Лилия Фандеева
Наследница первой очереди
– Если и есть, то кто-то из старых знакомых. Но в таком случае, почему не сказать правду? Я с ней с ума сойду. И в свою квартиру не хочу возвращаться и здесь буду как на иголках.
– Мить, ты, что хочешь от меня услышать? Она согласилась на мою авантюру, о которой возможно жалеет. Предложила помощь, и ты её принял. Но она тебе ничего не обещала. Ты немного от неё ждёшь? Вы женаты на бумаге, а так даже не друзья, а знакомые. Ты привык, что женщины на тебя вешаются, а ты ими пользуешься последние два года. Может, и нет никакой любви, а есть уязвлённое самолюбие, несбыточность тайных желаний. Так ты посмотри на неё и на себя – «Красавица и чудовище» один в один. Ты окружи её заботой, а не претензиями.
– Гриша, мне сорок лет. Романтика из меня не получится.
– От тебя сейчас и в постели толку не будет. Веди себя, как в гостях и хватит ныть. Будь благодарен за помощь. Полина не виновата в том, что случилось, и не требуй от неё невозможного. Ты делами докажи, что она тебе нужна, а не словами и соплями. Всё, надоел ты мне.
Полина тихо открыла входную дверь и захлопнула её громче обычного.
– Я вернулась, – негромко крикнула она в сторону спальни и прошла на кухню. Дети Григория и Арина прибежали на голос. – Я мороженое купила. Зовите своих отцов, будем решать, как отметить день рождения Арины. Вы ужинали?
– Поели и даже посуду помыли.
– Отлично выглядишь. Всё сделала, что планировала?
– Больше чем хотелось. У меня предложение: отметим день рождения в развлекательном центре, там есть аниматоры, потом парк, кафе. Вы приезжайте с женой или просто привезите детей.
– Мы подумаем и созвонимся. Доедайте мороженое и домой.
Проводив Григория с детьми, Арина наводила порядок в своей комнате, а Подольский предложил Полине кофе.
– Ты какая-то другая. Тебе идёт этот цвет волос. Что с настроением?
– Мне сегодня в очередной раз рассказали о сексуальности и изобретательности доктора Подольского. Есть в клинике хоть кто-то, кого вы не поимели? Восторженные отзывы меня не тронули, но разговоров за моей спиной можно ожидать.
– Ты встречалась с Кристиной? Она была случайной жертвой сексуального маньяка. Ты таким меня считаешь? Я тебя разочарую. Мне на работе хватало работы, но когда молодая женщина просит, я не могу ей отказать. Проблемы с воспитанием. И хватит меня упрекать женщинами из моего прошлого. Сама белая и пушистая?
– Да я и не упрекаю. Можно сказать, горжусь, что мне муж достался с такой яркой сексуальной характеристикой. Жаль, что это ограничивается лишь словами, и проверить это не представляется возможным. Извините, у меня дела. Спокойной вам ночи.
– Постой! Ты на что намекаешь? На моё половое бессилие? Хочешь проверить?
– Размечтались. Вы не в моём вкусе. Всё, чего я хочу, чтобы у вас ко мне не было претензий. Где была? Когда пришла? С кем была? Какое вам дело? Не нравится моё поведение – подайте на развод, но не раньше, чем вам закроют больничный лист. Я маме обещала вам помочь, и я это сделаю, а вам придётся терпеть мой образ жизни. Я помню всё, что вы мне говорили, но ваш характер выдержит только глухой и слепой. Попробуем жить как соседи без претензий друг к другу. Это больше нужно ни нам с вами, а Арине. Девочка должна жить в спокойной обстановке.
– Хорошо. Попробуем быть хорошими соседями.
За завтраком Полина предложила Подольскому составить им компанию в парк аттракционов.
– Пап, поехали с нами. Если устанешь, там есть скамейки.
Прогулка по парку, с катанием на пони, кормлением уток в пруду, сладкой ватой и кафе с мороженым, ему понравилась.
– Часто вы так отдыхаете?
– Выходной дан для отдыха. Мы и зоопарк посетили, и цирк.
– Я заметил, у Арины появились новые вещи.
– Лишнего я не купила. Взяла то, из чего она выросла. Вы же на эти цели сделали перевод на мою карту. К осени ей нужны будут новые вещи. Оказывается, дети быстро растут. Я думаю в этом месте можно продолжить день рождения Арины. Детям здесь нравится.
Тридцатого июня с утра Арину ждал праздничный завтрак и подарки. Отец подарил ей смарт-часы, а Полина – планшет. Вчера её поздравляли в саду, и девочка была рада празднику в свою честь. Были игры, конкурсы и развлечения с аниматорами, были гости, торт со свечками и воздушные шары. Прошло ещё десять дней, и Дмитрий Сергеевич сообщил Полине, что они собираются вернуться в свою квартиру, как только закроют больничный лист. Всё это время они жили дружно. Утром Полина готовила завтрак, и они уезжали с Ариной на работу. Подольский ходил на массаж и процедуры в поликлинику на Пирогова, готовил ужин и ждал их возвращения.
– Если больничный лист закроют, мы сможем за выходные перебраться к себе, – говорил он в пятницу по дороге в клинику. – Когда Ольга Ивановна возвращается?
– В воскресенье. В понедельник ей на работу. В таком случае, закончите свои дела, заберите Арину из сада. Сами сумеете добраться домой? У меня дела после работы.
– Не волнуйся, мы справимся. Будем ждать тебя дома.
Полина соврала. У неё не было дел после работы. Она не понимала, что её не устраивает в решении Подольского съехать. «Он мне симпатичен, не более того. За полтора месяца я привыкла к Арине – это естественно. Тогда, почему я не хочу, чтобы они переехали? Чего я вообще хочу? Боюсь остаться одна? Я же сама не позволяю ему стать ближе. Боюсь, что его слова, только слова, а на деле враньё. А как это проверить, если сама возвела китайскую стену? – думала она, сидя в баре.
– Добрый вечер, Полина, – Виктор присел рядом.
– Здравствуйте, Виктор. Как ваша работа? Много ли новых историй? Я со своей историей в конец запуталась.
– Что-то не так?
– Всё не так. Я говорила тебе о браке? – она заметила кивок головой и продолжала: – Он признался в своих давних чувствах, а я не поверила, списала всё на благодарность. Он три недели прожил со мной под одной крышей. Теперь почти поправился и надумал съехать в свою квартиру, забрав дочь. Умом я понимаю, что всё это правильно, но мне жаль с ними расставаться. Как будто я теряю что-то важное для себя. Понимаешь? – Полина сделала глоток вина.
– Ты влюбилась?
– Не знаю. Я хочу, чтобы всё оставалось как прежде.
– Скажи им об этом.
– Как? Если я сама себя не понимаю. Я привязалась к девочке, но как себя держать с отцом я не знаю. Да, он мне симпатичен, и порой мне хочется оказаться в его объятиях, но как это сделать. Сказать: «Извини, хотела предложить тебе секс, но не знаю, пойдёт ли он тебе на пользу». Смешно! Сказать: «Ребята, оставайтесь, я вас люблю». А если не люблю, а просто привыкла и боюсь остаться одна?
– Полина, ты сама всё усложняешь. Об отъезде ты узнала не час назад. Почему не задала всего один вопрос: что не устраивает? Смотришь, и человек сказал тебе правду.
Пока Полина изливала душу Виктору, Подольский начал волноваться, отследил машину по навигатору и позвонил другу. Григорий связался с патрульной службой и те проверили авто, у которого стояла Полина.
– Документы в порядке, а за рулём у меня трезвый водитель.
Пока Полину доставили домой, Дмитрий Сергеевич уже был в курсе её состояния.
– Вить, сделай одолжение. Проводи меня до квартиры и сдай доктору с рук на руки. Пусть думает, что я вообще труп. Тогда не придётся объясняться. Сделаю это утром.
Подольский принял «груз», проводил её в спальню и, сняв только обувь, уложил в кровать, оставил свет ночника и вышел. От Полины разило спиртным, но мозг её работал. «Вот и славно, буду спать. Пусть все мои проблемы решаются во сне», – думала она засыпая. Прошли часа три и её будто толкнули во сне. Она открыла глаза, рядом никого не было. Тускло горел ночник. Она поднялась с кровати, переоделась и тихо прошла в кухню, закрыв за собой дверь. Часы показывали четверть четвёртого. Она включила чайник и достала банку с растворимым кофе. Света от звёздного неба и луны хватало, чтобы различать не только предметы, но и посуду. Стоя у окна с чашкой кофе и думая о своём, она не заметила, как вошёл Подольский.
– Тебе плохо? Зачем так напиваться?
– Мне очень плохо, но я не пьяна.
– Что-то случилось?
– Я не хочу, чтобы вы уезжали, – не меняя позы, ответила она.
– Полина, ты взрослая и должна понимать простые вещи, – он подошёл сзади и положил свои руки ей на плечи. – Я не могу жить в одной квартире с молодой женщиной, которую люблю, и которая не хочет стать моей женой.
– А что вы сами сделали для этого?
– Сказал, что люблю её, но…
– Это слова, а я спросила о действиях, – перебила его Полина. – Судя по отзывам, вы никогда не были нерешительным. Меня боитесь или моего статуса в клинике? Но ведь мы не на работе, – она повернулась к нему лицом.
– Ты этого хочешь?
– А вы?
То, чего хотел Подольский, уже не скрывало его бельё, а его рука скользнула под тунику Полины…
Секс с Дмитрием Сергеевичем был для Полины «открытием». Она, то парила в воздухе, то, задыхаясь, падала в пропасть. Он нашёл самые уязвимые места на её теле. После душа она просто «рухнула» в кровать без сил. Минут через десять в спальню вошёл Подольский со стаканом сока.
– Выпей, тебе это поможет.
– Спасибо, но у меня нет похмельного синдрома. Состояние опьянения было выдуманным. Я не учла, что уйдёте сразу, уложив меня в постель.
– Ты решила меня соблазнить своим состоянием? – Дмитрий усмехнулся и присел рядом.
– Не то, чтобы соблазнить, но дать вам повод.
– Ты держала меня на такой дистанции, что я и не думал воспользоваться твоим состоянием. У тебя были моменты проявить свою симпатию ко мне. Почему только сейчас?
– Ваш отъезд. Вы не оставили мне выбора.
– Ты хочешь, чтобы мы остались?
– Хочу.
– Примешь нас в семью по-настоящему?
– Вы сами хотели, чтобы фиктивный брак стал настоящим. Или уже не хотите? Я делаю вам предложение.
– Я его принимаю, но с одним условием: ты называешь меня по имени, – он обнял Полину и прижал к своей груди. – Я тебя очень люблю. Постарайся уснуть, а я тебя покараулю.
– Вы решили жить вместе, и мы теперь никуда не уезжаем? – обрадовано спросила Арина, застав утром их спящими в одной постели. – А брата или сестру вы мне подарите? Не сейчас, а к школе?
– Мы подумаем, а ты готовь завтрак, – улыбнулся отец.
– Митя, я могу подать документы на удочерение Арины. Она растёт, а в свидетельстве у неё значится мама, которой нет.
– Конечно, можешь. Ты Ольге Ивановне как преподнесёшь новость?
– Тебе 39, мне 28, по документам мы женаты. Какие нужны объяснения? Но ты должен знать две вещи: я не смогу простить унижения и неверность. Это информация к размышлению.
Приезд Ольги Ивановны, которая как будто помолодела и посвежела, разрядил обстановку в квартире. Она словно была готова к тому, что Полина и Дмитрий начнут жить семьёй.
– Дочка, ты его особо не прессуй, чтобы не сбежал раньше времени, – шутя, говорила она Полине. – А ты, Митя, обидишь дочь, и наша дружба закончится. Не уживётесь, расстаньтесь мирно, без взаимных упрёков. Полина молода, но ты мудрый воин. Какая она не есть, она моя дочь, – украдкой говорила она Дмитрию.
За завтраком Полина рассказала матери о переоформлении документов, сдаче квартиры деда и раздачи вещей отца. О делах в клинике, связанных с набором персонала и заказе оборудования.
– У нас всё замечательно. Правда, ещё два дня назад, Подольские собирались съехать, пришлось мне самой проявить инициативу.
– Живи сердцем, дочка. Жизнь такая короткая, что нужно каждый день проживать, а не прозябать. Мы все совершаем ошибки, главное научиться их исправлять вовремя. Кто сказал, что Митя не тот, кто тебе нужен?
– Расскажи как ваши дела? Как отдохнули?
– Ты знаешь, Полинка, я не была так счастлива с тех самых пор, как вернулась из Парижа. Я и подумать не могла, что так можно жить. Никуда не спешить, просыпаться и слышать ласковые слова, по вечерам сидеть, обнявшись, смотреть на закат и молчать. Это молчание дороже тысячи слов. Мне как будто не 50, а 30 и впереди у меня много хорошего. Думала выйти на работу, но Костя против этого. Считает, что тридцать лет стажа мне для пенсии достаточно. Я плохо понимаю, что я буду делать целыми днями в квартире одна. А пока каждый день нахожусь в тонусе. Диана не даёт расслабиться. Наносит визиты, звонит по пустякам и не хочет понять, что отец развёлся за год, до того как я приехала.
– Диана ревнует, мама. Не будь тебя, она «доставала» другую. Она вообще немного странная, если не сказать большего. Соколов пытался нас как-то подружить, и она делала всё для того, чтобы отец поверил в дружбу, которой не было. При этом выставляла ему меня не в лучшем виде. Не обращай внимания на её выпадки, так ей быстрее надоест, – она обняла мать – Мам, а квартира большая? Далеко от клиники?
– Ты помнишь, где находится твой университет? Это и наша станция метро. Теперь представь себе район университета и парка Берёзовая роща. Вот в этом районе мы и живём по улице Микояна. Дом 2006 года постройки, а квартира двухкомнатная на четвёртом этаже из четырнадцати, куплена Костей после развода. Есть подземная парковка, огороженная территория, въезд по пропускам. А так ничего необычного. Кухня 12 кв.м. и две комнаты. Хороший ремонт, добротная мебель. До клиники 20 минут на машине. Район тихий и уютный.
– Мам, а замуж он тебя не зовёт?
– Зовёт, Полина. У него вообще планы грандиозные. Думает через пару лет выйти на пенсию и начать путешествовать.
– Неужели бросит своё дело?
– Я не уверена в этом, но он настроен именно так.
– А я за тебя рада, мам. Это так здорово, когда тебя любят и ценят.
– Как ты думаешь, мне грозит отработка в две недели или уволят сразу?
– Думаю, уволят. Без тебя справлялись месяц. Подольский пойдёт на приём, потом в ассистенты. Ординатора взяли. Алёхин справляется с кадрами. Что сама скажешь об увольнении?
– Ничего. Земля слухами полнится, да и Вера Ивановна сама постарается не упустить повод посплетничать. «Муж умер полтора месяца назад, а она под венец торопится», – это будет её первая фраза. Она забудет о том, что полгода назад говорила о его уходе ненормативной лексикой. Да, ты отвезёшь меня к нему?
– Я восьмого была у него. Навестила стариков.
– Ариша, пойдём разбирать московские и турецкие подарки, а позже мы поедем с мамой, а ты останешься с папой на пару часов. Договорились?
Через неделю Ольга Ивановна улетела. Она была уверена, что дочь не даст себя в обиду, а Митя не сможет её обидеть в силу своего характера и воспитания, но немного просчиталась.
Ещё полтора месяца семья жила дружно. Полина собрала документы для удочерения Арины, и дело оставалось за судом. На первый взгляд всё было нормально, если не считать недовольства Подольского по пустякам. Август подошёл к концу. За ужином Полина завела разговор с Дмитрием о завтрашнем дне.
– Какие у тебя планы на завтра?
– Выспаться с утра. А ты что предлагаешь?
– Надо бы Арине присмотреть и купить вещи на осень, не ждать, когда похолодает, а мы без верхней одежды. Составишь нам компанию? После детского мира можно зайти в кафе или погулять, пока ещё сухо и тепло.
– Поля, ну что я забыл в детском мире? Ты всё равно купишь то, что выберет дочь. Я там зачем?
– За компанию.
– Кофе и мороженое я могу дома выпить и съесть. Ладно бы в ресторан пригласила или устроила романтический ужин, тут можно подумать.
– Я могу пригласить тебя в ресторан, но ты определи на это время Арину, или сам устрой нам романтический ужин. Ты же хотел решать всё сам. Действуй.
– Какая ты злопамятная. Не буду я руководить в мелочах. Вы собрались ехать, езжайте, но без меня.
Глава 10
Шопинг по детскому миру длился не меньше двух часов. Они не спешили покупать вещь, которая понравилась, а выбирали к ней обувь или шапку, примеряли уже комплект и только после этого приобретали товар. Так в пакет легла яркая куртка, комбинезон, шапка, ботиночки и перчатки для улицы. Сарафан, блузка и туфли для сада. Колготки, пижама, бельё. Ребёнок радовался новым вещам. Она не уставала повторять, что такого сарафана нет ни у кого в группе, а куртка такая, что в ней нельзя потеряться из-за яркой расцветки.
– Мама, а можно мы ещё купим резинки для волос?
– Выбирай.
Сделав покупки, они прошли в кафе, заказали пиццу и молочный коктейль. Закончив перекус, вышли из торгового цента с покупками и направились на подземную парковку. Усадив девочку в машину и сложив пакеты в багажник, Поля обратила внимание на тёмную Мазду, возникшую внезапно на их пути, из которой вышли двое в масках. Открыв заднюю дверь, она бросила свой телефон и ключ с брелоком сигнализации Арине:
– Блокируй двери и позвони папе, – громко сказала она.
Сигнал блокировки сработал до того, как ей сунули в лицо ткать с эфиром. Полину погрузили в Мазду, которая спешно покинула стоянку. Арина испугалась, но отцу позвонила и теперь сидела и плакала.
Полина очнулась, вспомнив, что произошло, и хотела только одного, чтобы Арина не растерялась, а Дмитрий её быстрее нашёл. Она поняла, что лежит на заднем сидении авто, но руки и ноги её были свободны от пут. Она мучительно соображала, что можно предпринять, слушая своих похитителей и ощупывая карман чехла за спиной водителя. Пластиковая бутылка, видимо, с напитком, маленькие плоские упаковки, какие бывают в аптеке и ручка не то шила, не то тонкой отвёртки.
– Жаль с девчонкой не получилось. Барин будет недоволен.
– Облажались, согласен. Кто знал, что эта малявка такая сообразительная. На один труп будет меньше. Ты думаешь, он эту отпустит? Размечтался. Она ему деньги переведёт, а он ей устроит несчастный случай. Баба красивая. Жалко.
– Себя пожалей. Это её отца подняли на воздух три месяца назад. Он просчитал, что его хотят кинуть, вот и поплатился. Барин не привык проигрывать. Решил взять реванш. Слушай, пока кругом лес, я отолью. Через пять километров мост, а дальше посёлок.
– Может ей руки связать?
– Мозги включи, придурок. Охрана на въезде надумает в салон заглянуть, как объяснишь? А так спит баба после трудового дня и спит.
Машина остановилась, но двигатель продолжал работать. В салоне тихо играла музыка. Пассажир, прикрыв веки, хлопал в такт ей рукой по бедру. Резко поднявшись с сидения, Полина ударила его отвёрткой в шею в районе сонной артерии. Она не знала, куда бить и действовала наугад, но он должен был поверить, что она знает что делает.
– Дёрнешься, истечёшь кровью через две минуты, – тихо сказала она, перелезая на место водителя, резко трогаясь с места, закрывая на ходу дверь и набирая скорость. – Придерживай рукой рукоятку, чтобы сама не выскочила, и вспомни, где я работаю. – Ведя машину, она заметила на приборной панели телефон. Проехав километра три, остановилась и включила видеосъёмку на телефоне, она торопилась.
– Я спрашиваю, ты отвечаешь. Если твои ответы меня устроят, я окажу тебе помощь. Кто всё это затеял и зачем?
– Барин. Баринов Андрей. Долг за тобой за отца, а Барин не любит проигрывать.
– Будет требовать выкуп?
– Сама всё что есть, переведёшь ему на счёт.
– Куда везли?
– За мостом коттеджный посёлок Лесной и небольшая деревня. Здесь больше ничего нет. До города километров 40-50, кругом лес, хотя есть домик егеря. Сама посмотри навигатор. Тебе нельзя ни в город, ни туда. Тебя найдут везде. На случайную машину не надейся, они здесь бывают утром и вечером. Фома уже позвонил Барину. Хотя, не мог, это его аппарат.
– Карманы выверни. Многим поживился, мародёр, – её взгляд «упёрся» в навигатор. Через секунды на телефон Дмитрия было отправлено видео «допроса», а Полина набирала номер дочери, – Девочка моя, с тобой всё в порядке? – торопливо спросила она.
– Я дома с папой и дядей Гришей. Тебя плохо слышно. Ты где мама?
– Я папе отправила видео. Ты меня слышишь, Арина? – Чёрт, связь пропала, – она отключила вызов, а сам телефон бросила на приборную панель.
В кармане оказалась её банковская карта и деньги. Полина положила всё это в свой карман на рубашке, перегнулась и подняла свою сумку. Паспорт и права были на месте, а кошелёк пуст. Она открыла бардачок, в котором обнаружила пистолет, и сунула его в свою сумку. Сняла со спинки кресла водителя толстовку, положила себе на колени, сумку повесила на шею. В голову пришла безумная, но такая реальная мысль: «Пока парень в ступоре, нельзя медлить и нужно запутать тех, кто меня будет искать». Авто резко тронулось вперёд. Мост она увидела издалека. Длина не более 30-40 метров, ширина позволяла машинам разъехаться, невысокие деревянные перила и дощатый настил. Типичный деревенский мост, через неширокую речку. Скорость была 60.
– Ты что задумала? Тебе нельзя в посёлок.
Полина слегка притормозила, въехала на мост, вывернула руль влево, открыла свою дверь и вывалилась из машины в тот момент, когда она бампером коснулась деревянного ограждения. Авто по инерции продолжило движение в воздухе и рухнуло в воду с двухметровой высоты на «брюхо». Поднявшись, слегка хромая, она посмотрела вниз. Мазда медленно погружалась в воду. «Судя по навигатору до дома егеря километров десять. Просёлок туда есть с дороги и от реки. На дорогу мне нельзя, нужно идти вдоль реки, но лесом, – рассуждала Полина, возвращаясь назад. – Мне уже повезло, что не свернула себе шею, а лишь ушибла ногу». – Она спустилась с дороги по пологой насыпи и поднялась в редкий лесной массив, стараясь как можно быстрее уйти дальше. Звук приближающейся машины заставил пригнуться. Сквозь кустарник и высокую траву она увидела машину, которая остановилась на мосту и из неё вышли двое. Не была уверенности, что один из них её похититель, ведь она видела только бритую голову с татуировкой на затылке. Постояв пару минут, машина уехала в сторону посёлка. Полина взглянула на часы, которые показывали 13:40. Она шла обычным шагом, внимательно глядя под ноги и контролируя отклонение от маршрута рекой. Голова была абсолютно пустой. Через полтора часа дошла до грунтовой дороги, которая вела из леса к реке. В этом месте берег реки был пологим, с небольшим мостком, к которому была привязана лодка, а по обе стороны рос камыш. Умывшись речной водой, решительно двинулась по дороге в лес. Прошла мимо высоких кормушек для корма лесных обитателей зимой и через полчаса увидела сквозь деревья небольшой рубленый дом, огороженный изгородью. Чуть в стороне были еще пара строений, туалет, а на переднем плане колодец. «Куда теперь? У егеря должна быть собака, и она учует меня сразу, как только появится. Значит, в доме нет ни хозяина, ни собаки. Время 16:20. В лесу рано темнеет. Буду отдыхать, ждать своей участи», – подумала она и отошла метров на двадцать в заросли кустарника. Расстелила толстовку на траву и села, вытянув ноги. Прошли минут двадцать, и послышался звук работающего мотоцикла. Полина встала и увидела: собака на ходу выпрыгнула из коляски, когда мотоцикл ещё продолжал движение, и бежала к её укрытию. Резко остановившись, она смотрела на Полину, слегка наклонив голову. Овчарка восточно-европейской породы села, не отводя своего взгляда. По спине Полины пробежал холодок. Так длилось пару минут, пока не послышался звук автомобиля. Он и сыграл на руку Полине. Овчарка сорвалась с места и вернулась к хозяину. Из машины вышли двое. Один разговаривал с егерем, второй положил свою руку на мотор мотоцикла. Что-то обсуждая, они вошли в дом, а позже гости проверили все строения. Собака сидела у мотоцикла, наблюдая за непрошеными гостями. Осмотрев всё, они сели и уехали. Недовольный пёс несколько раз подал голос им в след. Прошли минут десять, а Полина так и не решила, что делать дальше. Собака сама привела к ней хозяина.
– Сбежала от мужа в лес. Монстр страшнее ночлега в лесу, – улыбнулся егерь.
– Вы им поверили?
– Не особо, но как версию принял.
– Они могут вернуться?
– Этого я не знаю. Тебя как зовут? Я Фёдор Петрович 56 лет от роду, а это Тим, он потрепал собаку за холку. – Тим чувствует людей, потому тебя и не выдал.
– Я, Полина Орловская. Меня похитили сегодня в полдень у торгового центра. В машине осталась дочь мужа, – дальше она рассказывала, стараясь сократить своё повествование. – Выходит, чтобы остаться в живых, я убила человека.
– Да живой твой утопленник. Я когда из магазина ехал, на мосту скорая стояла и машину из реки доставали. Глубина там небольшая, а течение хорошее. Всё не могли понять: кто был за рулём и куда он делся? Списали всё на течение. Будут искать вниз по речке. Ты, Полина, обойди дом с противоположной стороны от дороги. Я тебе ставень и окно открою, так ты попадёшь в дом. Но в доме не звука. Те, что приезжали, могли жучок оставить, а то и не один, и сидеть слушать поблизости, а то и наблюдать. Раз ты им нужна, будут искать. А мы с тобой поиграем в разведчики. Дам тебе ручку и бумагу. Напишешь куда и кому позвонить, что сказать. Я к реке спущусь, там связь есть, а у меня телефон без регистрации. Шагай, девонька, а Тим тебя проводит.
Когда Полина была уже в доме, который состоял из двух небольших комнат разделенных печкой, стеной и дверью, он разжёг керосинку и поставил чайник, а Тим в это время обнаружил жучок под столешницей. Фёдор Петрович включил рацию.
– Павлуша, у тебя всё спокойно? На мосту закончили? – он выслушал абонента. – А у меня, пожалуй, всё только начинается. Двое приезжали. Искали женщину: красивая, холёная, сбежала от мужа в лес. Ты подобное слышал? Тим жучок под столом нашёл. Его туда лесной дух прилепил. Не буду я его снимать. Пусть слушают, как я по ночам храплю. Я звоню тебе, Павел Петрович, чтобы предупредить: сунутся ещё раз, буду стрелять. Если девку похитили, они и ко мне ни на чай явятся. Я этот народ знаю.
Полина, слушая его разговор с участковым, подняла большой палец кверху, оторвав взгляд от листа на котором писала. Решила, пусть егерь позвонит Арине, а та передаст часы отцу. Наизусть она помнила три телефона. Остальные были в памяти смартфона. Поля беспокоилась об Арине, интересовалась, получил ли он её видео, и просила обратиться за помощью к Григорию или Говорову, чтобы разобраться с Бариновым Андреем.
– Тим, пойдём, сетки проверим. Может, к ужину с рыбой будем, – говорил егерь, наливая чай в кружку, нарезая хлеб и колбасу с сыром солидными кусками. – Полчаса туда, полчаса обратно, успеешь набегаться. – Он поставил кружку и тарелку на табурет у кровати, взял записку Полины, подмигнул ей и вышел из дому, повесив на дверь замок.
«Сегодня суббота. Перевод я могла сделать не раньше понедельника. Что могло быть со мной за эти два дня? На счёте клиники 20 млн. руб. За такие деньги можно и рискнуть. Неужели Баринов не просто мошенник, а убийца? Получается, в опасности вся моя семья? – думала она, поедая бутерброд, запивая чаем. – Но если бы я не рискнула, могло быть и хуже. Что может предпринять Барин, не зная о моём местонахождении? Похитить кого-то ещё и требовать выкуп? Нет. Ему нужно много, просто так не отступит, ставка слишком высока. А если они вернутся сюда? Что Фёдор Петрович сделает один со своим карабином? Стрелок из меня никакой, но просто так я им не дамся. Главное, ничего не бояться, тогда им и в голову не придёт, что я плохо стреляю».
Она доела и допила, причесала волосы, собрав их в косичку, достала пистолет, сняла с предохранителя, положила под подушку. Легла на кровать, прикрыв глаза, и, не заметно для себя, уснула. Проснулась от лая Тима и тут же услышала голоса. Говорили двое: егерь и незнакомец.
– Ты меня, парень, извини, но я не верю, ни единому твоему слову. Забирай то, за чем пришёл и проваливай. Выстрелю в тебя, потом вверх и скажу, напал на меня. Мне ваши проблемы не нужны.
– Извини, отец, служба.
– Это не служба, это прислуживание. В холуях ходите при барине. Забрал, проваливай. У меня рыба тухнет от разговора с тобой. – Фёдор Петрович вошёл в дом, оставив Тима и рыбу на улице. Подошёл к Полине и на ухо прошептал: – «с девочкой всё в порядке. Всё передал. Утром ещё позвоню. Жучок снял. Но вот один ли он был, вопрос? К ужину позову.
Ночь прошла спокойно. Рано утром Фёдор Петрович ушёл на реку, а через полтора часа возвращался с хорошими новостями для Полины. До дома оставалось минут пять ходу, когда Тим почуял посторонних. Сдерживая собаку командой, он крадучись пошёл не дорогой, а лесом. У дома стояли две машины, у машины стояли три молодых мужчины, а дверь в дом была открыта. Сняв с плеча карабин, он готов был стрелять, защищая Полину, но он не знал, что происходит в доме. «Положить двух голубей я успею, а что будет с девочкой и сколько их в доме?» – подумал он и решил подождать. К дому, пятью минутами раньше, подъехали машины и из них вышли пять человек. С замком двери не заморачивались, его просто вывернули. Полина достала пистолет, лежащий под подушкой, передёрнула затвор, села в угол кровати, поджав колени к груди, набросив на них толстовку, прикрывая пистолет. Дверь в комнатку открылась, и на пороге появился рослый парень с пистолетом в руках.
– Она здесь, – крикнул он, оглянувшись назад.
– Погуляй, я сам поговорю с девушкой.
Когда в дверях появился мужчина лет 45-50, она поняла, что это и есть Барин. Невысокий рост, пивной живот, самодовольное лицо с поросячьими глазками. Не хватало только барского халата. Он ногой пододвинул табурет и уселся на него, подперев спиною дверь.
– Здравствуйте, Полина Сергеевна. Вы понимаете, что теперь я для вас не только злодей, но и спаситель?
– О чём вы? Я не понимаю. Чего вы от меня хотите?
– Денег. Много денег. Всё, что есть на счёте клиники. И вы мне их отдадите. Что получим в итоге? Хищение в особо крупных размерах и приличный срок. Кто поверит в историю с похищением, если не требуют выкуп и узнают о пропаже денег со счёта? Моя скромная персона в этом деле не фигурирует. Жаль рыжего, он до сих пор в больнице после падения в реку, не может ничего сказать. Вот тебе покушение на убийство. Чего молчишь?
– Как вы меня нашли? – спросила Полина, понимая, что ему ничего не известно о съёмке в машине и пистолете, который она «прихватила».
– Дед слегка переигрывал, да и пойти тебе больше некуда. В то, что ты с моста свалилась, я не поверил. Могла до вечера и в лесу отсидеться без связи. Вот мы с утра и решили дом егеря ещё раз проверить.
– Меня будут искать.
– Пусть ищут. Уже через несколько часов мы будем в другой области садиться в самолёт. Сейчас вы поедете со мной и будете делать то, что вам скажут. Честно сказать, я от вас устал. Вы доставили лишние хлопоты. Вместо того чтобы расслабиться и получать земные удовольствия, вы бегаете по лесу, ночуете в сарае, а я вынужден вас искать. Поднимайтесь и шагайте на выход. Не заставляйте меня применять силу. Вы слишком красивы, чтобы делать вам больно, – он поднялся с табурета.
– Кто вы такой и почему вас интересую именно я?
– Андрей Баринов. В первую очередь меня интересуют деньги, но, думаю, второй очередью будете вы. Главное, чтобы вы меня не разочаровали своим поведением, иначе я разочарую вас своими методами воспитания непокорных. Я всегда получаю то, что хочу, – его лицо расплылось в самодовольной улыбке. Он достал из-за пояса пистолет и навёл его на Полину. – На выход! Живо!
