Лана Пиратова
Договорная жена
Глава 4
Василиса
Когда я подхожу к метро, Ратмир уже ждет меня. Он выходит из машины и идет ко мне.
– Предлагаю попить кофейку, – улыбается он. – Я знаю тихое местечко. Там и обсудим наши дела.
– Можно, – соглашаюсь я.
Мы заказываем кофе.
– Я не помню, благодарила или нет за свое спасение? – смущаясь, произношу я. – Спасибо. Если бы не вы…
– Ты, – говорит Ратмир.
Удивленно смотрю на него.
– Давай на «ты». Мы же, вроде, и танцевали уже в клубе.
– Хорошо.
– Мне удалось замять дело, – говорит по-деловому Ратмир. – Его передали в наш отдел и бумаги у меня. Тебе надо только вот здесь расписаться.
И Ратмир кладет на стол какую-то бумагу.
– А что это? – спрашиваю я.
– Протокол изъятия. Он нужен для закрытия дела. Написали, что ты сама принесла. А там объем мизерный. Под статью не подходит. Так что, дело закроют. Но формальность соблюсти надо. Вот здесь.
Показывает пальцем туда, где я должна поставить подпись.
Я еще сомневаюсь. Пытаюсь прочитать эту бумагу, но нифига не понимаю. Но, вроде, написано все то, о чем только что сказал Ратмир.
– Хорошо, – киваю я и беру ручку из его рук.
Задумываюсь на мгновение и ставлю подпись.
Ратмир тут же берет документ и убирает в папку.
– Отлично, – потирает руки. – Теперь все в порядке. Никто ничего не узнает. Можешь не переживать.
– Даже не знаю, как благодарить вас… тебя то есть, – поправляюсь я.
– Ужин, – вдруг произносит он.
В моих глазах вопрос, который он легко читает.
– Я хочу пригласить тебя на ужин. Сегодня или завтра. Когда сможешь.
– Но я… я не могу.
– Почему? Деловой ужин. Без продолжений и последствий.
– Не могу, – упираюсь я.
Представляю, как отреагирует Давид. Не то, чтобы я боялась или переживала за его чувства, но лишние конфликты мне не нужны.
– Ну, хорошо. Не буду настаивать. Вот моя карточка, – протягивает мне визитку. – Надумаешь или просто захочешь увидеться или помощь нужна будет, звони.
Убираю визитку в сумку.
После кофе Ратмир предлагает прогуляться и я соглашаюсь. Мне почему-то легко с ним. Разговор идет сам собой. А еще у нас много общих интересов. И это забавно.
В общем домой я возвращаюсь поздно вечером. Предварительно прошу Ратмира завезти меня в аптеку. Мне надо кое-что купить там.
Захожу в дом. Темно и тихо. Подозрительно тихо. Иду в комнату, где днем пыталась убраться. Лунный свет проникает сквозь шторы и даже с ним я вижу, что все убрано и ничего не напоминает о вчерашней вечеринке.
– Ты знаешь, который час? – раздается голос в темноте.
Я молча разворачиваюсь и хочу уйти, но меня тут же хватают за запястье и впечатывают в стену. Давид нависает надо мной. В полумраке различим лишь блеск в его глазах. Блеск, который не предвещает ничего хорошего.
– Ты где была? – шипит он. – Ты должна была быть дома три часа назад.
– А я не знала, что у меня комендантский час, – выворачиваю руку, чтобы освободиться, но он лишь сильнее сжимает ее и прижимает к стене.
– Теперь есть, – отвечает на полном серьезе. – Так где ты была? Сегодня же не рабочий день.
– А я и не работала. Я отдыхала.
Давид сжимает губы. Хмурится. Можно испугаться, но я почему-то не боюсь его.
– Отойди от меня, – говорю решительно я. – Я боюсь заразиться.
– Чем? – мои слова обескураживают его. Я вижу это.
Он ослабляет хватку и я освобождаю руку. Легонько толкаю его в грудь и расстояние между нами увеличивается. Роюсь в сумке и достаю дезинфицирующее средство. Открываю крышку и брызгаю вокруг себя и последние пару раз на Давида.
В воздухе повисает запах больницы.
Давид машет руками и отступает.
– Ты что? Свихнулась? – произносит недовольно, откашливаясь и закрывая нос. – Что это? Ты на хуя это сделала? Гадость какая! Теперь тут воняет как в больничном туалете. Дай сюда!
Выхватывает у меня из рук флакон с жидкостью и пытается вчитаться в мелкий шрифт.
– Что это, я спрашиваю?! – гневно кричит, так и не прочитав.
– Дезинфицирующее средство, – спокойно говорю я.
– Нахуя? – Давид смотрит на меня как на умалишенную.
– От баб твоих не хочу заразиться. Я хотя бы вне дома встречаюсь, не вожу сюда… – и тут только понимаю, что сморозила глупость. Прикусываю язык.
Но Давид услышал, что надо. Вернее, не надо. В общем, поздно.
Вжимаюсь в стену, когда его рука ложится мне сначала на ключицы, а потом идет выше и обхватывает шею.
– Что ты сказала? – рычит он и я прямо слышу его частое и громкое дыхание. Становится страшно.
А еще этот полумрак в комнате не добавляет уверенности. По крайне мере, мне – точно.
Давид буквально прожигает меня взглядом и опять его синие глаза темнеют.
– Где и с кем ты была? – он четко выговаривает каждое слово.
Я молчу. Но не из-за упрямства, а потому что его ладонь слишком сильно сдавила шею. Я не могу произнести ни звука, а он, похоже, не понимает этого. Нисколько не ослабляет хватку.
И я начинаю кашлять. Только тогда Давид немного отпускает меня.
– Ты что?! Спятил?! – кричать не могу, но говорю громко.
Руками цепляюсь за его запястье.
– Ты задушишь меня! При…! – но не договариваю. Помню о предупреждении.
– Придушу, – легко соглашается он, улыбаясь одним уголком губ. – Если не скажешь, с кем ты была.
– Давид, давай поговорим спокойно, – предлагаю я.
– А я спокоен, – отвечает он. – Это ты нервничаешь. Просто ответь на мои вопросы и все. Я отпущу тебя.
– Подожди, – я стараюсь говорить равномерно и без повышения голоса. – Почему я должна перед тобой отчитываться? Ты мне муж только по договору. Ты говорил, что у тебя будет своя прежняя личная жизнь. Почему у меня не может быть личной жизни?
Тут же в стену рядом с моей головой врезается ладонь. И я зажмуриваюсь. Осторожно открываю один глаз.
– Это не ответ на мой вопрос, – цедит сквозь зубы Давид. – Я жду.
– Да, блин! – у меня тоже кончается терпение. – Я встречалась с одним знакомым, который очень помог мне.
– Помог и не трахнул? – вопросы Давида просто убивают меня. Вот так прямолинейно.
– Не все такие озабоченные, – фыркаю я. – Он помог безвозмездно.
– Запомни, девочка, в этой жизни ничего не бывает безвозмездно. Особенно от мужика бабе. В общем так, – Давид убирает руки с меня и со стены и поправляет часы на запястье. – Чтобы я этого знакомого больше не видел и не слышал о нем. Ясно?
– Этого нельзя, а другого можно? – ехидно улыбаюсь я и заглядываю Давиду в глаза.
Он смотрит на меня исподлобья. Губы крепко сжаты
– Чего добиваешься? – спрашивает, ухмыляясь.
– Понять хочу, – отвечаю я. – Почему ты так ведешь себя? Почему мне нельзя ни с кем встречаться? Брак у нас с тобой договорный. У тебя есть Марго или еще там кто-то. Почему у меня не может быть никого?
Давид хмурится, отворачивается. Но лишь на мгновение. Потом опять смотрит на меня исподлобья.
– Потому что я не хочу, – бурчит зло.
– Не понимаю… – честно признаюсь я, а у самой губы дрожат. Потому что Давид приближается ко мне, не сводя взгляда.
– Не хочу, чтобы ты встречалась с кем-то, – его голос вблизи становится таким хриплым.
– А ты? – спрашиваю пересохшими губами, вжимаясь в стену. – Ты с Марго…
– Марго в прошлом, – вкрадчиво произносит Давид, проводя пальцами по моей скуле.
И опять эти непонятные мурашки бегут по всему телу. Что за реакция?!
– Все будет в прошлом, Василиса, – Давид уже наклоняется и шепчет мне эти слова в висок. – Одно твое слово. Василиса.
Одной рукой он аккуратно обхватывает меня за талию, а второй обнимает за шею и большим пальцем гладит мой подбородок.
– Тебе же нравится? – спрашивает, наклонив голову на бок. Глаза опять стали синие, но блеск никуда не делся. Только сейчас это совершенно другой блеск. И почему-то я боюсь его еще больше. – Нравится, – теперь уже не спрашивает, а утверждает он, улыбаясь едва заметно.
А потом проводит большим пальцем мне по нижней губе.
– Сухие, – смотрит на губы и грудь под майкой вздымается все чаще.
Убирает от моего лица свою руку. Я облегченно выдыхаю, но рано, потому что Давид проводит языком по своему большому пальцу и подносит его к моему рту. Увлажняет мне губы. От удивления и непонятных ощущений я приоткрываю рот и он легонько толкает палец мне между губ.
Приближает свое лицо и останавливается в сантиметре от моего лица. Проводит носом по моей щеке и в этом месте сводит мышцы. Я не в силах пошевелиться. Так и стою с приоткрытым ртом. И тогда Давид уже губами касается моей скулы. Еще пара быстрых поцелуев и вот уже его теплые мягкие губы накрывают мои.
У меня вырывается вздох удивления, который тонет в этом поцелуе. Я смотрю на Давида широко раскрытыми глазами. Не могу даже моргнуть. Он рукой удерживает мою голову, чтобы я никуда не делась.
Давид целует сначала нежно. Лишь слегка касаясь меня губами. Кончиком языка скользит по моим губам. И, видимо, приняв мое удивление за молчаливое согласие, впивается уже сильнее.
Он буквально сминает меня. Языком проникает внутрь и толкает мой язык.
Я понимаю, что надо остановить его и остановиться самой. Но не могу. Его поцелуй как туман обволакивает мое сознание.
– Вкусная какая, – шепчет Давид как в забытьи, отрываясь от меня на мгновение. – Зайка.
И опять лишает меня возможности говорить, накрывая своими жадными губами.
Пытаюсь отвернуться, чтобы освободиться от поцелуя, но он крепко держит меня за затылок.
Давид так близко, что при вдохе его грудь касается меня, но он приближается еще и буквально впечатывает меня в стену.
Он такой большой и такой сильный, что мне становится трудно дышать. Но все, что я могу, это схватить его за рубашку по бокам и пытаться отодвинуть. Конечно, безрезультатно.
– Зайка, – улыбается он мне в губы. – Давай просто поиграем.
Я вопросительно смотрю на него.
– Не бойся ты так, – он, наконец, отпускает мой затылок и гладит по волосам. Немного отходит и я облегченно вдыхаю. – Есть такая игра. Называется «стоп-слово». Играла когда-нибудь?
Я хмурюсь и мотаю головой.
– Я научу тебя, – и почему меня его улыбка пугает, а не дает облегчения?
Давид одной рукой упирается в стену возле моей головы, а вторую кладет мне на плечо.
– Смотри, все просто. Давай придумаем «стоп-слово». Какое тебе нравится?
Я пожимаю плечами, не в силах сказать ни слова. Его такое близкое присутствие и этот вкрадчивый голос подавляют меня. Я знаю, что надо выйти из морока, но как сложно это сделать…
– Мне нравится «зайка», – продолжает ласково говорить Давид, – но делать его «стоп-словом» нельзя.
– Почему? – голос у меня какой-то хриплый и я откашливаюсь.
Давид улыбается.
– Ну, потому что мне нравится так тебя называть, – пальцами сжимает мое плечо. – Придумал! – радостно восклицает Давид. – «Стоп-словом» у нас будет вот это: «хочу тебя».
– Почему это? – от удивления приподнимаю бровь.
– Какая ты, Василиса, все пояснять надо, – укоризненно мотает головой. – Потому что эту фразу ты точно просто так не произнесешь. Ведь так? Или я, все-таки, ошибаюсь и ты хочешь меня?
Заправляет мне за ухо выбившуюся прядь.
– Бред какой-то, – хмурюсь я. – Конечно, не хочу.
– Значит, эта фраза подойдет идеально, – довольно улыбается Давид. – Теперь смотри. Ты можешь произнести «стоп-слово» в любой момент, когда тебе что-то не понравится. Именно не понравится, Василиса. И я останавливаюсь.
– Но я… – Давид не дает мне договорить и опять целует.
Обводит языком мои губы. Потом нежно проникает им внутрь и проводит по зубам.
Пальцами впецляюсь в его рубашку на груди. И тогда Давид одной рукой берет мои запястья и поднимает руки вверх.
– Чтобы не мешали, – отвечает на мой немой вопрос. – Не бойся, Василиса. Я не сделаю ничего, что ты не захочешь. Помнишь «стоп-слово»? Повтори.
– Помню, – отвечаю я.
– Хорошо, – хмыкает Давид.
Опять приближает свое лицо и губами касается теперь моей щеки. Я замираю. Только миллионы мурашек расходятся по всему телу. Господи, почему мне это нравится?!
Так хочется закрыть глаза, но я боюсь это сделать, чтобы окончательно не потерять контроль.
– Зайка, – шепчет Давид, спускаясь к шее.
И вот уже его рука скользит вниз с моего плеча и замирает на груди.
– Давид, – прошу я.
– Я только поласкаю тебя, – шепчет он в шею, обжигая своим дыханием.
Кончиком языка проводит по бешено бьющейся венке. Я прикусываю губу, чтобы не застонать.
– Ничего не будет, Василиса, – шепчет Давид. – Только поласкаю.
И в ответ на мое молчание сжимает грудь. Просовывает коленку мне между ног и прижимается ко мне бедрами. Теперь в меня упирается нечто твердое и я догадываюсь, что это! Отворачиваюсь и пытаюсь освободиться.
– Не елозь, зайка, – хрипит Давид, – а то сорвусь.
Пальцами он медленно ведет вниз по моему телу, едва касаясь. Но это легкое прикосновение, наоборот, еще больше заставляет меня дрожать.
И вот его рука уже у меня на бедре и теперь уже идет вверх. Под подол платья. Дергаю руками, но Давид крепко их держит.
– Ну, хватит ломаться, – улыбается он мне в губы. – Все сроки прошли. Ни одна столько не динамила.
И вот эта фраза как будто отрезвляет меня.
– Хватит, Давид, – стараюсь говорить без дрожи в голосе. – Отпусти. Я не хочу больше играть.
– Ты нарушаешь правила, – усмехается он и не убирает руку из-под платья. Наоборот, сильнее сжимает мою ногу и выводит круги большим пальцем.
– Хочу тебя! – выпаливаю я, вспоминая «стоп-слово».
Но вместо того, чтобы отпустить меня, Давид произносит:
– Я тоже, зайка.
Опять утыкается губами в шею.
– Давид! «Стоп-слово»!
– Зайка, – он как будто не слышит меня.
И, вот, когда его рука касается моих трусиков, раздается звонок в дверь.
Давид отстраняется, хмурится.
– Это кто еще? – вопросительно смотрит на меня.
– Это не мой дом. Откуда я знаю. Пусти, Давид. Я не хочу больше играть.
Дергаю руками и он отпускает их. Отходит от меня и идет в коридор.
– Ой, Давид, привет, а Вася здесь? – доносится до меня голос Вики, моей старшей сестры.
Глава 5
Давид
Эта маленькая стерва точно сведет меня с ума.
План был идеальным. Сразу закрыть два гештальта.
Во-первых, успокоить родителей и получить хотя бы на время свободу от их бесконечных разговоров о том, что я должен жениться на приличной девушке.
А, во-вторых, трахнуть-таки ту смелую девчонку, которая так решительно бросилась на защиту придурка Артура у меня в клубе.
Я бы сделал это еще тогда, в подсобке клуба, но какой-то идиот вызвал полицию, а девчонка сбежала. В окно! Чем еще больше завела меня.
Теперь найти и трахнуть ее стало для меня делом принципа.
И я нашел ее. Очень легко. А вот со вторым возникли проблемы.
Василиса оказалась упрямой. Слишком упрямой. Даже во вред себе. Я же видел, что ей тоже хочется. Она пока еще не знает, как это бывает, но хочет.
Уверен, если бы я добрался до трусиков, то убедился бы, что там уже мокро и что меня там ждут.
Я разложил бы ее уже сегодня вечером. Осталось лишь приласкать ее там и она сама бы раздвинула ноги.
Но и тут мне помешали! Ее гребанная сестра. Хотя какая-никакая польза в ней была. Это ведь она уговорила зайку подписать этот контракт.
Зайка. При этом слове теперь у меня сразу же дергается член. Я еще помню эту глупышку с ушками и хвостиком. Глупенькая. Думала, переиграет меня. Думала, я не узнаю.
Когда же она поймет, что от нее уже ничего не зависит? Все решаю я. И раз я решил, что трахну ее, то так оно и будет! Я всегда получаю то, что хочу. И сейчас я хочу Василису.
Хочу так, что яйца сводит при виде этой гордячки, разговаривающей со мной только с высокоподнятым подбородком. Строящей из себя недотрогу и так сладко реагирующей на мои ласки.
Какая же она вкусная. Так сложно оторваться от ее губ. И там еще никто не был. Я буду первым. Это без вариантов. Раздражает только, что этот момент затягивается. Василиса затягивает.
Что мешает нам трахнуться? Никто же не заставляет нас жить потом до конца дней или менять свои привычки.
Просто трахнуться. Получить удовольствие. Девкам же это тоже нравится. И я легко читаю, когда девчонка уже заведена и будет кричать подо мной.
Вот и Василиса созрела. Пора, девочка, пора.
И, вот, она уже пускает меня в самое сокровенное. Туда, где еще никто не был. Пускает пока только мои пальцы. И у меня дыхание замирает, когда я касаюсь ее трусиков.
Но тут раздается звонок. На пороге стоит Вика, сестра Василисы.
– Проходи, – негостеприимно бурчу я и испытываю дискомфорт в штанах. Так, как будто член разочарован, что опять все отложилось.
– Вика? – в коридор выходит и Василиса.
С удовольствием замечаю, что румянец еще не сошел с ее щек. Она произносит имя сестры пересохшими губами. И только одна мысль стучит в моем мозгу – она мокрая. Мокрая. Я уверен. Сука. Как же хочется убедиться в том, что я прав.
Надо побыстрее выпроводить ее сестру. Но объемная сумка в ее руках почему-то уменьшает надежду на это. Я кошусь на нее и жду.
– Василиса! – начинает, чуть ли не плача Вика. – Меня хозяйка с комнаты прогнала! Выставила на улицу. С вещами.
– Как? – глаза моей жены становятся круглыми, а я матерюсь про себя.
Нет. Только не это. Нет.
– Можно я у вас переночую? – вот этого я и боялся.
Вика переводит взгляд с сестры на меня и обратно. Василиса поворачивается ко мне и смотрит вопросительно. Облизывает губы. Сука.
И я пожимаю плечами. Ну, не выставить же Вику на улицу.
– Только на одну ночь, – говорю недовольно. – Иди-ка на пару слов, – маню к себе Василису.
На удивление она подходит после первого приглашения.
Я беру ее за руку и увожу на кухню.
– Иди, отведи ее в гостевую комнату и возвращайся. Мы не доиграли, – обнимаю Василису за талию и притягиваю к себе.
А она опять упирается руками мне в грудь и пытается отдалиться.
– Я же сказала, что не хочу больше играть. Ты играешь не по правилам, – усмехается она. – Найди кого-нибудь другого для своих игр. Например, Марго.
Ревнует? Я вздергиваю бровь от этой догадки.
– Я могу позвать ее и она будет третьей.
– Ты неисправим, – закатывает глаза.
– Короче, зайка, мое терпение на исходе, – я хватаю ее за затылок и удерживаю. – Иди проводи сестру свою беспутную и сразу ко мне, в комнату. Поняла?
– Поняла, – вдруг соглашается она и я внутренне ликую. Даже яйца сжимаются от предвкушения.
– Ну, иди тогда, – отпускаю ее и шлепаю по упругой заднице. Как же я хочу вцепиться в нее, когда буду вбиваться сзади. Чтобы до синяков. До боли.
Смотрю на уходящую Василису и, наконец, сжимаю член. Я один и могу немного расслабиться.
Выхожу из кухни и вижу, как Василиса ведет Вику по коридору, в гостевую.
Быстро сбегаю по лестнице наверх к себе. Принимаю душ. Смотрю сверху вниз на покачивающийся член. Сегодня он вскроет еще одну целку. Провожу по нему пару раз рукой и выхожу из душа. Прыгаю в кровать. И жду. Лежу, закрыв глаза и представляя, как я поимею зайку. Закрою, наконец, этот гештальт. А то весь мозг мне уже съела.
Но проходят минуты, а потом и час, а она не приходит. Я начинаю подозревать, что она опять обманула меня. Жду еще какое-то время. Нет.
Член все также стоит и тоже ждет. Но, похоже, он раньше меня начинает понимать, что нас опять кинули. Потому что постепенно стояк ослабевает.
Вот, сука!
Быстро вскакиваю с кровати и иду в комнату Василисы. Дергаю ручку и дверь открывается. Не закрылась. Ждала, что сам приду. Глажу себя по груди от такой приятной догадки и член опять твердеет.
– Василиса, – шепчу, заходя и закрывая дверь.
Никто не отвечает. Подхожу к кровати, а она пустая! Что за черт? Включаю свет, осматриваю комнату – нет нигде. Василисы тут нет!
Выхожу в коридор и слышу женские голоса из кухни. Прислушиваюсь.
– Да, с тобой сегодня переночую, – едва слышен голом Василисы. – Так соскучилась по тебе. Расскажешь мне, что там да как.
– А Давид? – это уже Вика.
– А что Давид? У нас же договорный брак. Ты забыла? Он, наверное, уже спит. Пошли в комнату, чтобы не разбудить его.
Со злости я ударяю со всей силы кулаком по перилам.
– Ой, что это? – доносится снизу.
Я быстро убегаю к себе.
Ну, сука, подожди. В душе я зло вожу рукой по члену, снимая напряжение. Эта сучка не придет. И сестра ее в доме. Не зажмешь теперь.
Сука. Все к одному. Но это еще не конец. Подожди. Быстрее вожу по стволу и кончаю, наконец. Смотрю, как капли спермы стекают по стене душевой кабинки вместо груди Василисы.
Обеими руками бью по этой самой стене.
На следующее утро рано ухожу на работу к отцу в офис. Там какие-то важные переговоры. Сижу как на иголках. И вместо того, чтобы слушать какой-то там бизнес-план, набираю сообщение Василисе:
«Чтобы сегодня твоей сестры не было в доме».
В ответ ничего не приходит. Но и не надо. Мои решения не обсуждаются.
В офисе приходится задержаться допоздна. Потом я еще сижу в своем новом кабинете и пью. Просто пью, чтобы хоть как-то заглушить злость. И желание. Которое никуда не делось.
Мысли начинают путаться, но главная мысль никуда не делась.
Почему я позволяю этой маленькой дряни так вести себя? Что за хуйня? Я ей муж и значит могу взять то, что принадлежит мне. Могу и возьму. Я всегда брал что хотел. Чем она лучше? Ничем! Обычная телка. Нетронутая еще просто. Какого хуя? Если она мне жена, то почему я должен отдать ее нетронутую какому-то гондону? Нет уж, дорогая женушка. Я тебя трахну первым. Трахну везде. И потом катись к кому хочешь. Под кого хочешь, вернее.
Улыбаюсь своей шутке. Хватаю брелок и бегу из офиса.
Я превышаю скорость, чтобы быстрее попасть домой. Но похуй. Я могу и без прав обойтись.
Захожу в дом. Тихо. Спит, наверное, уже. Сейчас я ее разбужу. Подхожу к двери комнаты Василисы и аккуратно нажимаю на ручку. Но дверь не поддается. Закрылась. Глупенькая. Неужели поверила, что ключ только у нее?
Иду к себе и беру ключ от ее комнаты. Тихо открываю дверь. В лунном свете вижу силуэт на кровати. Здесь.
Сжимаю уже каменный член через брюки и иду к ней. Аккуратно ложусь, пристраиваясь к ней со спины. Потом обнимаю рукой и сжимаю грудь. Жду возмущенно крика, но вместо этого раздается лишь мягкое мурчание.
– Ты ж, моя девочка, ждала, – шепчу я.
Сильнее сжимаю грудь. В ответ опять лишь довольное мурчание.
Так, нечего тянуть, а то опять передумает. Хватаюсь за бляшку ремня, быстро расстегиваю его. Потом замок. Стягиваю брюки и остаюсь в одних боксерах. Надо подготовить девочку. Все-таки, в первый раз. Опять возвращаю руки на ее тело.
Но почему мне кажется, что Василиса как будто выросла? Что за черт? Надо было, все-таки, меньше пить. Сейчас бы не облажаться и не кончить за пару минут.
И только успеваю подумать об этом обо всем, как где-то сверху, рядом раздается голос Василисы:
– Ну, и пиздец!
