Лина Мур
За тобой
Редактор Лариса Терентьева
Дизайнер обложки Катерина Романова
© Лина Мур, 2023
© Катерина Романова, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-4485-1683-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Когда-нибудь вы задумывались о том, сколько в данную минуту происходит событий вокруг? Таких как: рождение ребёнка, помолвка, свадьба, первая любовь, предательство, измена, смерть и похороны.
Нет. Конечно, нет. Ведь вам своих проблем достаточно.
А если скажут вам, что с этого момента ваша жизнь круто изменится. Поверите? Нет. Просто посмеётесь и махнёте рукой.
Но к счастью или же, к сожалению, от судьбы не так просто убежать. Она найдёт вас раньше, чем вы поймёте, что уже подписали соглашение, и тогда я улыбнусь. Ведь я ваш ангел-хранитель. Мне иного не остаётся, как только наблюдать за вами.
Моя работа зависит от вашего желания изменить своё настоящее, как бы вы того ни отрицали. Сегодня мне на стол положили два прошения. И я тут.
Что ж… пора рассказать вам, кто мои подопечные.
Одно и то же событие свело их, хотя они находятся на разных континентах планеты. Две одинокие фигуры в чёрных одеждах смотрят невидящим взглядом на тёмный гроб, который спускают на два метра в землю, чтобы забыть о человеке внутри него. Скорбят? Нет. Ни она, ни он. Они ощутили облегчение, они вздохнули полной грудью и готовы даже улыбнуться. Но нельзя, правила приличия должны быть соблюдены.
И даже мне не жаль тех, кто должен упокоиться с миром. Мне, откровенно говоря, всё равно. Меня волнует другое: исчезнуть или помочь.
Он – Рикардо Лок, любимец фортуны и баловень судьбы. На первый взгляд, суровый и неприступный, но женщины видят в нём идеального мужчину. Богат, холост, красив. А идеален ли он?
Она – Анна-Мари Сальварес, тихая и незаметная для всех, тень собственной сестры. Искренняя, испуганная и ранимая. Но так ли это?
Предстоит решить: насколько они готовы к встрече со своими страхами…
Глава 1
Рикардо
– Итак, все собрались, и я могу начать, – Андреас Витто, адвокат и поверенный моего покойного деда по материнской линии, осмотрел каждого присутствующего в одном из многочисленных кабинетов особняка Локов.
А здесь было всего три человека: зять, его вторая жена и я, внук.
Я бросил ленивый взгляд на часы, чтобы показать, как спешу. Этот жест отработан годами, и после него люди становятся расторопней.
– Роберто Лок оставил очень странное завещание, и оно касается только Рикардо. А вас, меня попросили пригласить, только как присутствующих, – пожилой мужчина указал на отца и мою мачеху, которые недовольно поджали губы и посмотрели на меня.
Да, мой дед заставил моего отца взять свою фамилию, потому что тот был сиротой, без родителей, без прошлого и, если бы не моя мама, без будущего. Она была единственным его ребёнком, и получила свадебный подарок – фабрику известного дома моды, в которую вложила всю свою душу. Но, после её смерти, бизнес перешёл в руки моего отца, а дед владел контрольным пакетом акций. Мне же не дали возможности показать свои силы. И я пошёл учиться. Сначала спроектировал одну яхту и удачно продал, затем ещё одну. Я ухватился за эту золотую жилу, начал работать, и к тридцати четырём годам имел крупную судостроительную компанию, обслуживающую весь мир. Но и этого оказалось слишком мало, быть в воде, на суше и в воздухе. Так и была построена империя. Но и этого для меня было недостаточно. Имея миллиарды, мне не отдали то, что мне обещали по рождению. Месть, честолюбие, называйте как хотите, но я должен был управлять модным домом. Это моё наследие, которого меня обманом лишил собственный отец, когда мне было двенадцать.
Ни дед, ни мой родитель не желали даже близко подпускать меня к самому желанному, чего я не мог приобрести. Но сейчас я улыбнулся, и моя душа жадно потёрла руки в ожидании этого завещания.
– Рикардо, – адвокат посмотрел на меня, а я поднял бровь в немом вопросе. – Как мне известно, вы желали получить контрольный пакет акций от модного дома «L&A», а это пятьдесят два процента. И у вас есть такая возможность, но только при одном условии. Вы должны жениться в течение одного месяца, прожить в браке три года, а один год совместно в этом особняке. А дальше, смотрите сами.
– Вы шутите? – Рассмеялась Нина, моя мачеха, к слову, одного возраста со мной. – Он и свадьба?
– Это, должно быть, какая-то ошибка. Андреас, он обещал, всё мне! – Возмутился отец и встал.
– В этом документе прописано всё чёрным по белому. Рикардо Лок станет главой фабрики лишь в том случае, если он выполнит условия. А это очень интересные пункты, – усмехнулся сеньор Витто.
– Я слушаю, – мой голос разрезал тишину, и я вновь посмотрел на часы. – У вас десять минут, а потом у меня совещание.
– Хорошо, тогда поторопимся, – кивнул он и вернулся к бумагам. – Первое: ваша жена должна быть цыганкой или же полуцыганкой с подтверждением своего происхождения. Второе: брак с пышной свадьбой и медовым месяцем, о котором напишет каждая газета. Третье: соблюдение всех правил цыганской свадьбы. Четвёртое: вы должны подписать сейчас о своём согласии с этим и начать приготовления. Если вы этого не выполните, то акции будут проданы, и все деньги распределены между приютами.
– Бред, – фыркнул отец и налил себе бренди. – Полный бред сумасшедшего старика! Он возненавидел его сразу же после рождения. Он не признавал его! И сейчас вы говорите, что этот фарс, который будет назван браком, станет его проходным билетом в мою компанию?!
– Не твою, а мамину, – холодно заметил я.
– Моя! Она всегда была моей! – Взревел отец.
– Всё, меня это утомило, – покачал я головой и встал. – Итак, чтобы иметь то, за чем я гонялся последние десять лет и то в чём мне отказывала моя семья, я всего лишь должен жениться на девушке?
– Верно, Рикардо. И не просто девушке, а цыганских кровей.
– Согласен, – хищно улыбнулся я и подошёл к столу, – где поставить подпись?
– Не смей! Даже не думай об этом, Рикки! – Отец подскочил ко мне, а я лишь ухмыльнулся, взяв ручку, и оставил на бумаге свою подпись.
– Уже, папочка, – ехидно ответил я. – Что ж до встречи на свадьбе.
Развернувшись на каблуках, я обошёл отца и подмигнул Нине, которая тут же улыбнулась, обещая весь рай на земле. Но меня это не интересовало никогда, о чём я ей устал напоминать.
– Рикардо, у вас месяц, – брошены мне в спину слова адвоката. Я остановился в дверях и обернулся.
– Тогда не буду терять время, – рассмеялся я и закрыл за собой дверь.
Жениться. Всего-то? Легко. Пропишу условия в брачном договоре, выберу самую лучшую, а потом расстанемся, как бывшие любовники. Проще простого. Моя свобода по сравнению с длительным желанием обладать и сделать прежней компанию матери – это ничего, пыль. Я спокоен, готов к этому фарсу.
Запрыгнув в свой «Ягуар», я вжал педаль газа до упора. Свобода, радость и ощущение триумфа внутри. Всё смешалось с адреналином, бушующим в организме.
Цыганка. Странные предпочтения моего деда, скорее, им двигала одна цель – испортить мою жизнь, показать, что я ни на что не годный мальчишка. Ошибся. Да, я предпочитаю блондинок, но и страстные черноволосые брюнетки не проходили мимо моей постели. Справлюсь. Кто устоит перед деньгами, которые я готов заплатить? Ни одна, по крайней мере, из тех, что я знал. И моя невеста не будет исключением.
Доехав до офиса, кивнул охраннику и бросил ему ключи. Присвистывая от прекрасного дня и великолепных новостей, я поднялся на двадцать пятый этаж одного из небоскрёбов Нью-Йорка.
– Рик, пришли бумаги на рассмотрение новых деталей для лайнеров, также прислали видеоматериал по ним, – меня тут же встретил мой личный помощник Дино, а я поднял руку, чтобы он замолчал.
– Поговорим в кабинете, – бросил я и прошёл на своё место.
Налив себе бокал виски со льдом, я расположился в кресле и пригласил удивлённого Дино сесть напротив.
– Что празднуешь? – Усмехнулся он.
– Свою свадьбу, – пожал я плечами, сделав глоток, а лицо моего помощника и друга на протяжении семи лет, вытянулось.
– После похорон деда ты явно тронулся, – хохотнул он.
– Отнюдь, – улыбнулся я. – Дед оставит мне контрольный пакет акций лишь в том случае, если я женюсь. И ты мне в этом поможешь. Найди всех девушек… красивых девушек, цыганок, или хотя бы полуцыганок в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти, и вытащи всю их подноготную. На это я даю тебе максимум четыре дня. Справишься?
– Ты сейчас серьёзно? – Переспросил он.
– А когда я шутил по поводу своей свадьбы? – С сарказмом спросил я.
– А что скажешь Елиане? – Напомнил он о моём последнем увлечении, оперной певице и любовнице на протяжении месяца.
– Придётся отправить ей цветы, и выбери что-то из бриллиантов, неважно что. Всё, как обычно, ты знаешь эту схему, – равнодушно ответил я и допил свою порцию виски.
– Может, лучше я вызову психолога? – Предложил он.
– Успеешь, но только себе, если не найдёшь мне подходящую жену. А сейчас показывай документы и вперёд, на поиски моего алмаза, – серьёзно произнёс я и выпрямился.
Дино устало потёр переносицу и, вздохнув, встал.
Скоро моя жизнь полностью изменится. Хотя кого я обманываю, ни одного изменения. Роскошь, флирт, вечеринки, выставки, благотворительные приёмы, перелёты. Да, будет такое обстоятельство, как жена. Но деньги решают всё. Этот урок я вынес с детства. И преподам его своей невинной жёнушке. Но нужна ли мне невинная? Об этом подумаю позже, всё будет зависеть от внешности.
Превосходно, она станет моей тенью. А я буду тем, кого создала природа и сама жизнь.
***
– Дино, уже прошло пять дней, и ни одной достойной кандидатки. Ты издеваешься? В мире не нашлось нормальной, не толстой, не прыщавой, не однобровой девушки? – Зло прошипел я, смотря на своего друга, который только покачал головой.
– Невероятно! – Я надавил указательными пальцами на виски, которые начали пульсировать неприятной болью от перенапряжения.
– И ещё кое-что, только не ори, – предупредил меня Дино, и я цокнул языком, – твоя мачеха, Нина, уже третий день хочет с тобой увидеться. Сказала, что может помочь тебе в выборе. Но ты приказал даже на шаг её сюда не подпускать. А раз у нас пока нет вариантов, то я подумал…
– Ты подумал? – Перебил я его и вскочил с кресла. – Ты мог мне раньше об этом сказать? Позвони ей и скажи, что завтра в восемь утра я жду её в своём кабинете, а если не успеет, то я ничем не смогу помочь.
– Но… у тебя и так нет выбора, – напомнил он мне.
– Этой суке знать об этом необязательно. Исполняй! – Рявкнул я, и рухнул обратно в кресло.
Как? Как такое возможно? Почему настоящих цыганок не осталось, они что, вымерли все? Да, я готов на всё ради этих акций, но не на уродину рядом. Это же полный крах моей репутации. Я – Рикардо Лок, любимец женщин и папарацци, женюсь на невзрачной, толстой корове? Никогда! Даже пластика ей не поможет! И детей чужих я воспитывать не собираюсь!
Стукнув по столу кулаком, я поднялся и повернулся к окну. Солнечный, весенний день, ни одной тучи, так почему сейчас надо мной они нависли? Когда фортуна отвернулась от меня?
Телефон на столе зазвонил, и я нажал на кнопку громкой связи.
– Да?
– Рик, Нина завтра будет, – сказал Дино, и я тут же отключился.
Отлично, посмотрим, в какую игру она играет. А пока… мне необходимо было расслабиться. Жаль, конечно, что Елиана в прошлом, но это не повод, чтобы грустить.
Подхватив пиджак, я вышел из кабинета и бросил своему помощнику:
– До завтра не жди.
Вечер в многолюдном баре, где при виде меня все представительницы прекрасного пола тут же встают в стойку «я готова быть с тобой». Выбираешь парочку из них и приглашаешь за свой столик. Пару бокалов игристого, и одна из них уже расположилась на заднем сиденье твоей машины и жарко шепчет тебе на ухо зазывные слова и обещания. Ночь, полная страстного секса, и никаких обязательств. Свобода. Пока ещё она.
***
– Итак, Нина, я слушаю тебя, – я принял расслабленную позу и осматривал свою гостью.
Выкрашенные белокурые волосы спадали каскадом за спиной, обтягивающая юбка красного цвета и светлая блузка, не скрывающая кружевной бюстгальтер, туфли на высокой шпильке, и блестящие карие глаза.
– Рикардо, немного ласки, ведь я знаю, ты это умеешь, – протянула Нина и обошла стол, облокачиваясь передо мной о столешницу.
– Это всё, что ты можешь мне предложить? – Я цинично осмотрел её и равнодушно откинулся на спинку кресла.
– Раньше тебе это нравилось, – усмехнулась женщина.
– Мне было двадцать, а ты была всего лишь горничной в нашем доме, хотя успешно повысила свой статус. Сейчас меня это не интересует. Одного раза хватило, – сухо ответил я. – Итак, есть у тебя для меня что-то ещё или нет?
– Есть, дорогой. Я так понимаю, ты не нашёл себе невесту, но нашла её я, – Нина достала из сумочки лист, на котором был написан международный телефон.
– Что ты хочешь взамен? – Спросил я.
– Ласки, дорогой, твоей ласки. Или хотя бы видеть своего мужа дома чаще, чем тебя, – пожала она плечами.
– Какие мы добрые, – иронично заметил я.
– Да, старость уже близко, а семьи так у нас и не получилось. А я хочу, чтобы мой котик был счастлив, и полный дом ребятишек, – просто ответив, она обошла стол и присела в кресло напротив.
– В чём подвох? – Я не куплюсь на такую благосклонность.
– Никакого подвоха, – покачала она головой. – Проверь сам. Этот номер мне оставила Романа, мы отдыхали в одном отеле на Карибах два года назад. Она цыганка, чистокровная, сама мне об этом говорила. И у неё есть дочь, на тот момент ей было шестнадцать. Обычная девочка, весёлая, могу даже сказать симпатичная, открытая. И я перебирала свои вещи, чтобы поехать в новое путешествие и вспомнила об этом. Они живут в Ирландии, как я поняла, свято чтят традиции, устои цыганских семей.
– Ты же знаешь, я проверю всю эту информацию, – предостерёг я её.
– Конечно, – улыбнулась Нина и встала, – на ближайшие двадцать лет я сделала хорошее дело, и теперь могу стать снова испорченной чертовкой. До встречи, красавчик.
Женщина встала и послала мне воздушный поцелуй. Я скривился, крутя в руках бумагу. Слишком всё просто и даже по-доброму, чего нельзя ожидать от Нины.
– Дино, – нажал я на кнопку телефона, соединяющего мой и его кабинеты. – Зайди.
Глаза моего помощника тут же заблестели в ожидании новостей, и я передал ему номер телефона.
– Узнай всё, что возможно по этому телефону. Буквально всё, и если Нина не соврала, то я нашёл свою невесту, – объяснил я.
– Будет сделано, – кивнул мужчина и вышел из кабинета.
Теперь остаётся только ждать…
Глава 2
Анна-Мари
Склонив голову набок, я вновь критически осмотрела пейзаж. Слишком радостный, яркий и солнечный. Должна быть в трауре, забросить своё хобби, биться в истерике, оплакивая потерю. Обязана быть внизу, вместе с родителями и скорбеть, вспоминать добрым словом восемнадцатилетнюю красавицу Софи. А обязана ли?
Наверное, я плохой человек, и меня после смерти будет ожидать кара небесная. Но, первый раз за всю свою жизнь дышу, и не могу справиться с ощущением свободы. Моя клетка открылась, больше нечего бояться, не от чего бежать. Я могла остаться дома, а не ехать в пансион в самом отдалённом уголке Ирландии, не прятаться ото всех.
Все же, я эгоистичная и очень злая. Моя сестра погибла в автокатастрофе со своим парнем, сгорела заживо. И опознание проводилось только по частичкам её одежды, да и со слов друзей. Считается, что сёстры-близнецы должны чувствовать друг друга, существует между ними некая ментальная связь. Так вот, я отвечу, что это полная чушь. Быть близнецом – это отвратительно, это унизительно и совсем невесело. Никаких совместных проделок, никаких походов по магазинам, никаких контактов. Меня, как человека, вообще не существовало. Нет, конечно, свидетельство о рождении имелось, но было спрятано за семью замками, в логове дракона. Мало кто знал, что в семье Сальварес не два ребёнка, а три. Я была не в счёт, но в плане финансовой стороны моего обучения меня не обходили стороной. Я получала практически то же самое, что и сестра. Только было различие – местоположение. Если Софи летала по модным столицам, то я была в маленьких поселениях. И не жаловалась до того момента, пока мне не исполнилось четырнадцать. Тогда я первый раз попросила у родителей что-то. А точнее, поездку в Рим на одну из крупнейших выставок живописи. Мне безумно хотелось увидеть это великолепие своими глазами, чтобы впоследствии зимними вечерами в закрытой школе для девочек, перенести всё на холст.
И меня отправили. Сказать, как я была счастлива и благодарна, это самая малость тех чувств, которые испытывала. Я была на седьмом небе от восхищения этим городом и работами. Гуляла по улочкам с сопровождающей и впитывала в себя невероятную атмосферу. Пока, в одну из ночей, в мой номер не постучалась сестра, накачанная наркотиками, и не рухнула, прямо перед моими ногами, напугав меня до безумия.
А дальше: мои мольбы прекратить, остановиться, пожалеть родителей, которые в ней души не чаяли. Вместо благодарности за то, что я три дня её откачивала, ухаживала за ней и врала родителям, меня предали. Я любила сестру, она была слишком весёлой, слишком громкой, самовлюблённой и избалованной. Но любила, даже после всего через что пришлось пройти из-за неё, никогда не забывала, что она была моей сестрой. А Софи забыла. Она в первую очередь видела во мне соперницу, мнимую обольстительницу и врага.
– Мари, дорогая, выезжаем завтра рано утром, – в гостевую спальню нашего дома в городе Голуэй, с улыбкой на лице вошла моя близкая подруга, наставница и в последние четыре года человек, не отходивший от меня ни на шаг. Мили, двадцати восьми лет от роду, сирота, но это не мешало ей радоваться жизни и вносить со своим появлением гармонию и свет, а мне любить её, как саму себя.
– Отлично, – не поворачиваясь, ответила я. – Скорее бы. Не могу здесь больше находиться.
Я передёрнула плечами, сбрасывая с себя ледяные щупальца, которые окутывали этот дом со дня похорон Софи.
– Ты уже закончила? – Мили подошла ко мне, и теперь мы обе всматривались в картину.
– Да, но чего-то не хватает, – я постучала кисточкой по подбородку и вновь посмотрела на сад, который просто нарисовала в своём воображении.
– Нет, что ты. Это просто невероятно красиво, Мари. У тебя такой талант, – она приобняла меня за плечи, а я улыбнулась. Талант, который все называли мазнёй и пустой тратой денег.
– Ты маму не видела? – Повернувшись на стуле, спросила я, откладывая кисточку.
– Думаю, ты знаешь, где она, – хмыкнула Мили и села на постель.
– Опять заперлась в своей комнате, – констатировала я.
– Ты уже поговорила с ними? – Напомнила мне о самом главном моя подруга.
– Нет, боюсь. Ты же знаешь, как они к этому относятся, – тяжело вздохнув, сказала я.
– Но, вероятно, сейчас всё изменилось. Ты осталась одна, а Софи больше нет. И теперь они будут оберегать тебя, и тебе больше не нужно будет избегать людей, – уверенно произнесла Мили, а я позавидовала таким суждениям.
– Ладно, пойду сейчас. Всё равно, терять мне больше нечего, – сделав глубокий вдох, я встала и сняла испачканный фартук.
– Удачи, детка, – ласково улыбнулась Мили.
Выйдя из комнаты, я прислушалась к звукам. Тишина. Мёртвая тишина. Поёжившись от этого ощущения, спустилась вниз и прошла к кабинету отца.
Тихонько постучав, я услышала глухой, охрипший голос:
– Никого не хочу видеть!
– Это я, папа, – открыв дверь, произнесла я.
За эту неделю мой отец осунулся, постарел и как будто, сдулся. Боль и жалость уколола внутри, но я, взяв всю свою уверенность «в кулак», шагнула в тёмное пространство.
– Я сказал, что не желаю никого видеть, а особенно тебя, – с отвращением произнёс он, запивая свои слова коньяком, а я сглотнула обиду. Это нормально, это привычно.
– Завтра уезжаю, и хотела бы поговорить. Ты знаешь, что этот год последний в пансионе, и я буду поступать в университет. Я выбрала куда. В школу искусств, – быстро сказала я и сжалась в ожидании ответа.
Отец поднял на меня голову, и его лицо исказила гримаса, а затем он рассмеялся. Жутко. Меня затрясло от этого смеха, и я обхватила себя руками.
– Убирайся, – процедил он. – Убирайся отсюда. Мне плевать на тебя, ты убила мою дочь. Ты исчадие ада, и больше я не дам тебе ни евро. И, к тому же мы разорены – я отдал последнее, чтобы никто не узнал, что ты существуешь. Ты тень, тебя нет. Поэтому пошла отсюда!
Больше не могла сдерживаться, сжав кулаки, я гордо подняла подбородок и твёрдым голосом произнесла:
– Нет, я есть. А она мертва! Мертва, потому что вы ей потакали, а я говорила вам. Никто мне не верил! Никто из вас, вы признали меня сумасшедшей! И, знаешь, я рада, что Софи мертва, теперь вы узнаете, что такое пустота в душе и разбитое сердце. А я с этим жила все восемнадцать лет. Ты если и разорён, то только потому, что хотел замять инцидент с Софи, чтобы никто никогда не узнал, что твоя любимица была наркоманкой!
– Вон! – Заорал отец. – Пошла отсюда вон! Сука неблагодарная! Я уничтожу тебя, ты никуда не поедешь! Больше ты нигде не будешь учиться, собирай свои вещи и убирайся из моего дома!
– С радостью, – выплюнула я эти слова и выскочила за дверь, громко ей хлопнув.
Слёзы сами покатились по щекам, пока я летела по лестнице в комнату для гостей. А я и есть гость с самого рождения!
– Детка, – сочувственно сказала Мили, и раскрыла объятья, в которые я тут же упала, сотрясаясь в рыданиях.
– Нас… меня… он выгнал, – сглатывая слёзы, говорила я.
– Тише, твой отец просто горюет, завтра будет новый день, он очнётся и протрезвеет, – успокаивала меня подруга, гладя по голове.
– Нет, не хочу, – упрямо ответила я, и подняла голову, хлюпая носом. – Нет, хватит. У меня есть сбережения, которые я откладывала. Как-нибудь продержусь, уеду в Лондон, найду работу. И больше никогда не вернусь сюда.
– Твой отец не может тебя вычеркнуть из клана, – напомнила Мили.
– А меня там и не было! Меня вообще не существует! – Зло ответила я, открывая шкаф и выбрасывая одежду на постель.
– Мари, не горячись. Давай мы соберём твои вещи, ляжем спать, а завтра утром всё ещё раз обдумаем, – Мили ловила мои вещи и аккуратно укладывала в чемодан.
– Нет, больше ни минуты, – продолжала я бушевать от обиды внутри.
– Хорошо, – вздохнув, сказала она.
Собрав все свои вещи, в том числе и художественные принадлежности, я попросила её спустить всё в её машину.
Сев на постель, я оглядела комнату и усмехнулась. Никогда ничего не поменяется. Никто не спасёт меня от этой жизни. Никто не сможет помочь мне.
– Дорогая, давай выпьешь чаю и поедем, – Мили зашла с подносом, и я кивнула.
Холодно. Но не от погодных условий в мае месяце, а от внутренних суждений и выводов. Я благодарно улыбнулась и взяла тёплую чашку с чаем. Он согревал изнутри, но не согревал сердце. Усталость навалилась на мои плечи, и я подавила зевоту.
– Ложись, – сквозь туман в голове, сказала подруга и кружка исчезла из моих рук. Под головой оказалась мягкая подушка, а на мне одеяло.
Сон тут же пришёл ко мне, как спасение из этого кошмара жизни.
***
– Мари, детка, просыпайся, – за плечо меня тормошили, и я приоткрыла один глаз.
– Ты опоила меня, – сипло сказала я, ощущая в голове тяжесть.
– Пришлось, у тебя была истерика. И как я говорила, твои родители ждут тебя внизу, – улыбнулась Мили.
– Только для того, чтобы сказать, что я уволена из роли дочери, – сухо ответила я, и села на постели.
– В любом случае вещи уложены. Эш готов выехать, как и я. Выслушай их, и тогда решим, что делать дальше, – миролюбиво предложила она, а я, скривившись, кивнула.
Не переодеваясь, я умылась, подхватила свой рюкзак и вышла из спальни.
– Доброе утро, доченька, – ласково сказала мама, а я остановилась в дверях, от удивления открыв рот.
Доченька? Что-то новое. Она меня никогда так не называла. Только грубым «Мари».
– Проходи, Мари, – отец расположился в кресле и указал рукой на диван.
– Если вы хотите сказать мне, что я должна свалить, то я уже…
– Нет, папа вчера был очень расстроен, – перебила меня мама и склонилась над чайником с чаем.
– Садись, Анна-Мари, – суровее повторил отец, и я плюхнулась в кресло, сложив руки на груди.
Минуты тянулись долго, пока ждала приговора, и, не выдержав этой наколенной атмосферы, заговорила:
– И?
– Тебе папа вчера сказал, что наша компания на грани банкротства. Мы взяли множество кредитов, а также твоя сестра Софи открыла кредитный счёт без нашего ведома, но, если бы попросила… Моя принцесса… – Мама всхлипнула, а я закатила глаза.
– Твоя мать хочет сказать, что мы по уши в долгах и не можем оплачивать твоё обучение ни в университете, ни в колледже, как и платить твоей охране с сиделкой тоже, – отец взял разговор в свои руки.
– Это я поняла, – холодно ответила я.
– Но сегодня в три утра нам позвонил поверенный одного человека. И он предложил нам сделку, – он выжидающе посмотрел на меня.
– А я тут причём? – Развела руками и продолжила сидеть, ничего не понимая.
– Как бы мне ни хотелось этого признавать, но ты можешь помочь нам и твоему брату не окончить жизнь в нищете, – резко произнёс отец, а я нахмурилась.
– Мне что, плясать в таборе? Или идти просить милостыню, потому что вы слишком благородны для этого? – С сарказмом спросила я.
– Закрой рот и слушай, – гаркнул папа, а я зло сжала зубы.
– Доченька, – примирительно начала мама, уже успокоившись от рыданий. – Нам предложили брак. Один очень богатый и успешный человек хочет жениться на цыганке или полуцыганке, а, как ты знаешь, ты она и есть. Он говорил о Софи, но она… погибла. И осталась ты. Вы близнецы и никто не заметит этого. Хотя моя Софи была такая нежная, красивая, элегантная…, – тонкий намёк на то, что я совершенно не похожа на сестру. Продолжай, мамочка. Добей меня. – Но мы всё спишем на усталость и нервы. Ты должна выйти замуж за Рикардо Лока, а он, в свою очередь, обещает нам помочь вылезти из долгов и оплатить все нужды в будущем. Он в курсе нашей ситуации, и нам это на руку. Это будет фиктивный брак на три года, но он обеспечит тебя и нас. Год тебе придётся прожить в Нью-Йорке вместе с ним, а дальше ты можешь делать всё, что захочешь. Мы и слова не скажем о твоём хобби, которое не принесло ничего, кроме затрат.
– То есть, вы хотите меня продать? – Возмутилась я.
– Хоть на что-то ты сгодишься, – усмехнулся отец.
– Ни за что! Я не собираюсь выходить замуж! Я не буду… нет! – В отчаянии воскликнула я.
– Он очень богат, и ты не можешь решать. Мы твои родители и уже ответили твоим согласием, – спокойно оповестил меня отец, а я вскочила и в ярости сжала кулаки.
– Никто не обвенчает нас, если я скажу «нет» перед алтарём! Никто! – Закричала я.
– Вот поэтому ты ответишь «да». Этот человек готов пойти на любые условия, лишь бы жениться на тебе. Он даст тебе всё, что ты хочешь. А мы избавимся от ненужного рта, – язвительно продолжил мой родитель.
На секунду сердце замерло, а мозг лихорадочно искал варианты, как убежать отсюда. Но внезапно меня посетила мысль. Глупая, импульсивная, несвойственная мне. Этот человек готов дать мне всё. И я могу ставить условия.
– То есть, – усмехнулась я, медленно и чётко проговаривая слова. – Я должна выйти замуж за незнакомого мужчину, который выполнит любой мой каприз и исполнит все условия, которые я пропишу в брачном соглашении. Верно?
– Да, – кивнула мама. – Но ты выйдешь замуж, как Анна-Софи, и с этого момента, если ты решишь помочь нам, ты станешь ей. Больше не будет существовать Анны-Мари, только Софи.
– Нет, – покачала я головой. – Будет существовать Анна, без вторых имён. Я не Софи, и никогда не желала ею быть.
– Разумно, потому что ты ничто по сравнению с ней, – протянул отец, а я метнула на него злой взгляд.
– Я то, что поможет вам вылезти из долгов, когда именно ваша любимица вас в них утопила, – твёрдо произнесла я.
– Мари! – В глазах матери стояли слёзы, но мне было плевать. Я смотрела в жестокие и обращённые ко мне с ненавистью глаза отца. Не ответив ничего, он отвернулся.
– Только я бы хотела обсудить с ним мои условия. Если он не согласен, то мне плевать на последствия, – продолжила я.
– Передам это его поверенному, – отец встал и с отвращением оглядел меня.
– И буду общаться с ним только по е-мейлу. Никаких личных встреч, – предупредила я.
– Всё ещё боишься людей, Мари? – Ухмыльнулся отец. – Тогда ты своим замужеством вступишь в ад, ведь твой жених очень популярен и знаменит в своём богемном кругу. Ты заплатишь за то, что осталась жить.
– Не волнуйся, папочка, как-нибудь, справлюсь. В аду я побывала, точнее, продолжаю пребывать. А всё остальное для меня прекрасный рай. Спасибо за такую возможность, – довольно улыбнувшись и насладившись эффектом от своих слов, я вышла из гостиной.
Свобода. Господи, благодарю тебя. Этот мужчина, сам того не подозревая, стал для меня спасителем. Он развязал мне руки и выпустил меня в мир. Я смогу учиться там, где захочу, я могу теперь делать всё, что ни пожелаю. Только я и больше никого. Меня смогут защитить. Я вырвалась из этой жизни. Спасибо, Боже, спасибо тебе, ведь так терпеливо ждала, когда мои мольбы будут услышаны.
