Лилия Фандеева
Не отрекаются любя
Алёна родила сына в 13:40. Они подали голос почти одновременно. Лера не утешала Алёну, понимая, что женщине нужно выплакаться. Вера Павловна присела рядом с кроваткой малыша:
– Дай Бог, чтобы эта потеря была единственной в этой семье.
Её слова не дошли до Бога. Двадцать пятого мая умерла Елена Борисовна. Теперь уже Алёна утешала Кристину.
– Поплачь, сестрёнка. Саша всё сделает, а мы навестим их позже. Я вижу, как переживает отец. Не понимает, что помочь ему будет не кому, кроме Леры.
Предчувствия Алёну не обманули. У отца случился инфаркт, когда медики спасали инфицированных больных. Если бы не коллеги Марка и Лера, Дмитрий Николаевич вряд ли выкарабкался. Валерия делала всё по совету коллег и мужа и отвоевала больного. После таких испытаний Алёна убедила отца оставить работу.
– Пап, тебе 55. Может пора отдохнуть? Места в квартире достаточно, лес рядом. Буду готовить тебе здоровую пищу. Всех денег не заработаешь. Пока ты лежал пластом, они помогли тебе? Спасибо Лере.
– Ты предлагаешь мне бросить работу?
– Я предлагаю тебе подумать о себе. У меня два парня растут, им пример нужен, мужчина в доме. Подумай. У Веры Павловны с мужем квартира есть. Беспокоишься о Денисе? Выдели ему долю от продажи дома. Хотя ты не обязан это делать. Переживаешь, что не уживёмся? Купи квартиру рядом со мной. Марк сказал, что с твоим диагнозом можно получишь вторую группу, если грамотно оформить заключение. Будешь жить на пенсию и старые запасы.
– Как-то я не думал бросать работу.
– Хорошо. Не бросай. Продай часть акций и будь в совете. Пойми, папа, в следующий раз тебя могут не отвоевать.
– Я всё понимаю, дочка. Обещаю хорошо подумать.
В конце августа Александр перевозил Кристину в квартиру её матери, собираясь продать однокомнатную, и неожиданно попросил Алёну встретиться у её дома.
– Алёна мне нужен твой совет.
– У Кристины проблемы?
– Проблемы могут возникнуть у меня. Елена звонила мне за три дня до смерти. Сказала всего несколько слов. Боюсь ошибиться, но звучали они примерно так: «Крис твоя дочь. Отец это выяснил по заключению ДНК. Ему стало плохо, а я тянула с вызовом скорой помощи. Прости. Позаботься о нашей девочке». Как мне всё объяснить Кристине?
– Понятия не имею. Не знаю, что тебе посоветовать. Она любит тебя как брата, а отца, если и помнит, то плохо. Ей было всего пять лет. Ты нашёл заключение?
– Заключение отца лежало в бумагах Елены, а я сделал своё. Результат меня не обрадовал. У Крис отрицательный резус- фактор как у меня.
– Спасибо, что сказал. Правда, с большим опозданием. Ты понимаешь, что это ты виноват в гибели моего ребёнка? Знай я об этом, малыш мог родиться здоровым.
– Что ты хочешь этим сказать? Поставила меня перед фактом, а теперь ищешь крайнего. Я понятия не имел об этих тонкостях.
– Возможно, я перегибаю палку. Задай вопрос в интернете. Тебе выдадут информацию о родителях с разными резусами крови. Ладно, ты мог не знать. А мать знала, без контроля медиков я не выношу ребёнка. Я винила себя, брата отца, а виноват был чёртов резус-фактор. Мне и в голову не могло прийти, что это ни что иное как её ревность. Как ей жилось после этого? Муж, мать и внук на её совести. Елена Борисовна волк в овечьей шкуре. И доказать ничего нельзя, и обвинить в бездействии поздно. Имея такого родителя, враг не нужен. Я не знаю, как это назвать.
– В это трудно поверить.
– Это твоя проблема. Ты знал её дольше, а мне достаточно того, что я услышала.
– У Крис могут быть проблемы с деторождением?
– У неё нет, а вот у твоей жены, причина могла быть в тебе. Почему она тебя не поставила в известность, тебе виднее.
– Если отец заподозрил что-то и сделал тест, значит, у них было не так всё хорошо. А здесь подвернулся случай и она во время не вызвала скорую помощь.
– А ты понимаешь, что будет чувствовать Кристина, узнай такое о матери? Моя мама Нина умерла по её вине. Она ничего не сделала, а просто не объяснила своей матери, почему утром вышла из твоей комнаты в пеньюаре. В тот самый день, когда мы ездили в парк в честь дня рождения Крис. Как я должна была относиться к ней после этого?
– Ты можешь мне не верить, но я был с Еленой один раз. Мне было всего семнадцать. Вместо мозгов гормоны.
– Мне ваша сексуальная жизнь не интересна, но факт остаётся фактом. Попробуй какое-то время промолчать, найти нужные слова, выбрать нужный момент. Меня сейчас больше беспокоит другой вопрос. Знал ли о результате анализа твой дядя? Романов может оставить тебя без штанов, – она горько усмехнулась. – Я пошутила. Он бы сделал это сразу.
– Ты не доложишь ему об этом?
– Я не выношу сор из избы. – Алёна попрощалась с Александром, вошла в дом и столкнулась с отцом. – Шпионишь?
– Чего он хотел?
– Не знаю, как тебе это объяснить, да и надо ли.
– Попробуй. Тебе легче будет. Что-то с Кристиной?
– Отголоски прошлого, – вздохнула дочь и рассказала отцу, с чем приезжал Александр.
– Сейчас девочке этого знать не нужно. Елена не была образцом для подражания. Извини, но это правда. Я рад, что тебя воспитывала бабушка, а ты повлияла на сестру. При тебе мать сменила трёх мужей. А сколько их видела твоя сестра? Забудь обо всём, что тебе сказал Александр. Он не говорил, ты не слышала.
– Пап, не обижайся, но мне пора переезжать домой.
– Тебе здесь неудобно?
– Я не была дома почти полгода. Разучилась готовить, меня соседи забыли в лицо. А ты подумай об отдыхе и своём переезде. Как решишь, так и будет.
– Я подумаю. Обещаю.
Отец прислушался к словам дочери и оформил осенью пенсию по инвалидности. Свой дом он продал очень быстро и купил квартиру в соседнем доме, рядом с дочерью. Многие не разделяли его решения «отойти от дел», он ни о чём не жалел, а Дениса поставил перед фактом.
– Хочешь общаться – милости прошу, а помощи от меня не жди. У тебя есть работа, жильё. Крутись. Ты двух жён сменил, одну оставил с ребёнком. Возможно, я ей помогу, но это всё, что я могу тебе обещать. Тебе уже тридцать пять лет, а мне всего пятьдесят пять. Дай мне пожить, а не тебя тащить. Я вижу отношения и стремления тебя и Алёны. Мне твои стремления за мой счёт не нравятся.
Когда младшему сыну исполнилось полтора года, Алёна вышла на работу, через полгода стала руководителем, а Ирина Степановна Романова ушла на пенсию. Сыновья подруг пошли в школу. Подруги виделись редко, но связи не теряли. У Насти и Стаса было двое детей. Дочь была на год старше младшего сына Алёны, звали её Вероника.
Глава 13
Время летело незаметно. В сентябре двадцать второго года Никита пошёл в первый класс. Дмитрию шёл третий год. Дед занимался старшим внуком, а Алёна отводила и забирала из сада младшего сына. Гуляя в выходной во дворе, она заметила знакомое лицо. Молодой человек стоял и смотрел на них. Алёна узнала в нём Егора.
– Пап, присмотри за ребятами, – попросила она отца и шагнула Егору навстречу. – Привет! Какими судьбами? Где ты остановился?
– Здравствуй. Я уже неделю здесь. Третий день наблюдаю за тобой со стороны.
– Ты в городе, а ни Стас, ни Настя мне слова не сказали.
– Не сердись. Я попросил ничего не говорить, пока сам не осмелюсь объявиться, а ты меня узнала.
– Ты надолго здесь? Как вообще твои дела?
– Я получил назначение на работу, а как всё сложится, не знаю.
– Хорошо. Расскажешь обо всём позже, а сейчас я приглашаю тебя на обед, познакомлю с отцом и детьми. Ты не торопишься? – Пап, познакомься. Это Егор, друг Стаса. Господи! Как давно это было. Двенадцать лет прошли. – Ребята, это дядя Егор. – А что с ногой? Почему хромаешь?
– Бандитская пуля, – он улыбнулся. – Хотели списать, но нашли для меня место в родном училище.
– Ты будешь работать здесь?
– Попробую. Из меня неважный педагог. Я строевой офицер, а не теоретик.
– А жена, дети?
– Детей нет, а с женой развёлся пять лет назад.
– А у меня…
– Я знаю, – перебил Егор Алёну. – Я много чего о тебе знаю. Мы общаемся со Стасом. Я приезжал к нему, они ко мне.
– Почему не объявился раньше?
– Не решался. А теперь, жить в одном районе и не видеться, неправильно. Правда, у тебя в жизни такие перемены, что сомневался, захочешь ли ты со мной общаться.
– Я повзрослела, изменилась внешне, но не внутренне. Дай мне пять минут, и будем обедать. – Никита, вымой руки и покажи Егору квартиру, свою комнату.
За обедом Егор больше разговаривал с отцом Алёны, которого интересовало всё, а она кормила детей, слушала, потом укладывала ребят спать. Никита, если не засыпал, то просто «караулил» брата. Когда мальчишки уснули, сдала «пост» отцу.
– Ты где устроился?
– У Стаса с Настей живу, пока квартиру себе присматриваю.
– Будешь брать ближе к училищу?
– У меня есть время. Что-нибудь подберу по деньгам.
Они проговорили часа полтора-два, пока не проснулись дети, и Егор стал собираться уйти.
– Будешь свободен, забегай в выходной. Я рада была тебя видеть. Встречаюсь с девочками редко. Как-то ограничиваемся звонками. Привет от меня Стасу и Насте. – Проводив Егора, Алёна прошла к отцу и детям. – Как быстро летит время. Двенадцать лет прошли. Мы были знакомы всего двое суток, а такое чувство, что он обо мне знает почти всё. Спасибо Черновым.
– Черновы не стали рассказывать, не интересуйся он тобой. Мне он понравился. Простой, бесхитростный мужик. Иди, открой, видимо Максимовы пришли.
– Проходите. Отец вас по звонку угадывает. Мальчишки только проснулись, а я путешествовала во времени. Ко мне приходил старый знакомый, – Алёна рассказала о Егоре.
– Мужчина лет сорока, чуть прихрамывает.
– Да, это он. Будет учить наших курсантов. А про хромоту отшучивается. Мне кажется, он был там, где сейчас стреляют. Мы двенадцать лет не виделись, а были знакомы два дня. Егор временно живёт у Насти со Стасом.
– Женат?
– Сказал, что пять лет в разводе, детей нет.
– А нашим парням нужен отец, – грустно сказал Марк.
– Ты сам понял, что сказа, Марк?
– А что я сказал? Им пример для подражания нужен. Димка ещё мал, а Никита соображает лучше меня. У твоего отца своя роль. Или ты думаешь, я буду против твоего замужества? Третий год нет брата, а жизнь продолжается.
– Алёна, ты на Марка не сердись, он прав.
– Спасибо ребята за заботу, но мы этой темы больше не касаемся. Егор мой старый знакомый.
– Хорошо. Я всё понял. Как дела у Никиты в школе?
– Сам у него и спроси.
Егор не навязывал своего общества, но навещал каждый выходной. Сыновья Алёны привыкли к нему и общались как со старым знакомым. Чаще встречались во время прогулок. В один из таких дней он познакомился с Марком и Лерой. Через три месяца, за десять дней до Нового года, Егор сделал Алёне предложение.
– Прости, Егор, но я не готова его принять.
– Что тебя смущает? Что не так? У меня прекрасные отношения с твоим отцом и мальчишками.
– Здесь ты прав, но я не готова что-то менять в своей жизни.
– Я подожду.
Через день, отец дождался, когда дочь уложит детей спать и решился с ней поговорить.
– Алёна, я хотел поговорить с тобой. Ответь мне на пару вопросов, чтобы я больше не касался этой темы.
– Речь пойдёт о Егоре? – она вопросительно посмотрела на отца. – Не надо твоих вопросов. Я скажу так, как чувствую. Мне нравится Егор. Я постоянно сравниваю его с Ильёй, и это сравнение в пользу Егора. Ты помнишь басню Крылова «Щука и кот»? Илья всегда её вспоминал, когда в квартире что-то ломалось, а я просила починить. «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник: их дело не пойдет на лад», говорил он, и дело было сделано специалистом. А у Егора этого нет. Он сам замечает «проблему» и устраняет её. Когда Никита задавал вопросы Илье, за ответом они шли ко мне, и уже я выкручивалась. Теперь Ник подрос, вопросы стали сложнее, а у Егора на всё есть ответ. Не просто отговорка, а доходчивое объяснение. Илья воспитывался в интеллигентной семье, а у Егора семьёй был детский дом. Мне было сложно понять, откуда у Ильи растут руки. Постепенно привыкла к тому, что всё будет сделано в своё время, – Алёна грустно улыбнулась отцу. – Знаешь, дело прошлое, но выходя замуж за Илью, я не теряла голову от неземной любви. Хорошо понимала, пришло моё время и кандидат в мужья достойный вариант. Шесть лет в браке с Ильёй были для меня счастливыми. А с кем мне было его сравнивать? По сравнению с Кузьминым, он был идеальным вариантом. Сейчас я думаю не о себе, а о мальчишках. Понимаю, что это не совсем правильно, но детям нужен отец, и я боюсь. Что будет, если Егор поторопился сделать предложение, а я потороплюсь его принять? Обнадёживать ожиданием не могу. Ты понимаешь, как это будет выглядеть? Пройдут два-три месяца, дети к нему привыкнут, а я «взбрыкну». Получается, я его использую. Или, что ещё хуже, начну «подстраиваться», чтобы только не сбежал.
– Глупости ты говоришь. Я хорошо помню, что ты говорила мне перед свадьбой с Ильёй. Не хочешь выходить замуж, тебя никто силой в загс не тянет.
– Силой не тянет, но он намерен официально всё оформить. И как я ему объясню своё решение? Это же детский сад какой-то.
– Скажи прямо: «распишемся позже».
– Пап, не сыпь мне соль на рану. Знаешь, мне и рассказывать о себе ничего не пришлось. Он всё обо мне знает или почти всё. Спасибо Черновым.
– Думаю, Черновы не стали ничего рассказывать, если бы он не спрашивал. Вывод сама сделаешь или подсказать?
Самый неожиданный разговор ожидал её утром. Собираясь в школу, Никита посмотрел на неё своими синими глазами и спросил:
– Мам, тебе Егор вообще не нравится? Димка его папой через раз называет, и он откликается. Я тоже хочу, чтобы у нас был папа. Дедушка говорит, это ты не хочешь за него замуж. Почему, мам?
– Ты хочешь, чтобы я вышла за Егора замуж?
– Хочу. Все хотят. Одна ты не соглашаешься.
– Хорошо, радость моя. Егор придёт, и я соглашусь, – Алёна обняла сына, прижала его к себе. По щекам покатились слёзы. – Я сделаю так, как ты хочешь. Обещаю.
Алёна не виделась с Егором неделю. Чего она только не наслушалась от отца, Марка с женой и даже Александра. Егор пришёл 31 декабря ближе к вечеру с подарками. Мальчишки с дедом занялись разбором даров Деда Мороза. Алёна, приняв свой подарок и лёгкий поцелуй, посмотрела на него и тихо спросила:
– Твоё предложение ещё в силе?
– Я своих решений не меняю, – ответил он и прижал её к себе.
– Я не беззаботная девушка двадцати трёх лет, а взрослая женщина под сорок лет с двумя детьми.
– Меня это устраивает ещё больше. До пенсии мне не так долго, я подожду. У тебя есть просьбы или пожелания?
– Не будем торопиться с регистрацией.
– Ты не уверена в себе или во мне? Учти, я не собираюсь сбегать тайно, – он улыбнулся, глядя Алёне в глаза. – Твоё «да» лучший подарок в канун нового года. У нас всё будет хорошо.
К ужину пришли Максимовы. Проводив старый год, ещё сидя за столом, Марк обратился к Егору:
– Алёна говорила, ты воспитывался в детском доме. А что ты знаешь о своих родителях?
– Почти ничего. Я был младше Никиты, когда попал в детский дом. Помню, что плакал и хотел к маме. Ещё помню седую женщину, которая вытирала мне нос и успокаивала. Когда мне было лет восемь, там появилась девочка лет трёх. В шутку или серьёзно мне сообщили, что это моя сестра. А лет в пятнадцать узнаю, что девочка родилась через год после смерти моей мамы. Но отказаться от неё я уже не мог. В детском доме свои Макаренко – кого-то воспитывают кнутом, кого-то пряником. Ко мне раз в год приезжала женщина с новогодним подарком. Звали её тётя Катя Максимова. Я по наивности думал, что это моя родственница. Крайний раз видел её перед выпускным вечером в 2000 году, знал, что буду поступать в военное училище. «Родители бы тобой гордились», – сказала она, я уцепился за эту фразу и спросил: «Кто они?» «Отца я не знаю, а мама твоя была медсестрой в нашей больнице. Мы с ней не дружили, но знали друг друга. Когда я узнала, что она умерла, то не сразу осмелилась найти тебя, а потом и навещать. Фамилии у нас с тобой одинаковые, значит, мы могли быть роднёй. У меня самой два сына: один старше тебя, второй младше». «А там, где вы работали, не могут знать большего?» «Вряд ли. Столько лет прошли. Мне уже сорок. Думаю, если бы у твоей мамы были родственники, уже бы объявились. Ты хочешь, кого-то найти?» «Зачем? Я в детском доме тринадцать лет. Был бы кому-то интересен, меня бы нашли. Была у меня мысль найти отца и посмотреть ему в глаза. Спросить, почему он позволил маме умереть, а меня отправить в детский дом? Я уже не маленький и хорошо понимаю, кто такой незаконнорожденный ребёнок. Только в чём его вина?» «Удачи тебе, Егор Максимов», – сказала она и больше я её не видел.
– Значит, мама не бредила. Она хотела сказать о тебе.
– Не понял.
– Сейчас поймёшь. Отец и мама попали в аварию в 2009году. Отец скончался до приезда скорой помощи, а мама двое суток боролась за жизнь, но травмы оказались серьёзными. В бреду, она повторяла: «Егор Максимов не будет искать отца. Марк, сынок, у тебя есть брат Егор. Найди его». Мы думали это бред. Отец хотел назвать Илью Егором, а мама не соглашалась. Ты сам не видишь, что мы похожи?
– Что-то общее есть.
– Я похож на отца, а Илья взял больше от мамы. Но и это не важно. После похорон мамы, я спросил у её подруги: знала ли она Егора Максимова? Она мне и рассказала о коротком романе отца с медсестрой.
– Илья пришёл в отделение после интернатуры, а Оля Максимова к этому времени уже пару-тройку лет работала у нас после училища. Завязался роман. Только отец твой не учёл, что тесть не даст дочь в обиду и не простит. Вот твой отец и струсил после разговора с ним. После родов Оля уже не вернулась в отделение. Ушла по собственному желанию в тубдиспансер. Мальчику было лет пять, когда она умерла. Мама твоя знала о Егоре и навещала его перед новым годом. Пока её отец был жив, делала это тайно от отца и мужа. Хотя мужу было по барабану. Ты меня извини, но твой отец был ещё тот ходок. Когда вы стали старше «утихомирился». Стал примерным семьянином. То, что вас любил, скрывать не стану, но за сироту обидно.
– Я рассказал обо всём Илье, и он был не в восторге от услышанной новости. «Отец был не прав, а парню мы теперь уже и не нужны. Он на год старше меня. Он вырос, Марк. Что ты ему можешь предложить? Ты посмотри на это его глазами. Первый вопрос, который возникает: почему сейчас, а не раньше? Если отец не хотел его признавать, почему он должен признать нас? Им не интересовались больше двадцати лет. Не знаю. Я бы, на его месте, послал вас к чёрту. Возможно, он был благодарен маме. А узнает, что она жена его отца, как воспримет новость? Давай оставим этот вопрос открытым. Одно то, что мы с тобой воспитывались в семье, а он рос в детском доме, даёт ему право ненавидеть нас вместе с отцом».
– От части, он был прав. Я познакомилась со своей матерью уже будучи студенткой, но так и не нашла общего языка. Нас «роднила» Кристина, – грустно сказала Алёна. – Отца сразу приняла в штыки, а позже подружилась. Видимо, всё дело в том, что он дал мне право выбора и не пытался переделать «под себя».
– У тебя есть предложение? – улыбнулся Егор, глядя на Марка.
– А тебе самому не интересен финал этой истории? Лично мне хочется ясности, но решение остаётся за тобой.
– Кто бы мог подумать, что приехав сюда из-за Алёны, я смогу найти и родственников. Сделаем тест ДНК и поставим точку в этой истории. Согласен?
– Хорошая мысль. Я перестану думать об этом и буду по ночам спать спокойно.
– Да, ребята, – вздохнул Дмитрий Николаевич. – Ваша история хлеще нашей. Разве я думал двенадцать лет назад, что моя жизнь так круто изменится. Тогда я думал только о своих капиталах. Теперь самому стыдно вспоминать. Кому был бы я нужен, когда капитал «лопнул»? Лера с Марком и Алёной вытащили меня из лап костлявой. Большие деньги это не только большие возможности, но и соблазн, часто граничащий с безумием. Есть у нас наглядный пример. Как там Пугачёва пела? «Жизнь невозможно повернуть назад». Скольких ошибок можно было избежать, – он вздохнул. – Думаю теперь, даже при отрицательном результате ДНК, вы ребята крепко «повязаны».
– Мне сходство и не давало покоя. Думаю, анализ это подтвердит.
Алёна и Егор расписались двадцать второго февраля и двадцать третьего ждали гостей. «Молодожёны» занимались на кухне праздничным обедом. Кристина, приехавшая с утра, помогала сестре и зятю, а её парень и дедушка занимались детьми. К обеду ждали подруг Алёны с детьми и мужьями, и брата Егора Марка с женой. Тест на родство между Егором и Марком выдал положительный результат. Это был ещё один повод для праздничного обеда в день защитника. Пожалуй, больше всех довольны были Никита и Егор. Мальчик от того, что у него теперь есть отец, а Егор от того, что у него появилась большая и дружная семья. Дмитрий Николаевич шутил:
– Егор, а для тебя сегодняшний день тройной праздник. Не будем придираться к мелочам. Во-первых, ты стал не только мужем, но и отцом. Во-вторых, обрёл старшего брата. В-третьих, ты ещё в армейском строю.
– Алёнка, ты могла предположить, что Егор и Илья окажутся братьями? – улыбнулась Кристина.
– Мне это и в голову не могло прийти. С Егором мы были знакомы всего два дня. История с беременностью, с отцом, и я уже не вспоминала Егора, хотя он первые года три-четыре звонил. Ни с Ильёй, ни с Марком речи о родственниках не велись. У меня нет привычки, копаться в родословных или прошлом человека. Если он захочет, сам расскажет. В нашей семье были свои скелеты в шкафу.
– Это я знаю. Но было ещё кое-что, о чём ты мне не сказала.
– Ты о чём?
– О моём отце.
– А ты себе этот вопрос задавала?
– Задавала.
– И к какому выводу пришла?
– Я Евгения и не помню, а Саша всегда был рядом. Я и маму не осуждаю и не оправдываю. Не будь этой глупости, и меня не было. Ты о ней скучаешь?
– Нет. Тебе это покажется странным, но моя мама, которая бабушка, любила меня просто за то, что я есть, а я любила её. Твоя мама любила больше себя, и немного тебя.
– Мы решили с Сашей ничего не менять и никого в это не посвящать. Какой из него отец?
– Это ваше право, Крис. Ты главное помни, что у тебя есть я. Плохая или хорошая, но я есть и в помощи не откажу.
– Жаль, у меня нет таких подруг как у тебя, а с сестрой мне повезло.
– Знаешь, год назад, мне на глаза попалось одно стихотворение Ларисы Лебедевой. Там была двойная фамилия, но я запомнила только одну и часть самого стиха. Она звучит примерно так:
«Когда тебя не слышат – не кричи.
Не слушают – не надрывайся в споре.
Дверь не открыли – больше не стучи.
Ведь пресным никогда не станет море.
Не верят – оправданья пустой звук.
Не виноват – живи в ладу с душою.
Не лезь на дерево, коли, надломлен сук.
А ненавидят – горе не большое.
Не ценят – не навязывай себя.
Оценят, когда снова станешь нужным.
Не любят – отпусти, любя.
Что не твоё – не греет ветром южным».
