Линкольн Чайлд
Плато Дьявола

– Как у вас все здорово организовано! – похвалила Нора.

– Если согласитесь участвовать в нашей работе, сами убедитесь, что здесь созданы все удобства. Розуэлл – место глухое, каждый раз добираться до него и возвращаться тяжело, поэтому сотрудники обеспечены жильем.

Вертолет уже описывал круг над площадкой, следуя сигналам человека со светоотражающими жезлами. Вскоре он приземлился, и двери открылись. Нора спустилась вслед за Таппаном и Скипом, и они побежали от вращающегося винта к поджидавшему джипу.

Таппан повернулся к Норе:

– С чего начнем: с экскурсии или с изучения плана проекта?

– С плана, если не возражаете, – ответила Нора.

Если план ей не понравится (а он наверняка не понравится), нет смысла осматривать лагерь.

– Так я и думал. – Таппан обратился к водителю: – К первому павильону. – А Норе он сказал: – Познакомлю вас с Тремя Инженерами.

Джип ехал мимо трейлеров «Эйрстрим» и фургонов класса А к ряду сборных сооружений, каждое со своим номером. Он остановился возле первого, и Нора со Скипом вошли в павильон после Таппана. Пройдя через несколько отсеков, оказались в обширном помещении. Здесь стояли возле длинного рабочего стола двое мужчин и женщина, все в белых халатах. Они явно ждали прибытия Таппана. На столе перед ними лежали длинные рулоны бумаги.

– Леди и джентльмены, – объявил Таппан, – позвольте представить вам доктора Нору Келли и мистера Элвина Келли…

– Нет-нет, – перебил брат Норы. – Пожалуйста, зовите меня Скип.

Нора сдержала улыбку: Скип терпеть не мог свое имя.

– Хорошо, Скип так Скип. Вообще-то, мы все здесь обращаемся друг к другу по имени. Скип новый ассистент Ноама, а Нора, я надеюсь, станет нашим главным археологом. – Таппан выдержал паузу, затем продолжил: – Может быть, вы сами представитесь и расскажете о себе? Скажу лишь, что Нора получила докторскую степень в Стэнфорде и работала в нью-йоркском Музее естественной истории и в Институте археологии Санта-Фе. У нее очень впечатляющее резюме.

Люди в халатах переглянулись и с чуть оробелыми улыбками поприветствовали Нору. У нее сложилось впечатление, что их собрали вместе совсем недавно и они еще толком не поняли, какие роли им предстоит исполнять. Прямо-таки не три инженера, а три мушкетера – до того разные, что это даже забавно: темноволосый, коренастый, низенький парень, смахивающий на пожарный гидрант, высокая, тощая, бледная женщина и чернокожий мужчина среднего роста с лысой головой, густой бородой и в очках с толстыми стеклами. Зато все трое стопроцентные яйцеголовые, и это обнадеживало.

– Виталий, начинайте, – велел Таппан. – Расскажите о себе.

– Виталий Кузнецов, – с робким кивком начал низкорослый. – Инженер, специалист по лидарному картированию. Получил магистерскую степень в Хьюстонском университете, в Национальном центре воздушного лазерного сканирования.

– Ваша очередь, Сесилия.

– Сесилия Тот, – представилась женщина, поправляя копну кудрявых рыжих волос. – Инженер-геофизик, специалист по георадарной съемке, радиолокационному синтезированию апертуры и магнитометрическому анализу, получила докторскую степень в Техасском аграрно-техническом университете.

– Грег Бэнкс, – произнес бритоголовый бородач. – Докторская степень в Имперском колледже Лондона, прохожу постдокторантуру в области планетной геологии и экзобиологии.

Он говорил с британским акцентом.

– Приятно познакомиться, – кивнула Нора.

Таппану определенно удалось собрать сильную команду. А впрочем, в его распоряжении миллиарды – скудностью средств, к которой Нора привыкла в академических учреждениях, здесь и не пахнет. Невольно она подумала: интересно было бы для разнообразия поработать при неограниченном бюджете.

– Спасибо, – сказал Таппан. – Нора, кое-что вы уже видели, но у этих снимков разрешение выше. Виталий?

Кузнецов развернул огромный лист. Нора принялась изучать трехмерную, в серых тонах карту участка.

– Вы знакомы с лидарной технологией? – спросил Кузнецов. – С картированием при помощи инфракрасных лазеров?

Нора кивнула. На снимке была изображена вся верхняя часть плато и прилегающие области. Он был выполнен просто изумительно и демонстрировал топографию местности прямо-таки в невероятных подробностях, включая кочки и кактусы.

Скип присвистнул.

– Разрешение меньше сантиметра, – пояснил Кузнецов. – Мы сканировали в радиусе мили, чтобы ничего не пропустить. – Он указал в центр снимка. – Хорошо видно, что в эпицентре сохранились давние следы неясного происхождения, а вокруг них – борозды от колес землеройной техники и других машин. Много лет назад здесь кипела деятельность. Значительную часть верхнего слоя почвы перенесли, чтобы скрыть эпицентр. Как видите, на этом участке есть возвышение.

Нора кивнула. Слабое доказательство крушения НЛО. Однако она промолчала.

– Спасибо, Виталий, – поблагодарил Таппан. – Теперь вы, Сесилия.

Высокая женщина улыбнулась Норе и развернула лист с изображением чего-то красочного.

– Перед нами выполненная при помощи георадара карта эпицентра и окрестностей. Нам повезло, что почва здесь – сухой песок, импульсы сквозь него хорошо проходят, на глубину до трех метров.

Нора вгляделась в изображение. Георадарную карту участка Таппан показывал ей вчера, но эта была крупнее и с более высоким разрешением. Сразу бросалась в глаза V-образная борозда, и Нора была вынуждена признать, что она и впрямь похожа на след крушения.

– Когда проводили съемку? – спросила Нора.

– Около двух недель назад, – ответила Тот. – Данные частью получены радиолокатором с синтезированной апертурой на борту вертолета, частью – наземными георадарами. Общая картина – результат компьютерного комбинирования.

Таппан вставил:

– То, что пропахало эту длинную борозду, падало быстро и под острым углом. Это вам не шар-зонд. Речь о быстро летевшем объекте.

– Вижу, – кивнула Нора. – Однако это не доказывает, что здесь разбился НЛО.

– НВФ, – поправила ее Тот. – Неопознанный воздушный феномен – так это теперь называет Министерство обороны. Более нейтральный термин. Взгляните-ка вот на это.

Тот развернула другой лист. Нора сразу узнала магнитометрическую карту, демонстрирующую магнитные свойства почвы. И снова заметила, что местность усеяна разнообразными аномалиями: не исключено, что некоторые из темных пятен имеют искусственное происхождение. И снова виден смутный контур вдоль борозды.

– Возможно, это инопланетные артефакты, – с плохо скрываемым оживлением пробормотал Скип.

«Здесь и впрямь что-то есть», – подумала Нора, рассматривая карту.

Вопреки всем своим опасениям она была заинтригована.

– Грег в нашей команде экзобиолог, он попытается выяснить, какова инопланетная биохимия и что за экзотические материалы использовали пришельцы для постройки своего космического корабля.

Таппан говорил тоном гордого отца.

Бэнкс кивнул.

– Вот так обстоят дела, – завершил Таппан. – Осталось только проникнуть под землю и посмотреть, что там скрыто. Ну, что скажете, Нора?

Та воздержалась от ответа. Она все еще рассматривала большую магнитную карту.

– Что это? – Нора указала на маленький, едва различимый прямоугольник с краю.

– Объект находится в пятистах ярдах от эпицентра, – ответил Таппан. – Мы не изучали его и не пытались получить изображение в высоком разрешении. Думаете, он представляет важность?

Под рукой у Норы очень кстати оказалось увеличительное стекло.

– Поблизости нет доисторических индейских руин?

Три инженера переглянулись и пожали плечами.

– Поблизости нет ничего, кроме полигона Першинг. Он в пятнадцати милях к северу, в горах Лос-Фуэртес, но давно законсервирован, – сказал Таппан. – А почему вы спрашиваете?

– Потому что этот прямоугольник похож на захоронение.

– Индейское захоронение?

– Да. Этот объект нужно изучить. Если это доисторическое или даже более позднее захоронение, существуют законы, запрещающие его тревожить. Придется огородить это место.

– Что ж, будем разбираться, – кивнул Таппан. – Ну а пока хочу познакомить вас с нашим астрономом и специалистом по внеземной жизни Ноамом Битаном. Он во втором павильоне.

Таппан поблагодарил инженеров, а те очень тепло попрощались с Норой.

«Думают, я буду их начальницей», – поняла та, когда вместе с Таппаном и Скипом выходила из павильона.

Она вынуждена была признать, что заинтригована: не ожидала такого высокого уровня – во всех смыслах высокого. С другой стороны, она не могла представить развитие событий, при котором этот проект положительно скажется на ее карьере. Значит, Ноам Битан… Имя показалось смутно знакомым.

Таппан привел брата и сестру в смежный павильон. По узкому центральному коридору они подошли к двери справа. Таппан нажал на ручку, но оказалось заперто.

– Ноам! – позвал он и постучал в дверь.

– Я занят, – отозвался недовольный голос.

– Я показываю лагерь доктору Норе Келли – археологу, которая, как я надеюсь, будет руководить раскопками. А еще ее брату: он будет заниматься и библиотекой, и вашими коллекциями.

– Вот и чудненько, – ответил голос с сильным израильским акцентом. – Приведите их через час.

Таппан взглянул на Нору, выразительно закатил глаза и вполголоса прокомментировал:

– Ноам немного эксцентричен.

Затем снова повысил голос:

– Ноам, у нас плотное расписание. Если не возражаете…

Изнутри донеслось ворчание, и наконец дверь открылась. На пороге стоял мужчина с неопрятной бородой и нечесаной смоляной шевелюрой. Лицо у него было сердитое. На вид Нора дала бы ему лет пятьдесят.

– Можно войти? – с легкой иронией осведомился Таппан.

– Конечно. – Мужчина глянул на Нору и чуть улыбнулся. – Здравствуйте.

Потом окинул Скипа критическим взглядом и только хмыкнул.

Ноам Битан провел их в просторное помещение. Даже удивительно, что у человека с такой неряшливой внешностью может быть такой аккуратный кабинет. Битан расположился за столом, но остальным сесть не предложил. Таппан указал Норе и Скипу на стулья рядом со столом и сам занял третий.

– Ноам – бывший председатель научно-консультативного совета SETI, – сообщил Таппан. – А еще он профессор астрономии в институте Вейцмана в Израиле.

Вдруг Нора сообразила, где видела Битана. Он иногда появлялся на ток-шоу: эксцентричный, порой даже экзальтированный, профессор рассуждал о пришельцах, вовсю жестикулируя.

– Ноам, сначала хочу представить вам Скипа Келли. Скип работал в Институте археологии Санта-Фе в качестве куратора коллекций.

Битан окинул брата Норы скептическим взглядом, но, прежде чем астроном успел сказать хоть слово, Скип выпалил:

– Знакомство с вами для меня большая честь, доктор Битан! Я просто в восторге от вашей книги про SETI. Вы выстроили очень убедительную систему доказательств того, что Земля находится под наблюдением инопланетян.

Скип попал в точку: скепсис тут же исчез и астроном просиял.

– Спасибо, Скип.

Таппан представил Битану Нору и спросил, есть ли у нее вопросы.

– Извините, вашу книгу я не читала… – начала Нора.

Битан жестом прервал ее, встал и снял с полки книгу. Затем положил ее на стол, открыл, сделал дарственную надпись, захлопнул книгу и протянул Норе.

– Проблема решена, – объявил он.

– Спасибо, – произнесла Нора.

Книга называлась «Второе откровение». Обложку украшало изображение туманности Кошачий Глаз.

– Можно задать вам несколько вопросов? – Нора решила, что постарается говорить с будущим начальником Скипа как можно вежливее, и все же необходимо было кое-что уточнить.

– Разумеется.

– Как вы думаете, откуда прилетел НЛО… то есть НВФ?

– Космический корабль такого крупного размера трудно разогнать до скорости, близкой к скорости света, а значит, он, скорее всего, прибыл из соседней звездной системы. Но в широком масштабе это не имеет значения.

– Почему?

– Потому что я полагаю, что уже создана галактическая цивилизация, которая ведет за нами наблюдение. А правительство, конечно, идет на все, чтобы это скрыть.

– А почему инопланетяне не выходят с нами на контакт? – спросила Нора.

– Они понимают, что этим нанесут ущерб человеческой культуре. Мы наблюдали подобные явления в нашем собственном мире: когда туземные народы попадают под влияние более технически развитого западного общества, их культура почти всегда разрушается.

– Хотите сказать, что мы первобытное племя, живущее в этаком заповеднике, и нас всячески оберегают от контактов с внешним миром? – спросил Скип.

– Именно, – подтвердил Битан.

– Задам следующий вопрос, – сказала Нора. – Почему тогда правительство позволило вести раскопки в Розуэлле? Это федеральная земля, и вы здесь по федеральному разрешению. Если правительство хочет скрыть случившееся, какой смысл пускать сюда археологов? Что-то не сходится.

Битан повернулся к Таппану:

– Это по вашей части.

– Здесь территория Бюро по управлению земельными ресурсами, а над бюро стоит Министерство внутренних дел. Я получил разрешение напрямую у министра внутренних дел – так уж совпало, что он мой старый друг. Много лет назад, после школы и перед колледжем, мы с ним работали инструкторами по рафтингу в Гранд-Каньоне. Он был моим загребным. Это все равно что вместе воевать – человека, с которым сплавляешься, узнаешь по-настоящему. Так вот, когда я первый раз подавал документы на разрешение, кто-то пытался вытеснить меня с поля, а потом вдруг отступился. Министерство внутренних дел благополучно выдало мне разрешение – позвольте заметить, при поддержке президента. Мы, кроме всего прочего, занимаемся ветровой энергетикой, и некоторые наши крупные проекты реализуем совместно с министерством. Да, разрешение я получил, но только благодаря связям на самом верху. – Таппан покачал головой. – Мы так и не узнали, кто возражал против нашего проекта, но догадываюсь, что раскопки не одобряют где-то в недрах Пентагона. Однако военные перестали на нас давить, чтобы не привлекать к себе внимания.

– Да, – подтвердил Битан. – И поэтому я научил Лукаса проверять машину на наличие взрывных устройств! – Он посмеялся над собственной шуткой. – Есть еще вопросы?

– Всего один. Если инопланетяне настолько технически развиты, что способны совершать межзвездные перелеты, как же их угораздило разбить свой космический корабль?

Битан посмотрел на Нору в упор:

– Я тоже задавался этим вопросом.

Повисла долгая пауза.

– Ну и?.. – поторопила Нора.

Битан чуть улыбнулся:

– Единственный ответ, который приходит в голову: даже инопланетяне совершают ошибки.

Вдруг у Норы возникло ощущение, что Битан кривит душой: у него есть другая версия, но он не хочет ею делиться.

– А я знаю почему! – вдруг выпалил Скип.

Все обернулись к нему.

– Инопланетные пилоты пить не умеют.

Некоторое время все молчали, а потом дружно расхохотались. Скип широко улыбнулся, довольный собой. Нора отметила, что он уже чувствует себя в лагере Таппана как дома.

5

Мужчина с каштановыми волосами надежно запер за собой дверь, рысцой сбежал с крыльца, а потом привычно остановился, чтобы поглядеть по сторонам и подышать утренним воздухом. После холодной, сырой зимы Виргиния радовала своих обитателей свежим весенним днем. На улице царила тишина, аккуратные домики спали в ажурной тени.

Мужчина стоял, собираясь с духом перед дорогой до работы, и тут заметил, как из дома выходит его сосед Билл Фоссерт. Мужчина удивился: сейчас без четверти восемь, а Билл – инвестиционный банкир и на работу он обычно выезжает около девяти. Наверное, у него ранняя встреча.

Фоссерт тоже заметил мужчину и остановился:

– Привет, Лайм.

Мужчина с каштановыми волосами кивнул в ответ:

– Здорово, Фоссерт.

– Видно, денек сегодня опять будет солнечный. – Фоссерт поглядел на небо сквозь сплетенные ветки деревьев, будто таким образом надеялся предсказать погоду.

– Похоже на то, – согласился Лайм.

– Вот только на выходных придет последний холодный зимний фронт.

– Да, я слышал.

– Ну ладно, мне пора бежать, – сказал сосед. – Приятно было встретиться.

– Взаимно.

Билл Фоссерт остановился возле своей машины.

– Милости просим к нам! – прокричал он. – Давненько вместе не ужинали.

Лайм, успевший подойти к своей «субару», улыбнулся в ответ:

– С удовольствием.

Он сел в машину и дождался, когда Фоссерт заведет «БМВ» пятой серии, выедет со двора и укатит прочь. Одно время Лайм был с Фоссертами на дружеской ноге. Он показал Биллу, как менять свечи зажигания в снегоочистителе и как избавиться от паразитного контура заземления, чтобы дорогая звуковая система перестала гудеть из-за перепадов напряжения в сети. Жена Фоссерта близко дружила с Кейтлин, особенно когда та забеременела. Но прошло время, и теперь Лайм встречался с Фоссертом только случайно – как, например, сегодня. Соседи обменивались любезностями и приглашениями, за которыми ничего не следовало.

Лайм расстегнул до середины молнию на ветровке, завел машину и поймал взглядом свое отражение в зеркале заднего вида. Ему тридцать семь, но жена говорит, что при такой внешности ему можно дать сколько угодно лет, от двадцати до пятидесяти.

«Лицо совсем как у шпиона, – смеялась она. – Красивое, но незапоминающееся».

Лайм отъехал от своего аккуратного дома в колониальном стиле – он меньше, чем другие дома в этом квартале, зато ландшафтный дизайн на участке безупречен. Три года назад, когда они купили этот дом, Кейт (она тогда вот-вот должна была стать младшим партнером в юридической фирме) заявила, что для первого собственного жилья это то, что надо, особенно учитывая скорое появление ребенка. Но теперь зарплата Лайма – единственный источник дохода у семьи, и угнаться за соседями становится все труднее, ведь Ист-Фоллс-Черч – пригород дорогостоящий.

Лайм ехал по симпатичным улочкам, пока не добрался до автострады I-66, среди местных больше известной как «Кастис». Движение, как всегда, было оживленным, а учитывая, как плохо разгонялась машина, Лайму пришлось ждать почти полминуты, прежде чем удалось влиться в поток. «Субару» – одна из главных статей режима экономии: Лайму следовало бы продать ее еще год или два назад. Но на одометре уже сто семьдесят тысяч миль, а значит, еще тридцать тысяч машина как-нибудь протянет.

Полчаса спустя под натужный гул мотора и шум проносящихся мимо автомобилей Лайм повернул на юг, выехав с «Кастиса» на шоссе 120. «Может, поискать жилье поскромнее?» – уже в сотый раз думал он. Вот только где? Бо́льшая часть северо-восточной Виргинии – одно сплошное предместье с завышенными ценами, а все остальное – редкие крошечные островки с высокой преступностью, которую никак не удается побороть. Можно, конечно, забраться подальше, в Фэрфакс или Спрингфилд, или даже переехать в Мэриленд. Но Лайм терпеть не мог долгую дорогу до работы, и мысль о том, что придется каждый день томиться в машине еще дольше, давила тяжким грузом. К тому же Лайм был уверен, что…

И тут ход его мыслей снова нарушила «субару». Вдобавок к своему обычному ворчанию машина начала через равные интервалы издавать тикающий звук, и это могло означать, что износился ремень ГРМ – не зря же Лайм в прошлой жизни отремонтировал столько «хамви»!

Лайм проехал по шоссе 120 еще пару миль, надеясь, что ошибся. Но нет: продолжающееся тиканье лишь подтвердило диагноз. Можно рискнуть: как-нибудь дотянуть до дома и там устранить неполадку самостоятельно. Но возможные последствия – погнутые клапаны, лопнувшие втулки, а в худшем случае пробитый блок цилиндров! Нет, игра не стоит свеч. Тем более что Лайм намерен обменять автомобиль, когда пробег перевалит за двести тысяч.

А значит, придется съехать с шоссе, найти заправку и узнать, как сильно пострадает его кошелек.

Бормоча ругательства, Лайм воспользовался ближайшим съездом. Ну хоть здесь ему улыбнулась удача: он выехал на дорогу, вдоль которой располагались всевозможные заведения – фастфуд, дешевые мотели и заправки. Живи он тут, до работы было бы добираться ближе. Да и здесь цены на жилье наверняка не кусаются. Но разумеется, это одно из тех местечек, где никто не хочет поселиться, и здешняя недвижимость – плохая инвестиция.

Он проехал несколько кварталов, высматривая заправку с приличной автомастерской. Наконец заметил на другой стороне четырехполосной дороги: сбоку пристроен магазинчик, рядом уныло течет ручей. Лайм запарковался (на подъемниках стоят машины, но механиков не видно) и, застегнув куртку, вошел в магазин.

Только теперь он понял, что рано радовался удаче, – день портился прямо на глазах.

За Лаймом еще не закрылась стеклянная дверь, а он уже сообразил, что магазин грабят. Тощий мужчина с растрепанными волосами и в мятой одежде стоял за прилавком, наводя пистолет то на кассира, то на людей, жмущихся друг к другу в дальнем углу, рядом с лотерейными билетами: два механика, пожилой покупатель и еще один человек – похоже, работник магазина.

Когда звякнул дверной колокольчик, мужчина резко развернулся и взял Лайма на мушку. Тот замер, потом медленно поднял руки и растопырил пальцы. Главное – не провоцировать грабителя.

– Иди туда, – пронзительным голосом приказал налетчик, жестом указав на людей в дальнем углу.

Лайм подчинился, а вооруженный мужчина снова повернулся к кассиру и продолжил прерванный разговор.

– Врешь! – выпалил он. – Это не все деньги.

– Честное слово, – дрожащим голосом произнес перепуганный кассир. – Еще рано. В кассе всего сотня, максимум сто двадцать. – Он отошел от кассы. – Сам посмотри.

Грабитель не двинулся с места.

– А в сейфе сколько?

– Парень, код от сейфа знают только менеджеры, – ответил клерк.

Бедняга обливался потом. То, что он говорит правду, было очевидно, во всяком случае для Лайма.

Вооруженный грабитель тоже вовсю потел.

– Чушь! Вас научили так отвечать! – Вдруг он снова наставил пистолет на группу заложников. – Еще раз дернешься – мозги по стенке размажу! – крикнул он одному из механиков.

Покупатель, стоявший за Лаймом, – мужчина лет семидесяти, страдающий избыточным весом, – тихо, тонко всхлипнул от страха.

– Открывай чертов сейф! – рявкнул на кассира грабитель. – А вы все выворачивайте кошельки!

Лайм полез в задний карман за кошельком и шагнул вперед – якобы для того, чтобы удобнее было доставать. Он был проницателен – заметил, что одежда у мужчины измятая, но чистая. Потел налетчик исключительно от волнения: зрачки не расширены, следов уколов не видно. Нет, перед Лаймом не профессиональный преступник и не наркоман. Пистолет на вид старый, но это не дешевая дамская безделушка.

– Зачем тебе деньги? – спокойным тоном спросил Лайм.

Грабитель продолжал угрожать кассиру, и вопрос дошел до него не сразу.

– Что? – бросил он, не сводя глаз с кассира.

– Я спросил: зачем тебе деньги?

Теперь взгляд грабителя и его пистолет были направлены на Лайма.

– Заткни пасть! – Преступник обвел остальных заложников враждебным, подозрительным взглядом. – Я сказал: вытряхивайте кошельки!

Тем временем Лайм сделал еще шаг, но не навстречу грабителю: не опуская рук, обходил его сбоку. А заложники расступились, инстинктивно стараясь держаться подальше друг от друга.

– Ни с места! – вскричал грабитель, переводя дуло пистолета с одного человека на другого.

– Зачем тебе деньги? – в третий раз спросил Лайм, чтобы внимание преступника снова переключилось на него. В руке он держал кошелек. – Из-за твоей выходки этого бедолагу уволят. И раз уж придется отдать тебе все мои деньги, хотелось бы знать, на что они пойдут. – Лайм выдержал паузу. – На наркоту? Угадал?

Налетчик посмотрел на Лайма как на дурака.

– Да пошел ты! – бросил он.

Лайм пожал плечами с таким видом, будто его подозрения подтвердились.

– По-твоему, я на наркомана похож?

– Мне-то откуда знать?

– Вот именно, ни черта ты про меня не знаешь! Наша система меня отымела и выбросила! С трех работ выгнали! Не заплачу сегодня за квартиру – меня выселят!

– Выселят… – повторил Лайм, опуская руки и демонстративно открывая кошелек.

– Я так и сказал! На улицу вышвырнут! А моего ребенка государство отберет! Да только это не твое собачье дело!

Последнюю фразу грабитель выкрикнул громче и агрессивнее, к тому же опять стал целиться. Теперь он выглядел неуверенно, колебался, но Лайм понял, что от этого он стал только опаснее. Остальные заложники у Лайма за спиной разошлись широким полукругом.

– Стоять, мать вашу! – взревел грабитель, угрожая пистолетом.

Лайм молча кивнул им, показывая, что необходимо подчиниться.

– Выходит, ты в отчаянном положении, – сказал Лайм грабителю. – Понимаю. Но задумайся, что ты творишь. Ты ведь не вор. Ну уволили с трех работ. Ну винишь ты в этом систему. И может быть, правильно винишь. Но в тюрьме-то ты попадешь совсем в другую систему, уродливую и жестокую, и пути назад не будет. – Лайм выдержал паузу. – Пока ты не украл ни цента. И из пистолета не стрелял. Еще не поздно передумать.

– Заткнись! – завопил взбешенный грабитель. – Что ты вообще понимаешь? У тебя жена есть? А ребенок?

Лайм кивнул.

– Их тоже на улицу гонят, чтобы они без крыши над головой остались?

– Нет.

– Вот видишь? – с горечью рассмеялся мужчина. – Ни черта ты не знаешь, придурок!

– Моя жена умерла, – ответил Лайм. – А с ней и ребенок.

Смех тут же оборвался, и Лайм воспользовался представившейся возможностью:

– Сколько тебе нужно?

Грабитель озадаченно нахмурился.

– Сколько тебе нужно денег, чтобы ты убрал пистолет, ушел отсюда и заплатил за свою квартиру?

Вопрос застал налетчика врасплох. В его планы такой поворот явно не входил, и Лайм молча ждал, когда вооруженный человек соберется с мыслями.

– Триста долларов, – наконец ответил тот.

Лайм посмотрел в окно. В каком-то смысле повезло: больше ни один покупатель в магазин не вошел, а ведь это бы все осложнило. Лайм открыл кошелек шире.

– У меня примерно две сотни. – Он повернулся к заложникам. – А у вас? Кто-нибудь, подкиньте деньжат.

За спиной послышалось бормотание и шарканье. Наконец оба механика наскребли по пятьдесят долларов каждый.

Лайм медленно взял у них купюры и положил в свой кошелек.

– А теперь спрячь пистолет, возьми деньги и поищи другой способ оплачивать счета, – обратился он к грабителю. – Потому что одно я тебе скажу наверняка: если тебе дорога твоя семья, попав в тюрьму или под пулю, ты ей уже ничем не поможешь.

Отчаявшийся мужчина молчал, обдумывая слова Лайма. Тот протянул грабителю деньги. Мужчина уставился на них голодными глазами, потом вытянул руку. Но тут Лайм чуть отступил и кивнул на пистолет. Медленно и нерешительно мужчина опустился на колени, положил оружие на грязный линолеум, а потом на удивление быстро вскочил, схватил кошелек и стрелой вылетел за дверь. И вот за грязным стеклом уже никого нет.

Секунду все стояли как каменные: их потрясло не только произошедшее, но и то, как быстро все закончилось. Наконец один из механиков тихо выругался. Кассир рукавом вытер пот со лба и закрыл кассу.

Второй механик вышел вперед, поднял пистолет и попытался передернуть затвор.

– Да это же фальшивка! – воскликнул он.

Механик бросил пистолет Лайму, и тот поймал. Действительно фальшивка – точнее, копия оружия периода между 1911 годом и Второй мировой войной. И надо сказать, копия неплохая: даже по весу близка к оригиналу. Лайм мимоходом подумал: интересно, где налетчик нашел этот пистолет? Может, у него дед был ветераном?

– Зачем вы это сделали? – зло спросил старик-покупатель. – Просто так отдали свои деньги – и отпустили грабителя!

Лайм повернулся к нему. Как ни странно, этот недовольный обыватель рассердил его больше, чем несостоявшийся преступник.

– Вы пострадали? – спросил он. – У вас отняли деньги?

Мужчина покачал лысой головой.

– Тогда вам не на что жаловаться. Может быть, парень заслужил второй шанс. Угоди он за решетку, его жизнь была бы сломана, а его содержание обошлось бы налогоплательщикам куда дороже, чем в триста долларов.

Выйдя на улицу, Лайм бросил подделку в грязный ручей, подошел к машине и поднял капот. Так и есть: ремень на последнем издыхании.

Лайм вернулся в магазин. За время его отсутствия никто не двинулся с места.

– Вы разве не собираетесь звонить в полицию? – голосом, исполненным благородного негодования, спросил толстый старик.

– По какому поводу?

– Разумеется, по поводу вооруженного ограбления.

– Никого не ограбили, – возразил Лайм. – И у парня даже настоящего оружия не было. Но делайте что хотите – вам ведь больше никто не угрожает.

С этими словами он прошел с механиками в мастерскую и спросил, успеют ли они исправить неполадку, пока он на работе.

Один из механиков подошел вместе с ним к «субару», глянул на двигатель и кивнул. Лайм заметил между его большим и указательным пальцем маленькую татуировку – скрещенные сабли.

– Первая кавалерийская дивизия? – спросил Лайм.

Механик опять кивнул.

– А ты где служил?

Не ответив, Лайм достал телефон. До работы отсюда недалеко, и поездка на такси его не разорит.

Несколько минут спустя подъехала желтая «субару», похожая на его собственную, только на пять лет (и на сто тысяч миль) моложе. Попрощавшись с механиками, Лайм забрался в машину.

– Куда? – спросил таксист.

– К Пентагону, пожалуйста, – ответил Лайм. – Вход у реки.

Такси влилось в общий поток, а Лайм откинулся на спинку заднего сиденья, но перед этим вытащил из-за пояса свой «Глок-19» и переложил поудобнее, чтобы не упирался в позвоночник.

6

Когда Таппан вывел Нору из павильона, уже близился вечер. Предприниматель показывал ей лагерь, пока они не вернулись сюда – на место, с которого начали. Скип остался с Битаном, чтобы помочь ему распаковать библиотеку и расставить книги на полках. Заходящее солнце отбрасывало на пустынную прерию длинные тени. Кое-где виднелись апрельские цветы – единственные яркие пятна на плато. Вдалеке над сухим дном озера поднималась белая пыль, а с противоположной стороны за холмами и каньонами тянулась лиловая гряда.

– Ночью тут ни единого огонька, – произнес Таппан, обведя все вокруг жестом. – Должно быть, это самое затерянное место в континентальных штатах.

Нору тоже завораживал этот аскетичный пейзаж, наводивший на мысли о философии дзен.

– Его называют плато Дьявола. Никто не знает почему. Во времена испанского владычества на этом плато стояла сторожевая башня, с нее наблюдали за команчами, когда те отправлялись на запад, совершать набеги вдоль Рио-Гранде. А вот это обширное пустое пространство называется равнинами Аталая, а белое дно посередине – Мертвое Озеро. Холмы вдалеке – Хорс-Хевен-Хиллс^[3]. Останцы за ними носят название Лос-Гигантес – «гиганты», а горы на горизонте – Лос-Фуэртес, то есть «сильные».

– Холмы Лошадиный рай. Какое поэтичное название!

– Я изучал историю этих мест – во времена испанцев холмы так и назывались: El Cielo de Caballos. Всегда увлекался топонимикой. Когда-нибудь отправлюсь туда и узнаю, каков он, лошадиный рай. Наверняка там много-много травы. – Таппан подвел Нору к особенно длинному и блестящему трейлеру.