Превращаю слезы в страх,
Разнесу надежду в прах!
Он так смотрел, он так смотрел,
Что в зеркале лицо бледнело,
Скользили руки неумело
Меж непоколебимых тел.
Стояла ночь, бежали тени
По стенам, в ретро цветогамме.
Мы не владели адресами,
В которых пачкали ступени.
Хозяин – мертв, мертва собака,
Вторую мы захоронили,
Мерзавца – к стенам пригвоздили,
С наружной стороны барака.
Он, мне ни слова не сказав,
И осужденья избегая,
На беспокойство невзирая,
Плевал в запачканный рукав.
Заслышав вдалеке сирены,
Я вижу, как моя рука
От крови счищена слегка,
А он – разглядывает стены.
Из кухни слышатся шаги,
Которых мы не ожидали, –
Мы все до гайки разобрали,
Со шкафа отскребли мозги.
Выходит девушка худая,
Протягивая мне микстуру,
И завершает процедуру,
Меня рубашкой укрывая.
Туман откуда-то поднялся,
Вокруг – бело до отвращенья,
И каково же удивленье,
Когда мой спутник потерялся.
Но в зеркале трепещет тень,
И он из зазеркалья смотрит,
Мой доктор это не одобрит –
Сознанию шалить не лень.
Мой кареглазый и слепой
На совесть, боль и сожаленье,
Что за проклятое везенье –
Быть кем угодно и собой.
И выйти из воды сухой,
И быть ни с кем, но в голове
Иметь три туза в рукаве –
Две личности и доктор свой.
Я распишу безумства щедро:
Мой бесконечный диалог
И жизни мрачный эпилог
На стенах в цветогамме ретро.