ГлавнаяДобро и злоЛилия ФандееваНаследница первой очереди

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

полная версия Наследница первой очереди

Лилия Фандеева
Наследница первой очереди

Полная версия

С понедельника Полина занялась прохождением комиссии и сдачи анализов Арины для оформления в детский сад. Григорий «выбил» место в саду рядом с клиникой. В это же время комиссия начала проверку финансового состояния клиники, а полиция всё вела расследование. В четверг Полина знала результаты проверки, а утром в пятницу её навестил Владимир Григорьевич Говоров.

– Ты где ходишь, большой начальник? Я уже пятнадцать минут жду, успел Ольгу навестить.

– Я оставила Арину с Верой Ивановной и с утра поехала к отцу на кладбище. Сегодня девять дней. У вас есть новости?

– Следствие почти закончено, и я приехал поделиться с тобой его результатами. Готова послушать? – Он говорил недолго и коротко, и Полина поняла, что дело связано с Романом Алёхиным.

– Дядя Володя, вы позволите мне провести собрание акционеров до того, как задержите Романа. Судя по вашим словам, он всего лишь винтик в схеме мошенничества, а я могу лишиться сразу четырёх докторов.

– Чего ты этим добьёшься?

– Я не знаю. Расскажу то, что они и без меня знают, и то, что вы мне позволите озвучить, если исполнители задержаны и не скрывают свою телефонную связь с Романом, пусть и они знают об этом. Или это тайна?

– Уже нет. А дальше что?

– Я предложу им самим сделать выбор оставаться в клинике или уйти. Чувствуя свою косвенную вину, они будут думать об увольнении, а я должна сохранить кадры. В три я соберу собрание.

– Хорошо. Оперативник в штатском будет ждать за дверью. По-другому, Полина, не получится.

В пятнадцать часов в кабинете директора собрались братья Алёхины, как держатели акций и Карпов. Полина пригласила и Романа Алёхина.

– Я не задержу вас надолго. Скажу, что финансовая проверка закончена. Нарушений не выявлено. Что касается открытия нового отделения, то всё нужно начинать с начала, как только закончится следствие. Роман Олегович, с вашей подачи Орловский нашёл поставщика оборудования? Я перебирала буклеты и не нашла там такой фирмы. Может, вы сами продолжите и найдёте нового? – Полина смотрела на него в упор, но, ни один мускул не дрогнул на его лице. – Мне стали известны некоторые моменты того, что произошло 31 мая. Отец и Подольский поехали по адресу, который был указан в договоре. Приехали. Фирма существует, имеет свой склад, и даже часть его сдаёт в аренду. Оборудование в наличии согласно заявке. Но вот незадача. Фирма другая, как и её счёт, а оборудование – заявка кардиоцентра. Мы никогда не заключали договора с этой фирмой на поставку оборудования. А «Вектор+», наш поставщик, арендатор небольшой площади на этом складе, где хранится металлолом, не имеющий ценности. Отец отменяет оплату, чтобы разобраться, хотя и без того ясно, что мошенники вас развели. А через две минуты после звонка, машина взлетает на воздух. Почему?

– Что ты на меня так смотришь?

– А ты не понял, к чему я всё это говорю? Это ты позвонил и сказал, что оплаты не будет. На чём тебя взяли, Роман Олегович?

– Я не знал о планах, тем более с покушением на убийство. Кто знал, что они поедут для проверки на склад, если согласились на поставку без предоплаты. Я звонил всего два раза. Когда они решили всё проверить, и когда отменили оплату.

– Ты знаешь кто они? Не переживай. Не знаю все ли, но они арестованы, а тебя за дверью ждёт полиция. Теперь это их работа. – Александр Алексеевич, вы принесли то, что я просила?

– Да. Только не пойму для чего вам это нужно.

– Чтобы у вас не сложилось мнение, что я хочу утопить вашу семью, нужно чтобы вы знали, что я часть вашей семьи, – она достала из пробирки ватную палочку, провела ей по ротовой полости и опустила назад, закрыв крышкой. – Сделайте анализ и убедитесь сами.

– И что нам всем теперь делать?

– А это решать вам. Роман, я думаю, будет задержан, пока его вина не будет доказана, может, отпустят под подписку. Примите решение остаться в клинике, я возражать не буду. Решите уйти – воля ваша. Но в любом случае нам нужны врачи, чтобы заменить отца и Дмитрия Сергеевича. Жду вашего решения в понедельник…

Полина второй час сидела за стойкой бара. Домой ехать не хотелось. «Мама в больнице, отец на кладбище, а дома тётя Вера, которая всех учит жизни, а свою прожила одна, и Арина, дочь Дмитрия Сергеевича, который стал мне фиктивным мужем. Сейчас он в медикаментозной коме, о выздоровлении говорить рано. Сколько же всего произошло за неделю? – Полина закрыла глаза, вспомнила взгляд Романа. – Мужику тридцать лет. Чего не хватало, что он подставил всю семью? А я? О чём я думала, соглашаясь на авантюру Григория? Гриша поступил с одной стороны правильно, забрав девочку от няньки, которая её обижала. Не будь Подольский так плох, идея с браком не возникла, но ему нужно было время, чтобы оформить опеку и девочка не попала в детский дом. Теперь я ей вроде мачехи, она меня приняла. А что я могу ей дать? – Полина усмехнулась и сделала очередной глоток. – Как будет работать клиника, лишившись сразу двух докторов, теперь четырёх? Чёрт возьми, надралась! Как я попаду домой в таком состоянии? Бросить машину здесь, уехать на такси. А как я завтра поеду к маме с Ариной? Сорок минут в маршрутке с ребёнком? Нет, нужно найти выход», – перестав мысленно говорить, она обратилась к бармену.

– Молодой человек, у вас есть услуга «трезвый водитель»? Доставьте даму домой.

– Найдём. Вы сейчас хотите ехать?

– Пора! Набралась по полной.

– Куда поедем? – спросил молодой человек, лет тридцати пяти. – Я вам помогу, – он обнял Полину за талию, положив её руку себе на плечо. – Держитесь крепче. Вон моя машина.

– Нет, парень. Поедем на моей, она завтра мне понадобится.

– Которая ваша?

– А ты видишь здесь Майбах? – Полина достала ключи и щёлкнула брелоком сигнализации. Её Аурис мигнул габаритными огнями. – Не переживай. Если я сниму туфли, смогу без каблуков передвигаться нормально, но за руль сесть не могу. Извини. – Она протянула ключи.

Молодой человек помог ей сесть в машину и занял место водителя. Полина взглянула на него, он на неё и повисла пауза. Хозяйка авто открыла бардачок и, к изумлению водителя, достала пистолет.

– Ты такой же водитель, как я английская королева. Водителю хватит одного взгляда на приборную панель, а ты чего замешкался?

– Пистолет опусти, идиотка. Тебе надо – я довезу, заработаю. Не хочешь – ищи другого. – Только сейчас он разглядел девушку. Ей было далеко до тридцати лет, и она была красива.

– Не бойся. Это травматика.

– У меня два условия: убираешь пистолет, называешь адрес и по дороге не засыпаешь.

– Три!

– Чего три?

– Условия. Я умею считать. Пирогова 26. Не хочешь, чтобы я уснула – говори, спрашивай, а главное признайся, кто ты.

– Журналист. Бываю в баре по пятницам, слушаю истории, черпаю вдохновение.

– Не тошнит от копания в чужом грязном белье?

– Нет. Пассажир выговаривается, а у меня есть тема для эфира. Если он не хочет говорить, мы поём.

– Как это?

– Как получиться. Я не вторгаюсь в личную жизнь, не ищу данные на пассажира. Мне не важно, как его зовут. Мне важно, о чём он думает, что его радует и беспокоит. Пьют с радости или с горя, и настроение в этих случаях разное. Хочешь, поделись.

– О взрыве машины слышал?

– Где погибли двое, а третий в коме?

– Я прилетела в пятницу на похороны отца, мама в тот же день попадает в больницу. В субботу получаю документы и становлюсь фиктивной женой человеку, которому предстоит операция, где шанс на благополучный исход в десять процентов из ста. Теперь он в коме. Но у него есть четырёхлетняя дочь, которую он воспитывал один. Теперь девочка живёт со мной, и я ей вроде мачехи, чтобы опека не доставала. А что нас с ней ждёт в недалёком будущем? Проверка закончена, и следствие подошло к концу, но мне от этого не легче. Как тебе история?

– И что будешь делать дальше?

– Дальше? Я не знаю, будет ли это дальше. Останови машину на пять минут. – Полина достала бутылку с водой из кармана чехла на сидении, сделала пару глотков и закурила, открыв двери авто. – Сегодня прошло собрание акционеров. Я одна из них, но кроме того являюсь директором. Это не моя заслуга. Руководит клиникой держатель контрольного пакета или назначенный им человек. Так понятно? Ничего общего с медициной – я финансист. Но в клинике работает целая династия врачей и один их них причастен к взрыву. Это не секрет, всё доказано. Как ты думаешь, останутся они в клинике или уйдут?

– А ты сама как думаешь? Какое-то решение вы приняли на собрании?

– Я предложила им самим сделать выбор. Что ж из-за одной паршивой овцы всё стадо истребить? Ты считаешь, что после всего пережитого я могла не напиться?

– Имела все основания. Но ты забыла о девочке, которая тебя ждёт дома. Ей взрослых проблемы не понять, а вот видеть тебя в таком состоянии она не должна. Твой телефон звонит.

– Да, я слушаю. Спасибо. Передайте ему, что я привезу дочь с утра. – Он пришёл в себя. Поехали домой. В понедельник заберу маму из клиники, расскажу об авантюре с браком. А что мне делать с ребёнком? Отцу понадобится месяца два на восстановление, она ко мне привыкнет. Как её возвращать?

– Скажи ей правду, по-простому, найди слова. Посмотри на это со стороны и подумай, чтобы ты посоветовала мне.

– Да ты философ!

– А ты не такая и пьяная.

– С такими проблемами меня и алкоголь не берёт. Только лицо покраснело, да язык слегка «онемел». Куда бы я поехала с таким «выхлопом». Сам такси вызовешь? Держи за доставку. Меня, кстати, Полиной зовут.

– Виктор, – он протянул ей руку. – Запиши мой номер телефона, возможно, пригодиться.

Полина посмотрела на часы, которые показывали 23:30, и поднялась в квартиру, где её через минуту встретила Арина.

– Ты почему не спишь? Поздно уже. Извини. У меня, был трудный день, и я заехала в бар, – тихо говорила она, присев на корточки и замечая, что девочка слегка напугана.

– Светлана Андреевна тоже выпивала дома, а потом ругала или за волосы таскала. Ты не сердись на меня, я сейчас уйду к себе.

– Постой, Ариша, – Полина взяла девочку на руки и прошла с ней на кухню, посадив на стол. – Запомни, девочка моя, я никогда не буду тебя ругать, таскать за волосы или как-то наказывать. Мы с тобой друзья, а друзья живут дружно. Пойми, мне очень плохо. У меня нет больше папы, мама в больнице, а на меня столько всего свалилось. Я сегодня даже не ела. Но у меня есть для тебя хорошая новость. Твой папа проснулся, и мы его завтра навестим.

– Правда?

– Честное слово. Поедем после завтрака. А сейчас давай что-нибудь перекусим и пойдём спать.

– Я могу сделать тебе бутерброды или хлопья с молоком. Ты что будешь?

– Доставай всё на бутерброды, а я включу чайник. Как ты здесь справлялась с бабушкой Верой?

– Да никак. Я играла в комнате, она смотрела телевизор. Были в магазине, вот и вся прогулка.

– Не переживай. У нас впереди два выходных, а потом ты пойдёшь в детский сад, тот, что рядом с клиникой. Утром мы будем уезжать каждый на свою работу, потом навещать папу. Правда, мне нужно будет уехать на пару дней в Москву, но ты останешься с бабушкой Олей.

– Поля, ты не будешь меня ругать за туфли? Они мне пальцы давят, и я начинаю хромать.

– А почему ты не надеваешь те, которые мы с тобой купили?

– Тётя Вера сказала они для сада.

– Если туфли жмут ногу, значит, ножка выросла и нужно купить удобные. Носи новые, старым место в мусорке, а для сада возьмём другие.

Только утром Полина вспомнила, что встречается в восемь с участковым у дома деда. Старший лейтенант сам вызвался помочь и выяснить в управляющей компании наличие долгов. Попросив Веру Ивановну присмотреть за Ариной пару часов, она поехала по знакомому адресу. В этом доме прошло её детство. Дверь на звонок не открывали и тогда участковый начал стучать. Когда дверь всё же открыли, он, не церемонясь, прошёл в квартиру, предъявил своё удостоверение и попросил предъявить документы. Девушка была симпатичной блондинкой двадцати четырёх лет, с пропиской в городе, а молодой человек тридцати лет был родом из Грузии, с регистрацией в области. Познакомившись таким образом с обитателями квартиры, лейтенант задал вопрос:

– На каком основании вы находитесь в этой квартире?

– Эту квартиру уже полгода снимает мне друг.

– Как зовут друга, и может ли он подтвердить ваши слова?

– Сергей Орловский, но он не берёт трубку больше месяца.

– С тех самых пор как вернулся к жене? – спросила Полина. – А почему вы не съехали, когда расстались с моим отцом?

– Думала, вернётся. Позже он позволил мне временно пожить здесь, пока я не найду квартиру.

– А вы её искали? Вы и за эту задолжали оплату за месяц. На что рассчитывали?

– Какая вам разница? Вы кто вообще такая?

– Я дочь Орловского. Отца похоронили неделю назад. Об этом почти весь город знает. Я думаю, и вы в курсе, раз сломали замок в комнате деда и нацепили на себя бабушкины украшения. Я прошу вас собрать свои вещи и уйти в течение часа, а я подожду, пока врежут новый замок.

– Куда я пойду? Дайте мне день-два, пока я найду жильё. Я ничего не брала. Шкатулка в спальне и это я сниму.

– У вас ровно час. Поторопитесь, у меня мало времени.

Мужчина, помогая собирать вещи, не проронил за это время ни слова. Через час «квартиранты» съехали с двумя чемоданами. Слесарь поставил новый замок, передав Полине ключи. Она закрыла квартиру, попрощалась с участковым и вернулась домой.

Около десяти, собрав передачу для Ольги Ивановны и Дмитрия Сергеевича, взяли курс на клинику, заехав по дороге в детский магазин и купив обувь Арине. Первым навестили Подольского. Арина скучала по отцу, не видя его целую неделю.

– Мы ненадолго. Я не спрашиваю, что говорит доктор, я хочу услышать это от вас. Как вы себя чувствуете? Когда и что можно есть? Что принести из одежды? Вам нужно поправляться. Телефон я зарядила и привезла, но он немного другой. Я осмелилась вынуть карту из старого и поставить в новый. Не рискнула нести в ремонт. Вдруг там кроме разбитого экрана есть ещё что-то. Решите сами, что с ним делать. Теперь я хочу услышать ответы на свои вопросы.

– Ты не вернёшься в Москву?

– Нет. Возможно, улечу на пару дней на следующей неделе забрать вещи и уволиться, – сказала она и заметила входящего Родионова. – Григорий вам расскажет последние новости, а я зайду к маме. – Арина, помни, о чём мы с тобой говорили. – Полина прошла в палату к матери. – Привет, мам! Как спалось?

– У меня всё хорошо. Ты была у Мити? Он пришёл в себя.

– Я оставила у него Арину и Григорий у него.

– Поля, вчера было девять дней.

– Я помню, мама, и была вчера у отца с самого утра. Мы сходим сегодня с тобой в часовню. Мне нужно кое-что тебе рассказать. Лучше, если узнаешь это от меня, а не со слов кого-то, – она рассказала о событиях вчерашнего дня и о своём браке. – Ты расстроилась?

– Нет, Полюшка. Ты всё сделала правильно. Пока Митя поправится, будь девочке старшей сестрой, подругой.

– Как ты думаешь, Алёхины уйдут?

– Думаю, если и уйдёт, то только Олег. Но могу и ошибаться. Но у тебя есть проблема и без Алёхиных. Даже если Дмитрий сможет вернуться в операционную, нужен хирург вместо Сергея. Хороший хирург. Я поговорю сама с Митей. У него должны быть знакомые практикующие доктора.

После посещения часовни, они вдвоём навестили Дмитрия. Полина забрала Арину, и они уехали, а Ольга Ивановна осталась у него.

Глава 8

Полина ждала понедельника с волнением. Оставив Арину в саду, она прошла в кабинет, а ровно в восемь на его пороге стояли четыре доктора из семьи Алёхиных.

– Полина Сергеевна, мы хотим остаться, – сказал Александр Алексеевич.

– Присаживайтесь. Вы все остаётесь на своих должностях, но нужна помощь вам самим. Подольский нашёл хирурга, вот его координаты. Если у вас есть другая кандидатура, берите двоих. Нам важны профессиональные качества, а не врач по знакомству. Вам понадобится и врач диагност. Пока не решили кадровый вопрос, оставляйте пациентов с кем справитесь. Карпов остаётся, пока не найдёт себе достойную замену.

– Полина Сергеевна, а что делать мне?

– Олег Алексеевич, на мой взгляд, главный врач, это, прежде всего практикующий доктор, который знает всю кухню изнутри. Я понимаю, что бумажная работа отнимает много времени. Думаю, вам проще решить кадровый вопрос между собой. Вы вместе работаете ни один год. Решайте, а я приму любое ваше решение. Да, что касается нового отделения. Пока у нас нет ни оборудования, ни врачей, палаты не должны простаивать. Восемь коек это много. У вас, возможно, найдутся терапевтические и неврологические больные, желающие пролечиться в стационаре.

– Значит, о новом отделении можно забыть?

– Мы к этому вопросу вернёмся обязательно, как только найдём добросовестного поставщика, а лучше проведём тендер на поставку. К этому времени Подольский придёт в форму, а может, и стоящего кардиохирурга найдём. Палаты понадобятся в последнюю очередь. Или я что-то не то говорю?

– Палаты нужно использовать и мы подумаем, как лучше это организовать.

– Полина Сергеевна, мы получили положительный тест ДНК.

– Для меня это не новость. Когда мама получила отставку, она решила уехать, на вокзале встретила отца. Он ехал в другой район по распределению и пригласил её с собой. Орловские всегда знали, кто мой биологический отец. Мой дед сделал предложение вашему отцу, которого тот не ожидал. Я говорю об открытии клиники. Он объяснил причину, по которой выбрал именно его. Так ваш отец узнал, что у него есть внучка, но вынужден был это скрывать.

– А когда вы узнали об этом?

– Мне было шестнадцать. Меня пригласили сниматься для журнала. Отец был против поездки, ну и в сердцах сказал то, что сказал. Маме пришлось мне всё объяснить, но в Париж мы всё равно полетели.

– Я не понимаю. Мы столько лет проработали вместе, а он ни разу ни в чём меня не упрекнул.

– Он считал меня своей дочерью, как и его родители внучкой. Считайте нашу работу семейным подрядом. Клиника в лице деда получила народный бренд. Мне бы не хотелось разочаровывать пациентов. – Олег Алексеевич, я сегодня заберу маму из больницы, а завтра на пару дней улечу в Москву. Мне нужно там сдать дела, собрать вещи. Возьмите Подольского под опеку. Маме хватит и его дочери. Постараюсь вернуться как можно быстрее. Договорились? Приём новых докторов на вашей с братом совести.

– Не волнуйтесь. Клиника будет работать в штатном режиме. Решайте свои дела спокойно.

– Мам, ты справишься с Ариной, если я не буду тянуть с Москвой, а улечу уже завтра на пару дней.

– Не волнуйся. Я и так залежалась. Будем гулять во дворе дома. Как решишь вопрос с детским садом? Она всего день там.

– Ничего страшного. Я объяснила ситуацию. Будешь готова, навести своего Митю и позвони мне. Заберём Арину и поедем домой.

– Поля, ты ничего не говоришь об Алёхиных.

– Они все остаются. Я дала им возможность самим принять решение, они его приняли.

– Знаешь, работая под руководством отца, я никогда не испытывала ни гордости, ни радости, я знала, что так надо, а тобой я горжусь.

– Рано гордиться, мама, главное, не разочароваться. Жду звонка, – она вышла из палаты матери и прошла к Подольскому. – Как дела у выздоравливающего?

– Уже на ногах. Есть новости?

– Есть, – ответила Полина, рассматривая фиктивного мужа. Дмитрий Сергеевич был чуть выше неё и совсем не был похож на Митю, которого она смутно помнила. Он оказался широк в кости, а не «качком», как ей думалось раньше. Пожалуй, стройность ему придавала вынужденная голодовка и искусственный сон. Его лицо покрывала тёмная недельная щетина, а взгляд голубых глаз был холодным. – Их две: Алёхины остаются, а я на пару дней лечу в Москву. Арина остаётся с мамой, а вернусь, вновь пойдёт в детский сад.

– И кто это решил? Я говорю о детском саде.

– Мы с ней и решили. Детский сад лучше няни, которая бьёт. Будь вы внимательны, не пропустили бы синяки на её руках.

– Она обижала мою дочь? Этого не может быть.

– Спросите об этом своего друга, поинтересуйтесь у дочери.

Дмитрий Сергеевич, если у неё нет противопоказаний к посещению сада, почему нет? Я сама ходила с полутора лет и ничего, живая. Ей нужно общение с детьми. Чему-то плохому, она может научиться где угодно. Подумайте, что вам привезти. Я приеду вечером и исчезну на два-три дня. По всем вопросам обращайтесь к своему Григорию.

– Спасибо. У меня всё есть. Возвращайся быстрее и удачи тебе.

Рано утром двенадцатого, Полина вылетела в Москву. Да, был выходной, но это не мешало ей собрать свои вещи, навести порядок в квартире, а в рабочий день передать дела в компании и уволиться. В квартире действительно был беспорядок. Она собиралась на похороны, и было не до того. На кровати и полу была брошена одежда, которая не прошла отбор. В раковине на кухне стояла чашка с остатками кофе, на столе лежала гора разовых носовых платков, в холодильнике просроченные продукты. Её не было в квартире-студии двенадцать дней. Она за два года привыкла к своему съёмному жилью. Для телефонных звонков было слишком рано и следовало начинать с кофе, уборки и стирки. Вымыв руки и переодевшись, включила кофе машину и разобрала продукты в холодильнике. С чашкой кофе прошлась по квартире, открывая немногочисленные ящики и дверцы шкафов. «Двух сумок мне, возможно, и хватит, – сказала она вслух, глядя на фото, которое вынула из рамки. – Как же мы будем жить без тебя, папа? Раньше у нас не было с тобой секретов. А потом появилась женщина и ты от нас отвернулся. Я всё понимала, кроме одного: почему мы для тебя стали чужими? Разве ты стал счастливее? Тогда зачем вернулся? Видишь, как всё изменилось? Нет больше счастливой семьи и нет тебя. Люди расходятся и продолжают общаться, заводят другие семьи и живут. Почему у нас не могло быть так? Я даже не знаю от чего мне больнее. От того, что ты погиб или от того, что ты не захотел даже встретиться в мой приезд? Получается, я стала сиротой до твоей гибели». Полина положила фото к документам и вытерла непрошеную слезу. Она включила стиральную машину и услышала звонок телефона. Это был Соколов.

– Доброе утро, Константин Григорьевич.

– Как дела у Оли? Какие новости? Я ждал твоего звонка вчера.

– Извините. Хотела доложить всё лично. Я в Москве, утром прилетела. Всего по телефону не расскажешь.

– На сегодня планов нет?

– Пакую вещи.

– Подъезжай в офис через час. Оставь вещи на вечер.

«Чем быстрее я разделаюсь с делами, тем быстрее вернусь домой. Если нет ничего срочного, за мной нет долгов», – думала она по дороге. Машина Соколова стояла у входа, а в кабинете кроме него самого присутствовал юрист и финансовый директор.

– Присаживайтесь, Полина Сергеевна. Примите наши соболезнования, – сказал финансовый директор, пока Соколов подписывал бумаги, а юрист что-то пояснял.

– Как мама? – Соколов оторвался от бумаг.

– Вчера забрала домой. Чувствует она себя хорошо. Отец оставил завещание, а я приняла решение работать в клинике, – Полина рассказала о фиктивном браке, о состоянии Подольского, о вопросе в отношении Алёхиных и их решении.

– Я даже не подумала обо всех последствиях необдуманного шага с этим браком. Хотя именно он помог заявить о контрольном пакете акций. Авантюра чистой воды.

– Полина Сергеевна, вы правильно начинаете. Взять ответственность на себя и предоставить людям собственный выбор – мудрое решение, – поддержал её юрист. – Подольский вдовец. Почему фиктивный брак со временем не может стать настоящим?

– Не всё так просто. Девочке четыре года. Как ей объяснить игру, которую затеяли взрослые? А если она к нам привяжется, как её потом оттолкнуть?

– Всё и было сделано ради неё. Контрольный пакет акций у тебя и так будет. Передаю тебе десять процентов. Олег Николаевич оформил передачу так, что это не противоречит условиям. Это то, малое, что я могу сделать для семьи Сергея. Сделай так, чтобы дед и отец тобой гордились. У тебя светлая голова и ты найдёшь работу для коллектива. Я в отпуске с завтрашнего дня. Решишь вопросы с увольнением с Павлом Владимировичем. Делай всё без спешки. Водитель в твоем распоряжении в день отъезда. Думаю, мы ещё увидимся. Удачи!

Соколов с юристом вышли, оставив Полину с финансовым директором. Им было что обсудить.

– Полина Сергеевна, ты уверена в чистоплотности Алёхиных?

– А вам нравится дочь Соколова? Можете не отвечать. Разве он хотел, чтобы она стала такой, какой стала. Вот и Алёхин не думал, что из Романа выйдет такой беспринципный и циничный отпрыск. Даже в племенной отаре найдётся паршивая овца. Им сейчас всем непросто. Для троих он брат и племянник, двоим «повезло» меньше. Решение остаться в клинике приняли они сами. Следствие и проверка доказала их непричастность. Наказаний за

родство не предусмотрено нашими законами, да и по-человечески это неправильно.

– Тебе, Полина, виднее. Вернёмся к нашим баранам.

Она провела в обществе финансиста, сдавая дела, более трёх часов. Пообедав в кафе, прогулялась по городу, позвонила маме, поговорив с ней и Ариной, потом «мужу», поинтересовалась как у него дела.

– У меня всё в порядке. Пришёл на разведку Царёв, завтра будет у Алёхина.

– Дочери звонили?

– Беседовал пару минут. Она очень занята, что-то пекут с бабушкой Олей. Ты когда вернёшься?

– Думаю, утром в четверг. Поправляйтесь.

Вернувшись в квартиру, она вспомнила о стиральной машине. Бельё почти высохло в её барабане. Заказав билет на завтрашний вечерний рейс, продолжила отложенную с утра работу. Легла спать поздно, проснулась рано и была в офисе раньше времени. Получив трудовую книжку и расчёт в конверте, попрощалась с коллегами. Договорилась с водителем о времени поездки в аэропорт и покинула офис.

Шагая по улице столицы, вспомнила начало своей трудовой деятельности здесь. «Я быстро привыкла к жизни в столице. Мне не пришлось привыкать к её бешеному ритму. Дорога до клиники занимала меньше времени, чем дома. Работа нравилась, квартира устраивала, отношения с коллегами, которые в большинстве своём не были коренными москвичами, были ровными. Проработав год, я готова была остаться, если бы не случай на базе, потом разговор с Соколовым. Я поняла, что ничего не знаю об истинных отношениях в своей семье, а поездка на Новый год домой, изменила решение остаться на противоположное. Кто же знал, что я вернусь домой, где не будет не только семьи, но и её члена, что мне придётся взвалить клинику на себя, ввязаться в авантюру с браком. Что со всем этим делать? С работой в клинике я справлюсь. Здесь важно иметь штат профессионалов, а они есть. На мне финансовая часть, которую я знаю. Остаётся не дать маме впасть в депрессию и разобраться с Подольским и его дочерью, – думала она, а мысль уже бежала вперёд. – Соколов сказал, что он в отпуске. Если это так, что ему мешает полететь со мной к маме с его давней неземной любовью? Или это сказки для глупой девчонки? – Она набрала номер Соколова.

– Что случилось, Полина?

– Вы сказали, что с сегодняшнего дня в отпуске, – без приветствия начала она. – Не хотите полететь со мной?

– Хочу, но меня у вас раньше субботы не ждут. Ты сейчас подумала о том, что старый пень тебе лгал? Мне не хочется ждать, но это её решение.

– Во-первых, вы не пень, во-вторых, это я вас приглашаю. Ну, скажем, для консультации Подольского или для испытания нового доктора, – Полина улыбнулась собственному предложению. – Вы меняйте билет и встретимся в Домодедово. Решайтесь! Иногда один день круто меняет жизнь.

– Когда у тебя рейс?

– В 22:30, – Полина отключила вызов. «Мне очень жаль отца, но ещё больше мне жаль маму. Если они перестали быть семьёй при жизни, кому нужен траур? Простить предательство и забыть – разные вещи. Это как заноза в заднице – при любом движении, она напоминает о себе. Мама имеет право на счастье, и если её счастье Соколов, пусть будет Соколов», – думала она, улыбаясь, решив купить маме и Арине столичные подарки.

Они встретились в аэропорту и благополучно долетели в пункт назначения. Ещё в такси Полина заметила, что Соколов волнуется.

– Что вас беспокоит?

– Хочу сделать Оле предложение. Думаю, когда это лучше сделать и что предпринять, если откажет?

– После завтрака, мы поедем с Ариной в клинику, а у вас с мамой будет время для разговора.

Было начало седьмого, когда Полина открыла входную дверь своим ключом и почувствовала запах блинов. Мама уже была на ногах. Она тихо прошла на кухню.

– Мам, привет!

– Доброе утро, Поленька. Как твои дела?

– Всё отлично. Мам, я прилетела ни одна. У нас гость и он к тебе. Встречай.

Ольга Ивановна вышла в прихожую и увидела Соколова, который шагнул ей навстречу. Они обнялись.

– Ты с вещами? – сквозь слёзы спросила хозяйка.

– Это вещи Полины. Я налегке и приехал за тобой.

– Как это за мной? Мне в понедельник на работу.

– Напишешь заявление на отпуск. Твой доктор на больничном и поправится, в лучшем случае, недели через три. А мы с тобой полетим на две недели в Турцию. – Полина, это ничего, что я командую парадом?

– Мне нравится ваш настрой, но решение за мамой.

– Мамочка вернулась! – Арина бежала из спальни, навстречу Полине. – Можно я буду так тебя называть?

– Можно, дорогая, – обнимая девочку и глядя на Соколова, сказала Поля. – Пойдём в комнату. Я покажу тебе до завтрака, что привезла из Москвы, а вещи я разберу позже. Ты не забыла, что сегодня у нас рабочий день? До работы зайдём на несколько минут к папе.

За завтраком Полина заметила, как изменилась мама, она словно помолодела и очень смущалась под взглядом Соколова.

– А у меня есть для вас небольшой сюрприз, – Полина нашла в своём ноутбуке что-то и поставила его на стол. На экране появился ролик из какого-то фильма, а из динамика зазвучала музыка. – Это поёт Михаил Круг. Она как раз к вашей встрече. Вы слушайте, а мы пойдём.

«Как давно не виделись, сколько ж лет прошло?

Не узнаешь, видимо, меня ты ни за что,

Если, только, голос мой не выдаст меня вдруг.

Мы расстались как друзья, я теперь твой друг.

Как давно не виделись, пронеслись года,

А ты все та же прежняя.

Ты как всегда нежна.

И на удивление, как и я одна,

Может не случайно, нас вновь свела судьба.

Не жалею, не жалею ни о чём.

Я так рад, что мы опять с тобой вдвоем.

Я так рад, что назову тебя своей,