ЛенаФуксия
Несмотря на расстояния и время

1

– Ну, признайся, тебе нравится Боб? – Малин изящно потянулась, выгнулась кошечкой. С фарфорового плечика сползла бретелька. Тонкие руки, большие голубые глаза, пухлые розовые губки. Малин и есть Малин: очаровательно прекрасна и непроходимо глупа. – Ну как же ты можешь спать с мужчиной, если он тебе не нравится? – Глазки широко распахнуты, рот приоткрыт, вся поза выражает грациозный вопрос.

– Я тебе в сотый раз говорю, что не сплю с ним. Он мой коллега, и мы с ним работаем допоздна, точнее, до раннего утра. Когда программа выдаёт результат, уже три часа ночи и мне приходится ночевать на его кухне. Поверь, там почти как в хлеву, но домой идти поздно…

– Бет, зачем ты меня обманываешь? Не хочешь, чтобы я огорчалась твоей измене? Я неревнивая…

Чёрт! Это уже третий раз. Третий раз она начинает этот разговор и говорит, что неревнивая.

– Мне плевать, – ответила резко в надежде прервать поток её излияний.

– Ну, лапа, не сердись…

Малин по кровати подползла ко мне сзади, приобняла и поцеловала в шею. Я отстранилась, пересела в кресло, принялась одеваться.

– Я не сержусь. Мне сейчас нужно съездить в офис. Вернусь вечером, как обычно.

– Лап, если тебе плевать, то можно я покручу с Бобом? Он такой… – протянула она мечтательно.

– Большой, толстый и вонючий! – прервала я её эротические мечты.

– Фу, ну какая ты!

– Мне всё равно, с кем ты спишь, я тебе уже не раз говорила. Главное, не води сюда мужиков и не заразись от этих тварей какой-нибудь вредной болячкой.

– Бет, я всё это знаю, – промурлыкала Малин. – Насчёт болячек не волнуйся, на свете живу дольше тебя, знаю, как предохраняться!

– Молодец! – Я чмокнула её в губки, подхватила сумку с ноутом, куртку и выскочила из квартиры.

Малин начинала утомлять. Мы спали с ней уже полгода. В один дождливый осенний вечер я сняла её в ночном клубе. Мы с ней остались вместе до весны и уже почти до лета, согревая друг друга от одиночества. Я считала её красивой. Впрочем, её красота была скорее кукольной, чем человеческой. Такими же были и её мозги. Я часто любовалась ею и при этом ловила себя на том, что отношусь к ней скорее как к питомцу, чем как к партнёру. Её поведение, на мой взгляд, не всегда было адекватным, но всё же проявлять интерес к Бобу – это выше моего понимания.

Тут же вспомнилось, что Малин пугает мною своих кредиторов. Даже страшно подумать, кем она меня воспринимает. Жуткий монстр без пола, возраста, морали и принципов? Усмехнулась про себя.

Кстати, нужно будет выяснить, что у неё за кредиторы и много ли она им должна.

2

– Вот твоё новое задание, лови! – Шеф лёгким движением отправил скользить в мою сторону по широкой гладкой поверхности стола узкий белый конверт.

Я поймала пакет, заглянула внутрь. Внутри как всегда: инструкции, фотографии, билеты, подтверждение номера в отеле.

Высокий и статный блондин Эйсот Арутюнянц посмотрел на меня немигающими голубыми глазами, в разрезе которых опытный антрополог сможет без труда разглядеть армянские корни. Среди сотрудников бюро его было принято считать греком, очевидно, потому что шведы не знали, кто такие армяне. Хотя о том, где находится Армения, сотрудники «Бюро расследований А-А»¹ знали, иначе не работать им в бюро, организованного и много лет возглавляемого потомком армян. Впрочем, его предки так давно перебрались в Швецию, что на армянскую кровь указывали только разрез глаз и фамилия.

Я знала не только, где находится Армения, но и территории каких стран принадлежали ей ранее. Поэтому Эйсот (подозреваю, что его имя – шведский вариант армянского имени Ашот), после того как услышал мой развёрнутый ответ про Армению, Арарат и турецкий геноцид начала двадцатого века, сделал всё, чтобы лучшая выпускница кафедры прикладной информатики попала на работу в его бюро. Я поломалась, набивая цену, и пошла к нему на работу, потому что шпионаж и антишпионаж будоражили моё воображение. Только в этой сфере я чувствовала, что смогу развернуться. Ещё был вариант работы на правительство, но правительство не боролось за меня так, как Эйсот Арутюнянц.

– Эльсбет, задание несложное. Нужно проверить счета этого человека. Есть подозрение, что он спилил у родной компании несколько миллионов евро. Скорее всего, действует он не один, поэтому в сеть выходить придётся из другой страны. Чтобы ты меня не разорила, я сам нашёл тебе чудесный пансионат на Лазурном берегу. Отель маленький, но интернет хороший. Срок работы – четыре дня. Сегодня вторник. Уезжаешь сегодня, на место прибудешь завтра после обеда. – Шеф нахмурил брови и выдержал паузу. – Та-ак, значит, результат я от тебя жду к концу дня в субботу.

– Договорились.

Я встала, кинула конверт в сумку с ноутом и пошла на выход.

– Да, и не забудь как следует поплавать в море! – крикнул мне в спину супершеф. – Это приказ!

В своём маленьком и тесном кабинете, скорее боксе, чем кабинете, ещё раз пересмотрела документы из полученного конверта.

Фотографии улыбчивого парня сразу отправила в уничтожитель бумаг. Чтобы найти потерянные деньги, мне его лицо не нужно. Данные по счетам, с которых пропали деньги, и договорам, по которым деньги переводили, перенесла в ноут, прежде чем отправить бумажные носители в уничтожитель.

Проверила билеты и бронирование отеля. Отель отличный – Эйсот не поскупился. Вряд ли бы я придумала остановиться в таком пафосном месте. Видимо, за работу обещали достойную плату. Странно, что в задании не требуют вернуть деньги на счёт, а только подтвердить их умыкание. Впрочем, это не моё дело.

– Меня не будет пять дней, – сообщила я Малин, укладывая вещи в рюкзак. Уловила её недовольный взгляд. – Если хочешь, можешь пожить у меня. Мои правила ты знаешь.

– Да, да, да! Никакой грязи и мужиков, – в тон мне ответила Малин. – Спасибо, но я лучше у себя. Зря, что ли, плачу квартплату? И буду водить мужиков каждый день!

Малин весело расхохоталась.

В рюкзаке только самые необходимые вещи: два ноута и несколько накопителей, сменное бельё. Подумала и бросила к ним в компанию свой купальник – всё-таки приказ шефа.

Моё действие не осталось незамеченным. Малин тут же протянула:

– Купальник? Так ты едешь отдыхать? И без меня… – В глазах грусть-печаль и укор.

– Нет, я еду работать. Там, где я буду работать, есть море, возможно, смогу поплавать. Пойдём, до самолёта остаётся два часа, я почти опаздываю.

Малин стала одеваться и поправлять макияж, но как-то слишком медленно и неторопливо. Было очевидно, что она специально тянула время. Для чего?

– Если ты торопишься, давай я сама закрою, – наконец решилась она.

Новый способ остаться в моей квартире, не спрашивая моего согласия, – хитрая! Я помедлила с ответом, но возражать не стала. В конце концов, с квартиры не убудет.

– Хорошо. Ключи у тебя есть?

Малин кивнула в ответ.

– Тогда пока! – Не целуя на прощанье красотку, я вышла из квартиры.

Отношения изжили себя, хотя мне с ней ещё комфортно. Ладно, как быть дальше, решу после возвращения.

3

Отель «Магнолия» полностью соответствовал рекламной картинке на сайте бронирования. Милая девушка на ресепшен оглядела меня, одетую не по сезону и не по месту. Всё же чёрная кожаная куртка на серую толстовку и драные джинсы с ботинками на толстой подошве не смотрелись в жарком Сен-Тропе. Но девушка была выдрессированная и приветливо мне улыбнулась, разглядывая листок с номером бронирования.

Я в это время оглядела зал. Место выглядело богато и было оснащено камерами по периметру зала. Чёрт! Не догадалась – теперь я в своём прикиде точно буду смотреться как бельмо на глазу. Я поглубже натянула капюшон. Нужно было надеть что-то летнее, легкомысленное и солнечные очки на пол-лица. Не сообразила… Редко работаю на выезде.

Девушка внесла мои паспортные данные в компьютер и протянула электронный ключ-карту от номера.

– Ваш номер Вас ждёт! Вам на второй этаж. Можно подняться по лестнице, можно воспользоваться лифтом, он справа от лестницы. – Девушка указала направление.

– Благодарю. – Я отправилась к лестнице.

Камеры следили за каждым моим шагом: две на лестнице, три в коридоре на этаже по направлению к номеру. Окончательно меня добила камера в прихожей люкса. В гостиной и спальне камер я не заметила, но работать в пафосно отделанных комнатах расхотелось. Выглянула в окно: балкон с прекрасным видом на море и пляж. Втянула носом морской воздух. Жаль, но придется расстаться с этой красотой и богатством.

Надвинула капюшон ещё глубже на глаза и попыталась изобразить легкую невменяемость: кусаю ногти, не смотрю в глаза девушке с ресепшен, стараясь глядеть куда-то под стол за ней, говорю взволнованным доверительным шепотом:

– Девушка, прошу вас поменять мне номер. Я страдаю боязнью высоты. А, а там балкон! У вас наверняка есть номер где-нибудь с видом на сад. Можно что-нибудь самое дешёвое?

В глазах девушки с ресепшен я резко утратила статусность, она скользнула по мне взглядом с плохо скрываемым презрением и приняла боевую позу.

– Разницу не вернём!

– Пожалуйста, – заблеяла я, начиная грызть ногти на второй руке, – у вас же есть номера с видом на глухую стену или сад. Нет, лучше на стену…

Девушка принялась медленно стучать одним пальцем по клавиатуре. Блин, где только находят таких сотрудников… Одним! Пальцем! По клавиатуре!

– Так, есть четырёхместный номер с видом на сад и стену, как вы хотите. По цене равнозначен с вашим.

Ну да, ну да, а за пятиместный она бы предложила доплатить…

Я, сдержанно поблагодарив девушку, переселилась в четырёхместный номер, расположенный в отдельном флигеле в самом дальнем углу территории отеля, отмечая по пути, что на территории нет камер. В номере их тоже не оказалось. Слава богам!

Новый номер порадовал обособленностью от остального отеля, двухэтажностью с выходом на крышу-террасу, с которой в одну сторону открывался чудесный вид на пыльную улицу с глухой стеной соседнего дома, а в другую ― вид на кусочек моря, чему я очень обрадовалась. А ещё в номере не было хрустальных люстр и золотой отделки, но это я переживу.

Над половиной террасы был натянут тент, вторая половина затенялась кроной высокого дерева, ветви которого склонились над флигелем. Довольно приятное местечко!

Местное время приближалось к шести вечера. До ужина я решила исправить свой имидж.

Воспользовавшись деревом и стеной, я выбралась из отеля и направилась на ближайший рынок, замеченный мной по пути в отель.

Потолкавшись между рядами, я стала обладательницей воздушного розового платья, косынки и шляпы с широченными полями в тон ему, а ещё летних босоножек, солнцезащитных очков на пол-лица и набора косметики.

Всё-таки редко меня отправляют в командировки, утратила навык конспирации – даже свою косметику не взяла!

На ужин я отправилась в развевающемся газовом платье, с косынкой, обвязанной вокруг головы, так что волос не было видно, в очках на пол-лица и ярко-красными губами.

После ужина настроила ноуты и запустила первые поисковые программы.

Ушла спать за полночь, так и не дождавшись результатов поиска.

Около шести утра запищали оба ноута, информируя, что поиск завершён. К сожалению, поиск не дал результата. Подправила программки и снова запустила.

Футболку на купальник, на голову – розовую тряпочку – в таком виде я отправилась на пробежку по пляжу.

Утренняя прохлада, безлюдный пляж, прохладный бриз, ласковое теплое море – я с наслаждением посвятила физическим упражнениям два утренних часа.

Вернулась в номер, приняла душ. Ноуты пребывали в состоянии поиска.

Переоделась в розовое облако и сходила на завтрак. К моей великой радости, на меня никто не обращал внимания. Чашечка кофе с видом на утреннее море расслабляли и отвлекали от мыслей о расчёте маршрута, по которому увели деньги.

Закрыв за собой дверь номера, первым делом переоделась в привычную футболку и драные джинсы. Даже легче стало.

Результаты поиска снова были нулевыми. Решила попробовать искать от известного: задала поиск по клиентским базам офшоров.

Программки медленно сканировали клиентские базы, периодически сталкиваясь с банковской защитой. Приходилось искать способы обхода. В целом тянулась скучная работа. В перерывах между взломом защиты банков я отполировала искусанные вчера ногти. Чёрт, могла бы и просто пальцы сосать, этой с ресепшен было всё равно, а у меня теперь ногти как у школьницы.

Работала под вдохновляющую музыку Imagine Dragons, поэтому к звукам с тихой улочки не прислушивалась, до тех пор, пока крики с улицы не заглушили песню.

…I'm taking a stand to escape what’s inside me.

A monster, a monster,

I’ve turned into a monster,

A monster, a monster,

And it keeps getting stronger²

Под слова о монстре я подошла к краю террасы и выглянула вниз.

Дерево, затеняющее мою террасу, росло на площадке между глухой стеной соседнего дома и стеной моего флигеля. Стены соприкасались, образуя тупой угол. Именно туда толпа местных жителей загоняла высокого стройного парня.

Дурень отступал в угол, напрочь отсекая себе возможность для бегства. Толпу возглавляли пятеро мужчин с палками и камнями, которых вдохновляла бодрая пожилая женщина, кричавшая что-то по-французски. За наступавшими двигалась процессия из зевак разного пола и возраста.

Я плохо знаю французский, но даже моих знаний хватило для того, чтобы понять, что тётка обвиняла парня в насилии и убийстве какого-то ангелочка, а мужики шипели, что наконец поймали насильника.

Парень практически упёрся рюкзаком, висевшим за спиной, в стену. Он нервничал и то и дело поправлял лямки рюкзака. Я приготовилась к просмотру интересного шоу. Мысленно поставила на мужиков, но на всякий случай набрала 112, вызывая помощь при экстренных случаях. В этот момент парень поднял глаза.

Я оторопела: в глазах бушевали костры, а по лицу начали пробегать лёгкие волны дрожи.

Такие же глаза и такую дрожь я видела на своём лице в зеркале, перед тем как превратилась в жуткого ящера с крыльями вместо рук…

В ту же минуту в голове прозвучало: «Нельзя! Не допустить!» Я метнулась в комнату к своему рюкзаку, выхватила электрошокер.

Служба 112 сообщила, что со мной соединится первый освободившийся оператор, и предложила прослушать телефоны, по которым мне можно позвонить в затруднительных ситуациях.

На бегу засунув гаджет и электрошокер в карманы джинсов, я перемахнула через ограждение террасы и по ветвям дерева спрыгнула на землю, опустившись как раз между толпой и парнем.

– Стоп! – заорала я, выхватывая одной рукой гаджет, а другой – шокер. – Прекратить беспредел! Полиция уже едет! Применяю оружие, если продолжите наступление, – выкрикнула смесь из английских и французских слов. Меня поняли.

– Шёл бы ты отсюдова, парень! – сказал мне в ответ один из наступавших.

– Это не твои разборки. Мы этого мерзавца уже несколько лет не можем поймать, – добавил другой.

– Отлично! Сейчас приедет полиция, вот и сдадите! Если сможете объяснить, чем безоружный виноват перед вооруженными! – Обвела наступавших взглядом исподлобья. Мужики смотрели зло, но я почувствовала, что напряжение спало, наступающие остановились.

В этот момент с соседней улицы раздался вой сирены. Двое наступавших плюнули себе под ноги, побросали палки, развернулись и пошли по своим делам, за ними потянулись остальные и зеваки. Как исчезла тётка, я не заметила.

– Пойдём, – кивнула я парню и снова по дереву забралась к себе на террасу.

Парень ловко взобрался за мной по дереву и стене. Спрыгнув на террасу, притянул меня к себе.

– Спасибо тебе, отчаянная девчонка! – поцеловал в губы.

– Какая я тебе девчонка! – Вывернулась из объятий, резко приседая, вытерла губы тыльной стороной ладони.

– Ой, оставь этот маскарад для тупорылых крестьян. Парней с такими округлыми попами и грудями не бывает! – Он снова потянулся ко мне, я отстранилась, а из кармана вывалился гаджет.

– Дежурная три службы 112 слушает. Говорите! Отвечайте! Служба спасения вас слышит!

– Алло! – прокричала я в трубку. – Извините, уже всё в порядке. У бабушки был приступ с сердцем. Выпила лекарство, сейчас лучше. Спасибо! – Я отключилась.

– Значит, у бабушки приступ? – лукаво улыбнулся парень, демонстрируя ямочки на щеках. – Осторожная… и … красивая. Очень красивая!

Не успела я опомниться, как оказалась в его объятиях, прижатой к стене террасы:

– Даниэль, – прошептал он мне в губы, – можно Дэн, а хочешь – Эль – как понравится. А как тебя зовут?

– Эльсбет, – прошептала ему в губы, разглядывая спасённого.

Парень высокий – под два метра, стройный, голубоглазый, с ёжиком пшеничных волос и короткой светлой бородкой. Нос широковат, выраженные надбровные дуги, а может, просто брови хмурит, пряча ясные глаза. В целом лицо простоватое, но ямочки на щеках придают ему мальчишеское очарование.

– Значит, тоже Эль? – Улыбнулся, показав ямочки, и снова поцеловал в губы, запрокидывая мою голову и запуская язык мне в рот. От этого дыхание перехватило, я ощутила незнакомую эйфорию. Собрала последние силы, вырывалась и укусила его куда-то между шеей и плечом.

– Маньяк чёртов! Нужно было оставить тебя на растерзание горожанам!

– Чёрт! Больно! Ты кусаться! Вот тебе! – Он тоже куснул меня между шеей и плечом. И тут же начал слизывать кровь. – Ум-м, какая ты вкусная!

Не отдавая себе отчёт, я тоже слизала кровь с его плеча и попробовала на вкус. Да, что-то в этом есть.

В этот момент мой ноут запищал, уведомляя об окончании поиска.

– Чёрт! – сказали мы вместе.

Эль отстранился, заглянул в глаза.

– Я обещаю, что найду тебя и мы закончим. И с меня ужин за спасенье! Сейчас с делами разберусь и найду.

– Зачем ты забился в угол?

– Ступил! Я не сразу понял, что они меня видят, думал, затаюсь, всё успокоится и пойду дальше. Когда понял, что тётка сознательно на меня ведёт народ, удрать уже не получалось.

– Что значит «не сразу понял, что они меня видят»?

– Я думал, что я под мо́роком, но что-то не сработало.

– Под мо́роком? Это как?

Он снова поцеловал меня глубоко, с языком, но резко отстранился.

– Надеюсь, получилось передать. – Опять улыбка и ямочки. Встрепенулся: – Куда? Вниз?

– Да. Вниз и направо, там через забор. В саду нет камер.

– Я камер не боюсь! – нырнул ко мне в комнату.

Через несколько секунд я увидела, что от моего флигеля отплыло дрожащее воздушное марево, а за ним побежали пустые белые кроссовки! Вот так, значит, выглядит мо́рок… Ну-ну! Свистнула.

– Кроссовки!

Кроссовки и марево пропали. Вот так его и разоблачили. Интересно, что тётка увидела на улице? Неужели тоже пустые кроссовки?

Ноут снова запищал. В этот раз поиск увенчался успехом. У улыбчивого парня оказалось пять счетов в разных банках на Каймановых островах.

На одном обнаружила аж 786 миллионов евро, на остальных поменьше. На последнем открытом счёте всего два миллиона евро. Дата открытия счёта и поступления на него двух миллионов совпадали с датой исчезновения денег со счёта честных шведских предпринимателей.

Настроила программку на отслеживание поступления денег. Примерно через три часа удалось дойти до конечной точки отправки денег, ею оказался офис тех самых потерпевших предпринимателей. Что ж, их догадка подтвердилась. Прямая связь между Улыбчивым, офисом и счётом в банке на Каймановых островах есть. Хотя есть вероятность, что счета не его и документы Улыбчивого могли использовать для перевода стрелок, а он вовсе не вор и злодей.

Впрочем, свою часть работы я выполнила. Если захотят установить, кто именно провёл всю эту аферу, то это уже другое задание.

Улыбчивый для перевода денег использовал очень интересные схемы и коды. Взяла на вооружение. Если за этим стоит он, то он просто гений хакеров.

Позвонила шефу:

– Я нашла. Переслать?

– Да. У тебя ещё три дня, можешь не торопиться с возвращением.

– Спасибо. Но я вернусь в субботу. Долгое пребывание на солнце старит кожу.

– Как знаешь!

Вечер провела на море – купалась и загорала.

Утром со второго ноута перекинула информацию шефу, предварительно зашифровав её.

Проверила действие новых схем по умыканию денег с офшорных счетов, списав со счёта Улыбчивого пятьсот тысяч евро. Примерно через пятнадцать минут деньги оказались в банке, вероятно, находящемся на соседней улице Кайманового острова, но на моём счету. Можно было бы стянуть и больше, но я не воровка, я экспериментатор – проверила новую схему. Уверена, что Улыбчивый даже не заметит пропажи.

Не удержалась и облегчила карму Улыбчивого – сделала с каждого его счета взнос в Фонд поддержки одарённых сирот. Получилось пополнить Фонд на два с половиной миллиона евро. Причём перевод не делала тайным – путь Фонд знает своих благодетелей, тщательно закодировала только инициативу перечисления, то есть себя и свои входы в систему.

Заодно проверила свой каймановый счёт. В сравнении со счётами Улыбчивого я жалкая клептоманка – всего пять миллионов. Быстренько поперемещала денежки: три миллиона отправила на счёт в Швейцарии (надёжный, старый, проверенный), миллион оставила на Кайманах, миллион перевела в банк на Кипре. С кипрского счёта сделала благотворительный взнос в Фонд помощи одарённым сиротам в размере двести пятьдесят тысяч евро.

Кстати, деньги со счёта Фонда как-то подозрительно легко утекают. Нужно будет инициировать проверку.

Отформатировала диск на ноуте, с которого проводила все операции, и самое приятное: каблуком толстого ботинка разломала ноут на две половины, кроша монитор. Обломки – в пакет – выброшу в аэропорту.