Лина Филимонова
Привет! Я вернулся
Глава 12
Настя
Вся моя предыдущая сексуальная жизнь по сравнению с тем, что происходит сейчас – это как сельская дискотека и яркий бразильский карнавал.
Я всегда была скромной в плане секса.
Пугливой, нерешительной, зажатой до невозможности. Нет, я чувствовала возбуждение, когда была с мужчиной… Но оно было вообще не похоже на то, что я испытываю сейчас.
Раньше я всего стеснялась. Своих желаний, своего тела. Стеснялась раздеваться, стонать, боялась сделать что-нибудь не так…
В мои двадцать семь у меня совсем небольшой опыт. И мужчина был только один. Если не считать того однокурсника, с которым я потеряла девственность. Он мне даже не нравился! Я просто не хотела остаться старой девой. Ведь мне уже было двадцать два, у всех девчонок были парни, а ко мне постоянно клеились взрослые мужики…
Матвей изменил меня.
За эти две недели, что мы вместе… я просто превратилась в другого человека.
Я стала женщиной. По-настоящему.
Еще неделя – и курс реабилитации Матвея закончится. Он уедет.
Наверное…
Да нет, точно!
Мы ни разу об этом по-настоящему не говорили. Правда, однажды он пытался. Вел себя странно. Что-то неуверенно мямлил – а это так на него не похоже!
Я сразу поняла, к чему он клонит.
Он пытался намекнуть мне, чтобы я ни на что не рассчитывала. Пусть он построил мне беседку, отремонтировал большую часть дома и был со мной каждую ночь… Это ничего не значит.
Я все поняла, хотя ничего из этого не было сказано прямо.
Просто я стала его чувствовать. С полуслова, с полувзгляда… Как будто он моя половинка. Мой единственный на всю жизнь…
Когда я осознла, к чему он клонит, во мне вдруг взыграла гордость. Я сама заявила, что у нас просто короткий курортный роман.
– Я использую тебя для секса, – выдала я.
С неизвестно откуда взявшейся смелостью.
Да, в мечтах я готова босиком бежать за ним на край света… Но в реальности хочу сохранить лицо. Не испортить воспоминания о самом ярком месяце в моей жизни просьбами, слезами и унижениями.
Пусть он запомнит меня такой… какой считает. Роковой красавицей. Знающей себе цену.
– Всегда готов тебя ублажать, моя госпожа, – подхватил тогда Матвей.
Мы перевели все в шутку.
И занялись безумным страстным сексом. Не знаю, как для Матвея, но для меня в тот вечер удовольствие было с привкусом горечи. Но я бы ни за что от него не отказалась!
Я ни о чем не спрашиваю Матвея. Я почти ничего о нем не знаю. Правда, мы рассказывали друг другу о детстве, травили байки об учебе в вузе. Но о том, где, как и с кем он живет сейчас, я не имею ни малейшего понятия. Может, он вообще женат…
Сразу эта мысль не пришла мне в голову, но сейчас посещает все чаще. На его пальце нет кольца, но это ничего не значит. Его паспорт я не видела.
Однажды я чуть не задала этот вопрос, но в последний момент остановила себя. К счастью.
Это был бы унизительный вопрос. Он бы показал, что я на что-то надеюсь.
А если бы он ответил: “Да”? Что тогда?
Ни вернуть, ни изменить что-либо невозможно. Поэтому я буду просто наслаждаться оставшимися днями.
Я даже взяла отгулы. И мы собираемся провести несколько дней на яхте, путешествуя вдоль побережья.
Это будет сказка!
И никакие сожаления, сомнения и страхи не должны эту сказку испортить.
Сегодня суббота.
Матвей уехал на строительный рынок, хочет что-то прикупить для беседки. Она практически готова, не хватает, как он сказал, какой-то мелочи.
А завтра мы с ним отправимся в путешествие…
Я готовлю борщ. Естественно, с мясом. Запекаю ребрышки в духовке. Я даже пирогов напекла – с мясной начинкой.
Никакой каши – это я запомнила. Только суровая мужская еда.
Я услышала, как скрипнула калитка.
Почувствовала, что начинаю улыбаться. Я уже предвкушаю, как Матвей войдет, скажет, что я выгляжу сногсшибательно, что тут вкусно пахнет… Когда он рядом – я задыхаюсь от счастья.
Но это был не Матвей!
Это моя мама.
В последние две недели я старалась держать ее на расстоянии. Я приложила для этого массу усилий. Я звонила, чтобы она не волновалась. Пару раз заезжала сама – чтобы предупредить ее визиты.
И вот – она здесь.
Я не хочу, чтобы она увидела Матвея! Она потом месяцами будет изводить меня вопросами и упреками. Связалась с приезжим, пустила его в дом, вела себя, как доступная девица…
– У тебя ремонт? – удивилась мама. – Ты же еще не накопила.
– Решила начать потихоньку.
– Даже не посоветовалась! – возмущенно выдала родительница.
– Ну… да. Так получилось. Внезапное решение.
А почему я должна советоваться? Я взрослая самостоятельная женщина. Живу одна, сама зарабатываю.
Почему я всегда советуюсь с мамой? Почему боюсь ее осуждения?
Вот и сейчас – я трясусь, как заячий хвост, в страхе, что она увидит Матвея. И узнает, что у меня легкомысленный роман с мужчиной, которому я в подметки не гожусь.
И да, если она его увидит, то обязательно скажет что-то подобное.
Она всегда внушала мне, что я не красавица. И что мужчинам от меня нужно только одно. Они воспользуются мною, а потом обязательно бросят. Поэтому я должна держаться от них подальше.
И я держалась.
А теперь она упрекает меня в том, что я не завела семью! И не подарила ей внуков.
Не знаю, почему именно сейчас… Но меня вдруг захлестнула обида.
Матвей убедил меня, что я очень привлекательная женщина. Так почему родная мать всю жизнь внушала мне, что я чуть ли не уродина? Почему я двадцать семь лет прожила с этим ощущением?
А ведь все могло быть по-другому…
– Мам, – начала я. – Почему ты всегда говорила мне, что я некрасивая? Зачем внушала эту неуверенность в себе?
Мама опешила. Я уже жалела о своей несдержанности. Сейчас она обидится, будет говорить, что я неблагодарная…
Надо было просто промолчать! Как обычно.
Но мама меня удивила.
– Потому что боялась! – произнесла она. – Я воспитывала тебя одна, не знала, как защитить… У тебя же в двенадцать грудь выросла! А кругом похотливые мужики.
– И чего ты боялась? Что я стану шлюхой, если буду чувствовать себя красивой?
– Не знаю, дочка. Не знаю. Я просто не знала, как надо. Меня в свое время тоже никто не хвалил..
– Ладно, мам, прости. Не знаю, что на меня нашло… Все нормально.
– Ты у меня красавица, – выдала мама. – И умница, каких поискать.
– Абсолютно согласен, – внезапно раздался голос Матвея.
Мама резко оглянулась, ее челюсть медленно поползла вниз, а глаза расширились от удивления.
Потому что Матвей зашел как к себе домой. Рубашка расстегнута, в руках ящик с инструментами, а из кармана шорт торчит бутылка вина…
Блин.
Глава 13
Матвей
– Добрый день! – произнес я предельно вежливо.
В то время как меня сканировали по поверхности и просвечивали рентгеном изнутри.
– Это… кто? – раздался, наконец, обличающий голос.
– Это… строитель, – выдала Кошка. – Занимается моим ремонтом.
Она умоляюще смотрела на меня, хотела, чтобы я поддержал ее легенду. А я что? Я запросто.
– Матвей, – представился я.
– Ольга Викторовна. Мама Насти.
Я, в общем-то так и подумал. Хотя Настя совершенно не похожа на свою родительницу.
Эта женщина явно с железным характером. И стальным стержнем. Даже не сомневаюсь – она держала дочь в ежовых рукавицах.
– Очень приятно, – я пытался быть обаятельным.
Но знать свое место. Я же строитель!
– Сейчас займусь ванной, – сказал я Кошке. – Все будет в лучшем виде.
И чуть не добавил: “Моя госпожа”. Еле удержался от этой шутки!
– Не похожи вы на строителя, – внезапно выдала проницательная родительница.
– А на кого я похож?
– Ну, может, на владельца строительной фирмы…
– А я и есть владелец. И руковожу, и сам руками работаю. Фирма у меня пока маленькая, я только начал.
Кошка смотрит одобрительно. Я все делаю правильно. Но мне дико смешно! Как бы не заржать и не провалить легенду…
– А это у вас что? – продолжает прокурорский допрос мама Кошки.
И показывает на бутылку превосходного вина, которое торчит из моего кармана. Бордо, кстати. Нашел в местном магазине элитного алкоголя.
Наверняка мамаша не знаток вин и не просечет, что это Лафит-Ротшильд 2007 года, который вряд ли по карману строителю. Даже если он начинающий владелец фирмы.
– Это вино, – говорю я. – Выпью после работы. Мы, трудяги, так расслабляемся… Но я не алкаш, вы не подумайте.
По ее взгляду я понял, что она так и подумала.
А еще она подумала, что у нас с Настей что-то есть. Это я понял по быстрым взглядам, которые она бросала то на меня, то на свою дочку. И Кошка при этом выглядела страшно виноватой…
Ага, связалась с каким-то работягой, да еще и алкашом!
– Может, по бокальчику? – предложил я.
Кошка, за спиной мамы, вытаращила глаза и провела ладонью по горлу.
Ага, понял. Плохая идея. И мне за это влетит… Уже предвкушаю!
Я не думал, что строгая Кошкина мамаша согласится. Предложил так, по приколу. Думал, она меня пошлет. Мол, иди, алкаш, займись делом.
Но она ответила:
– С удовольствием!
– Мама… – пролепетала растерянная кошка.
– А что? Я хочу поближе познакомиться с твоим… строителем.
Ага, мамаша нас точно раскусила.
Ну а что, шляюсь тут в расстегнутой рубашке, с вином. Вламываюсь без стука. Нетрудно догадаться.
И дернул меня черт за язык!
Теперь, вместо прекрасного вечера с кошкой, меня ждет ужин с ее мамашей. Кстати, если бы я остался тут навсегда, она бы стала моей тещей…
Блин, что за дикие мысли в голову лезут? Я же еще не пил!
Настя
Это был полный провал. Просто катастрофа.
И Матвей тоже хорош! Пошел бы в ванную, начал там стучать инструментами. Мама бы попила чаю и ушла.
А теперь нас ждет совместный ужин!
Вот уж точно – я такого не планировала.
Я достаю из духовки ребрышки. Матвей открывает вино, разливает его по бокалам.
– Ну, за знакомство, – произносит мама.
И мы чокаемся.
– А как вас по батюшке, Матвей?
– Э-э…
Он зависает. Как будто не помнит собственного отечества. И чего это он так растерялся? Еще минуту назад выглядел самоуверенным и ироничным. Вроде как ему это все очень забавно…
– Иванович, – наконец, ответил он.
– Очень приятно, – отозвалась мама. – А кто ваши родители?
Любопытно. Я не задавала Матвею почти никаких вопросов – чувствовала, что он этого не хочет.
Зато маму мою ничто не сдерживает. Она сейчас его наизнанку вывернет. А нечего было предлагать ей вина!
– Родители мои – замечательные люди, – ответил Матвей. – Папа – столяр-плотник, мама была учительницей, сейчас на пенсии. Они оба на пенсии. Но папа продолжает работать, как я его ни отговариваю…
– Как интересно! Мама учительница…
– Ага, а я пошел по стопам отца. Люблю делать что-нибудь руками.
Мама сразу же уставилась на руки Матвея. Хоть он в последнее время, и правда, много работал, все равно, руки у него – не рабочего человека. Слишком холеные. Не то чтобы он делает маникюр… Хотя, может, и делает у себя в столице. В общем, у работяг таких рук не бывает, это точно.
Матвей подлил нам еще вина. Мы выпили. Он подлил снова.
Вот, оказывается, в чем его план! Хочет споить маму, чтобы она не приставала с вопросами.
Ей, кстати, много не надо. Пара бокалов – и она сама начнет болтать без умолку. И забудет, что должна с пристрастием допрашивать моего потенциального кавалера.
После третьего бокала мама выдала:
– А неплохое вино. Но наш дядя Лева лучше делает.
Матвей заржал.
Уж не знаю, что его так рассмешило.
Он снова начал наполнять мамин бокал. Да блин… Хватит уже! Я изо всех сил пнула его ногой под столом.
В ту же секунду мама спросила:
– Матвей Иванович, а вы женаты?
От моего пинка Матвей дернулся и плеснул немного вина на мамино платье. Она вскрикнула, схватила солонку и начала щедро посыпать себя солью. Матвей рассыпался в извинениях, бросился ей помогать…
А я сидела и молча взирала на весь этот бедлам.
Вечер – просто чудо!
Глава 14
Настя
Это что-то не из моей жизни.
Из глянцевого журнала или красивого романтического фильма.
Я живу на море, но на яхте каталась пару раз от силы. Я и на пляж особо не хожу… Как и все местные.
Я люблю море. Но больше зимой. Люблю бродить по опустевшей набережной, вдыхать прохладный воздух, подставлять лицо соленым брызгам и любоваться на темные тучи над горами.
А лето и солнце… Это не мое. Под жарким солнцем я сгораю, а летние толпы отдыхающих меня раздражают.
Но здесь, на яхте, меня обдувает прохладный ветерок. И есть навес – чтобы не сгореть. И чтобы предаваться бешеной запретной страсти на закате, когда все окрашивается в нереальные цвета и кажется, что мы где-то на другой планете…
Так и есть. Мы на другой планете.
На нашей никаких “мы” не существует.
Матвей часто говорит: “Я тебя хочу”. Я таю, когда это слышу. Но как я бы хотела услышать другое…
“Я тебя люблю”. Три заветных слова. Они вертятся у меня на языке, но я никогда не произнесу их вслух.
“Я тебя хочу” – вот моя реальность. Другой нет и не будет.
И я рада, что все это со мной случилось. Что этот удивительный мужчина ворвался в мою скучную размеренную жизнь. И показал мне небо в алмазах…
Помог лучше узнать себя, ощутить красивой и желанной. И научил… разному. Только что я теперь буду делать со всеми этими умениями? Другого такого, как Матвей, все равно нет.
Это путешествие на яхте должно было быть волшебным. И оно таким было! В первые два дня.
Но потом Матвей стал отдаляться. Он как будто уже не здесь. Его захватили заботы и проблемы из реальной жизни. В которой мне нет места. Он смотрит как будто сквозь меня и думает о чем-то другом…
Днем мы много плавали, валялись в шезлонгах под навесом, пили вино. И почти не разговаривали.
Мы постепенно расставались.
Отвыкали друг от друга.
А ночью мы занимались сексом яростно и исступленно, до стертой кожи, до синяков и укусов. До слез. Это я о себе. Матвей, конечно, не плакал… Да и я старалась спрятать слезы. Но у меня не очень-то получалось.
– Кошка, – говорил Матвей, слизывая их с моих щек. – Все будет хорошо. Я обещаю.
У кого все будет хорошо? – хотелось спросить мне. У меня – точно нет.
Потому что я не хочу, чтобы ты уезжал. Если бы я знала, что сделать, чтобы ты остался, я бы сделала все. Абсолютно все.
В последний день, уже дома, Матвей много сидел с ноутбуком, вид у него был серьезный и встревоженный. Он постоянно с кем-то переписывался, ему кто-то звонил. И во время этих звонков он выходил в сад. Чтобы я не слышала…
– Сходим сегодня в ресторан? – спросил Матвей, после того, как в очередной раз вернулся из сада.
– Давай, – отозвалась я.
Честно говоря, мне совершенно не хотелось куда-либо идти. Но и дома оставаться было невыносимо.
– Ты собрал вещи? – спросила я Матвея.
– Да. Утром не буду тебя будить. Самолет слишком рано…
– Хорошо, – кивнула я.
Последняя ночь… Я ее не переживу.
Матвей
Мы уже бывали в этом ресторанчике. Он на окраине города, на высоком берегу, торчит над самым обрывом, как ласточкино гнездо.
Мне тут очень нравится, и Насте, кажется, тоже.
У меня приподнятое настроение. Да, мне грустно расставаться с Кошкой… Но меня ждут великие дела!
Меня ждет война.
Я к ней готов. Я в предвкушении. У меня чешутся кулаки!
Все складывается великолепно. Загорский готов меня поддержать. Я нашел еще нескольких влиятельных людей, готовых встать на мою сторону. У Каримова тоже немаленькие люди за спиной. Но мы поборемся!
Так, это все завтра. А сейчас у нас последнее свидание. И Кошка выглядит грустной.
У меня на секунду щемит сердце. И я думаю: а, пожалуй, я вернусь. Чтобы забрать ее. Разгребу проблемы и приеду.
Но обещать, конечно, ничего не буду. Кто знает, как там сложится…
Кстати, у меня есть кое-что, что может развеселить грустную кошечку.
Я достаю из кармана бархатную коробочку…
– У меня для тебя подарок, – с поддельным энтузиазмом сообщаю я Насте.
И демонстрирую ей красивый браслет из белого золота с бриллиантами.
– Спасибо, но я это не возьму, – внезапно выдает моя строптивая красотка.
– Это подарок!
– Ты и так много всего мне подарил… Даже слишком.
– Я настаиваю!
– Нет.
Настя сегодня сурова. И непреклонна. Но я знаю, как ее укротить. Меня дико заводит этот ее неприступный вид!
Сегодня ночью я сделаю с ней такое…
Когда Настя выходит попудрить носик, я опускаю коробочку в ее сумку. А потом говорю:
– Поехали домой.
Нас ждет последняя ночь… И она будет незабываемой!
Я весь в предвкушении. Мой пистолет наготове. Меня аж потряхивает от адского желания!
Но тут Кошка внезапно и вероломно меня обламывает.
– Нет, – говорит она.
– Что – нет?
– Я поеду домой одна.
– Ч-что? – он неожиданности я начинаю заикаться. – А как же я?
– А ты поедешь в гостиницу. Я забронировала тебе номер. Вещи пришлю.
– Кошка… ты… Ты с ума сошла?
– Нет, – произносит она лишь одно слово.
– Но… Но я… Но мы…
Я лепечу это, и сам чувствую, что выгляжу бесконечно жалким.
– Прощай, Матвей.
Настя разворачивается и уходит от меня. Просто уходит! Даже не поцеловав на прощанье.
А я стою, как дебил, с отвисшей челюстью и съежившимся от шока пистолетом…
Глава 15
Через месяц после отъезда Матвея
Настя
Я беременна.
Не поверив тесту, я сходила на УЗИ к своей подруге и коллеге Вике. И теперь знаю точно – у меня будет ребенок. Через восемь месяцев.
Боже…
Я вылетаю из ворот клиники. Иду по аллее, по которой хожу каждый день… и ничего не вижу перед собой.
Потому что мои глаза застилают слезы.
Я не понимаю, почему плачу. Сама точно не знаю, что сейчас чувствую. Никогда в жизни… никогда раньше меня не разрывали такие эмоции!
– Кто отец? – спросила меня Вика, после того, как вынесла вердикт.
Она недавно вернулась из отпуска, и мои приключения с одним из наших пациентов прошли мимо нее. Да, она успела увидеть Матвея перед отъездом, но у нас тогда еще ничего не было.
И она ни о чем не догадывается.
– Никто, – говорю я.
– Непорочное зачатие? – хмыкает подруга. – На тебя это похоже…
Непорочное? О, нет!
Моя подружка даже не представляет, насколько оно было порочным…
– Что будешь делать? – спрашивает она.
– Мне надо подумать.
Я быстро оделась, выскочила из кабинета… И вот я здесь.
Падаю на скамейку у фонтана.
Смотрю на струи воды, переливающиеся на все еще жарком сентябрьском солнце. Чувствую, что улыбаюсь сквозь слезы. И не просто улыбаюсь – мне хочется смеяться.
Внезапно я понимаю, что за эмоции меня переполняют – бесконечная, невероятно глубокая нежность. И счастье. Такое огромное, что, кажется, оно не помещается внутри…
У меня будет малыш.
Я стану мамой!
Вечером Вика пришла ко мне. В мой заново отремонтированный дом, где жить стало гораздо удобнее и приятнее.
И где каждая мелочь напоминает мне Матвея…
Последний месяц был для меня невероятно тяжелым.
В первую ночь без Матвея я вообще чуть не умерла. Я так привыкла засыпать на его плече, под его размеренное дыхание, ощущая на себе его тяжелые сильные руки…
Пустота в кровати была невыносимой. А от пустоты в сердце хотелось выть.
Особенно тяжело было осознавать, что Матвей еще здесь. Он в городе. В гостинице. Я даже знаю, в какой…
Я всю ночь ждала, что он приедет ко мне. Да, я сама ушла, сама захотела, чтобы прощального секса у нас не было.
Но я все равно надеялась…
Он не пришел. Не догнал меня там, в ресторане. Не приехал за мной на такси. Не завалился ночью или под утро, чтобы попрощаться перед отлетом.
В шесть утра его самолет улетел.
Мне казалось, я слышу рев его моторов. И белый след от реактивных двигателей режет на части мое сердце.
Лучше бы ничего этого не было! – думала я весь этот месяц.
Появление Матвея перевернуло всю мою жизнь. Изменило меня.
Он оставил меня в красивом, отремонтированном доме, но с вдребезги разбитым сердцем.
Мне было так больно! Я не могла не жалеть о том, что встретила Матвея.
Зачем он вообще приезжал? – задавалась я вопросом.
Теперь понятно, зачем.
Несколько часов назад я убедилась, что беременна. И, как ни странно, сразу успокоилась.
Все как будто встало на свои места. У меня появилось ощущение, что все идет как надо. Видимо, такая у меня судьба – родить ребенка от прекрасного, но недоступного мужчины.
Для этого он и приезжал. Чтобы подарить мне малыша!
– Эй, подружка, проснись! – голос Вики вырвал меня из размышлений.
Оказывается, я зависла над плитой, где закипает чайник.
Я завариваю чай, и мы идем в беседку. Располагаемся с комфортом, о котором я раньше даже не мечтала.
Раньше тут были неудобные скамейки, а Матвей поставил очень комфортные кресла из ротанга с мягкими подушками. Обещал, что они выдержат и дождь, и влагу, и даже редкие южные заморозки.
Кресла выдержат. А он нет. Поэтому и сбежал.
– Я буду рожать, – сразу сообщаю я.
– От кого? – снова спрашивает Вика.
– Это мой ребенок. Только мой.
– Понятно. Версия о непорочном зачатии…
– Да.
– Слушай, я тебя не отговариваю, но… Растить ребенка одной – это очень тяжело. Может, тебе не стоит торопиться с решением?
– Я уже все решила, – твердо произношу я. – И не вздумай меня отговаривать.
Вика смотрит с удивлением. Да, я сегодня необычно резкая. Обычно я общаюсь мягко, сглаживаю углы, проявляю деликатность, не спорю.
Но сейчас все иначе. В этом вопросе я кремень.
– А этот твой святой дух… – начинает Вика.
– Кто?
– Ну, тот от кого ты забеременела.
– Ни от кого, – продолжаю упрямиться я.
– Ты не думаешь, что ему нужно это знать?
– Нет.
Если бы я ему была нужна – он бы хотя бы позвонил!
