Лейла Тан
День Солнца. Гл.1 Монах святой обители
– Как здорово, что прислали тебя! Это просто замечательно. Я хотела, чтобы это был именно ты. Ты давно прибыл?
– Вчера утром.
– Был у Челона?
– Нет еще. Как он?
– Как всегда. Всех подозревает, во всем сомневается. – Она подняла на него смеющийся взгляд. – Как все-таки хорошо, что ты здесь…
Отай смутился, пониже опустил капюшон.
– Ты знаешь, я, кажется, нашла, – сказала Неоло и вогнала острие ножа в склизкий прилавок. Провела тыльной стороной ладони по лбу. – Понимаешь, о чем я? Я нашла..
– Нашла?
– Я нашла почтальона. Это женщина, прачка, живет в трущобах у порта. Ее там считают сумасшедшей. Месяца полтора назад я столкнулась с ней, когда брала товар у рыбаков, и мы разговорились. Она рассказала, что общается с ангелами.
– С ангелами?!
– Она так говорит. Как раз на днях они пообещали передать ей какое-то письмо от Господа. Они так и сказали: от Господа. Я думаю, это именно то, что нам нужно. У меня было несколько попаданий пальцем в небо, но на этот раз, по-моему, я нашла, что искала. Женщина больна, я помогла ей деньгами, накормила ее детей, переселила к себе, теперь ее наблюдает врач. Одним словом, мы сдружились. Она говорит, что они периодически выходят на контакт, чтобы узнать, как она. Один раз я наблюдала за контрольным сеансом связи. Это что-то!
– Когда контакт? – спросил Отай, стараясь держать себя в руках.
Неоло прищурила один глаз и улыбнулась.
– Сегодня ночью.
У Отая сразу пересохло во рту. Сегодня ночью! Значит, завтра они смогут вместе вернуться домой! Он верил в Неоло, и Рибан верил, все на Станции верили в нее. И не ошиблись. Именно она должна была сделать это. И она это сделала.
– С-сегодня? – взволнованно переспросил он.
– Сегодня, – подтвердила довольная Неоло, – и я хочу, чтобы ты при этом присутствовал. Я мечтала разделить этот успех именно с тобой. Только, пожалуйста, ничего не рассказывай Челону. Он должен узнать обо всем последним. Если это то, о чем я думаю, то Проект можно считать завершенным и завтра мы возвращаемся на Станцию. Это будет наша победа, победа наша и Рибана. Правительству и его ищейкам давно пора утереть нос.
– Хорошо, я не расскажу ему. Где мы встретимся?
– Передача должна произойти после полуночи где-то в лесу. Найдешь меня по маяку.
– Я найду тебя. Только будь осторожна. Обещаешь? Вдруг эта женщина шпионка тех… наших врагов?
– Нет, я следила за ней несколько дней. Единственное, чего я опасаюсь, – того, что она действительно не в себе и все придумала.
– Ничего, проверим. – Отай незаметно пожал руку девушки. – Не расстраивайся, если не получится. Все равно мы их найдем. До встречи.
Она коротко кивнула.
Отай отошел от прилавка и смешался с толпой.
5
Челон, играющий роль богатого сеньора, жил в особняке, выходящем на широкую, шумную и вонючую набережную. "Вы прибыли", – сообщил наушник. Отай скользнул взглядом по увитой плющом старой каменной стене и присвистнул. Потом взялся за массивное кольцо на дверях и несколько раз постучал.
С обратной стороны загремели замки и засовы. Злобно залаяли сторожевые псы. Наконец тяжелая створка приоткрылась и из темноты вынырнуло бледное узкое лицо.
Отай деловито передал слуге письмо, в котором шифром сообщалось о его прибытии.
– Подождите, святой отец, – почтительно сказал слуга и исчез в темноте.
Через минуту в дверях возник сам Челон.
– За тобой не следят? – бросил он и махнул рукой: – Заходи.
Внутри здания располагался небольшой милый дворик с фонтаном и павлинами, выложенный разноцветной плиткой. Его окружала узкая галерея, тоже очень изящная. Среди розовых кустов копошились два садовника. Вообще, как показалось Отаю, в доме было слишком много слуг.
– Чтобы ухаживать за таким домом, нужна целая бригада, – сказал Челон, поймав его взгляд. – Ваш Проект делает из цивилизованного человека животное. Здесь нет автоматической кухни и канализации, а я привык к стерильным салфеткам и сервомеханизмам. Мне нужен кто-то, кто будет выносить мой ночной горшок.
– По-моему, вам грех жаловаться, – заметил Отай, – вы неплохо устроились.
– А ты бы как хотел? – Челон недовольно покосился на гостя. – Это для вас Проект развлечение. Посидели три месяца – и обратно в цивилизацию. А я должен встретить и проводить все четыре смены. И, между прочим, не испытывая при этом особого удовольствия.
Отай не нашелся, что ответить. В чем-то контролер от правительства был прав. Он отвечал за них, он владел финансами, он хранил у себя передатчик, постоянно настроенный на канал возврата, и отправлял разведчиков домой. Это была серьезная ответственность.
Они пересекли дворик, поднялись по лестнице, и Челон толкнул темную резную дверь. В комнате царил полумрак, пахло пылью и ароматизатором типа Бриз-38В. Челон распахнул окна, и внутрь ворвался шум улицы. За окном сверкало южное солнце, синело море, белели паруса, покачивались мачты кораблей. Отай не мог не отметить, что ароматизатор 38В очень неплохо вписывается в общую картину.
Челон упал на кушетку, обложенную атласными подушками, сложил руки на животе и впился в разведчика второго класса бесцветным взглядом.
– Никто не следит за тобой? – спросил хозяин дома.
– Нет… по-моему.
– Так "нет", или "по-твоему"?
Отай сел на стул с высокой спинкой и поерзал. Жестко.
– Никто не видел, как я ушел из монастыря. Но в монастыре есть тип, который постоянно за мной наблюдает. С самого начала. Такое впечатление, что он ожидал моего прибытия.
– Так, – сказал Челон. Сцепленные на животе пальцы задергались. – Так-так, это плохо. Это очень плохо. Только приехал – и уже… Ты уверен, что он за тобой следит?
– Я уверен, что он ко мне неравнодушен. Большего пока сказать не могу. Надо понаблюдать.
Челон задумался. Не меняя позы, посидел молча минуты две, потом спросил:
– Как ты намерен действовать?
– Придется бегать от него все три месяца, – сказал Отай и снова поерзал на жестком стуле. – Что еще остается? Не могу же я его убрать.
Челон хмыкнул.
– Почему же не можешь? Ваш Проект грубо вмешивается в исторический процесс и промысел Божий, не считаясь ни с прошлым, ни с настоящим, вы хотите перевернуть мир и изменить будущее человечества. Что же тебе стоит убрать с дороги одного человечка, который так и так умер тысячу лет назад?
– Проект не вмешивается ни в какой исторический процесс, – произнес Отай, проглотив раздражение. – Мы просто ведем расследование и никого и ничего не трогаем.
– Брось, это старая песня. – Челон отмахнулся от него, как от мухи. – Не будем сейчас об этом. Завтра в полдень я отправляю Неоло домой и начинаю работать с тобой. Надеюсь, ты не будешь создавать мне проблемы, как это делала твоя предшественница?
– Проблемы?
– Неоло занималась самодеятельностью и не считала нужным ставить меня в известность о своих поисках и планах. Я буду информировать руководство Станции о ее поведении и добиваться отстранения ее от работы в Проекте. В таких делах необходима дисциплина. Она слишком вошла в роль и, наверное, забыла об уставе. Между прочим, не я его писал.
– Она… – бросился было на защиту Отай, но контролер оборвал его:
– Тихо. Послушай меня внимательно. Чтобы между нами с самого начала все стало ясно, обрати внимание на мои слова. Ты знаешь, как я относился с самого начала к Проекту и всей этой затее. По идее я должен был настоять на прекращении работ еще год назад, когда Рибан прокололся во второй раз. Ты знаешь, что каждый сеанс транспозитации съедает десятую часть энергии Земли. Я уже не говорю о финансовых затратах… Но я лоялен и не консервативен. В отличие от других контролеров, я, как дурак, хочу, чтобы у вас что-то получилось. Да, ты не ослышался. Я болею за человечество и я не против, если кто-то подскажет ему более верный путь и оно окажется в лучшем положении, чем наша с тобой реальность. Я тоже хочу верить в существование послания. Скажу больше – я сам пытаюсь вести расследование.
"Ого!" – подумал Отай.
– Так что не надо видеть во мне врага, – продолжал Челон. – Хоть мне все это и не нравится, я вам не враг. Я говорю это для того, чтобы ты не вздумал повторять ошибок своей предшественницы. В какой-то степени я отвечаю за всех вас и я должен быть в курсе. Я рад, что эта девчонка завтра уберется отсюда – у меня будет меньше головной боли. Все эти три месяца я только и делал, что переживал за нее. Представь, мне приходилось самому идти на рынок, чтобы переговорить с ней. А, как ты понимаешь, здесь не принято, чтобы сеньор моего уровня толкался среди свиней и бродяг. Ничего, мы еще поговорим об этом с Рибаном. – Челон расцепил руки и положил ладони на колени. – Короче, Отай, каждый четверг жду твоего доклада. Даже если я тебе не нравлюсь, в полдень ты должен быть здесь. Кстати, постарайся сегодня встретиться с Неоло. Может быть, тебе она что-то расскажет. Хотя бы будем знать, откуда танцевать. У меня тоже есть кое-какая информация, но об этом в следующий раз. Пока же будь осторожен. Если слежка станет очень уж навязчивой, ничего не предпринимай и постарайся дать знать мне. Я что-нибудь придумаю. А теперь можешь идти.
Отай не сразу поднялся. Он очень хотел рассказать контролеру об открытиях Неоло, он чувствовал, что должен это сделать. Не потому что речи контролера тронули его, просто это было бы правильно. Но она попросила молчать, и он будет молчать. Во всяком случае, до завтрашнего полудня.
Он поднялся со стула, оправил рясу, затянул пояс.
– Я буду в четверг.
6
Старая лошадь была вся в мыле. Бедное животное из последних сил продиралось сквозь чащу, повинуясь жестоким ударам каблуков, врезавшихся под ребра. Клячу и одежду он купил у пьяного кузнеца в придорожном кабаке. Быстро переодевшись в подворотне, вскочил на лошадь и помчался в сторону гор, следуя тревожно мигающему сигналу маяка.
Из монастыря он улизнул все тем же путем. Утром ему удалось вернуться незамеченным, но брат Антонио встретил его еще более хмуро, и Отай занервничал. После прогулки по городу монастырь показался страшной темницей. Добросовестно отстояв вечерню, он проскользнул к дровяному складу и, оказавшись по ту сторону стены, с наслаждением вдохнул запах свободы. Он надеялся, что покидает эту тюрьму навсегда.
Дай-то Бог, чтобы Неоло не ошиблась, думал Отай, подгоняя клячу. Он прибыл сюда, настроившись на трудное испытание, полный решимости и силы, но разговор с Неоло ослабил его волю, заставил надеяться и оглядываться.. Трудно ему будет работать дальше, если сегодня ничего не выйдет. Очень трудно.
Пока двигались по дороге, лошадь шла довольно резво, но в лесную чащу ей углубляться не захотелось. Пришлось привести очень веские аргументы, чтобы заставить ее пойти лесом.
"Восемьдесят градусов на север", – сообщил маяк. Отай дернул поводья. Кляча недовольно захрапела и завертела головой.
– Пошла! – рявкнул наездник. – Ну!
Лес становился все более густым. Верхушки деревьев сплетались так тесно, что сквозь ветви перестали проглядывать звезды. От криков ночных птиц и волчьего воя, то приближающегося, то удаляющегося, по спине бегали мурашки.
Деревья стали всползать на пологий склон, и лес немного разредился. С неба глянул трогательный желтый месяц. Выше по склону, с треском ломая кустарник, прошел крупный зверь. Лошадь испуганно заржала. Отай пригнулся к гриве и вытянул из сапога кинжал, который отобрал у кого-то в том же кабаке. Хозяин оружия был мертвецки пьян и вряд ли понял, что случилось.
Неподалеку снова раздался бешеный треск, послышалось тяжелое дыхание. Кляча шарахнулась, чуть не сбросила седока, и рванулась вперед.
Деревья неожиданно расступились, и в глаза ударил яркий свет. На поляне пылали три костра. Дымные столбы с танцующими внутри оранжевыми искрами тянулись прямо к звездам. На фоне пламени четко обрисовывались несколько фигур. Судя по одежде, это были женщины.
Отай не сумел вовремя осадить испуганную лошадь, и они с клячей ворвались на поляну, распугав находящихся там людей. Женщины с визгом бросились врассыпную, кто-то выхватил из костра головню, кто-то замахнулся вилами.
– Стойте! Стойте! – Это был голос Неоло. – Не бойтесь, это друг!
Женщины стали возвращаться, все еще грозно сжимая палки и вилы и недоверчиво разглядывая названного гостя. Их было трое. Все растрепанные, простоволосые, в широких одеждах, глаза горят. "Похоже на шабаш ведьм", – подумал Отай, спрыгивая с лошади.
– Что за спектакль? – спросил он на родном языке. – Тут играют в ведьм?
– А ты хочешь, чтобы они поверили в инопланетян? – Неоло беспечно рассмеялась. – Дорогой, это шестнадцатый век. Здешние контактеры работают без аппаратуры, дешифраторов и сверхчувствительных рамок. Они просто ведьмы. И я ведьма. У-у-у! – Она подвела его к одной из женщин. – Это Анна. Анна, это наш друг, который поможет нам поговорить с ангелами. Он умеет разговаривать с ангелами.
