Лилия Подгайская
Время помнить и время забывать
Англия, Глостершир.
Поместье Волпул-хаус.
Лето 1617 года.
1
Благословенное тепло опустилось, наконец, на землю Англии, особенно желанное после суровой вьюжной зимы и затяжной холодной весны. Природа бурно расцвела, как будто навёрстывая утраченное время, и пришёл срок покидать Лондон. Город пустел. Знатные титулованные особы и просто крутящиеся среди них разбогатевшие нувориши покидали городские особняки и разъезжались по своим наследственным или благоприобретенным поместьям. Светская жизнь растекалась по королевству ручейками и кое-где собиралась небольшими озерцами возле наиболее богатых и знатных лиц в округе.
Лорд Гордон, виконт Хертфорд тоже готовился покинуть столицу и притом с большим удовольствием. Он жаждал одиночества. А его можно было обрести только в своём наследственном поместье, где вокруг на многие мили разбросаны лишь небогатые усадьбы мелкопоместных джентри. Там никто не явится к нему без приглашения, никто не станет донимать сочувствием, как его городские приятели. А он хотел просто побыть один и постараться забыть этот тяжёлый для него Лондонский сезон.
Судьба не проявила благосклонности к виконту. В свои тридцать четыре года он был всё ещё холост и не имел ни малейшего желания вступить в брак. Нет, с него довольно. На этом поприще ему катастрофически не везёт.
Семь лет назад у лорда Гордона была очаровательная невеста, Джоанна Палмерстон, очень милая девушка с покладистым характером из хорошей семьи, принадлежащей к известному ирландскому графскому роду. Но за два месяца до свадьбы случилось несчастье. Девушка со своей компаньонкой выехала на прогулку, которая оказалась для неё роковой. Испуганные чем-то лошади понесли, на крутом повороте карету занесло, и она перевернулась. То, что извлекли потом из покорёженного экипажа, уже нельзя было назвать очаровательной девушкой. Хоронили Джоанну в закрытом гробу, но лорду Гордону довелось увидеть то, что было внутри, и этот ужас потом долго снился ему по ночам.
Года четыре виконт Хертфорд справлялся со своей потерей и не желал даже слышать о новом браке. Каких только невест ему не предлагали, но он отказывался от всех. Джоанна действительно была ему мила. Но главное заключалось в том, что в душе его поселился суеверный страх, он считал себя виновником несчастья и опасался, чтобы со следующей невестой не случилось того же. Просто злая старуха из поместья Палмерстонов бросила в его адрес такое обвинение, а он в минуту горя оказался беззащитен перед ней, и злые слова впились в душу намертво.
Потом его немного попустило. Кто-то сказал виконту, что злобная старая ведьма в доме Палмерстонов скончалась, и стало как-то легче. Ему даже показалось, что душа его освободилась от страха и готова раскрыться новым чувствам и новой судьбе.
И тут молодого мужчину неожиданно накрыло новое увлечение. На званом вечере у графа Оксфорда он встретил очаровательное видение с зелёными, как молодые листья, глазами и отдающими рыжинкой светлыми волосами. Её представили ему как Каролину Клиффорд, недавно прибывшую из Парижа. Девушка бросила на молодого интересного виконта нежный взгляд и мило ему улыбнулась. И всё. Его сердце, надолго закрытое для нежных чувств на все замки, вмиг попало в её маленькие ручки. И ручки эти оказались довольно цепкими.
Вначале Каролина умело играла с ним, как сытая кошечка с мышью, то даря ему надежду, то повергая его в бездну отчаяния. Страсть лорда Гордона разгорелась до уровня пожара, с которым не в состоянии справиться уже никакие бранспойты. Виконт жаждал прижать красавицу к своему сердцу и назвать своей. Но девушка ускользала от него словно угорь. А потом, не успел ещё сезон завершиться, отплыла опять на континент, оставив ему милую записку, что обязательно вернётся.
И она действительно появилась вновь. Ещё более очаровательная, чем прежде, и более снисходительная теперь к ухаживаниям лорда Гордона. Красавица дала понять, что отдаёт ему предпочтение перед всеми другими поклонниками, и виконт загорелся желанием назвать её своей супругой и одарить титулом. В угаре страсти он как-то упустил из виду родственников, а вопрос приданого его вообще не волновал. Ему нужна была сама Каролина, всё остальное было неважно. Он успел вкусить сладость её поцелуев и не мог дождаться остального. Виконт уже готов был сделать красавице официальное предложение, как вдруг разразился жуткий скандал.
На свет божий выплыли сведения, что семейство барона Клиффорда знать не знает, кто такая Каролина и откуда она взялась. А дальше, как в страшной сказке, выяснилось, что на самом деле имя соблазнительницы Адель Никколз, и во Франции у неё имеется законный муж, от которого она попыталась сбежать.
Лорд Гордон был буквально раздавлен обрушившимся на него несчастьем. И хотя он не успел ещё официально узаконить свои отношения с этой авантюристкой, в свете на него многие посматривали косо. Приятели выражали ему сочувствие, но за ним ему виделась насмешка. И его уязвлённая гордость нашёптывала мужчине, что он стал чуть ли не посмешищем в обществе. И вполне естественно, что виконт Хертфорд стремился отбыть в своё поместье одним из первых.
Но злая судьба снова подставила мужчине коварную подножку. Буквально за два дня до того, как виконт намеревался покинуть свой лондонский особняк, посыльный принёс ему записку от их семейного поверенного мастера Дэниэла Литла, который изъявлял настойчивое желание с ним встретиться. Делать было нечего, и виконт отправился в контору старого поверенного.
Тот встретил его с непривычно мрачным выражением лица.
– Никому не доставляет удовольствия быть вестником плохих вестей, – начал мастер Литл, – и я не исключение. Но вынужден.
Лорд Гордон напрягся, начало было угрожающим. А старый поверенный одарил его сочувственным взглядом.
– Мужайтесь, милорд, ваша семья понесла невосполнимую потерю. Ваш младший брат и его жена погибли. Опять конный экипаж и несчастный случай со смертельным исходом.
Виконт Хертфорд побледнел и замер, потрясённый. Девять лет назад он потерял отца, следом за ним умерла мать. А теперь ещё и брат. Это уже выходит за любые рамки. Судьба слишком безжалостно бьёт его. Но за что? За какие грехи?
Арчибальд родился всего двумя годами позднее его, и братья всегда были дружны между собой. В двадцать пять лет старший из них унаследовал титул и земли отца, а младшему досталось в наследство поместье матери под Бристолем. Он удачно женился на Вайолет Хансон, и она принесла ему вполне приличное приданое, позволившее Арчибальду поддержать поместье, обновить дом и довольно прилично устроиться в жизни. У них росла единственная дочь Беренис. Девочке сейчас должно быть где-то около восьми лет.
Виконт с трудом сглотнул вставший в горле ком.
– А их дочь? – спросил хрипло.
– Вот о ней и пойдёт речь, лорд Гордон, – откликнулся поверенный. – Девочка жива и здорова, но осиротела. И вы, милорд, её родной дядя, оказались единственным, кто может взять над ребёнком опекунство. Родственники её матери не могут рассматриваться в этом качестве.
Это был ещё один удар для виконта. Мало того, что он лишился любимого брата, так на его плечи ложится теперь забота о его осиротевшей дочери. А он понятия не имеет о том, как обращаться с детьми, тем более с девочкой.
Но мастер Литл утешил его тем, что девочка приедет к нему не одна. Её гувернантка, мистрис Джулиана Холк, жившая в семье брата уже более трёх лет, выразила готовность сопровождать маленькую Беренис и остаться при ней, если на то будет согласие её опекуна.
– Мистрис Холк вполне заслуживает доверия, насколько мне удалось узнать, – добавил поверенный. – Она из обедневшего дворянского рода, и вынуждена сама зарабатывать себе на жизнь.
Он взглянул на своего клиента и увидел, что на душе у того стало немного спокойнее.
– И эта женщина имеет положительную рекомендацию с прежнего места, – добавил. – Она в течение четырёх лет была гувернанткой дочерей лорда Джефферсона из Бристоля.
Виконт перевёл дух. Значит это не какая-нибудь молодая попрыгунья, которых он в глаза видеть не хочет больше, а приличная женщина, с которой не будет особых хлопот.
Многоопытный мастер Литл прочёл мысли своего клиента на его подвижном и выразительном лице.
– Да, – кивнул он, – мистрис Джулиане двадцать восемь лет, и она вполне достойная особа.
Согласие, разумеется, было тут же получено, и поверенный взял на себя хлопоты по оформлению необходимых бумаг и переезду девочки в поместье дяди. А виконт Хертфорд, крайне удручённый всеми этими новостями, отправился домой с одним желанием – как можно скорей покинуть город. Ему стало тут душно, остро захотелось в родной дом, где даже стены дают силы, и жива ещё старая няня Энн, вырастившая и его самого, и брата. Она поймёт, поддержит, согреет изболевшуюся душу. Как в детстве. Тогда, помнится, от всех бед он, маленький, прятался в её заботливых объятиях и немало слёз пролил, уткнувшись в её колени.
