Лидия Миленина
Золушка из подземелья
Я посмотрела на охранника, не зная, что ответить. То, что интересовались моим состоянием, – уже необычно. И странно… Это вызывает тревогу, словно вслед за этим обязательно должен последовать неприятный сюрприз. Не смея открыть рот, я отрицательно покачала головой.
Но, видимо, охранника это не убедило.
Он нажал кнопку перед собой, и я услышала обращенные к хозяину слова:
– Сэр, кажется, девушку укачало. Возможно, Дайн мог бы ехать медленнее?
– Хорошо, – ответил сэр Корвин. – Сейчас остановимся, уже близко.
А охранник покрутил что-то на дверце, и порыв свежего ветра ударил мне в лицо. Приятно! Неожиданная свежесть. А может быть, все к лучшему, подумалось мне… Но поверить в это сложно. Если за четыре года после похищения что-то и менялось, то любое «к лучшему» вскоре обращалось «худшим». Да и Мендер четко указал мне, что ждать особого счастья не стоит.
Но свежий ветер бил в лицо и уносил из головы плохие мысли. Тошнота отступила, и я впервые за эти годы ощутила приятное волнение вместо паршивого, убивающего страха.
Неожиданно в окне показался высокий обрыв, мы остановились. Сквозь стекло я увидела, что «хозяин» и водитель покинули автомобиль. Вслед за ними вышел охранник. Несколько мгновений они стояли над обрывом и смотрели вниз, а я не знала, что делать. Вроде бы свободы мне никто не давал, а так хотелось выйти из машины, глотнуть воздуха полной грудью, увидеть что-то другое… Просторное, отличное от выученного до каждой мелочи особняка рода Транси.
Неожиданно дверь открылась с моей стороны, охранник заглянул внутрь и протянул мне руку:
– Сэр Корвин сказал, вы можете выйти, если желаете. Он всегда любуется своим замком отсюда, прежде чем подъехать к нему.
Я неуверенно вложила руку в его теплую ладонь и вышла.
Открывшийся вид поражал. Внизу, под обрывом, простиралась огромная долина. Сады, перелески… А прямо в центре – большой замок, темный, но не мрачный. Острые башни чередовались с широкими террасами, а возле него можно было разглядеть сад с высокими статуями. И ветер… Ветер развевал волосы, бил в лицо – и это было приятно. Очень приятно! Простор, от которого кружится голова.
Хозяин стоял у самого края, скрестив руки на груди. И как ему не страшно, пронеслось у меня в голове. Такая высота, я бы, наверное, потеряла сознание, если бы посмотрела вниз.
Почему-то казалось, что он летит над этой пропастью, хоть за те секунды, что я наблюдала за ним, он не сделал ни одного движения.
Я не знала, чего от него ждать.
– Это мой замок Корвоул, – обернулся он ко мне. И я увидела на строгом лице веселье. – Отсюда его лучше всего видно. Сегодня переночуем в нем. Но жить в нем ты не будешь. Завтра мы отправимся дальше – в мой городской особняк. Лишь раз в несколько месяцев ты будешь приезжать сюда со мной. Подойди.
Хозяин сказал, и я не могла ослушаться, хоть ноги вдруг стали ватными от мысли, что нужно подойти к самому краю. Я сделала два неуверенных шага, и тут твердая рука взяла мою ладонь, крепко сжала, словно говорила – я не дам тебе упасть. А я внезапно ощутила сердцебиение – из его рук не вырваться. Но было не страшно, а как-то по-другому.
С громко бьющимся сердцем я стояла над пропастью. Голова кружилась от высоты, волосы развевал ветер. И твердая, даже жесткая рука крепко сжимала мою ладонь. И я почувствовала нечто странное… Опору, может быть…
«Чего мне ждать от вас, сэр Корвин? – подумалось мне. – Чего ждать? Кроме этих порывов ветра и непонятной радости в душе? Не свободы – это невозможно. Но чего?»
ГЛАВА 3. ГЛАЗАМИ МУЖЧИНЫ. КОРВИН
Огромный черный дракон летит над миром. Мощные взмахи крыльев прорезают небо, создаваемые ими потоки воздуха разгоняют облака. Дракону хорошо. Полет! Полет — это то, для чего он родился!
Внизу проносятся леса, реки, зеленые долины, маленькие домики деревень и величественные дворцы городов. Сверху они кажутся игрушечными. И дракон привык их видеть такими. Так было всегда, когда он облетал свои земли…
Неожиданно серая тень, накрывающая один из городов, привлекает его внимание. Он снижается… Толпы узколобых и длинноруких серых тварей рекой струятся в городские ворота, режут горожан.
При виде дракона их охватывает страх. Но уже поздно… Черной тенью смерти он по кругу спускается к ним. И поток убийственного пламени проносится по бесконечной серой реке, обращая ее в пепел…
Потом он приземляется на привратной площади и посреди трупов, на глазах у изумленных горожан и мечущихся в ужасе серых тварей обращается человеком. Так удобнее, в городах слишком мало места для огромного ящера. Разводит руки в стороны, глядя в небо — свою вотчину! Смеется. Синие молнии вылетают из его рук, разят наповал уцелевших тварей. Ему даже не нужно выискивать их — молнии сами находят свои цели…
Свобода, могущество…
С резким глотком воздуха я выныриваю из видений. Мой друг (единственный, полностью посвященный в мои дела) Рональд Эль1 внимательно смотрит на меня, расположившись в кресле напротив. Высокий и мощный черноволосый мужчина с черными, как ночь, глазами. Мой отец, хорошо знавший его, говорил, что мы с ним чем-то похожи, хоть Рональд и не носитель нашей древней крови. Его кровь, возможно, еще благороднее и древнее, но в точности об этом не знал даже я. А его истинный род занятий неведом вообще никому.
Он появлялся иногда… И тогда я мог поговорить с тем, кто разделяет мои взгляды и даже может дать дельный совет.
Я возрождал в памяти свои видения, проходил их заново, чтобы показать Рональду. Иногда нужно поговорить с кем-то о том, что волнует по-настоящему. О своих экспериментах, достижениях и обо всем, чем я живу на самом деле.
Ведь моя тайная жизнь, скрытая от всех, куда важнее, чем обычная, та, в которой я известный политик и военный лидер. Все это такая мелочь, по сравнению с тем, что я задумал.
– Что ж… – задумчиво говорит Рональд. Я знаю, что ему не составило труда в деталях разглядеть то, что я показал. В отличие от меня, он в полной мере обладал ментальной силой. Мне же только предстоит ее обрести, если все получится. Пока… пока я могу лишь уловить общий фон эмоций человека, отличить правду от лжи. Впрочем – безошибочно. Кровь, текущая в моих жилах, не ошибалась никогда. – Общий фон твоих видений ясен… Ты говоришь, видишь это все чаще?
– Да, – я твердо киваю головой. – И мне больно возвращаться из этих видений. Словно я живу вторую жизнь, и она привлекательнее обычной.
– Скорее всего, так и есть, – уголком губ улыбается Рональд. – Что ж… Думаю, оттягивать дальше не следует. Пришла пора претворить в жизнь то, что ты задумал. Хорошо, что ты нашел более гуманный способ…
– Но где я найду женщину, которая согласится на подобное? – горько усмехаюсь я. – Все упирается в это. Любая аристократка, как и любая женщина из низов, донесет инквизиции. Или просто убежит от меня, как от чудовища. А я не для того придумал этот способ, чтобы убивать ее.
– Я думаю, тебе стоит найти ту, что сама нарушает закон, – отвечает Рональд задумчиво. – Ту, которой не в новинку скрывать свои дела от короля и инквизиции.
– Среди моих знакомых нет воров, убийц и ведьм, – жестко отвечаю я. – Я пока еще герцог, а не преступник.
– Не сомневаюсь, – спокойно отвечает мне Рональд. – Но подумай… Кроме воров и убийц есть еще варианты.
Спустя полчаса Рональд уходит, оставив меня в задумчивости. Как всегда, просто исчезает в воздухе. Думаю, если бы о нем знал кто-то, кроме моей семьи, он был бы первым претендентом на гнев короля и кару инквизиции.
В тот день мне впервые пришло в голову «купить» куртизанку. И я даже догадывался, где это можно сделать.
Незаконно.
В нашем мире запрещена магия. В нашей стране запрещена проституция. Запрещено и рабство.
Но Рональд прав. Для моих целей подходит лишь та, что сама привыкла нарушать закон.
Та, что не упадет в обморок, узнав о предстоящем. Кто не боится испачкаться и нарушить правила.
Единственно… Не так все просто. Эта женщина должна мне понравиться. Иначе вряд ли что-то получится.
А это нелегко. Женский пол давно оставлял меня равнодушным. Воздушные кокетки, сладкие соблазнительницы, изощренные в искусстве светской беседы красавицы… все они вызывали у меня отвращение. С тех пор как умерла Диана, я встречался с женщинами лишь эпизодически, чтобы удовлетворить мужское естество, весьма горячее в моем роду.
И даже заработал при дворе прозвище гордого холостяка.
…Впрочем, думаю, я смогу выбрать кого-нибудь ради своих целей.
***
Мендер Транси вызывал у меня чувство отвращения. Пару раз до визита в особняк встречал его на раутах вместе с матерью. Неприятный тип. Даже не скажешь, в чем дело, вроде бы вежливый и приятный в общении мужчина, но в нем ощущалось что-то мерзкое, как черная жижа на болоте. К тому же я давно знал, что их «Дом отдыха» работает не только как место, где богатые люди могут отойти от дел, поохотиться, порыбачить, поговорить друг с другом на любые темы на лоне природы, но и как элитный бордель.
Впрочем, торговля телом у нас в стране строго запрещена. Проституток обоих полов может ждать многолетнее тюремное заточение, а иногда даже смертная казнь. А вот просто отдаться мужчине по своему желанию не возбраняется.
Поэтому при «Доме отдыха» всегда живут две-три девушки. Они скрашивают досуг богатых гостей, а при желании последних оказываются у них в постели и исполняют самые откровенные прихоти. Строго замалчивалось лишь то, что девушки – не просто содержанки Алисии и Мендера Транси, но и получают зарплату.
Честно говоря, приехав туда, я испытывал отвращение не только к Мендеру и его лицемерной мамаше, но и к самому себе. Хотелось развернуться и уехать… Даже не стоять на одной земле с этими людьми. Не уподобляться им в грязной незаконной деятельности.
Но… наверное, я должен хотя бы попробовать. Более гуманного и доступного способа найти женщину для своих целей я так и не придумал. Не похищать же мне девушку, как некоторые мои далекие предки.
Первые две предложенные Мендером девицы мне совершенно не понравились. Профессионалки с точеными формами и умением каждым жестом, каждой улыбкой подчеркнуть свою готовность скрасить будни мужчины в постели. К тому же, лишенный способности напрямую прочитать мысли, я все же хорошо ощущал общий фон их эмоций и желаний.
Обе просто вожделели стать моей подстилкой. Усыпанной бриллиантами и дорогим платьями, разумеется. А может быть, и получить со временем завидный статус моей официальной фаворитки. Не исключаю, что в голову этих шлюх приходила возможность стать герцогиней Марийской – если в достаточной степени ублажать меня там, где они привыкли ублажать мужчин.
И мне было противно.
После общения со второй девушкой я провел здесь еще ночь, как было заявлено в моем «заказе». Играл в бильярд со своими людьми – помощником Трейси и водителем Греем, людьми надежными и частично посвященными в мои дела. Других гостей в «Доме отдыха», к счастью, не было, я арендовал его целиком. А видеть Мендера и его мать хотелось меньше всего.
На третий день я уже собрался уехать, когда Мендер – запыхавшийся, похожий от этого на румяного юнца – догнал меня в коридоре. И сказал, что есть еще одна девушка…
Что ж… Уезжать с пустыми руками не хотелось. Я не надеялся, что еще одна шлюха может произвести на меня впечатление. Но почему бы не посмотреть, какой еще «товар» может предложить этот сутенер?
– Как всегда – обед и ничего больше, – сказал я ему. – Мне будет достаточно, чтобы составить впечатление.
А когда на веранду вошла третья девушка, я понял, что ошибся. Я вздрогнул внутри, хоть вряд ли она это заметила.
Эта девушка не была шлюхой. Не могла быть. Хоть все факты говорили именно об этом.
Высокая для женщины, выше моего плеча, что уже редкость. Очень худая, словно ее годами держали на голодном пайке. И бледная, как будто год просидела под землей. В белом изящном платье без всяких затей. Плечи и шея открыты, темно-русые с каштановым отливом волосы убраны наверх, и на шее быстро, нервно бьется маленькая жилка.
Черты лица тонкие, я бы даже сказал нежные: прямой и тонкий аккуратный нос, красиво изогнутые брови, разве что рот чуть-чуть великоват и выдает, что в ней нет аристократической крови. А само лицо… В форме сердечка – трогательно очерченное, немного детское.
Она была похожа скорее на ангела, на невесомое, легкое и нежное существо, а не на проститутку. Но главное… главное – ее эмоции. Они ударили в меня, затопили.
В них не было вожделения, желания прибрать к рукам могущественного мужчину. В них было другое.
Страх, много страха. Волнение, которое она почти не могла контролировать. И робкая надежда на что-то – я не мог уловить, на что.
Я незаметно выдохнул.
Уеду отсюда с ней или с пустыми руками.
Странное чувство – как будто тонкая едва ощутимая ниточка протянулась от меня к ней. Вряд ли девушка почувствовала это. Может быть, это жалость?
Осталось только понять, насколько обманчиво это ощущение. Если девушка скрывает под своим волнением и невинной внешностью коварное развратное сердце, то она отличная актриса. Такое мастерство даже заслуживает уважения. Но мне она не подойдет. Все, что требуется, – убедиться, что это не так.
Девушка была шлюхой. Страшно даже представить, сколько мужчин знало ее. Но это не вызывало чувства брезгливости. Она была шлюхой, но не была ею. Внутри этого странного существа ощущалось нечто чистое. Настолько чистое, что даже я, за десять миль обходивший раньше все, связанное с незаконными грязными делишками, казался себе испорченным и высокомерным.
Я должен был убедиться… Спросил ее прямо о том, как стала шлюхой. Двум другим я таких вопросов не задавал. Мне было все равно. С первых фраз я понимал, что они мне не подойдут, так какая разница.
Девушка врала в ответ. Вернее, не так. В ответ она боялась – сильно, отчаянно, с безнадежностью. И отвечала вроде бы правду, но явно что-то умалчивая. Уж отличить правду от лжи или полуправды я мог.
Можно было бы надавить на нее. Можно было прямо сейчас выяснить, что она скрывает. Но я… пожалел ее. Анна действительно стала шлюхой не от хорошей жизни. Это она рассказала честно, в этом я не увидел лжи. Но презирать ее за слабость я не мог.
Что я вообще знаю о жизни тех, кто не наделен огромным наследством и положением в обществе? Откуда мне знать, на что можно пойти, чтобы спасти свою жизнь и жизнь близких людей, когда у тебя нет средств к существованию?
К тому же… Я ведь тоже не говорил ей всей правды. Тоже обманывал ее. Кто знает, услышь она ответ на свой незаданный вопрос, что именно ее ждет, и девушка убежала бы от меня, как от чудовища.
Я не буду судить ее сейчас. Позже – когда увезу отсюда.
Сейчас же… На самом деле, когда я задавал ей эти вопросы, уже решил, что девушка уедет со мной. Разберусь потом.
Смущало лишь одно… Она была очень худой. И глубоко внутри меня плескалось сомнение, что она сможет сыграть нужную мне роль. Может быть, у нее плохое здоровье? Вдруг ресурсов ее хрупкого тела просто не хватит для того, что я задумал…
Но решение было принято. Как будто кто-то внутри меня решил сразу, независимо от меня самого, а я лишь послушно следовал этому решению.
Что ж, еще один день. Я уеду сам и увезу ее отсюда. А там разберемся. Может быть, посреди грязного болота мне все же удалось найти жемчужину?
Смысла растягивать обед, который больше пугал и нервировал ее, чем доставлял удовольствие, не было. Анна согласилась, и мне оставалось лишь дать ей время на сборы и обговорить вопросы сделки с Мендером.
Но все оказалось не так просто… Деловые вопросы я всегда решал быстро и эффективно. Опыт государственной работы и главнокомандующего на поле боя научил меня действовать стремительно. Но когда паршивец Мендер вышел из комнаты, что-то внутри меня щелкнуло.
Я больше не мог оставаться здесь. Хотел дать девушке время: собраться, подготовиться к новой жизни. Но не мог. Интуиция просто кричала, что я должен уехать немедленно. И немедленно увезти девушку. Как будто, не сделай я этого, произойдет что-то ужасное.
Я усмехнулся самому себе и быстро пошел по коридору к кабинету хозяина дома.
ГЛАВА 4. ПЕРВАЯ НОЧЬ
Когда мы подъехали к замку, уже смеркалось. Сине-серые сумерки опускались на сад, на аллею и окутывали темным маревом башни и террасы величественного здания.
К моему удивлению, прежде чем я успела поднять чемоданчик со своими вещами – Алисия позволила взять три платья, одни запасные туфли и три комплекта нижнего белья – его схватил Трейси, помощник сэра Корвина. И кивнул мне на аллею, усыпанную белой галькой.
Сэр Корвин уже шел по ней.
Я растерянно осмотрелась.
Все… все слишком фантастично, как во сне. Само то, что я нахожусь в другом месте, не в особняке Транси и не в мрачном подземелье под ним, уже удивительно. Мне не верилось в это. Хотелось какой-то опоры, такой, чтоб я почувствовала точно: это происходит на самом деле, а не снится мне.
Я поймала себя, что мне хотелось, чтоб сэр Корвин снова взял меня за руку, как над обрывом. Жесткой, неожиданно надежной рукой. Тогда… тогда он бы сам ввел меня в свой замок, в новую жизнь. И мне было бы не страшно… Даже учитывая, что я понятия не имею о его целях в отношении меня.
Но его высокая фигура терялась впереди, в полумраке. Он удалялся. И кто я такая, чтобы заниматься мной самому? Вещь. Всего лишь вещь, приобретенная им.
Я так и ощущала его присутствие рядом физически, словно мы прикасались друг к другу. И теперь, когда он удалялся, ощущение становилось тоньше, а мне становилось холодно, зябко, совсем тревожно…
Я неуверенно пошла по аллее рядом с Трейси. И чувствовала себя совсем маленькой, невесомой подле огромного старинного замка. В нем начнется моя новая жизнь. От неизвестности опять становилось очень страшно…
Наверное, меня затрясло, потому что на полпути к замку Трейси резко остановился, снял с себя сюртук и накинул мне на плечи.
Я вздрогнула, когда мужчина ненароком прикоснулся ко мне. Так всегда происходило, ведь я знала, что любое прикосновение ко мне может закончится болью. Но в душе растеклось приятное теплое удивление. Забота обо мне… Разве так бывает? Или ему велено беречь дорогую хозяйскую вещь? Не дай Бог простудится или заболеет, и сэр Корвин будет недоволен, решит, что невыгодно вложил деньги?
– Спасибо большое, сэр Трейси, – тихо поблагодарила я.
– Да бросьте вы, ради Бога! – доброжелательно ответил помощник. – Какой «сэр Трейси»! Называйте меня просто Трейси, и тогда я не буду называть вас «мэм»! – он подмигнул мне. А я поняла, что это была поддерживающая шутка, и мне следует рассмеяться. Мне должно быть смешно. Я улыбнулась весело, насколько могла, и поблагодарила.
…А сэр Корвин шел далеко впереди, не оглядываясь на нас. Да и с какой стати ему оглядываться. Но возле самого входа, где в светлом проеме в форме арки нас ждал сухопарый седой мужчина средних лет и похожая на него пожилая женщина, он вдруг остановился.
– Устройте Анну в синих апартаментах, по соседству со мной… – услышала я его голос вслед за легким поклоном мужчины-дворецкого и книксена женщины-экономки. – Ужинать я буду один… – долетело до меня, и почему-то сердце опустилось вниз. «А что ты думала?» – оборвала я себя. – «Что он будет регулярно приглашать тебя на свои трапезы?!»
Сэр Корвин обернулся к нам с Трейси, и на мгновение я встретилась с ним глазами. Острый, пронзительный взгляд, в котором я вдруг уловила сомнение. И мне стало совсем не по себе… Сомневается, правильно ли сделал, что купил меня? Или что?
Но этот взгляд был физически ощутим, словно между нами резко и быстро протянулась невидимая струна.
И лопнула, когда он отвернулся.
Я нервно передернула плечами и пошла вслед за Трейси к радушно улыбающимся дворецкому с экономкой.
Вот так. В новую жизнь я входила одна. С тех пор, как нас разлучили с Ниной, я всегда была одна. Я привыкла. И сейчас не стоит ждать ничего другого.
***
«Синие апартаменты» оказались тремя большими связанными друг с другом комнатами. В огромной спальне стояла невероятно большая кровать с… балдахином. Рядом – просторный кабинет с письменным столом и парой книжных шкафов. И третья комната – вероятно, личная столовая обитателя апартаментов. Все, включая антикварную мебель, выглядело чистым, ухоженным. Видимо, за замком постоянно ухаживали, ожидая, когда хозяин соблаговолит посетить его.
Экономка миссис Грамсей, приятная и вежливая, показала мне все это, словно я была элитным посетителем дорогой гостиницы. Спросила, что мне нужно… А я не знала, что ответить, лишь благодарила ее и надеялась, что не вызываю у женщины отрицательных чувств.
Может быть, она не знает, кто я такая? Или в имении герцога Марийского прислуга вышколена не лезть в дела хозяина и быть одинаково вежливой со всеми его гостями? Скорее всего, именно так.
В конце концов, миссис Грамсей странно посмотрела на меня, мол, оставайся одна, раз такая нервная, и сообщила, что вскоре служанка принесет мне ужин, если я согласна поужинать у себя.
Я согласна? Конечно, где скажете, там и поужинаю. В любом случае, это не мне решать, я даже не знаю, как здесь принято.
Я знаю лишь, что мои апартаменты рядом с апартаментами сэра Корвина. А значит, вероятно, он захочет прийти ко мне сегодня ночью?
…Мендер иногда приходил ко мне не по утрам, а ночью. Обычно после того, как долгие часы проводил под землей, у себя в лаборатории. У него не получалось, и он бывал зол. В таких случаях он грубо брал меня. Не будил, просто переворачивал меня сонную, как хотел, и брал, брал до тех пор, пока не выпускал весь пар после своих магических неудач. Потом… Потом уходил.
Но иногда засыпал прямо у меня, оттолкнув меня на край кровати.
А я лежала, поглощенная тьмой, не могла заснуть подле него. Мучилась от страха, отвращения и… да, где-то глубоко внутри я все же осмеливалась ненавидеть Мендера. Порой думала, что могу вот сейчас взять нож и перерезать ему горло. Если он не проснется, если его магия не защищает его… Да, я не успею ускользнуть. Забор с колючей проволокой, работающая по ночам система камер слежения… Я попробую убежать – и меня снова поймают.
Но несколько минут я была бы свободна. А Мендер умер бы, и уже никому не причинил бы зла. Я отомстила бы за Нину… И за себя…
Но что-то внутри не давало мне этого сделать. Не могу убить человека. И… не могу пойти против Мендера.
Может быть, к тому моменту он уже сломал меня. И не боялся, знал, что я не осмелюсь причинить ему вред. Что фраза «ты моя вещь» вбилась в мой разум с ударами кнута, влилась в кровь, когда черная цепь сжимала горло, приковывая к стене.
Отвратительные воспоминания нахлынули резко. Мендер, кровать… ночь, в середине которой меня бесцеремонно переворачивают на спину и раздвигают мне ноги. А я зажимаю рот рукой, чтобы плакать беззвучно. Хотя… потом уже не плакала. Привыкла.
Из воспоминаний я вынырнула резко – за дверью раздались шаги, за окном – трель незнакомой мне птицы. Звуки заставили меня выплыть на поверхность. Я вдохнула полной грудью. Я не там, не в особняке. Мендера здесь нет.
И да, если сэр Корвин придет ко мне ночью… То, наверное, это будет просто секс. Я умею переживать его. Просто секс не страшен… Иногда это противно. Но вряд ли с сэром Корвином противнее, чем с Мендером, когда он врывался в меня, не заботясь ни о чем…
Я все для вас сделаю, сэр Корвин, подумалось мне. Я умею. Только не обижайте меня… Я сделаю вам приятно, только не обижайте.
О Господи! Мне неожиданно стало мерзко от самой себя. Что бы сказала моя набожная бабушка, узнав, что ее внучка хочет «купить» себе покой, отсутствие боли постельными услугами?!
Я задумчиво села на край высокой кровати. Пришлось помочь себе руками, а когда устроилась, ноги оказались на весу. Необычно, и все такое большое.
Но простор комнат в замке был скорее приятен. Ведь я еще хорошо помнила ощущение от сдавливающих стен и наезжающего сверху потолка в нашем с Ниной подземелье. Лучше так. Пусть будет простор.
Неожиданно взгляд привлекло большое трюмо с зеркалом напротив кровати. Я спрыгнула и подошла к нему.
В зеркале отразилась худая бледная девушка, наверное, чем-то красивая, но с изможденным и нервным лицом. И что этот могущественный мужчина нашел во мне? Почему забрал именно меня?
Дотронулась до щеки – даже кожа не такая упругая, как должна быть у молодой девушки. Что со мной стало… я ведь была красивой, по-настоящему красивой до всего этого… Я нравилась мальчикам, хотела учиться в университете… Нам с бабушкой бывало тяжело, но я часто была веселой, мне часто было хорошо…
Вдруг мое лицо в зеркале потемнело и растворилось в заливающей его тьме. Не черной, бордовой, как растекающееся пятно крови. Я хотела отпрянуть, но неведомая сила сковала мою волю, заставила застыть перед зеркалом. Только сердце выскакивало из груди, струной билось в горле…
В центре зеркала тьма стала особенно густой и вдруг обрела формы. Тонкое лицо Мендера, обрамленное пышными волосами, выплыло вперед и стало объемным.
– Я ведь говорил, что найду способ, – мерзко улыбнулся он. – Зеркала. Может быть, ты не знала, но теперь они мне подвластны.
Ноги не держали меня. Я судорожно придвинула стул и села.
– Зачем ты делаешь это? – тихо спросила я. – Зачем я тебе, Мендер?
Лицо в зеркале усмехнулось.
– Мне нравится власть… А власть над твоим новым хозяином может понравиться особенно. Мы связали его сделкой. Теперь я хочу связать его информацией. Чем он на самом деле занимается, какие дела ведет… Живи с ним, узнавай о нем, вкрадись к нему в доверие… И расскажи мне. Я буду ждать тебя… у зеркала, любого зеркала, где ты окажешься, каждые три дня.
– Нет, Мендер… – прошептала я. Знала, что не устою, слишком боюсь его. Но нужно попробовать! Хотя бы попробовать! Вдруг однажды у меня получится, и я смогу противостоять ему.
– Да, Анна, – лицо в зеркале стало серьезным и мрачным. – Или ты забыла, кто ты? И что с тобой будет, если не будешь слушаться меня? Ты видишь – я найду тебя где угодно…
– Да, Мендер, вижу… – апатично прошептала я.
Уже. Он уже здесь. Уже нашел. Душит меня своим присутствием.
– Молодец, девочка, – и мне захотелось умереть. Ненавижу это его «молодец, девочка», не могу выносить! Автоматически моя рука легла на что-то… Я удивленно посмотрела на нее – слева от себя на небольшом столике рядом я нащупала старинную чернильницу, стоявшую тут для украшения.
Рука сама сжалась на ней… Кинуть в зеркало! Он найдет меня снова, найдет! Но хотя бы сейчас его здесь не станет! И да, я знаю, он рассказывал, что это больно, когда помещаешь свой разум куда-то, а на другом конце уничтожают предмет!
Пальцы до боли впились в чернильницу, я начала приподнимать ее, не до конца веря, что смогу это сделать.
В этот момент раздался громкий стук в дверь, и незнакомый женский голос громко и доброжелательно произнес:
– Мисс Анна, ваш ужин! Позвольте мне войти!
– Конец связи на сегодня, – зло прошептал Мендер, и его лицо начало таять, а тьма – рассеиваться. Мои пальцы разжались, я отпустила чернильницу.
Меня трясло внутри, и ответила я не сразу, лишь когда за дверью послышалось:
– Мисс Анна, простите, вы будете ужинать? У нас очень вкусно! – и новый стук в дверь.
В мою дверь стучат, не заходят сразу? Спрашивают разрешения? А я что… должна разрешить?
– Войдите, пожалуйста, – неуверенно ответила я, с испугом поглядывая на зеркало. А когда молодая румяная служанка в черном платье с белым передником вошла, катя перед собой тележку, уставленную яствами, мне немного полегчало.
Пока я не одна, я защищена от связи с Мендером. Только как задержать рядом со мной эту девушку?
Девушка представилась Силеной, спросила, где я буду ужинать, в личной столовой, или прямо в спальне. Я, конечно, выбрала столовую. Там не было этого зеркала.
***
Девушка оказалась болтушкой и очень мне понравилась. Лишних вопросов не задавала, а по большей части говорила сама. А я только радовалась этому… Быстро убедившись, что я не имею ничего против ее веселого щебетания, она принялась рассказывать про «изумительную кухню во всех имениях сэра Корвина», и как ей нравится работать в замке.
К тому же, видимо, от Силены не укрылся мой изможденный вид, и она не уходила, а продолжала накладывать мне новые порции рагу и салатов. А я под ее веселый щебет даже начала ощущать вкус еды, хотя перед глазами так и стояло лицо Мендера в зеркале.
Нет, конечно, в доме Транси меня кормили нормально, как всех. И я старалась съедать все, что давали, помнила, как пару раз Мендер решил наказать нас с Ниной голодом. Но еда редко доставляла мне удовольствие… Сейчас же я вдруг ощутила, насколько голодна, ведь даже не перекусывала после странного обеда с сэром Корвином. И насколько вкусной бывает еда.
Но я знала, что это лишь момент… Лицо Мендера снова всплывало перед внутренним взором и отравляло вкус.
Никогда не сделаю того, что он просит. Никогда не пойду против сэра Корвина. Хотя бы потому, что он еще ни разу не обидел меня ни словом, ни делом. Хотя бы потому, что увез меня из проклятого дома Транси. Хотя бы потому, что тогда над обрывом мне было радостно и надежно стоять рядом с ним рука об руку… Даже если он не посмотрит на меня больше, даже если я окажусь для него вещью для удовольствий, я не пойду против него. Я должна найти способ избежать связи с Мендером! Я должна ускользнуть от него! А если не смогу, пусть Мендер убьет меня, но я не пойду против того, кто увез меня из ада!
Несмотря на то, что цели сэра Корвина все так же неясны, внутри меня растекалась теплая и полноводная благодарность за то, что сейчас я здесь, а не там.
Чего мне хотелось больше всего? Поверить, что новый «хозяин» совсем не чета Мендеру с его мамашей и всем штатом «Дома отдыха», закрывающим глаза на то, что там творится. Рассказать ему все, поверить, что он защитит меня, поможет… А вдруг даже позволит найти бабушку и увидеться с ней!
Только кто сказал, что ему можно верить? Он ведь так и не раскрыл, зачем я ему…
– Мисс Анна, я вам мешаю? – заботливый вопрос служанки вырвал меня из размышлений. И я вдруг снова ощутила во рту вкус фруктового салата, который ела.
– Нет, что вы… – растерянно ответила я. – Простите меня… Я задумалась…
Девушка недоуменно посмотрела на меня, потом широко улыбнулась и налила полный стакан красного сока.
– Вот кушайте вволю, и все у вас будет хорошо! – с сочувствием в голосе сказала Силена. А я не удержалась от улыбки. Такая молодая, а говорит, как моя бабушка!
Бабушка… Нет, об этому я совсем не могу думать. Каждая мысль о бабушке доставляла режущую боль душе. Боль сильнее, чем все, что мне пришлось пережить за эти годы. Ведь душа болит куда сильнее тела.
