Ли Хён
Приключения маленького носорога
Text copyright © Yi Hyeon, 2022
Illustrations copyright © Oh Yun-hwa, 2022
Originally published by Changbi Publishers Inc.
© Перевод на русский язык, издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024
Machaon®
1
Саванна малышей
Моросил дождь.
Его капли падали на землю тише лёгких прыжков лугового жаворонка. Всё живое молча вслушивалось в звук капель. Солнце взошло уже давно, но небо было мрачным – его затянуло тяжёлыми тучами, будто желавшими всем своим весом опуститься на заросли. Но даже в такую погоду трава выглядела сочной и яркой. Сухая глина на человеческой тропе размокла и превратилась в тёмную грязь, которую можно было увидеть издалека. Теперь с высоты птичьего полёта казалось, что тропа проходит сквозь всю саванну, как замысловатый узор на теле зебры. Повсюду рядом с тропами лужи и ямы наполнялись водой.
Ту-ту-тук-тук!
Казалось, стук дождевых капель нашёптывает кому-то свои тайны. В округе не было слышно ни рёва львов, ни ржания зебр, ни хлопанья крыльев птиц. Мелкий дождь будто усыпил всю саванну.
Птицы предусмотрительно укрылись в кронах деревьев ещё до того, как дождь всерьёз разошёлся. Животные, обитавшие в норах, например мангусты и бородавочники, тоже знали, где скрыться от непогоды. Но их радость продолжалась недолго – дождь усилился и начал пробираться сквозь листву в норы зверей. Во время сезона дождей вся саванна пропитывалась живительной влагой.
Звери, живущие под открытым небом, не могут укрыться от дождя. В солнечные дни они передвигаются свободно, но, когда приходит дождь, их свобода становится их же мучением. Этот дождь застиг антилоп гну и зебр врасплох прямо посередине луга.
Прайды львов тоже беспокоились из-за дождя. Сколько бы они ни обмахивались хвостами, дождь не отступал, словно настырная муха цеце. Львы ненавидят мокнуть, но даже в дождь остаются вместе и не прячутся под деревьями поодиночке. На первый взгляд спрятаться от дождя, пусть даже и одному, – огромное облегчение. Но, если лев бросится к дереву и укроется там один, ему станет жалко сородичей, которые не смогли оказаться рядом с ним. Как известно, львы в прайде нежно привязаны друг к другу, поэтому они остаются вместе даже под дождём.
Львы стараются найти в дожде и положительные стороны. Прежде всего они радуются тому, что, пока он льёт, в саванне спадает жара и затихают мухи цеце. Но как бы львы ни старались замечать хорошее, они ничего не могли с собой поделать и от всего сердца ненавидели дождь.
Каждый день на Чёрных землях эхом раздавались песни бегемотов. Во время последнего сезона дождей вода скопилась в одном месте, и оно превратилось в настоящее озеро. Бегемоты пришли посмотреть на новый водоём и решили остаться.
Чёрные земли были видны как на ладони. На юге за тёмными облаками небо сияло голубизной, а на западе в редких зарослях от земли до неба поднимались страшные вихри. В таком опасном месте могло случиться всё что угодно.
Но звери не боялись непогоды. Прихоти неба всегда непредсказуемы, и никто в саванне не способен предугадать, что оно решит устроить завтра. Однако все знали, что рано или поздно дождевые облака уйдут, а потом обязательно вернутся. Взрослым животным это было отлично известно.
Малышам было любопытно изучать мир вокруг. Какую форму примут облака завтра? Когда рассеются тёмные тучи? Куда они поплывут дальше? Что делают животные, когда облака покидают саванну?
Небо интересовало всех, от травоядных до хищников. Даже такие разные по своему жизненному укладу животные, как львы и импалы, в детстве одинаково интересуются всем, что связано с голубой высью. Окружённые вниманием заботливых мам, они убегают вместе с ними от дождя, но продолжают глядеть в хмурое небо – им интересно, что наверху случится дальше. Они часами готовы стоять на цыпочках, лишь бы получше разглядеть низкие облака.
– Нет! Вам туда нельзя! Куда же вы? Там опасно, стойте! – разносились эхом по мокрым зарослям взволнованные возгласы Найлы.
Чамбо, который до этого спокойно дремал, вскочил, заслышав крики любимой, и заревел:
– Р-р-ра!
Все в зарослях засуетились. Животные, лениво дремавшие под дождём, подпрыгивали, вскрикивая от страха.
– Найла, прекрати, пожалуйста… – проворчала Аиша, лёжа на животе. Она даже не собиралась поворачиваться к сестре, ведь и так прекрасно знала причину её беспокойства – львята опять баловались.
«Сколько шума по пустякам! Да на них за всю их жизнь даже листик не упал. Да что там листик, Найла с них пылинки сдувает!» – подумала Аиша.
На этот раз Найла испугалась, что её львята от скуки решили сбежать с валуна и прогуляться по окрестностям. Как раз в это время подул ветер и хлынул дождь.
В прайде Ванини появилось три львёнка – две девочки, Квана и Эфа, и один мальчик. Им всем дали имена ещё до их рождения, а мальчика назвали в честь льва, которого больше всего не хватало в прайде Ванини, – Асан.
– Асан! Мой малыш Асан! Ты в порядке? Всё хорошо? Как твои глазки? Ты хорошо меня видишь? Я твоя мама, Найла. Ты узнаёшь меня? – встревоженно запричитала Найла.
В глаз львёнку попала дождевая капля, а может, даже две или три!
Аиша была не единственной, кто не разделял беспокойства Найлы. Малыш Асан тоже притворился, что не слышит маму, и спрятал мордочку в шерсти мамы Ванини. Он чувствовал – мама ругает его просто оттого, что беспокоится.
– Мама Ванини…
Львица нежно лизнула малыша в щёку. Найла забеспокоилась ещё больше:
– Он не реагирует на меня! Не слышит! А вдруг ему капли в уши попали? Асан, как твои ушки?
– Успокойся, Найла. От небольшого дождя ещё никто не ослеп и не оглох. Тем более тебе ли поднимать такой шум? Когда ты была маленькой, носилась под дождём, как детёныш бегемота! – сказала Ванини и засмеялась.
Даже шутка сестры не позволила Найле расслабиться.
– Что?! Когда я бегала под дождём? Не смей говорить этого при львятах, вдруг они услышат и понесутся повторять!
– Да, Ванини, не стоит тебе говорить им про дождь. Пусть он и не опасный, но приятного в нём точно мало, – сказал Парабар, недовольно тряхнув головой. С гривы во все стороны полетели капли.
– Ур-р-ра!
Квана выбежала на луг, размахивая передними лапами, будто охотясь на капли дождя. Она была самым старшим львёнком в прайде Ванини и, несомненно, самой большой проказницей. Эфа побежала следом, так же задорно раскидывая лапы. Асан хотел было присоединиться к сёстрам, но тут же заметил недовольный взгляд мамы Найлы.
– Асан, всё в порядке. Беги к остальным! – разрешила Ванини.
Она переживала за малышей не меньше Найлы, но считала, что озорничать для львёнка – дело святое.
– Мама Ванини, ты самая лучшая! – воскликнул Асан.
Львёнок обнял маму и поспешил к сёстрам.
Вдруг из-за туч выглянуло солнце, как будто желая помирить львиц. Дождь шёл совсем недолго, и теперь, когда стало тепло и светло, заросли травы быстро высохнут.
– Не волнуйся, Найла. Мы будем за ними присматривать, – сказал Парабар и, вскинув голову, издал громкий рык.
Чамбо присоединился к брату и тоже зарычал на всю округу, неспешно прохаживаясь вокруг львят. Малыши знали, что так папы говорят им не баловаться.
Найла и Ванини не отводили глаз от львят. Теперь, когда в саванне появилось много малышей, матерям прибавилось беспокойства. Расслабиться не могли даже львицы и слонихи.
Каким бы грозным ни было животное, его детёныши оставались лёгкой добычей. Слонёнка без труда одолеет лев, а львёнка – гепард. Даже удар копыта зебры может «вернуть малыша в саванну». В зарослях таились змеи, и опасность представляли не только ядовитые черношеие кобры и африканские гадюки, но и с виду безобидные полозы. Опасность подстерегала на каждом шагу даже львят и слонят, так что сложно было представить, как за своих малышей переживали травоядные животные. Казалось, что тёмные тучи в сезон дождей наполнены не влагой, а тревогами материнского сердца.
– Эх, есть хочется… – пробормотала Аиша.
Раньше Найла даже сквозь сон слышала слова Аиши и с радостью собиралась на охоту. Но сейчас всё стало иначе. Несмотря на то что Найла сама была голодна, она не могла ни на миг отвести взгляда от малышей. Казалось, она даже не услышала Аишу, внимательно наблюдая за львятами.
В начале сезона дождей Найла родила четверых львят. Квана, Эфа и Асан благополучно «добрались до прайда» вместе с мамой, но один малыш «вернулся в саванну», так и не открыв глаз.
Не так давно прайд Ванини чуть не потерял Эфу. Пока другие львы охотились, оставшийся с львятами Чамбо на мгновение отвернулся. К счастью, ничего страшного не произошло, но после этого Найла долго обижалась на Чамбо и теперь стала ещё более тревожной, чем раньше.
– Я говорю, как же есть хочется! – снова во весь голос сказала Аиша.
Ванини оглянулась и произнесла:
– Да, сегодня обязательно выйдем на охоту.
Но Ванини тоже было не до охоты. Только Чамбо и Парабар причмокнули в предвкушении скорого ужина.
В последнее время Аиша брала на охоту только самцов, но их помощи было мало. Иногда Фаиса присоединялась к друзьям, но и это не помогало. Львята Фаисы сильно выросли за сезон дождей и много ели. Поэтому, когда они все вместе загоняли крупную добычу, такая же большая часть туши отходила детёнышам Фаисы.
Сейчас прайду Ванини нужно было поохотиться как следует. Аиша снова позвала своих сестёр:
– Ванини, Найла, пожалуйста, идём вместе, нам нужно много еды. Антилопы гну и зебры уже начали уходить за дождевыми облаками.
Но львицы лишь нехотя ответили:
– Ещё светло, не время охоты. Дождись времени львов.
– На охоте нужно быть осторожным, отправимся, как стемнеет.
В конце концов львицы снова отложили охоту. Аише это искренне не понравилось.
«Разве так должны вести себя матери? Так поступают только самцы! – подумала Аиша и резко встала, в гневе задрав хвост. – Раз они не собираются исполнять свой долг, я пойду на охоту одна!»
Вдруг Найла закричала ей вслед:
– Аиша, подожди минутку!
Львица радостно оглянулась. Найла наконец-то собирается на охоту! Но та даже не оторвалась от львят и сказала будто в сторону:
– Ищи правильную добычу. Большая, медлительная и несмышлёная дичь подойдёт лучше всего.
Найла описывала добычу так, словно крупное животное само придёт в пасть ко льву. От нелепого совета Аиша разозлилась ещё больше и стремительно скрылась в зарослях. Сёстры так и не последовали за ней. На удивление львицу поддержала только маленькая Квана:
– Мама Аиша! Пойдём вместе! Возьми меня с собой!
Аиша ускорила шаг. Она не хотела слышать, как львёнок называет её мамой. Ей до сих пор было тяжело принять, что жизнь их прайда изменилась навсегда. Ванини и Найла ругали Аишу за то, что та не похожа на настоящую львицу, которая готова идти на всё ради львят. Но она ничего не могла с собой поделать.
Аиша не могла и представить, что всё будет именно так. Она с радостью ждала возвращения Найлы с малышами после уединения в саванне. «Львята Фаисы такие очаровательные! Значит, и у нас в прайде будут самые прекрасные малыши!» – думала она. От одной только мысли о львятах у Аиши трепетало сердце. Но, когда львята наконец появились, всё оказалось не так, как она думала.
На самом деле Аиша не была сильно голодна. Ей просто хотелось, как раньше, поохотиться с сёстрами – вместе бежать по зарослям и рычать во весь голос.
В сезон дождей саванна неизменно выглядела превосходно. Перед валуном, где прайд Ванини прятался от дождя, выросла густая трава. Под широким радужным небом прогуливались стаи антилоп гну. С ними были их вечные спутники – зебры. Травоядные вместе путешествовали прямо через Чёрные земли к Большой реке. Рядом в густой траве паслась стая импал. Резвясь на лугу, они с удовольствием щипали свежую сочную траву и, казалось, совсем позабыли о соседстве с опасными хищниками.
Аиша быстро прильнула к земле. Малышка-импала мало-помалу отдалялась от своей матери, увлечённая бабочками. Аиша решила попробовать поймать её в одиночку. Ещё чуть-чуть, и она в два счёта схватит детёныша импалы. Аиша бесшумно подняла переднюю лапу.
Вдруг одна взрослая импала заметила львицу и пронзительно закричала:
– Бегите!
Вся стая бросилась бежать. Детёныши импал догнали матерей и спрятались за ними.
– Р-р-р… – раздражённо зарычала Аиша.
Как бы то ни было, в саванне не бывает лёгкой добычи – каждый борется за свою жизнь до последнего. Найла и Ванини были правы: лучше дождаться времени львов. Аиша повернулась к валуну и уже хотела пойти обратно, как вдруг…
Раздался странный звук: «фырк!».
Львица быстро пригнулась и навострила уши. Это был звук, которого она никогда раньше не слышала. Он не был похож даже на человеческий. Аише, как никогда в жизни, стало любытно.
«Что за таинственный звук?»
Львица пригнулась и, не отрывая тела от земли, осторожно поползла. Она двигалась настолько легко и неслышно, что капский заяц, случайно наткнувшись на неё в траве, замер на месте от ужаса. Аиша не стала нападать на зверька – её манил необычный звук.
Вскоре Аиша обнаружила его источник. Сначала она подумала, что это маленький валун. Но у него были четыре короткие толстые лапы и тонкий хвост, который будто бы как попало прилепили к крупному телу. У диковинного животного была несуразная большая голова, форма челюсти напоминала птичий клюв, а два вогнутых уха поднимались над головой и трепетали, как листья на ветру. Только хорошо приглядевшись, Аиша заметила два маленьких глаза по бокам большой головы.
«Неужто носорог?» – изумилась Аиша.
Последний, и единственный, раз в жизни львица видела чёрного носорога давным-давно, когда жила в прайде своих матерей. Животное, которое сейчас перед ней стояло, было очень похоже на чёрного носорога, но намного меньше, и, что самое главное, у него не было никакого рога. А на его месте торчало лишь что-то маленькое и странное.
Аиша вспомнила, что сказала ей Найла: «Большая, медлительная и несмышлёная дичь подойдёт лучше всего». Перед ней стояло как раз такое животное. Ростом не выше зебры, но телосложением – в разы крупнее.
«Если он внешне похож на носорога, значит, и на вкус будет похож на него?» – подумала львица. Она никогда не ела мяса носорога, как, впрочем, и другие львы прайда Ванини. Только Парабар говорил, что однажды как-то попробовал совсем маленький кусочек, когда был львёнком. Легенды про вкус мяса носорога ходили по всей саванне. Говорили, что даже мясо зебры по сравнению с ним больше похоже на сухую траву.
Но это были слухи. Во всей саванне не было льва, который бы знал на вкус мясо носорога. Ни гепарды, ни леопарды тоже не могли этим похвастаться. Гиены утверждали, что их королева однажды охотилась на носорога, но правды не знал никто. Носороги были очень редкой добычей. Даже животные, похожие на носорогов, вызывали у всех в саванне неподдельный интерес.
На такую дичь можно поохотиться и в одиночку. Тем не менее Аиша решила повременить с этим. Она только что не справилась с маленькой импалой, не хотелось бы упускать столь драгоценную добычу. А ещё ей бы хотелось разделить этот редкий момент с друзьями. Если она скажет сёстрам, что нашла животное, похожее на носорога, они тут же отправятся с ней на охоту.
Наконец-то появилась возможность поохотиться всем прайдом. Львица поспешила обратно к валуну.
2
Маленький носорог Пату
Пату было скучно и одиноко. Он скучал вчера, сегодня, и, несомненно, завтра всё повторится снова. Пату чувствовал себя одиноко с самого рождения. Конечно, в тот день, когда он упал в траву из живота матери, скучно не было. Тогда он ещё не знал, что такое скука, и не мог сказать наверняка.
Когда Пату только родился, всё казалось ему удивительным и захватывающим: облака, луна и ветер, который не замирал ни на мгновение. Он дивился тому, что еда висела на каждом дереве. Но самым большим чудом ему тогда казалась мама.
Мать Пату – самка чёрного носорога с самыми большими рогами в саванне. Так думал Пату. Он видел других чёрных носорогов всего несколько раз, но его мама была самой замечательной из всех. Огромные мамины рога были твёрдыми, как камни, и высокими, как деревья. Они никогда не прекращали расти.
Для неё не было ничего невозможного. Какой бы сухой ни была почва, она вскапывала её своим длинным рогом, чтобы найти воду. Каким бы высоким ни было дерево, она дотягивалась до его ветвей и собирала плоды. Однажды она вырвала дерево целиком и дала малышу полакомиться вкусными корнями.
Гиены в страхе отползали прочь, когда его мать наставляла на них страшные рога и грозно шевелила ушами. Как-то раз она даже спугнула львов. А ещё однажды она приняла большой камень за самца и ударила по нему рогами с такой силой, что у одного рога откололся кончик.
Пату был неразлучен с мамой, как небо с землёй. Ему уже почти исполнился год, но он почти не видел других носорогов, кроме мамы. У них даже не было соседей. Это и немудрено, ведь встретить чёрного носорога – большая редкость даже для самих носорогов.
Несмотря на то что мать и сын проводили всё время вместе, они всегда были внимательны друг к другу, порой им и слова не были нужны – они обменивались запахами.
Например, Пату оставлял маме след, который значил «у тебя всё хорошо?», и, уловив его, мама обязательно отвечала ему своим следом: «всё хорошо».
Чёрные носороги по своей натуре молчаливы и застенчивы, даже с сородичами. Одни считают, что это просто особенность их характера, другие – что они неразговорчивы потому, что им не часто удаётся встретить собеседника.
– Сынок, мы так ведём себя, потому что мы благородные животные, – часто говорила мама Пату.
А ещё она часто повторяла:
– Пату, мы, чёрные носороги, – самые редкие и ценные животные в саванне. И ты единственный ребёнок чёрного носорога. Самый драгоценный детёныш…
В эти моменты Пату смотрел на маму с подозрением, но для неё взгляд сына ничем не отличался от того, как если бы он смотрел на неё, поедая сладкий инжир.
Раньше Пату льстила его уникальность. Импал и газелей можно было увидеть везде, стоило просто повернуть голову. Их было много, как травинок на лугу. Но во всей саванне был только один детёныш чёрного носорога.
Только один! Это означало, что больше никого, кроме него, нет: ни брата, ни сестры, ни друга, ни соседа – никого.
– Неужели есть только я? Я один такой? Неужели во всей саванне нет носорогов, как я?
– Ну, может, не прям единственный в саванне… наверное. Думаю, где-то должен быть твой друг. Однажды вы встретитесь… Да, однажды, – загадочно отвечала мама.
«Однажды» означало, что она не знает, когда это случится. Мать Пату рассказывала, что впервые подружилась с другим чёрным носорогом, когда ей было пять лет. У неё появился друг, только когда она стала взрослой. Это был отец Пату. После этого у неё не было других друзей.
Пату был единственным родственником и другом своей матери. Ему почти исполнился год, но он всё ещё не видел даже кончика рога своего друга, о котором говорила ему мама. Импалы и зебры рождаются, окружённые кучей друзей, их много, как травинок на лугу! Пату боялся, что ему будет невыносимо скучно жить без друга до пяти лет. Так же скучно, как было скучно его маме.
Но проблема была не только в этом. Пату не мог найти друзей и среди других животных. Мама забирала Пату с собой каждый раз, когда чувствовала запах гепарда – милой зверушки размером с переднюю ногу чёрного носорога! Однажды мама увела его от акации, чтобы избежать встречи с маленькой ящеркой агамой, которая быстро заползла под валун при виде двух носорогов.
Единственными, кого не боялась мама Пату, были волоклюи. Но назвать их друзьями было трудно – эти птицы питаются жучками и личинками, которые забираются на тела и под кожу крупных животных, например носорогов и буйволов. Поэтому эти животные и птицы живут, помогая друг другу: носороги остаются чистыми и здоровыми, а волоклюи – сытыми.
Тем не менее мать Пату была настроена решительно даже в отношении маленьких птичек:
– Клянитесь, что никому не расскажете, где и когда видели нас!
– Клянёмся! В жизни не скажем! – тараторили испуганные пташки.
От такого Пату становилось стыдно – его мама, огромный носорог, вела себя как трусиха перед разъярённым слоном. В действительности Пату было неловко не только поэтому. Он даже наполовину не дорос до размеров своей мамы. Рога ещё не появились, только передний рог слегка выпирал над ноздрями.
Но Пату не знал, как должен выглядеть в своём возрасте. Он никогда не видел таких же маленьких носорогов. Пату даже не знал, как выглядят самцы, и просто предположил, что будет похож на свою мать.
Пату хотел поскорее вырасти и стать настоящим чёрным носорогом. Уверенным и храбрым! Но мама всегда ругала его:
– Пату, ты должен быть осторожен! Тебе нельзя покалечиться или заболеть. Ты должен расти в безопасности!
Мама ни на секунду не сводила глаз с Пату – он не мог свободно сделать и шагу.
Но сегодня наступил особенный день. Мама крепко спала, зарывшись в тёплую грязь, и не заметила, как Пату выскользнул из её объятий. Его сердце бешено колотилось от волнения и испуга одновременно, но он продолжал осторожно отползать от лужи. Малыш-носорог впервые решился отойти так далеко от мамы. Пату остановился и на мгновение задумался: вдруг мама испугается, когда проснётся и не увидит его рядом? Но ему уж очень хотелось отойти подальше.
Чтобы мама не волновалась, маленький носорог решил пометить территорию, оставив знак «я ушёл играть».
Осторожно, оставляя по пути метки, Пату пробрался через заросли к человеческой тропе. Вот это да! Человеческая тропа! Всё тело маленького носорога напряглось. Мама боялась людей больше, чем львов, ядовитых змей и молний, которые сжигали траву. Она говорила, что, если он почувствует малейший запах человека, ему нужно изо всех сил убегать.
Чёрным носорогам не повезло со зрением. Но вместо этого у них отлично развиты нюх и слух. Подкрасться к этому животному так же сложно, как догнать гепарда. Мама научила Пату чувствовать запах людей и издалека различать звук шагов бегущего человека.
Пату захлопал ушами и раскрыл ноздри, повернувшись мордой к человеческой тропе. Пахло человеком. Но вокруг он чувствовал множество других запахов: травы, деревьев и вкусных фруктов. Вдруг Пату учуял невероятно сладкий аромат фрукта, который ни разу в жизни не пробовал.
Пату ещё раз внимательно прислушался. Никаких человеческих звуков не было слышно. Запах также был слабым. И всё же где-то поблизости были люди. Пату решил двигаться осторожно. Ему казалось, что в его голове звучит обеспокоенный голос мамы: «Это не просто люди! Будь осторожен! Обходи стороной львов и гиен! Не подходи к леопардам и гепардам!» Мама буквально остерегала Пату от всего вокруг, даже от мух цеце.
Вдруг Пату услышал топот, который будто бы сотрясал луга. До него тут же долетел знакомый запах. Это неслись антилопы гну и зебры. Мимо носорога стремительно промчались стада травоядных. Их было много. Не успел Пату их разглядеть, как они пересекли человеческую тропу и унеслись дальше в заросли.
Маленький носорог воодушевился и храбро поспешил за стадами.
«Я пойду за ними и посмотрю, куда они направляются!» – радостно подумал Пату и бодро зашёл в заросли. Но и минуты не прошло, как он отстал от животных и потерял их след. Носорогу никогда не угнаться за антилопой гну или зеброй.
Тут же до малыша долетели новые запахи. Они словно приветствовали его и манили за собой. Пату взволнованно раздул ноздри и, энергично виляя хвостом, пошёл в глубь зарослей.
Чёрные носороги не метят территорию, как львы, и не кочуют каждый сезон, как антилопы гну и зебры. Слоны и чёрные носороги живут на выбранной территории так долго, сколько могут. Для такого огромного животного вся саванна может быть его территорией, но матери маленьких носорогов ведут себя очень настороженно. Им нравится оставаться в знакомом месте.
То же самое можно было сказать и о матери Пату. До сих пор Пату с мамой жили неизменно на одной территории и чувствовали запахи одной и той же травы. Теперь же Пату впервые ощутил совсем другие, неведомые запахи. Даже запах травы, который был ему хорошо знаком с рождения, ощущался здесь несколько иначе. Малыш и не предполагал, что когда-то здешние заросли выгорели дотла.
Пату выбрал самый сладкий из всех запахов и поспешил к нему. Он, не задумываясь, пробежал мимо акаций и подошёл к тому самому дереву, от которого исходил запах. Маленькие округлые плоды висели между нежными листьями и хрустящими шипами. Пату вытянул губы, достал один фрукт и надкусил. От сладости маленький носорог зажмурился. Малышу так понравился новый вкус, что он без разбора стал хватать и плоды, и листья с шипами.
Вдруг Пату услышал какой-то подозрительный звук. Впереди что-то было. Звук осторожных шагов. Но слух чёрного носорога не обмануть – Пату уже знал, что к нему кто-то приближается.
Хрусть! Хрусть!
Звук вкрадчивых шагов становился всё ближе. Теперь он слышал их и сбоку.
Лев!
Пату сразу распознал запах животных, повернулся к зарослям и направил свой рог вперёд. Он помнил: когда мама делала это, даже львы поджимали хвосты от страха. Но Пату не был взрослым носорогом, как мама. Его тело ещё не выросло, а рога только начинали пробиваться. Он был лишь аппетитной пугливой добычей.
Из зарослей выскочили две львицы. Та, что покрупнее, с интересом наклонила голову, рассматривая Пату, и вполголоса обратилась к львице поменьше:
– Аиша, кто это?
– Я носорог! – изо всех сил выкрикнул Пату.
Аиша обернулась к Ванини и ответила:
– Видишь, это носорог, он сам сказал.
Она стояла близко к Пату, но в её голосе не было и намёка на страх. Ванини не поверила львице:
– Но у него нет рогов.
– Смотри, там над ноздрями – разве это не рог?
– Какой же это рог… Если только очень маленький и то всего один.
Ванини и Аиша внимательно разглядывали диковинное животное, стараясь не спугнуть его. Они словно раздумывали, стоит ли есть плоды дерева, которое никогда раньше не видели.
– Я но-но-носорог…
Пату хлопал ушами, фыркал, вилял хвостом и делал всё, на что способен разъярённый носорог. Но львы никак не реагировали на его угрозы. Скорее даже обрадовались. Аиша жадно облизнулась и, сглотнув слюну, снова обратилась к Ванини:
– В любом случае его мясо должно быть приятным на вкус.
Львицы приняли охотничьи стойки, наклонили головы вперёд и обнажили когти. Пату первый раз видел львов так близко и только сейчас понял, что все эти движения хищников – начало охоты. Охоты на него.
– На помощь! – закричал маленький носорог и бросился бежать.
Чёрные носороги выглядят грузно, но бегают очень даже быстро и могут посоревноваться в скорости со львами. Но это относится только к взрослым особям. Через мгновение острые когти Ванини уже почти добрались до ноги маленького носорога, но пролетели мимо на расстоянии одного маленького листика.
Вдруг с другой стороны зарослей появились ещё два льва. Это были Чамбо и Найла, взрослые львы размером с Пату. Носорог в ужасе обернулся и тут же встретился взглядом с Ванини. Испугавшись, он снова обернулся, но заскользил на мокрой траве и упал прямо к лапам львов.
– Р-р-р-а-а-а! – взревела Найла и уже замахнулась, как вдруг…
– Не трогай меня! – вскрикнул Пату и изо всей силы толкнул передней ногой львицу прямо в плечо.
Найла отлетела в сторону и, пошатываясь, повернулась к добыче. Пату успел подняться, но тут на него набросился Чамбо.
Вдруг из зарослей раздался яростный крик:
– Где мой сы-ы-ын?!
Импалы и газели, огорчённо наблюдавшие за охотой львов, в страхе разбежались. Птицы, которые ещё мгновение назад неторопливо прогуливались по зарослям, тут же разлетелись. Тяжёлые шаги сотрясали землю на лугу. К ним со всех ног бежала самка носорога, и не просто самка – это была разгневанная мать, которая спешила заступиться за своего детёныша.
У львов не оставалось другого выбора, кроме как убежать. Прайд Ванини поспешно отступил в заросли. Они всё ещё причмокивали губами, но не осмеливались и подумать о том, чтобы вернуться.
– Мамочка! – воскликнул Пату и разрыдался.
Его мама тоже расплакалась:
– Ты в порядке? Тебе не больно? Тебя не укусили? Тебя не ударили?
Мать тщательно облизала и осмотрела всё тело малыша. К счастью, обошлось без травм. Только тогда она принялась ругать сына:
– Это что ещё за выходки? Ты хоть представляешь, как я волновалась? Вся саванна – огромная западня для малышей! Здесь на каждом шагу поджидает опасность! Никогда не совершай ничего безрассудного! Ты единственный ребёнок чёрного носорога!
– Прости меня, мама… – извинился Пату, поджав хвост.
Он чувствовал вину только из-за того, что пошёл гулять без разрешения. Пату не был виноват в том, что он родился единственным чёрным носорогом в саванне, и просто хотел найти друзей. Малыш ни за что на свете не хотел расстраивать маму. Мама это знала и прекрасно понимала его чувства. Она и сама когда-то была маленьким носорогом.
– Однажды ты встретишь друга.
Но когда наступит это «однажды»? Пату хотел спросить об этом маму, но вместо этого послушно кивнул. Он тоже понимал, что чувствовала мама.
– Больше так не делай, хорошо? Ты единственный ребёнок чёрного носорога в саванне. Тебе нельзя болеть и попадать в опасность.
– Я знаю, мама, знаю.
В целой саванне Пату и мама были друг у друга одни.
Носорог – очень редкое и настолько же одинокое животное. Только носорог знает, насколько может быть одиноко другому носорогу.
