Лиля Маль
Школа номер 65
Глава 1. Пробуждение
"Не смерти должен бояться человек,
он должен бояться никогда не начать жить…"
Марк Аврелий. 16-й римский император 121-180
04.09.2023г.
Осень в Ольховске выдалась довольно прохладной и дождливой. На протяжении уже двух недель небо было затянуто серыми густыми тучами, погрузив город во тьму. Ломая тонкие ветки и кружа листья, гулял ветер, холод которого пронизывал до костей. Из-за сильного дождя многим приходилось оставлять машины и прочий транспорт, стараясь добраться пешком до нужного места.
Многие животные и птицы укрылись от непогоды в стенах дома и канализациях. Да только вороны не желали прятаться. Сидя на деревьях, они пристально следили за происходящим в округе.
– Как только тебя угораздило? – процедила, женщина средних лет, прикрывая окно, за которым, на металлическом отливе, сидела черная птица. – Учебный год уже начался, а он решил в больничке полежать.
– Мам, перестань, пожалуйста, – устало выдохнул парень, лежавший на кровати.
Он пустым взглядом всматривался в обшарпанный потолок с моргавшей лампочкой, не желая слушать очередное недовольство матери.
– Что перестань?! Вот скажи, ты это специально, да? – женщина с глухим звуком присела на стул, стоявший рядом с кроватью. – Все дети как дети, сидят в школе, учатся, а ты? – она достала из чёрной кожаной сумки бутылку с водой и отпила немного. – Одиннадцатый класс, Антон, ты о чем думаешь?! – прикрикнула женщина и поправила мелированную челку.
Парень пропустил слова матери мимо ушей. Он, не отрываясь, смотрел на потолок и ждал, когда же она уйдет. Доказывать что-то ему не хотелось; в их спорах Антон никогда не выходил победителем, так что он даже пытаться не стал.
– Как будто я специально подговорил астму, чтобы она обострилась, – парень повернул голову и взглянул на мать.
– Не язви, – пригрозила она. – Вот сдался ты мне на мою голову!
– Оксана Сергеевна, часы приема закончились, – в палату вошла пухлая медсестра в мятом халате. – Попрошу вас, покинуть пациента.
Не попрощавшись, Оксана сняла с вешалки еще не успевший высохнуть плащ и вышла за дверь, хлопнув ею.
Антон дернулся от резкого звука и, закрыв глаза, начал про себя медленно считать, стараясь успокоиться. Радовало одно – наконец-то наступила тишина, и никто не будет ему докучать.
Хоть парень и привык к нотациям и вечным недовольствам мамы, все же некий осадок оставался, царапая все внутри словно зверь.
– Будто я без нее не знаю, что экзамены, – фыркнул парень, – лучше бы про школу новую рассказала.
Антон повернулся и взглянул в окно, за которым так и сидела ворона. Черными, с фиолетовым отливом, глазами она пристально смотрела на молодого человека, словно изучая его. От глубокого, пронизывающего взора, у Антона по спине пробежали мурашки, а по телу прошелся холодок.
Он сглотнул ком в горле и развернулся спиной к птице, однако, это не помогло. Внутри было чувство, что она смотрит внутрь парня, пытаясь зацепиться за что-то темное в самых недрах души. Антон накрыл голову одеялом и постарался не обращать внимания на пернатого гостя.
На город медленно опускалась ночь. В больнице наступила тишина, сопровождаемая шумом дождя и ветром, что разгулялся еще сильнее.
Антон все это время ворочался, пытаясь уснуть, но, спустя еще несколько бесполезных попыток, у него это не получилось. Парень привстал и оглянулся по сторонам. Палату освещал лишь тонкий лучик света, тянувшийся от двери. Периодически, Антон слышал глухие шаги, доносившиеся в коридоре, и обеспокоенные голоса докторов.
Он поднялся с кровати и подошел ближе к двери, решив узнать, о чем так оживленно разговаривает персонал больницы. Прислонив ухо, парень начал вслушиваться, стараясь ничего не упустить.
– Как умерла?! – неприятно удивился врач.
– Сердце остановилось, – промямлила медсестра, переминаясь с ноги на ногу.
– Блядь! Я не, – запнулся мужчина, а после начал говорить на пол тона тише, стараясь подавить переполняющие его эмоции. – Не важно. Как это произошло?
– Не ясно, – неуверенно сказала девушка, смотря себе под ноги. – Пока версия одна – приступ.
– Понятно, – вздохнул мужчина, поправляя очки, что сползли с переносицы. – Напомните фамилию умершей.
– Лисицына. Алиса Лисицына, – медсестра опустила взгляд в карточку и продолжила зачитывать написанное, – семнадцать лет.
– Такая молодая, – протянул мужчина, обратив взгляд на окно, по которому стекали капли дождя, – еще вся жизнь была впереди.
– Смерть не щадит никого.
– Да, вы правы. Для нее нет разницы, – устало выдохнул врач, – мы все окажемся в ее объятиях, но кто-то раньше, а кто-то позже.
Антон все это время стоял, прислонившись к двери, внимательно слушая работников больницы. И даже когда звук шагов начал постепенно отдаляться, он все не решался вернуться в кровать. Неясная тревога закралась к нему в самую глубь и поселилась внутри.
Парень всматривался куда-то в темноту, погрузившись в мысли, что в хаотичном порядке носились в голове. Молодой человек не понимал, почему новость о смерти девочки заставила его напрячься, а слова, сказанные врачом, задуматься о вещах, о которых Антон раньше не думал. Костлявая с каждой секундой приближается к нам все ближе – это правда, а когда она достигает цели, то забирает в свои холодные, пахнущие гнилью и сырой землей, объятия. Остаются лишь воспоминания о нас и пустота в душе у тех, кому мы, возможно, были дороги.
– Кар!
Антон вздрогнул от вороньего крика, что раздался на всю палату. Тяжело дыша, парень, держась за грудь, скатился по двери, и бегающими глазами начал смотрел на птицу, которая металась из стороны в сторону и махала крыльями. Переведя дыхание, на ватных ногах, Антон подошел к окну и задернул шторы, тихо выругавшись. Парень вернулся в кровать и постарался отогнать все ненужные мысли. Но неприятные чувства от разговора за дверью остались. Размышляя о покойной девочке, он медленно закрыл глаза, проваливаясь в кромешную темноту.
18.09.2023г.
Время в больнице тянулось словно потерявшая свой вкус жевательная резинка. Новый день ничем не отличался от предыдущего: прием лекарств, осмотры, капельницы. Антону казалось, что он находится в этом здание вечность, хотя прошло всего две недели. Стены с облупленной краской и запах лекарств навевали тоску и желание поскорей выйти на свободу.
Парень стоял в коридоре у окна, смотря как по нему не спеша стекают капли дождя, что никак не хотел прекращаться.
– Антон Романов, – окликнул кто-то его, – пройдемте.
Антон неохотно обернулся на голос. В дверном проеме стояла медсестра в мятом халате, ожидая пациента. Парень почесал затылок и лениво направился в кабинет лечащего врача.
За период нахождения в больнице, это место стало для него ближе, чем его комната в старой квартире. Романов присел на стул, стоявший у заваленного кучей бумаг стола, за которым работал седой мужчина в круглых очках, сосредоточенно что-то писав. Парень не стал отвлекать его от работы и начал осматриваться по сторонам.
Ничего нового он не видел. Все те же стены с потрескавшейся краской, на которой висели выцветшие детские рисунки, кривой стеллаж, забитый старыми, пыльными книгами и тетрадями, а наверху сидели потрепанные, в нескольких местах порванные, с пятнами, неясного происхождения, мягкие игрушки с широкой улыбкой, от которой становилось жутко.
«Неужели такими игрушками успокаивают детей? – поморщился парень. – Ну, с другой стороны, уж лучше это, чем какие-то Хагги Вагги, от вида которых кровь стынет в жилах». Усмехнувшись, Антон перевел взгляд на кушетку. Рядом с ней стояла белая тумба с различными медикаментами. Парень зацепился за висевший плакат, которого он раньше не видел. Надпись гласила: «Жизнь божественна и бесценна. Смерть безжалостна и жестока. С.В. Рязанцев».
– Итак, – подал голос врач, закончивший работу. – Антон, ты у нас идешь на поправку. Думаю, что завтра мы тебя выпишем, если, конечно, жалоб никаких нет.
– А? – парень резко развернулся в сторону мужчины, – д-да, ой, нет! Жалоб нет! Извините, – он неловко почесал затылок. – Задумался.
Врач с сомнением оглядел Антона, зеленые глаза которого бегали из стороны в сторону. Мужчина снял очки и потер переносицу, тяжело вздохнув. – Тебя что-то беспокоит?
– Нет, просто, – парень пропустил рыжие волосы сквозь пальцы, – можете посчитать меня странным, но я думаю, что этот плакат явно не для больницы, – он указал на стену и издал нервный смешок. – Хотя, может это я чего-то не понимаю.
Мужчина неохотно бросил взгляд на стену и быстро пробежался глазами по написанному. Действительно, звучало мрачно, но думать сейчас об этом, он не хотел, да и времени не было.
– Антон, у тебя жалобы есть какие-то? – переспросил мужчина, решив, что плакат – не самое важное для обсуждения. Парень отрицательно помотал головой. – Замечательно! Завтра выписываем. Можешь идти и потихоньку собирать вещи. Справку отдам родителям утром.
– Спасибо, – Антон поднялся и направился к выходу из кабинета, но не успел сделать два шага, как с полки упала книга.
Парень вздрогнул и замер. Позади него тихо выругался врач, уронив ручку. Переведя дыхание, Антон подошел к книге и поднял ее. Любопытство охватило молодого человека, он взглянул на страницы и заметил выделенные карандашом слова: «Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер!».
– Мастер и Маргарита, – прочитал он на обложке. – Ваша?
– Что? Ах, да, – мужчина снова надел очки, – перечитываю в свободное время, но сейчас как-то руки не доходят. Произведение то хорошее и есть над чем задуматься.
Антон покрутил в руках книгу, осматривая ее с каждой стороны. Выцветшая обложка, потрепанный корешок и пожелтевшие, сладко пахнущие чем-то, что напоминало ваниль, страницы – все навивало тоску, а также на мысль, что книга не нова и прожила довольно долго.
– Хочешь взять, ознакомишься, – предложил врач, прокручивая ручку в руке. – Слышал, ты в одиннадцатый класс перешел, а там как раз проходят это произведение.
– Да, – Антон неуверенно вернул книгу на место, – но, я ее уже читал, этим летом, так что, пожалуй, откажусь.
– Смотри сам, – сухо ответил мужчина и вернулся к своей работе. Парень попрощался и вышел из кабинета, задумавшись о фразе, что не выходила из головы.
– Так, Антон, – заговорил сам с собой Романов, – ты слишком много думаешь в последнее время о том, о чем не следует! Давай прекращай! – ругал он себя. – Это просто случайная фраза, которая не несет в себе злобы! – Антон остановился. – Да кого я обманываю! Знаю же, что потом случилось с Берлиозом! – выкрикнул на всю больницу парень.
– Ух ты, – раздался мягкий голос вблизи, – чего же так кричать?
Антон повернул голову, завидев рядом с собой девушку низкого роста. Она выжидающе смотрела на парня, покусывая губы, что слегка кровоточили. Собеседница завела за ухо коротко стриженные, каштановые волосы, не отрывая взгляда от Антона.
– Прости, – парень глупо улыбнулся, – нервы, наверное.
– Вот как, – девушка перевела взгляд на окно, а затем вновь на Романова, – советую их подлечить, а то потом проблем не оберешься. А их сейчас и так много, – она вновь посмотрела в окно и тихо вздохнула. – Не подскажешь, в какой стороне морг?
Антон в замешательстве посмотрел на девушку. В голове сразу же возникло множество вопросов, а вот ответов на них не было.
– Не знаю, может, лучше спросишь у персонала?
– Хорошо, – девушка развернулась и зашагала прочь, оставляя Антона наедине с кашей в голове посреди коридора.
Парень еще с минуту постоял на одном месте, пялясь в пространство, где стояла незнакомка. Помотав головой из стороны в сторону, в надежде, что это поможет собрать мысли в кучу, Антон направился к лифту.
Он подошел ближе и нажал кнопку вызова на ржавой панели. Металлические двери с противным скрежетом отворились, и Антон шагнул в кабину. Пол слегка качнулся, а Романов опустил обеспокоенный взгляд вниз. Ему вспомнился случай, произошедший пару лет назад, когда он случайно уронил ключи в шахту лифта и расстроенный пришел домой. Досталось ему тогда от матери знатно, благо отец вовремя вернулся с работы и смог утихомирить разъяренную женщину. Но скандал он этот запомнил на всю жизнь.
Поморщившись, отгоняя неприятные воспоминания, Антон потер правое плече и нажал на кнопку нужного этажа. Лифт, покачавшись слегка из стороны в сторону, медленно поехал вниз. Лампочка неприятно моргала, а саму же кабину слегка потряхивало. В попытках хоть как-то отвлечься, парень старался рассмотреть старые, проржавевшие стены, но из-за дурного освещения удавалось это с трудом.
Лифт остановился.
Облегченно выдохнув, Романов вышел наружу, оказавшись на первом этаже. Повсюду ходили врачи из кабинета в кабинет, медсестры и пациенты, пришедшие на осмотр – ничего нового. Хмыкнув, Антон двинулся в сторону буфета, находившегося рядом с регистратурой. Как обычно, возле нее красовалась километровая очередь из недовольных людей, жаждущих быстрее записаться на прием к нужному врачу. В такие моменты Антону становилось жалко не только пациентов, но и врачей, которым приходилось терпеть все это недовольство. Сочувствующе посмотрев на персонал за стойкой, парень двинулся дальше по коридору, рассматривая стенды на обшарпанных стенах и размышляя о том, что ждет его в новой школе.