Лев Толстой
Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Заметка о тульской полиции
Л. Н. ТОЛСТОЙ
1862 г.
Размер подлинника.
НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕОКОНЧЕННОЕ
* [ЗАМЕТКА О ТУЛЬСКОЙ ПОЛИЦИИ.]
Докторъ Ильинский подвергся строгой отвѣтственности за то, что онъ по дѣлу........[1] сказалъ – и кому же? – Частному Приставу!! сказалъ слово: безобразно. Иностранецъ Мора, владѣлецъ гастрономическаго магазина, у котораго покупаютъ только самые богатые люди, точно также былъ казненъ правосудіемъ за неучтивое маханіе руками передъ полиціей, которая осматривала его заведеніе съ цѣлью убѣдиться, нѣтъ ли у него между pâté de foie gras,[2] продающимся по 10 р., вредного для народнаго здравія горошка. И по дѣломъ. Сердце радуется въ числѣ другихъ поступательному движенію нашего отечества на пути прогресса (кажется, я такъ выражаюсь) видѣть, какъ облагораживается наша полиція. Вчера я на самомъ себѣ имѣлъ случай испытать это облагороженіе. —
24 марта, 21 день тому назадъ, я проѣзжалъ изъ Москвы черезъ рѣку Упу въ городѣ Тулѣ. Подводъ на берегу стояло около сотни, паромъ былъ одинъ, и подводы ждали по три, по 4 дня. Ямщикъ сказалъ мнѣ: «скажите, что вы по казенной». Я отвергъ его предложеніе съ достоинствомъ,[3] и такъ какъ у меня было мало вещей и я ѣхалъ на перекладной, я взялъ вещи, сѣлъ на лодку и переѣхалъ. Прошло 20 дней. Я забылъ объ этой переправѣ и послалъ своихъ людей на 3-хъ лошадяхъ съ возами ветчины, сала и масла въ Москву. Вчера, два дня послѣ отъѣзда въ Москву, человѣкъ мой возвратился съ извѣстіемъ, что <воза> стоятъ въ Тулѣ, что не перевозятъ иначе какъ тѣхъ, которые простояли 4 дня. Это 4-хъ дневное[4] ожиданіе учредилось потому, что проѣзжающихъ и почтовыхъ такъ много, что очередь, на которую выдаются билеты, приходится не ранѣе 4-хъ дней.
Посланный мой объяснилъ, что онъ предлагалъ квартальному по 1 р., по 2 съ подводы, но мужественные чины Тульской полиціи отвергли его предложеніе, и я даже боюсь, какъ бы онъ не былъ привлеченъ къ суду зa этотъ поступокъ. Полиція, мы можемъ смѣло сказать, облагорожена. Слава Богу.
Посланный мой и другіе мужики и извощики, у которыхъ дохли лошади отъ безкормицы, которые разорились на этомъ перевозѣ и понесли огромные убытки, преступно искушали полицiю только по своему невѣжеству, и ихъ надо извинить.
Человѣкъ мой говорилъ мнѣ: «съ нашихъ подводъ отъ порчи масла, отъ убытковъ непродажи ветчины, по 11/2 р. за пудъ дешевле противъ Московской цѣны, отъ того что проѣшь съ лошадьми, съ нашихъ подводъ 2-хъ, – говорилъ мнѣ этотъ невѣжественный человѣкъ, – убытку мало сказать 100 р. – такъ отчего же мнѣ не дать 5 р. полицейскому? Я бы 20 далъ и то бы мы въ барышахъ были. Паромъ бы цѣлый построить, и то бы меньше убытку было. И всѣ такъ судятъ», – говорилъ онъ.[5]
