Лиза Бетт
Клетка
Глава 3. Кейт
Восемь лет назад
Имение Фордов довольно обширное. Оно тянется вдоль побережья, огибая извилистый берег. Небольшая полоска пляжа принадлежит хозяевам, благодаря чему, они могут отдыхать и купаться без посторонних глаз. Помимо этого на их территории обширный сад, в котором растут домашние сливы, груши и яблоки, не говоря уже о различных видах ягодных культур. Куда не глянь сплошь и рядом живописные места, именно поэтому я так люблю тут гостить.
Дядя Гарольд – заядлый садовник. Он проводит в своём саду практически целый день. И, как ни странно, его новая жена, тётя Эдна, постоянно находится рядом с супругом. Насколько было велико количество его плодовых, настолько были обширны клумбы с живыми цветами, которые выращивала женщина. Эта пара образовывала прекрасный тандем. Удивительно, как они подходили друг другу!
Я чешу укушенную коленку. Опять эти дурацкие комары. Лилит и Синтия убежали на дискотеку, оставив меня в имении, под присмотром Фордов.
Бесспорно, те были чудесными людьми. Дядя Гарольд овдовев, отправился в кругосветное путешествие и встретил там свою будущую жену, тётю Эдну. Они были примерно одного возраста, около сорока восьми лет.
Вероятно, в роду у обоих были великаны, потому что рост дяди Гарольда составлял практически два метра. Высокий блондин с карими глазами, он представлял собой весьма лакомый кусочек для местных разведенок. Но ни одна не прельщала его и, все уж было, подумали, что он так и не женится. Но когда он привел домой новую супругу, соседи очень удивились. Эдна была немногим ниже его. Высокая статная женщина с длинными ярко рыжими волосами и пронзительными синими глазами. Вместе они удивительно гармонично смотрелись.
Когда я нахожусь в их обществе, боль, терзавшая меня изнутри, отступает.
Год назад разбились наши с Лилит родители.
Я не любилю вспоминать об этом, потому, что на глазах появляются слёзы. А я должна быть сильной! Папа всегда гордился моей выносливостью.
«Тебе обязательно нужно стать спортсменкой, малышка».
Так всегда говорил отец.
А потом его не стало.
Я смахиваю слезинку. Хватит раскисать! Нам повезло, что Лилит на момент смерти родителей уже исполнилось восемнадцать, иначе нас бы разделили, и мы никогда больше не увиделись бы.
Я выхожу из беседки и направляюсь в сторону сарая. Дядя Гарольд, не смотря на позднее время, все еще работает в теплице. Может взять перчатки и помочь ему с сорняками?
Войдя в теплое помещение, я дергаю за цепочку у двери, и свет озаряет деревянное строение. Подхватив серые перчатки с цветочным узором, я разворачиваюсь, чтобы пойти к теплице. Но внезапно какой‑то шорох, доносящийся с другой стороны сарая, привлекает мое внимание.
Неслышно ступая по мягкой траве, я огибаю строение и замираю. На земле у куста спиреи сидит белый щенок.
– Привет, – я откладываю перчатки, и усаживаюсь на траву около маленького комочка шерсти.
– Ты такой красивый. Как тебя зовут? Откуда ты тут взялся?
Тяну руку и чешу щенка за ушком, отчего тот, прося о большем, плюхается на спину и подставляет моей руке розовое пузико.
– А ты ласковый. Такой милый малыш! – смеюсь, довольно почесывая шкодника. По саду разносится мой тихий смех. Мелкий тут же выворачивается и начинает облизывать мои пальцы.
– Прекрати, у меня грязные руки.
Убираю руки, пытаясь избежать его прикосновений, но щенок, вертя головой, рычит и все же ловит меня за палец.
На душе становится теплее, и боль от потери близких незаметно отступает на второй план.
– Вот ты где, Арчи.
Голос незнакомца заставляет меня вздрогнуть. Поднимаю глаза, и взгляд упирается в чьи‑то ноги, в светлых, изрядно выцветших джинсах.
При виде хозяина, щенок подпрыгивает на месте и начинает приветственно вилять хвостиком.
Парень наклоняется и чешет питомца за ушком.
– Как тебя зовут? – Взгляд скользит по моему лицу.
Я не могу разглядеть своего собеседника в темноте, но его красивый голос заставляет меня расслабиться.
– Катрин, но близкие зовут меня Кейт. – Протягиваю руку в приветственном жесте, но мое дружелюбие игнорируют нахально. Незнакомый парень поднимает щенка на руки, разворачивается и направляется в сторону соседского поместья.
– Очень милое имя.
Это было единственным, что он бросил, прежде чем скрыться.
Слезы обиды обожгли глаза. Снова я осталась одна!
Лилит и Синтия почти всё время проводят вдвоём, практически не общаясь со мной.
Подругам неинтересно сидеть с малолеткой, ведь мне только недавно исполнилось тринадцать. Еще не тот возраст, в котором можно было с ними гулять.
Других друзей у меня нет.
Дядя Гарольд упоминал, что в поместье по соседству гостит племянник хозяев, но я никогда его не видела.
Вероятнее всего, это был именно он.
Как я могла так ошибиться в человеке? Его тон показался мне довольно дружелюбным.
Ну, ничего, пусть валит к себе! Мне нет дела до каких‑то невоспитанных грубиянов!
Поднимаюсь с земли, отряхивая коленки, и направляюсь в сторону дома. Сорняки напрочь забыты.
Даже если этот тип сунется в наше поместье снова, я буду его игнорировать, как он только что поступил со мной!
Глава 4. Майкл
Наши дни
– Я не поеду с тобой. Лучше поймаю такси. – У этой сучки хватает наглости отвернуться со скучающим видом. Будто это не она стоит тут в одиночестве на темной улице.
Цежу сквозь зубы ругательства. Что за упрямство?! Сколько можно вести себя как стерва?
Вырядилась, видимо, на панель.
Глушу двигатель и выхожу из машины.
– Где же твой дружок? Неужели опять принимает экзамен? Или может зачет? Ах нет, постой, а может ему отсасывает какая‑нибудь студентка‑практикантка?
Кейт резко разворачивается, волосы хлещут её по лицу. В глазах полыхает ярость.
– Заткнись! Не суди людей по себе. Если ты не пропускаешь ни одной юбки, это не значит, что Стив ведет себя так же.
Инстинктивно шагаю на нее, мечтая придушить, но она, будто читает мои мысли и отступает.
– Не приближайся ко мне.
Вскидываю брови.
– Я нисколько не удивлен, что твой жених не пришел. Ему досталась чертова принцесса‑недотрога. Ты хотя бы целовалась с ним по‑настоящему?
Кейт отводит глаза в сторону, затем быстро отвечает.
– Если я не прыгаю мужикам на шею при встрече, это не значит, что я недотрога. Представь себе: так себя ведут нормальные девушки.
– Откуда ты знаешь, как они себя ведут? Ты не из их числа.
Кейт закатывает глаза и разворачивается, чтобы уйти.
Догоняю ее и шагаю рядом. Зачем‑то.
– Куда направляешься?
– Не твоё дело.
– Но на улице ночь, куча всяких типов только и ждут, чтобы загнать в угол какую‑нибудь малолетку. Хотя о чем я, это им надо бояться. Пошли. – Хватаю ее за руку, но Кейт в панике отдергивает запястье.
– Я не сяду в твою машину.
– И пойдёшь в бар пешком? Представляю, как Лилит обрадуется, когда её сестра заявится под утро.
Кейт застывает, будто взвешивает все «за» и «против» и отводит глаза, сдаваясь.
– Ладно. Но держи свои руки при себе. – С этими словами Кейт разворачивается и направляется к моей бмв.
Сколько девочек мечтали покататься на этой тачке, а эту сучку приходится едва ли не за волосы волочить в машину. Мое самолюбие задето. Я раздраженно смотрю вслед этой бестии. Юбка колышется в такт шагам. Слишком короткая, по моему мнению. Будь подобная на ком‑нибудь другом, я бы с удовольствием задрал её и хорошенько … проверил, что она скрывает. Но только не на ней. Надо же было появиться такому отродью! А еще сестра Лилит…
Не верится, что две девушки могут быть настолько похожи и так отличаться. В моем присутствии Кейт постоянно сыпет ругательствами, либо вообще меня игнорирует. Я никак не могу привыкнуть к смене её настроений.
Черт меня дернул остановиться около неё!
Но она стояла на тротуаре такая одинокая и беззащитная. Стоп! Что я несу? Эта фурия сама, кого хочешь, обидит! Уж что‑что, а защита ей не нужна.
– Руки прочь от магнитолы! – Ору ей, когда слышу, что она выключила мой трек, едва сев в машину.
Падаю на водительское, делаю вдох, и легкие наполняются ароматом ее духов. На улице они не выделялись так сильно, а тут в замкнутом помещении сладость ее пудрового армата ударяет в голову, как дурман ядовитого плюща, отыгранного Умой Турман в фильме про Бетмена. И меня непроизвольно ведет. Ловлю себя на мысли, что мне нравится этот аромат, но тут же раздражаюсь от этого.
Тишина темного салона давит, кажется какой‑то неправильной, и я сдаюсь.
Ладно, черт с ней!
– Только недолго, – включаю магнитолу и предоставляю этой бестии карт‑бланш на выбор музыки.
Она пренебрежительно фыркает, но уже через секунду сосредотачивает свое внимание на поиске радиостанций. Натыкается на песню группы Linkin Park, прибавляет звук, закрывает глаза и откидывается на сиденье. Салон наполняется голосом Честера Беннингтона.
Кейт уверена, что я ненавижу рок, наверняка поэтому включила эту композицию, назло мне. И это показательная удовлетворенность мелодией говорит сама за себя. Но сестра Лилит не знает, что это моя любимая группа, и говорить ей об этом я не собираюсь. Еще чего! Она немедленно выключит назло мне. Она вообще много чего делает назло мне. И не я один заметил это…
Звук музыки прерывается входящим звонком. Телефон подключен к громкой связи, и прежде чем ответить, я бросаю короткий взгляд на принцессу‑недотрогу и делаю ей знак молчать.
– Ну что, все‑таки решил поехать? – Халк пытается перекричать звук грохочущей в клубе музыки.
– Ты же меня знаешь. Жди, скоро буду. – Отвечаю и тут же кладу трубку, пока эта бестия себя не выдала.
– Тебя заждались? – С того момента, как мы сели в машину, Кейт впервые заговаривает.
– Если Лилит узнает, что я тебя подвез, она свернет шею нам обоим. Предлагаю не палиться. Давай я подвезу тебя, ты войдешь, а позже в клуб зайду я.
– Что, боишься, что моя сестричка оторвет твои драгоценные яйца? – Лицо Кейт просияло, будто ей только что предложили сделать это самой.
Ей обязательно все портить?
– Просто не хочу расстраивать Лилит в день рождения. Ну, так, что?
Кейт закатывает глаза.
– Ладно, я не проговорюсь ей. Сделаю, как ты сказал. Но при условии, что ты заткнешься. – Бестия тянется к магнитоле и прибавляет громкость.
Остаток пути мы проводим в молчании.
Подъехав к клубу, я притормаживаю у тротуара и поворачиваюсь к своей спутнице. Кейт не сказав ни слова покидает мою тачку, на последок смачно хлопнув дверью. Я чертыхаюсь ей вслед, сверля покачивающуюся юбочку злым взглядом. Та приближается к дверям клуба и не замечает, что с нее не сводит глаз еще одна особа.
Присцилла видимо тоже решила сегодня потусоваться именно в этом клубе, и как назло, она видела, кого я подвез. И если она растреплет об этом, слух дойдет до Лилит, и мне не сносить тех самых яиц, как и предрекала Кейт.
Стискиваю зубы и мысленно молюсь, чтобы все обошлось. Не хочется расстраивать подругу в день ее рождения. Лилит мне все равно, что сестра, она дорога мне, и портить ее настроение в мои планы не входило. Поэтому решаю подстраховаться и подъезжаю к цветочному неподалеку. Букет порадует любую девушку, даже ту, что решила посвятить жизнь мужской профессии.
Паркуюсь около магазина, все еще ощущая пудровый аромат духов Кейт, и торопливо выхожу из машины, чтобы избавиться от наваждения.
Покупаю огромную охапку ярко‑красных роз, укладываю цветы на заднее сиденье и возвращаюсь к клубу. На крыльце Лилит суетливо кому‑то набирает по мобиле, и я замечаю, ее нервозность. Нехорошее предчувствие закрадывается в душу.
– Все в порядке? – выхожу из тачки, хмурясь.
Лилит вскидывает голову и тут же возвращается к своему занятию.
– Не могу дозвониться до Кейт. Разговаривала с ней примерно сорок минут назад, она хотела заказать такси, но её до сих пор нет.
И куда эта чертова баба запропастилась?
– Ты уверена, что не разминулась с ней в клубе?
– Я не настолько пьяна, чтобы пропустить появление сестры, – красноречиво меня осаживает, а потом мы оба переглядываемся, услышав истеричный вопль, донесшийся из коридора клуба.
Глава 5. Кейт
Восемь лет назад
Эдна крутится у плиты, как заведённая. Она одета в простое льняное платье и цветастый фартук, контрастирующий с цветом её волос.
Вхожу на кухню и чувствую умопомрачительный аромат свежей выпечки.
– Малышка, проходи, я испекла пирожки с яблоком и корицей. Ешь скорее, пока не остыли. – Мягкий голос разливается по кухне, как лучи утреннего солнца.
На сердце мгновенно теплеет.
– Сегодня что, чья‑то свадьба? Куда столько блюд? – оглядываю ломящийся от закусок стол, сглатываю слюну, мечтая украсть с тарелки вкусненькое.
– Сегодня за ужином к нам присоединятся соседи. – Эдна отмахивается, продолжая порхать, как бабочка у клумбы с цветами. – Ты возможно помнишь, Гарольд упоминал о них. Кстати, у них сейчас гостит племянник, он немного старше тебя но, возможно вы подружитесь.
При упоминании о соседях мое настроение мгновенно портится. Я с содроганием вспоминаю вчерашнюю встречу. Тот самый племянник повел себя как невоспитанный урод. И видеться с ним сегодня – последнее, чего бы мне хотелось.
– А можно я не пойду на ужин? – удрученно произношу.
Эдна оборачивается, участливо глядя мне в глаза.
– Что ты такое говоришь?
– Я уже познакомилась с их племянником, а он повел себя, как последний козёл.
В глазах Эдны появляется озорной огонёк, когда она слышит ругательное слово, сорвавшееся с моих губ. Она убавляет газ на плите и усаживается напротив меня за стол. Тянет руку и цепляет мою кисть, матерински сжимая ее.
– Дай ему еще один шанс. А если он вновь поведет себя некрасиво, просто не общайся с ним.
Я решительно киваю, встретившись с Эдной взглядами.
– Если он снова будет груб, я просто не буду обращать на него внимание, будто он стул или какой‑нибудь… чайник!
Эдна сжимает губы, пряча улыбку, но в ее глазах отчетливо виден насмешливый блеск.
– Предлагаю тебе выбрать лучший наряд и подготовиться к сегодняшней встрече!
– Спасибо! – Я хватаю с тарелки самый румяный пирожок, вскакиваю из‑за стола и торопливо целую женщину в щеку.
Целый день я готовлюсь к встрече с нахалом, примеряю свои сарафанчики, но не для того, чтобы понравиться ему, а для того, чтобы показать: его грубость для меня ничего не значила. Я выше всего этого. И я не буду тратить время на обиды.
Оглядываю себя в зеркале, остаюсь довольна. Ярко‑голубой сарафан оттеняет цвет глаз, рукава‑резиночки оставляют плечи изящно открытыми. Талия кажется тоньше из‑за облегающего верха и юбки‑солнца. Распускаю волосы, слегка подкрашиваю ресницы, стараясь не переборщить с косметикой. Нельзя, чтобы он подумал, что я слишком старалась.
Улыбаюсь своему отражению в зеркале.
Теперь пусть только посмеет обидеть меня. Я ему покажу!
Трель дверного звонка заставляет мое сердце замереть, но я усилием воли принуждаю себя оставаться спокойной, пока дядя Гарольд приветствует гостей. Слышу их разговоры, доносящиеся снизу, и с любопытством затихаю у вершины лестницы. Я чувствую себя королевой бала: мои подданные ожидают внизу, с любопытством поглядывая наверх. Я начинаю спускаться. Голова высоко поднята, рука едва касается перилл. Ножки изящно перебирают ступени, обтянутые коричневым ковром.
Едва дойдя до последней из них, я замираю. Ноги прирастают к полу, не давая сделать и шага. Я ожидала, что встреча с нахалом будет волнующей, но не думала, что настолько.
– Здравствуйте! – произношу, взволнованно обращаясь к собравшимся.
Парень стоит в паре метров от меня и стоит мне громко поздороваться, медленно оборачивается. Нахальный взгляд карих глаз проходится по мне, словно лазер: от каштановой макушки, до пальчиков ног, обутых в изящные серебристые сандалии.
Вероятно, увиденное ему нравится, потому что он улыбается и вдруг совершенно неожиданно подмигивает мне.
Мне стоило больших трудов не улыбнуться в ответ. Но внутренности будто кипятком обжигает: настолько его улыбка красива и притягательна. Тогда в саду я видела лишь его силуэт, но теперь при свете дня могу рассмотреть нахала хорошенько. И с ноткой разочарования и даже досады я понимаю, что он очень красив. Даже слишком красив. Ну почему такие нахалы и негодяи всегда выглядят как суперзвезды?
Черные волосы, не темно‑русые, а именно черные, как крыло у ворона, в легком беспорядке. Возможно их растрепал ветер, или сам хозяин запустил в них руку накануне. Глубокие и проницательные карие глаза светятся лукавством и пристально изучают меня, пока я рассматриваю нашего гостя. Эти глаза обрамлены самыми черными как смоль ресницами и увенчаны такими же черными бровями. Такого выразительного и даже пронзительного взгляда мне не доводилось видеть раньше и это немного пугает.
Сегодня, по случаю званого ужина, нахал приоделся: светло‑серые брюки и белая рубашка с закатанными до локтя рукавами, удивительно ему идут. Они оттеняют его шоколадный загар, который он видимо приобрел здесь, на побережье.
Задержавшись взглядом на госте чуть дольше положенного, я смущаюсь, поняв, что выдала своё волнение.
Парень пришел не один, а в сопровождении своих родственников, а я даже не взглянула на них.
Исправляюсь. Перевожу глаза в сторону и улыбаюсь наконец. Высокий темноволосый мужчина, как две капли похожий на нахала, и полноватая смуглолицая женщина приветливо мне кивают, предусмотрительно не замечая той заминки. Эта троица явно имеет итальянские корни, все трое являют собой весьма интригующее зрелище.
– Детка, познакомься, это наши соседи: Антонио и Адриана, а этот молодой человек их племянник – Джакомо. – Дядя переводит взгляд на меня. – А это – наша малышка Катрин.
Парень протягивает руку и заговаривает своим проникновенным голосом.
– Очень приятно познакомиться, сеньорита Катрин. Друзья зовут меня Джек, я полагаю такое имя привычнее в этих краях.
Я украдкой провожу повлажневшими ладошками о край юбки и отвечаю на его рукопожатие. Кончики пальцев приятно покалывает, когда их касается крепкая рука.
– Идемте к столу, ужин уже давно готов, – Эдна приглашает всех в столовую, и мы охотно перемещаемся из гостиной.
Ужин развеивает все мои опасения. Парень ведет себя прекрасно, он умело поддерживает разговор, периодически вовлекая в него и меня. Соседи оказываются милыми и довольно общительными людьми. Выясняется, что поместье они приобрели недавно и еще не успели всё тут обустроить. Они с удовольствием рассказывают о своей жизни в Италии и с интересом слушают увлекательные рассказы дяди Гарольда о кругосветном путешествии.
Лилит и Синтии нет за ужином, они в очередной раз уехали в город по делам, и я мысленно радуюсь такому повороту. Будь девочки здесь, Джек наверняка обращал бы на них больше внимания. Ведь парням нравятся девчонки постарше.
Когда ужин подходит к концу, итальянцы благодарят гостеприимных хозяев и предлагают снова встретиться, только уже в их поместье. Назначают дату ответного визита и отправляются домой.
Джек с присущей ему вежливостью и приветливостью приглашает пройтись. Я с радостью соглашаюсь.
Но едва мы выходим в сад и отрываемся от близких, мой спутник меняется до неузнаваемости. Его приветливое лицо становится непроницаемым, взгляд колючим.
– Я не хочу, чтобы ты приходила к нам в гости. – Без предисловий выпаливает.
Я спотыкаюсь и замираю, теряясь из‑за такой трансформации.
Джек не смотрит на меня, кажется, он смотрит сквозь, будто сама мысль сфокусировать на мне взгляд ему противна.
– Ты мне не нравишься, и я не хочу, что такая малолетка, как ты, мешалась у меня под ногами. Если я когда‑нибудь увижу тебя на нашей территории, сразу утоплю! Поняла меня?
Мне с трудом удается сдержать слезы. Ну и где моя хваленая выдержка? Я закусываю губу, чтобы не расплакаться и произношу глухо.
– Но почему ты так себя вёл за ужином?
– Не хотел портить вечер. А теперь извини, у меня есть дела поважнее.
С этими словами этот козел разворачивается и покидает наш сад, оставляя меня одну в колючем сумраке.
Глава 6. Кейт
Наши дни
Выхожу из машины Майкла и направляюсь к клубу. Решаю прежде зайти в туалет, чтобы проверить макияж, а уже потом идти поздравлять свою ненаглядную.
Интересно, что Лилит подарил Хэнк? Они не афишировали свои отношения, но только слепой не заметил бы взгляды, которыми обмениваются коллеги. Когда они находились в одной комнате, воздух буквально потрескивал от напряжения. Неудивительно, что в квартире, которую мы с сестрой купили, я живу практически одна. Сестра постоянно где‑то пропадает, прикрываясь загруженностью на работе. Конечно, она ночует у Хэнка. Лилит никогда не научится достаточно хорошо врать, глядя мне в глаза.
– Отвали от него, поняла? – голос сбоку отвлекает меня от собственных мыслей, и я хмурясь поворачиваюсь к его источнику.
Стройная брюнетка злобно на меня таращится, уперев руки в бока. Я хлопаю глазами, все еще не понимая, о ком она. Это что, студентка Стива? – эта мысль первой проносится в голову, но я тут же ее отметаю. Стив никогда не купился бы на прелести этой особы. Весь ее облик так и кричит, что она предпочитает одноразовые связи, а Стив посчитал бы это вульгарностью.
– Ты мне? – спрашиваю, оглядываясь. Может, я что‑то не так поняла, и она обращается к кому‑то другому…
– Он мой, тебе ясно? – брюнетка не унимается.
– Ты вообще о ком? – я недоуменно сдвигаю брови.
– Я видела, как он тебя подвозил, так что не надо строить из себя недотрогу. Ты не в его вкусе. И не надо вешаться ему на шею, сучка! – эта больная делает шаг ко мне, явно нарываясь на драку. – Если тебе непонятно, может, выйдем?
Я с трудом подавляю улыбку. Эта баба думает, что я клеюсь к Майклу! Ха! Мне едва удается сдержать смех.
– Мне он не нужен, можешь забирать его себе, – великодушно отмахиваюсь, и отворачиваюсь обратно к зеркалу, но собеседница видимо принимает веселость в моем голосе за издевку.
Подлетает и взбесившись залепляет мне пощечину. От такой наглости я замираю, но лишь на секунду. Удовлетворенная особа видимо решила, что со мной покончено. Она разворачивается, чтобы уйти, тем самым допуская ошибку. Хватаю ее за черные космы и дергаю на себя, роняя эту курву на пол. Седлаю эту сучку сверху и отвешиваю ей пощечины сродни той, что она влепила мне.
Стерва начинает орать, врезается ногтями в мои ноги в сетчатых колготках и полосует их царапинами от своих когтей. Я в бешенстве сжимаю руки в кулаки и ударяю ту по лицу.
Злость клокочет внутри, меня всю трясет, я готова повыдирать ей космы, или лучше выцарапать этой шмаре глаза.
Её вопль глушит, и внезапно мое тело взмывает в воздух, и я не сразу понимаю, что это чьи‑то сильные руки подняли меня с брюнетки и отшвырнули в сторону.
– Какого хрена здесь происходит? – Майкл орет в бешенстве, глядя то на меня, то на ревущую на полу брюнетку.
Я злобно подлетаю к нему и толкаю в плечо.
– Не твоё дело, вали из женского туалета!
За спиной Майкла возникает моя сестрица, она грозно сверлит взглядом лежащую на полу девушку, потом ее глаза впиваются в меня.
– Кейт, может, объяснишь, что здесь произошло? – Лилит говорит спокойно, но я вижу, что она на грани.
Я делаю вдох, чтобы успокоиться, замечаю, что Майкл помогает своей пассии встать с пола и та, мгновенно воспользовавшись ситуацией, вцепляется в его торс.
– Я жду! – Лилит сверлит меня нетерпеливым взглядом.
– Я не хочу сейчас это обсуждать, – вздыхаю, намекая сестре, что не собираюсь болтать тут при этой сладкой парочке.
Майкл прострелил меня грозным взглядом.
– Никто никуда не уйдет, пока вы не объясните, что произошло.
Брюнетка вспоминает, что у нее тоже есть голос, и, оторвавшись от груди Майкла, обиженно надувает губы.
– Она напала на меня! – тычет в мою сторону пальцем. – Я всего лишь попросила её больше не ездить с тобой.
– Не ездить с тобой? – Лилит вскипела окончательно. – Какого хрена вы делали в одной машине?
Краска отлила от моего лица, я едва успела поймать понимающий взгляд Майкла, который тут же опустил свой взор на пол, признавая поражение.
– Твоя сестра ловила такси, я подбросил её до бара. Вот и вся история.
Лилит сердито цепляет меня за руку, бросает в Майкла последний пристальный взгляд и разворачивается, чтобы уйти из туалета.
– Поговорим потом!
Выходя, я с удовлетворением отмечаю, что на лице брюнетки начинает расплываться огромный фингал.
Как только мы оказываемся на улице, сестра с улыбкой меня обнимает, чем сбивает с толку.
– Я так тобой горжусь! Ты уделала эту сучку. Она пару раз клеилась к Хэнку. Я бы сама начистила ей рожу, но вижу, что ты неплохо справилась. – Она с любовью поправляет мои растрепавшиеся волосы. – Выглядишь круто, будто не ты только что дралась в туалете.
Я виновато оправдываюсь.
– Он просто меня подвез, не волнуйся, мы даже не разговаривали. – Понимаю, что она запрещает мне общаться с Майклом по объективным причинам. – В противном случае, я бы все еще стояла на тротуаре около дома, ловя такси.
Лилит вздыхает.
– Майкл мой друг, и люблю его. Но он сущий дьявол в отношении девушек. Нельзя, чтобы у вас что‑то было, иначе после вашего расставания, мне придется выбирать, чью сторону занять, а я не хочу терять такого друга, как он.
Обнимаю сестру, а потом отрываюсь от нее и достаю из сумочки коробочку, обтянутую бархатом.
– Вот, держи. Прости, что так дерьмово начала поздравление в твой день рождения. – Протягиваю подарок сестре.
Лилит поднимает крышку, и улыбка озаряет её лицо. На подушечке покоится золотая цепочка с кулоном в виде половинки сердца.
– У меня есть такой же, так что мы вполне сойдем за счастливую парочку. – Подмигиваю сестре, и она улыбается в ответ.
– Прелесть, поможешь застегнуть? – Лилит поворачивается ко мне спиной, перебрасывая волосы на одно плечо, чтобы мне было удобнее справиться с застежкой.
Майкл выходит из клуба в обществе брюнетки. Парочка проходит мимо меня, и я невольно засматриваюсь на мудака. Я прекрасно понимаю, почему девушки по нему сохнут, надо признать – он ходячая секс‑бомба. Темно‑синий свитер обтягивает широкие плечи и подчеркивает узкую талию. Темные джинсы плотно сидят на крепкой, как орех, заднице. Узкие мужские бедра достаточно крепкие, чтобы не уступать развитой мускулатуре.
Облизываю внезапно пересохшие губы. Торопливо застегиваю цепочку на шее сестры.
Усадив брюнетку в машину, Майкл достает с заднего сиденья розы и, подойдя к сестре, протянул букет Лилит.
– Извини, но я вынужден уехать. С днем рождения тебя! Надеюсь, ты повеселишься от души. – Он целует именинницу в щеку и, мельком глянув на меня, разворачивается и шагает к машине. BMW рвет с места, словно гоночный болид.
– Н‑да, ну и вечерок сегодня… – Лилит обнимает меня и тянет к клубу. – Давай оторвёмся!
Я изображаю на лице счастливую улыбку, хотя настроение испортилось вконец.
Майкл поехал утешать брюнетку. Как это мило!
Если бы я могла, я выцарапала бы им обоим глаза.
Вот же крашеная сука! Как она посмела клеиться к чужому мужику. Я имею в виду Хэнка, разумеется.
Все‑таки мы с Лилит настоящие сестры!
