Лена Фликей
Иностранка
Глава 2
Рамиля склонилась над унитазом, и её вырвало остатками обеда. Из глаз полились слезы. Она разогнулась, нажала на кнопку смыва, открыла воду в раковине и умыла лицо. Её чемодан все еще стоял в комнате, не распакованный. Роберт привез её утром, но времени разобрать вещи не было. Пришлось сразу приступить к готовке, чтобы успеть к обеду. Зубная щетка и паста лежали в косметичке внутри чемодана, но идти за ними сил не было, и она просто прополоскала рот несколько раз и закрыла воду. Опершись ладонями о край раковины, Рамиля посмотрела на свое отражение в зеркале. Вид больной: темные круги под припухшими покрасневшими глазами, бледная кожа землистого оттенка.
– Черт! – выругалась Рамиля и отвела взгляд.
С трудом доковыляв до спальни, она рухнула на постель лицом вниз. Если она хочет успеть на концерт, то нужно как можно быстрее привести себя в порядок и выходить из дома. Рамиля не могла заставить себя подняться. А может, просто не ходить? Интересно, обидится ли Хеймо? Ей бы не хотелось портить с ним отношения. Он оказался славным, пускай и чудаковатым, что, впрочем, лишь придавало ему шарма. Хеймо позвонил вчера вечером и просил её прийти пораньше, и Рами пообещала, что успеет к семи. Но стоило ли давать обещания, зная, что организм может выкинуть подобный фортель?
Такое с ней случалось. Стоило перенервничать, как начинало тошнить, а после приходила полнейшая апатия. Обычно требовалось несколько часов, чтобы приступ прошел. Она тихо ненавидела себя за то, что не может быть нормальной, когда это так нужно.
Зазвонил телефон. Рами перекатилась на спину, спустила ноги на пол, рывком поднялась и побрела на звук. Телефон лежал на кухне рядом с горой немытой посуды, вид которой вызывал еще большую тоску.
Она посмотрела на номер. Незнакомый. Сердце сжалось от страха, как бывало каждый раз, когда она сталкивалась с неизвестностью. Она взяла трубку, нажала на кнопку приема вызова, приложила телефон к уху, но при этом продолжала молчать.
– Алло, Рамиля? – она услышала знакомый голос на том конце провода и расслаблено выдохнула.
– Да, Роберт, – ответила она и села на табурет. – У тебя новый номер?
– Потерял телефон. Сам не пойму где, – сказал он и тяжело вздохнул.
– Понятно. Тогда запишу этот. Что-то случилось?
– Завтра вечером будет банкет в гостинице для группы и еще пары человек. Точное количество людей скажу утром. Как и просила. Предупреждаю заранее, чтобы ты успела подготовиться.
– Спасибо, – она бесшумно усмехнулась. Роберт хорошо запомнил, когда в прошлый раз Рамиля наорала за то, что не предупредил о банкете заранее. – Меню тоже утром вышлешь? Нужно успеть купить все продукты. У меня ничего не осталось с обеда, кроме пары кусков запечённой говядины.
– Да, разумеется. Пришлю все утром, а потом буду ждать от тебя список. Карл к открытию поедет в супермаркет и привезёт необходимое, как обычно, к десяти. А на сегодня всё. Хорошего вечера, – и он, не дождавшись её прощальных слов, положил трубку.
Рами вздохнула и отложила телефон. В душе она надеялась, что Роберт звонит дать задание на вечер, и тогда вопрос с концертом решился бы сам собой. Но этого не случилось. Нужно было срочно взять себя в руки, сходить в душ, найти приличную одежду, замазать синяки под глазами и двигать в сторону стадиона. Благо идти не далеко. Её поселили в паре кварталов от нужного района, словно специально, чтобы ничто не мешало задуманному. Ничего, кроме её долбанной нездоровой психики, которая могла преподнести пару неприятных сюрпризов в самый неожиданный момент.
Ей было сложно, но Рамиля не позволила себе раскиснуть. Сделала пару дыхательных упражнений, выпила чашку крепкого кофе, приняла контрастный душ и в половину седьмого вышла на улицу. Накрапывал мелкий дождик, окрашивая брусчатку под ногами в глубокий темно-серый цвет. Прохладный вечерний воздух был напоен ароматами весны. Внезапно для себя Рами ощутила, как сердце её переполняется теплом. Всего через пару часов она будет присутствовать на концерте, увидеть который и не чаяла. Как глупо было волноваться и искать причин не пойти туда. И как прекрасно, что она справилась с этим. Впервые за много-много лет она ощутила себя по-настоящему счастливой и свободной, а еще невероятно юной. Словно и не было тех десяти лет в аду, что превратили её в развалину, жаждущую смерти. Рамиля хотела жить, и от этого давно забытого чувства перехватило дыхание. Она еще мгновение стояла, вдыхая острые запахи дождя и влажной листвы, а потом накинула на голову капюшон толстовки и быстрым шагом направилась в сторону стадиона.
Небольшой город заполнили фанаты. Рами встречала их везде: на сумках и значках прохожих мелькала символика группы. С футболок велосипедистов на неё смотрели знакомые лица участников группы, а из проезжавших мимо машин доносились тяжелые гитарные рифы и рычащий голос вокалиста. Сама она оделась нейтрально: обычные черные джинсы, свободно сидевшие на бедрах, серая футболка и черная толстовка без каких-либо надписей, зато с большим капюшоном, под которым всегда можно было спрятать лицо.
Чем ближе Рамиля подходила к стадиону, тем больше и больше тревожилась. Людей становилось слишком много, а общая атмосфера волнительного ожидания действовала ей на нервы. Она взглянула на часы. До концерта оставались чуть больше четырех часов, но, несмотря на это, перед входом сгрудилась толпа, жаждущих как можно быстрее попасть внутрь. Стадион обнесли металлическим забором и пропускали по одному человеку, проводя полный досмотр вещей, потому хвост из людей тянулся на сотни метров. Рамиля с тоской побрела в конец очереди, понимая, что это затянется минимум на час, и она точно не успеет попасть внутрь к семи. И тут рядом с ней два охранника открыли еще один вход, и толпа хлынула к нему, подхватив Рамилю, словно легкую пушинку. Она оказалась третьей, через десять минут попала внутрь и огляделась.
Хеймо сказал ей сразу направляться к служебному входу. Там её должны были встретить и проводить в гримерку. Но где искать этот самый вход он, разумеется, не сказал. Рамми неторопливо побрела вокруг стадиона, читая надписи на табличках, миновала шатры с выдачей браслетов для фанзоны, несколько входов на трибуны и, наконец, нашла то, что хотела.
У входа стоял сурового вида мужчина в черном костюме. Сразу за его спиной еще двое охранников и рамка металлоискателя. В тесном предбаннике столпились люди, человек сорок. Они проходили досмотр, вытряхивая содержимое карманов на специальный столик слева от рамки. Рами отметила, что все как один крупные мужчины, одетые просто и незамысловато. Обслуживающий персонал сцены. Они громко смеялись и просили охрану поторапливаться. От мужчин пахло потом и сигаретами, и они поглядывали на Рами с интересом. Это пугало. Рами робко встала в конец очереди, натянув капюшон до самых глаз, но первый охранник в костюме, заметив её, поманил рукой.
– Фройлян, чем я могу вам помочь? – спросил он. – Если вы на концерт, то вход для зрителей с другой стороны. Здесь мы впускаем только персонал.
– Я по спискам к Хеймо Лехманну, – сглотнув, произнесла Рами, – он сказал зайти со служебного входа, но, может, я что-то неправильно поняла?
Охранник понимающе кивнул и вынул из кармана пиджака планшет.
– Нет, все правильно. Как вас зовут? – он тепло улыбнулся, и Рами удивилась тому, как улыбка преобразила его неприветливое лицо.
Рами назвала свои имя, и её тут же пропустили внутрь, даже не досматривая.
– Подождите тут, за вами сейчас придут, – предупредил охранник и, достав рацию, буркнул что-то нечленораздельное, а потом занял свою изначальную позицию, снова изобразив на лице равнодушное презрение.
Рами встала в сторонке, переводя дыхание. Всё складывалось неплохо: препятствия преодолены с минимальными потерями, она не впала в панику, её больше не тошнит, настроение отличное. Теперь осталось лишь поздороваться с Хеймо и попасть в зал.
Вскоре за ней пришли. Молоденькая девушка с каштановыми волосами, в темно-синих брюках со складкой, светлой блузке и бейджиком на шее. Она приветливо улыбнулась Рамиле и тут же протянула ей что-то. Рами осторожно взяла и увидела, что этот такой же бейдж на толстом шнурке, как и у самой девушки.
– Добрый вечер. Я провожу вас в гримерку, но нужно надеть это. Иначе могут быть вопросы, – она дружелюбно улыбнулась, и Рами молча кивнула и надела шнурок на шею.
– Вы к герру Лехманну, верно? – девушка пошла чуть впереди, постукивая каблуками по полу. – Он еще не пришел, насколько я знаю. Да и вообще никого из группы пока нет. Но вы можете подождать их в гримерке.
Рами отметила это «их» и чуть напряглась, но ничего не сказала. Девушка быстро шла вперед, уверенно лавируя в хитросплетении коридоров и лестниц. Рами честно пыталась запомнить дорогу, но вскоре запуталась и шла следом, не оглядываясь по сторонам. Рация, закрепленная на боку у девушки, постоянно издавала звуки, то просто треск, то отрывочные короткие фразы, которые Рами не понимала.
За сценой кипела жизнь. Она представляла себе все это немного иначе, а сейчас была искренне удивлена. Тут было полно людей и все заняты своими делами. Много мужчин в рабочих комбинезонах, судя по всему, техники. Какие-то ярко накрашенные женщины со скучающими лицами, провожавшие всех тоскующими взглядами. Серьезного вида охранники в деловых костюмах с рациями, следящие за всеми внимательными взглядами. Пару раз их даже остановили, но провожатая показывала свой бейдж, и охрана сразу теряла к ним всяческий интерес. Наконец они пришли. Девушка остановилась перед деревянной дверью и сказала:
– Вам сюда. Я предупрежу герра Лехманна, что вы пришли, как только его увижу. Как вас зовут, простите?
– Рамиля, – ответила Рами. И тут, подняв взгляд, увидела табличку на двери за спиной девушки и остолбенела. На ней крупными черными буквами было написано: «Йоран и Хеймо».
– Что-то не так? – девушка заметила испуг на лице Рами.
– Нет, все хорошо, – пробормотала Рами. – Немного душно.
– Тогда проходите в гримёрку, там только что проветрили, и вам сразу станет лучше, – девушка дежурно улыбнулась и, распахнув дверь перед Рамилей, сделала приглашающий жест рукой. – А мне нужно идти. Извините.
Рамиля осторожно заглянула в комнату. Внутри было пусто. Она немного помедлила и переступила порог. Девушка тут же закрыла за ней дверь, отрезав от внешнего мира. Рами прошла в центр помещения и огляделась.
Прямоугольная комната с большим окном на дальней стене. Никакой роскоши. Из мебели: зеркало с люминесцентной лампой над ним, несколько стульев, кожаный диван под окном. Слева от входа большие черные ящики, похоже со сценическими костюмами. На полу ковер с коротким ворсом мышиного цвета. На стенах какие-то списки. Рами подошла поближе. Большая часть написанного была ей непонятна, но на одном из листков она прочла названия песен. Трек-лист концерта. У стены напротив окна пара низких столиков, на которых расставлена питьевая вода в пластиковых бутылках, нехитрые закуски вроде крекеров, ваза с фруктами, пиво в жестяных банках и пара бутылок крепкого алкоголя. Рядом со столиком на полу большая чугунная гиря. Рами несколько минут смотрела на неё непонимающим взглядом, а потом отошла к окну и выглянула на улицу.
Гримерка располагалась на верхнем этаже, и с этой точки Рами было хорошо видно все увеличивающуюся толпу перед входом. Если бы она пришла чуть позже, то, наверное, так бы и стояла в этом кошмарной очереди. Дождь прекратился, и небо очистилось от облаков, а на востоке розовой полосой горел закат. Она несколько мгновений смотрела на небо, стараясь не думать о той надписи на двери, но это не давало покоя. Она и представить себе не могла, что будет делать, если столкнется с вокалистом один на один. Рами не боялась Йорана в том смысле, в котором боялась незнакомых мужчин, но все же… В их последнюю и единственную встречу она даже не смогла на него взглянуть, а уж о том, чтобы заговорить, речи вообще не шло. Все её знания о Йоране были подчерпнуты из интервью, которые она видела в интернете или с фанатских сайтов. А информация на последних была противоречивая. Некоторые писали, что Йоран – милейший человек, с которым можно прекрасно поговорить о жизни, а некоторые, что он замкнутый бука и к нему лучше вообще не соваться, если не хочешь услышать крепкое ругательство в свой адрес. Рами не знала, как среагирует, если он внезапно войдет в эту дверь и спросит её, что она тут вообще делает.
И тут, словно в ответ на её мысли, дверь распахнулась резким рывком, и в гримерку буквально ввалился мужчина, одетый во все черное. Рами резко развернулась и вжалась ягодицами в подоконник. Увидев незнакомку, он замер на пороге и уставился на неё недоверчивым взглядом из-под низко нависающих бровей. Рамиля узнала его сразу. Уолтера Краузе сложно было не узнать: высокий лоб, крупный, выдающийся вперед подбородок, знаменитая высокая прическа и чуть насмешливый изгиб тонких губ.
– Ты кто-то из персонала? – спросил он, взглянув на её бейдж. – Мне знакомо твое лицо.
Он прошёл вглубь комнаты и плюхнулся на стул лицом к Рамиле, продолжая внимательно разглядывать её, ничуть не смущаясь того, что такой пристальный взгляд может показаться ей бестактным.
– И да, и нет, – произнесла Рами, стараясь вернуть себе самообладание.
– В каком смысле? – он чуть наклонил голову и прищурился.
– Я не работаю за сценой, – объяснила Рамиля, – а готовлю вам еду. Нас знакомили в начале тура.
– Точно, вспомнил, – он кивнул. – Значит, это ты печешь эти божественные пирожки, которые подают к обеду?
– Ну да. – Она неуверенно улыбнулась.
– А тут что забыла? – спросил он и, вытащив сигарету из пачки, сунул её в рот.
– Меня герр Лехманн пригласил, – смущенно ответила Рамиля, понимая, как неоднозначно это звучит.
Но Уолтера ничего не смутило, он прикурил, выпустил дым и спросил:
– А зовут тебя как?
– Рамиля, – ответила она и немного подумав, открыла окно. Пускай это выглядит невежливо, но дышать дымом она не собиралась.
– Как раз хотел тебя попросить открыть окно, – сказал Уолтер с улыбкой, когда она снова повернулась к нему. – Значит, говоришь, тебя позвал Хеймо. А зачем?
– Я хотела посмотреть концерт, – ответила она.
– Ммм, – промычал Краузе, поднялся и направился в её сторону.
Рамми внутренне напряглась, не понимая, что он хочет. Уолтер же встал рядом, перегнулся через подоконник и стряхнул пепел на улицу. Они оказались очень близко, и Рамиля ощущала резковатый запах его туалетной воды. Он повернулся к ней лицом, уселся на подоконник и спросил:
– А ты раньше его не видела?
– Кого? – не поняла она.
– Концерт. – Он глубоко затянулся. – Никогда раньше не бывала на наших шоу?
Рамми отрицательно покачала головой и уставилась на его ярко накрашенные ногти. Выдержать взгляд Краузе в глаза оказалось непросто. Уолтер не выглядел опасно, но в нём было что-то такое, от чего по спине пробежал холодок. Он смотрел на неё так, как смотрят на красивых женщин, словно оценивая возможность подкатить. Рамиля давно отвыкла от подобных взглядов. Она отошла подальше от окна и села на стул у дальней стены. Уолтер докурил, швырнул окурок в окно и взмахами рук стал выгонять из гримерки табачный дым.
– Здесь категорически нельзя курить, – сказал он, повернувшись к Рами и улыбнулся.
– Но почему же тогда вы… – она умолкла, понимая, что, в общем-то, это не её дело, но Краузе все же ответил.
– В моей гримерке нет окна, а курить хочется. Можно, конечно, пойти на улицу, но мне лень туда тащиться по всем этим лестницам, – он подмигнул ей и спросил с лукавой улыбкой: – Ты же меня никому не выдашь?
– Нет, я не собиралась ничего такого делать.
– Это будет наша с тобой тайна, – он еще раз посмотрел пристально, а потом развернулся и пошел прочь, вскоре скрывшись за дверью.
Рами снова осталась одна. В комнате все еще пахло табаком, но свежий ветерок из открытого окна неплохо справлялся с этой проблемой. Рами подумала, что если бы сейчас сюда пришел Йоран, то наверняка бы решил, что это она набралась наглости и нарушив все правила вздумала курить в его гримерке. И возможно рассвирепел бы. Ей стало смешно, когда она представила, как бы нелепо звучали её оправдания, и в этот момент дверь снова распахнулась, сердце ухнуло куда-то вниз и сразу стало не до смеха. Сквозняк взметнул листы бумаги, прилепленные кое-как к стенам, опрокинул одну из бутылок питьевой воды. Рами испугано прижала руки к груди и посмотрела на дверь. К её счастью это был Хеймо. Он быстро вошел внутрь, захлопнул дверь, а заметив Рами улыбнулся.
– Привет, мне сказали, что ты уже тут, – он остановился посреди комнаты, повел носом и спросил: – Ты что, курила в гримерке? Нам за это может здорово влететь.
– Нет, – Рамми покачала головой. – Я не курю.
На Хеймо была надета мягкая трикотажная кофта с длинными рукавами непонятного цвета. Из-под неё торчала светлая футболка, прикрывающая ремень джинсов, тех же самых, в которых она видела его пару дней назад, а на ногах – грязные кеды. Волосы выглядели давно не мытыми и топорщились во все стороны, словно Лехманн не причесывал их несколько дней. Видно, неряшливость была его уникальным стилем.
– Ну да, я помню. Но тут воняет табаком. Странно, – он пожал плечами.
Рами опустила глаза и молча уставилась на носки своих кроссовок. Ей не хотелось выдавать Краузе, пускай они и не были друзьями, но Рами привыкла выполнять данные людям обещания.
– Хорошо, что ты пришла пораньше, – к её облегчению Хеймо перевел тему, – если интересно, могу показать тебе тут все. Времени еще полно. Йоран приедет только через час. Я стараюсь приходить к концерту, но из-за своей тревожности вечно боюсь опоздать и потому частенько приезжаю за пару часов, а потом болтаюсь тут в одиночестве. Хотя обычно я трачу время перед концертом на чтение, это помогает перестать волноваться.
– Вы так долго на сцене и все еще волнуетесь?
– Не мы, а я, – он улыбнулся. – Я всегда беспокоюсь по пустякам, такой уж характер.
Он кивнул в сторону столика с едой и напитками и добавил:
– Раньше, чтобы унять страхи много пил, правда, после делал вещи, за которые до сих пор стыдно, – он мягко улыбнулся. – Но это в прошлом. Ладно, хватит обо мне, расскажи, как у тебя дела? Где тебя поселили?
– Неподалеку. Я добралась до стадиона пешком за двадцать минут, – ответила Рами. – Славная квартира, жаль только, что послезавтра уезжать. Меня это все еще нервирует, не привыкла к постоянным перемещениям.
– Понимаю тебя, – Хеймо покивал. – К концу тура ты будешь люто ненавидеть все эти гостиницы и чужих людей вокруг и станешь мечтать лишь о том, чтобы вернуться домой к родным.
– Мне некуда возвращаться, – задумчиво произнесла Рамми, и Хеймо поднял на неё удивленный взгляд.
– Ты же откуда-то из России, да? – спросил он, и Рамми отругала себя за то, что опять сболтнула лишнего.
– Да, – она кивнула и стала смотреть в пол, надеясь, что он не станет развивать тему и, кажется, сработало. Хеймо поднялся и сказал:
– Идем, проведу тебе небольшую экскурсию и покажу, как выйди в зал, а потом вернуться назад. Через час здесь будет полно народу и у меня не останется на тебя времени.
Он открыл дверь. Сквозняк опрокинул еще одну бутылку воды. Хеймо даже не обернулся и, галантно придержав для Рами дверь, вышел в коридор.
– Я сейчас проведу тебя короткой дорогой прямо в фанзону, – он пошел быстрым шагом чуть впереди и Рами пришлось почти бежать, чтобы не отстать от него. – Покажешь охране бейдж, и тебя впустят без вопросов. А после концерта опять иди в ту же дверь. Только не тяни с возвращением, а то, когда начнут выпускать людей, дверь могут запереть и попасть обратно за сцену у тебя не получится.
– А зачем мне идти за сцену после концерта? Разве нельзя выйти со всеми людьми? – спросила Рамиля, пытаясь заглянуть Хеймо в лицо. Но он стремительно шел вперед, даже не поворачиваясь в её сторону.
– А ты разве не хочешь побывать на вечеринке после концерта? – он все же взглянул на неё. – Я думал, тебе это будет интересно.
– Не знаю, – она пожала плечами. – Разве это удобно? Я ведь просто повар. Мне будет неловко перед всеми этими людьми.
– Какими людьми? – Хеймо замедлил шаг и остановился. – Там все свои и плюс поклонники. Но если не хочешь, дело твое. А теперь запоминай дорогу, если все же захочешь после концерта вернуться сюда.
Через час экскурсия была окончена. Хеймо направился назад. Рамиля шла следом поглядывая по сторонам, и проверяя, хорошо ли запомнила дорогу. Коридоры были похожи один на другой, но она никогда не жаловалась на память и надеялась, что не заплутает по дороге.
Уже вернувшись к гримерке, Рами подумала, что напрасно не осталась в фанзоне. Со слов Хеймо, публику по билетам начнут впускать не раньше, чем за два часа до начала. Пока зал пуст, Рами могла бы занять хорошее место у сцены и дожидаться начала концерта, не рискуя встретиться с Йораном, но похоже бояться встречи было поздно. Они как раз подходили к дверям гримерки, когда Рамиля заметила крупную мужскую фигуру впереди, и её тут же бросило в жар. Линдгрен, одетый как байкер: в кожаные штаны, черную футболку и косуху, заметив Хеймо, расплылся в широкой улыбке и помахал ему рукой. Клавишник тоже остановился и, взглянув на Рами, сказал:
– Вот и Йоран. Он будет рад с тобой познакомиться. Буквально недавно о тебе спрашивал.
Рамиля застыла на месте, пытаясь переварить слова Хеймо. Что он имел в виду? С чего бы вокалисту спрашивать о ней, да еще и желать познакомиться? От страха сердце трепетало в груди, того и гляди вообще выпрыгнет. Руки тут же вспотели, а лицо залила краска смущения. Она не была готова к такой встрече. Йоран должен оставаться в её фантазиях, а реальные знакомства – слишком большое потрясение для слабой нервной системы. Но у неё просто не оставалось выбора.
Линдгрен подошёл близко, и Хеймо распахнул перед ним дверь гримерки:
– Только после вас, – сказал он с улыбкой, и Йоран вошел в двери, даже не взглянув в сторону Рамили.
Хеймо повернулся к Рами, делая приглашающий жест рукой, и ей ничего не оставалось, как зайти следом за вокалистом. Линдгрен прошествовал к столу, взял бутылку с водой, открутил крышку и стал жадно пить. Рами смотрела на него не в силах отвести взор. Он был такой же, как в её фантазиях: высокий, широкоплечий, пугающий и невероятно сексуальный.
Допив бутылку до конца, Йоран смял её и метким жестом швырнул в мусорную корзину. Он повернулся к Рамиле и, чуть наклонив голову, стал с интересом её разглядывать. Лицо ничего не выражало, только в глазах плясали веселые огоньки. Рами уставилась на носки собственных ботинок.
– Ты та самая русская, что готовит нам еду? – спросил он наконец.
Рамиля подняла глаза и молча кивнула. Он мгновение смотрел на неё, а потом широко улыбнулся и сказал по-русски:
– Спасибо большое! Всё очень вкусно.
Рами растерялась и не смогла сдержать ответную улыбку. Йоран похлопал её по плечу, а потом отвернулся и пошел к дивану, потеряв к ней всяческий интерес. Вальяжно усевшись и вытянув вперед длинные ноги в тяжелых ботинках, он спросил, обращаясь к Хеймо.
– Говорят, на входе какие-то проблемы? Мне сейчас звонила моя гостья и сказала, что не может пройти внутрь. Все обнесено забором и никого не пускают.
– Я не знаю, я ведь через другой вход проходил, – Хеймо пожал плечами. – Вот Рамиля должна знать точно.
Рами вздрогнула, услышав свое имя, и испугано уставилась на Йорана. Он равнодушно взглянул на неё и спросил:
– И что там за проблемы?
– Перед входом, правда, забор и охрана, но я прошла довольно быстро, – ответила она и тут же поспешно добавила: – Но это было больше часа назад. Что там сейчас, не знаю.
– Ясно, – Йоран недовольно скривился. – Надо звонить и просить кого-то её встретить, а то неловко выйдет, если она не успеет до начала.
Рамиля ощутила себя неуютно. Наверное, им нужно переодеться и готовиться к концерту, а она тут стоит как истукан и смущает их своим присутствием. Рами взглянула на Хеймо и тихо спросила:
– Может, я пойду в зал, чтобы вам не мешать?
Хеймо безучастно посмотрел на неё и молча кивнул в ответ. Погрузился в свои мысли, и ему было не до неё. Рами направилась к дверям и почти ушла, когда Йоран внезапно произнес её имя с раскатистым «р»
– Р-р-рамиля!
Она повернулась и растеряно уставилась ему в глаза.
– У тебя необычное для русской имя, – он улыбался, и Рами не могла понять, что значит этот озорной взгляд.
– У меня мать татарка, – смущенно ответила она.
– Приходи после концерта на вечеринку, расскажешь о себе подробнее,. – он пристально смотрел в глаза, и от его взгляда все внутри похолодело.
Йоран пугал её до невозможности. В нем ощущалась огромная сила, которая в любой момент может вырваться наружу. Но, несмотря на страх, её тянуло к нему. Еще полчаса назад Рамиля была уверена, что ни за что не пойдет на вечеринку, но сейчас не смогла сказать нет и ответила:
– Хорошо, я приду. Обязательно.
– Вот и замечательно, – он отвел взгляд и стал набирать что-то на телефоне, а Рамми смогла, наконец, выскользнуть из гримерки и быстрым шагом направиться в сторону сцены.
До концерта оставались чуть больше трех часов, и она надеялась, что успеет занять место рядом со сценой до того, как в зал хлынут фанаты.
