Лесса Каури
Моей надежды серебро

Часть 1: Охота на Тени

Мое родовое имя – Шарен Мяк Шарен, а мой род – один из древнейших в Семи мирах. Мы, приближенные амимары Властителей Верхнего Тайля, известны во всех мирах как Хранители. Но нынче я, золотая Шарен, живу в одной из обычных семей Срединного мира. Хозяева любят меня и балуют, кормят с рук и не спускают с колен, покупают дорогие игрушки, но относятся ко мне только как к той ипостаси, которую видят. А видят они… абиссинскую кошку: молодую, грациозную и своенравную. Скольких царапин им стоило приучить меня носить кожаный ошейник с серебряным сердцем, на одной стороне которого выгравировано имя, данное ими мне, а на другой застыла капелька солнца: не земного янтаря, а благословенного камня из Верхнего Тайля. Зато теперь, надев медальон, они не снимают его даже, когда меня моют! Что, собственно, и требовалось…

Александр и Ирэн – хорошая семья. Оба молоды и амбициозны, строят планов громадье и пытаются им следовать. Но часто, как и все жители Срединного мира, сбиваются с курса. Так я и появилась в их семье. Деньги были накоплены на поездку к морю, однако оказались потрачены на кошачьей выставке. Линии судьбы невозможно перечить – серые глаза Ирэн встретились с золотыми – моими. И отдых пришлось отложить.

Александр любит свою женщину. Как и положено настоящему мужчине исполняет ее прихоти даже, если остается недовольным. Я уезжала с выставки именно у него за пазухой и мурчала так громко, что заглушала радио в автомобиле.

– Не буду я называть ее высокопоставленными именами, – заметила Ирэн, осторожно ведя машину, чтобы меня не укачало. – Она мурчит так, что быть ей Муреной до скончания века!

Ее спутник в ответ лишь хмыкнул. Он держал меня нежно и заботливо – я даже пожалела о том, что меня зовут не Ирэн, ведь мужчина с такими чуткими руками – подарок для женщины! А потом устыдилась своих мыслей. Не для того я пересекла их Линию судьбы, чтобы мечтать о жизни, которой у меня быть не могло. Я – Хранитель. Мое дело следить за тем, дабы Линия не повернула туда, куда не следует.

С тех пор в Срединном мире, где время течет быстрее всего, прошло десять лет. Со съемной квартиры, в которой жили мои хозяева, мы переехали в свою: уютную, однокомнатную. Тень на идиллию бросало лишь демоны его знают кем придуманное слово «ипотека». Этой гадине следовало поклоняться ежемесячно и приносить жертвы так долго, что можно было состариться! Зато здесь я могла драть когти об диван и углы пуфика, чесать зубы о кромку двери, и Александр не пытался шлепнуть меня газетой или тапком.

Мои подопечные работали, делали карьеру, иногда ужинали в дорогих ресторанах и всегда приносили мне сибаса – люблю эту рыбу! Раз в год ездили за границу, из-за чего мне приходилось жить в полусне – нелегко держать сознание раздвоенным, а оставлять их без присмотра я не имела права. Поэтому мама Ирэн – Зоя Михайловна, добрейшей души дама, – всегда жаловалась им по возвращении на мои плохой аппетит и апатию. Пока они были в отъезде, мама приезжала раз в два дня, убирала мой лоток, насыпала корм, меняла воду и кормила меня свежим мелко нарезанным мясом – чтобы подсластить пилюлю одиночества. После она брала меня на колени и говорила, почесывая за ушами: «Скучаешь, бедолажка? Ну, потерпи немного. Им же надо хоть чуть-чуть отдохнуть, посмотреть мир? Вот родит Иришка ребеночка, и не до поездок будет…»

Я терлась головой о ее полную руку и думала, что Ирэн совсем не похожа на мать. Моя хозяйка была рыжеволосой, худой и сероглазой, а Зоя Михайловна – полной брюнеткой с зелено-карими глазами. Впрочем, о каком сходстве можно говорить, если Ирэн вовсе не являлась ей дочерью? Правда, ни первая, ни вторая ничего об этом не знали, но мы, амимары, чувствуем такие вещи: личности Ирэн и Александра были изменены, а их Линия судьбы – да-да, одна на двоих! – искусно вплетена в линии жителей Срединного мира, не имеющих к ним, настоящим, никакого отношения.

Единая Линия – редкость в Семи мирах. Есть существа, Линии судьбы которых настолько схожи, что сливаются в одну, если их носители встречаются. Этому влечению невозможно противостоять, оно может разрушать сердца и государства, изменять религиозные воззрения и наклон осей планет. Вот почему Повелители Миров всеми силами стремятся не допустить подобное схождение Линий. Но если это произошло – такая пара станет величайшим из чудес света. Именно в этом я видела причину своего пребывания здесь, в скучнейшем и обыденнейшем мире, в котором спрятали моих хозяев. Откуда они на самом деле родом – я не знала и не хотела знать. Меньше знаешь, проще засыпаешь!

– Мурочка, – звучит голос Ирэн с кухни. – Иди пить кефир!

У животных, живущих в семьях долго, появляются традиции с хозяевами – это вам любая шавка скажет. Мы с хозяйкой пьем по вечерам кефир. Зато с ее мужем играем в бесчисленные компьютерные войнушки – точнее, он играет, а я сижу рядом и внимательно наблюдаю.

Наступает ночь. Мои ложатся поздно. Еще долго возятся под одеялом и хихикают. Я гордо удаляюсь на кухню – соблюдаю этикет. Вернусь, когда они уснут, и лягу в свою корзинку, украшенную бахромой с кистями, с которыми я так люблю играть.

Ирэн и Александр спят, обнявшись, довольные друг другом, счастливые. Они не увидят, как золотая кошка запрыгнет на подоконник и станет ждать. Лунный луч проскользнет в комнату с грацией вора и задержится на долю секунды, которой как раз хватит ее тени, чтобы взбежать вверх и кануть в Лунном Оке.

Я здесь и там. Я, золотая Шарен Мяк Шарен, Хранитель.

* * *

Сапоги из мягкой кожи скрадывали звук шагов. Это мой брат, амирр Транш Мяк Шарен любит подкованные бутсы. «Страх – лучший спутник, сестренка! – Говорит он всегда. – Зачем я буду драться, если могу спугнуть противника одним топотом!» Странное желание для того, чьей второй ипостасью является кот!

Мощеная мостовая Вайстраса или Города-на-Болотах, расположенного в Закатном Дриомайсе, влажно поблескивала. Трех, четырехэтажные дома местной знати кичливо возвышались надо мной, явившейся из города бетонных башен. Знали бы они, что выглядят карликами, мнящими себя королями!

Коготь в ножнах при ходьбе чуть бил по бедру, что всегда меня успокаивало. Даже сейчас, когда из подворотни выступили трое, блестя лезвиями мечей и воняя самым беспокойным кварталом Вайстраса, носящим название Кладбищенской Тиши.

– Куда спешит такая красотка? – поинтересовался один из них.

Я невольно вздохнула. Мир не меняется. Стоит одинокой девушке оказаться ночью на улице, как рано или поздно, но обязательно появятся желающие развлечься за ее счет.

– Уйди с дороги, чи-хуа-хуа! – ласково улыбнулась я и откинула полу короткого плаща. Блеснула золотая вышивка на оранжевом бархате камзола. Старинный орнамент – птички, мышки, рыбки. Ничего особенного.

Тени подались назад.

– Амимара! – пробормотал один из них. – Нас не предупредили…

– Неужели вы трусливее помойных псов? – раздался другой голос из темноты.

Его хозяин вышел вперед.

Четвертый. Чужой. Вот это уже совсем другая масть!

– Кошка одинока, молода и вооружена лишь Когтем. После того, как мы обезвредим ее, она даже звука не издаст – делайте с ней, что хотите. Мне нужен только амулет с ее шеи!

Я наморщила нос. Коллекционер Чудес! Терпеть не могу этих крысятников, странствующих по мирам в поисках артефактов на продажу. Но, с другой стороны, у него при себе должен быть хотя бы один портальный камень из тех, что называют Билетами. Мне-то он не пригодится – я хожу по Лунному пути – а денег будет стоить немалых! Выплачу еще часть за дом… мрррр… свой собственный дом, над которым Транш оглушительно смеется.

«Конечно, – думала я, в изящном пируэте сворачивая шею первому нападающему, – по сравнению с нашим клановым поместьем в столице Верхнего Тайля – Тайлевилле, мой нынешний дом не тянет и на скорлупку. Но, когтехват, это мой дом! И пусть в нем лишь прихожая и кухня с очагом (она же комната)!»

Второй нападающий схватился за вырванное горло и упал, обливаясь кровью. Главное, не поворачиваться спиной к Коллекционеру, который в бой не вступает. Ждет, когда его подручные или прибьют меня или измотают, чтобы потом добить самому.

«Зато в прихожей есть место для гардеробной, очаг новый и с хорошей тягой, а комната, она же кухня…»

Клинок третьего головореза просвистел в миллиметре от моего уха.

Ах ты, паразит!

Коготь, наконец, выхвачен из ножен. Блеск его лезвия синеват, удар – молниеносен. Луна улыбается мне с небес – ее терпение бесконечно. Я отклоняюсь, выставляя клинок – инерция насаживает на него нападающего. Тот всхлипывает, будто оплакивает собственную никчемную жизнь, и падает к моим ногам.

«Комнату придется обставлять! Пожалуй, куплю Дриомайский ковер с магической аппликацией и самым банальным рисунком – прудик с рыбками и лебедями, воркующих голубей на фонаре…»

Коллекционер делает шаг вперед. Клинок пляшет в его руке – мастер, однако. Среди них других не бывает, потому что отнять артефакт у владельца совсем не просто. Коллекционеры, как правило, прекрасно разбираются в магических побрякушках: щитах и прочей ерунде, немного колдуют сами и великолепно владеют оружием и, в частности, арсеналом наемных убийц. Поэтому я совсем не удивлюсь, если у него в рукаве запрятан миниатюрный самострел с отравленной стрелкой. Вот только – в правом или в левом?

Коготь – короткий меч. В этом и плюс, и минус. Плюс – от него не ожидают такой прыти и очень удивляются, когда он оказывается в чьем-нибудь горле. Минус – мне приходится подпускать противника близко и резче уклоняться. Не будь у меня способностей второй ипостаси – не станцевать так легко со смертью!

Все-таки, в левом или в правом?

«А потом придется думать о кровати! Это должна быть кровать для сладчайшего сна и только! Потому что постельные приключения я могу поискать и в других местах!»

Мои настоящие ногти-когти царапают щеку Коллекционера. Такие простые вещи почему-то дико бесят нападающих мужчин. Ну неужели так больно?

В правом?

Противник бросается вперед, и острие его клинка смотрит мне прямо в сердце. Прыжок в сторону – человек не подпрыгнул бы так высоко и не изогнулся бы так в полете, филигранное движение Когтем, и я ловлю его отрубленную левую руку, нащупываю спусковой крючок на запястье и нажимаю.

Стрелка втыкается Коллекционеру в шею, ближе к ключице. Еще несколько секунд он двигается – это адреналин гонит тело, по́лнит яростью – а затем вдруг останавливается, будто налетает на невидимую стену. И оседает на мостовые камни.

Бросаю руку ему на грудь – пусть смерть не разлучит их! Быстро обшариваю карманы. Билетов целых три! Два обычных – рубиновых, одноразовых и один – лунный, с рисками на трех гранях – сквозь тройку миров. Отлично! Этого хватит на пай за дом и ковер!

Мне стало жарко, и я рывком расстегнула камзол, растянула шнуровку на рубашке. В Дриомайсе бой не занял и пяти минут, но отнял час в Срединном мире – надо торопиться увидеть своих. Впрочем, один из них только что мелькнул в поле моего зрения.

С водосточной трубы в конце улицы спрыгнул большой песчаный кот с белой отметиной у правого уха.

– Все в порядке, малышка Шарен? – раздался густой баритон. У моего брата цаповски приятный голос!

Он подошел, уже приняв человеческий облик – широкоплечий блондин, с волосами насыщенного пшеничного цвета и белой прядью у правого виска. Орлиный нос, тяжелый подбородок и смеющиеся золотые глаза рода Шарен. Не будь я его сестрой – не устояла бы перед таким красавцем!

Мы обнялись. Он обежал взглядом мое лицо. Заботливый братец Транш!

– Убери лапу из моего кармана, – злобно прошипела я. – Эти Билеты мне пригодятся!

Транш фыркнул, но руку вытащил.

– Не сердись, Шарен, твой бой – твоя добыча! – усмехнулся он. – Ты запаздывала – я пошел посмотреть, в чем дело! Кто это? – Он кивнул на темные кучи на мостовой. – Обычные или?..

– Коллекционер со товарищи, – поморщилась я. – Интересовался моим амулетом. Я бываю в Вайстрасе каждый вечер и всегда хожу в Дом этим путем – выследить несложно!

– Конечно, – легко согласился Транш. – Иди вперед, я догоню.

– Я забрала все ценное! – честно предупредила я. – Если что и найдешь, несколько монет, не больше!

– Мне как раз хватит на кружку молока! – рассмеялся братец и шлепнул меня чуть пониже спины. – Беги. Время.

Терпеть не могу, когда он так делает!

Я фыркнула в ответ и поспешила прочь. По этой улице до конца, потом налево в переулок Болотников, один из самых старых переулков города. Дом выглядел как поместье с богатым прошлым: тяжелые несущие балки из натурального дерева, стены, выкрашенные в теплый охряный цвет. На высокое крыльцо вели резные ступени – в стране болот и заболоченных равнин жители обожали и даже, кажется, обожествляли материалы, которых у них было мало. Парадокс, но самые искусные столяры и плотники Закатного Дриомайса обитали именно в Вайстрасе!

Взлетев на крыльцо, золотым смерчем ворвалась в гостиную… Лучше всего я чувствовала себя в одиночестве, но отчего иногда так скучала по родным, глядя в окно на серые будни Срединного мира?

– Малышка Шарен, – раскрыл навстречу объятья огромный, как медведь, дядюшка Распут Мяк Шарен, родной брат моего отца.

Когда я прижалась щекой к его могучей груди, он ласково потерся подбородком о мою макушку и засмеялся:

– Эта девочка всегда хорошо пахнет! Лина, неси ужин. И ветошь для Когтя – наша крошка кого-то убила по дороге домой!

Дядюшка не молод – но нюх у него по-прежнему как у котенка, который идет на запах молока в блюдце.

Родная сестра моей матери, жена Распута, Рыжая Лина – прозванная так за красноватый оттенок шерсти – внесла поднос, уставленный яствами. Поставила его на стол и тоже обняла меня, потерлась носом о мой нос. Нет ничего трогательнее двух амимар, приветствующих друг друга. И – кстати – нет ничего страшнее их поединка!

– Давай Коготь сюда, я почищу. А ты поешь!

– Держи оружие чистым, – назидательно заметил Распут, придвигая к себе блюдо с огромным карпом, у которого из пасти торчала веточка кошачьей мяты, – клыки – белыми, а когти – смертоносно острыми! Ты – амимара из рода Шарен…

– …Хищник из Хищников! – улыбнулась я, заканчивая девиз рода и тоже придвигая к себе различные тарелки и судки.

– А где Транш? – Тетушка, устроившаяся у окна, подняла голову. – Он отправился тебя встретить, когда почувствовал неладное.

– Остался проверять карманы напавших на меня идиотов.

Я вгрызлась в куриную ногу, и сок потек по подбородку. Лина нашпиговала птицу травками, сливочным маслом и беконом. Была бы она человеком, а не амимарой – клык даю – добавила бы еще вонючий корнеплод с названием чеснок! Это тот, который настаивают в водах из родников Пантеона для отпугивания привидений, нежити и темных духов!

– Любопытство сгубило кошку, – заметил Распут, обгрызая плавники и закусывая их мятой. – Тем более что ты все выгребла из их карманов, ведь правда, детка?

– Конечно, – с набитым ртом отвечала я. – Мне досталось аж три Билета. Хватит еще на один пай!

Не стоило этого говорить!

– И все-таки я не понимаю! – Тетушка раздраженно метнула мне Коготь. Я едва успела выхватить его из воздуха – сколько лет прошло, Лина погрузнела, но старые навыки не забываются! – Почему ты не хочешь жить здесь? Зачем тебе хибара на окраине, у самых болот? Разве те три комнаты в мансарде, что считаются твоими в нашем доме, тесны или бедно обставлены? Или я плохо готовлю? Конечно, я понимаю, курица жестковата, а…

В мгновение ока я оказалась рядом с ней и обняла за голову. Только не давать ей расстроиться по-настоящему!

– Люблю тебя и дядю, как родителей! – сказала я, глядя в ее золотые глаза, глаза клана Шарен. – Я благодарна вам за все – за свою жизнь, за то, кем стала, чем живу и как зарабатываю. А твоя стряпня – вкуснейшая во всех мирах! Но я больше не котенок. Я Шарен Мяк Шарен – та, что гуляет сама по себе. И иногда мне нужно побыть одной. Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя, как говорят люди, сукой!

Распут, во время моего монолога навостривший уши, не выдержал и заржал, как породистый жеребец. Тетушка, на чьи глаза уже начали было наворачиваться слезы, покачала головой и улыбнулась.

– Ну, ты, малышка, скажешь тоже! Иди, доедай. Хочешь прогуляться в город после ужина?

Я кивнула и вернулась на место. Не буду говорить, что собираюсь сходить в магазинчик моего друга, местного мага Зиля Ригтона, желая славно поторговаться за добытые Билеты. А потом положу деньги в банк. И, если успею, посмотрю ковер в «хибару» – умеет Лина подбирать слова!

Но моим планам не суждено было сбыться.

Мы с Распутом давно насытились. Лина поела немного и ушла на кухню – мыть посуду и ставить тесто для утренних пирогов с рыбой. А Транш все не появлялся.

На желудке было тяжело, а на душе неспокойно – плохое сочетание!

Тихонько поцеловав задремавшего у камина дядюшку, я собралась отправиться на улицу, поискать загулявшего братца, как вдруг Распут схватил меня за руку и приоткрыл один глаз.

– Будь осторожна, Шарен, – сказал он. – У меня чешется под носом!

– Конечно! – пообещала я.

Знаменитые усы кошачьей ипостаси Распута никогда не ошибались. Надо торопиться!

Я вернулась туда, где на меня напали. Луна висела высоко, и тела, похожие на кучи тряпья, были видны издалека. Отлично – раз они на месте, значит, стража еще не проходила и следы не затоптала. Но куда подевался Транш?

Войдя в кошачью ипостась, немного постояла, привыкая к изменению зрительных, обонятельных и слуховых ощущений. Вон в той подворотне шуршат крысы, и одна из них особенно толстая… Стоп, никаких толстых крыс после сытного ужина! Надо думать о тонкой талии! И о пропавшем братце, запах которого ясно ощущался во влажном ночном воздухе. Транш не пошел за мной, вместо этого отправившись в центр города – в Купеческий квартал. Здесь несколько домов продавались или сдавались внаем – я это знала, поскольку, подыскивая жилье в собственность, тщательно изучала предложения на рынке недвижимости Вайстраса. Сейчас на одном из сдающихся домов деревянной таблички-объявления не оказалось, а след брата вел внутрь. По всей видимости, именно здесь поселился Коллекционер, что казалось вполне логичным: в Купеческом квартале и слухи можно пособирать, посещая местные трактиры, и деловые связи наладить, пройдясь по магическим магазинам. Многие торговцы, особенно в мире урожденных магов Закатного Дриомайса, охотно шли на контакты с Коллекционерами, которые могли предложить артефакты и безделушки из любого уголка Семимирья.

Дом казался вымершим.

У меня зачесался нос, да так, что пришлось потереть его лапой. Причиной тому оказались вовсе не вибриссы – некто насыпал на крыльцо лимонный порошок: пахнет остро, отбивает нюх, заставляет кошек держаться подальше.

Я бесшумно прогулялась вокруг дома, обнаружила, что одно из окон полуподвального этажа приоткрыто и… заколебалась. Сама не знаю – отчего. Не назвала бы это чувство интуицией или пресловутым холодком между лопатками, пробегающим по спинам героев в каждом остросюжетном романе. Рациональному объяснению оно не поддавалось, как и дрожание вибрисс моего дражайшего дядюшки, уж простите за каламбур!

Отступив, завернула за угол и приняла человеческий облик. Раз меня не ждут с главного входа – именно туда я и войду! Пенал с отмычками всегда носила с собой, притороченным к поясу. Простой замок открылся легко – зачем привлекать воров к содержимому дома, усложняя запоры? Скользнула внутрь, навострила уши. На втором этаже слышались голоса. А под лестницей, под открытым люком, ведущим в темноту полуподвального этажа, было слишком тихо. Кто-то ждал у открытой фрамуги с мешком в руках кошку, которая только что подумывала туда залезть.

Я скользнула в люк. Темнота – не помеха, а бесшумная поступь у меня в крови. Черный силуэт застыл у дальней стены – некто не сводил глаз с окна. Подкрасться сзади, нежно приставить Коготь к его горлу…

Запах! Слабость – в удивлении: клинок чуть не дрогнул у меня в руке, но я сдержалась. Не стоит давать шанс противнику, особенно если он из клана Фракенов! Поиграть решили, мальчики. Пошутить.

В великой помойке мироздания, как и в обычной помойке, сосуществовали разные семейства амимаров. Мы, Шарены, дружили с большинством из них, но встречались и коты, которым всегда находилось что делить, будь то рыбная кость, славная кисонька или мировое господство. Клан Фракенов относился к таким. Там, где они появлялись – начинались ссоры, доходящие до кровопролитных драк. Это были настоящие амимары – сильные, мужественные, хитрые и умные! Они отлично справлялись с возложенными на них миссиями… вот только со своими ладили с трудом. И если в нашем роду появились: одна амистресса, то есть кошка, проживающая больше девяти жизней – это я, и два амирра – мой брат и его молочный брат Ррайс, то в роду Фракенов были целых три амирра – старший Дрик Мяк Фракен, его младший брат Ахар и их молочный брат Харт Мяк Гаррет. Опасная троица. Но еще опаснее их делал четвертый – средний брат, выбравший путь не воина, но мудреца – Дашан Фракен. Этот в миссиях клана не участвовал, познавал мудрость амимаров в Тайлевилльской библиотеке Владык под руководством самого Красногрива.

Итак, я забрала мешок и, накинув его на голову Ахару Мяк Фракену, приказала:

– Разворачивайся! – Коготь переместился ему под ребро. – И тихо топай к лестнице. Наверху наверняка твой братец толкует с моим? Хочу сделать им сюрприз!

Шипение, раздавшееся из-под мешка, заставило мои губы разойтись в улыбке. Нет ничего приятнее, чем щелкнуть по носу зарвавшегося куна!

Выбравшись из полуподвала, мы поднялись на второй этаж.

– Негодяй, напавший на твою сестру, разбирался в напитках, – послышался из-за двери холодный голос. Странно, что он принадлежит не темному эльфу из Сумеречного Кроттона, а амимару рода Фракенов. – Вино отличное!

– Согласен, – любезно отвечал мой брат, пес его задери. – Повторим?

– Она задерживается, – с усмешкой заметил другой голос, полный обаяния и вкрадчивости.

Это был тот мед, в котором вязнут мухи, пчелы, бабочки и глупые девушки.

Харт Мяк Гаррет…

Толкнув створку, впихнула Ахара в комнату, вошла сама. И наткнулась, будто на нож, на взгляд янтарных глаз Харта. Надо же, я еще помню, как искрами вспыхивает в них охотничий азарт!

– Транш! – одним взглядом показала брату всю степень своей злости и посмотрела на его собеседника: – Дрикен, твой портной до сих пор не успевает за твоими мышцами?

Дрикен – уменьшительно-ласкательная форма имени. Неосторожно обращаться так к амимару-куну, однако размеры представителей его клана всегда меня потрясали. Харт – очень крупный амимар, но Дрик – это что-то!

Повернулась к Мяк Гаррету, изобразила улыбку:

– Рада тебя видеть. С нашей последней встречи ты немного… э-э-э… усох? В пику располневшему Дрикену, наверное?

Старший Фракен взрыкнул и в мгновение ока оказался на ногах. Я заметила, как напрягся Транш, но остался сидеть. Предусмотрительно прикрывшись Ахаром, потыкала его Когтем, заставляя дернуться от боли.

Неожиданно за моей спиной кто-то появился. Будь у него клинок – он мог бы перерезать мне глотку, даже не сбив дыхания! Но он не любил клинков. И потому просто сказал:

– А, ну-ка, успокоимся и начнем разговор заново!

Чуткие руки бережно отвели мой Коготь от Ахара. Обернувшись, я смотрела на их обладателя во все глаза – во-первых, мы не виделись с Дашаном Фракеном с тех самых пор, как он уехал, чтобы стать приближенным Красногрива. Во-вторых, мнилось мне, что никто не способен вытащить его из Тайлевилльской библиотеки Владык. Ну, а в-третьих… Дашан был красив. Если в его братьях порода проявилась через мощь и стать, то в нем – через благородство облика и ту незабываемую прелесть черт лица, которой могут наградить лишь Небесные Кошаки. Беловолосый амимар выглядел старше своего возраста. Один его глаз был голубым, а другой – зеленым – отчего смотрящим на него казалось, будто они видят морок. Идеальные черты лица, великолепная кожа… и эти губы хотелось целовать вечно!

Мне показалось, или на лице Харта появилось и тут же пропало крайне нехорошее выражение?

– Сядь, Дрик, – заметил Дашан, галантно подавая мне руку, чтобы отвести к столу, а другой стаскивая с головы Ахара мешок. – Мы ждали тебя, золотая Шарен… хотя сначала, если быть точным, мы ждали того, кто должен был тебя убить или искалечить.

А у этого парня непередаваемое чувство юмора!

Харт хмыкнул.

– Что будешь пить? – отодвигая для меня стул рядом с Траншем, интересовался между тем Дашан. – Наши братья пили Красное Закатное.

Я присвистнула. Красное Закатное – одно из самых старых вин Семимирья. Старше только Багровое, но его подают лишь королям!

– Спасибо, я предпочту молоко.

– Мудрое решение, – улыбнулся средний из Фракенов.

Какие все-таки у него красивые губы!

Поймав себя на том, что беззастенчиво разглядываю его, я едва не вспыхнула и посмотрела на Дрика. Тот продолжал сверлить меня непонятным взглядом – мрачным, оценивающим и явно не предвещающим ничего хорошего.

Дашан поставил передо мной кружку с молоком. Сел напротив, положив подбородок на сплетенные пальцы. Надо же, и руки у него красивые! Руки не воина – ученого.

Да что ж за когтехват такой со мной творится?! Надо срочно вспоминать о том, сколько мне еще выплачивать за «хибару»! Подобные мысли прекрасно убивают любые романтические поползновения!

Я отпила глоток молока, отдавая дань уважения заботе Дашана, и со стуком поставила кружку на стол.

– А теперь рассказывайте, мальчики. Я вся – слух!

Транш с Дриком переглянулись.

– Давай сначала я? – предложил братец.

Дрик коротко кивнул.

Мяк Гаррет поднялся и принялся кружить по комнате, разглядывая книги и разные безделушки, украшавшие предметы интерьера – была у его деятельной натуры такая привычка. Он говорил – ему так легче думается.

Ахар молча занял его место. Обижался, котенок, что я подловила его, как мышку. В следующий раз будет умнее!

– Первое, что насторожило в напавшем на тебя Коллекционере – заговорил Транш, – сразу три Билета, которые ты изъяла из его карманов. Зачем носить так много, ведь для того, чтобы уйти с места нападения, достаточно одного? И уличные воришки могут обчистить, и слишком наблюдательные стражники конфисковать при проверке документов! Кроме того, как ты знаешь, у любого человеческого сообщества есть опознавательные знаки. Это нам они не нужны – мы узнаем друг друга по запаху. А для людей знак принадлежности к клану – важнейший признак социального статуса. Клановый знак Коллекционеров – перстень-печатка с изображением голубки в клетке. Второе, на что я обратил внимание – как раз отсутствие кланового перстня. Я никогда не слышал о Коллекционерах, добровольно отказывающихся от знака своего клана! Это как тебе или мне отказаться от Когтя! Поэтому решил проверить место, откуда он явился. След привел меня в этот дом. И вот тут я удивился. Потому что…

– …Напоролся на засаду! – бесцеремонно вмешался Дрик. – Твой братец, золотая, сильно нас расстроил, когда сообщил об убийстве Коллекционера, по следу которого мы шли уже по второму миру!

– Что он вам сделал? – искренне заинтересовалась я.

– Позвольте мне, – мягко встрял Дашан. – Маленький экскурс в историю, Шарен. Наберись терпения!

Я фыркнула – неужели похоже, что я не умею ждать?

– Магические артефакты, как имеющие изначальную – или нулевую – силу, так и наполненные магией при помощи стороннего вмешательства, всегда в цене. Чем беднее мир в плане нулевой силы, тем дороже в нем артефакты, тем реже они встречаются и тем кровопролитнее их путь от одного владельца к другому. Мода никогда не играла особой роли для подобных безделушек. Нет, конечно, их внешний вид менялся в зависимости от предпочтений ювелиров, или выбора магами-щеголями цвета мантии сезона…

Дашан усмехнулся, и на миг я увидела истинного Фракена – мягкость и вежливость были показательны и искусны. Под маской обходительного мудреца скрывался сын своего клана – решительный и жестокий.

– …Смешные эти человеческие маги, – заметил он между прочим и продолжил рассказ: – Я хочу сказать, что спрос на рынке сбыта артефактов всегда соотносился с ситуацией в текущем мире. Если где-то шла война – в цене росли различные щиты и проекции, если свирепствовала заразная болезнь – в ход шли камни-целители и обереги. Говоря иными словами, возросший спрос на артефакты того или иного рода всегда можно объяснить! Некоторое время назад в Семи мирах появились люди, которые выдавали себя за Коллекционеров, но ими не являлись. Они начали с простых топографических привязок, называемых Векторами, – магических рамок для определения направления, перстней и медальонов со встроенными проекциями карт и отслеживанием маршрута. Мы же заинтересовались ими тогда, когда из орденских резиденций в разных мирах начали пропадать Тени.

Я невольно дотронулась до висящего у меня на шее амулета из Тайлесского янтаря.

– Тени? – удивленно переспросил брат. – Какая связь между топографическими артефактами и маскировочными амулетами? Что-то я ее не вижу!

– Глаза протри! – съехидничал Харт, искоса глянув на меня.

Я не замедлила показать ему кулак.

Транш не обратил на него внимания. Он смотрел на мой амулет. Я знала, брат чувствует то же, что и я – тот самый холодок опасности, бегущий по спине, про который можно прочитать в любом остросюжетном романе!

– Я мог бы нарисовать пару графиков или построить многомерную проекцию Вектора с наложением на проекцию простейшей Тени, но, боюсь, вы не обладаете достаточным терпением и уважительным отношением к магии, как к науке! – улыбнулся Дашан одними уголками губ. Его братья улыбнулись в ответ и были очень удивлены, услышав: – И вы тоже, мои драгоценные Фракены!

А я лихорадочно раздумывала над возможной связью вроде бы непохожих друг на друга артефактов. В топографические амулеты изначально закладывалась возможность определения местоположения объекта воздействия на местности. Отсчет велся из точки ноль, точки приложения магии, если не устанавливались дополнительные маркеры. Тень же представляла собой маскировочный амулет высокого уровня, скрывающий носителя, где бы он ни находился. Но она тоже привязывалась к топографии и не могла работать, не учитывая местоположение объекта воздействия относительно магических координат!

– Магические артефакты, если можно так выразиться, – это вещи на порядок выше обычных вещей, – продолжил Дашан, вдоволь налюбовавшись на недовольные лица братьев. – Поэтому они обладают такими характеристиками, как случайная свобода воли и…

– Память! – воскликнула я, уже догадываясь, к чему он клонит.