Лев Толстой
Ильяс
– Что ж, можно! – говорит хозяин и кликнул за кибитку:
– Бабай (значит дедушка по-башкирски), заходи, выпей кумысу и старуху зови.
И вошел Ильяс с женою. Поздоровался Ильяс с гостями и хозяином, прочел молитву и присел на коленочки у двери; а жена прошла за занавеску и села с хозяйкой.
Подали Ильясу чашку с кумысом. Поздоровался Ильяс с гостями и хозяином, поклонился, отпил немного и поставил.
– А что, дедушка, – говорит ему гость, – скучно, я чай, тебе, глядя на нас, свое прежнее житье вспоминать, – как ты в счастье был и как ты теперь в горе живешь?
И усмехнулся Ильяс и сказал:
– Сказать мне тебе про счастье и несчастье, так ты не поверишь; спроси лучше бабу мою; она баба – что на сердце, то и на языке; она тебе всю правду об этом деле скажет.
И сказал гость за занавеску:
– Ну что ж, бабушка, скажи, как ты судишь про прежнее счастье и про теперешнее горе?
И сказала Шам-Шемаги из-за занавески;
– А вот как сужу: жили мы с стариком пятьдесят лет – счастья искали и не нашли, а только вот теперь второй год, как у нас ничего не осталось и мы в работниках живем, мы настоящее счастье нашли и другого нам никакого не надо.
Удивился гость, и удивился хозяин, привстал даже, откинул занавеску, чтобы видеть старуху. А старуха стоит, сложив руки, усмехается, на старика своего смотрит, и старик усмехается. Старуха еще раз сказала:
