбка Майлза застыла, скрывая – по крайней мере он надеялся – его внезапную умственную растерянность.
Седовласая женщина заговорила предельно ледяным тоном. Какая-то часть мозга Майлза автоматически пометила ее как самую старшую – и самую старую – из присутствующих.
– Добрый день, лорд Аудитор Форкосиган. Добро пожаловать в Союз Свободных Поселений.
Майлз, одной рукой все еще помогая Катрионе выбраться на причал, ухитрился тем не менее вежливо кивнуть в ответ. Он оставил Катрионе перекладину, чтобы ей было удобнее держаться, а сам сумел устроиться в воздухе, повернувшись к старшей женщине-квадди и избежав нежелательного кульбита.
– Благодарю вас, – нейтральным тоном ответил он. Бел, какого черта?.. Дай мне знак, мать твою… Гермафродит встретил брошенный искоса взгляд Майлза с холодным равнодушием и, словно случайно, поднял руку почесать нос, возможно, сигнализируя «погоди немного…».
– Я старший канцлер Гринлоу, – продолжила женщина-квадди, – и наше правительство поручило мне встретить вас и выступить арбитром между вами и вашими жертвами на станции Граф. Это Венн, начальник службы безопасности станции Граф, Бос Уоттс, куратор Департамента станции Граф по связям с планетниками, и младший портмастер Бел Торн.
– Добрый день, мадам, господа, достопочтенный герм, – продолжил Майлз на автопилоте. Он был слишком поражен встречей с Белом, чтобы адекватно отреагировать на слова «вашими жертвами». – Позвольте вам представить мою жену, леди Катриону Форкосиган, и моего личного помощника, оруженосца Роика.
Все квадди неодобрительно нахмурились, глядя на Роика. Зато теперь пришел черед Бела широко раскрыть глаза и пристально уставиться на Катриону. И тут до Майлза дошел глубоко личный аспект всего происходящего – вскоре ему практически наверняка придется оказаться в весьма неловком положении, знакомя свою молодую жену со старой пассией. Не то чтобы нескрываемые поползновения Бела в отношении его имели успех, к некоторому сожалению Майлза – задним числом…
– Портмастер Торн, э-э… – Майлз ощущал, что пытается во всех смыслах слова нащупать почву под ногами. Тон его сделался доброжелательно-вопросительным. – Мы с вами раньше не встречались?
– Нет, не думаю, что мы с вами когда-либо встречались, лорд Аудитор Форкосиган, – ответил Бел. Майлз понадеялся, что только его ухо различило небольшое ударение на его барраярском имени и титуле в этом знакомом словосочетании.
– А! – Майлз помолчал. Да дай же хоть намек, ниточку, хоть что-то… – Знаете, моя мать – бетанка.
– Какое совпадение, – равнодушно проговорил Бел. – Моя тоже.
Бел, черт бы тебя побрал!
– Я имел удовольствие неоднократно посетить Колонию Бета.
– За многие десятилетия я возвращался туда лишь раз. – В карих глазах Бела промелькнул огонек его пресловутого извращенного юмора, и гермафродит соизволил добавить: – Я бы с удовольствием послушал, как дела на старой песочнице.
– Охотно поделюсь с вами, – ответил Майлз, молясь, чтобы этот обмен репликами прозвучал дипломатично, а не как код. Скоро, скоро, чертовски скоро. Бел ответил ему искренним благодарным кивком.
Седовласая женщина-квадди указала верхней правой рукой в конец дока.
– Соблаговолите проследовать за нами в конференц-зал, лорд и леди Форкосиган, оруженосец Роик.
– Безусловно, канцлер Гринлоу. – Майлз удостоил ее: «После вас, мэм», полупоклона в воздухе, затем распрямился, оттолкнулся от стены и поплыл за ней. Катриона с Роиком следовали за ним. Катриона по прибытии довольно грациозно остановилась возле круглой двери шлюза, а вот Роик неловко впечатался в стенку с довольно громким стуком. Он слишком сильно отталкивался, но тут Майлз ничем не мог ему помочь. Роик либо сам скоро освоится, либо сломает себе руку. Последовавшая череда коридоров была оснащена поручнями. К тайному удовлетворению Майлза, никому из стражей не пришлось останавливаться, чтобы подобрать беспомощно вращающегося или кувыркающегося барраярца.
Наконец они добрались до зала с окном во всю стену, из которого открывался панорамный вид на крыло станции и простирающийся за ним глубокий космос с мириадами звезд. Любой страдающий агорафобией или боязнью разгерметизации человек наверняка предпочел бы вцепиться в стену с противоположной стороны. Майлз тихонько подлетел к прозрачному барьеру, остановился, изящно выпрямив два пальца, и оглядел панораму. Углы губ невольно поползли вверх.
– Очень красиво, – честно признал он.
Он оглянулся. Роик пристроился возле двери, неловко уцепившись за поручень рядом с державшимся нижней рукой охранником-квадди, который сердито взирал на барраярца, пока оба перебирали пальцами, стараясь не коснуться друг друга. Большая часть почетного караула осталась в примыкающем коридоре, и только двое стражей, один со станции Граф, другой – правительственный, находились в зале, весьма настороженные. Стены зала украшали декоративные растения, растущие из подсвеченных витых кювет с гидропонной смесью. Катриона задержалась возле одного, внимательно изучая разноцветные листья. Она с трудом оторвалась от этого занятия, и ее улыбка тут же исчезла. Она пристально посмотрела на Майлза, на квадди, ища подсказки, затем ее взгляд с любопытством остановился на Беле, который, в свою очередь, наблюдал за Майлзом. Выражение лица гермафродита… ну, все остальные скорее всего сочли бы его невозмутимым. Майлз подозревал, что оно весьма иронично.
Квадди заняли места на полусферическом сооружении вокруг центрального дисплея, Бел пристроился возле своего коллеги в синем, Босса Уоттса. Изогнутые столбики разной высоты, поддерживающие панельки управления комм-пультом, которые обычно находятся в ручках станционных кресел, немного напоминали цветы на стебельках и представляли собой достаточно удаленные друг от друга места причаливания. Майлз выбрал столбик так, чтобы оказаться к открытому пространству спиной. Подплывшая Катриона устроилась чуть позади него. Она пребывала в состоянии молчаливой сдержанности, которое Майлз приучил себя не принимать за признак того, что она несчастна. Это могло лишь означать, что она слишком усиленно обрабатывает информацию, чтобы быть оживленной. К счастью, подобная бесстрастная манера прекрасно сходила за аристократическую надменность.
Парочка квадди помоложе, чьи зеленые шорты и футболки Майлз счел формой официантов, предложили всем шары с напитками. Майлз выбрал то, что теоретически должно было быть чаем, Катриона – сок, а Роик, посмотрев на своих соперников-квадди, которым не предложили ничего, отказался. Квадди может держать шар с напитком, одновременно цепляясь за поручень, и при этом у него все равно остается еще пара рук, чтобы выхватить и нацелить оружие. Это как-то совсем нечестно.
– Старший канцлер Гринлоу, – начал Майлз, – мои полномочия вам известны. – Она кивнула, и короткие густые волосы колыхнулись, как волнистое гало. – К сожалению, – продолжил Майлз, – я не совсем разбираюсь в значении и смысле вашего титула. От чьего имени вы выступаете, и является ли ваше решение для них обязательным? Иными словами, вы представляете станцию Граф, какой-то департамент Союза Свободных Поселений или же какую-то более высокую инстанцию? И кто оценивает ваши рекомендации или санкционирует заключенные вами соглашения? – «И сколько времени обычно требуется на то, чтобы их достичь?»
Квадди помолчала, и Майлз подумал, не изучает ли она его столь же пристально, как он – ее. Квадди живут даже дольше бетанцев, средняя продолжительность жизни которых составляет сто двадцать стандартных лет и которые вполне могли рассчитывать прожить лет сто пятьдесят. Сколько же лет этой женщине?
– Я канцлер Союзного департамента по связям с планетниками. Полагаю, что в некоторых планетарных культурах это соответствует полномочному министру Государственного департамента или равного ему государственного учреждения. Я служу в этом департаменте сорок лет, включая поездки в качестве младшего и старшего советника в обе соседствующие с нами системы.
Ближайшие от Системы Квадди, в нескольких скачках по сильно загруженным маршрутам. Она говорит, что ей доводилось жить на планетах. А попутно сообщает, что занялась этой работой еще до моего рождения. Если только она не из тех, кто считает, что, повидав одну планету, видел их все, то ее сообщение звучит многообещающе. Майлз кивнул.
– Мои рекомендации и соглашения будут изучены на станции Юнион моей рабочей ячейкой, каковой является Совет Директоров Союза Свободных Поселений.
Так, значит, комитет все же есть, но, к счастью, не здесь. Майлз прикинул, что ее ранг примерно соответствует рангу полномочного члена барраярского Совета Министров – столь же значимая величина, как Имперский Аудитор. Конечно, в государственной структуре квадди нет ничего соответствующего барраярскому графу, хотя они, судя по всему, ничуть от этого не страдают. Майлз сдавленно фыркнул. Гринлоу – одна из сильных мира сего, ей приходится ублажать или убеждать весьма небольшое количество людей. Майлз позволили себе допустить слабую надежду на более или менее гибкие переговоры.
Женщина нахмурила седые брови.
– Они называют вас Голосом императора. Барраярцы действительно верят, что из ваших уст звучит голос их императора, на расстоянии стольких световых лет?
Майлз пожалел о невозможности откинуться на спинку стула. Вместо этого он чуть выпрямился.
– Это просто официальное название, а не предрассудок, если вы об этом спрашиваете. Вообще-то Голос императора – просто расхожее название моей работы. Мой настоящий титул – Имперский Аудитор – напоминание о том, что моей наипервейшей обязанностью является слушать. Я несу ответственность лишь перед императором Грегором и подчинен лишь ему. – Здесь, пожалуй, не самое подходящее место упоминать о таких сложностях, как потенциальный импичмент Совета Графов и прочие штучки в барраярском стиле. Убийство, к примеру.
Заговорил Венн, офицер безопасности.
– Так подвластны вам или нет барраярские военные силы, находящиеся здесь, в пространстве Союза?
Он явно уже достаточно пообщался с барраярскими вояками, и теперь ему было сложновато представить, что этот плавающий перед ним в невесомости слегка горбатый коротышка способен подавить высоченного Форпатрила или его наверняка здоровенных солдат.
Ага, но видел бы ты моего па… Майлз прочистил горло.
– Поскольку император является верховным главнокомандующим вооруженных сил Барраяра, то да, его Голос автоматически становится старшим офицером для всех находящихся поблизости барраярских военных частей. Если обстоятельства того требуют.
– Иными словами, если вы прикажете, то эти головорезы тут же начнут стрелять? – кисло уточнил Венн.
Майлз изобразил легкий поклон в его сторону – совсем нелегкое дело в условиях невесомости.
– Сэр, если Голос императора отдаст им приказ застрелиться, то они застрелятся.
Чистой воды преувеличение – ну, почти, – но Венну об этом знать необязательно. Бел каким-то образом сохранял невозмутимость, хвала всем богам, хотя Майлз почти видел, как тот давится смехом. Смотри, чтобы барабанные перепонки не лопнули, Бел. Белые брови канцлера не сразу, но распрямились.
– Однако, – продолжил Майлз, – хотя и не составляет труда заставить достаточно возбужденную группу лиц начать во что-то стрелять, одним из аспектов армейской дисциплины является обеспечение того, чтобы они по команде также и перестали стрелять. Сейчас время не стрелять, а говорить. И слушать. Я слушаю. – Он вытянул пальцы на уровне, где находились бы колени, если бы он сидел. – С вашей точки зрения, какая цепочка событий привела к этому злосчастному инциденту?
Гринлоу и Венн заговорили одновременно. Затем женщина-квадди верхней рукой сделала жест, предоставляя говорить первым офицеру безопасности.
Венн кивнул и продолжил:
– Это началось с того, что в мой департамент поступил сигнал: двое ваших людей напали на женщину-квадди.
А вот и новый участник спектакля. Майлз сохранял невозмутимость.
– Напали – в каком смысле?
– Ворвались в ее жилье, схватили ее, начали швырять, сломали ей руку. По имеющимся данным, их послали на поиски какого-то барраярского офицера, не вернувшегося из увольнения…
– А! Мичмана Корбо?
– Да.
– А он был в ее жилище?
– Да…
– По ее приглашению?
– Да. – Венн скривился. – Судя по всему, они… хм… подружились. Гарнет Пять – прима-балерина Труппы имени Минченко, исполняющей балет в невесомости для жителей станции и гостей. – Венн набрал побольше воздуха. – Не совсем ясно, кто кому пришел на помощь, когда барраярский патруль явился за припозднившимся офицером, но превратилось это в грандиозную драку. Мы арестовали всех планетников и отвели на Третий Пост для разбирательства.
– Кстати, – вмешалась инспектор Гринлоу, – ваш мичман Корбо позже попросил у Союза политического убежища.
И это тоже новость.
– Насколько позже?
– Сегодня утром. Когда узнал о вашем прибытии.
Майлз помолчал. Он мог представить себе десяток объяснений, от самых мрачных до идиотских. И ничего не мог поделать с тем, что мысленно склоняется к мрачным.
– И вы ему его предоставите? – спросил он наконец.
Квадди покосилась на Босса Уоттса, который сделал неопределенный жест нижней рукой, и ответила:
– Мой департамент принял это к рассмотрению.
– Если хочешь мой совет, то выбросьте это куда подальше, – прорычал Венн. – Нам тут такие не нужны.
– Мне бы хотелось переговорить с мичманом Корбо как можно быстрее, – сказал Майлз.
– Ну он-то явно с вами говорить не желает, – буркнул Венн.
– И все же. Я считаю, что свидетельства очевидца и первоначальные наблюдения являются чрезвычайно важными для правильного понимания этой сложной цепочки событий. Кроме того, мне по той же причине необходимо поговорить с другими барраярскими, – он проглотил слово «заложниками», заменив его на другое, – задержанными.
– Не так уж все и сложно, – произнес Венн. – Банда вооруженных головорезов ворвалась на мою станцию, нарушив таможенные правила, парализовала десятки ни в чем не повинных прохожих и несколько офицеров станционной службы безопасности, находящихся при исполнении, попыталась осуществить то, что можно назвать лишь штурмом тюрьмы, и нанесла повреждения собственности. Выдвинутые против них обвинения – это задокументировано на видео! – колеблются от незаконного провоза оружия и сопротивления при аресте до поджога в жилых секторах. Чудо еще, что никого не убили!
– Все это, к сожалению, еще требуется доказать, – мгновенно возразил Майлз. – Проблема в том, что с нашей точки зрения арест мичмана Корбо не является началом цепочки этих событий. Адмирал Форпатрил сообщил об исчезновении одного из своих людей – лейтенанта Солиана – задолго до этого. Согласно показаниям как ваших, так и наших свидетелей, его кровь, по количеству почти соответствующая всей имеющейся в человеке крови, была обнаружена на полу загрузочного дока станции Граф. Военные преданы не только своим командирам – барраярцы не оставляют своих. Живой или мертвый, где он?
Венн едва не заскрежетал зубами.
– Мы искали этого человека. На станции Граф его нет. Его тело тоже не обнаружено в космосе ни на одной из возможных траекторий от станции Граф. Мы тщательно проверяли. И неоднократно сообщали об этом Форпатрилу.
– Насколько сложно – или легко – планетнику исчезнуть в Пространстве Квадди?
– Я мог бы ответить на это вопрос, – элегантно вклинился в разговор Бел, – поскольку этот инцидент касается моего департамента.
Гринлоу выразила согласие нижней рукой, одновременно потирая переносицу верхней.
– Вся высадка и посадка на галактические корабли полностью контролируется, и не только со станции Граф, но с других наших торговых точек тоже. Очень затруднительно, если не невозможно, пройти таможню и иммиграционные сектора, не оказавшись заснятым, включая общие видеомониторы секторов. В тот день ваш лейтенант Солиан не появлялся ни на компьютерных, ни на видеозаписях.
– Правда? – Майлз одарил Бела взглядом: «Так оно все и было?»
Бел ответил коротким кивком: «Да».
– Правда. Далее, передвижения внутри системы контролируются не так тщательно. Несколько… более осуществимо для кого-то перейти незамеченным со станции Граф на другое поселение Союза. Если эта персона – квадди. Однако любой планетник в толпе будет непременно выделяться. В данном случае были проделаны стандартные процедуры поиска пропавших, включая уведомления в Департаменты безопасности других поселений. Солиана попросту нигде не видели: ни на станции Граф, ни в других поселениях Союза.
– А что вы думаете по поводу его крови на причале?
– Грузовой причал находится за пределами действия контролирующих точек станции. С моей точки зрения, кто бы ни состряпал эту сцену, он прибыл с одного из кораблей, находящихся в этом причальном секторе, и вернулся туда же.
Майлз мысленно отметил выбранные Белом слова «кто бы ни состряпал эту сцену», а не «кто бы ни убил Солиана». Конечно, Бел ведь тоже присутствовал при некоей весьма впечатляющей срочной криоподготовке…
– А в то время это были все корабли вашего флота, – раздраженно добавил Венн. – Иными словами, вы сами привезли с собой ваши проблемы. А мы тут народ мирный!
Майлз, задумчиво хмурясь, смотрел на Бела, мысленно пролистывая свой план нападения.
– А этот самый грузовой причал далеко отсюда?
– На другой стороне станции, – ответил Уоттс.
– Полагаю, что сперва я предпочел бы взглянуть на него и прилегающие к нему сектора, а уже потом – переговорить с мичманом Корбо и прочими барраярцами. Может быть, портмастер Торн будет столь любезен и проведет для меня небольшую экскурсию?
Бел оглянулся на Босса Уоттса и получил знак согласия.
– С удовольствием, лорд Форкосиган, – произнес Бел.
– Тогда следующим номером программы, быть может? Мы могли бы воспользоваться моим кораблем.
– Да, это будет очень удобно, – ответил Бел, и его глаза благодарно блеснули. – Я смогу составить вам компанию.
– Благодарю вас. – Отлично! – Это будет очень любезно с вашей стороны.
Как бы Майлзу ни хотелось поскорее уйти отсюда и как следует потрясти Бела наедине, ему пришлось с улыбкой вытерпеть дальнейшие формальности, включая официальное представление списка ущерба, штрафов и всего прочего, что учинил десант Форпатрила. Он осторожно потряс в воздухе дискетой, которую вручил ему Босс Уоттс, и провозгласил:
– Отметьте, пожалуйста, что я не принимаю эти обвинения. Однако ознакомлюсь с ними целиком и полностью в ближайшее же возможное время.
Квадди мрачно приняли это заявление. Язык тела квадди сам по себе стоит изучения. Здесь разговор лишь с одной рукой давал так мало возможностей! Гринлоу отлично контролировала свои руки: и верхние, и нижние. Венн же часто стискивал верхние кулаки, но надо учитывать, что ему пришлось помогать переносить своих обожженных товарищей после пожара.
Конференция подошла к концу без чего бы то ни было, хоть как-то напоминающего итог, что Майлз расценил как свою небольшую победу. Пока ему удалось избежать каких-либо обязательств со своей стороны, или Грегора. Однако он пока что и не видел, как можно обратить всю эту непростую ситуацию в свою пользу. Нужно больше информации, ниточек, людей, необходима какая-то рукоятка или домкрат, которые он еще не заметил. Мне необходимо потолковать с Белом.
Похоже, это последнее пожелание вот-вот исполнится. По слову Гринлоу переговоры прервались, и почетный эскорт сопроводил барраярцев по коридорам к доку, где стоял «Кестрел».
