Лия Совушкина
Наложница. Жизнь на цепи
Глава 3
Сяомин юрко прошмыгнула в боковую дверь, скрытую за статуей льва. Там, скрываясь в тени, она быстро прошла к церемониальному залу, где уже толпились прибывшие девушки. Не особо смотря по сторонам, наложница нашла свое место в первом ряду, напротив сидящих в поклоне кандидаток. Главная супруга ещё не прибыла, а значит, время отбора не наступило. Это радовало, Сяомин боялась опоздать и пропустить приветственную речь. Поправив складки ханьфу и стряхнув несколько пылинок, она принялась рассматривать спины перед собой.
Молодые, черноволосые и полные жизни. Было видно, как им неудобно сидеть, в ожидании начала. Некоторые пытались хитрить, выставляя спину почти колесом и елозя по полу коленями. Глупые, все их действия отмечала бдительная матрона, стоящая у входа в зал. Сяомин не удивится, если этих несчастных уберут сразу после речи Главной супруги. Покачав головой, девушка взглянула на своих напарниц по несчастью, с которыми делила внимание Повелителя.
Рядом с ней стояла наложница Сюй, хитрая и алчная, стремящаяся подмять под себя окружающих. Её яркий ханьфу украшали бабочки и цветы, а волосы удерживала изящная шпилька с аметистом. Сяомин скривилась от досады, её наряд выглядел бледнее и беднее, это не могло не печалить. Впрочем, она пришла сюда не красоваться, не стоит зацикливаться на одежде. Ещё одна наложница высшего ранга отсутствовала, видимо, её слабое здоровье вновь пошатнулось. Наложница Хуан была прекрасным нежным цветком, который подобно бамбуку гнулся, но не ломался. Повелитель по-своему любил её, приглашая на чаепития и слушая игру на гуцине. К сожалению, Боги обделили бедняжку здоровьем и ци, что утекала день ото дня.
В церемониальном зале гарема присутствовали также матрона Бао, и её две прислужницы. Именно они будут присматривать за обучением новеньких и отсеивать негодных. Пожилая дама, служившая ещё при прошлом Повелителе, строго взирала на прибывших. Сяомин могла поклясться, что в уме та уже истязала бедняжек розгами. Крутой нрав матроны она успела прочувствовать, как и тяжелую руку. От одних воспоминаний по коже пробежали мурашки, а душа похолодела. Бр-р-р, страшная женщина, свято верящая в свою непогрешимость.
Место Главной супруги пустовало, так и маня присесть на мягкую шелковую подушку. Сяомин с сожалением посмотрела на него, понимая, что та может ещё долго издеваться над наложницами и оттягивать свой приход. Даже упрекнуть её нельзя, положение беременной дает поблажки, причем довольно большие. Пока Главная супруга единственная, кто смогла понести от Повелителя, её ребенок будущий наследник престола. С неё сдувают пылинки и готовы потушить солнце, дабы оно не задело тело госпожи. Что уж говорить за опоздание – мелочь недостойная упоминания.
– Поклон! Прибыла Главная супруга Лу! – возвестил евнух, объявляя прибытие женщины.
Все склонились, пока Главная супруга медленно шла к своему месту в центре. Ступая между сгорбленными фигурами новеньких, она демонстративно приподнимала полы ханьфу, словно боясь запачкать золотую ткань. Сяомин видела, как женщина прошла мимо неё, и опустилась на подушку. Подав знак, она позволила наложницам разогнуться.
– Добро пожаловать в гарем, – мягко, почти воркующе, произнесла Главная супруга. Бросив взгляд на неё, Сяомин заметила привычную усмешку на тонких губах. – Вам выпала великая честь, достойная лишь лучших девушек нашего царства. Отныне вы станете наложницами Солнца нашего царства, Его Величества Юйлуна.
Женщина сделала паузу, рассматривая девушек. Сяомин тоже не упустила возможности посмотреть на новеньких, тем белее ей ещё выбирать несколько для Повелителя. Хорошенькие, молоденькие, аки лани. Такие же напуганные и робкие, только крикни – уже убегут куда подальше. Тц, не годятся, Юйлун предпочитает характер и страсть. Хотя, одна парочка цепляла взгляд, наглые глаза и маски добродетели. Девушки стояли рядом в последнем ряду, и их глаза напоминали хищниц, забредших в курятник.
– Конечно, останутся не все, – продолжила Главная супруга после небольшой паузы. – Не всем выпадет счастье разделить ложе с Повелителем, таковы правила гарема. Многие покинут нас, не пройдя обучение. Всё зависит лишь от Вашего желания, стойкости и послушания. Гарем не потерпит нарушений порядка и строго наказывает провинившихся. Матрона Бао будет вашим наставником первое время, по всем вопросам обращаться к ней.
Главная супруга изящно указала на матрону, что уже ходила между девушек и осматривала. Её грубые руки дергали одежду, щупали волосы и кожу, не стесняясь оголять части тел новеньких. Подобно покупателю на рынке, она тщательно проверяла внешность, заодно выискивала характерных и способных дать отпор. На удивление, все стойко выдержали и лишь глаза несчастных слабо блестели, от сдерживаемых слез. Унизительно, Сяомин прекрасно помнила себя на их месте и свои ощущения. Будто тебя окунают в грязное болото, пачкая девственную чистоту.
– Ты, ты, ты и ты. – Матрона ткнула кончиком деревянной палочки в нескольких девушек, заставив их поморщится от боли. – Прочь. Вы не пригодны для гарема, все остальные – поклон Главной супруге Лу.
Девушки синхронно поклонились, боязливо смотря на женщину в центре зала. Та молча махнула рукой, позволяя матроне забрать новеньких. На лице Главной супруги виднелась натянутая улыбка, а глаза могли заморозить любого. Гнев, сдерживаемый внутри, так и рвался выплеснуться наружу. Сяомин опасливо покосилась на неё, понимая, что ещё немного и произойдет взрыв.
К счастью, Главная супруга смогла взять себя в руки. Как только ушли наложницы, она протяжно выдохнула сквозь зубы и зыркнула на Сяомин. Неприятным взглядом пройдясь по блеклому ханьфу и скромной шпильке, она криво усмехнулась. Девушка не знала, какие мысли могут бродить в голове этой вспыльчивой дамы, постепенно теряющей благосклонность Повелителя. Даже ребенок не заставил Юйлуна теплее смотреть на свою супругу, выбранную членами совета. От этого и так мерзкий характер избалованной дочери семьи Лу портился сильнее в тысячу раз.
– Наложница Чэнь, можешь ступать, – спокойно произнесла Главная супруга, смотря в глаза девушки. Возможно, она как-то прознала о приказе Повелителя? Да быть того не может, никто не знал. – Наложница Сюй, проводи меня в дворец Земной благодати.
– Как прикажете, – хором сказали девушки, склоняясь в поклоне.
Сдержав облегченный вздох, Сяомин поспешила к себе. Степенно идя вдоль дворцов Света и дворца Спокойствия души, она размышляла о своем задании. Как бы горько не было, права на ошибку ей не давали. Если Повелитель останется недовольным, наказание ей не понравится. Только две девушки из пятнадцати оставшихся подходили по темпераменту. Удивительно, как они не вцепились в лицо матроны, стоило той дернуть волосы или одежду ради осмотра. Их глаза, Сяомин видела даже несмотря на расстояние между ними, пылали гневом. Горячие натуры, как раз по вкусу Повелителю.
***
На следующее утро Сяомин отправилась в общие комнаты для наложниц низшего ранга. По сути, они являлись обычными служанками, выполняющими поручения более высокоранговых наложниц. Новеньких обычно селят именно туда, дабы сразу показать разницу в положении. Наглядный пример, что будет, если не завоевать внимание Повелителя. Мало кто хочет полжизни натирать полы во дворцах более удачливых соперниц. Труд стирает границы прошлой жизни, а матрона делает всё, чтобы втоптать несчастных как можно глубже в грязь.
Никто не знал, отчего её отношение напоминает мастера пыток. Ходили слухи, что ей не повезло потерять ребенка и это способ выплеснуть свой гнев за утрату положения. Другие поговаривали о сложном детстве, оставившем отпечаток на всю жизнь. Сяомин же считала её просто мерзкой особой, испытывающей наслаждение от наказаний других. Чем больше страдали девушки под ударами плетей, тем ярче чувства испытывала матрона Бао.
Поправив ворот ханьфу, Сяомин вздохнула. Солнце на удивление припекало, заставляя капельки пота стекать под легкую ткань одежды. Посмотрев на небо, она зажмурилась от ярких лучей, что пробивались сквозь редкие тучки. Легкий ветерок принес аромат свежей выпечки, которую готовили на дворцовой кухне. В животе заурчало от голода, утром совершенно не было аппетита, как и прошлым вечером. Теперь же, учуяв соблазнительные запахи, организм потребовал пищи.
Облизнув пересохшие губы, девушка приложила руку к плоскому животу. Не время, совсем не вовремя она проголодалась. Теперь придется ждать обеда, прежде чем она сможет насытиться вдоволь. Подходя ближе к комнатам новеньких, она всё отчетливее слышала девичьи голоса. Они о чем-то оживленно болтали, весело смеясь и не стесняясь повышать голос. Ничего, пара уроков от матроны и они будут тише травинки в саду. Дэмин молчаливой тенью шла за хозяйкой, прикрывая её тканевым зонтиком. Несмотря на нелюбовь Сяомин к подобному, ей необходимо сохранять белизну кожи.
– Девушки, доброе утро, – добродушно поздоровалась Сяомин, входя на территорию служанок.
Все моментально замолчали, но не склонились, как подобает при встрече. Сяомин тихо хмыкнула, несколько старых служанок ойкнули и исправились, а вот новенькие так и остались на своих местах. Это позабавило, однако подобное недопустимо в гареме.
– Меня зовут наложница Чэнь, – продолжая натянуто улыбаться, произнесла Сяомин, внимательно рассматривая девушек. – Вы можете обращаться ко мне, если потребуется помощь. Надеюсь, матрона Бао уже объяснила вам правила гарема?
– Да, госпожа, – нестройным хором пробурчали девушки, переглядываясь между собой. Одна из хищниц, как их прозвала про себя Сяомин, бойко взглянула прямо в глаза.
– Вы та известная любимица Его Величества? – ничуть не смущаясь, спросила она и оценивающе осмотрела Сяомин с головы до ног.
– Именно, – мягко сказала Сяомин и криво улыбнулась. Ох, непросто с ней будет, хоть бы не натворила чего. – А ты…?
– Мое имя Сэ Мэйли, госпожа, – нагловато ответила новенькая и едва заметно поклонилась.
– Сэ Мэйли, – растягивая имя протянула Сяомин, словно перекатывая его на языке. Никогда прежде ей так нагло не отвечали, даже в начале гаремного пути. – Видимо, матрона Бао недостаточно четко объяснила правила. На колени.
– Что? – шокировано выдохнула девушка, расширив карие глаза и смотря на Сяомин.
– Жи-во. На. Колени. – По слогам произнесла Сяомин, и приготовилась звать слуг. Нельзя спускать подобное в первый же день, иначе потом её вообще с грязью смешают. – Первое правило гарема – соблюдение иерархии. Наказание за это пять ударов палкой, если разница в ранге не больше ступени. Нас же разделяет больше трёх, как думаешь, сколько раз тебя высекут?
– Прошу, сжальтесь! – падая на колени, взмолилась Мэйли. Однако Сяомин давно научилась различать тона и полутона других, искренности в этой хищнице не больше медяка.
– Это будет уроком для всех, – четко сказала Сяомин, обводя новеньких взглядом. Всё дружно пали в поклоне, пряча лица и трясясь от страха. Правильно, так и должно быть, дрожите и бойтесь. Только так вы сможете выдержать жизнь здесь, уяснив сразу правила и порядок этого места.
– Десять ударов, Дэмин, проконтролируй. – Сяомин круто развернулась, и пошла обратно во дворец Земной благодати.
– Да, госпожа, – спокойно сказала Дэмин в след уходящей хозяйке, сложив зонтик, она строго посмотрела на служанок. Цокнув языком, она принялась командовать, выполняя наказание над Сэ Мэйли.
Выйдя за ворота и остановившись на небольшом расстоянии, Сяомин стала ждать. Рассматривая небо и выискивая фигуры среди облаков, она размышляла. Как давно она превратилась в столь черствую женщину? Раньше она бы ни за что не стала наказывать за непослушание. Не единожды она спускала слугам с рук неповиновение, считая их просто несчастными заложниками обстоятельств. Ведь любой мог занять их место, стоит лишь оступиться и попасть в Холодный дворец.
Эта девушка, Сэ Мэйли, довольно наглая и проблемная. Само её присутствие заставляло Сяомин пылать от ревности, ощущая свою слабость. Повелитель без раздумий пустит эту вертихвостку в постель, стоит ей лишь раз проявить характер. Подобно самой Сяомин, что старалась завлечь мужчину своей недоступностью. Рано или поздно, подобные игры надоедают. Сколько она ещё сможет удерживать его внимание, прежде чем отправится прозябать в тени дворца Земной благодати? Неизвестно.
Вскоре со стороны общих комнат послышались крики и ругань. Сяомин различала выкрики Дэмин, отсчитывающей удары, и болезненные стоны новенькой. Свист палок не достигал её ушей, однако девушка была уверена, остальные прекрасно его слышали. Именно так следует указывать место строптивицам, решившим, что им всё позволено. Поскольку матрона пощадила их в первый день, они расслабились и позволили себе лишнего.
Удостоверившись, что наказание закончилось, девушка легкой походкой направилась к себе. Насвистывая незамысловатую мелодию, она шла вдоль зеленных кустов и касалась пальцами листов. Жаркий день набирал силу, всё сильнее раскаляя землю под ногами. Нужно поскорее добраться до тени, прежде чем кожу покроет золотистый загар. Иначе придется сдирать его жесткой мочалкой, раня нежное тело и возвращая белизну. Этот отбор будет быстрым, новеньким следует научиться всему до праздника Единства Небес и Земли, когда царство погрузится в недельный фестиваль.
Глава 4
Дни стремительно летели. Праздник Единства приближался подобно неотвратимой буре, что заставляла людей в панике метаться. Весь дворец стоял на ушах, подготовка шла полным ходом. Кухни днями и ночами заготавливали продукты, искали идеальные рецепты и отправляли посыльных во все уголки Звериного царства. Служанки до скрипа отмывали все дворцы, вылизывали статуи, в одном единственном порыве – всё должно быть идеально. Наложницы стирали ноги в кровь, репетируя танцы и ранили пальцы о струны, в попытке подобрать музыку для пиров.
Даже Сяомин не сидела сложа руки – её обязанностью стало украшение главного зала, в котором Повелитель с приближенными встретит праздник Единства. Кропотливая работа, требующая сноровки и внимательности. Малейшая ошибка могла обернуться гневом Богов, что по приданию спускались с небес и вкушали яства земли. Обычно, те кто занимался подготовкой главного пира имели преимущества над остальными, им выдавали больше денег на закупки и всячески помогали в организации. Однако Сяомин стала исключением, на неё просто свалили всю работу и покинули с мешочком монет.
Ругаясь и гневно пыхча, девушка страдала над залом. Её голос охрип от криков, без которых служанки не хотели выполнять работу. Спина и ноги болели, а руки тряслись – многочасовые забеги между дворцами давали о себе знать. По ночам она тихо плакала в подушку, выплескивая усталость. Главная супруга не зря ехидно улыбалась, поручая заботы пира Сяомин. Великая честь, как же, обычное наказание, завернутое в шелковую обертку.
Изредка, в редкие моменты передышки, девушка посещала новеньких наложниц. Наблюдая издалека за их обучением, она скрипела зубами и стискивала подол ханьфу. Несколько новеньких уже перекочевали на сторону простых служанок, и теперь драили полы Холодного дворца. Из хищниц осталась лишь одна – наложница Сэ, получившая в первый день наказание за поведение.
Отчасти Сяомин возлагала на неё надежду, именно эта строптивица разделит ложе с Повелителем в ночь Единства. Приказ не может быть нарушен, несмотря на жгучее желание девушки разогнать весь гарем. Главное, чтобы Мэйлин не выгнали раньше положенного, а то проблематично найти такую горячую даму. Даже наказания, которые регулярно отхватывала Сэ, не ломали её характер. Если не будет глупой, сможет далеко продвинутся и зажить припеваючи.
Когда до фестиваля оставалось два дня, Повелитель вызвал Сяомин к себе. Идя к дворцу Нефритового дракона, девушка куталась в тонкий плащ. Ночи с каждым днем становились всё холоднее, чаще ветер приносил запах дождей и сырости. Лето неотвратимо заканчивалось, как и подготовка к празднику. Это первый раз с момента прибытия новеньких, когда Сяомин позвали в покои Юйлуна. Возможно он понимал, что она занята и не сможет уделить ему должного внимания. Либо же её присутствие более не вызывает в нем чувств.
Казалось, все вокруг злорадствовали и потешались над Сяомин. В каждой улыбке она отчетливо видела насмешку и это раздражало, до стиснутых зубов. Её отставка стала темой шепотков за спиной, служанки и наложницы делали ставки кто же займет место любимицы Повелителя. Это своеобразная игра, спорт, вносящий разнообразие в скучную жизнь гарема. Когда-то давно и сама Сяомин участвовала в этом, совершенно не задумываясь о чувствах других. Судьба коварна и любит щелкать по носу, когда этого совсем не ждешь.
– Приветствую Солнце нашего царства! – склоняясь в поклоне, почтительно произнесла Сяомин.
Войдя в покои Повелителя, она окунулась в знакомую атмосферу. Ничего не менялось, словно в этом месте всегда царил полумрак и не заглядывало настоящее солнце. Аромат благовоний немного изменился, стал резче и притягательнее. Тихое потрескивание свечей и шорохи со стороны кровати, девушка слышала, чуть хриплое дыхание Юйлуна. Прикрыв глаза, она представила его полностью обнаженным, нависающим над ней.
– Я соскучился, – мягко произнес мужчина, поднимая лицо Сяомин за подбородок.
Внезапно дыхание девушки перехватило, он впервые был так близко. Его нежные пальцы прикасались к её лицу, поглаживая и лаская. Чуть надавив на подбородок, Юйлун заставил Сяомин подняться. Ноги отказывались слушаться, норовя предательски обмякнуть. Сердце бешено забилось в груди, заглушая все остальные звуки. Прерывисто выдохнув, она попыталась осторожно отойти, но мужчина обхватил её запястья рукой и притянул к себе.
Ударившись об обнаженную грудь, Сяомин уперлась в неё ладонями. Она чувствовала, как под бархатной кожей бьется сердце. Спокойно, размеренно, словно ничего и не происходило. Хриплое дыхание Юйлуна коснулось её волос, он медленно провел носом по её щеке, вызывая толпу мурашек по телу. Его большая ладонь скользнула под плащ и провела по спине, слегка надавливая и принуждая ещё сильнее прижаться к нему. Легкий, чувственный укус в шею заставил ноги Сяомин подогнуться.
– Нет, – слабо выдохнула Сяомин, стремительно краснея.
Вцепившись пальцами в полы халата Юйлуна, она с трудом сдержала стон. Незаметно и уверенно, мужчина попытался отойти вместе с ней к кровати. Стараясь прийти в себя, Сяомин тряхнула головой и попыталась отстраниться. Нельзя, не сейчас, как бы не хотелось поддаться искушению. Всхлипнув, Сяомин в последний раз рванулась назад и внезапно ощутила, как мужские руки её отпустили. Мгновенье свободного падения и вот уже она лежит на полу, ощущая, как по телу отрезвляющей волной проходит боль. Приподнявшись на руках, она взглянула на Юйлуна.
Он стоял над ней, возвышаясь подобно горе. Сложив руки на груди, от чего ткань халата ещё больше разошлась, открывая вид на мужскую грудь, Юйлун холодно смотрел на неё сверху вниз. Ни следа от того мужчины, что только недавно активно соблазнял. Его алые глаза мерцали в свете свечей и их было невозможно прочитать. Она недостойна его теплоты, мягкого света, что обычно виднелся в глубине глаз. Видимо, ему надоела их игра, подумала Сяомин садясь и сгибаясь в низком поклоне.
– Можешь встать, – холодно сказал мужчина, и пошел в сторону кровати. Послышался шорох, и стук кувшина.
Сяомин медленно встала, ощущая, как болит ушибленный копчик. Сдерживая стон, она приблизилась к привычному месту возле кровати Повелителя. Мужчина уже разливал янтарное вино по чашам, не обращая внимания на девушку.
– Как продвигается моя просьба? – спокойно спросил Юйлун, протягивая чашу с вином.
– Есть одна девушка, что заинтересует Ваше Величество, – тихо произнесла Сяомин, принимая чашу. Держа холодный нефрит в руках, она смотрела на янтарную жидкость. Как же жалко она выглядит, растрепанная и подавленная, даже вино насмехается над ней.
– Отлично, – глухо сказал Юйлун и залпом выпил чашу вина, со стуком ставя её на столик. – Надеюсь, она не разочарует меня.
– Уверена, Вы останетесь довольны, – стараясь не сорваться на плач, сказала Сяомин.
К глазам подступали предательские слезы, так и норовя скользнуть по щекам. В душе скреблись кошки, впрочем, одна кошка действительно рвалась наружу. Духовный инструмент так и рвался на свободу, желая повалить Повелителя и… Вот тут девушка терялась, не зная, чего делает больше – разорвать его, или продолжить чувственный танец на двоих. Сжав пальцами полупустую чашу, Сяомин постаралась утихомирить взбунтовавшуюся ци.
– Я буду ждать её выступление на пире в честь фестиваля, – спокойно произнес Повелитель.
– Как прикажете, я передам Ваши слова матроне. – Спокойно ответила Сяомин и взглянула на мужчину. Хорош, даже когда так холодно смотрит, словно готов растерзать на мелкие кусочки.
Уже под утро Сяомин вернулась к себе. Совершенно подавленная, опустошенная и готовая умереть. Ночь в покоях Повелителя выжала все жизненные соки, оставив вместо тела – пустую оболочку. Хотелось разбить все вазы, статуи и картины, наполняющие скромную комнату. Выпустить дикую кошку, что так и рвала оковы стремясь наружу. Возможно, стоило так сделать и успокоится, прежде чем её отведут к палачу. Хах, идеальный исход для неё – смерть за использование духовного инструмента во дворце.
Рухнув на кровать, девушка закричала в подушку. Сжимая пальцами ткань, она хотела разорвать её на мелкие кусочки. Все старания, все усилия, все то, что она выстраивала на протяжении двух лет – закончилось этой ночью. Сяомин уверена, что отныне вход в покои Повелителя ей заказан. Её отказ стал последней каплей, переполнившей чашу терпения Юйлуна.
***
Два дня прошли словно в тумане, незаметно перенеся Сяомин в самый разгар фестиваля. Едва на столицу опустилась ночь в небо взлетели сотни небесных фонарей. Со всех уголков города слышалась музыка и радостные крики, в ресторанчиках забурлила жизнь. Яркие огни фонарей, разноцветных и мерцающих на фоне ночной мглы, тянулись вдоль улочек. Праздник Единства небес и Земли официально начался с заходом солнца и не прекратится на протяжении недели, погружая жителей царства в безумство фестиваля.
Бордели ломились от посетителей, что разбавляли свою мужскую компанию прелестницами. Квартал красных фонарей отличался лишь обилием красного, а в остальном точно так же манил гостей и завсегдатаев. Казалось, даже еда и вино стали слаще, стоило воцариться празднику. Не зря Боги спускались с небес, дабы отведать земной пищи и вкусить человеческие наслаждения. Все дети, зачатые в этот праздник, могли иметь кровь Небожителей и их появление сулило сотни лет процветания.
Владения Повелителя тоже не отставали от столицы, во дворцах шумели пиры и не смолкала музыка. По территории развесили фонарики, украсили стены и статуи, отмыли всё что можно. В лунном свете плясали искусные танцовщицы, услаждающие взор сановников и приближенных к трону. Наложницы стремились проявить все свои таланты, демонстрируя себя публике.
Фестиваль Единства проходил лишь раз в пять лет, и оттого его масштабы поражали. Послы со всех уголков мира съезжались дабы присоединится к празднованию, их размещали в лучших комнатах и чествовали изысканной кухней. Наложницы, заслужившие право участвовать в пирах, могли попытать удачу и выйти замуж. Это была единственная ночь, когда им позволяли выйти из гарема и покинуть дворец. Хотя, не многие использовали свой шанс, предпочитая ожидать милости Повелителя.
Сяомин чинно сидела среди наложниц, во главе которых восседала Главная супруга. Усталость, накопленная за время подготовки, так и манила лечь в спокойном месте. Медленно потягивая вино, она смотрела на выступление новеньких, что порхали по небольшому павильону. Легки движения, напоминающие крылья бабочек, вихри тончайшего шелка. Они отдавались танцу, не забывая стрелять томным взглядов сторону Повелителя.
Мужчина расслабленно сидел на троне, вальяжно откинувшись на резную спинку. Его золотое одеяние отлично подчеркивало идеальную фигуру, а голову украшал нефритовый зажим для волос. Расслабленная поза как никогда напоминала тигра, взирающего на своих подданных с высоты горы. В одной руке он держал чашу с вином, которое изредка надпивал, а второй подпирал подбородок. По легкой блуждающей улыбке на мужественном лице Сяомин понимала, что праздник удался.
Время перевалило за полночь, а веселье все не утихало. Танцы сменялись музыкой, музыка плавно перетекала в танцы. Выступление наложницы Сэ шло самым последним, завершающим сегодняшний пир. В небе мерцали звезды, призывно перемигиваясь между собой. Освободил площадку посреди павильона, музыканты заняли место у ограды и принялись играть тягучую мелодию. Её переливы плакали, подобно невинной деве, проливающей слезы над рекой. Плавно, не спеша, на середину вышла девушка в мерцающем платье танцовщицы.
Нежные и плавные движения следовали мелодии, словно она сама превратилась в песню. Все зачаровано отставили чаши с выпивкой, неотрывно глядя на спустившуюся с небес красавицу. Даже Повелитель, поставил свою чашу и поддался вперед, пристально наблюдая за наложницей. Сяомин, смотрящая лишь на мужчину в золотом одеянии, до крови прикусила губу. Её пальцы сжали край небесно-голубого ханьфу, а сердце зашлось в бешеном ритме. Видя неподдельный интерес Юйлуна, она ощущала лишь сковывающую внутренности боль.
Правильно. Так и должно быть. Сотни слов, что должны были успокаивать Сяомин, но приносили лишь ещё больше боли. Её душа рвалась на сцену, туда где соблазнительно извивалась наложница Сэ – показать, что она не хуже. Ничуть не хуже этой новенькой хищницы, плавно изгибающейся в ритме мелодии. Сглотнув, Сяомин залпом выпила свое вино и прикрыла глаза. Она сама оттолкнула Повелителя, сама затянула их игру и способствовала поиску новой девушки. Нельзя теперь сожалеть, оплакивая упущенную возможность.
Струны гуцинь плавно затихли, раздались громкие аплодисменты. Осторожно наложница Сэ опустилась на колени и преклонилась перед Повелителем. Её волосы шелковым водопадом упали ей на плечи, скрывая лицо. Тонкое платье обтянуло стройную фигуру и почти не скрывало её. Стоило Юйлуну поднять ладонь, как все затихли. Внимательно посмотрев на девушку, он улыбнулся и поддал знак слугам, что стояли подле него.
Евнухи сноровисто принесли серебряный поднос, на котором лежал изысканный нефритовый браслет. Следуя молчаливому приказу Повелителя, они осторожно преподнесли его наложнице Сэ. Та, плавно поднявшись, дрожащими руками надела браслет на запястье. Смущенно улыбнувшись, она томно посмотрела на мужчину на троне.
– Ступай, пусть слуги подготовят тебя, – бархатным, чуть хрипловатым, голосом произнес Юйлун. Небрежно взяв чашу с вином, он отпил половину и объявил об окончании пира.
Сяомин молча смотрела, как евнухи уводят довольную наложницу. Повезло, что Главная супруга покинула пир раньше, сославшись на свое положение. Иначе мог возникнуть скандал, позорящий весь гарем и портящий весь праздник. Что ж, приказ Повелителя девушка выполнила. Новая наложница пришлась ему по душе, и скрасит не одну ночь. Но отчего же так болит сердце? Обливаясь кровью, иссеченное сотней ран и отстукивающее едва слышимый ритм.
Уже находясь у себя, Сяомин упала на колени и горько заплакала. Ей слезы обжигали щеки, капая на дощатый пол. Сжимая пальцами грудь, она едва не царапала свою нежную кожу. Лунный свет, проникающий сквозь не закрытые ставни окон, мягко обволакивал её сгорбленную фигуру. Сдерживая вой, рвущийся из глубины, девушка кусала губы в кровь. Перед глазами возникали яркие, наполненные страстью картины, на которых Повелитель сжимает в объятиях другую. А в ушах стояли стоны – хриплые, протяжные, почти животные. Разум понимал, что ничего она не слышит, но душа горела пламенем от боли.
