Лия Сальваторе
Наемница

Глава VI: Анаре Хаэл или секрет Райта

Рассветное золото облило каменные сторожевые башни Виррокузии вишневым заревом. Солнце неспешно и будто нехотя выглядывало из-за горизонта. Его свет окружил малиновым медленно открывающиеся, будто закаменевшие от времени, ворота, из которых шагом выехали двое всадников. К седлам их лошадей были приторочены дорожные мешки, небольшие размеры которых выдавали во всадниках не путешественников, а воинов. Поднявшись еще чуть выше, солнце хорошо осветило их лица.

Первым всадником была юная девушка с каменным лицом, одетая в светлую льняную рубашку и обутая в высокие зашнурованные сапоги. Сидела она в седле вовсе не по-дамски, что можно было бы ожидать от девицы, выехавшей на прогулку. Она сидела по-мужски, твердо упершись ногами в стремена и небрежно держа вожжи прекрасно обученной вороной кобылы, слушающейся малейшего движения хозяйки.

Еще чуть выше – и солнце высветило на ее лице длинный старый шрам, пересекающий скулу и делящий лицо на две части. Она не обращала внимания ни на что и, вообще, казалось, что она очень глубоко ушла в себя, предавшись каким-то очень интересным и тревожным мыслям.

Вторым всадником был хорошо сложенный темноволосый мужчина с яркими синими глазами. Он постоянно крутился на своем коне вокруг всадницы и что-то очень живо рассказывал ей, не замечая того, что она едва слушает, полностью уйдя в свои мысли. Со стороны могло показаться, что он навязывает свою компанию девушке, но на самом деле в душе она была очень рада, что, наконец-то, путешествует не одна.

– Я по-прежнему не уверен в том, что это хорошая идея.

– Ты не смог предложить ничего лучше, – уже в который раз с легким раздражением повторила Лэа.

– Я слышал, что аурумские друиды весьма злобные существа. Звездочеты Анимилии гораздо приятнее в общении.

– И гораздо дороже в обращении. Нет. Я уже говорила: Анимилия – слишком далеко. Сейчас середина Иджиная. Путешествие в Анимилию займет больше месяца. Это слишком долго. Я хочу найти его до этой зимы.

– Роща Сиан Кром эит Мейблус заповедное место. Они не пустят нас.

– В рощу заходить не обязательно. Вызовем их иезекииля.

– Плохая идея. Это мероприятие может окончиться плохо.

– Если подумать здраво, охота за Человеком в Волчьей Маске с самого начала была опасной затеей, грозящей полным провалом…

Она пустила Кариби рысью, не желая продолжать разговор.

Через пару часов солнце успело подняться достаточно высоко и начало припекать. Лэа стало жарко. Справа от нее виднелись исполинские верхушки Замиэйских гор. Перед ней расстилалось большое озеро с гладкой поверхностью василькового цвета, живо напомнившее ей хаарские сапфиры и глаза Райта. Над озером летал белый легкий пух, чуть касавшийся поверхности воды и склонившихся над ней ив.

Лэа ударила лошадь пятками в бока, и та припустилась галопом. У самой кромки вода дрожала рябью, чуть движимая легким ветерком, и накатывалась на кромку золотистого песка. Лэа быстро влетела в озеро, на ходу ласточкой выпрыгнув из седла. Во все стороны серебристыми брызгами от нее полетела вода.

Лэа вынырнула, фыркая, и поплыла к берегу.

Райт не спеша подъехал к кромке воды, спрыгнул со своего недавно приобретенного коня – Лотоса – и сел на берегу, примяв зеленую весело топорщившуюся траву.

Лэа вышла из воды и растянулась на траве.

– Люблю это озеро… хоть и редко здесь бываю.

Райт вытянулся рядом.

– Это действительно хорошее озеро. Знаешь почему?

Он повернул голову, улыбаясь своими яркими васильковыми глазами.

Лэа отрицательно покачала головой.

– Существует легенда, что озеро было создано волшебницами, еще до того, как они отделились. Ариадна и Аэлина, две легендарные магессы, создали это озеро для того, чтобы отдыхать здесь. Они сотворили над ним ауру, умиротворяющую и очищающую, позволяющую расслабиться. Не размениваясь по мелочам, магессы телепортировали воду из эльфьих водоемов вместе с живностью и окружающим ландшафтом. А потом, как всем известно, по одной из версий, почти две тысячи лет назад, волшебницы все разом исчезли. Говорят, они телепортировались в другое место, где им были более рады. По другой версии, магесс изгнали из этого мира короли. Но я предпочитаю красивую легенду о том, что они уединились где-то в северном океане, выжидая своего времени.

Лэа перевернулась на живот, подставляя солнцу спину.

– Я не верю в такие легенды. Не верю в то, что в нашем мире когда-то существовали маги. Но аура у этого озера действительно необычная.

– Дело твое. Но, может, мы все-таки не отправимся к друидам?

– Отправимся. – Она немного помолчала. – Райт… ты обещал мне рассказать про него.

– Да, – он поднял васильковый взгляд к небу.

– Как его имя?

Райт помедлил.

– Я не знаю. Не знаю, назвал ли он свое настоящее имя, но при встрече он назвался Джером.

– И все?

– И все. Однажды от одного богатого купца я получил задание найти его товар, украденный разбойниками и увезенный в Асент. Я взялся за это дело с охотой, так как купец обещал немалую плату. В Асенте я быстро разыскал бандитов, подкупив городскую стражу. Они указали на пещеру в приморских скалах, и я отправился туда на закате, рассчитывая застать их всех на месте… их было восемь. Я сразу понял, почему купец так щедро платил, но, как оказалось, не мне одному. С Джером мы договорились быстро.

Райт замолчал, закусив губу. Лэа не торопила. Она знала по себе, что застарелые, причиняющие боль истории, даются рассказчику с великим трудом.

– Когда мы туда зашли, он по-братски поздоровался с бандитами. Я тогда успел подумать, что мне крышка. Он сел в круг костра, пил с ними пиво. Я пристроился рядом, не особо прислушиваясь к разговору. Меня больше интересовало, когда же перестанем прикидываться друзьями и он сдаст меня и мои намерения со всеми потрохами. Джер не спеша допил свое пиво, поблагодарил за гостеприимство, и, кажется, даже извинился. А потом достал кинжал, и мы их всех убили. Это было не очень сложно, они даже на ногах стоять не могли, так упились… мы получили заработанные с ним деньги и часть их решили оставить в местной таверне. – Райт перевел взгляд на Лэа. Ее лицо было бледным, как смерть. – Он сразу тебя заприметил, и ты ему очень понравилась. Весь вечер не сводил с тебя глаз. Когда же я спросил у него, чего он так вылупился, он ответил: «Она нужна мне «. И отказался развивать эту тему. Таверну мы покинули вместе, а у околицы наши пути разошлись. Я поехал в Виррокузию, а он вернулся назад. Больше я его никогда не видел… – закончил Райт.

Лицо Лэа было бледным, как смерть. Его исказила ярость и боль.

– Как давно это было?

– Десять лет назад.

Райту показалось, что она вот-вот упадет, выронив меч, но это было не так. Сумев пересилить себя, она убрала меч в ножны и села.

– Вернулся, говоришь?.. Десять лет назад он вернулся в мою таверну…

Она спрятала лицо в руки. Воспоминания опять нахлынули кровавым прибоем.

Скрип. Дверь. Шаги. Взгляд.

Она не могла отвести от него очей. От тяжелой походки, от яда зеленых глаз, от окованных стальными шипами нарукавников. Он позванивал сталью при каждом шаге.

– Как только он вошел, у меня появилось плохое предчувствие. При каждом шаге я ощущала его взгляд. Взгляд этот был не таким, которые бросают на тебя улыбчивые юноши. Взгляд его был как липкая паутина, оплетающая тебя, сковывающая движения и лишающая способности дышать. Он сел в тень самого дальнего столика. Маска закрывала верхнюю половину лица, но его глаза заставляли поверить, что перед тобой действительно дикий зверь. Я боялась подходить к нему. Видела, что он не сводил с меня глаз. Видела, что его губы кривятся в усмешке, что он нетерпеливо барабанит пальцами по столу. Мне пришлось пересилить свой страх. Пришлось принести ему все, что он просил. Пришлось пытаться отрешиться от этого взгляда весь вечер… – ее голос был тихим и прерывающимся – …когда стемнело, таверна опустела, но он еще был там. Я боялась идти домой, так как мне пришлось задержаться до темна, малышка Таир была со мной. Поднялась наверх. Спросила у Гиррана разрешения заночевать, получила согласие… когда я спустилась вниз, запереть дверь, он вошел внутрь, попросил еще пива, схватил меня за руку, ухмыляясь, потянул к себе.

Лэа непроизвольно потерла занывший вдруг шрам.

– Кинжал Хьяла мне не помог. Его стрелы были просто убойными, с зазубренными наконечниками. Моя сестра… – голос Лэа сорвался, и она отвернулась. – Он убил ее, проткнул насквозь своей бронебойной стрелой… Последнее, что я помню до того, как выйти из беспамятства в храме Эаллон, это маленькое бледное лицо Таир с широко раскрытыми глазами и льющейся изо рта багровой кровью и глухой тяжелый удар стрелы об переносицу… Я чудом осталась жива. И я буду ему мстить.

Лэа резко встала. Рубашка на ней высохла. Было жарко.

– Хватит. Той глупой четырнадцатилетней девчонки уже нет. Я сказала, почему ищу его, Райт рент Крайген. Твой черед.

Она уперла руки в бока, глаза ее грозно сверкали. Рубашка упала с левого плеча, обнажив два вытатуированных скрещенных клинка, обвитых драконьим языком.

Райт скользнул взглядом по обнаженному плечу и руке. Лэа раздраженно поддернула рубашку вверх, прикрывая татуировку.

– Откровенность за откровенность, – Райт тоже встал с травы. – Я ищу его вовсе не из чувства мести, нет, за это не беспокойся, он твой. Просто у него осталось кое-что мое. И я хочу это забрать.

Лэа оценивающе смотрела на Райта, пытаясь определить, лжет он или говорит правду. Впрочем, какая разница? Рано или поздно она узнает.

Лэа стянула волосы на лбу синей лентой, чтобы пот не заливал глаза при верховой езде, и вскочила на Кариби.

– Мы должны до заката увидеть башни Руин, означающие конец далорских земель и начало аурумской территории.

– Придется скакать быстро.

– Неважно. Мы должны заночевать там.

– Эти Руины когда-то были дворцом магесс. Анаре Хаэл…

– … который они разрушили, чтобы погребенные под ним секреты не достались людям. Я знаю. – Нетерпеливо закончила Лэа. – Люди перекопали там все, но так и не нашли никаких секретов.

Райт пожал плечами и улыбнулся своими васильковыми глазами.

– Кто знает. Может быть, люди искали не так и не там. Может быть, эти секреты спрятаны при помощи магии?..

– Я уже говорила, что не верю в такие легенды, Райт. Не надо меня убеждать. Лучше сосредоточиться на том, чтобы поскорее попасть в Сиан Кром эит Мейблус и вызвать иезекииля.

– Надеюсь, что так оно и будет, Лэа. Надеюсь…

Догорал закат, когда копыта Кариби застучали по каменной дороге, идущей к замку Анаре Хаэл.

Дворец окружала разбитая пожелтевшая стена из когда-то белых кирпичей, выщербленная местами настолько, что через нее можно было перешагнуть. Кирпичи из выбоин лежали здесь же, у подножья стены, раскрошившиеся от времени и залпов пушек, некогда бивших по Анаре Хаэл. Внутреннее пространство поросло зеленой щеточкой травы с выглядывающими глазами одуванчиков. За стеной находился ряд прямых мраморных колонн, стоящих на поясе камня, идущего параллельно внешней стене. За колоннами начинались стены замка, из ободранного, серого, а в тени зеленого ото мха и плесени камня. Посыпанная гравием дорожка вела к четырехугольному зданию, снабженному странными угловыми башнями. Предназначенные для обороны крепости, они, тем не менее, имели странные бойницы, неудобные для арбалетчика, но идеально подходящие для того, чтобы можно было прицельно пальнуть заклятием. Громадные многоярусные окна скалились осколками цветных витражей, слепо щурясь в наступающих сумерках. Дворец не держался на крупных земляных насыпях или наклонных балках. Он просто как влитой врос в свой фундамент, готовясь простоять так еще века и заставляя даже Лэа поверить в какую-то неведомую держащую его силу.

– Красотища… – Райт восхищенно улыбнулся.

Лэа глубоко вдохнула горьковатый запах одуванчиков и замшелых валунов.

– Надо собрать побольше хвороста. Держать костер.

Райт привязал своего Лотоса и Кариби к одной из раскрошившихся колонн, накинув на нее петлю.

– Почему ты решила заночевать здесь?

– Можно не бояться разбойников. Все обходят это место десятой дорогой, поэтому здесь безопасно.

– Уверена?

– Более чем. И перестань же ты, наконец, всего опасаться. Мы не беззащитные дети, убежавшие из дому. – Хаарский меч поймал блик краснеющего солнечного луча и на миг показался покрытым кровью. – Эта долина безопасна. Ее хранят предрассудки людей. Мы заночуем здесь, а завтра свернем на аурумский тракт. По нему и двинемся в рощу Сиан Кром эит Мейблус.

– Аурумские друиды еще никому никогда не помогали. На что ты рассчитываешь?

Лэа резко вскинула голову, сжав рукоять хаарского клинка, и немного надменно глянула в сине-сапфировые глаза ее спутника.

– Гномы тоже никого не пускали в свои владения. Никогда. Никогда и никому не дарили своих мечей. Никому не позволяли жить в их городах.

Глаза Райта странно блеснули. Он отвернулся от Лэа и, быстро уходя, бросил:

– Я за хворостом.

И Лэа последовала его примеру, направившись совсем в другую сторону.

Лэа обошла замок с западной стороны, направившись к его южной части. Под ногами у нее хрустели камни и песок, вперемежку с зеленой травой, оплетающей их и скрывающей следы старой осады. Лэа не верила в существование магии. Она не верила в то, что, уйдя из этого мира, магессы не оставили ничего, не осталось даже магических артефактов, как будто кто-то высосал из этого мира все, содержащее хоть каплю магии.

… сад окружал низкий, нагретый щедрым солнцем за день, каменный заборчик. Приглядевшись, Лэа поняла, что это всего лишь фундамент еще одной в прошлом высокой стены. Она легко перешагнула через него и оказалась в тени старых, оплетенных паутиной и мхом деревьев. Они уже не приносили никаких плодов, изжив себя за десятки лет, но по-прежнему торчали из земли, коряво растопырив свои сухие изломанные, с кое-где выступающими зелеными ростками, ветви. Лэа нагнулась и принялась собирать опавшие прошлогодние листья, и высушенные и выжженные солнцем ветви. Подняв одну оказавшуюся сырой из-под низу ветвь, Лэа увидела, как под ней что-то тускло блеснуло. Она опустилась на колени и аккуратно разгребла слой перегнивших листьев и земли. Под ними оказался серебряный медальон, явно утерянный кем-то довольно давно. Серебро потускнело и заросло землей, Лэа пришлось даже плюнуть на него и протереть рукавом рубашки, чтобы различить изображение. На медальоне было выбито изображение: на земле распластался человек, раскинув руки и откинув назад голову с широко раскрытыми от ужаса глазами и выступающей изо рта пеной. В груди у него торчала стрела. На заднем плане, далеко за пределами видимости этого человека, была лишь слегка намечена чья-то фигура, прижимавшая к щеке натянутую тетиву. Фигура была слишком мелкой и небрежно выполненной, чтобы можно было сказать что-то определенное.

Лэа сжала медальон в руке. Она ведь не такая. Она ведь не собирается убивать Человека в Волчьей Маске (или его стоит теперь называть Джером?) подло, издалека, не посмотрев напоследок в его зеленые ненавистные глаза?

Лэа тщательно отерла медальон от земли и перегноя и спрятала в свой походный мешок.

– Лэа?

Она резко вскочила, разворачиваясь с бедер, мгновенно, рефлекторно, выхватив из ножен меч, и лишь развернувшись вполоборота, запоздало сообразила, что это Райт.

– Я искал тебя. Не стоит ходить по одному. Не нравится мне эта тишина. Лучше давай найдем место для ночлега.

Она кивнула, спрятала в ножны хаарский клинок и подняла с земли собранный хворост.

– У меня плохое предчувствие, – беспокойно заметил Райт.

– Что? – тонкая линия бровей взлетела вверх.

– Такое ощущение, будто мы здесь не одни.

– Конечно, – саркастически усмехнулась Лэа. – Здесь бродят души магесс, погибших при осаде Анаре Хаэл.

Райт не улыбнулся. Лэа глянула в его глаза, казавшиеся почти черными в быстро наступавшей темноте, и напрягла упорно молчащую интуицию.

– Я ничего не чувствую, – сказала она через некоторое время.

– Пойдем отсюда.

Она пожала плечами и двинулась к выходу из сада. Райт повел ее к облюбованному им местечку для ночлега. Лотос и Кариби были уже там и равнодушно пощипывали траву. Это место с трех сторон было окружено плотно стоящими колоннами и завалено каменными глыбами. Проникнуть сюда можно было только через небольшую щель, оставленную двумя навалившимися друг на друга колоннами. Лэа проскользнула в проход вслед за Райтом. Внутри, на зеленой примятой траве, уже был выложен костер. Лэа подняла голову. Наверху сверкали первые звезды.

– Великолепно, – проворчала Лэа. – Просто фантастика. Стены есть, но нет крыши. Не мог подыскать ничего получше?

– Нет. Но здесь нас точно не найдут.

Лэа промолчала. Спорить ей не хотелось. Хотелось спать. Даже если кто-то нападет на них, она успеет выхватить из ножен свой меч. И будет в безопасности.

– Я нашел ягоды земляники! – весело сказал Райт. – На ужин у нас будет вкусный земляничный напиток!

Он уже возился с костром, терпеливо высекая искры. Она присела рядом и достала из ножен залежавшийся меч. Кружево узоров на лезвии танцевало причудливый танец в свете недавно взошедшей луны. Лэа достала точильный камень и медвежий жир. К своему оружию она относилась весьма ревностно, придерживаясь правила: волка кормят ноги, а наемника – меч.

Потом вынула аккуратно свернутую в трубочку карту, доставшуюся ей от Хьяла. Развернула ее и угольком отметила путь, который они преодолели. Вся карта была испещрена тоненькими полосами и линиями, отмечавшими места, в которых она была и искала Джера. Лишь небольшой уголок на северо-западе карты оставался чистым: там возвышалась Лога Анджа и Лавовые Зубья – скалы, торчащие из морских глубин вблизи Логи Анджа. Она улыбнулась, вспомнив самый захватывающий эпизод своей жизни.

Лэа шла по дорожке, вымощенной светлым камнем, мимо замка, возвышавшегося в глубине острова. Рядом с ней шел масэтр Кэнд. Его рука лежала на плече Лэа. Он всячески ее подбадривал. Сегодня одно из самых главных ее испытаний.

– Повтори то, чему я тебя учил, – попросил учитель.

– Никто не должен пострадать. Лога Анджа – это храм. Убийство или физическое насилие в храме – святотатство.

– Помни это.

По дорожке, постепенно перешедшей в узкую тропу, они обогнули замок и оказались с обратной его стороны, выщербленной от постоянных ветров. Совсем рядом виднелись Лавовые Зубья, отливающие красным. Из самой большой скалы валил густой черный дым – вот-вот она начнет извергаться кровью земной.

Здесь, в этой части острова, она еще не была. И вряд ли когда еще побывает. Даже если вернется.

Земля закончилась резко и сразу. Лэа пошатнулась, пытаясь удержать равновесие. Масэтр ловко поймал ее за плечо и оттянул назад. От скалы к Лавовым Зубьям бежал узкий веревочный мостик, раскачивавшийся на бешенном северном ветру.

Она в последний раз окинула взглядом замок и ступила на веревочную дорожку. Ловко пошла вперед, уверенно переставляя ноги поступью ки-ар, как ее учили в замке.

– Удачи тебе, – тихо сказал масэтр Кэнд, наблюдая, как его лучшая ученица, шестнадцатилетняя Лэа ун Лайт, отправляется в путь, из которого возвращаются лишь немногие. Он был уверен, что она справится, но все равно переживал, душой и сердцем привязавшись к юной мстительнице.

Здесь, в Лавовых Зубьях, обитали самые свирепые и благородные существа из всех живущих в Элатее.

Здесь, на недосягаемой для людей высоте, на вершинах скал, вили свои гнезда Лавовые драконы.

Мало кто знает, что если добыть яйцо дракона, и вырастить вылупившегося ящера, то он будет самым преданным другом на всю вашу жизнь. Каждый выпускник Логи должен был добыть яйцо через год обучения, иначе он автоматически изгонялся из нее.

Лэа тоже предстояло добыть драконье яйцо и предоставить его масэтрам Логи Анджа, после чего двенадцать недель она будет оберегать его, прежде чем из яйца кто-либо вылупится.

Драконы заменяли выпускникам Логи Анджа верховых лошадей. Эти существа были быстрее ветра и сильнее сотни воинов. Не очень крупные, стремительные и невероятно умные.

Вверх… вверх…

Под ногами крошились и осыпались лавовые породы и мелкие крошки вулканического стекла.

Она придерживалась рукой за неровную и шершавую поверхность скалы. Та была теплой, значит, у Лэа в запасе было как минимум два часа. Найти гнездо было не трудно. Драконихи, высиживавшие яйца, вили гнезда на вершинах извергавшихся вулканов.

Самым трудным было пройти мимо самок, стерегущих гнезда.

Она поднималась наверх скалы, обходя ее вокруг узкой, загибавшейся вверх дорожкой. Чем выше, тем теплее становилось вокруг.

До нее донесся глухой отдаленный рокот, похожий на раскат грома. Вздрогнув, она подняла голову – небо чистейшей синевы. Значит, она близко.

Тропа круто разворачивалась, исчезая за поворотом. Осторожно выглянув из-за угла, Лэа увидела гнездо.

Оно было огромным, должно быть, дракониха, свившая его, была не менее семи гексов в длину вместе с хвостом. Оно было сложено из гигантских глыб, не позволявших видеть, что происходит в большей части гнезда. Пол был усыпан черным жирным пеплом. Под ногой что-то хрустнуло. Лэа опустила глаза – множество мелких и крупных костей. Лэа не сомневалась, что ее постигнет та же участь, если ее план провалится.

Сделав еще несколько шагов вперед, она глубоко вдохнула и заглянула в гнездо. Дракониха была там. Она спала. Ее кроваво-красная чешуя ослепительно сверкала на солнце. Длинная вытянутая морда лежала на вытянутых вперед лапах с огромными загнутыми когтями. С обеих сторон от пасти шли два длинных нежно-розовых складчатых крыла. Глаза со змеиными веками были закрыты. При каждом выдохе из ноздрей вырывались клубы дыма. Длинная изящная шея плавно переходила в вытянутое змеиное тело. Громадные прозрачные крылья, прошитые узором из кровеносных сосудов, были сложены и подрагивали. От самой морды и до кончика хвоста шел длинный тройной частокол шипов. Один удар таким хвостом – и ты мертв.

Не в силах оторвать взгляда от дракона, Лэа шагнула внутрь. И тут она увидела яйца. Два штуки, одно нежно-розовое в крапинку, другое темно-красное. Лэа знала, что пол будущего дракона можно прочесть по цвету яйца. В розовом – самка.

Еще шаг.

Если дракон проснется, ей можно попрощаться с жизнью.

Она задержала дыхание и подошла к самой морде чудовища. Подумать только, стоит драконихе открыть глаза, и ее ужин будет хорошо прокопчен и прожарен.

Яйца лежали прямо возле лап самки.

Лэа обхватила руками розовое и подняла его. Оно оказалось страшно тяжелым. Дракониха вздохнула во сне, и из ноздрей у нее вырвался раскаленный воздух, опаливший Лэа волосы, брови и ресницы. Лицо, шея, грудь, руки, до самых локтей, мгновенно покрылись красными волдырями. Чего только стоит достать меч и проткнуть этой самке шею, добравшись до аорты…

Нет. Это – Храм. Здесь убивать – святотатство.

Медленно, осторожно, она начала отступать назад. Вот край гнезда.

Дракониха открыла глаза с вертикальными кошачьими зрачками.

Яйца нет.

Она заревела и встала на дыбы, но Лэа уже скрылась за поворотом, во весь дух летя вниз. В голове вертелась лишь одна мысль: только бы не споткнуться, только бы не споткнуться. Она не должна. Ведь она бежит ки-ар, значит, не может споткнуться. Рев не прекращался. Самка взлетела. Стоит ей только раз взмахнуть крыльями, и она увидит Лэа, бегущую вместе с яйцом.

Скалу накрыла гигантская тень. Лэа вскинула голову. Над ней зависла дракониха. В глазах – первозданная ярость хаоса. Она исторгла победный рев, заметив яйцо в руках девушки.

«Сейчас она дохнет огнем, и мне конец, – подумала Лэа. – Не поможет даже вода…»

Вода! Вот же оно – спасение! Дракониха выдохнула пламя огромным огненным грибом, но была еще слишком далеко – Лэа не стояла на месте, а во весь дух неслась вниз. Жар лишь опалил спину девушки, и та тоже покрылась кровавыми ожогами.

Она выбежала на участок скалы, далеко выдававшийся в море. Или сейчас, или никогда! Весь правый бок кололо так, что темнело в глазах. Больше она не может бежать. Лишь бы успеть долететь до воды – она хорошо плавает – и не разбиться о скалы. Одним мощным прыжком она как можно сильнее оттолкнулась от земли и изо всех сил прыгнула вперед, чтобы оказаться подальше от скал на большей глубине.

Несколько секунд полета и глухой удар об воду такой силы, что она едва не потеряла сознание, заставив себя вернуться в этот мир лишь невероятным усилием воли.

Дракон взревел и спикировал вниз. Лэа вдохнула как можно больше воздуха и поплыла вниз. Если дракониха дохнет огнем на воду, та мгновенно вскипит. Свариться заживо ей не хотелось, поэтому Лэа изо всех сил плыла ки-ар.

Дракониха взревела еще раз, но Лэа слышала ее глухо, как через несколько толстых одеял, да еще заткнув уши.

Вода стала горячей, но не настолько, чтобы жечь кожу.

Она плыла к замку, осторожно используя запас воздуха. Тренированная в Логе Анджа, она могла задерживать дыхание до пяти минут, но если дракониха выдохнет огонь еще раз, то придется нырять глубже, а значит, запас кислорода кончится быстрее.

… она не помнила, как добралась до замка. Сбежав от драконихи, Лэа попала в течение, и ее вынесло в открытое море, где она пробыла два дня. Если бы не постоянные тренировки в Логе Анджа, она бы утонула, не пробыв и двух часов в воде.

Но нет. Она держалась на плаву ки-ар, не пытаясь выбраться из течения, а позволяя себя нести, потому что знала – два-три часа и оно вынесет ее к острову.

Райт перехватил взгляд Лэа на карту.

– Смотришь на Зубья?

Она кивнула, по-прежнему пребывая там, в северо-западном течении, огибающем остров.

– Я слышал, что у каждого выпускника Логи есть дракон…

– Это так. – В ее взгляде промелькнула грусть.

– Но где же тогда…

– Она погибла… Моя Ирди пала… Я не могла взять ее с собой в Хаар и отпустила на волю. Когда же срок пребывания под землей истек, я нашла лишь обглоданные драконьи кости и ее половину соединяющего нас кристалла… – Лэа тяжело вздохнула. – Почему-то все, кого я люблю, очень быстро погибают…

…а в небе горели хрустальные льдистые кристаллы звезд, складываясь в причудливые созвездия. На юге самым крупным созвездием была Россыпь, восток знаменовал Медведь, север – нить Ариадны, запад – Паутина.

Райт поднял голову к звездам.

– Смотришь на Россыпь? – улыбнулся он Лэа, пытаясь сменить тему.

Она кивнула.

– Ты знаешь легенду? Легенду о том, что когда-то прекрасный юноша подарил Ариадне нить дивного жемчуга, найденного на самом дне океана. Он переливался всеми цветами радуги, похожий на капли самого солнца. Юноша нанял лучших ткачих, чтобы они выткали тонкую как паутинка и крепкую как леска нить. Он нанизал на нее жемчуг и преподнес его Ариадне, прекраснейшей из всех смертных. Но гордость Ариадны не позволила ей принять подарок. Она отшвырнула это сокровище, нить порвалась и жемчужины рассыпались. Боги наказали Ариадну, а нить и жемчуг отправили на небо, к звездам, чтобы люди помнили о том, что такое презрение, и о том, что такое любовь…

– Я уже говорила, что не верю в такие легенды, – спокойно сказала Лэа.

Райт окинул ее раздраженным взглядом.

– А ты вообще во что-нибудь веришь?

Она неопределенно пожала плечами.

– Верю в силу своего меча. В то, что найду Волка. В то, что он сломал мне жизнь. В то, что он заслуживает смерти.

Звезды разгорались, становясь с каждой минутой все ярче, повергая наших спутников в сон.

Райт отвернулся от нее.

– Тебе никогда не хотелось жить по-другому?

Лэа опять пожала плечами.

– Не знаю. Раньше я часто об этом думала, представляла себе другую жизнь…

– А ты никогда не думала о том, что ты будешь делать после того, как отомстишь? Ты ведь не сможешь жить в сбитом из крепких дубов доме, на крыше которого лежат розовые ветви яблонь и вишен, стирать одежду в ручье, смотреть за детьми. Тебя будет тянуть к наемничеству, к путешествиям. Тебя будут звать каждая дорога, каждый корабль, каждая тропа…

– Заткнись! – резко оборвала его Лэа.

Райт замолчал, но, похоже, обиделся. Ну и пусть. Она злилась. Никто не просил его лезть с глупыми замечаниями и истинами, которые она знала сама. Он не прав. Она жила такой жизнью. Согаден. Две весны тому назад. Она провела там шесть месяцев, начиная с Сутьвинара и по Яэтэнур.

Она отомстит. А дальше отдаст себя в руки своего предназначения. Теперь она точно знала, что Волк не просто так пришел в ее таверну. Не просто так наложил кровоточащий и ноющий болью отпечаток на ее жизнь.

Этому были свидетели ее шрам.

Ее память.

И ненависть.

Она проснулась непонятно отчего. Просто резко открыла глаза, ощутив какую-то внутреннюю тревогу. Вокруг было темно и очень холодно, значит, до рассвета оставалось несколько часов. Она повернула голову. Райта не было.

Вход был завален какими-то камнями.

– Райт? – окликнула она его тихо.

Нет ответа. Она встала. Тревога не покидала ее, но Лэа надеялась, что с Райтом было все в порядке. Она аккуратно разобрала завал и протиснулась наружу. Гексах в пятидесяти от нее, в одном из окон первого этажа Анаре Хаэл, плясали отблески костра. В висках забилось: опасность. Она вытащила из ножен тихо зашелестевший меч и кошачьими шагами пошла вперед, осторожно обходя хрустящую под ногами гальку. Из окна до нее долетали тихие голоса и треск костра. Она остановилась и прислушалась.

– Ее нельзя трогать.

– Джер был не в себе, когда приказывал это.

– А он вообще когда-нибудь бывает в себе?

– Вы знаете, где она?

– Он не сказал. Но она хорошо спряталась.

– Давайте найдем ее.

– Тебе жить надоело?

– Я вообще не понимаю его целей!..

Лэа напряглась. У нее перехватило дыхание. Джер?! Если они говорят о нем, то…

Она подошла ближе и осторожно заглянула в окно, закрытое чугунной решеткой и осколками стекол.

В комнате сидели четверо мужчин, склонившись над небольшим пузатым бочонком. Внутри комнаты, в земляном полу, была выкопана яма, в которой они и развели костер.

– Где Джер сейчас? – опять начал разговор один из мужчин.

– Он не сказал. Но скоро должен вернуться.

– Ушел, оставил нас одних. Его уже неделю нет! И что нам делать? Мне надоело здесь прятаться и морозить кости на каменном полу!

– Заткнись! – оборвал его другой. – Джер сказал, что будет сегодня. Раз сказал – значит сделает. Ждем.

Лэа метнулась к входу. Думать было некогда.

– Где он? – заорала она, влетев на полном ходу в комнату.

Мужчины вскочили в мгновенье ока и выхватывали оружие. Что-то здесь было не так, вот только понять – что именно? – она не могла. Вдруг уловила за спиной дрожание воздуха, но развернуться не успела. Что-то тяжелое с размаху опустилось ей на голову, и мир окутала тьма.