Лиза Бетт
Игра на раздевание 2
Глава 11
Третий час пути выматывал. Не знаю, как Теона выбирала отель, но она явно перемудрила.
Смотрю на часы, и вздыхаю. Взгляд падает на спину нашего капитана, который расправив плечи управляет яхтой. Он чувствует себя как рыба в воде, а я ни черта не вижу в этой выкалывающей глаза темноте.
Начало четвертого. Скоро прибудем на место.
Тея спит на моем плече, а я не могу глаз сомкнуть.
Значит, Юлиана – именно та таинственная подруга Алевтины, о которой упоминала Тея. Замечательно блядь. Не хватало мне трех баб для хорошего «отдыха».
Поворачиваю голову и скольжу внимательным взглядом по фигуре в голубом. Юлиана не стала переодеваться, предпочла остаться в брюках и топе. И сейчас ее волосы треплет соленый ветер, смешанный с брызгами воды, бисеринами осыпающими нас на каждой волне.
Она смотрит вдаль. Вижу ее профиль, и понимаю, что четыре года никак не отразились на ее чертах. Она вообще почти не изменилась. Только волосы стали немного другого оттенка, ближе к русому. Я помнил ее платиновой блондинкой, а сейчас в ее прическе стало больше натуральных прядей.
И грудь.
Этот вопрос не давал мне покоя с того момента как я увидел ее в ресторане. У нее была довольно зачетная двойка, а сейчас на ней либо этот волшебный лифчик, либо она увеличила сиськи. В остальном фигура не изменилась.
Юлиана чувствует, что я на нее смотрю, и поджимает губы раздражаясь. Аля спит, уложив голову на ее колени и растянувшись на диванчике. И мы можно сказать вдвоем.
– Долго нам еще? – обращается к капитану, и тот отвечает на местном диалекте, показывая куда-то в сторону светящегося острова на горизонте. – Отлично…
Бурчит под нос и швыряет в мою сторону сердитый взгляд.
Почему ты соврала им?
Об этом мне еще предстоит спросить, но не здесь.
Опускаю взгляд на ее грудь, и Юлиана скрещивает руки, отворачиваясь в сторону носа яхты.
Как так вышло, что она стала тем, кем стала? Как так вышло, что она основала компанию с годовым доходом несколько лярдов долларов. И почему я ничего о ней не слышал?
– Приехали? – Тея поднимает голову, когда катер начинает оттормаживаться, и оглядывается сонно. Киваю, и она прижимается ко мне, явно забив на присутствующих. Её ладошка ползет от моего колена выше, и я запинаюсь на вдохе, когда та накрывает член сквозь брюки. – Ммм… Думал обо мне?
Шепчет на ухо, игриво сжимая его, а я молча улыбаюсь, глядя в лицо Теоне. Чувствую взгляд голубых глаз своей кожей, а потом Юлиана отворачивается, и мне кажется, фыркает пренебрежительно.
– Мы на месте? – Алевтина поднимает голову, и садится, глядя как мы приближаемся к пирсу нашего острова.
Отель сверкает огнями, утопает в зелени и манит белизной высоких стен на фоне черного неба и океана. Швартуемся. Капитан благодарно убирает в карман широкой рубахи наличку, которую я ему даю, и отвечает на своем.
Нихрена не понимаю, но жму ему руку и мы прощаемся.
На пирсе нас уже ждет персонал отеля, их предупредили, что мы заедем поздно, и сейчас девушка администратор сносно говорящая по-русски и какой-то парниша-носильщик приветствуют нас и рассказывают об отеле пока мы идем в бунгало, которое забронировала Теона.
Я искренне надеюсь, что оно ближе к главному корпусу, где по словам администратора ловит вай-фай, но меня ждет разочарование, когда мы все дальше уходим от центрального здания и шагаем по освещенным дорожкам к противоположной стороне острова. Ступаем на пирс, хотя это скорее мостик, по обе стороны от которого располагаются домики на сваях. Темно коричневые стены и крыши из соломы создают впечатление сараев, но когда мы подходим к дальнему домику, администратор распахивает дверь и включает свет.
– Добро пожаловать, пожалуйста! – она обращается к Алевтине и Юлиане и дает знак носильщику внести их сумки в домик. – Ваш домик напротив, – обращается к Тее, говоря с жутким акцентом.
– Погодите, это какая-то ошибка, – Теона возмущенно машет руками и достает телефон. – Я бронировала номер в другом конце мостика, – тычет в экран, – вот тут!
– Мы знаем, но произошел как ето… форс-мажор… Тот домик проблема с водопроводом. Мы давать вам новый номер, – администратор извиняется, улыбается и жмет плечами.
– Может, есть другие виллы? – Теона явно решила давить до последнего, – Подальше от этой, – указывает на дверь виллы, за которой скрылись ее мать и Юлиана.
– Все занимать. Разгар сезона. Только одна свободная, – извиняется администратор, и я подхожу к Тее и притягиваю ее к себе.
– Займем эту, в чем проблема?
– Но тут же мама, – она округляет глаза, красноречиво намекая на присутствие свидетелей. – Я не хочу жить рядом с ними…
– Давайте так, – обращаюсь к администратору, вкладывая в ее руку сотню зелени, – как только освободится вилла подальше от этой, вы сообщите нам первым, идет?
– Конечно, господин. Хорошего вам отдыха! – отзывается и как мне кажется облегченно кивает, заверяя нас, что эти неудобства устранят. – Добро пожаловать!
Они уходят, а Теона поворачивается ко мне и взвизгивает, когда я поднимаю ее на руки и вношу в наш сарай.
Внутри и правда миленько. Ремонт в современном стиле, белоснежная кровать с белым балдахином, явно призванным ограждать постояльцев от назойливых насекомых. Пара тумб, диванчик, шкаф. Мебели немного, но она в тему. Опускаю Тею на постель, и она без слов понимает и начинает расстегивать пуговицы моей рубашки.
– Сначала душ, – отзываюсь, помогая ей с пуговицами. – Потом все остальное.
– Зачем душ, когда у тебя есть целый океан? – задает риторический вопрос, и смахивает с себя сарафан, оставаясь полностью голой.
И то верно. Снимаю с себя остатки тряпья и шагаю к дверям, которые ведут к открытому океану, вслед за Теей.
Глава 12
Просыпаюсь я с трудом. Солнце наполняет мир вокруг своим светом так ярко, что больно глаза даже сквозь веки. И еще безумно жарко.
Мысленно негодую на себя, за то, что забыла закрыть шторы перед сном. Но ведь и спальня у меня на северной стороне дома, поэтому…
Открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от яркости. Комната чужая, не моя. Где я вообще?
И тут воспоминания возвращаются, самолет, Жданов, Мальдивы. Я на Мальдивах!
Сажусь на постели, понимая, что вчера так и не разделась, именно поэтому чувствую себя как на сковородке.
Оглядываю комнату, привыкшими к яркости глазами. Вчера я не удосужилась рассмотреть детали, лишь устало завалилась спать, и сейчас с интересом отмечаю, что тут довольно приятный интерьер. Белый и цвет натурального дерева преобладают над другими оттенками. Белоснежная постель, над ней балдахин такого же цвета, на огромных окнах-дверях купе такие же шторы. Но есть и ночные, которые вчера ни одна из нас не задернула перед тем как завалиться.
Стены в нашей хижине тоже белые, на стенах пара картин с изображением морских пейзажей. У одной стены шкаф с зеркальными дверцами, рядом наша кровать и пара тумб. У противоположной – комод, над ним тоже зеркало, а рядом кресло, которое так и манит посидеть. С торцевой стены входная дверь, а напротив…
Напротив самая притягивающая взгляд фишка этого номера – огромное панорамное окно, выходящее на океан. Раздвигаю двери и ступаю на веранду. Горячий воздух облепляет кожу, хочется раздеться, но я понимаю, что так и не узнала у Али, какие вещи она взяла для меня.
Дощатый пол горячий, и ступни печет. Прямо на нашей веранде голубеет чистой водой маленький бассейн, рядом с ним пара шезлонгов, а чуть дальше лестница, ведущая к воде.
Интересно, здесь глубоко? Наклоняюсь, держась за перилла веранды, и слышу за спиной голос подруги.
– Ты уже встала? Мы что, проспали завтрак?
Выпрямляюсь, смотрю на часы, они показывают начало десятого.
– Возможно еще успеем! – отзываюсь и возвращаюсь в нашу комнату, плотно закрывая дверь наружу.
Аля сидит на кровати с пультом и тычет кондиционер.
– Ты взяла мне купальник и что-нибудь надеть?
– Ага, – откликается, удовлетворенно откладывая пульт. Я ощущаю как в спину подула прохлада и застываю на мгновенье, наслаждаясь. – В чемодане вещи с бирками.
Беру эту махину, укладываю на бок и дергаю замок.
– Тут все вещи с бирками, – поднимаю глаза на Алю, и та беззаботно жмет плечами.
– Бери любые. У нас один размер.
Выуживаю белый купальник и какой-то кремовый сарафанчик из легчайшей ткани. С упоением сбрасываю с себя топ и брюки, беру полотенце и иду к дверям, за которые еще не заглянула. Там оказывается душ.
После одеваюсь, Аля выдает мне очки и соломенную шляпу, и мы покидаем номер в надежде, что найдем ресторан быстро.
Вчера в темноте это место казалось мне недружелюбным и чужим, но сегодня солнце, шелест мягких волн и поскрипывающий под ногами мостик кажутся такими приятными и необходимыми, что решимость уехать тает.
Глеб будет занят своей пассией, а мне не повредит немного отдохнуть, ведь я не была в отпуске уже сто лет.
Шагаем по мостику, изучаем остров, зеленеющий своей притягательной растительностью. Дорожки выложены белым камнем, зеленые лужайки разбавлены кое-где пестрыми соцветиями тропических красок. Белоснежные здания, видимо тут все такие, приветливо сверкают прозрачными окнами. Раздвижные двери ресторана распахиваются, когда мы подходим, и нас тут же окутывает приятная прохлада.
Народу тут тьма, и мы шагаем к столам, где расставлены блюда на выбор.
Обожаю ол-инклюзив.
Количество завтраков поражает разнообразием. Тут несколько видов хлопьев, дальше стол, где прямо при гостях жарят яичницу, оладьи, блинчики. Чуть поодаль орудует повар, поджаривая бекон. Целый стол с нарезанными фруктами, я знаю лишь половину из имеющихся, потом разнообразные каши и несколько чанов с овощными салатами. И это только то, что в поле моего зрения.
– Встретимся около этой колонны через пять минут.
Аля берет тарелку и уходит набирать еды, а я прохожу к столу и накладываю себе пару оладий и ложку шоколада. С краю пристраиваю четыре ломтика грейпфрута и заказываю на баре фреш.
Аля уже ждет около колонны.
– И куда мы сядем? – окидываю глазами ресторан, где яблоку не упасть. Почти все столики заняты, потому что в здании работает кондиционер, зато за пределами ресторана, на уличных столиках почти никого. Людям не хочется жариться.
– Мам, идите сюда! – откуда-то кричит Тея, и я поворачиваюсь на голос и стискиваю зубы. Я никогда не относилась к дочери Али предвзято, я даже не знала ее толком, потому что она почти все время проводила на учебе в Лондоне, но сейчас она раздражает меня своей жизнерадостностью. – К нам.
Машет рукой, я подталкиваю Алю в плечо, и та заметив дочь и зятя, шагает в сторону их столика. Я бы с удовольствием бежала в противоположную, но не хочется вызывать вопросы у тех, с кем мне предстоит прожить неделю совсем рядом.
– Чем займемся сегодня? – Теона жизнерадостно интересуется спустя пять минут нашего молчаливого завтрака. Её тарелка опустела, а я все еще давлюсь оладьями. Да, они вкусные, но напротив меня сидит Глеб, и его присутствие заставляет меня напряженно изображать спокойствие. Аля же налегает на местные фрукты, часть из которых я забраковала как незнакомые. – Может снимем катер и выйдем в открытый океан?
– Мне кажется надо посвятить день купанию и загару, – Аля отзывается, и я улыбаюсь в стакан с соком, понимая, что второй вариант мне нравится больше. Ловлю на себе взгляд Жданова и сок встает в горле. Аля хлопает меня по спине. – А ты чем бы хотела заняться, Юль?
Умереть.
– Я за загар, – прочищаю горло, старательно избегая смотреть на Глеба.
– Отлично! Тогда сегодня понежимся на шезлонгах, а завтра обсудим поездку на катере, – Тея миролюбиво улыбается мне, и тут же прижимается к Глебу, целуя его в щеку.
Она выглядит такой счастливой, что я сама себя бешу этой черной завистью.
Откладываю недоеденный завтрак и встаю со своего места.
– Мне надо позвонить. Я найду вас позже.
Выхожу из ресторана и только за его пределами облегченно выдыхаю. Иду к дверям, за которыми предположительно ресепшен, и подхожу к стойке, за которой стоит та самая девушка администратор.
– Мне нужно сделать звонок, – говорю по-русски, – Телефон, пожалуйста.
Та приветливо протягивает мне аппарат, и заламинированный лист, на котором написаны коды стран и городов.
Набираю номер своей секретарши, Агнесса бодро отвечает.
– Слушаю.
– Привет, прости, если разбудила. Если понадоблюсь, я в отеле на Мальдивах, – диктую адрес и телефоны, написанные на визитке. Агнесса узнала меня и тут же затараторила о последних новостях. Несколько минут я просто слушаю отчеты и делах, хотя меня не было всего сутки. – Хорошо…Хорошо.
Смотрю в окна, за которыми плещется океан, и вздыхаю.
– Слушай, мне надо, чтобы мы повысили цену за участок до пяти сотен. Сделай это прямо сейчас. Зайди в мой кабинет. Пароль один, четыре, семь, ноль. Да, сделай это пожалуйста. Нет, не высоко. Пускай раскошелится, если хочет получить его.
Замечаю, что в лобби входит Жданов, и тут же прощаюсь с секретаршей. Кладу трубку, отдаю ее девушке вместе с листом, и собираюсь уйти, но Глеб преграждает мне путь, беря в ловушку между стойкой администратора и собой. Оглядываюсь за его спину в надежде, что Теона спугнет его, но он кажется один.
– Здесь ты тоже заорешь? – провоцирует спокойствием в тоне. Раздражает своим животным запахом свежего одеколона. Не дышу, чтобы не дышать им.
– А ты так же будешь угрожать? – огрызаюсь, задрав подбородок. Смотрю в его глаза и судорожно пытаюсь найти в себе хоть каплю былой ненависти ко всему его существу. Но вижу только глаза, которые когда-то смотрели на меня с нежностью, и проваливаюсь уже на первом задании.
– Нам придется поговорить, даже если ты будешь постоянно убегать, однажды я догоню, – произносит тихо, и в его словах должна бы слышаться угроза, но мне мерещится другое.
– У меня нет желания умирать молодой, Жданов. Так что догонять тебе придется долго.
– Куда ты денешься с острова? – изучает мое лицо, наклоняясь ближе, и я отклоняюсь назад так, что шея начинает ныть.
– Иди, иначе мамочка тебя хватится, – огрызаюсь сквозь стиснутые зубы. Глеб молча изучает мое лицо и негромко отражает мой выпад.
– Иногда мне кажется, что ты ревнуешь.
Удар моего сердца такой громкий, что мне кажется, его слышу не только я, но я все присутствующие в лобби.
– Не льсти себе Жданов. Даже если ты останешься единственным мужчиной на земле, я не подпущу тебя к себе на пушечный выстрел!
– А в самолете подпустила, – отталкивается от стойки и уходит, оставив после себя эту ненавистную недосказанность, и я жалею, что не могу запустить ему вслед чем-нибудь тяжелым. Хотя даже девяти грамм хватило бы, будь у меня под рукой пистолет.
Глава 13
– Не намажешь? – Тея опускается на шезлонг между моих ног и протягивает мне бутылку с кремом для загара. Дергает завязки своего бикини и перебрасывает волосы за плечо, оголяя спину. Снимаю крышку с бутылки, давлю на ладонь крем. – Ты знаком с Юлей?
Спрашивает, и я напрягаюсь и медлю, прежде чем шлепнуть ей на спину крем. Потом начинаю медленно мазать, стараясь себя не выдать.
– С подругой твоей матери я не знаком, – отвечаю полуправду. Я знал только Лею, которая еще не дружила с Алевтиной. Но теперь она Юлиана, и она сильно изменилась. – А почему ты спрашиваешь?
– Просто… – задумчиво тянет, а я хмурюсь, изучая затылок Теи. – Мне показалось, вы как-то странно друга на друга реагировали.
– Странно? – произношу ровно, хотя от нетерпения готов поерзать.
– Эти ваши взгляды… Юля смотрит на тебя, когда ты не видишь. Мне кажется, ты ей нравишься.
Веду уголком губ, пряча улыбку.
– Я не думаю, что нравлюсь ей. Она просто… странная. А может я ее пугаю. Многие девушки реагируют так. Вспомни, как твои подруги шугаются меня при встрече.
Стараюсь отвлечь внимание Теи от главного и перевести тему, но она словно чует подвох.
– Мне казалось она лезбиянка, – Теона поворачивается ко мне, забирает банку и наливает в ладонь крема, чтобы натереть ноги. И хорошо, что она занята банкой, и не видит как моя челюсть отпала на шезлонг. – О ней постоянно такое говорят. Ей от силы тридцать, а у нее даже нет мужика. И не было никогда. Мама говорит, никогда не видела, чтобы Юля с кем-то флиртовала или общалась с мужчинами. Её даже снежной королевой за глаза прозвали. Мол, кто-то пытался подкатить, но она его так отбрила, что после этого все ее боятся.
Смеется. А я уже закончил размазывать крем, но не прекращаю растирать спину, потому что не хочу чтобы разговор заканчивался. Любопытство – не порок, а способ узнать много интересного.
– И поэтому ты решила, что она лесбиянка?
– Конечно! – Тея жмет плечами, интонацией подтверждая очевидное. – Я даже маме об этом сказала, но та только отмахнулась. Ей нравится Юлиана, мама души в ней не чает. Говорит, что она одна из тех, кто не боится выделиться и наплевать на мнение общества. И ведет себя так, будто деньги – мусор под ногами. Она не зацикливается на богатстве, хотя может позволить себе частный самолет.
– Влиятельные у твоей мамы подруги, – отзываюсь задумчиво. Завязываю бикини на бантик и вытираю руку о полотенце.
– Они дружат-то всего лишь пару лет. Когда я была на третьем курсе, они только познакомились.
– Вот вы где! – Алевтина подходит к нашим лежакам и роняет сумку на соседний. – Я обошла весь пляж, не могла вас найти.
– С тобой все в порядке, мам? Ты какая-то бледная… – Теона поворачивается и озабоченно изучает лицо матери.
– Мне что-то нехорошо, – подтверждает догадки дочери и опускается на шезлонг. Лицо у нее и правда зеленоватого оттенка. – Я еще утром чувствовала себя неважно, но решила, что купание взбодрит меня. А после заплыва, я как будто вареная.
– Ты ходила в медпункт?
– Пока нет, но Юля узнавала на ресепшен, врач на острове только один, и тот уехал за лекарствами в столицу. И как назло именно сегодня, – Алевтина вынимает из сумки бутылку и прикладывает к щеке запотевший бок. – Мне кажется, у меня температура. Глаза горят и меня знобит.
– Ты могла заразиться от папы, – Тея озабоченно тянется и касается лба матери. – Господи, да у тебя жар! Нужен врач.
– Я договорилась с катером, – знакомый голос звучит совсем рядом, и я делаю над собой усилие, чтобы не глазеть, лишь мельком поворачиваюсь к Юлиане, и тут же перевожу глаза на мать и дочь. – Тебя отвезут в Мале, но нужно собрать вещи и документы на случай, если тебя положат в больницу.
– В больницу? – Алевтина распахивает глаза и еще больше зеленеет. – А нельзя просто купить у них лекарства и лечиться в номере? Я ведь даже языка не знаю, как я смогу лежать в их больнице?
– Надо показать тебя врачу, – возражает Тея. – Я поеду с тобой, мам. И это не обсуждается!
– Я могла бы сама ее свозить, – Юля опускается на корточки около Алевтины и обращается к Теоне. – А вы с Гошей оставайтесь, отдыхайте.
– Гошей? – Тея растерянно хмурится.
– Глебом, – смотрю на Юлиану, у которой ни один мускул не дрогнул, но она очень достоверно изобразила извинительное удивление.
– Простите, я вечно путаю два этих имени. Простите, пожалуйста.
– Ничего, – отзываюсь похоронно, сверлю ее взглядом, в котором отчетливо читается желание убивать, ну или хотя бы отшлепать до жжения в ладони по заднице.
– Идемте, катер уже ждет, – Юля берет сумку Алевтины и помогает подруге подняться, цепляя ее под руку. – Надо успеть собраться.
И не глядя на меня уходит, как будто чувствует, что только обернется, и ей пиздец.
